ожно  судить,  все
мужики только и делают, что пытаются добиться  женщин.  И  "до"  процесс
ухаживания мало что значит, а "после" и того меньше.
   - Майк! - громко позвала Кори, взяв с полки  калькулятор.  -  Сколько
будет двести тридцать семь умножить на две  тысячи  семьсот  восемьдесят
один?
   Майк, не обернувшись, как бы машинально, тут же ответил:
   - Шестьсот тридцать пять тысяч триста девяносто семь.
   Кори  показала  Саманте  результат  на  дисплее  калькулятора.  Цифры
совпадали.
   - Вся семья такая, - прошептала она. - Когда они учились в школе, все
считали, что им нужно выступать в цирке.
   Кори сжала руку Саманты.
   - Майк хороший парень... По-настоящему хороший парень.
   Саманта посмотрела на  Майка.  Тот  обернулся  и  подмигнул  ей.  Она
улыбнулась.

***

   "Почему ты так любишь белый цвет?" - написала Саманта в блокноте. Она
вновь лежала в кровати Майка. Дом был снова пуст, кругом тишина. Саманта
очень устала. Несмотря на  то  что  она  практически  ничего  не  делала
сегодня, день был утомительным. Ей безумно хотелось спать. Она вовсе  не
хотела продолжения того, что они делали там, в библиотеке, на диване.
   - Ты уверена, что хочешь это знать?
   Она кивнула.  Майк  поправил  одеяло  и,  несмотря  на  ее  протесты,
разлегся на кровати и положил голову ей на колени.
   - Когда мне было лет  пятнадцать,  моя  сестра  -  тогда  было  около
девятнадцати - пригласила отдохнуть на недельку четырех  своих  подружек
из колледжа. Мне казалось тогда, что эти девочки самые красивые  в  мире
создания. Я неотступно везде следовал  за  ними,  а  они  меня  безбожно
дразнили... До сих пор не знаю, что меня дернуло, но в  один  прекрасный
день, пока они ходили купаться, я собрал всю их одежду, принес в подвал,
бросил в стиральную машину, налил три кружки хлорки и простирнул все это
в кипятке. Когда девочки вернулись с купания, им было не в  чем  ходить,
кроме как в своих купальниках и выцветших, сильно севших платьях...  Это
было изумительно, - задумчиво глядя вдаль, заметил Майк.  -  Малюсенькие
шортики... Микроскопические маечки... Платья, которые даже не прикрывали
бедра...
   "Что с тобой за это сделали твои родители?" - написала Саманта.
   - Им потребовалось полдня, чтобы вычислить, кто  это  сделал.  Ты  же
знаешь, у меня еще есть братья. Но они все же узнали. Мама сказала,  что
за такие дела меня нужно поставить к стенке, завязать  глаза  и  раздать
девочкам ружья. Как альтернативу отец предложил отвести меня подальше от
дома и выпороть. Ну, мы вышли из дома, отошли,  он  хмуро  посмотрел  на
меня, потрепал по волосам и отправил до  конца  недели  к  дяде  Майклу.
Однако предупредил, чтобы я прихрамывал, если попадусь на глаза маме.
   "ЭТО ВСЕ, ЧТО С ТОБОЙ СДЕЛАЛИ ЗА ЭТО?!!!" - написала Саманта.
   - Ну да. Отец отвез девочек в Денвер и купил  им  там  новую  одежду.
После их отъезда папа дал мне маленькое беленькое платьице,  у  которого
были оторваны спереди все пуговицы. Папа сказал, что одна гостья  надела
его к завтраку, но, когда потянулась взять что-то со стола, все пуговицы
от напряжения отскочили... Он даже припас мне одну пуговицу на память.
   "Почему же девочки сразу не одолжили одежду у твоих сестер или  мамы,
чтобы прикрыться?"
   Майк был явно удивлен, потом начал улыбаться, потом засмеялся.
