ое будет висеть у Меня на шее
тяжелым  грузом?  Ради  твоей  сумасшедшей  матери,  слепой   сестры   и
подростка, который не может решить, кто он - мальчик или девочка?  Разве
какой-нибудь женщине захочется иметь такую жизнь? Все, чего я желала,  -
это интересно провести время, пока за мной не приедет отец.
   - Да, - холодно произнес Джеми, - теперь я это вижу. Ты, должно быть,
в душе хохотала над  тем,  что  я  говорил  тебе,  когда  мы  оставались
наедине.
   - О, я буду смаковать все это долгие годы. А сейчас извини меня,  мне
надо идти. Отец ждет меня.  -  Подобрав  юбки,  Эксия  прошла  прочь.  -
Поехали, Тод, - бросила она через плечо.
   Но Тод, сжимавший руку Беренгарии, ответил:
   - Я не поеду.
   Эксия поняла: она теряет всех.
   Остановившись, девушка  вопросительно  посмотрела  на  Франческу.  Та
сразу же взяла кузину за руку, и  они,  не  оглядываясь,  направились  к
Перкину Мейденхоллу, который ждал их с оседланными лошадьми.

ГЛАВА 30

   Завтра должна состояться свадьба Эксии. Она понимала, что  этот  день
станет самым несчастным в ее жизни, - нет,  каждый  раз  поправляла  она
себя, самый несчастный день был три месяца назад, когда она в  последний
раз виделась с Джеми! - и не пыталась  притворяться,  будто  с  надеждой
смотрит в будущее.
   С того ужасного дня она  несколько  раз  порывалась  написать  ему  и
объяснить, что двигало ею, однако страх останавливал ее.
   "А вдруг он поверит мне?" - опять и опять задавалась она одним и  тем
же вопросом. А вдруг он поймет, что она любит его, и поверит, что  их  с
Франческой затея была невинной шалостью?
   Прижав  руку  к  животу,  Эксия  поспешно  опустилась  на  колени   и
склонилась над ночным горшком. Наверное, это уже тысячный приступ  рвоты
за сегодняшний день!
   Очевидно, она догадывалась, что беременна, когда прощалась  с  Джеми.
Очевидно, она подсознательно решила защитить своего нерожденного ребенка
и мужа.
   Верный  своему  слову,  отец  отложил  ее  бракосочетание  с  Грегори
Болингброком до тех пор, пока не выяснится, носит ли его  дочь  в  своем
чреве ребенка. Когда же это стало известно, он поднял цену невесты.
   "Продает  собственного  внука",   -   пробормотала   Эксия,   ставшая
равнодушной ко всему, что происходило с ней, после того как рассталась с
Джеми.
   Женщины, которых нанял для нее отец, убеждали ее, что она будет  жить
как королева. И  это  была  абсолютная  правда.  Ей  больше  никогда  не
придется экономить и урезывать себя в чем-то; она больше не будет  целые
дни проводить в сарае, пытаясь изготовить духи. Отныне ее будут окружать
слуги, готовые исполнить любое желание.  Ее  будут  одевать,  раздевать,
резать для нее мясо.
   "А они будут за меня жевать?" - однажды поинтересовалась она.
   Но никто не понял ее намека. Создавалось впечатление, будто все  люди
Земли стремятся  к  единственной  цели  -  ничего  не  делать.  Казалось
невероятным, что у такой богачки,  как  она,  может  возникнуть  желание
стоять за прилавком фургона и торговать тканями  -  воспоминания  о  том
случае были самыми приятными в ее жизни.
   Но Эксия старалась ни о чем не вспоминать,  ни  о  чем  не  думать  и
ничего не чувствовать. Ее уже предупредили, что ребенка  заберут  у  нее
сразу после родов и отдадут на воспитание другим.
   "Лондон вреден для здоровья малыша", - сказали ей.
   "Тогда почему я должна жить в Лондоне?" - осведомилась она, но  никто
