обнял ее.
   - Почему ты плачешь?
   В его голосе слышалась такая тоска и боль, что она зарыдала еще горше.
   - Ты богат! - выдавила она, задыхаясь от рыданий.
   - Ты плачешь из-за того, что я богат? - удивленно спросил он.
   Пытаясь объяснить ему причину слез, Риган в то же  время  знала,  что  он
вряд ли ее поймет.  Тревис  всегда  уверен,  что  поступает  правильно;  ему
никогда не приходило в голову сомневаться в своих способностях. Он не знает,
каково ощущать себя бесполезной. А теперь он ждет, что она  будет  управлять
домом, всеми постройками, слугами и время от времени устраивать  приемы  для
двух сотен друзей.
   - Я не смогу помочь тебе, если ты  не  скажешь,  в  чем  дело,  -  сказал
Тревис, протягивая ей носовой платок. - Ты  же  не  можешь  сердиться  из-за
того, что я не просто бедный фермер?
   - Как... - всхлипнула она. - Как  я  смогу?..  Я  же  никогда  не  видела
ткацкий станок. Тревис не сразу понял ход ее мыслей.
   - Тебе не придется ткать самой;  ты  просто  скажешь  другим,  что  нужно
сделать. Служанки будут обращаться к тебе с разными вопросами, а  ты  будешь
все улаживать, - объяснил он. - Это же так просто.
   Нет, она никогда не  сумеет  ему  ничего  объяснить!  Вырвавшись  из  его
объятий, Риган спрыгнула с колен Тревиса, выбежала из комнаты,  по  коридору
пронеслась в зал, пробежала через него и оказалась в  новом  коридоре,  где,
наконец, нашла спальню, и в ворохе муслина и нижних юбок рухнула на кровать.
   Сквозь рыдания она услышала медленные тяжелые шаги Тревиса. Остановившись
в двери, он пристально смотрел на нее в течение  нескольких  секунд,  прежде
чем решил оставить в покое. Когда шаги его удалились,  Риган  заплакала  еще
сильнее.
   Спустя несколько часов в дверь тихо постучала служанка  и  спросила,  что
подать на ужин.  Риган  едва  не  сказала  "йоркширский  пудинг",  но  вдруг
сообразила, что даже не знает, из чего в Америке готовят еду. В конце концов
она ответила служанке, что не голодна, и  попросила  уйти.  Может  быть,  ей
удастся всю жизнь оставаться в этой комнате, и она никогда не будет общаться
с внешним миром.

Глава 13

   Каково бы ни было впечатление Риган о трудностях  управления  плантацией,
ее представления были далеки от действительности. Тревис покидал их  спальню
еще до восхода солнца, и  уже  спустя  несколько  минут  в  комнату  входили
женщины и начинали задавать  вопросы.  Риган  замечала,  что  когда  она  не
находила дельного ответа, они отводили глаза. Одна из служанок (ей  довелось
услышать и такое) сказала: "Как Тревис мог жениться на таком ничтожестве?"
   И со всех сторон она слышала имя Марго.
   Ткачиха показала образцы рисунка, полученные от Марго. Садовник высаживал
луковицы, которые ему дала мисс Марго.  В  голубой  комнате  она  обнаружила
платья, которые, как ей объяснили, принадлежат мисс Марго,  потому  что  она
часто живет в доме.
   Вечером за ужином Риган спросила Тревиса об этой женщине, но  тот  только
пожал плечами и ответил, что она соседка. Поскольку его очень давно не  было
на плантации, теперь ему пришлось с головой уйти в работу. Даже за едой он с
двумя служащими просматривал деловые бумаги,  подсчитывая,  сколько  товаров
получено и сколько отправлено. Риган никак не решалась пожаловаться  ему  на
свои невзгоды, опасаясь еще больше усложнить его жизнь.
   И, наконец, в один прекрасный день произошла  катастрофа.  Тревис  только
что сел поужинать и с набитым ртом рассказывал Риган о том,  как  из  Англии
пришел еще один корабль, когда внезапно раздавшийся стук  копыт  по  мощеной
дорожке перед домом заставил его  вздрогнуть.  Щелкнул  хлыст,  пронзительно
заржала лошадь, и Тревис в одно мгновение оказался у окна.
   - Марго! - заревел он. - Еще раз упаришь лошадь - сама попробуешь хлыста.
   В ответ раздался язвительный, но соблазнительный смех.
   - Тревис, любовь моя, и не такие, как ты, это  пробовали!  -  промурлыкал
женский голос. Раздался еще один щелчок хлыста, лошадь опять заржала.
