я.
Она опасалась вновь наткнуться на непробиваемую гордость Таггертов,  которая
не позволит старику принять подарок.
   Шервин с таким пониманием рассмеялся, что  Хьюстон  покраснела.  Он  взял
краски и поцеловал ее в щеку. После этого он большую часть времени  проводил
в саду, рисуя все, что взбредет ему в голову.
   Хьюстон дважды посещала  Блейр  в  новом  "Женском  лазарете  Вестфилда",
оставаясь там по многу часов и  заново  узнавая  свою  сестру  после  долгой
разлуки. И однажды Лиандер позвонил ей с просьбой нанять для них  слуг.  Его
голос был осторожен  и  нерешителен,  и  она  вспомнила,  как  он  попытался
заговорить с ней в церкви в день объявления помолвки, и как она грубо с  ним
обошлась.
   - Ли, - начала она, -  я  рада  тому,  как  все  вышло.  Я  по-настоящему
счастлива с Кейном. Он ответил не сразу.
   - Я никогда не хотел причинять тебе боль, Хьюстон.
   Она улыбнулась в телефонную трубку:
   - Это я настояла на том, чтобы мы с Блейр поменялись местами. Может быть,
я знала, что она будет тебе лучшей парой, чем я. Может забудем все и  станем
друзьями?
   - Это было бы моим самым искренним  желанием.  И  знаешь,  Хьюстон,  этот
человек, за которого ты вышла замуж, он хороший человек.
   - Да, я знаю, но почему ты так считаешь?
   - Мне пора идти, и  спасибо  за  совет  насчет  управляющего.  Блейр  еще
меньше,  чем  я,  в  этом  понимает.  Возможно,  мы  увидимся  в  церкви   в
воскресенье. Счастливо.
   Хьюстон в  недоумении  уставилась  на  телефонную  трубку,  потом  пожала
плечами и вернулась в библиотеку.
   Спустя три недели после свадьбы Хьюстон сказала Кейну,  что  она  наконец
готова заняться обустройством его кабинета. Она предполагала, что, возможно,
он будет возражать, но такой бурной вспышки не ожидала. Выражая свое  мнение
по поводу ее вторжения на его  частную  территорию,  он  пользовался  такими
словами, каких она раньше даже не слышала, но, чтобы понять их, большого ума
не требовалось.
   Эден и Ян стояли неподалеку и с интересом следили, кто  же  выиграет  это
сражение.
   У Хьюстон не было понятия, как  с  этим  справиться,  однако  она  решила
стоять на своем.
   - Я собираюсь вычистить эту комнату и поставить нормальную  мебель.  Либо
ты дашь мне сделать это сейчас, в твоем присутствии, либо я это сделаю, пока
ты будешь спать.
   Кейн навис над ней  с  угрожающим  видом,  и  Хьюстон  отпрянула,  но  не
сдалась.
   Выходя из комнаты, Кейн так  сильно  хлопнул  дверью,  что  она  чуть  не
сорвалась с петель.
   - Чертовы женщины! - прокричал он. - Не могут оставить человека в  покое,
все время что-нибудь меняют, они просто не могут вынести того,  что  человек
счастлив.
   Когда Хьюстон обернулась к Эдену и Яну, они лишь слабо  ей  улыбнулись  и
поспешили выйти из комнаты.
   Хьюстон подозревала, что комната будет грязной и захламленной,  но  когда
она туда вошла, то обнаружила, что  это  просто  свинарник.  Шестерым  людям
понадобилось  полтора  часа  на  то,  чтобы  вымыть  ее,  включая  мраморные
статуэтки львов на камине. Когда все было чисто,  Хьюстон  приказала  лакеям
заменить дешевый дубовый  стол  Кейна  на  новый,  в  стиле  Уильяма  Кента,
сделанный в 1740 году. За столом могли  сидеть  сразу  трое  человек  -  два
компаньона и один посетитель. Она поставила к столу два кожаных кресла и еще
одно огромное, обитое красной  кожей  -  специально  для  Кейна.  Когда  она
впервые увидела его на чердаке, то сразу же поняла, где оно будет стоять,  и
кто на нем будет сидеть.
   Когда новый письменный стол был на месте, Хьюстон отослала всех слуг,  за
исключением Сьюзен, наверх, а они вдвоем начали разбирать то,  что  в  таком
беспорядке захламляло комнату. Она  знала,  что  бесполезно  было  пробовать
сортировать документы, распиханные по всем уголкам кабинета, поэтому  Сьюзен
принесла горячие утюги, и они  выглаживали  скомканные  бумаги  и  клали  их
аккуратно в ящики стола.