не услышал сарказма в ее голосе и не понял ее гнева.
   А гнев постепенно рос в ней. Почему Джеми не верил в нее?  Почему  он
думал о ней только плохое? И действительно ли он знал, кто  она?  Правда
ли то, что он ухаживал за ней только  ради  денег?  Отец  заявил,  будто
Джеми отказался  бы  от  нее,  если  бы  знал,  что  не  получит  золото
Мейденхолла.
   -  Пора  ложиться  в  постель,  -  прошептала   миловидная   женщина,
приблизившись к Эксии.
   Все женщины, нанятые отцом, отличались привлекательной внешностью. Не
такие красивые, как Франческа, они были гораздо симпатичнее Эксии.
   Вздохнув и подняв  руки,  девушка  позволила  снять  с  себя  тяжелое
атласное платье, которое так затрудняло движения.  На  стене  висело  ее
подвенечное платье - золотое, с золотым кружевом. Она  не  представляла,
как сможет ходить, когда на плечи будет давить такая тяжесть.
   Завтра она встретится с человеком, женой которого ей предстоит стать.
За последние три месяца ни он сам, ни его отец не проявили ни  малейшего
желания взглянуть на невесту - ведь им нужны были деньги Мейденхолла,  а
не она сама.
   Служанки  откинули  одеяла,  и  Эксия  забралась  в   свою   постель.
"Последняя ночь, когда я предоставлена сама себе", - подумала она, и  на
глаза навернулись слезы.
   Но в эту ночь она не плакала. В эту ночь, когда она находилась одна в
комнате при потушенных свечах, ее глаза оставались сухими и горячими.  И
в ее сознании звучало единственное слово: "Джеми".
   "Джеми, где ты? Джеми, ты хоть иногда думаешь обо мне? Ты тоскуешь по
мне так же, как я тоскую по тебе? Джеми, ты хоть чуточку любил меня?"
   Была глубокая ночь, когда Эксия заснула, но и во сне  она  беспокойно
металась по постели, ей слышались  странные  звуки.  Она  просыпалась  и
снова забывалась в тяжелом кошмаре, в котором какие-то люди преследовали
ее.
   Однако  кошмар  не  кончился  с  пробуждением,   а   переместился   в
реальность, потому что кто-то навалился на девушку и зажал ей рот рукой.
   От страха и неожиданности Эксия не сразу разобрала, что это Джеми. Но
вместо успокоения она испытала еще больший страх - страх за  его  жизнь.
Если отец застанет его здесь, то убьет не задумываясь.
   - Молчи, - прошептал Джеми. Эксия увидела кровь  на  его  лице  и  на
дублете. Через что он вынужден был пройти, чтобы добраться до нее?
   - Я был во Франции и нашел викария, обвенчавшего нас, - продолжил он.
- А еще я нашел свидетелей  и  церковную  книгу.  Бели  хочешь,  я  могу
доказать, что мы действительно женаты. - Он  поколебался.  -  Но  только
если ты и в самом деле  этого  хочешь.  Если  же  ты  желаешь  выйти  за
Болингброка...
   Ему пришлось замолчать, потому что Эксия, которой наконец-то  удалось
высвободить руки из-под одеяла,  обняла  его  и  приникла  к  его  губам
поцелуем.
   - У  нас  нет  на  это  времени,  -  с  трудом  выговорил  Джеми,  не
предпринимая однако попыток отстраниться от жены.
   - Я не могу уйти с тобой, - сразу отпустив его, сказала Эксия. -  Мой
отец...
   - Ад и пламя - вот что нужно твоему отцу! - в ярости вскричал  Джеми,
и Эксия, поспешно закрыв ладонью его  рот,  встревоженно  посмотрела  на
дверь.
   Джеми же тем временем принялся с жаром целовать ее руку.
   - Отец лишит меня наследства, - прошептала девушка. - Он  ничего  мне
не даст, а с тобой сделает что-нибудь ужасное. Ты не знаешь его.
