шее удовольствие от того, что Николь должна грести,  в  то
время как он сам  сидит  на  корме  и  отдает  ей  приказания.  Из  его  уст
извергался сплошной  поток  самовосхваления  и  обвинений  в  ее  адрес.  Он
непрерывно твердил, что Николь всегда соблазняла и мучила его.
   Они причалили в дальнем уголке плантации Армстронга. Жерар  направился  к
заброшенному сараю с висевшей на одной петле  дверью.  Едва  они  подошли  к
нему, как из-за деревьев появилась Бианка.
   - Где вы были и что она здесь делает?
   - Не задавай лишних вопросов, - грубо бросил Жерар. - Ты сделала,  что  я
сказал?
   Глаза Бианки, утопавшие в складках жира, лихорадочно блестели.
   - Он не поедет верхом. Я набила осколков под седло, как ты сказал, но  он
не поедет.
   - Объясни толком, что случилось, - потребовал Жерар.
   Бианка  разжала  руки,  сжимавшие  складки  юбки   спереди.   По   подолу
расползалось кровавое пятно.
   - Я его застрелила! - сказала она, как бы сама не веря своим словам.
   Николь вскрикнула и рванулась к дому, но Жерар схватил ее за руку. Он изо
всех сил ударил ее кулаком в лицо.  Николь  упала  прямо  в  открытую  дверь
сарая.
   - Он умер? - отрывисто спросил Жерар.
   - О да. - Бианка часто моргала, а голос ее звучал до нелепости похоже  на
голос маленькой девочки. Она протянула руку. - Я принесла пистолет.
   Жерар быстрым движением выхватил его и указал им на дверь сарая.
   - Заходи сюда.  -  Бианка  нахмурилась,  недоумевая,  потом  нерешительно
шагнула в сарай.
   - Объясни мне, почему здесь Николь? Что здесь  делает  моя  горничная?  -
снова спросила она. - Бианка! - умоляюще вскричала Николь. - Где Клей?
   Бианка медленно повернулась и посмотрела на нее.
   - Ты! - прошептала она, приближаясь к ней. - Это  ты  убила  его.  -  Она
бросилась на нее, вытянув руки со скрюченными, как когти,  пальцами.  Николь
упала, задыхаясь под тяжестью навалившегося на нее грузного тела.
   - Оставь ее! Ты, жирная шлюха, оставь ее! -  завизжал  Жерар.  Он  бросил
один пистолет на пол, засунул другой за пояс и стал оттаскивать Бианку.
   - Я убью ее, - рычала Бианка. - Дай мне убить ее. Жерар вытащил  пистолет
и направил на нее.
   - Нет, это ты сейчас умрешь. Бианка улыбнулась.
   - Что с тобой, Жерар? Это же я, Бианка. Ты же любишь меня.
   - Люблю! - презрительно фыркнул Жерар. - Неужели  ты  думаешь,  что  тебя
можно любить? Это все равно что лечь в постель со свиньей.
   - Жерар! - взмолилась Бианка. - Ты не в себе, ты просто расстроен.
   - Ты тупая самодовольная свинья. Подумать только,  ты  поверила,  что  я,
Куртелен, могу полюбить женщину, подобную тебе! Теперь тебя найдут  мертвой,
и все будут думать, что ты покончила с собой от горя по убитому мужу. А  он,
без сомнения, пал жертвой грабителей.
   - Нет, - шепнула Бианка, простирая к нему руки.
   - О да! - Он самодовольно улыбнулся. - Состояние  Армстронга  перейдет  к
этим мерзким  близнецам,  а,  поскольку  у  них  нет  больше  родственников,
опекуном назначат Николь. А я стану ее мужем.
   - Ее мужем? - с изумлением повторила Бианка, не  веря  собственным  ушам.
-Ты же говорил, что ненавидишь ее. Он засмеялся.
   - То была игра. Мы с тобой играли, и я выиграл. Помнишь?
   Николь состредоточенно думала. Единственная возможность  спастись  -  это
отвлечь внимание Жерара, пока кто-нибудь не хватится Бианки или ее самой.
   - Никто не поверит, что Бианка покончила с собой из-за Клея.  Все  знают,
что она его ненавидела.
   Бианка взглянула на нее с ненавистью. Потом вдруг в глазах  обоих  женщин
мелькнуло что-то, похожее на взаимопонимание .
   - Да, работники и слуги знают, что  мы  даже  почти  не  видимся  друг  с
другом, - подтвердила она.
   - Но все кругом  уже  давно  твердят,  что  вы  помирились,  что  Клейтон
перестал пить и стал примерным мужем, - возразил Жерар.
   Бианка в растерянности умолкла. Николь пришла ей на помощь.
   -   Бианка   -   настоящая   леди.   Она   принадлежит    к    старинному
аристократическому роду, а во Франции  аристократов  уничтожили.  Она  будет
прекрасной женой.
   - Она ничтожество, - взвизгнул Жерар. - Все знают, что во  Франции  скоро
будет восстановлена монархия. Я женюсь на  внучке  герцога  и  продолжу  род
Куртеленов.
   - Но... - начала Николь.
