ановились все ближе друг  другу,  объединяясь  против  глупых  и  жестоких
сыновей дяди Вильяма. Руан часто утешал Лору, когда она плакала после стычек
с мальчишками, которые дразнили ее, били палкой и рвали на  ней  одежду.  Он
успокаивал ее, рассказывая о Ланконии.
   Повзрослев, Руан стал защищать Лору. Ему  нравилась  ее  слабость,  после
целого дня тренировок он часто приходил к ней; опускал на пол у ее ног  свое
усталое, израненное тело, и она пела  ему  или  просто  гладила  по  голове.
Единственный раз он дал выход своим эмоциям, когда Лора сказала,  что  хочет
выйти замуж за англичанина и уехать с ним. Он был  страшно  одинок  эти  два
года без нее, но потом она вернулась с маленьким Филипом. Когда он  женится,
его жена будет мягкой и нежной, как Лора.  Он  не  собирался  брать  в  жены
ланконского воина в юбке.
   - У короля есть несколько привилегий, и одна из них жениться на  том,  на
ком он хочет, - сказал он наконец.
   Лора нахмурилась.
   - Руан, это не совсем так. Короли женятся, чтобы заключить союз с другими
странами.
   Он поднялся и быстро оделся. Лора поняла, что разговор окончен.
   - Если на то пошло, я лучше заключу союз с Англией. Я попрошу  у  Варбука
руки одной из его дочерей, но не женюсь на  ведьме  в  доспехах.  Пойдем,  я
проголодался.
   Лора пожалела, что завела этот разговор. Она всегда считала,  что  хорошо
знает брата, но теперь ей временами казалось,  что  она  его  совершенно  не
понимает. Часть его души оставалась для нее полной тайной. Она  оперлась  на
протянутую ей руку.
   - Ты научишь меня говорить по-ланконски? - спросила Лора,  чтобы  сменить
тему.
   - Существуют три ланконских языка. Какому из них ты хочешь научиться?
   - На котором говорит Ксант, - неожиданно для себя сказала она  и  тут  же
поправилась:
   - Я... я имею в виду - ирлианскому языку.
   Руан понимающе улыбнулся. Он больше не сердился.
   Они еще не дошли до лагеря, когда перед ними вырос Ксант. Он  был  больше
шести футов росту, широкоплечий и худощавый. Его черные волосы доставали ему
до плеч, обрамляя  смуглое  лицо  с  глубоко  посаженными  глазами,  густыми
черными усами и квадратным  подбородком.  Широкий  шрам  на  лбу  делал  его
суровое лицо еще более мрачным.
   - У нас гости. Мы повсюду ищем тебя, - хрипло сказал Ксант. -  Почему  ты
ушел без  охранников?  Поверх  короткой  туники  на  нем  была  подпоясанная
медвежья шкура, которая оставляла неприкрытыми его мускулистые ноги.
   Лора хотела резко ответить Ксанту, но Руан больно сжал ей пальцы.
   Он не стал объяснять свой уход из лагеря.
   - Кто приехал? - спросил он. Руан был на несколько дюймов ниже Ксанта, по
моложе и более коренастый.
   - Тал направил к нам Сайлин, Дайри и еще сотню солдат.
   - Сайлин? - переспросила Лора.  -  Это  та  женщина,  на  которой  должен
жениться Руан?
   Ксант бросил на нее недовольный взгляд, словно хотел сказать: "Не лезь не
в свое дело".
   Лора надменно посмотрела па пего.
   - Нам нужно ехать им навстречу? - нахмурившись, спросил Руан.
   Его лошадь уже была оседлана и  ждала  его.  Как  всегда  Руана  окружили
пятьдесят всадников. Они обращались с ним, как с ребенком, который нуждается
в постоянной защите. Они поскакали на север, в  сторону  гор,  где  в  лучах
заходящего солнца показалось приближающееся войско. По  дороге  он  старался
настроить себя на встречу с женщиной, удостоенной звания рыцаря.
