и? Вы опустились перед ней на колени и  сказали,  что  умрете,
если она не выйдет за вас замуж?
   - Не думаю, что...
   - Так я и знала, - она выпрямилась на маленьком жестком кресле. - Хэнк бы
сделал именно так. Будьте уверены, если бы Хэнк делал предложение, это  было
бы очень романтично. Он нанял бы скрипачей  и  держал  бы  под  рукой  ванну
шампанского. Он заставил бы женщину  почувствовать  себя  самой  прекрасной,
самой желанной в мире.
   - Понятно, - сказал Тейлор и, как ему  показалось,  действительно  понял.
Мисс Эйлер говорила о романтике. - Вы думаете, Аманде это бы понравилось?
   - Всем женщинам нравится, когда за ними ухаживают. Всем женщинам хочется,
чтобы мужчины совершали безумства ради них. Вот что  такое  любовь:  мужчина
показывает женщине, что она ему интересна. Не обязательно использовать цветы
и скрипки, мужчина может просто дать понять, что хочет видеть женщину  радом
с собой постоянно. Ревность тоже очень романтична. Если вы любите Аманду, то
должны показать ей это.
   - Я подарил ей кольцо, - защищаясь, ответил Тейлор.
   - И я ни разу не видела его на руке Аманды. Вы случайно не проговорились,
что я вам помогала выбирать это кольцо?
   - Кажется, я действительно упомянул этот факт.
   Рива хмыкнула. В этом мужчине чувствовалась страсть,  но  она  скрывалась
где-то очень глубоко. Кто-то должен помочь вызволить ее наружу.
   - Мистер Дрисколл, говоря абсолютно откровенно, вы теряете  Аманду.  Пока
вы соберетесь с силами и начнете сражаться  за  нее,  она  убежит  с  Хэнком
Монтгомери. Не с ним, так с бродячим торговцем.
   Тейлор  беспомощно  смотрел  на  Риву.  Что  значит  "сражаться"?  Может,
обратиться к стихотворениям Роберта Бернса? Рива видела его растерянность.
   - Пригласите  Аманду  на  ярмарку,  развлеките  ее.  Выиграйте  несколько
призов, покатайте на карусели. Проведите сквозь  Туннель  Любви  и  страстно
поцелуйте. Проводите домой и попытайтесь ворваться в ее  комнату.  Заставьте
ее думать, что сходите с ума из-за нее.
   Тейлор смотрел на Риву. Он не мог представить, что сделает хоть что-то из
предложенного ради Аманды, но ему захотелось поцеловать мисс Эйлер.
   Рива поняла его взгляд, и больше всего на свете захотела коснуться  этого
мужчины. Ее привлекала его скованность и смущение.
   - Наверное, мистер Дрисколл, вы не сильны в страстных поцелуях.
   - Наверное, нет, - тихо ответил он.  Медленно  они  потянулись  навстречу
друг другу, и когда их губы соприкоснулись, эффект был подобен  удару  тока.
Тейлор притянул руками голову Ривы.
   Она первая оторвалась от него и посмотрела в его темные глаза. "Бедняк, -
твердила она себе. - Помни об этом. Он беден, как церковная мышь.  Влюбишься
в него и закончишь жизнь с шестью детьми на руках, без крошки еды в доме".
   - Неплохо, - произнесла она вслух. - Но вам  нужно  работать.  Пригласите
Аманду на ярмарку и попрактикуйтесь с ней. А мне пора идти.
   Ей  нужно  спасаться  бегством,  пока  сама  не  занялась  "практикой"  с
Тейлором. - До свидания, мистер Тейлор.

***

   - Но магазин закрыт, - говорила Аманда Хэнку. Они стояли перед  витриной.
Там, за стеклом, висело роскошное шелковое платье для  танцев,  с  кружевной
отделкой на корсете.
   - Помнишь сказку об Алладине? Я тоже знаю волшебные слова,  распахивающие
любые двери в любой час дня и ночи.
