ратом вернулись домой, они были полны решимости  сражаться
с Говардами.
   - Здесь что-то не так, - не сдавалась Зарид. - Он не мог пойти  на  такое
преступление. Это на него совершенно не похоже.
   Роган обрушил на голову сестры всю свою ярость. Он топал ногами,  брызгал
слюной и вопил,  что  только  ее  похотливая  натура  виной  тому,  что  род
Перегринов может скоро просто заглохнуть.
   - Если ты сейчас носишь его ребенка, клянусь, что прикончу этого ублюдка,
едва он родится.
   Предположения Зарид не могли выстоять ни против его гнева, ни, Зарид была
вынуждена это признать, против его логики. Он захватил браконьера с собой  в
замок, и тот пересказал свою историю и женщинам.  Все  совпадало.  Браконьер
описал и одежду Тирля, и эмблему Говардов на рукоятке его меча, и  внешность
мальчика, как две капли  воды  похожего  на  Рогана.  Теперь  не  оставалось
никаких сомнений, что малыш был с Тирлем. А еще их  сопровождали  трое  слуг
Говардов, на плащах которых были изображены гербы этой семьи.
   Зарид пыталась оправдать своего мужа, найти какое-то иное  правдоподобное
объяснение его поведению, тому,  что  видел  браконьер,  но  безрезультатно.
Выводы совершенно однозначные. Тирль и трое его людей увозили сына Рогана  в
направлении замка Говардов.
   На следующее утро Роган и Сиверн ускакали во главе отряда, насчитывающего
примерно три сотни ратников.  Это  было  все,  чем"  располагали  Перегрины.
Конечно, это капля в море против огромной армии Говардов, но людские ресурсы
семьи на этом исчерпывались полностью.
   По  некоторым  соображениям  Зарид  намеревалась  отправиться  вместе   с
братьями, но Роган, охваченный жаждой мести, не разговаривал с ней и даже не
смотрел в ее сторону, поскольку теперь в его представлении  она  была  почти
таким же чудовищем, как и ее муж.
   - Когда мужчины отправляются на верную смерть, женщины  остаются  дома  -
ждать и надеяться, - сказала Лиана, провожая взглядом удаляющихся всадников.
   Но для Зарид не было ничего хуже, чем ждать  и  мучиться  неизвестностью.
Она целыми днями бегала взад-вперед по террасе, пока не  стоптала  туфли  до
дыр. Тогда , она швырнула туфли через стену в крепостной ров,  и  продолжала
слоняться босиком, не отрывая взгляда от линии горизонта.
   В течение двух дней в ней не угасала вера в мужа. Два  дня  она  убеждала
себя, что он не мог предать ее и ее семью. Отказывалась признавать  то,  что
он мог похитить малыша. Постоянно воскрешала в памяти все счастливые эпизоды
их совместной супружеской жизни, вспоминала то, что он говорил  ей  о  своем
желании прекратить вековую вражду между Говардами и Перегринами.
   Ближе к вечеру третьего дня в замок явился посыльный от  Рогана,  который
привез с собою еще одного свидетеля, видевшего, как  кавалькада  из  четырех
мужчин направлялась к владениям Говардов. С ними был  маленький  рыжеволосый
мальчик. К тому же этот человек жил неподалеку  от  замка  Говардов  и  знал
Тирля в лицо. И он подтвердил, что один из всадников именно Тирль.
   Вот тогда вера  Зарид  умерла  окончательно.  Она,  казалось,  совершенно
равнодушно восприняла сообщение посыльного, но Лиану было трудно провести.
   Когда Лиана заметила, что ее золовка  потихоньку  вышла  из  комнаты,  то
немедленно кинулась вдогонку. Она обнаружила Зарид облачающейся  в  доспехи,
которые братья сделали специально для нее.
   - Ты собираешься преследовать его, - догадалась Лиана.
   - Я пригрела на груди змею, и сама сверну ей голову. Я найду его и  убью.
Со мной он не станет слишком осторожничать, и когда подпустит меня  поближе,
я исполню свой долг по отношению к нашей семье. <Пиана на собственном  опыте
знала, что значит пытаться переубедить Перегрина, если  он  что-нибудь  вбил
себе в голову. Ненависть к Говардам делала их  слепыми  и  глухими  к  любым
доводам разума. Поэтому она просто вышла, позвала троих мужчин,  которые  не
участвовали в походе  Рогана  по  причинам  либо  увечий,  либо  преклонного
возраста, и приказала им схватить Зарид. Она вовсе не  собиралась  отпускать
девушку из замка.
