омился:
   - Завтрак готов?
   Этот вопрос Рэнди прочла по его губам, ибо вертолет заглушал все звуки.
   Стараясь не выказывать любопытства, Рэнди  ловко  и  быстро  выложила  на
тарелку вафли, налила в чашку горячий кофе и,  поставив  все  это  на  стол,
выглянула наружу.
   Вертолет висел почти над домом. Сначала с него спустили  ворох  рюкзаков,
за ними последовал высокий блондин в черном костюме и с кейсом в руке. Рэнди
не сдержала улыбки - уж слишком нелепо выглядел  беспомощно  болтающийся  на
тросе мужчина, одетый словно для прогулки  по  Уолл-стрит.  На  фоне  гор  и
высоких деревьев он казался  особенно  несуразным.  В  довершение  ко  всему
блондин преспокойно жевал яблоко, держа его в другой руке.
   Он приземлился прямо  напротив  Рэнди,  и  она  рассмотрела  гостя  более
детально. В  свою  очередь,  этот  светловолосый  белокожий  и  голубоглазый
человек с изумлением уставился на Рэнди. Впрочем, это не помешало ему  снова
откусить яблоко и проводить взглядом удаляющийся вертолет.  Рэнди  заметила,
что кейс присоединен к запястью тонкой стальной цепочкой.
   - Вы так голодны? - Она указала на яблоко.
   - Почти умираю. - Его голос звучал так доброжелательно, что  Рэнди  тепло
улыбнулась. - Вы здесь с Фрэнком?
   - Я сама по себе. Мне предложили работу по уходу  за  больным,  но  потом
выяснилось, что это  просто  глупая  шутка.  Поэтому  я  здесь  временно  и,
возможно, улечу с вами на вертолете. -  Она  посмотрела  в  небо  на  быстро
удаляющуюся машину.
   - Майкл. Или все-таки Кейн?
   - Простите?
   - Я говорю, что такую шутку могли сыграть только Майкл или Кейн.
   Поскольку Рэнди молчала, мужчина с улыбкой протянул руку.
   - Я - Джулиан Уоллес, ассистент Фрэнка. А вас как зовут?
   Она ответила ему рукопожатием:
   - Миранда Стау. Можно просто Рэнди. Приехала сюда как нянька-сиделка,  но
стала домохозяйкой-поварихой.
   - Если заболею, обязательно воспользуюсь вашими услугами.
   Рэнди хотела резко возразить, что она не из тех, за кого он ее принимает,
но, заметив восхищенный взгляд Уоллеса, сдержалась. "Господи, куда я попала!
   Вчера предлагали замужество, сегодня - флирт". Она с трудом вырвала руку:
   - Мистер Таггерт в доме. На завтрак могу предложить клубничные вафли.
   - Праздник души! Неужели вы умеете  готовить  такие  блюда?  Знаете  что,
выходите за меня замуж.
   - Мистер Таггерт  уже  предлагал  мне  это.  -  Она  направилась  в  дом,
чувствуя, как взгляд Уоллеса сверлит ей спину.
   Фрэнк не утруждал себя церемонными приветствиями, к чему Джулиан  отнесся
с полным спокойствием. Годы совместной работы  и  преданность  Уоллеса  делу
корпорации наложили определенный отпечаток на их отношения Ассистент  вполне
удовлетворялся годовым жалованьем, выражающимся шестизначным числом, а также
возможностью иметь неплохой дополнительный заработок.
   Джулиан без лишних  слов  отстегнул  кейс  от  запястья  и,  открыв  его,
поставил на стол перед Таггертом.
   - Я отпустил вертолет, он прилетит только  через  два  дня.  Вообще-то  я
собирался немного здесь порыбачить, не зная, что у вас гостья. Но  если  это
нарушит ваши планы, то могу уйти и пешком.
   Фрэнк внимательно просматривал  доставленные  бумаги  и  даже  не  поднял
головы.
   - Присядьте, не стойте столбом, - ответил он.
