ей
репутации. Может быть...
   - Я не буду приглашать его. - Нэлли схватилась за голову. - Я не буду
приглашать мистера Монтгомери на обед. Пожалуйста, замолчи.
   - Хорошо, - строго сказала Терел.  -  Не  знаю,  почему  я  волнуюсь?
Иногда ты ведешь себя так, словно я негодяйка. Пойдем в  кондитерскую  и
перекусим немного, а то ты на самом деле слишком худеешь.
   В этот момент Нэлли почувствовала себя настолько голодной,  что  была
способна съесть саму кондитерскую, тротуар и вывески.

***

   Берни снова  пришла  в  замешательство,  когда  Джейс  Монтгомери  не
появился на обеде в доме Грэйсонов. Нэлли приготовила вкусные блюда,  но
весь нескончаемый и скучный обед  Берни  пришлось  выслушивать  болтовню
Терел. Берни видела, как  Чарлз  улыбался  младшей  дочери  и  время  от
времени хмурился, глядя на старшую.
   Насколько Берни могла судить, ни сама Нэлли, ни ее  жизнь  совершенно
не изменились от того, что она похудела. Чарлз и Терел обращались с ней,
как с прислугой, выполняющей для них  черную  работу,  и,  казалось,  не
считали  нужным  изменить  отношение  к  ней.  А  Нэлли,  хотя  и  стала
красоткой,  по-прежнему  не  отличалась  самоуверенностью,  не  поощряла
молодых людей, посещающих ее, а от семьи не требовала к себе  ни  любви,
ни уважения. Она оставалась прежней Нэлли.
   Берни вздрогнула при мысли о Нэлли. "Я  оказалась  неудачной  заменой
для сказочной крестной матери, - подумала она. - Может быть,  мне  нужно
было изобразить  старую  волшебницу  Биббиди  Баббиди-Бу"  и  превратить
несколько тыкв в кареты? Нэлли пошла на бал с  красивым  принцем  только
потому, что кто еще принес бы ей платье. Все, что  для  нее  сделала  ее
волшебная крестная мать, привело к неожиданным неприятным последствиям".
   После обеда Берни ушла в свою комнату. Здесь она сняла с лампы чистый
стеклянный плафон и поставила его; на стол.
   - Это, конечно, не  большой  "магический  хрустальный  шар",  но  это
лучшее, что я могла достать, - громко произнесла она. - А  теперь  давай
посмотрим, что происходит?
   Она сделала руками круговые движения над шаром, как это делали цыгане
в фильмах, и, к ее радости, в нем начали появляться  видения.  Буквально
через секунду они  стали  четкими  и  ясными,  и  Берни  увидела  Терел,
разговаривающую с мальчишкой Герцогом. Затем она взяла  у  него  записку
для Джейса, прочитала и скомкала ее. Берни наблюдала  также,  как  Терел
разговаривала с Нэлли, которая направлялась в отель к Джейсу.
   Берни откинулась на спинку стула и  пришла  в  восхищение  от  Терел:
девушка оказалась намного  умнее,  чем  она  предполагала.  Непостижимым
образом Терел узнала, что Берни собирается помочь сестре, и  ей  удалось
опередить тетушку и сорвать ее планы. "Если  так  будет  продолжаться  и
дальше, через два дня Нэлли станет еще хуже".
   Берни посмотрела  на  расплывающиеся  видения  в  шаре,  и  ей  очень
захотелось побить Терел,  не  прибегая  к  помощи  магии.  Это  была  бы
расплата за ее хитрость и обман. Но, по правде говоря, у Берни было мало
времени: отпущено всего три дня на сотворение чуда для  Нэлли.  Один  из
них уже прошел.
   "Итак, - подумала Берни, - первый день - ничья. Давайте подумаем, что
можно сделать за оставшееся  время.  Прежде  всего  мне  необходим  план
действий".
