и говорит, что  ты  забыла,  как  это  делается.  Он
говорит, что этот парень заставил тебя забыть, как надо петь.
   Мэдди едва сдержала слезы. Последний раз она пела для  'Ринга,  когда
они несколько дней подряд занимались любовью.
   Сейчас, созерцая с холма окрестности, Мэдди размышляла, что же делать
дальше.
   - Все еще не пришла ни к какому выводу? Она обернулась - сзади стояла
мать. Мэдди улыбнулась. Все почитатели Джефферсона Уорта приписывали ему
одному заслугу исследования Запада. Но Мэдди знала, какую огромную  роль
играла в его жизни жена, какую помощь она ему оказала.
   - Не пришла к выводу относительно чего?
   - Что значит для тебя любовь.
   Мэдди не ответила, и мать продолжала:
   - Я была очень счастлива, когда твой отец сделал мне  предложение.  Я
сразу же заговорила о нашей будущей жизни, о том, как мы поедем в Бостон
и будем жить в доме моего отца. Я сказала, что Джефф  сможет  заниматься
делами фрахтовой компании отца, и упомянула даже о том,  какие  красивые
костюмы ему куплю.
   Мэдди в изумлении смотрела на мать. Она  знала,  что  отец  матери  -
очень состоятельный человек. Ей было известно и то, что  поначалу  Джефф
отказывался взять ее мать с собой в экспедицию, ссылаясь на ее  привычку
к беззаботной роскошной жизни. Но представить, чтобы  отец  жил  где-то,
кроме Запада, и носил нормальные костюмы, а не одежду, сшитую из оленьих
шкур, она не могла.
   - Какое-то время мне казалось, - говорила тем временем Эми, -  что  я
уговорю его поехать со мной. Мне до смерти надоели грязь и тяготы  жизни
на Западе. Надоело изо дня в день есть одно и то же, надоели  мужчины  с
их мерзкими привычками. Я мечтала вернуться на Восток и снова жить среди
людей, способных сказать фразу без единого бранного слова. Я соскучилась
по книгам, музыке, фарфоровой посуде, красивой одежде.
   Несколько лет назад Мэдди не захотела бы узнавать  подробности  жизни
родителей. Она привыкла думать, что они всегда любили друг друга и между
ними не было никаких проблем.
   - И что же ты сделала?
   - Я уехала. Я знала, чего хочу, а твой отец не мог мне этого дать.  Я
вернулась на Восток и прожила без  него  целый  год.  -  Эми  улыбнулась
воспоминаниям. - Но я не учла, что и сама сильно изменилась. Я была  уже
не той юной девушкой, какой уехала в экспедицию. Мои подруги стали  меня
раздражать. Они приходили в ужас от одного вида  норовистой  лошади.  Но
если ты провел три  дня  без  воды  под  обстрелом  апачей,  то  никакая
норовистая лошадь тебя не испугает. А  кроме  того,  я  всех  шокировала
своими высказываниями.  Я  больше  не  могла  выносить  лицемерия  этого
"общества".
   - И ты вернулась к отцу?
   - К тому времени по реке стали ходить пароходы. Я села на  пароход  и
поехала к нему.
   - И попросила принять тебя обратно? Эми рассмеялась.
   - Не совсем так. Никаких просьб не было. Я сказала ему, что он должен
сделать, чтобы я осталась с ним. - Она улыбнулась. - Я же сразу увидела,
что он так же страдал без меня, как и я без него.  Я  сказала,  что  мне
нужен нормальный благоустроенный дом, что  я  не  намерена  кочевать  по
всему Западу. Он может путешествовать когда и куда захочет,  но  я  буду
жить на одном месте.
   Мэдди взглянула на горы и улыбнулась. У ее  родителей  все  сложилось
удачно. Отец каждое лето отправлялся в путешествие,  объезжал  различные
индейские племена, где у него были друзья, навещал знакомых горцев. Пять
раз Мэдди ездила с ним, а  ее  сестра  Джемма  сопровождала  отца  почти
каждое лето.
   - Значит, мне следует поехать к 'Рингу и сказать ему, что я  не  могу
жить без пения и он должен ездить со мной? - спросила она.
   - Этого я не знаю. Знаю только, что я любила твоего отца и поехала за
ним и впоследствии ни разу об этом не пожалела.