   - Довольно! - завопил Жерар. - Вы считаете меня глупцом?  Думаете,  я  не
вижу, что вы просто заговариваете  мне  зубы?  -  Он  направил  пистолет  на
Бианку. - Я не взял бы ее, даже если бы она была самой королевой Англии. Она
омерзительно жирна, уродлива и невообразимо глупа.
   Бианка вскрикнула и бросилась на него, готовясь вцепиться когтями в лицо.
Жерар боролся, задыхаясь под ее тяжестью.
   Грянул выстрел, и она отступила, держась обеими руками за  живот.  Пальцы
ее медленно окрашивались кровью. В этот момент на  голову  Жерара  обрушился
страшный удар.
   Все это время Николь не сводила глаз с валявшегося на полу пистолета,  но
она не могла завладеть им, потому что дорогу  к  нему  преграждали  Жерар  и
Бианка. Зато она приметила толстую доску, которая  еле  держалась  в  стене.
Когда Бианка бросилась на Жерара, Николь со сверхъестественной силой вырвала
ее из стены и ударила Жерара.
   Бианка упала, а Жерар стоял, пошатываясь как пьяный.
   - Ты за это  заплатишь,  -  прошептал  он  по-французски,  зажимая  рукой
кровоточащую рану на виске. - Ты будешь платить каждой секундой своей жизни.
   Он медленно приближался к Николь, отступавшей к  стене.  Бианка,  которая
уже потеряла много крови, видела их  обоих  сквозь  предсмертный  туман.  Ее
пальцы коснулись пистолета, лежавшего на полу, и стиснули  его.  У  нее  еще
хватило сил приподнять пистолет, прицелиться и нажать спусковой крючок.  Она
испустила последний вздох раньше, чем смогла убедиться, что не промахнулась.
   Николь увидела, что Жерар вдруг дернулся и замер. Казалось, это случилось
до того, как раздался выстрел. В его глазах появилось  выражение  безмерного
удивления, он медленно осел на пол и застыл.
   Николь шагнула в сторону. Бианка и  Жерар  были  мертвы.  Вытянутая  рука
Бианки в предсмертной  судороге  сомкнулась  на  его  запястье.  Теперь  она
держала его так крепко, как никогда не держала в жизни.
   Николь бросилась прочь из сарая и побежала к дому. Только бы найти Клея!
   На ковре в кабинете она увидела пятна крови, но Клея  там  не  было.  Она
почувствовала, что сердце ее перестало биться.
   Она опустилась на диван, закрыв лицо руками. Надо немного  успокоиться  и
подумать. Куда он мог деться? Если бы кто-нибудь нашел его,  то  в  доме  не
было бы так пусто.
   Вдруг она поняла, куда ей надо идти  -  на  поляну.  Всю  дорогу  она  не
останавливалась, заливаясь слезами, не обращая внимания на рвущееся в  груди
сердце и боль в легких. Едва вступив в потайной проход,  она  увидела  Клея,
лежавшего у воды. Казалось, он просто отдыхает.
   - Клей, - прошептала она, падая  на  колени.  Он  открыл  глаза  и  слабо
улыбнулся.
   - Я ошибся в Бианке. Ей хватило смелости...
   - Дай я посмотрю. - Она спустила окровавленную  рубашку,  обнажив  плечо.
Рана была не опасной, но он потерял много крови. Волна  радости  захлестнула
ее.
   - Почему ты не остался в доме? -  спросила  Николь,  отрывая  полоску  от
подола своей сорочки, чтобы перевязать рану.
   - А почему ты догадалась, что я здесь?
   - Сейчас не до разговоров. Тебе нужен врач. - Она стала  подниматься,  но
он схватил ее за руку.
   - Подожди. Скажи мне...
   - Бианка и Жерар мертвы.
   Он долго смотрел ей в глаза, потом вдруг попросил:
   - Принеси мне единорога.
   - Клей, сейчас не время...
   - Принеси!
   Она неохотно вошла в пещеру и принесла серебряную безделушку, заключенную
в слиток стекла. Клей положил его на землю, взял камень и с силой ударил.
   Николь вскрикнула. Он откинулся на  траву,  зажав  в  руке  освобожденную
фигурку.
   - Ты однажды сказала, что я, наверное, считаю тебя  недостойной  касаться
того, к чему прикасалась Бесс. Ты не понимала, что это я был недостоин.
   Клей с трудом приподнялся на локте - у него  почти  не  осталось  сил,  -
протянул руку и, опустив единорога ей за корсаж, криво усмехнулся.
   - Потом достану.
   Николь улыбнулась сквозь слезы.
   - Я иду за врачом. Он схватил ее за подол.
   - Ты вернешься?
   - Конечно. - Она прижала руку к  груди.  -  Здесь  мне  мешает  маленький
колючий серебряный рог - должен же кто-то мне помочь от него избавиться...
   Клей улыбнулся с закрытыми глазами.
   - Готов предложить свои услуги.
   Николь повернулась и быстро пошла к реке.