   Зарид находилась под стражей в течение двух последующих дней, дока  отряд
Перегринов не вернулся назад. Только тогда Лиана велела выпустить золовку на
свободу.
   За время заключения злость Зарид ничуть не утихла, и она дулась на  Лиану
так, что даже не смотрела в ее сторону. А когда невестка попыталась взять ее
за руку, Зарид не далась ей.
   - Они возвращаются, - сказала Лиана.
   Зарид подпрыгнула и понеслась по лестнице на  смотровую  площадку.  Отряд
был еще далеко, но Зарид сразу же узнала мужа среди воинов. Он ехал рядом  с
Роганом, и Зарид разглядела, что руки у него связаны за спиной.
   Зарид  подождала,  пока  приблизятся,  и,  когда  расстояние  между  ними
уменьшилось, увидела, что Тирль избит. На  какую-то  долю  секунды  защемило
сердце при воспоминании о его руках, ласкающих ее тело,  о  его  улыбке.  Но
потом услужливая память подсказала и другое: его ложь и лицемерие,  едва  не
погубившие ее семью, его преступление.
   Она спустилась во двор и стояла там, ожидая, когда они въедут  в  ворота.
Лиана стояла за спиной Зарид, и издала приглушенный вскрик при  виде  Тирля,
чье симпатичное лицо теперь распухло и было до  неузнаваемости  обезображено
синяками и багровыми кровоподтеками.
   Зарид почувствовала, что готова расплакаться, но она не собиралась давать
волю слезам. Сначала ей показалось странным, что Роган не убил  Тирля,  едва
только настиг его, но потом догадалась, что Роган собирается подвергнуть его
публичным   истязаниям,   на   которых   в   воспитательных   целях   должна
присутствовать и она.
   Зарид смотрела, как Тирля грубо спихнули с лошади, и он упал, но поднялся
сам, без посторонней помощи, хотя со связанными руками  это  было  непросто.
Когда один из мужчин протянул руку, чтобы помочь ему, Тирль  дернул  плечом,
отказываясь от чьих бы то ни было услуг.
   Зарид стояла в трех футах от него, глядя, как он силится встать,  стиснув
зубы от боли, и  когда  это  удалось,  он  увидел  ее.  Его  лицо  было  так
изуродовано, что Зарид содрогнулась, но тут же  взяла  себя  в  руки.  Здесь
женские добросердечность  и  мягкость  неуместны.  Она  расправила  плечи  и
окинула мужа  взглядом,  ясно  говорившим,  что  от  нее  ему  нечего  ждать
сочувствия. Когда-то она любила его, но это чувство ее  и  погубило,  и  она
больше не намерена повторять старых ошибок.
   Он тоже пристально смотрел на нее некоторое  время,  потом  повернулся  и
направило" к лестнице, ведущей в замок. Зарид  едва  не  бросилась  догонять
его, потому что никто никогда не смотрел на нее так, как он  сейчас.  С  тех
пор, как  они  повстречались,  он  смотрел  на  нее  иногда  весело,  иногда
удивленно, иногда сердито, потом его взгляд, обращенный  к  ней,  был  полон
любви. Но ненависти в его глазах она не видела никогда. Зарид даже  считала,
что он вообще не способен на такого рода эмоции. Может,  она  подсознательно
считала ненависть исключительной прерогативой Перегринов. Это чувство  в  их
семье так холили и лелеяли, что накрепко сроднились с ним.
   Но теперь она прочла в глазах Тирля такую ненависть, перед которой меркла
вся злоба Рогана. И это не была какая-то отвлеченно-обобщенная  ненависть  к
любому  врагу.  Это  было  конкретное  чувство,  испытываемое   определенным
человеком по отношению к другому определенному человеку. Он смотрел  на  нее
как мужчина, который когда-то сильно любил, но потом любовь  превратилась  в
нечто совершенно противоположное.
   Зарид отвела взгляд, когда он споткнулся на каменной лестнице, ведущей  в
хозяйские покои.
   - Иди, - подтолкнул ее сзади Сиверн. - Тебе тоже стоит  послушать,  какой
приговор ему вынесут.
   Зарид пришла в себя настолько,  что  начала  осознавать,  что  происходит
вокруг. За Тирлем следовали несколько воинов Рогана, затем Лиана,  судорожно
вцепившаяся в своего вновь обретенного сына, замыкали шествие  Роган  и  еще
несколько его людей.
   - Г-где вы его нашли? - спросила Зарид.
   - Мы перехватили его до  того,  как  он  успел  достичь  границы  земель,
которые Говарды присвоили себе. - Сиверн отвернулся от нее и присоединился к
остальным, поднимающимся наверх.