   - Насколько же замечательный вопрос! Может,  им  нравилось,  как  мой
отец и братья с восторгом глазеют на них.
   Все еще  посмеиваясь,  он  приподнялся,  а  затем  встал  с  кровати,
потянулся и зевнул. Все это время Саманта не могла оторвать  взгляда  от
его тела, особенно когда его рубашка задралась, оголив торс.  Интересно,
имеет ли он сам представление, как он выглядит в  таком  виде,  подумала
Саманта.
   Неожиданно Майк прекратил зевать и  уставился  на  нее,  будто  точно
знал, что она наблюдает за ним.
   - Ну вот и наступил конец  вечерней  сказки.  Ты  еще  не  передумала
насчет, ну... ты сама понимаешь?.. - Он кивнул в сторону  пустого  места
на кровати.
   Саманта отрицательно покачала головой.
   Он  нагнулся  и  поцеловал  ее  в  губы,  словно  это   было   вполне
естественно. Но Саманта отстранилась. Когда же вновь посмотрела на него,
он все еще склонялся над ней, не отводя пристального взгляда.
   - Иногда ты напоминаешь мне тех девочек из старших  классов,  которых
приглашают в кино. Ты тратишь на нее весь вечер, непрестанно целуя ее, и
после многочасовой работы наконец получаешь позволение забраться рукой к
ней под кофточку. В следующий раз ты думаешь,  что  получишь  разрешение
забраться под юбку, но вместо этого она заставляет начинать все с самого
начала, даже не позволяя себя поцеловать.
   Против желания Саманта рассмеялась. Она хорошо представила себе Майка
назойливым ухажером в школьной форме.
   - Скажи, Сэм, ребятам приходилось  начинать  с  тобой  каждый  раз  с
самого начала?
   Не получив ответа, он  передал  ей  блокнот  и  карандаш.  Тогда  она
написала: "У меня в школе никогда не было свиданий".
   Майк прочитал ее записку трижды, потом посмотрел на нее недоуменно  и
недоверчиво, он взял у нее карандаш и написал: "Ты была с  кем-нибудь  в
постели помимо кретина, за которого вышла замуж?"
   Она явно не желала отвечать на его вопрос.
   "Это почему же он кретин?" - написала она.
   - Он же тебя потерял. Любой мужик, который это сделал, был бы  полным
идиотом.
   Саманта засмеялась, а затем легонько стукнула его кулаком по плечу...
Конечно, он лгал. Он ей льстил. Однако ей понравилось, что кто-то назвал
ее бывшего мужа кретином.
   - Как насчет ни к  чему  не  обязывающего  поцелуя  на  ночь?  Ничего
больше. Руки будут на твоих плечах... и все. Ну, поверь мне. Я обещаю.
   У нее не нашлось достаточно сил, чтобы отказать Майку в этом поцелуе,
тем более что он так смотрел на нее. Она кивнула ему, и он снова сел  на
кровать и положил руки ей на плечи. Его губы медленно приближались к  ее
губам.
   С каждым новым поцелуем она думала, что лучше этого уже не может быть
Майк ее не принуждал и не пытался ею овладеть. Она  растворялась  в  его
поцелуе, все больше доверяясь ему, закрыв  глаза  и  чувствуя  себя  все
более уютно.
   - Спокойной ночи, - тихо сказал он, и Саманта на мгновение  подумала:
лучше бы он не уходил.
   Он поднялся с кровати, выключил свет и вышел.
   В полной темноте она лежала с открытыми глазами и думала о  том,  что
отпущенные ей самой два дня на раздумья прошли, ей  наконец  нужно  было
принимать решение: ехать к родственникам Майка или искать свою бабушку.

Глава 16

   - Я решила, что буду искать свою бабушку.
   Сегодня ранним утром, пока  еще  никаких  звуков  не  раздавалось  из
соседней спальни, где спал Майк, Саманта поднялась к себе наверх,  чтобы
одеться. Когда она спустилась, Майк поджидал ее в гостиной.