   Берни  попыталась  даже  пошевелить  носом,  как  Саманта  из  фильма
"Зачарованные", но у  нее  ничего  не  получилось,  поэтому  она  начала
шевелить ушами.  (Никто  и  никогда  в  земной  жизни  Берни  не  мог  и
догадаться, что  она  умела  это  делать.)  Перед  ней  вдруг  появилась
грифельная доска, рядом с которой завис кусочек мела для  записи.  Берни
откинулась на спинку стула.
   "Во-первых, - подумала она, и мел начал двигаться по доске, записывая
ее мысли, - Нэлли считает, что Джейс бросил ее и заинтересовался другими
женщинами. Во-вторых, она не верит в то, что Джейс  посылал  ей  письма.
В-третьих, задеты лучшие чувства  Джейса,  потому  что  он  надеется  на
взаимность  Нэлли.  "Да  помогут  небеса  каждой  женщине,  оскорбляющей
чувства мужчины! Он уйдет и погрузится в размышления на несколько веков,
или что-то вроде этого".
   Мел  словно  замешкался  и  нечетко  написал:  "Чувства  оскорблены".
Магический мел был явно мужского рода.
   "Хорошо, что же мы еще имеем?"
   Мел, следуя мыслям Берни, написал в колонку имена Терел и  Чарлза,  а
под ними приписал: "Не может нарушить их покой".
   "Ах да, они могут получить то, что заслуживают, если это  сделает  их
счастливыми".
   Мел под именем Чарлза написал: "Хочет иметь чистый дом, вкусную еду и
тратить как  можно  меньше  денег".  Далее,  под  словом  "Терел"  Берни
прочитала:
   "Хочет, чтобы кто-нибудь заботился о ней и выполнял  все  ее  желания
прежде, чем она осознает их".
   Записав свои  мысли,  Берни  посмотрела  на  доску.  Было  совершенно
очевидно, что нужно показать Нэлли, как ее  родные  "заботятся"  о  ней.
Однако она помнила ту боль, которую ей  причинила  подслушанная  однажды
фраза отца: "Я думаю, что Берни ни на что не пригодна. Она ни о  чем  не
думает, кроме своих нарядов и о том, кто и сколько денег может ей дать".
Нет, нет, она не собирается кому-либо,  а  тем  более  Нэлли,  причинять
боль.
   - Итак, что могу предпринять? - прошептала она.
   Взмахнув  волшебной  палочкой,  Берни  стала  искать  письма  Джейса.
Заглядывая в дома  и  наблюдая  за  происходящими  там  порой  странными
событиями, Берни так увлеклась, что почти забыла, для чего  это  делает.
Наконец письма нашлись в доме одной старой женщины. Они были засунуты  в
нижний ящик комода. Стало ясно, что Терел платила этой женщине за ответы
на письма Джейса.
   Берни еще раз взмахнула палочкой и,  улыбаясь  собственной  мудрости,
отдала письма старой сумасшедшей женщине, внушив ей запутанную историю о
том, как они попали к ней. Эта старушка  жила  вместе  с  братом  и  его
молоденькой дочерью, и в сложившихся обстоятельствах девочка тоже  могла
получить выгоду от волшебной крестной матери.
   - Отдашь эти письма Нэлли, и, насколько я ее знаю, она позаботится  о
тебе, - сказала Берни девочке.
   Улыбнувшись, она взглянула на грифельную доску, где  в  общих  чертах
были намечены другие проблемы. Все, что осталось ей сделать, -  устроить
романтическую встречу Джейса и Нэлли в каком-нибудь интересном месте.
   Уже наступил рассвет, когда Берни наконец  составила  план  действий.
"Хорошо быть мертвой: никогда не хочется спать", - подумала  она.  Затем
встала, потянулась, подвигала ушами, и грифельная доска исчезла. Ее план
был готов, оставалось только наблюдать со стороны за его осуществлением.
Глава 11

   Нэлли проснулась оттого, что кто-то швырнул в ее окно горсть  гравия.