   Тревис ринулся вниз по лестнице, сотрясая топотом весь дом.
   Глаза Риган широко раскрылись; она положила салфетку на стол и подошла  к
окну. Возле  дома  стояла  рыжеволосая  женщина  поразительной  красоты.  Ее
великолепную фигуру облегала изумрудно-зеленая амазонка.  Увидев  ее  пышную
грудь, тонкую талию и округлые бедра, Риган оглядела свое миниатюрное тело.
   Но тут же ее внимание вновь обратилось на  женщину,  сидевшую  верхом  на
вороном жеребце, который злобно метался по двору. Она без труда  управлялась
с чудовищным животным и при этом смотрела  в  сторону  дома.  Когда  в  окне
показалась Риган, вновь раздался ее грудной смех, и женщина подняла хлыст.
   Спустя несколько секунд на улице появился Тревис. Бросившись к  всаднице,
он перехватил ее занесенную руку с хлыстом.  Женщина  пришпорила  коня,  тот
попятился, и Тревис, держась за поводья, повис на нем. Всадница удержалась в
седле и сохранила спокойствие даже в тот момент, когда конь встал  на  дыбы.
Стоило вороному опустить передние копыта на землю, как она опять замахнулась
на него.
   Но Тревис опередил ее. Одной рукой он сжал ее руку, а другой схватился за
поводья. В течение нескольких секунд каждый тянул в свою сторону, и  звонкий
смех женщины казался столь же неуместным, как  если  бы  днем  вдруг  взошла
луна. Она была крепкой и выносливой, и верхом на могучем  коне  была  равным
соперником Тревиса.
   В конце концов он сдернул женщину с коня, и она как бы стекла с седла  на
Тревиса, скользнула грудью по его лицу и телу, а когда их лица оказались  на
одном уровне, впилась  в  рот  Тревиса  таким  поцелуем,  что  Риган  сверху
показалось, будто всадница сейчас его проглотит.
   Риган не представляла себе, что может так быстро нестись по  лестнице,  и
когда выбежала на крыльцо, они только разжали свои объятия.
   - Ты все хочешь отхлестать меня? - хрипло спросила Марго, произнося слова
достаточно громко, чтобы Риган услышала ее.  -  А  может,  использовать  для
наказания кое-что поменьше - ну совсем чуть-чуть поменьше, если память  меня
не подводит, - добавила она, тесно прижимаясь к нему бедрами.
   Тревис взял ее за руки и отодвинул от себя.
   - Марго, пока ты окончательно не выставила себя в  дурацком  свете,  хочу
тебя кое с кем познакомить.
   Он повернулся, почувствовав за спиной присутствие Риган.
   - Это - моя жена.
   На  классически  прекрасном  лице  Марго  сменилась  вся  гамма   чувств.
Изогнутые брови сошлись, в зеленых  с  золотыми  искорками  глазах  вспыхнул
огонь. Ноздри римского носа расширились, чувственные губы исказила  гримаса.
Она собиралась что-то сказать, но не издала ни единого звука.  Посмотрев  на
Тревиса, она дала ему пощечину, эхо которой отразили  стены  величественного
дома. Она взлетела на коня, бешено дернула поводья, раздирая губы  коня,  и,
злобно нахлестывая, устремилась прочь.
   Секунду Тревис смотрел ей вслед,  потом  пробормотал:  "С  животными  так
обращаться нельзя", потер ушибленную челюсть и повернулся к жене:
   - Это - Марго Дженкинс, наша ближайшая соседка.
   Спокойно сообщив об этом, он, похоже, сразу же забыл о происшедшем.
   Пораженная, убитая, Риган увидела отпечаток ладони Марго на щеке Тревиса,
когда он нагнулся и поцеловал ее.
   - До вечера, а ты пока поспи. Что-то ты сегодня бледна. Не  забывай,  что
нам нужен здоровый ребенок.
   С этими словами он жестом приказал одному из  служащих,  стоявших  позади
Риган, следовать за ним, и пошел к  западному  крылу  дома,  где  находилась
контора, Риган понадобился чуть ли не целый  час,  чтобы  прийти  в  себя  и
вернуться в дом. Весь день ее преследовал образ заносчивой красавицы  Марго.
Она не раз подходила к зеркалу и  принималась  разглядывать  себя  -  широко
поставленные глаза, тоненькая фигурка, - оценивать свою  изящную  внешность.
Марго  Дженкинс  была  начисто  лишена  утонченности.  Втянув  щеки,   Риган
попыталась представить себя более неотразимой, необыкновенной красавицей, но
со вздохом отчаяния прекратила эти попытки.