   - Монтгомери будет здесь с минуты  на  минуту.  У  них  в  семье  все
пунктуальные. Он ни за что не опоздает. Я тебе в дорогу купил пончики  с
шоколадной глазурью. Я знаю эту семейку: они тебя будут  пичкать  всякой
капустой и морковными котлетами.  Наверное,  следовало  бы  позвонить  и
заказать тебе в гастрономическом магазине "У Каплана" несколько  больших
бутербродов с острой копченой колбасой и банок шесть  пива.  Оно  весьма
пользительно в дороге, и...
   - Майк, прекрати притворяться, будто  ты  меня  не  слышал,  -  мягко
перебила Саманта. - Я никуда не собираюсь. Я хочу искать свою бабушку.
   - Поедешь  как  миленькая!  К  чертовой  бабушке  твои  поиски  своей
бабушки! - рявкнул он, схватив  одной  рукой  ее  сумочку,  а  другой  -
локоть.
   - Я не собираюсь никуда ехать, это раз... а  два  -  там  пусто...  -
проговорила она и кивнула на сумку.
   - Какие проблемы! Когда вы выедете за пределы штата Нью-Йорк, в штате
Коннектикут ты попросишь Монтгомери остановиться, и он  тебе  приобретет
все, что душе угодно.
   Тогда она сделала  единственное,  что  могла  в  данной  ситуации,  -
плюхнулась на пол.
   - Я отсюда никуда не уеду. Я не собираюсь в штат  Мэн.  Я  остаюсь  в
Нью-Йорке и буду разыскивать бабушку.
   Сжав руки Саманты, Майк  приподнял  ее  и  насильно  усадил  на  край
дивана.
   - Саманта, - начал он.
   - Не имеет никакого значения то, что ты думаешь по  этому  поводу.  Я
уже приняла решение.
   На лице Майка промелькнули сразу несколько выражений. Потом он тяжело
сел на диван.
   - Я запру дом, если в этом будет  необходимость.  Тебе  некуда  будет
податься.
   - Ну и отлично, я сниму другую квартиру.
   Майк пробормотал что-то, а затем криво улыбнулся:
   - Ну и кто же будет заботиться о тебе? Швейцар, что ли?  Саманта,  ты
так боишься Нью-Йорка, ты даже боишься самостоятельно завернуть за угол.
Как же ты собираешься искать свою бабушку без моей поддержки? А  я  -  я
откажусь тебе помогать!
   Повернув ее лицо так, чтобы она смотрела ему в глаза, он взял  ее  за
руки.
   - Послушай, дорогая, при любых других  обстоятельствах  я  бы  только
мечтал, чтобы ты была со мною. Но сейчас - это просто опасно для жизни!
   - Сугубо мужское дело? - буркнула она, насупив брови.
   - Давай без этого дурацкого лексикона женщин - борцов за свои  права!
Я же не говорю о  том,  кто  должен  мыть  посуду,  я  говорю  о  вещах,
связанных с жизнью и смертью.
   - А почему ты убежден в том, что из тебя  выйдет  следователь  лучше,
чем из меня? Ты уже работаешь несколько лет, а я за пару  недель  смогла
выяснить больше, чем ты!
   Майк чуть было не потерял дар речи.
   - Ты?!.. Ты выяснила больше, чем я? Ты называешь отпечатки  на  твоей
шее "выяснить больше"?
   Она пыталась вырвать руку, но он сжал ее крепко-накрепко.
   - Она моя бабушка. Она была замешана в чем-то  грязном,  и  мой  отец
хотел, чтобы я нашла ее.
   - Твой  отец  понятия  не  имел,  что  его  мать  имела  отношение  к
гангстерам. Во всяком случае - отношение к настоящим гангстерам! Сегодня
такое понятие, как "гангстер", звучит достаточно  симпатично,  и,  кроме
всего прочего, твой отец думал, что она убежала из-за пламенной любви.