Она вскочила с постели и, подбежав к окну, в  сером  свете  ранней  зари
увидела молодую девушку, совсем  юную,  почти  девочку,  которая  стояла
внизу, вздрагивая от холодного утреннего воздуха. Нэлли открыла окно.
   - Это вы Нэлли Грэйсон?
   - Да, я. Чем могу вам помочь?
   - Мне нужно поговорить с вами. Могли бы вы спуститься ко мне?
   Испуганная Нэлли накинула поверх ночной рубашки толстую шаль,  надела
комнатные туфли и побежала по лестнице вниз. Она открыла дверь  и  ввела
девушку на кухню.
   - Через несколько минут плита разогреется, и я сварю вам кофе.
   - Пожалуйста, не надо! У меня нет времени.
   Заметив пристальный взгляд девушки, Нэлли ободряюще улыбнулась.
   - Вы хотели поговорить со мной?
   - Да. Мне хотелось увидеть вас  и  вернуть  вам  письма.  -  -  Какие
письма?
   - Вот эти. -  Девушка  вынула  из-под  шали  толстую  пачку  писем  и
передала Нэлли. - Они от Джейса, адресованы вам.
   - Где вы их взяли? - удивилась Нэлли.
   - Я живу недалеко от города - не имеет значения где. Нас трое - папа,
я и его старая ненормальная сестра, моя тетя Иззи. Папа не хочет,  чтобы
кто-нибудь знал, что его сестра сумасшедшая,  поэтому  он  притворяется,
будто она здоровая. Конечно, его притворство не  излечивает  ее,  но  он
стоит на своем. Как бы там ни было,  единственное,  что  папа  разрешает
тете Иззе, - это коллекционирование писем, когда мы приезжаем  в  город.
Не знаю, как тетя Иззя  сделала  это  в  первый  раз,  вероятно,  просто
солгала, потому что она на самом деле  -  лгунья.  Назвалась  она  Нэлли
Грэйсон, а глупый сын почтальона поверил ей и отдал ваши письма.  Думаю,
что тетя Иззя велела мальчику ничего не говорить своему отцу. Что бы там
ни было, все письма оказались у моей тети. Не  убирайся  я  вчера  в  ее
комнате, так бы никто и не узнал о них. Я хотела, чтобы папа привез меня
в город прошлой ночью, но он приказал мне сжечь письма.  Я  же  обманула
его, сказав, что так и сделала, а сегодня привезла письма вам.
   Нэлли выслушала девушку,  взяла  письма  и  стала  рассматривать  их.
Постепенно она поняла, что Джейс и в самом деле писал  ей.  Оказывается,
он не забыл ее, все время помнил о ней.
   - Эти письма важные? - поинтересовалась девушка.
   - Да. - Иэлли неловко нащупала  стул  и  села.  -  Эти  письма  очень
важные. Девушка улыбнулась.
   - Я так и думала. Хорошо, теперь я  пойду.  -  И  она  направилась  к
двери.
   - Подождите! Вы уже  завтракали?  А  если  отец  узнает,  что  вы  не
послушались его? Он очень рассердится?
   Девушка пожала плечами.
   - Очень. Побьет, наверное. Ничего особенного.
   - А как вас зовут?
   - Тильди. Сокращенное от Матильды.
   - Тильди, вы не хотели бы работать у нас?
   - В этом красивом доме? - Глаза девушки округлились от удивления.
   - Да. Уверяю, вас здесь и пальцем никто не тронет.
   Тильди только смогла кивнуть  головой,  так  как  от  счастья  у  нее
перехватило дыхание.
   - Тогда приходите на следующий день после Рождества, а я...  -  Нэлли
не нашла нужных слов. - А я к тому времени уже поговорю о вас с отцом.
   Девушка кивнула головой и попятилась к двери.
   - Спасибо, - едва пролепетала она, прежде чем Нэлли закрыла дверь.