   Она посмотрела на него. Когда он вот так улыбался,  у  нее  подкашивались
колени.
   - И что это за слова?
   - Плачу наличными, - ответил он, и Аманда рассмеялась. -  Пошли,  хозяйка
магазина живет на втором этаже. Попросим ее открыть двери и подберем  платье
для тебя.
   Аманда почувствовала укол ревности, увидев, с какой  готовностью  хозяйка
распахивает перед Хэнком дверь - уже второй раз. В этом  магазине  он  купил
предыдущее платье для Аманды.
   Когда они спускались позади хозяйки в магазин, Аманда сказала:
   - Похоже, вы с ней очень дружны. Хэнк  остановился  в  темноте  и  прижал
Аманду к стене.
   - Если бы это было настоящее свидание или если бы мы были на  самом  деле
обручены, а бы решил, что ты ревнуешь. Так ты ревнуешь, Аманда?
   - Конечно нет. Как я могу ревновать вас, если влюблена в другого?
   - Кого бы ты предпочла увидеть целующим эту хорошенькую продавщицу - меня
или Тейлора?
   - Я уже привыкла видеть, как вы целуетесь  с  самыми  разными  женщинами.
Странно, что вы не используете это  в  качестве  условия  для  приема  новых
членов в профсоюз: "Если хорошенькая женщина хочет быть принята в  профсоюз,
она должна поцеловаться с профессором Монтгомери".
   Он рассмеялся и отодвинулся от нее, позволяя  спуститься  вниз.  Попав  в
магазин, Аманда забыла о всех мужчинах мира.  Ей  не  приходилось  бывать  в
магазинах с четырнадцати лет,  с  момента  приезда  Тейлора.  Она  была  так
загружена занятиями,  что  уже  не  обращала  внимания  на  одежду,  которую
подбирал для нее Тейлор - простые платья,  закрывавшие  ее  тело  с  ног  до
головы. Но теперь перед ней висели открытые платья  из  самых  замечательных
тканей - шелка, атласа, кружев.
   Она обернулась и посмотрела на Хэнка.
   - Вперед, - скомандовал он, забавляясь ее растерянностью. - Перемерь все.
Купим, что захочешь.
   - Пошлите счет моему отцу, -  сказала  она,  прежде  чем  прикоснуться  к
великолепному платью из голубого атласа.
   - Я сам  за  все  заплачу,  -  тихо  сказал  Хэнк  хозяйке.  Идея  купить
что-нибудь, что будет касаться кожи Аманды, очень привлекала его.
   - И присоедините к платью вот это, - добавил он,  указывая  на  белье  из
розового шелка с атласными вставками.
   Аманда мерила платье за платьем, демонстрируя каждое Хэнку. Она не  могла
объяснить, как он это делает, но благодаря ему она  чувствовала  себя  самой
красивой женщиной в мире. Она выбрала пять платьев, тут  же  надев  то,  что
висело в витрине. Хэнк донес пакеты до машины.
   - Как я выгляжу? - спросила она. Начинало темнеть, и особенно темно  было
в том месте, где Хэнк оставил машину. - То есть, если бы вы были мужчиной, а
я - женщиной, просто женщиной, не знакомой вам,  вы  бы  заинтересовались...
Ну, вы бы подумали, что я выгляжу привлекательно?
   Хэнк швырнул свертки на пассажирское сиденье машины,  схватил  Аманду  за
руку и потащил ее в самую темноту, под деревья, стоявшие неподалеку.
   - Аманда, - нежно произнес  он,  -  если  бы  ты  была  моей,  я  бы  так
восхищался твоей красотой, что...
   Он поднял ее руку к  своим  губам  и  нежно  куснул  ладонь  у  основания
среднего пальца. Это был не поцелуй, Хэнк  словно  хотел  проникнуть  сквозь
кожу Аманды. Он двигался от пальцев к середине ладони, продолжая  покусывать
руку. Вскоре она чувствовала его губы и зубы на запястье, затем все  выше  и
выше, на внутренней стороне локтя,  где  он  остановился,  чтобы  поцеловать
самые нежные участки ее кожи.