   Джуд ДЕВЕРО
   ДЕВСТВЕННИЦА



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


Анонс

   От счастливого брака знатной англичанки и короля Ланконии рождается принц
Руан. В течение двадцати пяти лет Руан живет в Англии. И вот наступает время
ехать в Ланконию, где умирающий отец  должен  передать  сыну  свой  трон.  В
родной стране Руан встречает настоящую любовь.

Глава 1

Англия, 1299 год

   Вильям де Боун стоял, укрывшись в тени каменных стен замка, и смотрел  на
племянника, сидевшего у раскрытого окна. В золотых  волосах  Руана  купалось
солнце, его красивое лицо слегка хмурилось: он сосредоточенно изучал лежащие
перед ним бумаги. Вильяму не хотелось думать о том, как много  стал  значить
для него этот юноша. Руан стал ему вместо сына, которого он хотел бы иметь.
   Глядя на высокого, широкоплечего,  красивого  молодого  человека,  Вильям
снова и снова поражался, как смуглый, уродливый Тал смог произвести на  свет
такого красавца, как Руан. Тал называл себя королем Ланконии,  но  при  этом
носил звериные шкуры. Его длинные, грязные волосы свисали до плеч, он  ел  и
говорил, как варвар, которым и был. Вильям презирал себя за то, что  уступил
просьбе короля Эдварда, позволил Талу остаться в своем  доме.  Вильям  велел
слугам ублажать этого грубияна, но сам старался держаться от него подальше.
   Сейчас, глядя на Руана, Вильям почувствовал, как у него от обиды засосало
под ложечкой.
   Пока он был в отъезде, его красивая, добрая, милая сестра Анна  влюбилась
в этого отвратительного типа. Когда Вильям осознал, что произошло.  Тал  уже
настолько вскружил ей голову, что Анна поклялась покончить с собой, если  ей
не позволят выйти за него замуж. Король варваров, похоже, даже  не  понимал,
какой  опасности  подвергает  Анна  свою  бессмертную   душу,   помышляя   о
самоубийстве.
   Что бы ни говорил Вильям, ничто не могло  разубедить  Анну.  Он  старался
открыть ей глаза,  показать,  насколько  омерзителен  Тал,  но  она  лишь  с
сожалением смотрела на брата.
   - Для женщины он не отвратителен, - говорила  она  и  смеялась  так,  что
Вильяму становилось не по себе при одной мысли о том,  как  смуглые,  жирные
руки Тала коснутся ее нежной, белой кожи.
   В конце концов, решение за Вильяма принял король Эдвард. Он  сказал,  что
на свете не так много ланконцев,  и  если  их  король  хочет  взять  в  жены
богатую, знатную англичанку, ему следует это позволить.
   Итак, король Тал женился на сестре Вильяма, красавице  Анне.  Вильям  пил
десять дней, надеясь, что, когда протрезвеет, все случившееся окажется сном.
Но когда он очнулся от пьяного угара, то первое, что  увидел,  был  высокий,
смуглый Тал в обнимку с его белокурой сестрой.
   Спустя девять месяцев родился Руан. Бездетный в собственном браке и давно
истосковавшийся по сыну, Вильям с первой  минуты  влюбился  в  хорошенького,
белокурого мальчика. Тал, напротив, не проявлял к ребенку никакого интереса.
   - Фу! Он орет с одного конца и воняет с другого. Детьми должны заниматься
женщины. Я  подожду,  пока  он  станет  мужчиной,  -  ворчал  Тал,  коверкая
английские слова.
   Его гораздо больше интересовало, когда Анна достаточно поправится,  чтобы
вернуться к нему в постель.
   Вильям растил Руана, как своего сына. Он проводил с ним бесконечные часы,
изобретал для него игрушки, играл с ним, держал за крошечные пальчики, когда
тот делал первые шаги.
   Когда Руану был почти год, родилась его сестра Лора. Как и ее  брат,  она
была хорошенькая и  белокурая,  словно  ничего  не  унаследовала  от  своего
смуглого отца.
   Анна умерла, когда Лоре было пять дней от роду.
   Ослепленный горем, Вильям не видел ничего вокруг. Все, что он  знал,  это
то, что Тал стал причиной смерти его любимой сестры, и  велел  ему  покинуть
свой дом.
   Тал  угрюмо  заявил,  что  возьмет  своих  слуг,  детей  и  завтра  утром
отправится в Ланконию.
   Вильям не придал значения словам Тала, но, когда услышал  шум  во  дворе,
понял, что Тал собирается увезти Руана, и новорожденного младенца  с  собой.
Всегда уравновешенный, Вильям пришел в бешенство. Он собрал своих рыцарей и,
когда Тал уснул, напал па нею.
   Вильям никогда не видел, чтобы кто-нибудь дрался, как ланконцы.  Их  было
вчетверо меньше, чем воинов Вильяма, тем не менее,  троим  из  них,  включая
Тала, удалось бежать.
   Заливаясь кровью. Тал взобрался на стену замка и проклял Вильяма  и  весь
род его. Он сказал, что знает о  желании  Вильяма  оставить  у  себя  принца
Руана, но тот его никогда не получит. Руан - ланконец, а  не  англичанин,  и
однажды вернется к себе домой.
   Затем Тал спрыгнул со стены и исчез в лесу.
   С этой ночи удача отвернулась от Вильяма. Спустя месяц от оспы умерла его
жена,  потом  болезнь  скосила  половину  его  крестьян.  На  полях  остался