   Не обращая внимания на  холод  в  комнате  и  забыв  о  приготовлении
завтрака, Нэлли стала читать письма. О чем бы Джейс ни писал,  все  было
пронизано нежностью и любовью, будто ежегодный  отчет,  что  и  кому  он
продал из своего состояния, для того чтобы  приехать  к  ней  и  жить  в
Колорадо, или его мечты о  собственной  жизни  в  будущем.  Он  писал  о
матери-певице, об отце-труженике, не жалеющем сил для управления  фирмой
"Вобрук шиллинг", о своих братьях и родственниках в Мэне. В одном письме
Нэлли  обнаружила  маленький  эскиз  орхидеи,  сделанный  тетей   Джейса
Джеммой. Джейс рассказал о дедушке Джеффе и  старых  горцах,  живущих  в
Калифорнии, и пообещал привезти туда Нэлли в медовый месяц.
   Когда Нэлли читала, слезы лились по ее щекам,  а  прочитав  последнее
письмо, она так горько зарыдала, что  не  сразу  увидела  Мэй  Селливан,
стоявшую рядом.
   - Мэй? - ошеломленно спросила Нэлли. - Я не слышала, как ты постучала
в дверь.
   - Она была открыта.
   - Странно. Я уверена, что закрыла  ее.  Нэлли  стала  вытирать  глаза
рукавом ночной рубашки, притворившись, будто совсем не плакала.
   - О, Нэлли! - воскликнула Мэй и тоже расплакалась. - Всю  ночь  я  не
могла уснуть. Пока я вам не расскажу всей правды, я  не  смогу  спокойно
спать.
   Нэлли сидела в оглушающей тишине, в то время как Мэй рассказывала  ей
обо всем. Оказывается, почти все женщины города были влюблены  в  Джейса
Монтгомери и одни - из зависти, другие - со зла говорили, что он целовал
их.
   - Это нечестно, - возмущалась Мэй. - Он даже ни разу не  взглянул  ни
на одну из них. Нэлли, вы поймали его на свою удочку раньше, чем  у  нас
появился шанс заполучить его. Это было бы странно, если  бы  он  увлекся
такой толстушкой, как вы, - так подумали все. Поэтому мы решили, что  он
ухаживает за вами только ради денег вашего  отца.  Мы  просто  не  могли
поверить, что вы на самом деле нравитесь ему. Нэлли, простите нас за то,
что мы наговаривали на вас.
   Нэлли, стиснув в руках письмо,  в  изумлении  смотрела  на  Мэй.  Она
думала об одном: как несправедливо она поступила с Джейсом.
   - Я, наверное, пойду, - виновато сказала Мэй. - Надеюсь,  все  у  вас
наладится, вы выйдете за него замуж и заживете счастливо. -  Мэй  быстро
повернулась и ушла.
   Нэлли  без  сил  опустилась  на  стул.  "Что  делать?  Джейс  сегодня
уезжает". Прежде чем она успела  что-нибудь  придумать,  в  кухню  вошла
Берни.
   - Я слышала, кто-то уже бодрствует? - Она бросила взгляд на письма. -
Что-нибудь случилось? Ты хочешь со мной поговорить?
   - Я.., нет... - У Нэлли не было  привычки  говорить  с  кем-нибудь  о
своих проблемах. - Мне нужно приготовить завтрак.
   - В ночной рубашке?
   -  Нет,  конечно.   Сейчас   переоденусь.   -   Нэлли   было   трудно
сосредоточиться.
   - Нэлли! Поговорим начистоту. В следующее  мгновение  Нэлли  села  за
стол и все рассказала Берни.
   - У меня сложилось не правильное мнение о нем. Он всегда был так добр
ко мне, а я очень плохо думала о нем. Как я могла так обидеть его?
   - Мы все обижаем тех, кого любим. Сейчас тебе надо  пойти  к  нему  и
рассказать все как есть.
   - Я не могу.
   - Ничего удивительного  в  том,  что  признаешься  в  любви  мужчине.
Половина любви - унижение. Ты должна...