   - Слушаюсь, сэр. - Уоллес посмотрел на стол, где  тут  же  появилась  еще
одна тарелка с вафлями. - А вы  уже  позавтракали,  Рэнди?  -  Она  покачала
головой. - Не хотите присоединиться ко мне? Пойдемте на воздух - такой день,
как сегодня, грешно проводить в четырех стенах.
   Она рассмеялась и с тарелкой в руке последовала за Уоллесом. Оглянувшись,
Рэнди увидела, что Таггерт пристально смотрит им вслед.
   - Боюсь  помешать  вам  работать,  -  пояснила  Рэнди,  заметив,  как  он
нахмурился.
   Джулиан поставил тарелку на ближайший пень и с видимым удовольствием снял
пиджак и галстук.
   - И-и-эх! - воскликнул он, засучив рукава сорочки. - Подумать только, два
дня полной свободы! - Потом добавил совсем другим тоном:
   - Однако жаль, что комната рассчитана на двоих.
   Рэнди села рядом с Джулианом, ощущая  тепло  его  тела,  -  пень  был  не
слишком велик.
   - А что, Фрэнк и впрямь сделал вам предложение?
   - Не хотелось бы обсуждать это с вами, но коль уж начали... Это  было  не
настоящее предложение, а так, что-то вроде делового соглашения.
   Джулиан приподнял брови:
   - Мне понятно, что выиграл бы от этой сделки он. Но что получили  бы  вы,
кроме денег, конечно?
   - Детей. Почему-то ему кажется, что мы  с  ним  могли  бы  нарожать  кучу
детей...
   - Он так и сказал? Вы что, давно знакомы?
   - Совсем нет, Боже упаси. Меня рядом с ним дрожь пробирает.
   - Не только вас. Многие чувствуют то же самое, но, поверьте, это лишь  от
неумения оценить человека. Фрэнк погорячее всех нас, вместе взятых.
   - В праведных  трудах  по  зарабатыванию  очередного  миллиона  -  вполне
допускаю, но в любви, да что там в  любви,  просто  в  человеческом  общении
извините, никогда не поверю.
   - Вы хотите сказать, что еще не переспали с ним?
   - Конечно, нет! Для этого необходимо чувствовать слияние сердец  и  чтобы
вокруг были цветы и... Тьфу! Мистер Уоллес, вы меня завели  в  такие  дебри,
что мой лексический запас исчерпался. Бред какой-то. Я не похожа на  героиню
романа, осаждаемую одновременно двумя мужчинами. Судите  сами:  мой  возраст
стремительно приближается к тому, который ханжески называют средним, у  меня
избыточный вес, я мать-одиночка, и, кроме того, ваш костюм стоит чуть больше
того, что я заработала за весь прошлый год. Да если бы  здесь,  кроме  меня,
оказалась еще одна женщина, никто из вас и близко ко мне не подошел бы.
   - А знаете, чего не хватает другим, но что есть у вас? Естественность.
   Причем это я заметил, едва отцепившись от проклятого вертолетного  троса.
Обычно все женщины, обхаживающие Фрэнка, напоминают мне изделия, сошедшие  с
одного конвейера. Если вдруг он потеряет свой капитал,  ни  одна  из  них  и
близко не появится.
   - Уверяю вас, мистер Уоллес, я... - Джулиан.
   - Джулиан. Я самая обыкновенная женщина. - Да? - Он с  наслаждением  съел
вафлю. - вы были когда-нибудь замужем?  -  Рэнди  молча  кивнула.  -  А  при
разводе вы потребовали с него хотя бы цент? Можете  не  отвечать,  я  и  так
знаю. Вот этим вы и отличаетесь от пустоголовых Барби.
   - По-моему, вы неплохо разбираетесь в людях.
   - За это Фрэнк и платит мне деньги. Разбираюсь я, конечно, далеко  не  во
всех, но бездельников, паразитов и жуликов определяю с первого взгляда.
