юдям.
   - Что я должна?!
   Тирль улыбнулся. Она была оруженосцем, но носила имя Перегринов.  Обычно,
когда мальчику исполнялось семь  лет,  его  отправляли  приемышем  в  Другую
семью. Сотни лет назад люди уже знали, что мальчик охотно примет наставления
посторонних, но ничему не научится в своей семье. Зарид привыкла есть  рядом
с братом и отказывалась приносить ему вино и мясо.
   - Я обещал твоему брату, что позабочусь о тебе, и намереваюсь проследить,
чтобы ты выполняла свои обязанности. Чем больше у  тебя  будет  работы,  тем
меньше времени останется, чтобы строить из себя дурочку перед Кольбраном.
   - Я по горло сыта твоими приказами. - Зарид вышла из шатра. - Я  пообедаю
сама.
   Зарид с трудом протиснулась между  двумя  оруженосцами,  чтобы  раздобыть
кусок мяса, который Сиверн велел ей принести. Она старалась не  давать  воли
своему гневу, но это  было  нелегко.  Сиверну  очень  понравилось,  что  его
младшая сестра ему прислуживает, - он хотел наказать ее за то,  что  с  утра
она пренебрегла своими обязанностями. Указав на мясо, лежавшее на столах, он
приказал Зарид принести ему кусок.
   - Принеси брату салфетку, - добавил Говард.
   - Зачем? Она ему не понадобится, - отказалась Зарид.
   Разумеется, Сиверн тотчас же решил, что больше всего в  жизни  ему  нужна
салфетка, и Зарид пришлось пойти разыскивать ее.
   Чтобы девушка ни делала, она поглядывала на Говарда. Сиверн усадил его по
правую руку от себя. Взглянув на них, можно подумать, что они старые друзья.
"Друзья, у которых есть общий враг, - подумала Зарид. - И этот враг - я".
   Обед затянулся, но Зарид была так занята, что даже не успела  осмотреться
вокруг. Она так мечтала о том, чтобы вместе с братом оказаться  на  турнире!
Какое разочарование ждало ее!
   Наконец обед закончился. Участники  турнира,  семья  Маршалла,  король  и
гости покидали огромный зал и отправлялись  развлекаться.  Какие-то  молодые
люди предложили Зарид вместе  с  ними  навестить  местных  девушек,  но  она
отказалась. Она отрезала большой кусок мяса, взяла с собой полбуханки  хлеба
и флягу вина и вышла из зала.
   - Я ждал тебя. - Услышав голос Тирля, Зарид чуть было не выронила  флягу.
Неужели от этого человека нельзя скрыться?
   - Оставь меня в покое, - заявила она.
   - Я поклялся твоему брату, что буду охранять тебя.
   - От кого? От самого себя? Разве не видишь,  что  я  не  хочу  находиться
рядом с тобой? Иди и цепляйся к кому хочешь, только оставь меня.
   Тирль посмотрел на Зарид. Интересно, зачем  он  навязывается  ей?  Оливер
ничем не угрожает ей, пока он, Тирль, находится  на  турнире.  Он  огляделся
вокруг. Кругом были  сотни  людей.  Парни  поддразнивали  девчонок.  Дамы  в
длинных платьях шествовали в сопровождении мужчин, одетых в опушенные  мехом
туники. Торговцы выкликали свой товар, акробаты кувыркались. Играла  музыка,
выступали певцы.
   - Иди, - разрешил он ей. - Иди, но не задерживайся допоздна, чтобы мне не
пришлось тебя искать.
   Зарид практически убежала  от  него,  пробираясь  через  толпу,  стараясь
побыстрее выбраться. На ходу она жевала захваченные с собой куски и смотрела
на товары, на актеров,  на  медведя,  сидящего  на  цепи.  Медведя  облаивал
какой-то пес. Все было так восхитительно и  ново,  что  на  некоторое  время
Зарид забылась.