   В течение нескольких дней она  прислушивалась  к  разговорам,  в  которых
звучало имя Марго, и поняла: как видно, раньше все здесь считали, что Тревис
на ней женится. Когда же Тревис и Уэсли уезжали куда-либо,  Марго  управляла
не только своей, но и их плантацией.
   С каждым услышанным словом таяла уверенность Риган в себе.  Выходит,  она
разрушила эту любовь, когда наткнулась на  Тревиса  в  ливерпульском  порту?
Зачем Тревис женился на ней - может быть, только потому,  что  у  нее  будет
ребенок? Когда она попыталась поговорить с Тревисом  об  этом,  в  ответ  он
только рассмеялся. Он был слишком занят весенними полевыми  работами,  чтобы
тратить время на разговоры, а когда они  оставались  наедине,  прикосновение
его рук заставляло ее забывать обо всем на свете.
   Спустя неделю после появления Марго Риган шла по восточному  коридору  на
кухню, с ужасом думая о том, что ей предстоит. Нужно было проверить меню  на
предстоящую неделю, а заодно  встретиться  с  поварихой  Мальвиной.  Старуха
сразу же невзлюбила Риган и постоянно что-то бормотала себе под нос. Одна из
служанок как-то упомянула, что Мальвина приходится семье  Дженкинсов  родней
и,  подобно  всем  остальным,  надеялась,  что  Тревис  женится  на   Марго.
Собравшись с духом, Риган вошла в кухню.
   - Нет у меня времени на другие занятия, - заявила Мальвина, хотя Риган не
успела произнести еще ни единого слова. - Только что  сюда  явились  люди  с
корабля, и мне надо их кормить.
   Риган не хотела отступать.
   - Ничего  страшного.  Я  выпью  только  чашку  чая,  а  меню  мы  обсудим
как-нибудь позже.
   - Ни у кого нет  времени  готовить  чай,  -  бросила  повариха  и  грозно
посмотрела на трех своих юных помощниц.
   Распрямившись, Риган подошла к стоявшей вдоль одной стены чугунной плите,
которая источала запахи и дымила.
   - Я и сама могу приготовить себе чай, - ответила она, надеясь, что  голос
ее звучит достаточно  уверенно,  и  не  желая  показать,  что  не  имеет  ни
малейшего представления о том, как приготовить чашку чая. Обернувшись, Риган
бросила на повариху величественный взгляд, презрительно улыбнулась  и  взяла
чайник.
   Улыбка сразу  исчезла:  она  вскрикнула,  уронила  раскаленный  чайник  и
отшатнулась в сторону, когда кипящая  вода  расплескалась  по  полу.  За  ее
спиной раздался злобный хохот поварихи, а Риган только беспомощно посмотрела
на свою обожженную ладонь.
   - Возьмите, - ласково сказала одна из служанок и вложила кусок  холодного
масла в горящую руку Риган. - Подержите его, а пока посидите. Я принесу  вам
чай.
   Последние слова она прошептала, искоса поглядывая на повариху.
   Опустив голову, Риган молча вышла из кухни,  держа  перед  собой  руку  с
растопыренными пальцами, а масло текло по ее  дрожащей  ладони.  Она  хотела
направиться прямо в спальню, но один из  молодых  слуг  сообщил  ей,  что  в
гостиной ждет гостья. Только Риган подумала о том, что хорошо бы  уклониться
от  встречи,  как  на  верхней  ступеньке   лестницы   появилась   Марго   в
ослепительном платье из синего атласа.
   - Что вы сделали с собой, дитя мое? - спросила она,  бросившись  вниз  по
лестнице. - Чарлз, принеси в салон марлю, и пусть Мальвина пришлет нам  чаю.
С хересом! И передай ей, что я хочу ее фруктового пирога.
   - Слушаюсь, мэм, - на бегу ответил юноша.
   Марго взяла Риган за запястье и повела ее вверх по лестнице.
   - Где вы так сильно обожгли руку? - сочувственно спросила она.
   Поскольку гордость Риган страдала так же, как и рука, сочувствие было  ей
приятно.
   - Я взялась за чайник, - робко и смущенно ответила она.
   Выражение лица Марго не изменилось, и она повела Риган к  дивану.  Спустя
несколько секунд  появилась  служанка,  которую  Риган  еще  не  приходилось
видеть, неся марлю и чистую ткань.
   - Где ты была, Салли? - строго спросила Марго. - Опять взялась за старое,
отлыниваешь от работы?
   - Нет, мэм. Я помогаю хозяйке каждое утро, правда ведь,  мэм?  -  заявила
служанка, смело глядя на Риган.