   К камину примыкали два стенных шкафа со стеклянными дверцами, оба набитые
бумагами, и в одном из них  стояли  четыре  бутылки  из-под  виски  и  шесть
стаканов, которые ни разу не мыли за  последние,  по  крайней  мере,  четыре
года.
   - Прокипяти это, - сказала Хьюстон, держа их от себя как можно дальше.  -
И проследи, чтобы каждое утро у мистера Таггерта были здесь чистые стаканы.
   В стеклянных шкафах она расставила коллекцию маленьких  медных  статуэток
Венеры.
   - Мистеру Кейну они понравятся, - захихикала Союзен, глядя на изысканных,
пухленьких обнаженных женщин.
   - Я думаю, они именно для него и покупались. В  северной  стене  кабинета
были встроены еще два шкафа, и, когда они открыла один из них, Хьюстон  была
изумлена.  Вперемешку  с  бумагами  там  лежали   груды   денег,   некоторые
перевязанные, некоторые скомканные в шарики, а остальные банкноты вывалились
из шкафа на пол.
   Со вздохом Хьюстон принялась сортировать их.
   - Скажи Альберту, чтобы он позвонил в канцелярский магазин,  и  чтоб  они
тотчас привезли мне кассу. Принеси еще пару горячих утюгов, и мы  посмотрим,
можно ли разложить всю эту кучу в аккуратные пачки.
   В удивлении разинув рот,  Сьюзен  направилась  делать  то,  что  ей  было
приказано.
   Когда Кейн вошел в свой кабинет, он разглядывал его долго время,  отмечая
драпировку из темно-синей парчи,  коллекцию  красивых  статуэток  и  красное
кресло. Он уселся в него.
   - По крайней мере, ты не перекрасила комнату в розовый цвет, - сказал он.
- Ну а теперь ты разрешишь мне заняться своей работой?
   Хьюстон улыбнулась и, проходя мимо, поцеловала его в лоб.
   - Я знала, что тебе  понравится.  Признаешь  ты  это  или  нет,  но  тебе
нравятся красивые вещи. Он поймал ее за руку.
   - Мне кажется, да, - сказал он и посмотрел на нее снизу вверх.
   Хьюстон вышла из комнаты, чувствуя, будто она парит на крыльях счастья, и
во время примерки у портного сидела, глупо улыбаясь.
   Через два дня они давали свой первый прием,  который  прошел  с  огромным
успехом. Хьюстон пригласила только несколько своих друзей, которых Кейн  уже
встречал, и он чувствовал себя уютно  и  казался  обаятельным  хозяином.  Он
разливал шампанское для дам и сопровождал всех во время большой экскурсии по
дому.
   Только позже, во время развлечений, Хьюстон  пережила  момент,  когда  ей
хотелось провалиться сквозь  землю.  Она  наняла  странствующего  ясновидца,
чтобы он выступил. Кейн беспокойно ерзал  на  кресле  первые  десять  минут,
потом стал разговаривать с Эденом, сидевшим  рядом  с  ним,  насчет  участка
земли, который он хотел купить.  Хьюстон  толкнула  его  локтем  в  бок,  он
обернулся к ней и довольно громко сказал, что этот человек мошенник,  и  что
он не останется здесь больше ни на минуту. На виду у всех он встал  и  вышел
из комнаты.
   Позже, когда все гости разъехались, Хьюстон нашла мужа в саду. Она шла по
извивающимся грязным дорожкам вниз по  пологому  склону,  поросшему  травой.
Высокий холм, на котором стоял дом, был сзади нее,  а  впереди  простиралась
неведома, волшебная долина с  тенистыми  деревьями  и  высокими  травами,  и
единственными звуками, раздававшимися здесь, было пение птиц.
   - Мне не понравился этот человек,  -  сказал  Кейн,  не  оборачиваясь,  и
продолжал курить, прислонившись к дереву. - Волшебства не бывает, и я не мог
оставаться там и делать вид, что оно существует.
   Она дотронулась пальцами до его губ, потом ее руки  обвились  вокруг  его
шеи. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, прижимая ее тело к себе.
   - Как это такой конюх вроде меня сумел окрутить такую леди, как ты?
   - Просто повезло, я думаю, - ответила она, прежде  чем  снова  поцеловать
его. Одной из черт Кейна, которая ей нравилась больше всего, было то, что  у
него не было никакого понятия о том, что верно, а что  нет.  Не  так  далеко
находились посторонние люди, слуги, которым вполне  могло  прийти  в  голову
совершить вечернюю прогулку, садовники,  которые  могли  искать  оставленные
после работы инструменты, но никто из них не волновал Кейна.
