подкову, - не то приказывал,  не  то  советовал  Ник  в  манере  великих
русских князей. - Может, господину Александру  лучше  заняться  госпожой
Уэнтворт, а пресловутую Джессику оставить в покое?
   - Отличная мысль, - подхватил Алекс, вновь принимаясь за чистку коня.
Глава 5

   Пот струился по шее Алекса, смешивался с пудрой парика и  застывал  в
омерзительную, липкую массу. Шея зудела, и безумно хотелось чесаться, но
он держал марку, продолжая лениво возлежать на весьма неудобной  софе  в
будуаре Эбигейль Уэнтворт.
   - И он высок и очень красив, - говорила Эбигейль, мечтательно глядя в
окно ничего не выражающими большими карими глазами.
   - Я думал,  он  был  в  маске,  -  проговорил  Алекс,  теребя  опушку
треуголки. Накануне утром,  пока  Питман  завтракал,  ему  представилась
возможность  обыскать  контору  этого  доблестного   представителя   его
величества. Он нашел письмо от адмирала английского флота с  выражениями
благодарности за конфискацию  "Русалки",  корабля  Джосайи  Грини,  и  с
информацией о прибытии питмановской доли от продажи  судна  на  "Золотой
лани". Алекс знал, "Золотая лань" замечена в виду побережья  Уорбрука  и
уже на подходе. Ее ожидали к вечеру.
   - Да, конечно, на нем была маска, - продолжала  Эбигейль.  -  Но  мы,
женщины, разбираемся в таких вещах. Он был необыкновенно красив.
   - Как никто в Уорбруке? - поинтересовался Алекс, глядя на нее  поверх
перьев треуголки.  Ему  нужно  было  выработать  план,  как  попасть  на
корабль, забрать деньги у  очередного  представителя  его  величества  и
удрать восвояси без пролития крови, особенно своей собственной.
   - О конечно, кто в жалком Уорбруке может сравниться  с  Мстителем!  Я
прожила здесь всю свою жизнь и не видела никого  столь  изящного,  столь
грациозного, высокого, храброго. Он самый...
   Алекс дальше не слушал. Не прошло и недели после налета Мстителя, как
Эбигейль сочла себя непревзойденным авторитетом в  этом  вопросе,  и  ее
неутомимо молотящий язык стал источником  бредовых  слухов  и  домыслов,
более опасных для него,  нежели  Питман  с  его  солдатами,  и  создавал
дополнительные трудности для появления в облике Мстителя.  Питману  явно
не пришелся по вкусу проигрыш заочной схватки  с  Мстителем,  хотя  весь
город сговорился хранить молчание об этом. Одна лишь Эбигейль неудержимо
тарахтела о  своем  приключении.  Временами  казалось,  что  она  просто
рехнулась. На два дня после налета Эбигейль стала центром внимания всего
города. Каждому было интересно послушать ее впечатления о  Мстителе.  Но
на четвертый день люди опять стали думать  о  хлебе  насущном  и  прочих
повседневных нуждах. Все, кроме, разумеется, Эбигейль.  Она  по-прежнему
не говорила ни о чем, кроме Мстителя.
   Алекс решил последовать совету Ника  и  провести  некоторое  время  с
очаровательной малюткой Эбигейль, но она не замечала  его.  Единственное
существо мужского пола, занимавшее ее воображение, был Мститель.
   - О, поверьте мне, я знаю, каков он.
   - Джессика Таггерт сказала, что у него неприятный, жестокий рот.
   Эбигейль встала. Ее мощный бюст вздымался в гневе.
   - Что, что такие, как Таггерты, вообще могут знать? Вы  ведь  видели,
как  рассудил  Мститель?  Я  всегда  считала,  что  этой  грязной  твари
необходимо помыться!
   Алекс открыл рот, чтобы высказать свое мнение  о  причине  внезапного
гнева Мстителя, который явно горел сильным желанием поцеловать Джессику,
а напоролся на отказ. Но возможная реакция,  как,  впрочем,  и  суждения
Эбигейль не слишком занимали  его.  Но  крайней  мере,  не  интересовали
по-настоящему, и он воздержался от  комментариев.  Больше  всего  сейчас
Александр  хотел  оказаться  на  острове  Призрака,   сорвать   с   себя
пропотевшую одежду и броситься в холодную соленую воду океана. Тем более
ему еще предстояло придумать план по извлечению у  Питмана  не  праведно
нажитых денег.
   Александр извинился перед госпожой  Эбигейль  и  вежливо  откланялся.