   - Я бы сделала все, сказала бы все, что угодно, но не  могу  уйти  из
дома: должна приготовить завтрак и обед, так как к отцу сегодня  вечером
придут инвесторы. Я должна...
   - Охранять их покой? - резко спросила Берни.
   - Да, я так думаю. Это вздор, но я не могу оставить их.
   - Они будут еще спать, пока ты будешь отсутствовать.
   - Спать? Но отец никогда не спит после семи.
   - А сегодня будет. Поверь мне.
   Нэлли посмотрела на тетю и почему-то поверила ей.
   - Вот и молодец. Теперь иди и переоденься. Надень голубое бархатное.
   Нэлли хотела спросить, как Берни догадалась об  этом  платье,  но  не
хотела терять время.  Она  горела  желанием  как  можно  скорее  увидеть
Джейса.
   Оставшись одна на кухне, Берни щелкнула пальцами. Ее ночной халат тут
же исчез, а вместо него на ней оказалось шелковое платье цвета ржавчины,
ворот которого был отделан кружевами ручной работы. Сев за  стол,  Берни
опять щелкнула пальцами, и перед ней вместе с ежемесячными  приложениями
к журналу "Пипл" появилась тарелка с круассанами и кофейник  с  "мокко".
Теперь ей оставалось одно: ждать. Как только Джейс увидит Нэлли, он  все
простит ей, и скоро зазвучат свадебные колокола. Берни останется  только
немного - разобраться с Чарлзом и Терел, и все дела ее будут  закончены.
Она сможет наконец попасть в комнату "Фантазия" на Кухне.  Как  на  этот
раз насчет  ковбоев?  Вместо  драконов,  которые  были  в  прошлый  раз.
Предположим, он будет скаутом, а она  -  молодой  смелой  леди,  которой
нужно спасти отца и брата. Скаут сначала не захочет брать ее с собой  на
рискованное дело, потому что  она  -  женщина,  но  потом...  Во  всяком
случае, она попробует, когда вернется на Кухню.

***

   Нэлли дрожащей рукой постучала в гостиничный номер Джейса - ее сердце
готово было выпрыгнуть из груди, когда она обдумывала, что скажет ему.
   Джейс открыл дверь. Лицо его было  печально,  но,  увидев  Нэлли,  он
гневно нахмурился.
   - Пришла попрощаться? - спросил  он  и  отошел  в  сторону,  так  как
укладывал вещи в чемодан, собираясь в дорогу.
   - Я пришла попросить прощения, - тихо сказала Нэлли, входя в комнату.
- Вы были правы во всем, а я не права.
   - Неужели? - ухмыльнулся Джейс, укладывая в  чемодан  рубашки.  -  Не
права в чем-нибудь особенном?
   - Сегодня утром девочка принесла мне ваши письма.  Кажется,  ее  тетя
солгала сыну почтальона, и он отдал их ей, вместо того  чтобы  отправить
мне.
   - Как интересно, -  пробормотал  Джейс,  но  по  его  голосу  это  не
чувствовалось.
   - А сегодня утром Мэй пришла ко мне и созналась, что она с  подругами
лгала мне. Вы не пытались.., целовать их?
   - Нет, я не пытался, - сказал Джейс  и,  повернувшись  на  мгновение,
пристально посмотрел на нее. Нэлли перевела дух.
   - Я пришла просить прощения за все, что сказала, и за то,  что  плохо
думала о вас.
   - Так что же теперь, по твоему мнению, я должен делать? Сказать,  что
все прекрасно? Простить тебя за все и все начать сначала?
   - Я не знаю, - тихо ответила она. - Я знаю одно: я вас люблю.
   Джейс помолчал, его руки перестали перебирать вещи в чемодане.
   - Я любил тебя, Нэлли. Полюбил  с  первого  взгляда,  но  я  оказался
недостаточно сильным, чтобы бороться с твоей семьей.  Ты  веришь  всему,
что они говорят тебе. Я не хочу провести всю  жизнь  в  борьбе  за  твое
спокойствие - Я не знала, ничего  не  знала  о  письмах,  -  проговорила
Нэлли.