   Но хорошее настроение улетучилось, когда какая-то  хорошенькая  поселянка
принялась заигрывать с ней. Зарид смерила девицу взглядом,  но  вместо  того
чтобы уйти, девица подошла к Зарид поближе и спросила, не желает ли  мальчик
прогуляться. Резко повернувшись, Зарид ушла.
   Несколько дочерей богатых торговцев прошли мимо. На них  были  прелестные
платья, а головные уборы сияли драгоценностями. Зарид постаралась  запомнить
все, что на них надето. Она подумала, что и сама  была  бы  не  прочь  иметь
такое  платье  с  длинным  шлейфом.  Она  наблюдала,  как   девушки   искоса
поглядывали на парней, а парни следили  за  ними,  словно  псы,  заслышавшие
хозяйский свист.
   - Пойдем с нами, - обратился один из парней к Зарид.
   Зарид, сделав шаг назад, покачала головой.
   - Он из этих Перегринов, - услышала она чей-то голос. Все рассмеялись.
   Зарид отвернулась, чувствую, что ей нигде нет места. Она  не  была  своей
среди девушек, но она и не была парнем. А  их  "торжественное"  прибытие  на
турнир сделало имя Перегринов мишенью для насмешек.
   - Завтра Сиверн всем покажет, - пробормотала Зарид и поклялась  про  себя
всеми силами помогать брату. Она не даст Говарду  отравить  ее  и  заставить
проспать весь завтрашний день.
   Людская  сутолока  утратила  для  нее  привлекательность,  и   ей   очень
захотелось очутиться дома. Она бы поднялась  на  укрепление  замка  Морей  и
смотрела через поля на деревья вдалеке. Она  бы  сидела  в  покоях  Лианы  и
слушала песни.  Интересно,  где  сейчас  Сиверн.  "Наверно,  с  какой-нибудь
женщиной" - с отвращением произнесла она. Вот уж с кем у Сиверна проблем  не
возникало.
   Зарид шла,  все  дальше  удаляясь  от  шумной  толпы,  пока  не  достигла
маленькой речки, бежавшей среди  деревьев  неподалеку  от  замка  Маршаллов.
Казалось, под каждым кустом лежит сопящая парочка.  Обойдя  кусты  стороной,
Зарид почувствовала себя еще более одинокой.  Она  не  могла  быть  рядом  с
девушками и не хотела оставаться рядом с  парнями,  так  что  идти  ей  было
некуда.
   Она шла вдоль речушки, ступая по папортнику, пробираясь меж деревьев. Уже
совсем стемнело, но луна светила ярко. Впереди она услышала плеск и  шагнула
за деревья, надеясь увидеть оленя. То, что  девушка  увидела,  заставило  ее
задохнуться и замереть на месте.
   Спиной к ней, по колено в воде, стоял обнаженный Кольбран.  Теплая  волна
захлестнула тело Зарид, когда она его увидела. Белая  кожа  в  лунном  свете
отливала серебром. У Зарид пересохло во рту и подкашивались ноги.
   Он обернулся, глядя на нее через плечо, и улыбнулся.
   - А-а, южный Перегрин. Иди, потри мне спину.
   Зарид старалась справиться с комком в горле. Она не , разуваясь,  ступила
в ледяную воду, даже забыв, что обута. Ее глаза были прикованы к обнаженному
телу Кольбрана.
   Взяв протянутое им мыло, Зарид намылила его спину. Ее руки  двигались  по
его спине, по рукам, ниже...
   Кольбран рассмеялся.
   - Кажется, ты все умеешь делать лучше моего оруженосца. А  почему  ты  не
разгуливаешь с девчонками, как Джейми?
   - Я... - Она потеряла  дар  речи,  дотрагиваясь  до  него.  Из  мыслящего
человека Зарид превратилась в ничто, способное лишь чувствовать.
   Он повернулся к ней, и Зарид замерла. Догадался ли он, что она - женщина?
Поцелует ли ее?