Выйдя, он сразу же оказался  в  центре  суетливой  жизни  главной  улицы
Уорбрука. Прохладный бриз, налетавший порывами со стороны гавани, принес
ему облегчение,  и  он  пошел  но  направлению  к  морю.  Пара  приезжих
остановилась поглазеть на него, как на диковину. Сегодня он облачился  в
атласный костюм сочного королевского голубого цвета.  Жилет  был  расшит
зелеными и желтыми шелковыми цветами. Ник посылал целую депутацию слуг в
Нью-Сассекс за нарядами своего толстого кузена, и теперь в  распоряжении
Алекса оказался целый гардероб  совершенно  умопомрачительных,  кричащих
расцветок. И уж конечно, не были забыты и столь  ненавистные  Александру
парики.
   Первое, что он увидел в  гавани,  была  плавучая  развалюха  Джессики
Таггерт "Мэри Кэтрин", привязанная к сваям  причала..  В  Уорбруке  была
самая глубокая гавань на всем американском побережье, и любые  суда,  от
самых маленьких до глубоко сидящих в воде,  могли  подходить  к  причалу
вплотную.
   - Эгей, Алекс! - окликнула его Джессика. Она была  занята  оснащением
самого большого паруса своего суденышка, изо всех сил стараясь  привести
в порядок сгнившие и лопнувшие снасти. - К кому клинья подбивал?
   Несколько моряков, стоящих  за  спиной  Алекса,  засмеялись,  оглядев
сверху донизу его несуразную фигуру - А ты к кому на свидание бегала?  -
мгновенно отпарировал Алекс, намекал  на  ее  мужские  доспехи.  Он  был
доволен, услышав, как моряки за спиной  разразились  еще  более  громким
взрывом хохота.  Джессика  усмехнулась  и  начала  карабкаться  вниз  по
снастям.
   - Поднимайся на борт, -  позвала  она  Алекса,  -  но  побереги  свой
очаровательный наряд, здесь все в смоле и полно гвоздей понатыкано.
   Лодка, гордой владелицей которой  являлась  Джессика,  при  ближайшем
рассмотрении производила впечатление еще большей утлости и запущенности,
чем издали. Это было крохотное суденышко всего с двумя парусами, но даже
это заставило Алекса задать себе вопрос, как она управляется в одиночку.
Один только якорь весил не менее двухсот фунтов.
   Под палубой располагалась  единственная  каюта,  куда  вели  узенькие
ступени и крохотный  коридор.  Здесь  Александр  впервые  воспользовался
своим  надушенным  платком  действительно  по  необходимости.  Казалось,
каждая рыба, пойманная на этом судне, оставила ему на память свой запах.
   - Ну что, для Тебя  тут  слишком  попахивает?  -  поинтересовалась  с
усмешкой Джессика.
   Алекс проверил на прочность один из двух стоявших в каюте  стульев  и
примостился на нем.
   - Как ты только выносишь эту  посудину?  В  глазах  Джессики  блеснул
огонек.
   - Я ведь из Таггертов, ты не забыл?
   - Истинно и несомненно, это должно означать, что ты можешь  вытерпеть
любой запах. Джессика рассмеялась:
   - Ну, может, иногда бывает и трудновато. У  меня  есть  ром.  Выпьешь
рюмочку?
   - После полудня, проведенного в обществе  мисс  Эбигейль,  мне  нужна
бочка.
   - Самой красивой девушке в городе? Дражайшей  возлюбленной  Мстителя?
Алекс застонал:
   - Не упоминай при мне об этом человеке. После всего, что мне пришлось
вынести от Эбигейль, я бы предпочел вообще никогда не слышать о нем.
   Джессика поставила на стол две деревянные кружки, до половины налитые
ромом.
   - Не говори Элеоноре,  -  попросила  она,  улыбаясь.  Алекс  выпил  и
сморщился.
   - Теперь я понимаю, почему тебя никакая вонь не берет.  Пара  глотков
этой отравы, и нос отваливается.
   Исполнив долг гостеприимства,  Джессика  тоже  села.  Одну  ногу  она
поставила на стул, другой упиралась в ручку двери. Она сидела по-мужски,
но красота и  врожденная  грациозность  Джессики  создавали  впечатление
редкостной женственности.