   Голова Аманды запрокинулась, глаза закрылись,  она  подставляла  поцелуям
Хэнка обнаженные плечи. Он целовал ее плечи, затем спустился по правой  руке
к ладони и начал покусывать кончики пальцев.
   - Аманда, - произнес он. Два ее пальца все еще были у него во рту, и  она
чувствовала его язык, зубы, горячую влагу внутри рта.
   - Да, - ответила она, и это "да" относилось  ко  всему,  чего  бы  он  ни
попросил.
   - Вот что бы я сделал, если бы ты была моей.
   Аманда  смотрела  на  него  и  даже  в  темноте  смогла  разглядеть,  как
раздуваются его ноздри, как пылают страстью  его  глаза.  Зачарованная,  как
кобра флейтой, она смотрела, как Хэнк погружает ее пальцы в глубину рта.  Ее
тело начало пробуждаться, но когда она уже была готова сама  наброситься  на
него, Хэнк отпустил ее руку.
   - Пошли, поедим чего-нибудь, - сказал он и повел Аманду к машине.
   Она села, разместив свертки на коленях.
   По дороге в ресторан Хэнк молчал. Он понимал, что играет с огнем,  но  не
мог остановиться. Он знал, что может увести Аманду у Дрисколла. Но это будет
несправедливо по отношению ко всем ним. Под прекрасной оболочкой Аманды  все
еще таилась порядочная маленькая леди. Эта  женщина  не  могла  принадлежать
ему, какой бы желанной она ни была.
   Аманда думала почти об этом тоже. Он был бедняком,  бунтарем,  и  она  не
могла быть с ним. Когда он не прикасался к ней, она помнила, кто  он  такой.
Он был мужчиной, с которым можно флиртовать, но не  тем  мужчиной,  которого
может полюбить женщина. Если же она полюбит его, ее ждет ужасное будущее.
   Она постаралась не думать об этом, пока смотрела, как Хэнк ведет машину и
его профиль вырисовывается при свете луны и уличных фонарей. Но  она  видела
его сильные руки на руле, видела, как он переключает  ручную  передачу.  Она
видела, как двигаются мускулы на его ноге, когда она нажимает педаль газа.
   Хэнк взглянул на нее, заметил голод в ее глазах, и здравый смысл  покинул
его. Он положил правую руку на колено Аманды и почувствовал шелк.
   - Ты когда-нибудь носила чулки другого цвета?
   - Тейлор утверждает,  что  это  самый  подходящий  для  леди  цвет.  Хэнк
рассмеялся:
   - Он или дурак, или знаток.
   "Не знаю, кто именно", - - подумала Аманда.
   Тихий ресторанчик находился на  самой  окраине.  Остановив  машину,  Хэнк
несколько мгновений смотрел на Аманду. Она поняла, что он собирается сказать
нечто серьезное, и прикрыла ладонью его рот.
   - Пусть все идет, как идет, - тихо произнесла она,  после  чего  опустила
руку. - А как жених помогает невесте выбраться из машины?
   Он улыбнулся ей. Похоже, она знала правила игры, и  то,  что  происходило
между ними, все еще оставалось игрой.
   - Сначала он целует ее.
   - Да? - сказала Аманда и подставила щеку.
   Хэнк провел по ее лицу кончиками  пальцев.  С  каждым  днем  ее  прическа
становилась все проще и естественней.
   - А может, и не целует. Аманду очень мало дразнили в жизни, и никогда  ее
не поддразнивал мужчина.
   - Ах  ты!  -  выдохнула  она,  а  когда  Хэнк,  защищаясь,  поднял  руки,
набросилась на  него,  роняя  пакеты  на  пол.  Она  колотила  его,  а  Хэнк
заслонялся руками, не  позволяя  наиболее  соблазнительным  частям  ее  тела
касаться его.