   Дверь дома открылась, и на пороге появился Таггерт с удочкой в руке:
   - Эй, Джулиан, кажется, кто-то собирался поудить рыбку?
   - Но мистеру Уоллесу необходимо переодеться. - Рэнди вскочила.  -  А  мне
нужно собрать вам что-нибудь на ленч. Не станете  же  вы  сидеть  весь  день
голодными?
   - А почему бы вам не отправиться с нами? Умеете печь рыбу на костре?
   Джулиан, соберите все, что положено, и догоняйте нас!
   Хотя последняя фраза относилась не  к  Рэнди,  она  с  пустыми  тарелками
направилась к дому.
   Уоллес замер с открытым ртом. Он проработал с  Фрэнком  Таггертом  больше
десяти лет, но за все это время тот ни разу никуда не пригласил его.  Что-то
тут явно не так - Джулиан хорошо изучил своего шефа.
   - Да ведь он влюбился! - изумленно  прошептал  Уоллес.  -  Клянусь  всеми
святыми - влюбился! Только настоящая  любовь  может  заставить  его  бросить
документы, забыть о делах и отправиться  на  рыбалку.  -  Джулиан  посмотрел
вслед Таггерту, спускающемуся по  тропинке.  Да,  он  не  умеет  общаться  с
женщинами и этим порой отпугивает  их,  но  Уоллеса  всегда  восхищало,  как
непринужденно и легко Фрэнк бросал ради них все неотложное. Кстати,  Таггерт
довольно часто поручал дипломатичному Джулиану роль посредника,  если  желал
избавиться от залетной красотки. Последняя из отверженных дам  оказалась  не
только весьма агрессивной, но и образованной, и бедному ассистенту  пришлось
выслушать от нее поток проклятий на четырех языках. Этот момент своей работы
Уоллес ненавидел, ибо переговоры с такими дамами крайне раздражали его.
   Рэнди вышла с сумкой, набитой свертками с едой и пластиковой  одноразовой
посудой.
   Значит, Фрэнк предлагал этой женщине выйти за него  замуж.  Зная  его  по
работе в  корпорации,  Джулиан  не  сомневался:  Таггерт  не  утруждал  себя
ухаживаниями и пламенными объяснениями  в  любви.  Скорее  всего  он  просто
подошел к ней и деловито сказал: "У меня к вам предложение. Выходите за меня
замуж!"
   Переодеваясь в джинсы и свитер, Уоллес продолжал размышлять.  Большинство
людей, окружающих Фрэнка, как и Рэнди,  считали,  что  у  него  нет  сердца.
Однако это совсем не так. Просто босс отлично умеет скрывать свои чувства.
   Кто вызвал лучших докторов из Лондона и Нью-Йорка, когда Джулиан разбился
на новом "феррари"? Кто, оставаясь в тени, изменил решение суда,  когда  муж
миссис Сайленс решил отобрать у нее детей? Что бы  там  ни  говорили,  Фрэнк
всегда считал своим долгом помогать людям, но не  афишировал  это,  дабы  не
разрушать  имидж  безжалостного  дельца.  И  со  своими   служащими,   и   с
родственниками он всегда вел себя одинаково, был откровенен и честен. Может,
Фрэнку не хватает обычной  душевной  теплоты,  поэтому  все,  даже  женщины,
ошибочно считают его холодным и бессердечным. Правда, года два  назад  Фрэнк
несколько изменился, но Уоллес не  знал  почему.  Перелом  руки  еще  больше
повлиял на его характер Страстный гандболист, Фрэнк относился  к  этой  игре
так же серьезно и ответственно, как и к бизнесу. Он  умудрился  врезаться  в
стену зала и сломал руку в двух местах. Перелом оказался настолько  сложным,
что операция продолжалась больше двух часов Джулиан безотлучно находился при
шефе два  дня.  Вот  тут  он  и  заметил  резкий  контраст  между  холодным,
официальным Фрэнком и другими членами его семьи.