   - Ну и что там Питман поделывает? - спросила Джессика, поднимая  свою
кружку с ромом. Она сделала глоток, и огненная жидкость покатилась вниз,
прожигая ее до самых костей. Моменты отдыха наподобие этого, тем более в
компании с тем, с кем она могла поделиться своим драгоценным ромом, были
для Джессики редким удовольствием. Ни одна женщина в  городе  не  хотела
иметь с ней дела. Мужчины же  воспринимали  ее  как  какую-то  чуму  или
откровенно приставали. Ощущение, которое возникло у  нее  сейчас,  когда
она сидела в каюте рядом с Алексом, не испытывавшим  к  ней  физического
влечения, казалось  чем-то  необъяснимым  и  новым.  Словно  у  Джессики
появился совершенно особенный друг.
   - Джесс, а не могла бы ты как-нибудь связаться с Мстителем?
   - Зачем тебе это знать?
   - У меня  есть  для  него  кое-какая  важная  информация.  Ему  будет
интересно. - И Алекс начал рассказывать Джесс  о  деньгах  для  Питмана,
прибывавших сегодняшним вечером. Алекс сознательно разоткровенничался  с
Джессикой. Он справедливо рассудил, что информацию,  которой  он  сейчас
делился с Джессикой, можно было добыть, лишь  хорошенько  покопавшись  в
личных бумагах Питмана. Алекс боялся, что если  сегодня  вечером  явится
Мститель, Джессика догадается, откуда у него эти сведения.
   - Думаю, тебе лучше рассказать все Эбигейль,  -  сказала  Джессика  с
плохо скрываемой издевкой. - Я просто уверена, что Мститель навещает  ее
по ночам в ее спальне.
   - Ты что, неужели ревнуешь? - спросил Алекс, приподняв бровь.
   - К кому? К этому герою исподтишка? Этот ваш Мститель не  лучше  всех
прочих. Будь у него хоть капля мужества, он бы открыто  выступил  против
Питмана и прочистил ему мозги.
   Да уж, конечно, подумал Алекс, и был  бы  незамедлительно  схвачен  и
повешен.
   - Значит, насколько я понимаю, ты не  имеешь  ни  малейшего  понятия,
каким  образом  Мстителю  стало  известно  о  контрабандном   чае   Вена
Сэмпсона?
   - Все в городе знали про Бена и чай. Даже до Эбигейль  докатилось.  -
Джессика опустила кружку и подалась вперед, наклонившись  к  Александру.
Глаза Джессики ярко блестели, а щеки разрумянились.
   Алекс не замедлил снова начать потеть.
   - А если пустить слух? Ну,  скажем,  нескольким  людям  насчет  этого
дела. Так, мол, и так. Сегодня вечером приходит  "Золотая  лань".  Везет
Питману его Иудины денежки за продажу корабля  Джосайи.  Подобные  слухи
быстро расходятся. Может, Питман даже подумает, что проговорился  кто-то
из лихих матросов его величества.
   Алекс отхлебнул из кружки еще глоток рома и про себя признал  наличие
мозгов не только у одного представителя Таггертов.

***

   Джессика  оставалась  на  палубе,  невзирая  даже  на  град   сальных
непристойностей, которыми  осыпали  ее  моряки  с  "Золотой  лани".  Они
несколько месяцев проболтались в море,  и  вид  женщины,  да  еще  такой
красивой, па крохотном древнем суденышке, пришвартованном рядом, борт  о
борт, превосходил все,  что  только  могло  нарисовать  их  воображение.
Обычно Джесс из предосторожности старалась держаться подальше от  только
что причаливших  кораблей,  но  минувшей  ночью  она  предприняла  массу
усилий, чтобы подвести свое суденышко вплотную к высокому борту "Золотой
лани". Он нависал над ее  головой  наподобие  дородного  живота  толстой
старой дамы. Казалось, что за поясом этой дамы сидит, сверкая  голодными
глазами,  стая  крыс,  -  настолько  жадно  пожирали  Джессику   взорами
английские матросы. Она изо всех сил старалась их игнорировать.
   После утреннего визита Алекса они разделились и начали там и сям  как
бы случайно упоминать о деньгах Питмана, прибывающих на "Золотой  лани".
Слух  распространился  с  необычайной  скоростью.  Потребовалось  совсем
немного времени, чтобы взбудоражить людей.  Ведь  речь  шла  О  деньгах,
полученных от продажи корабля, отнятого у одного из них. Гнев горожан не
замедлил направиться на только что причаливших английских  моряков.  Уже
случилось четыре драки, и трое попали в городскую кутузку.
   Пустив слух, Джессика  оставила  гавань  и  поплыла  ловить  креветок
вблизи северо-восточного побережья, откуда могла прекрасно видеть подход
"Золотой лани". Весь день она забрасывала сеть и  ждала.  Она  точно  не
знала, что будет делать, но если Мститель  появится  и  ему  понадобится
помощь, что ж, он ее получит.