   - Я знаю, что он просто богач - он не король, распоряжающийся  жизнью
и смертью своих поданных. Эксия, мне нужна ты, а не твои деньги.
   Эксия изумленно уставилась на него.
   - А как же твоя семья?
   - Мы переехали к кузенам Монтгомери.
   - О  Джеми,  но  ты  же  возражал  против  этого.  Уверена,  тебе  не
понравится жить у кого-нибудь из милости. Он нежно поцеловал ее.
   - Я согласен на все, лишь бы быть с тобой. Я люблю тебя  больше,  чем
свою гордость.
   Эксия поняла, что романтичность одержала верх в Джеми.
   - Но твои сестры ненавидят меня. Они...
   Губы Джеми помешали ей продолжить.
   - Если они на кого-то и сердятся, так только на меня.
   Все очень скучают по тебе.
   В глазах девушки, вспомнившей, как Джоби и Беренгария  организовывали
ее похищение, появилось скептическое выражение.
   - Многое произошло за эти месяцы, - догадавшись, о чем она думает,  с
улыбкой произнес Джеми. - Тод и Беренгария полюбили друг друга  и  хотят
пожениться. Ты была права насчет него. Беренгария тоже утверждает, что в
жизни не встречала более красивого человека. Она уже пыталась изготовить
духи, но говорит, что ей нужна твоя помощь.
   Джеми  понял,  что  Эксия  размышляет  над   сказанным.   Его   очень
обрадовало, когда при слове "нужна" в ее глазах вспыхнул огонек.
   - Джоби приводит в ярость мое присутствие в доме.
   - Джоби хуже, чем всем - за исключением, естественно, меня.  Как  она
заявляет, твоя любовь ко мне была настолько велика, что ты  готова  была
отдать мне все наследство Мейденхолла. Она утверждает,  что  никогда  не
сможет так сильно полюбить мужчину. А ты? Ты и в самом деле любишь  меня
так сильно?
   Эксия глубоко вздохнула.
   - Гораздо сильнее. Я люблю тебя... - Покачав головой, она  попыталась
отодвинуться. - Нет, ничего не получится. Отец уничтожит тебя. Он...
   - Да, знаю. Но даже у твоего отца не хватит сил, чтобы  противостоять
всему клану Монтгомери. Если придется, мы будем жить  в  Шотландии.  Моя
семья владеет там такими укромными местечками, которые не нашел  бы  сам
Господь. Все зависит лишь от твоего желания, моя любимая. Пойдем со мной
- и все будет хорошо.
   Эксия ласково погладила его по щеке.
   - Я пойду с тобой на край света.
   - Даже если у меня не будет ни пенса? - еле слышно спросил Джеми.
   - Ты уже дал мне все, о чем я мечтала, -  ответила  девушка,  имея  в
виду ребенка, которого носила в своем чреве.  Но  сейчас  она  не  будет
рассказывать ему об этом. Еще не  время.  -  Как  мы  выберемся  отсюда?
Дружинники отца...
   - Иди сюда, - перебил ее Джеми.
   Он заставил Эксию выбраться из постели и потащил за собой. Видя,  что
она идет спотыкаясь, он подхватил ее на руки и подошел к окну.
   С  высоты  четвертого  этажа  девушке  вдруг  открылось  впечатляющее
зрелище: восходящее солнце  освещало  двор,  который  заполонили  многие
сотни конных воинов.
   - Кто они? - шепотом поинтересовалась она.
   - Монтгомери из Англии, Шотландии, Ирландии и  Франции.  Их  было  бы
больше, если бы мои американские родственники успели переплыть океан.
   - Джеми, - выдохнула Эксия, - ты сделал это ради меня?
   - Это и еще многое. Я люблю тебя, Эксия. Я люблю тебя всей  душой.  Я
люблю тебя больше золота, больше себя самого. - Замолчав, он прикоснулся
губами к ее щеке. - Ты идешь со мной... жена?
   - Да, - ответила она. - Я следую за тобой, муж мой,  куда  бы  ты  ни
шел.