   - Сдаюсь, сдаюсь! - кричал он. - Я поцелую тебя.
   - Нет, потому что я этого не позволю, - надменно заявила  Аманда,  выходя
из машины.
   Хэнк захлопнул дверцу со своей стороны, схватил Аманду и  закружил  ее  в
своих объятиях.
   - Отвергаешь меня, несчастная? - прорычал он, подражая злодею из  фильма,
который они смотрели. - Отдайся мне, не то я вышвырну твою старушку-мать  на
снег.
   - Но, сэр, - отвечала она, отвернувшись. - Снаружи страшный мороз!
   - Тогда - в пустыню. Без капли  воды.  Итак,  несчастная,  будешь  ли  ты
моей?
   Аманда стукнула Хэнка, вырвалась и побежала.
   - Никогда в жизни!
   Хэнк поймал ее через несколько шагов и прижал к себе спиной.
   - Ты нужна мне вся - твои глаза,  губы,  грудь.  Я  хочу  целовать  тебя,
заботиться о тебе, любить тебя всю ночь.
   Аманда перестала вырываться и повернулась к нему лицом.
   - Тогда - к черту героя, я выбираю тебя, злодей.
   Она поцеловала его, прижимаясь всем телом, чувствуя,  как  нарастает  его
возбуждение.
   - Аманда, - сказал он, прижимая ее к себе, и ее тело прогнулось. Его нога
скользнула между ее ног.
   Сердце Аманды колотилось, и  больше  всего  ей  хотелось  раствориться  в
темноте вместе с Хэнком.
   - Хочешь отделаться от обещания накормить меня? - наконец сказала она. Он
отодвинулся и посмотрел на нее.
   - Ты умираешь от голода с первого дня, как я увидел тебя,  -  сказал  он,
улыбаясь. - И речь идет не только о еде.
   - Это тебе так хочется думать, -  с  независимым  видом  ответила  она  и
оттолкнула его. - Я, должно  быть,  ужасно  выгляжу.  Подай  мою  сумочку  и
проводи меня куда-нибудь, где я смогла бы привести в порядок волосы.
   Он подчинился ей с такой готовностью, что Аманда улыбнулась. Как  приятно
оказалось  поддразнивать  и  смеяться,  приказывать  мужчине.  Она  одернула
платье, и они вошли в ресторан.
   Впервые они ели вместе и не ссорились. При свете свечей Хэнк  был  больше
похож на мужчину, которого она  может  любить.  Первые  несколько  мгновений
Аманда решала, о чем же они будут разговаривать, но тут  же  оказалось,  что
есть сотни вещей, которые ей хотелось знать о Хэнке: где он рос,  как  начал
заниматься экономикой, где изучал математику, какой была его семья,  что  он
делал, когда не спасал рабочих.
   - Ты  участвуешь  в  автогонках?  -  спрашивала  она  за  десертом.  -  И
выигрываешь?
   - Так же часто, как и проигрываю.
   - Как ты думаешь, а я могу прийти  посмотреть,  как  ты  выигрываешь  или
проигрываешь? - спросила она, но потом вспомнила, что он скоро уедет, а  она
останется здесь. Она опустила глаза в тарелку.
   - Может, вы с Тейлором приедете посмотреть на гонки, - ответил  Хэнк.  Он
хотел ответить безразличным тоном, но в его голосе звучала горечь. -  Думаю,
пора везти тебя домой.
   Аманда подняла голову:
   - Но ты обещал научить меня танцевать. Помнишь, Белый дом. Именно поэтому
мы и купили платье для танцев.
   Он должен отвезти ее домой, установить расстояние между ними, но в то  же
время не хотел отпускать ее.
   - Значит, танцы. Но учти: не заходи слишком далеко.
   - А что тогда?
   - Тогда я выполню все, что ты попросишь,  -  ответил  он  серьезнее,  чем
хотел.