   Уоллес прекрасно знал: Таггерт никогда не покажет, что страдает от  боли,
напротив, оборвет первого, кто упомянет об этом. Тем не менее на третий день
Фрэнк неожиданно отменил все ранее назначенные важные встречи и отправился в
Скалистые горы, предупредив, чтобы его не беспокоили.
   Джулиан не решился спросить шефа  о  причинах  такого  решения,  но  брат
Таггерта сообщил, что, садясь в вертолет, Фрэнк сказал:
   - Мне необходимо отдохнуть и... кое о чем поразмыслить.

Глава 9

   Еще ни разу в жизни Рэнди не проводила такого  чудесного  дня.  Все,  что
делал и говорил Джулиан, восхищало  ее,  а  он,  в  свою  очередь,  отчаянно
пытался ухаживать за ней, поддразнивал и  даже  один  раз  невзначай  обнял,
показывая, как  правильно  закреплять  наживку.  Рэнди  вновь  ощутила  себя
молоденькой девушкой, а это было удивительно приятно.
   Она украдкой поглядывала на Фрэнка. Тот с мрачным видом закидывал удочку.
   Вообще-то делать это одной рукой было  довольно  трудно,  но  Таггерт  не
выказывал никаких эмоций.
   - Интересуетесь Фрэнком?  -  тихо  спросил  Уоллес,  ревниво  отметив  ее
неравнодушие к занятиям Таггерта.
   - Вовсе нет, с чего вы взяли? Фрэнк и сейчас  раздумывает  над  очередной
коммерческой операцией - только посмотрите, как  он  сосредоточен,  А  чужие
деньги меня не волнуют.
   - Простите, запамятовал. Слушайте, а что вас вообще волнует  в  мужчинах?
Джулиан лукаво подмигнул ей.
   - В мужчинах? Любовь! Великая и  всепоглощающая  любовь.  Я  должна  быть
уверена в своем избраннике и в его преданности, как в себе  самой.  -  Рэнди
рассмеялась. - Конечно, хорошо бы, чтобы у него был  большой  дом  и  сад  с
фруктовыми деревьями.
   - Так что же вам еще нужно? В преданности и надежности Фрэнка  можете  не
сомневаться!
   - Ваш Фрэнк удавится за цент, он едва ли представляет себе, как  выглядит
живой человек! Джулиан снисходительно усмехнулся:
   - Знаете, а ведь он ненавидит  рыбалку.  Уверен,  Фрэнк  отправился  сюда
только для того, чтобы не упускать вас из виду.
   Рэнди снова посмотрела на Таггерта, без устали работающего катушкой.
   - Сомневаюсь. Взгляните, с каким упоением он делает вид, что  ловит  рыбу
ему это явно по душе.
   - Сейчас, когда вы рядом, он изобразит все что угодно.
   Рэнди налила из термоса немного кофе и направилась к Фрэнку.
   - Вам нравится это занятие? - спросила она после того, как Таггерт, молча
взяв кружку, сделал первый глоток.
   - Это просто чудесно. А как ваши успехи?
   -  Ничего.  Джулиан  -  удивительный  человек.  Веселый,  жизнерадостный,
постоянно шутит. Женщины, наверное, без ума  от  него.  -  Рэнди  пристально
смотрела на Таггерта, безошибочно  чувствуя,  что  нравится  этому  мужчине,
серьезно предложившему ей стать его женой. "Ну ответь мне что-нибудь, чурбан
бесчувственный! Может, у тебя все же хватит смелости поцеловать меня?"
   - Да, - согласился  Фрэнк.  -  Джулиан  -  прекрасный  человек.  Отличный
работник.
   - Полагаю, при таком таланте общения и обаянии у него  бездна  поклонниц.
Рэнди продолжала дразнить Таггерта. Если Фрэнк действительно  питает  к  ней
хоть что-то, это должно вывести его из себя.
   - Увы, я не в курсе его личных дел.
   - Ну а ваша жизнь? Какое место занимают в ней женщины? Скольким из них вы
предлагали руку и сердце?