   - Набери в таз  воды  и  ополосни  меня,  -  приказал  Кольбран  и  Зарид
повиновалась.
   Ему пришлось встать на колени, чтобы она могла окатить его сверху  водой,
и, пока Зарид выполняла  это,  ее  сердце  билось  так  сильно,  что  грохот
отдавался в ушах. Он был так близко.
   - Спасибо тебе, - поблагодарил Кольбран, вставая и выходя  на  берег.  Он
начал вытираться.
   Зарид, стоя в воде,  зачарованно  глядела  на  него.  Есть  ли  на  земле
мужчины, способные равняться  с  ним  красотой?  На  его  мускулистых  руках
поблескивали золотистые волоски.
   - Ты собираешься провести в воде всю ночь? - засмеялся Кольбран.
   - О нет. - Девушка вышла на берег, не замечая, что ее ноги замерзли.  Она
стояла и смотрела, как одевается Кольбран.
   - У вас.., у вас назначена  встреча?  -  осмелилась  спросить  Зарид.  "Я
выцарапаю ей глаза", - подумала она.
   - С леди Энн, - ответил Кольбран. - Ее отец пригласил меня поговорить  об
утренних состязаниях, и я надеюсь, что увижу леди Энн.
   - Она прелестна, - покорно подтвердила Зарид.
   - И богата, - рассмеялся Кольбран. - Ну,  я  должен  идти.  Если  увидишь
моего  оруженосца,  скажи  ему,  чтобы  выспался  как  следует.   Утром   он
понадобится мне бодрым. - Помахав Зарид рукой, Кольбран ушел.
   Секунду она стояла, глядя ему вслед, затем села на холодный песок и стала
смотреть на воду. Ей не удастся привлечь Кольбрана, ведь ее соперница - леди
Энн. Она не могла превзойти леди, Энн ни красотой, ни богатством - ничем.
   - За исключением более приятного нрава, - заметила Зарид вслух,  вспомнив
встречу Сиверна с этой женщиной в лесу.
   Она сидела так долго, задумавшись, что не услышала шагов за спиной.
   - Я искал тебя, - заявил Тирль.
   Зарид было так грустно, что она даже не выругалась, а продолжала смотреть
на воду.
   Тирль старался развлечься турниром, но, в отличие от Зарид, он  множество
раз бывал на турнирах во Франции,  и  здесь  ничто  не  могло  привлечь  его
внимание надолго. Несколько женщин остановили на  нем  свой  взгляд,  но  он
отворачивался. Казалось, только рыжие волосы могут  привлечь  его  внимание.
Нет сомнений, они ассоциировались у него с Зарид. Через час,  проведенный  в
одиночестве, Тирль принялся искать ее и понял, что вряд ли ему это удастся.
   Наконец, подавив гордость, он разыскал Кольбрана и спросил, не  видел  ли
тот младшего Перегрина - оруженосца. Кольбран сообщил, что Зарид помогал ему
мыться. Эта новость привела Тирля в бешенство, но теперь  ему  не  составило
труда найти девушку.
   Он хотел прочесть ей целую лекцию, напомнить, что она ведет  себя  глупо,
но в ее лице было нечто, что помешало ему. Тирль присел рядом.
   - Время ложиться спать, - сказал он. - Завтра рано утром твой брат  будет
сражаться.
   Зарид продолжала смотреть на воду.
   - Я приду.
   - Что тебя терзает? - мягко спросил он. Девушка повернулась к нему, и  ее
глаза сверкнули.
   - Ты, - огрызнулась она. - Как ты понял, что  я  -  женщина,  если  никто
больше этого не понимает?
   - Не знаю. Если ты имеешь в виду Кольбрана, то он не  понял  потому,  что
глуп.  Он  как  животное,  достаточно  сообразителен,  чтобы  сражаться,  но
недостаточно умен, чтобы подумать хоть немного.
   - Почему ты так ненавидишь его? Только потому, что он способен делать то,
чего не можешь ты? Ты так ревнив по отношению ко всем настоящим мужчинам?