   Риган не ответила - за последние  несколько  недель  она  видела  слишком
много новых лиц.
   Марго схватила бинты.
   - Убирайся отсюда, бездельница! И берегись, а то я заберу у Тревиса  твой
контракт.
   Бросив на нее  испуганный  взгляд,  служанка  вышла  из  гостиной.  Марго
опустилась на диван рядом с Риган.
   - Покажите-ка мне вашу руку. Действительно, сильный  ожог.  Вы,  конечно,
слишком долго держали чайник. Надеюсь, вы расскажете  Тревису  про  то,  как
ведет себя прислуга. Он позволяет им своевольничать, и слуги вообразили себя
хозяевами этого дома.  И  Уэс  ничуть  не  лучше.  Поэтому  Тревис  и  хотел
обзавестись женой. Ему нужна решительная женщина,  способная  управляться  с
такой большой плантацией.
   Говоря  все  это,  Марго  осторожно  перевязывала  руку  Риган,  а  когда
закончила, вошел Чарлз с подносом, на котором  можно  было  уместить  целого
пони. На нем красовался изысканный серебряный  чайный  сервиз  георгианского
стиля, хрустальный графин  с  хересом,  два  фужера  и  огромное  количество
разнообразных крохотных пирожных и бутербродов.
   - Мальвина могла бы приготовить и получше, - заявила Марго,  презрительно
глядя на поднос.
   - Она, видно, меня больше не считает гостьей. Передай ей, что, уезжая,  я
хочу с ней поговорить.
   - Слушаюсь, мэм, - пробормотал Чарлз и вышел.
   - Ладно, - продолжала Марго  и  улыбнулась  Риган.  -  Я,  конечно,  сама
разолью чай, раз ваша рука в таком ужасном состоянии.
   Марго легко разлила чай,  добавила  в  него  изрядную  порцию  хереса,  и
выбрала для Риган пирожное.
   - Я ведь приехала, чтобы попросить прощения, - заговорила Марго и  налила
себе хереса, забыв про чай. - Представляю себе, что  вы  обо  мне  подумали,
когда  на  прошлой  неделе  я  повела  себя  непростительно   грубо.   После
случившегося я никак не решалась вернуться сюда и  просить,  чтобы  вы  меня
приняли.
   Униженная речь этой царственной женщины обрадовала Риган.
   - Мне.., вам нужно было приехать, - тихо ответила она.
   Отведя глаза, Марго продолжала:
   - Видите ли, мы с Тревисом были с детства влюблены друг в  друга,  и  все
считали, что мы когда-нибудь поженимся. Поэтому когда он  представил  другую
женщину своей женой, я, разумеется, была потрясена.
   Она опять посмотрела на Риган с лаской и мольбой:
   - Вы ведь меня понимаете, правда?
   - Конечно, - прошептала Риган. Марго и Тревис были  так  похожи  друг  на
друга, так уверены в себе и решительны. Они властвовали на земле.
   - Мой отец умер два года назад,  -  продолжала  Марго  с  такой  болью  в
голосе, что  Риган  вздрогнула.  -  И  с  тех  пор  я  одна  управляю  своей
плантацией. Она, конечно, сильно уступает владениям Тревиса,  но  мне  этого
достаточно.
   Риган чувствовала, что такая женщина действительно может  одна  управлять
целой плантацией; а вот Риган не в состоянии  приготовить  себе  даже  чашку
чая. Но, по крайней мере, хоть одно  она  умеет  делать  правильно.  Опустив
голову и улыбнувшись, она сказала:
   - Тревис верит, что наши дети будут помогать ему в работе  на  плантации.
Это, конечно, со временем, но один уже готовится.
   Не услышав ответа Марго, Риган подняла глаза и увидела в ее глазах огонь.
   - Так вот почему Тревис женился на вас!
   Ее голос звучал как бы из самой глубины души.
   Риган была потрясена.
   - Простите меня и за это! - Марго положила руку на запястье  Риган.  -  Я
всегда говорю лишнее. Просто мне хотелось понять причину; мы ведь были с ним
почти обручены. Тревис - настолько  порядочный  человек,  что,  естественно,
понял - он должен жениться на женщине, которая  ждет  от  него  ребенка.  Вы
знаете, мне следовало бы раньше  подумать  об  этом.  -  Она  засмеялась.  -
Пожалуй, если бы я.., ну, вы понимаете.., забеременела бы, он бы женился  на
мне...
   Боже мой! Опять я за старое. Я никоим образом не утверждала, что  вы  уже
были женаты до того, как Тревис на вас женился. Конечно, нет. Она  встала  с
дивана, Риган тоже поднялась.