   - А ты считаешь, что она это сделала из-за чего-то другого?
   Майк придвинулся так, что их носы соприкоснулись.
   - Деньги! Убийство! Она что-то знала! Может, были тысячи  причин  для
этого. Но, к сожалению, ни одна  из  них  не  была  благородной.  Именно
поэтому ты, Сэм, отправляешься в Мэн. Так будет спокойнее.
   Она глубоко вздохнула. Как  бы  то  ни  было,  но  он  не  сумеет  ее
уговорить уехать отсюда. Ей хотелось остаться  в  этом  доме.  Здесь  ей
нравилось. Ей нравился сад. Нравилось расположение дома. Ну и,  конечно,
в достаточной мере нравился сам  хозяин.  И  если  ей  когда-нибудь  еще
понадобится помощь - чего, конечно, никогда не будет, - он именно тот, к
кому она могла бы обратиться.
   - Майк,  -  спросила  она,  -  почему  ты  решил  заняться  изучением
биографии этого человека? - Она посмотрела ему в глаза. - Только правду,
Майк! Чистую правду, а не одну из твоих выдумок, как бы они  красиво  ни
звучали.
   Отпустив ее руку, он встал и подошел к окну.
   - Это из-за моего дяди, - проговорил он и резко обернулся  к  ней.  -
Помнишь, Док сказал,  что  люди  Скальпини  постреляли  много  безвинных
людей? Тогда, в клубе, помнишь?
   Она кивнула.
   - Мой дядя Майкл работал там. Он танцевал с женщинами,  чьи  мужья  и
приятели были слишком толстыми,  чтобы  с  ними  танцевать.  Он  был  на
танцевальной площадке, когда  прибыли  люди  Скальпини.  В  него  попало
тридцать две пули... ниже пояса.
   - Тридцать две? - прошептала она. - И он выжил после этого?
   - Ну, если можно так  сказать.  Долгое  время  его  жизнь  висела  на
волоске. Но он не только  сумел  выжить,  но  даже  научился  ходить  на
костылях. Они с моим дедом в свое время вместе служили на флоте, и Майкл
спас деду Грампу жизнь. Грамп привез дядю Майкла к себе в Чандлер, нанял
лучший медицинский персонал и помог ему  встать  на  ноги.  Дядя  жил  в
маленьком домике рядом с нами.
   - Он был твоим другом?
   - Лучшим другом. В такой большой семье, как наша,  легко  затеряться,
но он всегда находил для меня время. Он никогда даже голоса на  меня  не
повысил и постоянно был на моей  стороне,  даже  если  я  оказывался  не
совсем прав.
   - Кажется, он очень хороший человек, твой дядя.
   - Да, он был очень хороший. Саманта увидела в глазах Майка  печаль  и
поняла, что у них есть нечто общее - потеря близких людей...
   - Так ты хочешь отомстить Доку за своего дядю Майкла?
   - Ну, что-то в этом роде.
   - А ведь если бы Скальпини не ранил твоего дядю, ты, возможно, с  ним
и не подружился бы. В моем случае иначе.  Моя  семья  жила  дружно,  все
вместе, но что-то, связанное с тем вечером 1928 года,  раскололо  ее  на
части. Так что я тоже имею право узнать всю правду. Я должна понять, что
заставило мою бабушку уйти.
   Он подошел и сел рядом с ней.
   - Конечно, ты имеешь на это право. Я тебе буду каждый день звонить. Я
бы тебе звонил в любом случае, но...
   - Да?..
   - Что "да"?
   - Неужели звонил бы каждый день?
   Он взглянул на нее так, будто не верил своим ушам.
   - Ты всерьез полагаешь, что я отправляю тебя в  городок,  где  каждый
второй Монтгомери, и не буду каждый день тебе звонить? Ты что думаешь, я
дурак, что ли, оставить тебя на них?