   Она попыталась встать, но, схватив Зарид за руку, Тирль вынудил ее  сесть
обратно.
   - Что служит для тебя доказательством мужественности?  Умение  сражаться?
Ты упала в обморок перед Кольбраном, не зная, как он  сражается.  Откуда  ты
знаешь, что он - мужчина? Ты стояла с ним в воде, твои руки блуждали по  его
нагому телу, - а он не понял, что до него  дотрагивается  женщина,  женщина,
охваченная желанием. Неужели  глупость  для  тебя  является  доказательством
мужественности?
   - Ты ревнуешь? - удивленно спросила Зарид. -  Ты  ревнуешь  к  Кольбрану.
Почему? Ты завидуешь, что он может иметь любую женщину, какую захочет,  а  с
тобой не пойдет ни одна?
   - Ни одна? - Тирль долго глядел на нее, затем встал, возвышаясь над  ней.
- Разве ты не видишь меня? Разве ты не в состоянии забыть, что я  Говард,  и
посмотреть на меня?
   Зарид взглянула на него. Он прав. Тот факт, что он  -  Говард,  лишил  ее
способности видеть все остальное.
   Тирль отвернулся, сжимая руки в кулаки. Он видел, что его слова никак  на
нее не подействовали. "Что мне за дело до этого?" - спрашивал себя  Тирль  в
сотый раз. Какое значение имеют для него мысли и  мнение  этой  юной  особы?
Почему он не может наслаждаться жизнью? Он мог бы смеяться и  пить,  на  его
коленях сидела бы одна симпатичная девчонка, а другая жалась бы к его плечу.
Вместо этого он стоит здесь, в темноте, стараясь заставить  эту  твердолобую
девицу понять, наконец, что он ничуть не хуже этого  идиота  Кольбрана.  Он,
Тирль, хорош собой, богат, силен, образован - а эта  девчонка  обращается  с
ним, как с сыном кузнеца. Он повернулся к ней.
   - Идем, мы должны вернуться в шатер твоего брата. Он будет волноваться за
тебя.
   - Сиверн не будет в одиночестве коротать ночь. Он наверняка проведет ее с
женщиной.
   Зарид так грустно произнесла это, что Тирль улыбнулся,  поняв,  что"  она
сидит здесь и жалеет сама себя, потому что Кольбран  не  знает,  что  она  -
женщина.
   Он не мог видеть этого дольше и в то же время знал,  что  гордость  Зарид
сильнее ее жалости к себе.
   - Перегрин, - сказал  он  притворно  сурово,  -  даже  если  ты  наденешь
прекраснейшее платье во вселенной, Кольбран не обратит на тебя внимания.  Ты
не сможешь быть женщиной, что бы на  тебя  ни  надели.  Ты  не  в  состоянии
соблазнить ни одного мужчину.
   Ее реакция была точно такой, как он ожидал. Вскочив, Зарид  встала  прямо
перед ним.
   - Я могу соблазнить любого. Лиана говорит, что я хорошенькая.
   - Тебе это говорила женщина, но не мужчина,  -  издевательски  усмехнулся
он.
   Зарид  не  поняла,  что  он  ее  дразнит.  Она  чувствовала,  что  сейчас
расплачется. Тирль высказал ее мысли.
   - Мужчина сказал бы мне это, если  бы  знал,  что  я  -  женщина.  Многие
сказали бы мне это, если бы...
   Внезапно  шутливое  настроение  покинуло  Тирля.  Она  сможет  соблазнить
любого, кого захочет, но кого же она захочет соблазнить?
   - Такого, как Кольбран? - в гневе спросил Тирль. -  Он  даже  не  заметил
тебя, когда ты дотрагивалась до него. Почему ты считаешь, что он обратит  на
тебя внимание, если ты будешь по-другому одета?
   - Я ненавижу тебя, - прошептала Зарид. -  Ненавижу!  -  Она  отвернулась,
затем побежала вверх по берегу.