   - Одной. Вероятно, она же последняя.  Рэнди  непроизвольно  сжала  пальцы
загипсованной руки Фрэнка:
   - Мистер Таггерт, я...
   - Что - вы? Хотите посмеяться?
   - Нет, ничуть, даже не думала...
   - Тогда - что? Что вам от меня нужно?
   - Я... я не знаю.
   - Ну так известите  меня,  когда  выясните  это!  -  Фрэнк  отвернулся  и
сосредоточился на рыбной ловле.
   Сконфуженная Рэнди медленно побрела к дому,  не  слишком  любезно  сказав
Джулиану, пытавшемуся задержать ее, что хочет побыть одна. Уоллес  обреченно
побрел к Фрэнку,  натужно  притворявшемуся,  что  продолжает  удить,  но  не
напомнил ему, что перед тем, как забросить крючок в воду,  на  него  следует
надеть  червяка.  По  опущенным  плечам  босса  он  безошибочно  угадал  его
состояние, поэтому почел за лучшее помолчать. Кто знает,  может,  что-нибудь
из того, что приготовила Рэнди, улучшит настроение Фрэнка?
   Не  обмениваясь  ни  словом,  Таггерт  и  Джулиан  сидели  возле   весело
потрескивающего костра. Прошло уже больше часа с тех пор, как Рэнди ушла.
   Уоллес нутром чуял, что его отношения  с  шефом,  всегда  носившие  чисто
деловой характер, претерпевают необъяснимые изменения.
   Не выдержав, Джулиан глубоко вздохнул и спросил:
   - А вы сказали Рэнди, что любите ее? - Фрэнк молча и задумчиво смотрел на
огонь. - Конечно, при желании вы способны одурачить кого угодно,  но  только
не меня. Когда вы поняли, что полюбили?
   - Как только увидел, что не нравлюсь ей, - бросил Таггерт.
   - Фрэнк, я не знаю пока ни одного человека, которому вы нравитесь.
   Таггерт криво усмехнулся:
   - Вы говорите о тех, кто завидует моему положению в  обществе  или  тому,
что у меня есть деньги, а у них - нет. Кроме того, это совсем не значит, что
их неприязнь или зависть вызывает во мне ответные чувства.
   - Не обманывайте себя,  Фрэнк.  -  Уоллес  подбросил  в  костер  сосновое
полено.
   - Их раздражает ваша душевная холодность.
   - Ну это кого как. Женщин, например, нет.
   - Правда. Только они почему-то всегда считают своим долгом  с  первой  же
встречи с вами прикидываться законченными дурами. Меня это всегда удивляло.
   - А что здесь странного? Подкрасться к чужим деньгам всегда проще, усыпив
бдительность. Кстати, - Таггерт перешел на шепот, -  я  владею  великолепной
техникой секса, а энергии у меня еще больше, чем денег!
   - Скажите по секрету, где вы изучили эту технику? В воскресной школе?
   - Да. Я был отличником...
   - Рэнди не похожа на других, правда? - перебил его Уоллес.
   - Она обладает  тем,  чего  не  хватает  мне.  От  нее  веет  теплотой  и
мягкостью.
   Рэнди, я уверен, любит легко  и  свободно,  без  всяких  условностей,  ей
абсолютно безразлично, богат ее избранник  или  беден.  Такая  женщина,  как
Миранда, может в корне изменить любого мужчину, но ей необходима взаимность.
Если, например, возлюбленный вдруг забудет поздравить ее  с  днем  рождения,
она, по-моему, сочтет это достаточным основанием для разрыва.
   - Рэнди не полюбит того, кто способен забыть о ее дне рождения.
   - Ну если бы такой казус произошел со мной, то,  полагаю,  путешествие  в
Париж неделей позже заставило бы ее простить столь досадный промах.