   - И о чем же мы будем говорить? Может, о Доке?
   Майк засмеялся и протянул руку, чтобы погладить ее по голове.
   - Порой, Сэм, мне кажется, что у тебя явные пробелы в воспитании!  Ты
что, не знаешь, о чем часами могут болтать мальчик  и  девочка,  которые
неравнодушны друг к другу?
   Саманта покраснела и потупилась. Эта его фраза впервые  заставила  ее
задуматься, не поехать ли ей действительно в Мэн. Но она  тут  же  взяла
себя в руки.
   - Я остаюсь здесь и занимаюсь розыском бабушки, - твердо заявила она,
- и все, что ты...
   Майк не дал ей закончить фразу. Он обнял ее, и  их  губы  сомкнулись.
Майк целовал ее с такой страстью, что Саманта почувствовала, как по телу
ее пробежала дрожь.
   - Ты что думаешь, я не хочу, чтобы ты осталась? Да я только и мечтаю,
чтобы ты была со мной, Ты, пожалуй, единственный человек,  кроме  твоего
отца, который проявил интерес к моему расследованию. Мой отец все  время
пилит меня, чтобы я закончил докторскую и защитился. Но  зачем?  У  меня
сердце не лежит к преподавательской работе, у меня нет желания протирать
брюки где-то в конторе. Братья просто смеются над  моими  "гангстерами".
Понимаешь, Сэм, может, дядя Майкл не единственная причина, почему я этим
занимаюсь. Может, главная причина во мне самом. Я поставил  перед  собой
чертовски трудную цель, и теперь очень важно - смогу ли  я  ее  достичь.
Когда я учился в колледже, математика для меня была сущий пустяк.  Но  я
целыми днями просиживал в библиотеке за книгами, которые  рассыпались  в
руках, а вокруг ходили девочки в коротких юбках...
   Он состроил гримасу.
   -  Ну,  короче  говоря,  это  написание  биографии  было   для   меня
своеобразным вызовом, но я часто отвлекался от работы и вообще  это  все
не имело особого значения, пока не появилась ты. Ты сидишь рядом со мной
и печатаешь мои  материалы,  мы  разговариваем,  обсуждаем  их,  у  меня
рождаются новые идеи и...
   Майк нежно поцеловал ее ладони.
   - И иногда ты позволяешь поцеловать тебя. Это просто потрясающе, Сэм.
Просто отлично.
   - Так это "отлично" и  будет  продолжаться  впредь,  -  сказала  она,
сжимая его руку. - Майк, мы можем продолжать работать вместе.  Мне  тоже
нравятся библиотеки. Мне тоже нравятся...
   - Да! А мне нравишься ты - живая! Она отпрянула от него.
   - На сей раз не будет по-твоему. Я остаюсь в Нью-Йорке и приступаю  к
поискам бабушки. Насколько я  понимаю,  выбор  у  тебя  невелик:  или  я
остаюсь здесь, в этом доме, с тобой и мы вместе продолжаем начатое дело,
или я переезжаю на другую квартиру и провожу поиски самостоятельно.
   - Сэм, это все слишком серьезно. Это очень опасно. Ну зачем тебе  так
рисковать? Мы можем отложить поиски, а через пару лет -  судя  по  тому,
как выглядит Док, он больше не протянет - возвратимся к работе...
   - Так в этом-то и дело, Майк! Ты что, не понимаешь? Если еще жив Док,
то и моя бабушка, может быть, еще жива.
   - Я не вижу связи.
   Она жестко на него посмотрела. Когда они только познакомились, он мог
ее обманывать и многое скрывать от нее так, что она этого  не  замечала.
Но не теперь. Она чувствовала, что сейчас он не откровенен  с  ней.  Его
выдавали сжатые губы.
   - Ты что-то от меня скрываешь, - прошептала Саманта, - я же  вижу  по
твоему лицу.
   Майк встал с дивана, но она преградила ему путь.
   - Что тебе известно?