неубранный урожай, и ранний снег похоронил его.
   Вильям снова женился, на этот раз на пышущей здоровьем,  пятнадцатилетней
девице, обещавшей быть плодовитой, как кролик. За четыре года она родила ему
четырех сыновей и благополучно скончалась во время родов пятого.  Вильям  не
особо горевал, ибо, когда его страсть к ее красивому, молодому телу  остыла,
оказалось, что она глупа и легкомысленна.
   На попечении Вильяма остались четыре собственных сына и двое детей  Анны.
Контраст между ними был разительный. Руан и Лора были высокими, красивыми, с
золотистыми волосами. Они были умны и горели желанием учиться, тогда как его
собственные дети были глупы, неуклюжи, злы и упрямы. Они ненавидели Руана  и
жестоко издевались над Лорой. Вильям знал: это ему наказание за то,  что  он
бесчестно напал на Тала. Ему даже стало казаться, что это дух Анны мстит  за
мужа.
   Когда Руану исполнилось десять  лет,  в  замок  Вильяма  пришел  человек:
старик со свисающей на грудь бородой и золотым  обручем  вокруг  головы.  Он
сказал, что его зовут Фейлан, что он ланконец и пришел учить Руана.
   Вильям собрался мечом прогнать старика, но Руан словно знал,  что  старик
должен прийти, и ждал его. Он вышел вперед и торжественно произнес:
   - Я принц Руан.
   В этот момент Вильям понял, что теряет самое драгоценное на свете и ничто
не сможет предотвратить его утрату.
   Стариц-ланконец остался в замке и  все  время  проводил  с  Руаном.  Руан
всегда был старательным, толковым мальчиком, но  сейчас  его  способности  к
учению показались Вильяму просто безграничными. Старый ланконец учил Руана и
в классной комнате, и на спортивной площадке.  Вильям  сначала  протестовал,
потому что ланконские методы ведения боя любой  английский  рыцарь  счел  бы
бесчестными. Ни Руан, ни Фейлан не обратили на это никакого внимания, и Руан
научился владеть не только мечом и копьем, но и палкой, булавой и,  к  ужасу
Вильяма, драться на кулаках.
   Руан воспитывался не как другие дети аристократов.  Он  остался  в  замке
своего дяди, всецело предоставленный ланконцу, тогда  как  собственные  дети
Вильяма один за другим покинули дом и ушли обучаться  рыцарскому  искусству.
Получив рыцарство, они вернулись. Их ненависть к Руану  стала  еще  сильнее.
Они по очереди вызывали Руана на бой, надеясь победить его и этим  завоевать
расположение отца.
   Но поединка не получалось, потому что Руан легко выбивал каждого  из  них
из седла и, даже не вспотев, возвращался к занятиям.
   Сыновья Вильяма требовали, чтобы Руан убрался из их дома.  Вильям  видел,
как  они  подкладывали  Руану  колючки  под  седло,  воровали  его  книги  и
высмеивали перед гостями. Но Руан никогда не выходил из себя,  что  особенно
бесило  его  грубых  кузенов.  Только  один  раз  Вильям  видел,  как   Руан
рассердился. Это было, когда его  сестра  Лора  попросила  разрешения  выйти
замуж за барона, нанесшего визит Вильяму. В бешенстве Руан сказал Лоре,  что
она ланконка и, когда ее позовут, должна вернуться домой. Вильям был глубоко
задет, отчасти потому, что Руан проявил свой нрав, но более из-за того,  что
он назвал Ланконию своим "домом". Он почувствовал, что его предали и что его
любовь к юноше безответна. Вильям помог Лоре устроить  свадьбу,  но  ее  муж
умер через два года, и Лора вернулась в дом дяди с сыном Филипом на руках.
   - Теперь мы готовы, - с улыбкой сказал Руан, обнимая Лору и своего нового
племянника.
   И вот сегодня Вильям стоял под окном и смотрел на Руана. Прошло  двадцать
пять лет с тех пор, как его любимая сестра родила златоволосого сына,  и  за
это время Вильям полюбил его больше, чем кого бы то ни было на свете.
   Но теперь все кончилось, по тому что за стенами  замка  на  коротконогих,
толстых лошадях восседает сотня готовых к бою, высоких, смуглых, исчерченных
шрамами ланконских воинов, и на каждом по сто фунтов оружия.
   Их предводитель вышел вперед и заявил Вильяму, что они приехали за  сыном
Тала, что Тал лежит на смертном одре, и Руан станет королем Ланконии.
   Первым побуждением Вильяма  было  отказать,  принять  бой  и  драться  до
последнего дыхания, но  Руан  вышел  навстречу  ланконцам  с  распростертыми
объятиями. Увидев это, Вильям понял, что потерпел поражение.
   С тяжелым сердцем он поднялся по лестнице в покои Лоры, где у окна  сидел
Руан. Его учитель, пришедший стариком, теперь стал древним старцем,  но  при
виде Вильяма поднял со  стула  свое  измученное  артритом  тело  и  медленно
опустился на одно колено.
   - Да здравствует король Руан, - произнес старик и склонил голову.
   Руан важно кивнул и посмотрел на Лору, отложившую в сторону шитье.
   - Пора, - тихо сказал он. - Мы отправляемся домой.
   Вильям вышел из комнаты, чтобы никто не увидел его слез.