   Джейс повернулся и взглянул на нее.
   - И ты, конечно, не знала о "Вобрук шиллинг", ведь так? Скажи честно,
это отец настоял на твоем приходе сюда? Или ты  пообещала  своей  жадной
сестренке? Если заполучишь "Вобрук шиллинг", то дашь  им...  Что?  Сотню
платьев Терел и новые фрахтовые корабли отцу?
   "Тетя Берни сказала,  что  нужно  унижаться,  но  я  не  могу  больше
переносить это", - подумала Нэлли, а вслух сказала:
   - Моя семья желает мне  только  самого  хорошего.  Отец  и  Терел  не
хотели, чтобы я вышла замуж за человека, уехавшего из города, не оставив
даже записки. Не было никакого доказательства, что  вы  посылали  письма
или не це....
   - Целовал всех девушек? - сердито продолжил он. - Доказательство было
- мое слово. Тебе нужно было верить мне. Ты должна была...
   - Да, я должна была, - сказала Нэлли, еле сдерживая слезы.  -  Но  не
сделала. Мистер Монтгомери, я не борец. Я  хотела  честно  поступить  со
всеми, кого это касалось, и, кажется, потерпела неудачу. Я приношу  свои
извинения.
   - Твои извинения приняты, - строго сказал Джейс. - А сейчас, если  ты
не возражаешь, мне нужно успеть на поезд.
   К горлу Нэлли подступил комок. Она не могла говорить. Кивнув головой,
она удалилась из номера, спустилась по ступенькам и вышла из отеля.  Она
шла домой, не разбирая дороги. Ее словно убили, она понимала, что  жизнь
ее кончена.

***

   Берни читала на кухне журнал  "Пипл",  когда  услышала,  что  входная
дверь открылась. Она ожидала, что Нэлли прибежит сюда со своим  красивым
рыцарем,  но  вместо  этого  услышала  тяжелые  шаги  поднимающегося  по
лестнице человека.
   - Что же теперь? - пробормотала Берни. - Даже у Антония  и  Клеопатры
не было таких проблем. - Отодвинув от себя журнал, шоколадные конфеты  и
кофе, Берни тоже поднялась наверх.
   Нэлли ничком лежала на кровати.
   - Расскажи, что произошло? - спросила Берни, облизывая пальцы.
   Нэлли ничего не ответила. Берни пошевелила ушами.
   - Он говорит, что я должна была ему верить, - прошептала Нэлли.
   - Ах, мужчины любят слепое  повиновение.  Нэлли,  позволь  дать  тебе
маленький совет.  Это  совет  женщины,  которая  немного  знает  мужчин.
Говорят, что лучший друг мужчины  -  собака,  а  женщины  -  бриллианты.
Мужчина любит собаку, потому что  в  ней  есть  все,  что  он  хочет  от
женщины: он хочет иметь симпатичную, изящную жену, желательно блондинку,
которая делала бы все, что  он  захочет.  Он  хочет,  чтобы  по  команде
"Пойдем!" она встала, завиляла хвостом  и  последовала  за  ним.  Он  не
желает слышать от нее вопросов "где", "когда" или "как"; не хочет, чтобы
она имела свое мнение. Что  касается  женщины,  то  она  может  доверять
бриллиантам, потому что они не бегают по ночам и не читают нотаций,  как
она должна себя вести.
   Кажется, эти слова никак не подействовала  на  Нэлли,  поэтому  Берни
продолжила:
   - Ты не поняла? Ты не была его лучшим другом.
   - У меня есть другие обязанности.
   - Да, конечно, они у тебя есть, но ты пытаешься говорить с влюбленным
мужчиной на языке логики. Не нужно  этого  делать.  Влюбленность  -  это
чувство, которое до некоторой степени чуждо мужчине.
   Берни посмотрела на Нэлли, тихо плакавшую в подушку, и поняла, что