ЭПИЛОГ

   - Что это? - сонно проговорила Эксия. Она была  на  последнем  месяце
беременности и мечтала лишь о том, чтобы поспать. После жаркого спора  с
Джеми она настояла на том, чтобы  они  поселились  в  горной  Шотландии,
подальше от тех, кто мог отыскать их.  Сначала  Джеми  протестовал,  но,
узнав, что жена ждет ребенка, согласился, потому что  хотел,  чтобы  она
чувствовала  себя  защищенной.  И   главным   образом,   защищенной   от
собственного отца. Никакие увещевания Джеми не  могли  умалить  ее  ужас
перед Мейденхоллом. Создавалось впечатление, будто тот олицетворяет  для
нее все зло на  Земле.  Она  считала,  что  отец  обладает  безграничной
властью и никто не способен противостоять ему.
   - Письма, - ответил Джеми,  вынимая  кожаный  кошель,  потертые  края
которого свидетельствовали о том, что его  хозяину  пришлось  преодолеть
долгий путь через море и горы.
   Находясь в добровольном изгнании, они почти  не  получали  вестей  из
внешнего мира, и это радовало Эксию.  Она  боялась  услышать,  что  отец
докопался до центра Земли, чтобы найти ее, что Джеми грозит расправиться
с людьми отца, если те осмелятся приблизиться к их дому. Но больше всего
она боялась того, что отец объявит огромную награду за голову Джеми.
   - Эксия, - в сотый раз терпеливо уговаривал ее муж, - ребенку  вредит
то, что ты живешь в постоянном страхе. Эксия с усилием села.
   - Раз эти письма нашли нас, то и он найдет.  Джеми  прекрасно  понял,
кого она подразумевает под "он", и,  утомленно  вздохнув,  сел  на  край
кровати.
   - Их переслали моему дяде, а тот отправил их  с  человеком,  которому
доверяет.
   - Уверена, что за ними следили.
   - Да, - насмешливо согласился Джеми, - и, без сомнения, к ночи я буду
мертв. Да не смотри ты на меня так, Эксия! Это шутка.
   Прошло несколько минут, прежде чем он развязал тесемки  на  кошеле  и
вывалил его содержимое на покрывало. Увидев два письма, Эксия  мгновенно
узнала почерк своего отца.
   - Он нашел нас, - ахнула она.
   - Нет, его письмо нам переслали. Эксия, да не прячься ты под одеялом.
Распечатай письмо и узнай, что он хочет.
   - Он будет грозить нам смертью. Он...
   - Это от Франчески, - прервал ее Джеми, протягивая второе письмо.
   Эксия на секунду лишилась дара речи. Она ничего не слышала о кузине с
тех пор, как отец разделил их по  прибытии  в  Лондон.  Все  ее  попытки
что-нибудь разузнать о Франческе оказывались тщетными.
   - Какое читать первым? - поинтересовался Джеми.
   - То, которое от Франчески, - ответила Эксия, желая отдалить  момент,
когда будет оглашен ультиматум отца.
   Джеми улыбался, когда  распечатывал  письмо  Франчески,  но  едва  он
пробежал глазами первые строки, его лицо изменилось.
   - Ад и пламя! - пробормотал он. Эксия выхватила у него листок.