   - Но в вашем случае тебе пришлось уступить,  а  в  моем  -  пойти  на
уступки должен 'Ринг. - Мэдди закрыла лицо руками. - А я даже  не  знаю,
жив ли он.  Он  поехал  в  этот  ужасный  город,  чтобы  рассчитаться  с
человеком, похитившим Лорел. Если его убьют, это будет моя  вина.  Лорел
похитили, потому что тот  человек  хотел  услышать  мое  пение,  и  если
'Ринг...
   Эми обняла дочь:
   - Не нужно винить себя. Он сам так решил.
   - Он все решает сам, - с горечью заметила Мэдди.
   Она не спала в эту ночь. Лежала, уставившись в потолок, и думала. Она
так и не нашла ответов  на  все  мучившие  ее  вопросы,  но  задолго  до
рассвета встала и, одевшись, вышла из дома.
   Было еще темно, однако отец уже ждал ее.
   - Я еду за ним, - сказала Мэдди, упрямо сжав губы. - Мне  не  следует
этого делать, и позже я, возможно, пожалею, но я еду.
   Отец слегка улыбнулся.
   - Я так и думал. Мы, Уорты, всегда стремимся  получить  то,  что  нам
нужно. Ты так хотела петь, и ты стала певицей.
   - А теперь мне нужен этот мужчина. Джефф ухмыльнулся:
   - Это у тебя от матери.
   Мэдди посмотрела на него. 'Ринг сказал, что Джефферсон  Уорт,  должно
быть, совсем старик, но отец был  все  еще  красив,  и  Мэдди  не  могла
представить, что когда-нибудь его не станет. Она  импульсивно  обхватила
его за талию и прижалась к нему.
   Джефф погладил дочь по волосам.
   - Не будем терять времени. Поедем за ним. К тому времени,  когда  они
оседлали лошадей и уложили необходимые вещи, Томас, Линк  и  Бейли  тоже
были  готовы  ехать  с  ними.  А  когда  они  сели  на  лошадей,  к  ним
присоединились Эми, Лорел и Чуткое Ухо.
   Мэдди отвернулась, стараясь совладать со своими чувствами. Как же она
любила их всех! Они всегда приходили ей на помощь.
   - Ну что ж, поехали спасать твоего парня,  -  нетерпеливо  проговорил
Бейли. - Мне уже давно хочется размяться. Слишком уж здесь спокойно. Вот
только никак не пойму, черт возьми, зачем нам брать  с  собой  женщин  и
детей.
   - Да я стреляю лучше тебя, - воскликнула Лорел. - Ты даже то,  что  у
тебя под носом, с трудом можешь различить.
   - Джефф, у твоей дочери нет никакого почтения к старшим, -  проворчал
Бейли.
   Мэдди улыбнулась отцу, и все они поскакали вниз по склону.
   Это случилось на второй день  путешествия.  Томас  и  Джефф  внезапно
остановились, Чуткое Ухо соскочил с лошади и скрылся в лесу,  а  Линк  и
Бейли подъехали к женщинам и заняли позицию, удобную для их защиты.
   Мэдди задержала дыхание. Уже много лет она не  попадала  в  ситуацию,
когда на каждом  шагу  может  подстерегать  опасность.  Они  внимательно
прислушивались, стараясь производить как можно меньше шума. Мэдди ничего
не слышала и про себя удивлялась тонкому слуху отца и его друзей.
   Затем она услышала какой-то звук, но не могла сказать,  что  это.  Но
вдруг глаза ее расширились, и она выпрямилась в седле.
   - Это он, - прошептала Мэдди.
   Отец бросил на нее неодобрительный взгляд. Он учил, что при  малейших
признаках опасности надо прекращать всякие разговоры.
   Но Мэдди, не обращая на него внимания, пришпорила лошадь и  поскакала
вниз по склону. Остальные последовали за ней.
   За последние три с лишним недели Мэдди не пропела ни единой ноты,  но
сейчас, верхом на несущейся галопом лошади,  она  запела.  Она  даже  не
осознавала, что поет, вроде бы  это  была  ария  из  "Кармен",  ария,  в
которой Кармен обещает любовь своему солдату.
   Вскоре она увидела 'Ринга, который  несся  навстречу.  Подскакав,  он
пересадил ее на свою лошадь и принялся осыпать лицо поцелуями.
   - Я не мог, - прошептал он, - не мог потерять тебя.
   Мэдди не вслушивалась в его слова,  она  хотела  лишь  обнимать  его,
прикасаться к нему, целовать его.  Прильнув  друг  к  другу,  они  жадно
целовались, не замечая никого  вокруг.  Тем  временем  с  одной  стороны
подъехали родные Мэдди, с другой - 'Ринга.