   Он увидел ее  издалека.  Ошибиться  было  невозможно.  Высокая,  изящная,
прямая, с высокой, крепкой грудью, поясом в три дюйма шириной  вокруг  узкой
талии и округлыми бедрами.
   Не обращая внимания на протесты охранявших его всадников, Руан  пришпорил
лошадь и поскакал ей навстречу.
   - Приветствую вас, моя леди, - сказал он и улыбнулся. У нее было красивое
лицо. - Я Руан, смиренный принц вашей волшебной страны.
   Ланконцы притихли. Мужчина не должен вести себя  так.  Особенно  мужчина,
которому  предстоит  стать  королем.  Они  смотрели  на  заходящее   солнце,
позолотившее русые волосы Руана,  и  думали,  что  все,  чего  они  боялись,
оказалось правдой: он глупый, изнеженный англичанин.
   Стараясь не обращать внимания на  смех  за  спиной,  Сайлин  поскакала  к
Руану, чтобы  ответить  рукопожатием  на  его  приветствие.  Она  тоже  была
разочарована. Он был достаточно красив, но глупая  ухмылка  на  его  лице  и
высокопарные слова лишали ее последней надежды.
   Руан на мгновение сжал руку Сайлин и но ее глазам понял, что  она  о  нем
думает. Взгляды ланконцев, полные  снисходительного  превосходства,  привели
его в бешенство. Или это была злость на самого себя? Шрам на ноге  заныл,  и
улыбка исчезла с лица Руана.
   Он опустил руку Сайлин. Одно  дело  изображать  дурака  перед  мужчинами,
другое - перед прекрасным созданием, которое должно стать твоей женой.
   Руан развернул лошадь.
   - Мы возвращаемся в лагерь, - ни на кого не глядя скомандовал он.
   Трое его английских рыцарей первыми последовали за ним.
   Внезапно раздался крик, и ланконцы мгновенно окружили Руана,  защищая  от
внезапно возникшей опасности.
   - Вы встали слишком близко от зернанцев, - услышал Руан чей-то голос.  Он
обернулся и увидел молодого, со строгим  лицом  мужчину,  ехавшего  рядом  с
Сайлин. Он в чем-то упрекал Ксанта. "Должно  быть,  это  Дайри",  -  подумал
Руан.
   Хотя ланконцы пытались остановить  его,  он  пришпорил  коня  и  вырвался
вперед, чтобы выяснить, что случилось.
   На холме в лучах угасающего солнца вырисовывались три силуэта.
   - Зернанцы, - сказал Ксант Руану, словно это все объясняло. - Мы  отвезем
тебя назад в лагерь. Дайри! Возьми пятьдесят человек и приготовься к бою.
   После стольких дней притворства Руан больше был не в силах сдерживаться.
   - Черта-с-два! - крикнул он Ксанту на безупречном ирлианском языке. -  Вы
не причините вреда зернанцам, потому что они мои  подданные.  Я  отправляюсь
приветствовать этих людей. Нейл, Вайтелин, Белсур! - окликнул он  английских
рыцарей.
   Все трое бросились к своему господину, готовые  выполнить  любой  приказ.
Они решительно растолкали ланконцев и встали рядом с Руаном.
   - Останови этого дурака, - сказал Дайри Ксанту. -  Тал  нам  не  простит,
если его убьют. Руан смерил Дайри гневным взглядом.
   - Выполняйте мои приказания, - сказал он, и Дайри умолк.
   Ксант с некоторым любопытством посмотрел  на  Руана,  но  он  был  старше
Дайри, и его не так просто было поколебать.
   - Они зернанцы и не признают  ирлианского  короля,  -  терпеливо,  словно
ребенку, принялся объяснять Ксант. - Они считают своим королем Брокейна и  с
большим удовольствием убьют тебя.