   Зарид с угрюмым видом последовала за ним. Перед ней предстало  еще  более
удручающее зрелище, чем она ожидала.  Тирль  едва  стоял  на  ногах,  одежда
порвана и покрыта запекшейся  кровью.  Со  всех  сторон  его  окружали  люди
Рогана. Лиана, прижимавшая к себе ребенка, который  мирно  уснул  у  нее  на
плече, сидела рядом с мужем, и с радостным умилением смотрела на свое дитя.
   - И что ты можешь сказать в свое оправдание,  Говард?  -  прорычал  Роган
хриплым от злости голосом. Тирль поднял голову и посмотрел на шурина.
   - Я уже все вам рассказал. - Он с большим трудом произнес это, потому что
распухшие губы плохо слушались.  -  Больше  вы  от  меня  ничего  нового  не
услышите.
   - Займитесь им, ребята. Пусть отправляется на тот свет, - приказал Роган.
   Но Лиана остановила расправу. Не потому  что  хотела  защитить  Тирля,  а
потому, что опасалась, как бы Говард-старший не отыгрался на  них  потом  за
эту смерть.
   - Не делай этого. Его брат - герцог.
   От толчка ее сын проснулся и немедленно начал вырываться  из  материнских
объятий. Лиана была еще слишком слаба,  чтобы  держать  крепкого,  здорового
бутуза, если ему это не по душе, поэтому опустила мальчика на пол.
   - Лучше отвези его в Лондон и представь на королевский суд.
   Говард метнул на Тирля презрительный взгляд.
   - Нам нечего ждать от монарха  справедливости.  Этот  тип  талдычит,  что
ребенка не крал, а наоборот, спас его. Король  наверняка  сделает  вид,  что
верит ему. Он решит дело в пользу Говарда, потому что у Говардов  достаточно
денег, чтобы подкупить самого короля.
   - Как это - не крал ребенка? О чем ты?
   - А я почем знаю, - хмыкнул Роган. - Этот молодчик наплел небылиц  с  три
короба.
   Идея  о  непричастности  Тирля  к  похищению  мальчика  привела  Зарид  в
состояние полного замешательства, но она тут же взяла себя в руки. Один  раз
уже поверила ему, и ничего хорошего из этого не  вышло,  поэтому  чего  ради
она, наученная  горьким  опытом,  должна  верить  ему  снова?  Зарид  стояла
неподвижно, глядя, как муж прикладывает неимоверные усилия, чтобы удержаться
на ногах. А на нее он не смотрел с тех самых пор, как они вошли в замок.
   - Роган, я хочу знать что произошло, - попросила Лиана.
   - На кой черт, - огрызнулся Роган. - Я уже по горло сыт его баснями. - Он
повернулся к своим людям. - Уведите его.
   У Зарид даже в мыслях не было, что в таком состоянии Тирль  еще  сохранил
способность двигаться, но когда к нему потянулись руки охранников, он  начал
сопротивляться.
   При виде завязавшейся борьбы  сынишка  Рогана  издал  отчаянный  вопль  и
помчался прямо к мужчинам. Ребенок, который не боялся ничего на свете, несся
прямо под ноги стражников, рискуя быть раздавленным тяжелым каблуком.
   Все присутствующие в  комнате  были  настолько  заняты  разборками  между
взрослыми, что выходки мальчика никто кроме Лианы не заметил. Она вскрикнула
от ужаса, и тогда все разом повернули  головы  и  увидели,  что  на  макушку
малыша вот-вот опустится огромный кулак одного из рыцарей.
   И тут Тирль ценой последнего  нечеловеческого  усилия,  бросился  вперед,
проявив настоящее чудо ловкости, и заслонил ребенка от удара, который вместо
этого пришелся в бок Тирля. Хруст ребер был слышен далеко.
   На несколько мгновений все застыли в немом изумлении. Тирль все еще лежал
на полу, прикрывая собой мальчика.
   Первой опомнилась Лиана. Она подбежала к сыну, но тот обвил ручонками шею
Тирля и вовсе не собирался ее отпускать.
   Зарид все  еще  находилась  в  оцепенении.  Она  могла  только  стоять  и
смотреть. Тирль, на  глазах  которого  от  страшной  боли  выступили  слезы,
приподнялся и сел на пол, с мальчиком на руках.
   Он посмотрел поверх головы ребенка на  Лиану,  которую  била  дрожь.  Она
опять была на волосок от того, чтобы потерять свое  дитя,  потому  что  удар
мощного кулака наверняка оказался бы для него смертельным.