   Спустя  некоторое  время  оба  семейства  стали  проявлять   признаки
нетерпения. Наконец Джейми выехал вперед.
   - Позвольте представиться. Я Джейми Монтгомери, а это мой брат 'Ринг,
- сказал он, обращаясь к Томасу и Джеффу; в голосе его звучало уважение,
ведь он разговаривал с людьми, которые были  для  него  живой  легендой.
'Ринг первым заметил, что  они  с  Мэдди  находятся  в  центре  внимания
довольно  многочисленной  группы.  Сжав  коленями  бока  Баттеркапа,  он
направил лошадь в лес, и они скрылись среди деревьев.
   - Нам нужно поговорить, - сказал он, отстранившись от Мэдди.
   Мэдди испугалась. Пока они целовались  или  занимались  любовью,  все
было прекрасно. Но их разговоры кончались взаимными обидами.
   Мэдди положила руку ему на грудь:
   - Что же произошло по пути в Десперит?
   - Я осознал, что впервые в жизни не могу  не  получить  то,  что  мне
нужно. Тоби часто повторял, что я испорченный мальчишка, потому  что  на
деньги Монтгомери я всегда мог купить все что угодно, и  что  без  денег
мне в жизни придется трудно. Я считал, что он говорил  не  думая.  Какая
польза от денег, рассуждал я,  когда  в  тебя  стреляют  индейцы.  -  Он
ласково погладил ее по щеке. - Расставшись с тобой, я сначала думал, что
ты  просто  капризничаешь.  Такое   объяснение   казалось   мне   вполне
обоснованным - в конце концов ты женщина, да к тому же и оперная певица.
Я доберусь до Йовингтона, думал я, потом заберу тебя с собой в Уортбрук,
и все будет так, как я планировал. - Он помолчал и глубоко  вздохнул.  -
Джейми заставил  меня  понять,  что  на  сей  раз  мои  планы  могут  не
осуществиться.
   - А что же он сделал?
   - Он без конца повторял, что ему будет не хватать твоего пения. Да  и
Тоби заявил, что ему будет скучно без кошачьих концертов. Я смеялся  над
ними, говорил, что они смогут слушать тебя  сколько  захотят,  когда  мы
вернемся домой. - 'Ринг снова помолчал. - Но Джейми сказал мне: "А вот и
нет, братишка. На сей раз ты проиграл". До того момента мне и  в  голову
не приходило, что ты говорила  серьезно,  я  считал  твои  слова  просто
выходкой взбалмошной девчонки.
   Взяв ее руки в свои, он сжал  их  с  такой  силой,  что  Мэдди  стало
больно, но она не издала ни звука.
   - Позже, - прошептала она и принялась целовать 'Ринга.
   - Нет, - твердо возразил 'Ринг, соскочил с лошади и, поймав  Мэдди  в
объятия, поставил ее на землю на  некотором  расстоянии  от  себя.  -  Я
должен сказать это сейчас, потому что не уверен, что потом у меня хватит
мужества.
   - Мужества? - У Мэдди учащенно забилось сердце.  -  Мужества  сказать
что? 'Ринг отошел на несколько шагов и повернулся к ней спиной.
   - Мужества признать, что ты была права, - тихо проговорил он.
   Мэдди, моргая, смотрела ему в спину, потом  подошла  и  встала  перед
ним.
   - Права в чем?
   - Ну... права в отношении некоторых вещей. - 'Ринг поднял  голову,  и
Мэдди заметила темные круги у него  под  глазами.  Видимо,  он  спал  не
больше, чем она.  -  Я  отправился  в  Десперит,  намереваясь  захватить
Йовингтона и добиться суда над ним, но в голове у меня все время звучали
твои слова, что я делаю это из мести. - 'Ринг отвернулся. - Наверное,  я
слишком долго был один. Один в семье из одиннадцати  человек.  Не  знаю,
как это у меня получалось, но так оно и было. - Он  снова  посмотрел  на
нее. - Ты была права, сказав, что я всегда и  во  всем  руководствовался
собственными желаниями. Семья никогда не мешала мне  делать  то,  что  я
хотел. Думаю,  я  и  в  самом  деле  не  научился  понимать,  что  такое
компромисс.