   - На тебе чертовски много  одежды,  -  сказал  он  и  начал  расстегивать
платье, постепенно обнажая ей плечи.
   Когда она осталась стоять в одним нижнем белье, он плавно  поднял  ее  на
руки и понес через лужайку и заросли цветов в мраморную беседку  со  статуей
Дианы, богини охоты.
   Он положил ее на траву у подножия статуи и осторожно снял с  нее  остатки
одежды, целуя все открывавшиеся части тела.
   Хьюстон была уверена, что никогда в жизни еще  не  чувствовала  себя  так
хорошо, и где-то внутри стала постепенно зарождаться страсть, пока наконец у
нее не осталось ничего, кроме единственного  желания,  чтобы  это  мгновение
никогда не кончалось.
   Он гладил и ласкал ее тело, пока у нее не закружилась  голова.  Казалось,
что мир сорвался с места и вращается вокруг, и у нее стало сводить пальцы.
   Когда наконец он лег на нее, на его лице  играла  улыбка,  как  будто  он
прочитал ее мысли. Она вцепилась в него, прижимая все крепче и крепче,  пока
они не стали единой плотью.
   Он стал двигаться медленнее, продливая ее  экстаз,  приближая  ее  к  еще
большему напряжению страсти.
   - Кейн, - постоянно повторяла  она,  -  Кейн.  Когда  он  наконец  достиг
вершины,  по  ее  телу  прошла  судорога,  и  она  вздрогнула  под   напором
собственного оргазма.
   Он лежал на ней, крепко прижимая ее. Его кожа, влажная от пота, бронзовым
отблеском мерцала в лунном свете.
   - Что ты со мной сделала, женщина? - чуть слышно прошептал он.
   Кейн медленно отодвинулся.
   - Тебе тепло? Хочешь, зайдем внутрь?
   - Никогда, - сказала она, уютно прижавшись к нему. Горный воздух  приятно
освежал ее мокрую кожу. Она взглянула на статую над ними.
   - А знаешь ли ты, что Диана - богиня-девственница? Как ты думаешь, она не
будет возражать против нашего вторжения?
   - Может, будет ревновать, - презрительно фыркнул Кейн, поглаживая гладкую
кожу ее живота и бедер.
   - Как ты думаешь, почему Джекоб Фентон платил Шервину за работу на шахте,
если и так ясно, что он слишком слаб, чтобы по праву получать жалование?
   Стон, который издал Кейн, откатываясь от нее, шел из самого сердца.
   - Я вижу, что медовый месяц подошел к концу. Ну-у, может быть для тебя он
все еще продолжается, так как не успели мы еще пожениться, как ты уж  начала
задавать свои вопросы. Полагаю, одеться ты сможешь  сама.  Прежде  чем  лечь
спать, мне еще нужно доделать кое-какие дела.
   С этими словами он оставил ее одну.
   Хьюстон разрывалась между желанием разреветься  и  радостью  оттого,  что
спросила, о чем хотела. Что-то крепко связывало Фентонов и Таггертов, и  она
была уверена, что Кейн не сможет быть по-настоящему  счастлив  до  тех  пор,
пока не освободится от того, что его беспокоило.
   На следующую ночь Хьюстон неожиданно  проснулась  вся  дрожа  и  каким-то
образом сознавая, что жизни ее сестры грозит опасность.  Она  слышала  часто
повторяемую их матерью  историю  о  том,  как  однажды  шестилетняя  Хьюстон
уронила мамин любимый чайный сервиз и залилась слезами, уверяя, что с  Блейр
что-то случилось. В конце концов  они  нашли  Блейр  без  сознания  в  русле
засохшей реки со сломанной рукой в результате падения  с  дерева.  Блейр  же
должна была в это время быть на уроке танцев.
   Но с тех пор  эта  странная  связь  между  сестрами-близнецами  никак  не
проявляла себя - до этой ночи. Кейн позвонил Лиандеру, а потом  больше  двух
часов держал Хьюстон в объятьях,  пока  та  не  перестала  дрожать.  Хьюстон
почувствовала, что опасность прошла, и крепко заснула.
   На  следующий  день  Блейн  приехала  к  Хьюстон  домой  и  рассказала  о
происшествии, которое действительно могло стоить ей жизни.
   Через четыре дня после этого случая в их  жизнь  ворвался  Закари  Янгер.
Таггерты  только  садились  обедать,  как  в  столовую  вбежали  мальчик   и
преследующий его лакей. Мальчик истошно заорал, что слышал, будто Кейн - его
отец, а у него уже есть один, и ему не нужен второй. В следующую секунду  он
исчез.