Ланкония

   Джура стояла по колено в воде, держа  на  весу  легкое  копье  и  выбирая
момент, чтобы пронзить им рыбу. Солнце только вставало, неясно очертив за ее
спиной Тарновианские горы. Она оставила брюки на берегу и стояла  в  тонкой,
расшитой тунике, прикрывавшей ее ноги лишь  до  середины  бедра.  Вода  была
ледяная, но Джура с детских лет привыкла к спартанской жизни.
   Слева от себя она услышала шорох.  Кто-то  приближался,  судя  по  шагам,
женщина.  Джура  не  шелохнулась,  но  ее  мышцы  напряглись,   словно   она
приготовилась к прыжку. Она все еще  держала  в  вытянутой  руке  копье,  но
теперь была готова метнуть его в пришельца.
   Не  поворачивая  лица,  она  улыбнулась.  Это  была  Сайлин.  Сайлин,  ее
наставница и друг, как всегда беззвучно, вышла из леса.
   Джура резким движением пронзила копьем рыбу.
   - Позавтракаешь со мной, Сайлин? - спросила  она,  выходя  с  добычей  па
берег.
   Джура была шести футов  роста;  годы  тяжелых,  изнурительных  тренировок
сделали ее фигуру великолепной.
   Сайлин вышла из-за дерева и улыбнулась подруге.
   - У тебя отличный слух.
   На ней тоже были туника и брюки ирлианского воина. Сайлин была такого  же
роста, как Джура, с длинными ногами и  высокой,  крепкой  грудью.  Она  была
стройна, как береза, но ее лицо не поражало красотой, как лицо Джуры.  Когда
она стояла рядом  с  восемнадцатилетней  Джурой,  было  видно,  что  ей  уже
двадцать четыре.
   - Он вернулся, - тихо сказала  Сайлин.  Джура  прилаживала  палки,  чтобы
поджарить рыбу. Когда она услышала слова подруги, прут задрожал в ее руке.
   - Джура, - умоляюще сказала Сайлин. - Однажды  тебе  придется  посмотреть
правде в глаза.
   Она говорила на ирландском диалекте Ланконии, смягчая согласные и  глотая
"л"