   Я не спал в ту ночь. Лежал и думал, как буду жить без тебя, и не  мог
этого представить. Я пытался убедить себя, что, если ты  не  согласишься
жить со мной в Уорбруке, тебе же будет хуже, а я быстренько найду другую
женщину. Но ничего у меня не получалось. Я  искал  тебя  долгие  годы  и
теперь не собираюсь отпускать.
   Он потянулся к ней, но она отступила.
   - Расскажи все до конца. Что ты предпринял в отношении Йовингтона?
   Улыбнувшись, 'Ринг провел рукой по волосам.
   - Я сделал так, как ты советовала.
   - Как я советовала?
   - Предоставил заниматься этим армии. Джейми, Тоби и я поехали в  форт
Брек и обо всем рассказали полковнику Харрисону. Он  послал  в  Десперит
солдат. Я настоял на том, чтобы мое имя не упоминалось в  этой  связи  и
чтобы вся операция считалась заслугой Харрисона. Так что  он,  возможно,
получит медаль или что-то в этом роде.
   - И простит тебя за то, что ты осложнял ему жизнь?
   - Надеюсь. Ведь до окончания моей службы остался еще год.
   - А что потом?
   Он ответил не сразу, и Мэдди поняла, что ответ на этот вопрос требует
от него большого самопреодоления.
   - Я все думал о твоих словах о клетке и пытался понять  их  смысл.  У
меня способность к бизнесу.  Но  что  если  бы  мой  отец  был  богачом,
которому деньги достаются  даром?  Тогда  он  мог  бы  купить  для  меня
компанию,  просто  чтобы  меня  потешить,  и  я  бы  никогда  не  узнал,
действительно ли я способный бизнесмен. - 'Ринг улыбнулся. - Не скрою, я
испытываю  необыкновенный  подъем,  когда  удается  заключить   выгодную
сделку, и я знаю, что одержал победу благодаря своей деловой смекалке  и
умению вести переговоры. Наверное, у тебя возникает  такое  же  чувство,
когда ты выступаешь перед зрителями, которые пришли  послушать  тебя  по
собственной воле, а не потому, что они  чем-то  обязаны  твоему  мужу  -
руководителю крупной компании. - 'Ринг глубоко вздохнул, а  когда  снова
заговорил, Мэдди почувствовала, что его слова идут от  сердца.  -  Я  не
имею права просить тебя бросить пение. Я поеду туда, куда и ты. Пока  ты
будешь выступать, я буду сопровождать тебя в любую точку земного шара.
   Она долго смотрела ему в лицо, прежде чем ответить.
   - А что же будешь делать ты? Заниматься реквизитом?
   - Я могу исследовать  возможности  расширения  деятельности  "Уорбрук
Шипинг" в других странах. Ты когда-нибудь выступала в Гонконге?
   Мэдди  боялась  пошевелиться.  Сбывалась  ее  мечта.  Он   любил   ее
по-настоящему. Не женщину, созданную его воображением, а ее, Мэдди. И он
любил Ла Рейну, женщину, способную многого добиться в жизни собственными
усилиями, а не просто находиться при муже. Он любил ее и как женщину,  и
как личность, и она хотела не только принять его дар, а  и  дать  что-то
взамен.
   Мэдди улыбнулась, пытаясь сдержать слезы радости.
   - Ты знаешь, я подумала, может, я смогу выступать  в  других  странах
зимой, а лето проводить с тобой в Мэне и петь в этом театре, который  ты
собирался для меня построить. - Он стоял, глядя на нее, но не пытаясь  к
ней прикоснуться. - Я имею в виду, если ты считаешь, что это  сработает.
Ты сможешь бросать дела на полгода? 'Ринг дотронулся до челюсти.
   - Моя челюсть все еще чувствует доводы Джейми, убеждавшего меня,  что
шесть братьев прекрасно без меня справятся.
   - Я готова попробовать,  если  ты  согласен.  'Ринг  подхватил  ее  и
закружил.
   - Это сработает. Я добьюсь того, чтобы это сработало.
   Он поцеловал ее долгим нежным поцелуем.
   - Ринг, давай останемся здесь и...
   - Нет, - твердо ответил он. - Я хочу познакомиться с  твоим  отцом  и
всеми остальными и хочу, чтобы мы поскорее  поженились.  Тогда  я  смогу
заняться твоими финансами.
   - Моими финансами?  Но  что  заставляет  тебя  думать  что  ими  надо
заниматься? У тебя что, мало проблем с собственными?
   - Я не потерплю, чтобы мою жену надували, и намерен проследить...