   -  Я  не  доставлю  им  этого  удовольствия.  Едем,  -  не  оборачиваясь,
скомандовал Руан своим рыцарям.
   Ксант остановил ирлианцев, собравшихся последовать за Руаном.
   - Пусть лучше этого дурака убьют сейчас, пока Тал не сделал его  королем,
- сказал он.
   С бесстрастными лицами ланконцы смотрели, как  принц,  которого  они  так
ненавидели, поскакал навстречу смерти.
   Трое зернанцев стояли на холме и смотрели на приближающегося Руана и трех
рыцарей. Это были молодые  люди,  отправившиеся  на  охоту  и,  вне  всякого
сомнения, испуганные появлением такого количества ирлианцев там, где  их  не
должно было быть.
   У Руана все еще стучало в висках от гнева. Его всегда учили, что он будет
королем всех ланконцев, а здесь ирлианцы пытаются убить зернанцев.
   Руан сделал  знак  рыцарям  остаться  сзади  и  дальше  поехал  один.  Он
остановился примерно в ста ярдах от молодых охотников.
   - Я принц Руан, сын Тала, - торжественно провозгласил он. - Я приветствую
вас и предлагаю мир.
   Молодые люди неподвижно сидели на лошадях,  пораженные  видом  белокурого
мужчины, подъехавшего к ним на стройном, красивом коне.  Зернанец-подросток,
находившийся в середине, первым пришел в себя. Легким, изящным движением  он
достал лук и выстрелил в Руана.
   Руан резко отклонился вправо, и стрела лишь слегка  царапнула  его  левую
руку. Он выругался про себя и резко пришпорил копя. Это  было  уже  слишком.
Презрение и насмешки - это одно, но быть убитым мальчишкой после  того,  как
он предложил мир - такого оскорбления он вынести не мог. В секунду он достиг
зернанцев и вышиб мальчишку из седла, затем спрыгнул на землю и прижал его к
земле.
   - Убирайтесь отсюда, - прорычал он двум оставшимся всадникам.
   - Мы не можем, - почти шепотом сказал один, с ужасом глядя  на  мальчика,
которого Руан всем весом своего тела придавил  к  земле,  -  Он  сын  нашего
короля.
   - Я ваш король! - взревел Руан. Весь его гнев наконец  прорвался  наружу.
Он поднял глаза и увидел скачущих к нему верных рыцарей.
   - Прогоните их, - приказал он, кивнув в сторону зернанцев. - Иначе  Ксант
разорвет их на куски.
   Зернанцы бросились наутек.
   Руан посмотрел  на  пойманного  мальчика.  Это  был  красивый  юноша  лет
семнадцати, пытавшийся с бешенством дикой кошки вырваться из его рук.
   - Ты не мой король. Король - мой отец, Великий Брокейн, - прохрипел он  и
плюнул Руану в лицо.
   Руан вытер губы и пренебрежительным жестом ударил мальчика по  щеке,  как
мужчина мог бы ударить женщину, чей острый язык вывел его  из  терпения.  Он
поднял его на ноги.
   - Ты пойдешь со мной.
   - Я скорее умру, чем...
   Руан повернул мальчика к  приближающимся  ирлианским  войскам.  Это  было
устрашающее зрелище. Мускулистые  люди,  мускулистые  кони  и  сверкающее  в
последних лучах солнца оружие.
   - Если ты попытаешься бежать, они убьют тебя.
   -  Зернанцы  не  боятся  ирлианцев,  -  ответил  мальчик,  но  лицо   его
побледнело.
   - Бывают ситуации, когда мужчина должен работать головой,  а  не  руками.
Веди себя как мужчина. Сделай так, чтобы твой отец гордился тобой.
   Он отпустил мальчика, и тот, слегка поколебавшись, остался стоять  рядом.
Руану оставалось только надеяться, что мальчик достаточно умен и не  сделает
какой-нибудь глупости. Можно не сомневаться, что ирлианцы  получат  огромное
удовольствие, убив этого зернанца.