   Хэнк расплатился с официантом, и они покинули ресторан.

Глава 15

   Аманда потянулась на кровати, укуталась в легкое одеяло и  снова  закрыла
глаза. Ей не хотелось вставать, не хотелось видеть людей или солнечный свет.
Ей хотелось остаться в кровати и вспоминать прошлый вечер.
   После ужина профессор Монтгомери  решил  повести  ее  на  танцы,  но  они
обнаружили, что единственное место,  где  можно  потанцевать  -  это  баржа,
курсировавшая по реке Гласе неподалеку от Террилла.  Баржа  уже  ушла  и  не
причалит до часу ночи.
   - Что-нибудь придумаем,  -  заявил  Хэнк,  и  они  на  страшной  скорости
помчались к берегу реки, где он нанял весельную лодку. На ней они поплыли  к
барже. Хэнк оказался хорошим гребцом.
   - Я же вырос в Мэне, помнишь? - только и сказал он, когда она в  восторге
обняла его.
   Когда они подплыли к  барже,  люди  увидели  их  и  перестали  танцевать,
подбадривая Хэнка криками, пока  лодка  причаливала  к  барже.  Десяток  рук
потянулись к ним, помогая подняться на борт и привязать лодку.
   - Леди захотелось потанцевать. Что я мог сделать?  -  объяснял  Хэнк  под
смех всех присутствующих.
   Они стали звездами вечера.  Хэнк  оказался  прав  -  Аманда  с  легкостью
выучила все движения. К концу вечера она танцевала польку, вальс,  несколько
быстрых танцев и даже танго. Аманда никогда так  не  веселилась.  Наконец-то
она не была изгоем, она стала  такой  же,  как  все  вокруг.  Она  нравилась
мужчинам, потому что была хорошенькой, женщинам - потому что смеялась.
   Они ели устриц, пили шампанское и танцевали,  пока  баржа  не  подошла  к
причалу и музыканты не начали  убирать  инструменты.  К  этому  времени  все
успели перезнакомиться и на прощание  махали  друг  другу  руками  и  желали
доброй ночи.
   Хэнк помог Аманде спрыгнуть с баржи на причал и медленно повел  к  месту,
где они оставили машину.
   - Устала? - спросил он.
   Она наклонилась и провела рукой по воде.
   - Все замечательно. Не знала, что именно так живут другие.
   - И никаких работ по математике в воскресное утро?
   - Интересно, сколько языков знают те женщины?
   - Туше, - рассмеялся Хэнк. - Хороший из  меня  учитель?  Ты  ведь  хотела
узнать побольше об окружающем мире.
   Она смотрела на него в лунном свете.  С  каждым  часом  он  выглядел  все
прекраснее.
   - Ты лучший учитель в мире, - нежно ответила она.
   Он неторопливо  довез  ее  до  ранчо,  оттягивая  момент  расставания,  и
остановил машину в конце длинной подъездной аллеи. Вдвоем они дошли до дома,
но двигались так медленно, что их могла бы обогнать и улитка.
   - Кажется, мне пора, - сказала Аманда. Она  не  прикасалась  к  нему,  но
хотела, чтобы он ее обнял. - Если бы мы были помолвлены,  то,  наверное,  на
прощание...
   - Если я притронусь к тебе, Аманда, через  тридцать  секунд  наша  одежда
будет валяться на земле, а мы с тобой - на газоне  твоей  матери.  Ты  идешь
домой, а я - в гостиницу. Увидимся завтра в штабе, а после работы пойдем  на
ярмарку.
   Она шагнула навстречу ему.
   - Хэнк, - прошептала она. Ему пришлось почти отпрыгнуть:
   - Уходи немедленно, Аманда.
   Она неохотно развернулась и вошла в темный дом. В  спальне  она  натянула
ночную рубашку, забралась в пустую кровать и немедленно захотела, чтобы Хэнк
был рядом. Перед тем как заснуть, она ни разу не вспомнила о Тейлоре.