   - Мне пора ехать, - сказала Марго. - Сегодня я все время  говорю  не  то,
что нужно. - Она похлопала Риган по руке. - Уверена, что Тревис  влюбился  в
вас, поэтому вас и выбрал. Мы живем не в средние века.  Мужчины  женятся  по
своему желанию, а не из-за того, что женщина ожидает ребенка. Тревис  всегда
говорил, что хочет иметь детей, но не собирается мириться с  женой,  которая
будет им командовать. Вы же, чудный добрый ребенок, никогда  не  сможете  им
командовать. А теперь  мне  пора  ехать.  Надеюсь,  мы  с  вами  подружимся.
Возможно, я помогу вам понять привычки Тревиса и расскажу, что он не  любит.
В конце концов, мы всю жизнь были очень близки.
   Она чмокнула воздух около самой щеки Риган и повернулась к двери.
   - Я попрошу убрать поднос. - Она улыбнулась.  -  Так  что  вам  не  нужно
забивать вашу головку. Идите отдыхать и думайте о ребенке,  которого  Тревис
так хочет.
   Она ушла, а Риган рухнула на диван, чувствуя  себя  так,  будто  пережила
бурю. Она не сразу стала размышлять над тем, что услышала от  Марго.  Выбор?
Тревис не выбирал ее; она наткнулась на него. Он с радостью позволил  бы  ей
уйти, но она отказалась назвать ему имя своего дяди. Честь! Честь Тревиса не
позволила ему отпустить Риган на улицы Ливерпуля, а  позже,  как  порядочный
человек, он вынужден был на ней жениться. Что он говорил во  время  свадьбы?
Что женится на матери своих детей.
   Разве она вынуждала его жениться на ней?
   Очевидно, их брак не имеет никакого отношения к любви.  Разве  мог  такой
человек, как Тревис, влюбиться в дитя, которое даже не способно  приготовить
чай, чтобы не изувечить себя?

***

   Дни текли один за другим, и с каждым  днем  Риган,  судя  по  всему,  все
сильнее отдалялась от хозяйства. Казалось, прислуга получала удовольствие от
того,  что  постоянно  менялась.  Разговаривая  с  Риган,  слуги  вели  себя
вызывающе, и в конце концов, она почти перестала выходить из своей комнаты.
   Возвращаясь домой, Тревис хватал Риган в объятия, подбрасывал над головой
и заставлял улыбаться до тех пор, пока с лица  ее  не  исчезала  грусть.  Он
постоянно спрашивал, что терзает  ее.  Он  предложил  повезти  ее  осмотреть
плантацию, и она последовала за Тревисом, стыдясь того, что нуждается в  его
опеке. Она ни за что не признается, насколько  чужой  ощущает  себя  в  этой
стране.
   Тревис ни разу не пожаловался на  ее  неумение  распоряжаться,  никто  не
осмеливался разговаривать с ним вызывающим тоном, но он заметил, что  не  во
всех сферах его хозяйства царит порядок. Однажды она услышала, как он  ругал
за леность работников молочной фермы.
   Дважды приезжала Марго и каждый раз  ласково  разговаривала  с  Риган,  а
потом принималась  выговаривать  слугам  за  то,  что  они  запустили  такой
замечательный дом. После ее  ухода  Риган  ощущала  пустоту  и  свою  полную
никчемность.
   Она ни разу не рассказала Тревису о своих затруднениях со слугами  или  о
пролитых слезах.
   Однажды, когда Риган сидела  в  библиотеке,  пытаясь  сосредоточиться  на
чтении книги, которую держала в руках, вошел Тревис.
   - Вот ты где, - улыбнулся он. - А я думал, ты куда-то пропала.
   - Что-нибудь случилось?
   Поверх одежды на нем был  надет  промасленный  плащ  вроде  тех,  которые
носили матросы на корабле.
   - Надвигается буря; молния перебила ограду, и почти сто лошадей ускакали.
   - Ты собираешься их ловить?
   - Да, как только найду Марго.
   -  Марго?  -  Риган  закрыла  книгу.  -  Какое  она  имеет  отношение   к
разбежавшимся лошадям? При виде ее лица Тревис засмеялся:
   - Некоторые из этих лошадей принадлежат ей, к тому же  она  более  ловкая
наездница,  чем  большинство  мужчин  в  нашем  графстве.   Так   что,   моя
зеленоглазая женушка, она мне нужна, и все.
   Поднявшись, Риган посмотрела ему в глаза.
   - А чем я могу помочь?