   "Дорогая кузина, - вслух прочитала она, - я знаю, ты  всегда  считала
меня беспомощной и глупой, поэтому мне  хочется  сообщить  тебе,  что  я
кое-чему научилась у тебя. После того как Джеми  увез  тебя,  твой  отец
пришел ко мне и все рассказал. Да! Все было именно так: он пришел именно
ко мне, чтобы  поговорить.  Он  выглядел  не  сердитым,  а  печальным  -
уверена, потому что над ним висела сделка с Болингброком. Мне  известно,
какие ходят о нем слухи: и то, что  никому  не  под  силу  навязать  ему
невыгодную  сделку,  и  то,  что  слово  Перкина  Мейденхолла   является
достаточной гарантией какой-либо сделки.
   О Эксия, не знаю, откуда я взяла силы  сделать  то,  что  сделала.  Я
внушила себе, что я - это ты, что я ничего не боюсь, и заключила  сделку
с твоим отцом. Мы сошлись на том, что вряд ли  Болингброк,  ни  разу  не
встречавшийся с тобой, что-то заподозрит, увидев меня перед алтарем".

   Эксия подняла расширившиеся от удивления  глаза  на  Джеми,  а  затем
вновь вернулась к письму.

   "Итак,  я  стала  женой  Грегори  Болингброка,  и  все  считают  меня
наследницей Мейденхолла. Я в восторге от этого. Эта роль нравится мне  в
той же степени, в какой ты ненавидела ее. А сколько  внимания!  А  какие
роскошные наряды!
   Но тебя, я уверена, это не интересует. Твой отец отписал мне довольно
значительную  сумму,  и  теперь  я  богаче,  чем   могла   мечтать.   Он
единственный на свете, кому известна правда.
   Эксия, я знаю, ты, как всегда, считаешь меня глупой, но все  же  тебе
придется выслушать еще кое-что.  Я  доверила  это  письмо  родственника.
Джеми, а ты должна сжечь  его,  когда  прочтешь.  Если  то,  что  в  нем
написано, станет известно, я погибла.
   Эксия, я беременна от Тода"

   Джеми подобрал листок, выпавший из руки  потрясенной  Эксии,  и  стал
читать дальше:

   "Не говори об этом Беренгарии - ведь она жена Тода, -  только  Джеми.
Думаю, он поймет, каково мне пришлось в те дни,  когда  меня  держали  в
башне. Тод был так добр ко мне, Эксия, так добр".

   - Да, его доброта безгранична, - заметил Джеми, и Эксия  выхватила  у
него письмо.

   "Только  представь,  какая  ирония  судьбы:   ребенок   Тода   станет
наследником состояния Мейденхолла! К сожалению, я почти ни с кем не могу
поделиться этим.
   Я никогда не благодарила тебя за то,  что  ты  сделала  для  меня.  И
сейчас не собираюсь  благодарить.  Когда  вы  с  Джеми  приедете  к  нам
погостить, вот тогда и поблагодарю. Кстати, мне  нравится  мой  муж.  Он
очень рад ребенку.  Ни  он,  ни  его  отец  не  задают  мне  вопросы  об
отцовстве, хотя Грегори ни разу не дотрагивался до меня.
   Передай мои наилучшие пожелания Джеми. Я счастлива, что он не женился
на мне.
   С любовью, Франческа".

   Дочитав письмо, Эксия откинулась на подушки.
   - В жизни не слышала  ничего  подобного.  Тод!  И  Франческа!  И  они
занималась этим, когда я так за них беспокоилась! Они...
   - Если скажешь еще хоть слово, я решу,  что  ты  ревнуешь.  А  теперь
прочтем это, - объявил Джеми, распечатывая письмо от Мейденхолла.
   - Нет!  -  воскликнула  Эксия,  но  он  не  обратил  внимания  на  ее
возражения и сломал печать.