   - Простила бы... Неужели, по-вашему, Рэнди  подходит  вам?  Вашему  стилю
жизни?  Если  не  ошибаюсь,  ваша  последняя  пассия   защитила   докторскую
диссертацию по китайской поэзии, свободно владела четырьмя  языками  и  даже
площадной бранью.
   - Джулиан вспомнил свое объяснение с бесноватой лингвисткой.
   - Наша докторша была скучна до безобразия, - заметил Фрэнк. - Джулиан, не
знаю, как это объяснить, но за эти два года со мной что-то произошло.  Я  бы
назвал это душевными переменами, но, вы знаете, почти  все  считают,  что  у
меня вообще нет души. Те,  кто  посмелее,  иногда  спрашивают  меня,  что  я
собираюсь делать с такими деньгами. Я  с  глубокомысленной  миной  отхожу  в
сторону, но вообще-то действительно не знаю, что ответить, ведь вопрос-то не
праздный.
   Продолжать вкладывать деньги в  дело?  Корпорация  и  так  дает  солидный
доход.
   Что-нибудь купить для себя? Но у меня есть все, что нужно.  Если  у  меня
нет необходимости в яхте за сто тысяч, я никогда не стану покупать  ее  ради
дешевого эффекта. Я просто хочу... - Он вдруг умолк.
   -  Вы  хотите  выиграть,  -  довольно  жестко   отрезал   Джулиан,   хотя
почувствовал жалость к боссу.
   - Да, может, и так.
   - Что же произошло с вами два года назад?
   - Я познакомился с мальчиком по имени Илай,  честолюбивым  и  так  сильно
стремившимся к самосовершенствованию, что мне показалось, будто  я  встретил
самого себя. Мальчик  воровал  в  офисах  бланки  официальных  документов  и
рассылал на них письма.
   - Конечно, тайком - Еще бы! Но его цели!  Он  вот  так  стремился  помочь
людям. И тогда я стал мечтать о таком сыне. Тогда я впервые в жизни  подумал
о том, чтобы завести ребенка.
   - Слава Богу, последний из Таггертов образумился!
   - Ах да, моя семейка! - Он усмехнулся. - Порой мне кажется,  они  спят  и
видят меня в роли отца. Мои братцы размножаются как кролики.
   - Понятно. А вы вроде были отщепенцем. Но наконец повстречали Рэнди.
   - Да. Рэнди. Настоящую женщину. И я не желаю другой  матери  моим  детям.
Тогда еще и жены для себя, не забывайте.
   - Само собой. - Фрэнк тяжело вздохнул. -  Когда  со  мной  произошла  эта
глупость, - он указал на свою руку, - я временно вышел из строя,  и  у  меня
появилось время разобраться в себе. Если бы  я,  предположим,  свернул  себе
шею, мне бы не помогли ни миллиард долларов, ни десять миллиардов.
   И никто не пришел бы всплакнуть на мою могилу. На  следующий  день  после
неприятности с рукой  мне  позвонила  наша  любительница  китайских  стихов.
Думаете, чтобы выразить сочувствие? Узнать, не нужна ли  помощь?  Дудки!  Ее
интересовало, не вызывает ли у меня боль повышенного желания!
   - Почему бы вам не рассказать обо всем этом Рэнди?
   - О чем? О том,  что  я  всю  жизнь  ищу  такую  женщину,  как  она?  Ей,
приехавшей сюда ухаживать за человеком, сломавшим руку? Любой здравомыслящий
человек в такой ситуации сочтет  меня  либо  сумасшедшим,  либо  законченным
жмотом, пытающимся таким образом зажать причитающееся жалованье.
   - Скажите ей честно, что она нужна вам.
   - Рэнди не поверит. Для чего нужна? Для  приготовления  еды  днем  и  для
постели ночью? А ведь именно так она и подумает.
   - Фрэнк, я не удивляюсь, что вас ненавидят женщины.
   - Да? Однако эта ненависть проявляется явно лишь тогда, когда  я  даю  им
понять, что не собираюсь жениться, а уж тем более давать право распоряжаться
моими деньгами.
   Воцарило