   Несколько раз разум Джессики противился и возмущался от  самой  мысли
помогать человеку, так унизившему ее  при  всех,  но  желание  отплатить
Питману  победило,  заставив  Джесс  забыть  и  гнев,  и   обиды.   Если
американские поселенцы не начнут сопротивляться  притеснениям  англичан,
то их тирания будет продолжаться до бесконечности.
   Садок был наполовину заполнен копошащимися креветками, когда "Золотая
лань" причалила к берегу. Джессика  постаралась  вести  себя  как  можно
более непринужденно и беззаботно,  лавируя  между  судами  в  гавани,  и
пристала рядом с английским кораблем.
   Нат ловко подхватил брошенный Джессикой швартов.
   - Тебя долго не было. Элеонора сказала, чтобы я тебя дождался.
   Джессика не ответила брату, она  внимательно  следила  за  суетой  на
английском судне, насколько,  разумеется,  позволяла  разница  в  высоте
кораблей.
   - Ты... - начал было Нат, глядя на полузаполненный креветками садок.
   - Позови остальных ребят и не забудь про мешки. Выгрузите креветки  и
продайте, - скомандовала Джессика;
   Натаниел проницательно посмотрел на нее. Он уже хорошо  разбирался  в
жизни и многое повидал для своего небольшого возраста.
   - Делай, как тебе сказано, - приказала Джессика, раздосадованная, что
происходившее на палубе английского корабля было плохо видно.
   Она  оставалась  весь  вечер  на  палубе  своего   пропахшего   рыбой
суденышка. Когда за  ней  в  порт  пришла  Элеонора,  Джесс  едва  могла
объяснить сестре, почему не возвращается домой. Она  почти  не  спала  и
специально  не  спускалась  вниз  в  относительный  комфорт   каюты,   а
продолжала сидеть на палубе,  привалившись  к  борту,  держа  под  рукой
багор, на тот случай, если один из англичан попробовал бы проделать  то,
что все они обещали.
   Уже занимался рассвет. Джессика поднялась, с трудом разогнув спину  и
чувствуя боль во всем  теле.  Где-то  рядом  тихо  заржала  лошадь.  Она
перегнулась через  борт  и  увидела  оседланного  коня.  Он  нетерпеливо
перебирал копытами, готовый в любую минуту умчать прочь своего хозяина.
   У Джессики сон как рукой сняло. Конь был серый, в яблоках.  Но  ничто
не могло утаить гордых очертаний и нервных, порывистых движений  скакуна
Мстителя.
   По другому  борту  "Мэри  Кэтрин"  появилась  голова.  При  ближайшем
рассмотрении она оказалась принадлежностью Джорджа Грини, старшего  сына
Джосайи, молодого  человека  двадцати  шести  лет,  который  пребывал  в
постоянной ярости, оказавшись лишенным наследства по милости Питмана.
   Джессика повернулась к нему.
   - Ты тоже это видела, - вполголоса сказал Джордж  Грини,  потом,  уже
громко:
   - Я слыхал, у вас есть  креветки  на  продажу,  госпожа  Джессика.  -
Глазами он показывал ей, что на них смотрят.
   - Точно, Джордж, креветки есть. Давай насыплю тебе мешок. -  С  этими
словами она быстро сбежала вниз и нашла холщовый мешок, набитый  старыми
потрепанными веревками от снастей. Джессика мигом поднялась  обратно  на
палубу. - Этого хватит? - спросила она в полный голос, уже тихо, подойдя
к Джорджу поближе:
   - Ты что-нибудь знаешь?
   - Ничего. Отец и надеяться боится.  Он  хочет,  чтобы  Питмана  черти
побрали.
   - Ну, я бы на ней поплавал, - раздался голос откуда-то сверху.
   - Тебе лучше идти, - прошептала Джессика. - Надеюсь, вам мои креветки
понравятся, - сказала она специально для прислушивающихся матросов.
   - Я останусь возле его коня. Может, от меня ему польза  какая  будет.
Вдруг понадоблюсь? Джессика понимающе кивнула  и  отвернулась.  Внезапно
сверху, с палубы английского  судна  послышались  крики,  какой-то  шум,
потом поднялся гвалт.
   - Это он! - выдохнул Джордж, в его голосе прозвучала  такая  надежда,
как будто он ждал и наконец дождался второго пришествия.