   "Моя дорогая дочь!
   Как тебе известно, все считают, что я лучше всех в  Англии  смыслю  в
бизнесе. Я знаю, как выбирать товар. Я умею отличать  хорошую  ткань  от
плохой. Я знаю, как  определять  качество  мехов,  продуктов,  земель  и
кораблей.
   А еще я знаю, по каким качествам оценивать мужчин.
   Ты думаешь,  я  не  любил  тебя,  если  никогда  не  навещал.  Но  ты
единственная, кого я когда-либо любил. Я  запер  тебя,  чтобы  защитить,
чтобы обеспечить тебе безопасность. Живи ты среди людей, деньги  оказали
бы на тебя огромное влияние, твой дух был бы сломлен. Я дал тебе то, что
нельзя купить: свободу быть  личностью,  а  не  тем  мешком  с  золотом,
который, по-твоему, видят в тебе люди.
   Да, я выбрал тебе мужа. Я выбирал его так, как выбирал бы жеребца для
лучшей на свете племенной кобылы: я обыскал всю Англию и  нашел  Джеймса
Монтгомери. Он превзошел всех живущих на земле  в  отваге,  в  заботе  о
ближнем и любви к семье. О его чувстве долга слагались легенды. Ни  один
человек - бедный или богатый - не может сравниться с ним.
   Но, будучи бизнесменом,  я  не  имел  права  полагаться  на  суждения
других. Поэтому я подверг его  испытанию  и  поставил  перед  выбором  -
любовь или деньги.
   Ты ошибаешься, полагая, будто я не знаю  тебя.  Из  года  в  год  мне
рассказывали о твоих выходках. Мои "шпионы", как ты их называешь. Да,  я
удалял от тебя всех, кто не был достоин тебя. Когда я видел, что  кто-то
пытается сблизиться с тобой ради твоих денег, я убирал его. Только Тод и
Франческа выдержали проверку. Тод любил тебя - с деньгами или без,  -  а
Франческа была предана тебе, хотя ничем не  показывала  это.  Думаю,  ты
убедилась в ее преданности.
   Я познакомил тебя с хорошим человеком, с  твоим  красавцем  Джеми,  а
потом вынудил его доказать тебе,  мне  и,  возможно,  себе  самому  свои
чувства. Предложи я ему жениться на наследнице Мейденхолла,  уверен,  он
бы согласился. И тогда ты, дорогая доченька, всю жизнь сомневалась бы  в
его любви. Никакие его действия никогда не доказали бы тебе обратное. Но
я-то знал, что он ни перед чем не остановится. А разве могло быть иначе?
Кажется, все мужчины, которые  когда-либо  видели  тебя,  просили  твоей
руки. А ты не догадывалась об этом, верно? И я всем говорил "нет".  Если
они вновь приходили ко мне, я утверждал, что лишу тебя наследства,  если
ты ослушаешься меня. После  подобного  заявления  ни  один  из  них  уже
никогда не возвращался.
   А вот Джеми вернулся. Он сражался с  драконами  ради  тебя.  Рисковал
всем, что у него есть, разве не так?
   Теперь ты знаешь, что он любит тебя. Не твое богатство, а тебя саму.
   Я  не  лишил  тебя  наследства.  Все  будет  принадлежать  тебе,   за
исключением тех крох, которые я из жалости подарил Франческе. Уже сейчас
ты владеешь огромным состоянием. Можешь тратить его, как пожелаешь, ведь
для меня самое большое наслаждение зарабатывать деньги, а не копить  их.
Думаю, в этом я похож на свою дочку.
   Я желаю тебе счастья. И  ты  будешь  счастлива,  потому  что  у  тебя
хороший муж. Я уже сказал тебе: я отлично разбираюсь как в женщинах, так
и в мужчинах.
   Отдаю тебе всю свою любовь, доченька. И все  свое  богатство,  и  всю
свою душу.
   Твой любящий отец Перкин Мейденхолл".

   Подняв глаза на Эксию, Джеми увидел, что у нее по щекам текут слезы.
   - Я-то  думал,  что  ты  будешь  счастлива  услышать  такое,  -  тихо
проговорил он, еще не разобравшись в своем отношении  к  тому,  что  был
пешкой в сложной игре Мейденхолла.
   Но все сомнения вылетели из головы, когда он прижал Эксию  к  себе  и
почувствовал прикосновение ее огромного живота. Ничто не имеет значения,