   Ланконцы окружили Руана и мальчика. Их лица были суровы, оружие готово  к
бою. Потные кони судорожно шевелили ноздрями.
   - Неплохо, - сказал Ксант. - Ты взял пленного. Сейчас мы его  накажем  за
то, что он хотел убить ирлианца.
   Руан обрадовался, что при этих словах Ксанта мальчик не шелохнулся  и  не
выказал трусости. Теперь пришло время поставить ланконцев на место.
   - У меня гость, - сказал Руан и посмотрел на Ксанта. - Это сын  Брокейна.
Он согласился отправиться с нами и провести через земли своего отца.
   Ксант фыркнул так же громко, как это делала его лошадь.
   - Так это гость стрелял в тебя? Руан только сейчас заметил, что у него по
руке течет кровь.
   - Я оцарапался о скалу, - спокойно ответил он Ксанту.
   Сайлин выехала вперед и встала между мужчинами.
   - Добро пожаловать, гость, пусть даже ты зернанец, - сказала она,  словно
приглашала в постель ядовитую змею.
   Ее глаза были прикованы к Руану. Не многие мужчины  рискнули  бы  бросить
вызов Ксанту, и, уж во всяком случае, она не  думала,  что  это  сделает  их
белокурый англичанин. На ее глазах он в одиночку поскакал против  зернанцев,
ловко увернулся от стрелы, спрыгнул с лошади  на  мальчика,  который  теперь
послушно стоял около него. Возможно, этот человек  гораздо  умнее,  чем  они
думают.
   Рыцарь Руана Белсур подвел к нему под уздцы коня. Руан вскочил на него  и
подал руку мальчику, приглашая сесть сзади. Развернув лошадь  к  лагерю,  он
спросил:
   - Как тебя зовут?
   - Кеон, - гордо ответил тот, но дрожь в голосе выдавала его страх. -  Сын
короля зернанцев. - Я думаю, нам лучше дать  твоему  отцу  другой  титул.  Я
единственный король в этой стране.
   Мальчик презрительно рассмеялся:
   - Мой отец уничтожит тебя. Ирлианцы никогда не будут править зернанцами.
   - Посмотрим, но сегодня ночью  тебе  лучше  слушаться  меня  и  держаться
рядом. Я не уверен, что другие ланконцы так же незлопамятны, как я.
   За Руаном ехали его рыцари, а за ними  -  остальное  войско  ланконцев  с
Дайри, Сайлин и Ксантом впереди.
   - Он всегда такой дурак? -  спросил  Дайри  Ксанта.  -  Как  вам  удалось
довезти его живым до Ланконии?
   Ксант задумчиво смотрел то на Руана, то на зернанского мальчика.
   - До сегодняшней ночи он был послушен, как домашняя собачка.  Его  сестра
вела себя решительнее, чем он. И до сих пор он говорил только по-английски.
   - Если он и дальше будет ездить вдоль границ с зернанцами, ему  не  долго
жить, - сказал Дайри. - Нам не следует мешать  ему  делать  глупости.  Пусть
ездит. Это отличный способ  избавиться  от  него,  и  нашим  королем  станет
Джералт. Иначе я боюсь, что Ланкония окажется под правлением  этого  глупца.
Он откроет ворота Эскалона любым захватчикам.
   - Ты думаешь, он глуп? - спросила Сайлин. - Если бы  мы  напали  на  этих
зернанцев и убили сына Брокейна, мы бы  не  знали  покоя,  пока  Брокейн  не
перебил бы сотню наших людей. А  теперь  у  нас  в  руках  ценный  заложник.
Брокейн не нападет на нас из боязни, что мы убьем его сына. И  ты  говоришь,
что за неделю путешествия не догадался, что Руан понимает наш  язык?  Ну-ну,
Ксант, я удивляюсь тебе. Что еще этот человек знает  о  нас,  о  чем  мы  не
подозреваем? - Она стегнула лошадь и поравнялась с Руаном.