   Тирль загородил ей путь. Он не хотел, чтобы она плакала, но ее вожделения
к Кольбрану он не мог вынести.
   - Поверишь ли  ты,  если  я  скажу,  что  ты  столь  же  хороша  собой  и
женственна, как любая из встреченные мной женщин? - Тирль задал вопрос тихо.
   Зарид отвернулась. Она не могла позволить ему видеть ее слезы.
   - Тирль, слова для меня совершенно ничего не значат. - Девушка обошла его
и пошла прочь, стараясь держаться прямо.
   Тирль смотрел на нее и чувствовал  себя  подавленным,  следуя  за  ней  в
шатер. Подшучивая над Зарид, он только повредил себе.

Глава 6

   В самом большом  шатре  Перегринов  стояли  три  походные  кровати.  Люди
Сиверна спали во втором шатре, поменьше. Зарид  лежала  на  одной  из  коек,
укрывшись до подбородка легким одеялом, когда вернулся Тирль. Он  ничего  не
сказал, разделся и улегся в постель.
   Он долго не мог уснуть и лежал, глядя в потолок шатра. Ему не  нравилось,
что делает с ним эта девчонка, - она превращала его в нечто, чему он  и  сам
не знал названия. Где тот Тирль, который мог ласкать и целовать женщину, тот
Тирль, который шутил и смеялся? Каким-то образом эта девчонка заставила  его
чувствовать себя маленьким и незначительным, и это злило.
   Тирль уснул, обещая себе, что больше не будет  злиться,  что  бы  она  ни
сделала. Он слышал сквозь сон, как вошедший Сиверн рухнул на койку.
   Тирль проснулся перед рассветом. Все его чувства были  обострены:  что-то
не так. Он тихо лежал, прислушиваясь к  тишине,  окружавшей  шатер,  пытаясь
понять, где кроется опасность. Его первой мыслью  было  то,  что  поблизости
находится Оливер, и рука Тирля скользнула к  мечу,  который  лежал  рядом  с
постелью.
   Через несколько секунд он понял, что тревожное чувство, пробудившее  его,
исходит не снаружи шатра, а изнутри. Отбросив  покрывало,  Тирль  подошел  к
Зарид и склонился над ней. Она лежала тихо, но он понял, что девушка плачет.
Он сел на край постели, прижал Зарид к себе и, дотронувшись до  нее,  понял,
что она спит.
   Часто ли она плачет во сне? Всегда ли она плачет столь тихо?
   Тирль держал ее, прижав к груди. Их тела разделяло  лишь  тонкое  льняное
покрывало. Она всхлипывала, как ребенок, волосы у него на груди  намокли  от
ее горячих слез Если бы Тирль не чувствовал ее ничем не стесненную грудь, он
подумал бы, что держит в объятиях ребенка.
   Он крепко обнимал ее, гладил по голове, и недоумевал  что  заставляет  ее
так горько рыдать во сне?
   Сиверн проснулся раньше Тирля.  Он  слышал,  что  сестра  плачет,  но  не
подошел к ней. Так же, как и ее мать, Зарид часто плакала во сне.  Он  лежал
молча, готовый подойти к ней, если потребуется, но не пытался успокоить ее.
   Услышав, как Смит пошевелился, а затем встал с постели, Сиверн  потянулся
к мечу. Чего этот парень шастает по  ночам?  Когда  Смит  подошел  к  Зарид,
Сиверн схватился за нож, но, помедлив, глядел, как Смит обнял Зарид.
   Сиверн задохнулся от удивления. Как мог этот парень услышать плач  Зарид?
Никто, кроме Сиверна, не знал, что она плачет во сне. Никто из братьев Зарид
не подозревал о ее ночных слезах, а этот человек понял все.
   Сиверн расслабился, наблюдая за двумя скрытыми в тени фигурами.  "Лиана",
- подумал он. - Его невестка знала больше, чем он думал. Она выбрала  Смита,
считая его хорошим защитником Зарид.