   Все выглядели ошеломленными, за исключением Кейна. Он сел на свое  место,
в то время как другие продолжали стоять, и  спросил  служанку,  какой  будет
суп.
   - Кейн, я думаю, ты должен догнать его, - сказала Хьюстон.
   - Зачем?
   - Просто поговорить с ним. Я думаю, у него разрывается сердце оттого, что
тот, кого он считал своим отцом, вдруг оказался совсем чужим человеком.
   - Муж Памелы и был отцом мальчика, насколько я могу  судить.  И  я,  черт
побери, не собираюсь говорить ему ничего другого.
   - Может быть, тебе следует объяснить это ребенку.
   - Я понятия не имею, как надо разговаривать со всякими там детьми.
   Хьюстон посмотрела на него.
   - Чертовы женщины! Еще один год, и я согнусь, если буду тратить все  свое
время на всякие твои идиотские выдумки.
   Когда он направился к двери, Хьюстон коснулась его руки.
   - Кейн, не предлагай ему, никаких  подарков.  Просто  расскажи  правду  и
пригласи его познакомиться с его кузеном Яном.
   - Почему бы мне не пригласить его к  нам  жить,  чтобы  он  помогал  тебе
выдумывать для меня разные поручения? - он вышел за дверь, бормоча себе  под
нос что-то вроде "умираю с голода".
   Кейн шел медленно, однако Зак двигался еще медленнее. Они поравнялись.
   - Любишь играть в бейсбол? Зак повернулся, и на его красивом молодом лице
была злоба.
   - С тобой - нет.
   Кейн немного растерялся перед напором такой злости.
   - У тебя нет совершенно никаких причин сердиться на меня. Из того, что  я
слышал, твой отец был хорошим человеком, и я не собираюсь с этим спорить.
   - Люди в этом городишке говорят, что ты мой отец.
   - Это еще как посмотреть. Всего несколько недель назад я  даже  не  знал,
что ты есть на свете. Любишь виски?
   - - Виски? Я.., я не знаю. Никогда не пробовал.
   - Ну пошли тогда в дом. Мы опрокинем по стаканчику,  а  я  пока  расскажу
тебе о мамах и папах и красивых девушках.
   Хьюстон весь день нервничала, так как Кейн со своим сыном заперлись в его
кабинете и сидели там уже несколько часов подряд.  И  когда  наконец  Закари
вышел с раскрасневшимся лицом, он взглянул на Хьюстон из-под  ресниц,  глупо
ухмыляясь.
   - Закари как-то странно на меня посмотрел, - сказала она Кейну.
   Кейн изучал ногти на левой руке.
   - Я объяснил ему кое-что насчет того,  как  делают  детей,  и,  думаю,  я
немного увлекся.
   У Хьюстон чуть не отвалилась нижняя челюсть. Кейн взял яблоко.
   - Мне нужно работать, так как завтра придет Зак играть со мной и  Яном  в
бейсбол. Он пристально посмотрел на нее.
   - Ты  уверена,  что  с  тобой  все  в  порядке?  Ты  как  будто  немножко
позеленела. Пожалуй тебе не плохо было бы отдохнуть.  Забота  об  этом  доме
отнимает у тебя слишком много сил.
   Он поцеловал ее в щеку, прежде чем вернуться в кабинет.

***

   Через  четыре  дня  Кейн  решил  посетить  спортивный  магазин  Вогана  и
посмотреть, что там есть из спортивного инвентаря. Его с  Эденом  команда  с
треском проиграла команде Яна и Зака. Кейн внушал  Яну  страх,  проведя  все
свое детство в угольных шахтах, мальчик был еще недостаточно  уверен,  чтобы
обвинять Кейна в игре не по правилам. В конце концов, это  в  прямом  смысле
слова была его бита.
   У Зака подобной неуверенности  не  было.  Он  заставлял  Кейна  следовать
каждому правилу до последней буквы и не позволял своему отцу  применять  то,
что Кейн называл "творческим подходом". Пока что  Кейн  проигрывал  игру  за
игрой, поскольку отказывался следовать  правилам,  которые  придумал  кто-то
другой. Он хотел переписать правила игры в бейсбол.
   Сейчас он и Эден были в спортивном магазине, выбирая все необходимое  для
тенниса, велосипеды и  полный  гимнастический  комплект  индийских  булав  и
колец.
   С другого конца прилавка стоял Джекоб Фентон. Последнее  время  он  редко
появлялся на людях, предпочитая оставаться дома, читать  биржевые  сводки  и
проклинать судьбу за то, что его единственный сын ни в малейшей  степени  не
интересовался бизнесом. Но недавно он увидел луч  надежды,  потому  что  его
дочь, которую он давно считал ни на что не способной, возвратилась домой  со
своим маленьким сыном.