   - За последние  несколько  дней  мы  очень  подружились,  -  едва  слышно
произнес Тирль.
   Роган направился было к ним, но Лиана жестом остановила его.
   - Что  же  все-таки  произошло?  -  прошептала  она.  Все  присутствующие
понимали, что каждое слово дается Тирлю с трудом, а тут еще крепыш завозился
у него на коленях, и трудно  себе  представить,  какую  боль  это  причиняло
Тирлю. Но мальчик не пожелал покинуть своего  спасителя  даже  тогда,  когда
мать протянула к нему руки.
   - Мне не спалось, - начал свой рассказ Тирль, и голос его  звучал  глухо,
как из бочки - Я спустился вниз и... - Он на мгновение прикрыл глаза,  чтобы
переждать приступ боли. - И нашел во дворе мальчика. Мы.., мы играли в  мяч.
- Боль снова дала о себе знать, и Тирль задержал дыхание, потом продолжил:
   - А потом" я присел в сторонке и задремал. Когда  проснулся,  то  увидел,
что ворота открыты, и ребенка во дворе нет. - По его телу  прошла  судорога,
когда малыш пнул его ножкой в живот, но  Тирль  просто  осторожно  придержал
ноги мальчика.
   - Я выбежал за ворота и увидел, что ребенок направляется к лесу. -  Тирль
еще раз глубоко вздохнул. - Я знал, что за замком следят люди моего брата.
   - Это и для нас не секрет, - хмыкнул Роган. - Ну хватит,  мне  эти  басни
уже надоели.
   Лиана бросилась  между  мужем  и  Тирлем.  Она  защищала  своего  сына  и
человека, по отношению  к  которому  мальчик  выказывал  столько  дружеского
расположения.
   - Так что же ты предпринял?
   - Я вскочил на своего коня и  поехал  догонять  ребенка.  -  Тирль  тепло
взглянул на мальчика, поглаживая его большой ладонью  по  головке.  -  Но  я
немного опоздал. Как я и боялся, его схватили шпионы Оливера.
   В это время малыш удобно устроился на коленях  Тирля  и  принялся  играть
клочьями материи, свисавшими с того, что когда-то было камзолом.
   Тирль поднял глаза на Лиану.
   - Убить слуг брата я не мог, но и  допустить,  чтобы  парнишке  причинили
вред, тоже не имел права. Поэтому  я  последовал  за  ними,  чтобы  защитить
мальчика в случае необходимости.
   - Я устал от твоего вранья. Ты - Говард, и в тебе столько же яда, сколько
в змеином жале, - прохрипел Роган.
   Лиана повернулась к мужу.
   - Неужели ты думаешь,  что  у  твоего  сына  так  плохо  развит  инстинкт
самосохранения, что он не отличит друга от врага? И  разве  он  когда-нибудь
проявлял излишнюю доверчивость? Разве легко сходился с чужаками?
   - Чужих он боялся, - подхватил Сиверн. - Ты  помнишь,  Роган,  он  всегда
шарахался, когда кто-то подходил к нему слишком близко.
   - Ничего я не помню, - отрезал Роган, но дальше по направлению к Тирлю не
двинулся.
   Тирль взглянул на мальчика, резвящегося у него на коленях.
   - Мой брат держит у себя в услужении настоящих  варваров.  Они  бы  убили
мальчика не моргнув глазом, просто так, ради развлечения.  Я  не  мог  этого
допустить. - Он потрепал малыша по голове. - Он славный постреленок.
   Зарид за все время не проронила ни звука, но именно в этот момент  к  ней
пришла уверенность в том, что Тирль говорит  чистую  правду.  Все  произошло
именно так, как он рассказывал: он не мог оставить мальчика в беде  и  решил
ехать следом за похитителями, чтобы охранять его.
   - Он говорит правду, - прошептала она, чувствуя на себе взгляд Тирля.
   - Говарды вообще не знают, что такое "говорить правду".
   - Он знает,  -  настаивала  Зарид.  -  Он  не  похищал  мальчика.  -  Она
пристально посмотрела на брата. - Где вы нашли моего мужа?
   Когда Роган не ответил сразу, у нее не  осталось  даже  тени  сомнения  в
невиновности Тирля, и она почувствовала,  будто  у  нее  крылья  выросли  от
радости.
   - Где вы нашли его? - Зарид почти кричала.
   - Он возвращался, - наконец решился Сиверн.