   -  Ступай  к  его  коню,  -  скомандовала  Джессика.  -  Может,   ему
действительно помощь нужна. - Она быстро взбежала по короткому трапу  на
верхнюю палубу и начала подниматься по вантам. Все  остальное  произошло
очень быстро.
   Из-за высокого  фальшборта  "Золотой  лани"  показался  Мститель.  Он
спускался по канату, привязанному к главной мачте  английского  корабля.
Рассветное  солнце  играло  в  складках  блестящего  шелка  его  одежды.
Мститель прижимал к себе левой рукой ларец, явно сильно ему мешавший.
   Казалось,  все  застыло.  Только  высокая  фигура  Мстителя  медленно
качнулась в  воздухе  над  "Золотой  ланью",  соскользнула  вниз,  и  он
приземлился перед Джессикой на верхней палубе.
   Их взгляды встретились.
   - Ты добыл эти деньги, - ахнула Джессика, и ее живые глаза  вспыхнули
счастливым огнем.
   Мститель привлек  ее  к  себе  одной  сильной  рукой  и  поцеловал  в
полуоткрытый рот.
   Джессика была настолько ошарашена, что не могла двинуться,  а  просто
стояла, пока он целовал  ее.  Но  когда  Мститель  так  же  быстро,  как
сграбастал ее, отстранился, Джессика уже больше не думала, зачем они все
тут очутились. Ее занимала лишь одна мысль: ее осмелились поцеловать,  и
кто - этот чужак. Она выдернула  одну  руку  и  попыталась  замахнуться,
чтобы закатить нахалу хорошую оплеуху, но Мститель ловко  перехватил  ее
запястье и поцеловал его.
   - Доброе утро, госпожа Джессика, - сказал он,  и  его  красивые  губы
сложились в знакомую улыбку.
   В следующую минуту он уже  быстро  бежал  к  веревке,  привязанной  к
борту.
   Джессика не стала тратить драгоценное время на гнев. Она должна  была
помочь Мстителю скрыться. Если матросы "Золотой лани", возможно, и  были
тупицами, то  этого  нельзя  было  сказать  о  ее  капитане.  Прозвучала
команда,  послышались  крики,  повторяющие  приказы,  и  какая-то  возня
началась над головой Джессики - четверо английских матросов изготовились
спуститься на палубу ее суденышка.
   Она была не настолько глупа, чтобы попытаться остановить моряков  его
величества, но стоило попробовать их задержать. Джессика схватила кольцо
веревки, не веревки - каната - ее руку толщиной и  перебросила  Джорджу,
который прибежал на шум. Мститель соскользнул с борта, но  счет  шел  на
секунды.
   Четверо английских матросов уже громыхали башмаками по  палубе  судна
Джессики. Они преследовали Мстителя буквально по пятам.
   Джордж потянул свой конец каната, который  Джессика  успела  обмотать
вокруг бортового поручня, и англичане не замедлили грохнуться о  палубу.
Пока они с громкими проклятьями поднимались, послышалось ржание, а затем
постепенно затихающее стаккато  конских  копыт  по  гулкому  деревянному
настилу пристани.
   - Взять их! - рявкнул с палубы "Золотой лани" английский капитан, и в
следующий момент грубые руки жадно вцепились  в  тело  Джессики.  Мерзко
ухмыляясь, матросы тискали груди и ягодицы Джессики.
   Ее стащили с палубы "Мэри Кэтрин" на причал,  проволокли  по  сходням
"Золотой лани" и бросили на колени перед капитаном английского судна. Та
же участь постигла и Джорджа Грини.
   Капитан, плотно сбитый, коренастый коротыш за пятьдесят, сверху  вниз
разглядывал Джессику, затем с нескрываемым презрением изрек:
   - Значит, таким вот образом одеваются леди в колониях? В трюм их!
   Джесс разделили с Джорджем и бросили в грязную, замызганную  каморку,
примыкавшую к трюму. На полу плескалось  с  пару  дюймов  отвратительной
жижи, и с первых же секунд у Джессики возникла твердая уверенность,  что
до нее здесь обитало стадо свиней.
   Через пять минут Джессике начало  казаться,  что  она  сидит  в  этом
гнусном темном чулане, по крайней мере, год. Она не могла передвинуться,
не погружаясь в навозное месиво, а никакой скамьи или  табурета  в  этой
свинячьей каморке не было и в помине.
   Она стояла, чувствуя, как  быстро  промокают  ее  кожаные  сапоги,  и
ждала. Джессика не сожалела о, том, что помогла  Мстителю  скрыться,  но
лишь сейчас она серьезно задумалась о последствиях.
   Прошло несколько тягостных  часов,  и  ко