   И вот теперь, проснувшись, ей захотелось остаться в кровати и  вспоминать
каждое мгновение прошлой ночи.
   Но ей не дали. После короткого стука в комнату ворвалась миссис  Ганстон.
На ее лице ясно читался гнев, но Аманде было  так  хорошо,  что  ее  это  не
волновало.
   - Два часа ночи, - сказала миссис Ганстон. - Вас не было до двух ночи,  и
не думаю, что об этом знаю я одна. Ваше поведение безнравственно.  Удивлюсь,
если мистер Тейлор захочет после этого иметь с вами дело.
   - Думаете, не захочет? - вяло поинтересовалась Аманда.
   - Да на  вас  противно  смотреть.  Полдня  валяетесь  в  кровати,  волосы
растрепаны.  Я  не  слепая,  вижу,  что  происходит.  Все   этот   смазливый
Монтгомери. А вы бегаете за ним, как все женщины в этом городе.  Все  знают,
что он ухаживает за одной из девчонок Эйлер. Таких мужчин, как  он,  женщины
интересуют, пока не завоеваны. А что он  получил  от  вас,  мисс?  Все,  что
хотел? Это он купил новое платье? И во что же он его оценил? Небось, вы...
   - Вы уволены, миссис Ганстон, - сказала Аманда, не повышая голоса.
   - Вы не можете уволить меня. Я работаю на мистера Дрисколла.
   - Который работает на моего отца и,  таким  образом,  на  меня.  Еще  раз
повторяю, вы уволены. Я распоряжусь, чтобы Тейлор выдал вам  деньги  за  две
недели, но дом вы покинете сегодня же вечером.
   - Но вы не можете, - попыталась возразить миссис Ганстон, но от удивления
утратила голос. Она развернулась и выбежала из комнаты.
   - Браво!
   Аманда подняла голову и увидела на пороге комнаты  мать,  которая  широко
улыбалась.
   - Дорогая, ты не опаздываешь? - сказала Грейс и  закрыла  дверь  спальни.
Аманда слышала, как мать, что-то напевая, идет по коридору.
   Аманда вскочила с кровати и принялась быстро  одеваться.  Она  не  хотела
пропустить ни минуты рабочего дня. Ей полагалось  чувствовать  себя  ужасно,
после того как  она  уволила  миссис  Ганстон,  и,  возможно,  ее  еще  ждет
объяснение с отцом и Тейлором, но пока  она  ощущала  лишь  удовольствие  от
того, что избавилась от этой ведьмы.
   Она  спустилась  по  лестнице  и  вошла  в  столовую.  После  танцев  она
испытывала волчий голод. Увидев Тейлора, Аманда замерла. Он сидел за столом,
уткнувшись в газету. Казалось, прошли годы  с  того  момента,  когда  она  в
последний раз видела его, но в этот же момент она снова превратилась  в  его
ученицу. Она вспомнила стальной корсет, который он заставлял  ее  носить,  и
выпрямилась.
   - Доброе утро, - произнесла она холодным, безжизненным голосом, и  в  нем
не слышалось ни энтузиазма, ни смеха.
   Тейлор опустил  газету  и  посмотрел  на  севшую  напротив  него  Аманду.
Появилась служанка с вареным яйцом и тостом. Тейлор дал знак все это унести.
   - Принесите для мисс Колден яичницу с беконом, булочки, мед и масло.  Чай
или кофе? - спросил он Аманду.
   - Ч-чай, - с трудом произнесла она. Когда служанка ушла, Тейлор посмотрел
на Аманду:
   - Думаю, нам нужно поговорить.
   По  какой-то  причине  Аманда  почувствовала  отвращение  к   тому,   что
происходит. Ей захотелось оттянуть разговор.
   - Мне нужно в штаб. Скоро появятся люди,  и  мне  нужно  разговаривать  с
ними. По нашим подсчетам, они говорят как  минимум  на  шестнадцати  языках.
Большую часть