   Весь вечер Сайлин наблюдала за Руаном, его сестрой и рыцарями,  сидевшими
в темноте вокруг костра около красивой шелковой палатки. Кеон сидел рядом  с
ними, настороженный, тихий и угрюмый. Сайлин подумала, что  поведение  Руана
для него так же странно, как и для ирлианцев. Руан взял на  руки  маленького
племянника и что-то прошептал ему на  ухо,  от  чего  малыш  рассмеялся.  Ни
одного ланконского ребенка в таком возрасте  отец  не  возьмет  на  руки.  К
четырем годам мальчиков уже учат обращаться с оружием, да и девочек, которых
отобрали для женской гвардии, тоже.
   Сайлин видела, как Руан улыбался сестре, слышала, как он спросил,  удобно
ли ей. Она пыталась понять, каково ей будет жить с человеком,  который  один
скачет против троих зернанцев, а спустя два часа баюкает на  руках  ребенка.
Как такой человек может сражаться? Как он может быть королем?
   На следующее утро, еще до восхода солнца тревожные звуки горна возвестили
об опасности. Ланконцы мгновенно вскочили на ноги. Руан вышел из  палатки  в
одной набедренной повязке, впервые давая ланконцам возможность увидеть  свое
тело, которое они считали слабым и  изнеженным.  Такие  мускулы  можно  было
приобрести только упорными тренировками.
   - Что это? - спросил он по-ланконски у Ксанта.
   - Зернанцы, - коротко ответил Ксант. - Брокейн идет сражаться  за  своего
сына. Мы выступаем ему навстречу.
   Он хотел вскочить на коня, но Руан схватил его за плечо.
   - Не сметь! Кеон!  Приготовься  ехать  к  отцу.  Ксант  бросил  на  Руана
холодный взгляд.
   - Твоя жизнь, тебе ее и терять.
   Руан  удержал  готовые  сорваться  с  губ  проклятия  и   предостерегающе
посмотрел на Нейла, сделавшего шаг к Ксанту.
   Через минуту он был одет. Но оделся он не в кольчугу, как для битвы, а  в
расшитый бархатный костюм, словно для светского ужина. Руан сделал вид,  что
не слышал, как ланконцы засмеялись  над  очередной  глупостью  "иностранца".
Даже Кеон удивленно замотал головой. В этот момент он подумал, что лучше  бы
его вчера убили. Встреча с отцом была хуже смерти.
   Сайлин, издали наблюдавшая за Руаном,  заметила,  как  гневное  выражение
появилось и быстро исчезло с его лица. Если ей придется выйти замуж за этого
мужчину, будет лучше заключить с ним союз уже сейчас. И, кроме того, ей было
очень интересно, как он собирается улаживать дело с таким старым и  коварным
врагом, как Брокейн.
   - Могу я поехать с тобой? - спросила Сайлин Руана.
   - Нет! - в один голос крикнули Дайри и Ксант. Руан посмотрел на них.  Его
взгляд был холоден как сталь.
   - Они  не  боятся  за  голову  английского  принца,  но  оберегают  жизни
ланконцев, - с горечью произнес Руан.
   Сайлин взяла длинное копье, лук и повесила за спину колчан со стрелами.
   - Я воин, и сама могу принимать решение. Улыбка  Руана  словно  солнечный
свет ослепила Сайлин. Господи, как красив этот мужчина!
   - Тогда садись на коня, - сказал Руан, и Сайлин поспешила к своей лошади,
словно взволнованный новичок, желающий заслужить похвалу учителя.
   Руан проводил ее взглядом. Фейлан не рассказывал ему  об  уме  и  красоте
ланконских женщин.
   Другие ланконцы не были так поражены внешностью Руана и со своих  лошадей
молча наблюдали, как Руан, Сайлин, трос английских рыцарей и  Кеон  выезжают
навстречу двум сотням зернанских воинов и верной смерти.