   - Возвращался? - Теперь Зарид вообще была на седьмом небе от  счастья.  -
То есть ехал обратно, в наш замок? И с ним был  мальчик?  Но  мне  почему-то
казалось, что вы сказали, будто перебили остальных людей Говардов.
   По выражению лица Рогана можно было понять, что он не  собирается  давать
каких-либо объяснений, поэтому Зарид теперь обращалась к Сиверну.  ,  -  Они
гнались за ним, - вполголоса пробормотал Сиверн.
   Тут обеих женщин словно прорвало, и они налетели на обоих братьев.
   - Он скакал прочь от людей своего брата? Убегал от них?  Так  ты  сначала
убил тех, а потом изувечил человека, который спас твоего сына?  -  Последняя
возмущенная реплика принадлежала Лиане.
   Лиана подошла к мужу и пристально посмотрела ему в глаза.
   - Твоя ненависть просто застит тебе глаза. Она даже заставила притупиться
твое чувство справедливости. В течение нескольких недель  ты  издевался  над
ним, а он безропотно сносил все надругательства. Хотя  я  лично  никогда  не
видела в нем того дьявола  во  плоти,  каким  ты  его  провозгласил.  -  Она
показала в сторону Тирля и мальчика. - Взгляни туда. У малыша разума больше,
чем у тебя. И чутья тоже. Они безошибочно указывают ему на  друга,  если  он
такового перед собой видит. Она подошла к Тирлю и наклонилась над ним.
   - Ты можешь быть трижды Говардом, но ты доказал, что у  тебя  благородное
сердце. Я благодарю тебя за то, что ты спас моего ребенка. - Она наклонилась
еще ниже и поцеловала Тирля  в  щеку,  затем  подняла  с  его  колен  своего
здоровяка-сына. - Наш друг нуждается в  отдыхе  и  лечении,  -  сказала  она
слугам. - Мы должны обеспечить самый внимательный уход и позаботиться о том,
чтобы у него было все самое лучшее, что мы только можем предложить.
   Тирль оттолкнул протянутые к нему руки помощи,  руки,  которые  несколько
минут назад пытались лишить  его  жизни.  Медленно,  осторожно,  превозмогая
боль, он поднялся самостоятельно.
   - Я не останусь здесь больше. Я еду домой. Лиана  посмотрела  на  него  и
кивнула. Вспоминая о том, как  она  сама  вела  себя  по  отношению  к  нему
последние несколько недель, она готова  была  сквозь  землю  провалиться  от
стыда, и прекрасно понимала, что все Перегрины опротивели ему настолько, что
видеть он их больше не желает никогда.
   Зарид подошла к мужу и с вызовом посмотрела на Рогана.
   - Я еду с ним.
   Прежде, чем Роган успел возразить, Тирль отстранился от нее.
   - Нет, - сказал он. Она взглянула на него.
   - Я хочу быть с тобой. Ради этого  я  готова  отправиться  хоть  на  край
света.
   Выражение его лица было холодным и непроницаемым.
   - Нет. Ты не нужна мне. Зарид прошиб холодный пот.
   - Но я верю тебе. Я знаю, что ты не похищал мальчика. Я знаю, что  ты  не
враг.
   Но ничто не могло заставить его сменить гнев на милость.
   - Это ты сейчас так запела. Но тогда ты была уверена в моей виновности. В
твоих глазах сверкала ненависть.
   Ты считала меня таким же негодяем, как и твои братцы. - Он отвернулся  от
Зарид, всем своим видом показывая, что вопрос исчерпан, и взглянул на Лиану.
- Могу я получить обратно свою лошадь? Я собираюсь отправиться в путь  прямо
сейчас. Глаза Лианы расширились.
   - Ты не сможешь в таком состоянии скакать верхом.  Ты  очень  слаб,  и  с
тобой не будет никого,  кто  мог  бы,  в  случае  чего,  поддержать  тебя  и
защитить.
   - Я  уезжаю  отсюда  немедленно,  -  упорно  повторил  Тирль  и  тут  же,
пошатнувшись, едва не свалился на пол.
   Ни один человек не посмел встать на его пути. Никто не  стал  задерживать
его и убеждать остаться в замке Перегринов. Даже Зарид просто молча стояла в
сторонке, когда он покинул эту комнату, а вместе  с  тем  и  ее  жизнь.  Она
просто смотрела ему вслед, борясь со жгучим желанием броситься вдогонку,  но
гордость не позволяла сделать это. Если  она  не  нужна  ему,  то  он  ей  и
подавно.
   - Беги же за ним, - настаивала Лиана.
   Но Зарид отрицательно покачала  головой  и  побрела  вверх  по  лест