   - Ничего, - зло буркнул он, отвернувшись.
   - Майкл Таггерт, если ты не скажешь мне, что тебе известно,  то  я...
то я...
   - Что - ты? - грозно спросил Майк. - Что еще ты мне  можешь  сделать?
Специально подвергнешь свою жизнь опасности?  Или  будешь  шантажировать
меня? Примешься бегать вокруг меня в белых трусиках и маечке, а когда  я
протяну руку, завопишь: "Насилуют!"?
   - Я буду целоваться с Рейни  Монтгомери,  -  выпалила  Саманта.  -  Я
позволю ему за собой ухаживать, мы  каждый  вечер  будем  встречаться...
Я... я...
   Майк направился к двери. Она схватила его за руку.
   - Майк, подожди, пожалуйста! Как ты не можешь понять?! Ну если бы  ты
вдруг узнал, что твой дядя Майкл вовсе не умер! Или  хотя  бы  что  есть
основания полагать, что он  жив!  Ты  разве  не  сделал  бы  все,  чтобы
встретиться с ним? Чтобы увидеть его хоть раз до того...  до  того,  как
его действительно уже больше не будет. Моей бабушке за восемьдесят...  У
меня не осталось времени, чтобы ждать. Пожалуйста, скажи мне,  что  тебе
известно? Я очень тебя прошу.
   Саманта потянулась к нему и дотронулась до его щеки.
   Он поймал ее руку и поцеловал ладонь.
   - Сэм, что ты делаешь со мной! Ты меня превращаешь послушное дитя!  -
Майк тяжело вздохнул. - Ну слушай: твой отец сказал  мне,  что  еще  два
года назад твоя бабушка точно была жива...

***

   Саманта прихорашивалась перед зеркалом в прихожей. Она одернула  юбку
и поправила прическу так, как ее учили в парикмахерской. Затем  положила
сумку на узенький столик и проверила, не забыла ли она взять свои  новые
кредитные карточки и наличные. После того,  как  она  ничего  больше  не
могла придумать  -  что  бы  еще  такое  проверить,  что  бы  еще  такое
поправить, чтобы оттянуть время, - она  решительно  взялась  за  дверную
ручку, расправила плечи и открыла дверь.
   Она одна вышла в город. На сей раз она направится  куда  дальше,  чем
вокруг квартала. Она проведет весь  день  в  Нью-Йорке  без  какого-либо
присмотра.
   Саманта заперла дверь и спустилась по ступенькам. Сегодня утром  Майк
сообщил ей, что ее бабушка по крайней мере два года тому назад была  еще
жива. И прислала отцу  Саманты  почтовую  открытку.  Она  и  подтолкнула
Дэвида Эллиота к тому, чтобы начать разыскивать  свою  мать.  Содержание
открытки было незамысловатым. Мать писала, что любит его, всегда  любила
и просит простить за все. В нижнем углу была подпись: "Твоя мама".
   Когда Дэвид получил эту открытку, на нем висела его  контора.  Но  он
тут же начал готовиться к уходу на пенсию, чтобы всецело посвятить  себя
розыскам матери.
   Затем, шесть месяцев спустя -  была  это  судьба,  рок,  везение  или
совпадение, называйте как угодно, - но  у  его  двери  появился  Майк  и
спросил, не имеет ли мать Дейва отношения к гангстеру по кличке Док.
   Это странное знакомство переросло в дружбу и в конечном итоге привело
к тому, что Дейв доверил Майку опекать свою дочь.
   - Не "опекать", а "владеть" этой дочерью, - проворчала Саманта, когда
Майк закончил свой рассказ.
   - Ничего себе владеть! Эти "владения"  запрятаны  в  сейфе  за  семью
замками! - с видом комического отчаяния воскликнул он.
   Майк очень  расстроился,  когда  понял,  что  Саманта  твердо  решила
остаться в Нью-Йорке. У нее сложилось впечатление, что