   Сиверн смотрел, как Смит держит его сестру, и вспомнил что  время,  когда
плакала мать Зарид. Старшие братья понимали, что мачеха несчастна. Почти год
они, не жалуясь, сносили ее слезы, а на второй  год  ее  брака  с  их  отцом
попросили мачеху больше не плакать. Но слова не оказали никакого действия.
   Сиверн пытался помочь ей. В свои десять лет он был  мальчиком  крепким  и
рослым. Его мать давно умерла, но слезы мачехи  всколыхнули  в  нем  забытые
чувства. Ночью он спускался вниз и, прокравшись в ее комнату, ложился рядом.
Ее собственное дитя, Зарид, единственная дочь Перегрина, была отнята  у  нее
при рождении. Она прижималась к Сиверну, сжимала его в объятиях так  сильно,
что он начинал бояться за свои ребра. Но это  не  повредило  ему,  напротив,
Сиверн обнаружил, что и ему самому гораздо лучше спится рядом с мачехой.
   Он очень боялся, что его старшие братья и  отец  будут  недовольны,  если
узнают,  что  он  ходит  утешать  плачущую  женщину,  но  мачеха  никому  не
проговорилась и, встречаясь изредка с ним при свете дня, никак не напоминала
об этом.
   Но иногда мальчик находил у себя в комнате фрукты или сладости. А когда в
1434 году он тяжело заболел, мачеха дни и ночи напролет просиживала рядом  с
ним, поила его горячим бульоном и горькими  отварами  трав.  Сиверн  еще  не
вполне оправился от тяжелой болезни, когда она  вместе  с  отцом  и  старшим
братом Вильямом уехала в замок Бивэн.
   Говарды осадили Бивэн, и она умерла там  от  голода.  В,  руках  Говардов
скончались и брат, и отец Сиверна.
   После этого Сиверн и его оставшиеся в живых четыре брата  решили  растить
Зарид как мальчика, чтобы защитить ее "от Говардов. Возможно, их побудило  к
этому воспоминание о несчастной плачущей женщине, умершей от голода. Мысль о
том, что они не смогли уберечь ее, была невыносима. Возможно,  милое  личико
Зарид, ее длинные ресницы, рыжие волосы  и  улыбка  напоминали  им  об  этой
неудаче.
   Иногда Сиверну казалось, что они слишком  грубо  обходятся  с  Зарид,  но
через год после смерти мачехи первая жена Рогана попала в плен  к  Говардам.
Сиверн, прикрыл глаза, вспоминая, как борьба за ее возвращение стоила  жизни
двум его братьям, Бэзилу и Джеймсу. Когда их осталось только трое,  Роулэнд,
старший из братьев"  удвоил  бдительность,  и  военные  упражнения  занимали
теперь вдвое больше времени. Роулэнд гораздо строже стал следить за Зарид  и
требовал, чтобы она занималась наравне с братьями.  Он  ополчался  на  любое
проявление мягкости и слабости в сестре.
   Четыре года назад Роулэнда  убили  люди  Говарда.  Сиверн  и  Роган  были
раздавлены - брат был их путеводной звездой, главой семьи.
   Зарид начала плакать по ночам после смерти Роулэнда. Когда Сиверн впервые
услышал ее рыдания, он подумал, что  в  замке  Морей  появился  призрак.  На
следующую ночь он поднялся наверх посмотреть, кто  это.  Зарид,  в  полусне,
лежала и рыдала в подушку. Ей было всего тринадцать  лет.  Прижав  сестру  к
себе, Сиверн почувствовал, как она  хрупка.  Зарид  умоляла  его  никому  не
говорить, что она плакала, и Сиверн поклялся молчать.
   После этого Зарид не рыдала в голос, но  иногда,  заходя  к  ней,  Сиверн
видел, что она плачет во сне. Сперва он думал, что это слезы горя, - слишком
много смертей видела Зарид за свою