   - Держи спину прямо, - сказал Руан Кеону, - а не так, словно  ты  боишься
своего короля.
   - Мой король - отец, - дерзко откликнулся Кеон, но его  лицо  было  очень
бледным.
   Зернанцы сидели на конях и поджидали приближающуюся процессию.  Когда  до
них осталось ярдов сто, Руан сказал, что дальше поедет один. Солнце блестело
в золоченой вышивке его туники, играло в его волосах, переливалось в алмазах
рукоятки его меча. Ланконцы - ни ирлианцы, ни зернанцы - никогда  не  видели
так богато одетого мужчину. Он выглядел, как роза среди  песков  и  колючек.
Они с изумлением смотрели на него.
   После недолгого колебания навстречу Руану выехал  огромный  мужчина.  Все
его лицо было в шрамах:  самый  крупный  тянулся  от  левого  глаза  к  шее,
половина одного уха была отрублена. Он выглядел так, словно ни разу в  жизни
не улыбнулся.
   - Ты англичанин, который взял  в  плен  моего  сына?  -  спросил  он  так
громогласно, что лошадь под Руаном заплясала.
   Руан  улыбнулся,  успешно  скрыв,  как  колотится  у  него   сердце.   Он
сомневался, что сколь  угодно  долгие  тренировки  позволят  кому-нибудь  на
равных сразиться с этим воином.
   - Я ланконец, наследник короля Тала и будущий  король  всей  Ланконии,  -
произнес он с удивительной твердостью в голосе.
   - Я убью сотню человек за каждый волос, который  упадет  с  головы  моего
сына.
   - Кеон, выйди вперед, - приказал Руан, не оборачиваясь.
   Брокейн оглядел сына с ног до головы, удовлетворенно хмыкнул и велел  ему
присоединиться к зернанцам на холме.
   - Нет! - резко сказал Руан.
   Его рука опустилась на колено  в  дюйме  от  рукоятки  меча.  Он  не  мог
позволить Кеону уйти. Судьба отдала  мальчика  ему  в  руки,  и  Руан  хотел
оставить его у себя. Он не  собирался  упустить  эту  крошечную  возможность
установить мир.
   - Кеон останется со мной.
   Брокейн обомлел. Слова и дела этого мужчины не вязались с его внешностью.
   - Мы будем сражаться за него, - прохрипел Брокейн и потянулся к мечу.
   - Я бы предпочел, чтобы этого не случилось, - ответил Руан, надеясь,  что
никто не видит, как побледнело его лицо. - Но я готов, если это  необходимо.
Я хочу, чтобы Кеон остался со мной, потому что считаю его твоим наследником.
   Брокейн бросил на Кеона быстрый взгляд.
   - Да, он им будет, если таким дуракам позволяют управлять страной.
   - Он не дурак. Просто он молод,  горяч  и  плохо  стреляет.  Я  хотел  бы
оставить его у себя, чтобы показать, что ирлианцы  не  звери,  и,  возможно,
когда-нибудь между нашими народами воцарится мир.
   Руан прищурился.
   - И я хотел бы научить его хорошо  стрелять.  Брокейн  долго  смотрел  на
Руана, и Руан знал, что в  эту  минуту  коварный  старик  решает,  жить  или
умереть его сыну и этому англичанину. Руан не верил,  что  такого  человека,
как Брокейн, может остановить столь слабое препятствие, как любовь к сыну.
   - Тебя вырастил не старый Тал, - сказал он наконец. -  Он  бы  уже  давно
убил моего сына. Где гарантии, что с ним ничего не случится?
   - Даю слово, - торжественно сказал Руан. - Я отдам тебе мою  жизнь,  если
ирлианцы причинят ему вред.
   Руан затаил дыхание.
   - Если с ним что-нибудь случится, я убью тебя так медленно, что ты будешь
молить о смерти. Ру