   Молодой Закари был сыном, о  котором  человек  может  только  мечтать:  с
жаждой учиться, любознательный, чрезвычайно  умный,  у  мальчика  было  даже
чувство юмора. Фактически единственным недостатком его было то, что  он  все
больше тянулся к своему отцу. Дни, когда он должен был  быть  дома,  изучая,
как надо  управлять  угольными  шахтами,  которые  в  один  прекрасный  день
перейдут к нему в наследство, он  проводил  в  доме  своего  отца,  играя  в
различные игры. Джекоб решил  выбить  клин  клином  и  купить  мальчику  все
спортивные принадлежности, какие только можно было найти.
   Кейн с теннисными ракетками и двумя пятнадцатифунтовыми  гирями  в  руках
повернул за угол и  столкнулся  лицом  к  лицу  с  Джекобом  Фентоном.  Кейн
остановился и посмотрел на него глазами, в которых вспыхнул гнев.
   Джекоб не имел ни малейшего представления о том, кто  был  этот  большой,
смуглый человек, если не считать того, что он кого-то ему смутно  напоминал.
Костюм, в который был одет молодой человек, несомненно стоил больших денег.
   - Прошу прощения, сэр, - сказал Джекоб, пытаясь пройти мимо.
   - Не узнаешь меня, когда я не в конюшне, так что ли, Фентон?
   Джекоб понял, что этот человек напоминал ему Закари. И он прекрасно знал,
почему лицо Таггерта выражало ненависть. Он отвернулся.
   - Подожди-ка минутку, Фентон! - крикнул Кейн. - Ты приглашен в мой дом на
обед через две недели, считая с сегодняшнего дня.
   Джекоб остановился на секунду, но не повернулся к Кейну, а только коротко
кивнул головой, перед тем как быстро покинул магазин.
   Кейн молча положил на прилавок охапку ракеток, и  Эден  передал  продавцу
длинный перечень покупок.
   - Пошлите все это ко мне домой, - сказал Кейн, не заботясь о  том,  чтобы
представиться. Он вышел наружу и забрался в свой экипаж.
   Когда Эден присоединился к нему, он тронул поводья.
   - Думаю, мне пора достать что-нибудь получше этой старой колымаги,  чтобы
ездить тут по округе.
   - Зачем? Чтобы поразить Фентона? Кейн взглянул на своего друга:
   - Что у тебя на уме?
   - Зачем ты пригласил старика Фентона на обед?
   Кейн сжал челюсти:
   - Ты чертовски хорошо знаешь зачем.
   - Да, я знаю зачем: чтобы показать  ему,  что  ты  преуспел  лучше  него,
похвастаться своим красивым домом, и красивым столовым серебром, и  красивой
женой. Ты когда-нибудь задумывался о том,  что  почувствует  Хьюстон,  когда
узнает, что была тебе нужна точно так же, как и новая коляска?
   - Это не правда, и ты это знаешь. Хьюстон порой доставляет массу  хлопот,
но у нее есть свои положительные стороны, - улыбаясь сказал Кейн.
   Голос Эдена стал холодным.
   - Ты говорил раньше, что, когда Хьюстон сыграет свою роль и сядет за твой
стол вместе с  Джекобом  Фентоном,  ты  избавишься  от  нее  и  вернешься  в
Нью-Йорк. Если я не ошибаюсь, ты  собирался  откупиться  от  нее  с  помощью
драгоценностей.
   - Я дал ей целый сундук с драгоценностями, а она даже не открыла его. Мне
кажется, ей нравятся другие вещи.
   - Ей чертовски нравишься ты, и ты об этом знаешь.
   Кейн ухмыльнулся:
   - Да, похоже на то. А кто знает, с другой стороны? Если бы у меня не было
денег...
   - Денег! Ну ты и сволочь! Ты  не  видишь  дальше  собственного  носа.  Не
приглашай Фентона. Не дай Хьюстон узнать, почему ты женился на  ней.  Ты  не
знаешь, что это значит, потерять человека, которого ты любишь.
   - Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Я и не собираюсь  ничего  терять.
Все, что мне надо, так это пригласить Фентона на обед. Ради этого я  работал
большую часть  своей  жизни,  и  я  не  собираюсь  отказывать  себе  в  этом
удовольствии.
   - Да ты даже не знаешь, что такое настоящее удовольствие. Мы оба работали
потому, что у нас ничего не было. Не рис