   - К твоему сведению, я попросила маму заниматься моими деньгами. Джон
Фэрли присылал ей отчеты о моих гонорарах четыре раза в год,  и  она  во
что-то вкладывала эти деньги.
   - Во что-то вкладывала? Слава Богу, хоть один человек в  вашей  семье
имеет деловое чутье. Я не вынесу, если наши дети окажутся не  способными
управлять "Уорбрук Шипинг".
   - Наши дети станут певцами или художниками, и ты не будешь навязывать
им свою волю, как пытаешься навязать мне. И кроме того...
   Мэдди замолчала, потому что 'Ринг начал ее целовать,  и  она  забыла,
что еще собиралась сказать.



   Джуд ДЕВЕРО
   ЛАСКОВЫЙ ОБМАНЩИК



Анонс

   Саманта Эллиот приезжает в Нью-Йорк, где  по  завещанию  отца  должна
провести некоторое время, прежде чем получить  значительное  наследство.
Здесь ее ждут невероятные приключения, столкновения с мафией и,  конечно
же, любовь,  которая  помогает  ей  не  только  обрести  счастье,  но  и
разоблачить мафиозо, всю жизнь преследовавшего ее семью.

Пролог

Январь 1991 г.
Луисвилл, штат Кентукки

   - И как только мой отец мог так со мной поступить?  Я-то  думала,  он
любит меня, - сказала Саманта Эллиот адвокату  и  другу  отца,  которого
помнила с самого раннего детства. И  то,  что  этот  человек  с  кротким
голосом находился в  сговоре  с  ее  отцом,  удваивало  чувство  боли  и
одиночества.
   Видит Бог, ей были сейчас совсем не нужны дополнительные переживания!
Всего три часа назад она стояла возле могилы  отца  и  наблюдала  сухими
воспаленными глазами, как опускают туда его гроб.  Саманте  было  только
двадцать восемь лет,  но  несмотря  на  это,  она  уже  пережила  больше
смертей, чем обычно люди  переживают  за  всю  свою  жизнь.  Теперь  она
осталась совсем одна. Умерли ее родители, умерли бабушки и  дедушки.  Ее
муж Ричард для нее тоже как бы умер - в день  кончины  своего  отца  она
получила последние документы о разводе.
   - Саманта, - мягким, умоляющим голосом произнес адвокат, - твой  отец
любил тебя. Любил очень,  очень  сильно,  и  именно  поэтому  он  так  и
поступил.
   Говоря это, он пристально рассматривал ее. Его жена недавно высказала
обеспокоенность тем, что Саманта с момента смерти  отца  не  пролила  ни
единой слезинки.
   - Это хорошо, - заметил он тогда. - У нее отцовская сила воли.
   - Ее отец был слабаком, - бросила ему в ответ жена. - Именно  Саманта
всегда была сильной. Но это же противоестественно: все  последнее  время
она была с ним рядом, наблюдала, как он усыхал и умирал на ее глазах,  и
ни разу даже не заплакала!
   - Дейв всегда говорил, что за Самантой он как за каменной  стеной.  -
Адвокат закрыл свой атташе-кейс и ушел, не дожидаясь, пока она  что-либо
успеет ответить. Он страшился  того  момента,  когда  придется  огласить
содержание  завещания  Дэвида  Эллиота,  а  еще  больше  -   неизбежного
разговора с женой по этому поводу.
   И вот теперь, глядя на стоящую перед ним Саманту, он чувствовал,  как
пот струится по шее при одном  воспоминании  о  своих  тщетных  попытках
уговорить Дейва Эллиота изменить завещание. Но переубедить старого друга
так и не удалось.  К  тому  времени,  когда  Дейв  закончил  писать  это
последнее завещание, он весил не более 42 килограммов  и  с  трудом  мог
разговаривать.
   - Я ее должник, - прошептал он тогда, - Я отнял у нее жизнь, а теперь
должен вернуть. Я должен предоставить ей еще один шанс.
   -  Но  Саманта  уже  не  ребенок.  Она  взрослая  женщина  и   должна
самостоятельно решать за себя, - возразил адвокат, но Дейв  сделал  вид,
что не слышит, и продолжал говорить свое:
   - Речь идет лишь об одном годе. Это все, что я от  нее  прошу.  Всего
один год... Она будет в восторге от Нью-Йорка...
   Адвокат подумал, что  скорее  всего  она  возненавидит  Нью-Йорк,  но
промолчал.
   А Дейв все говорил торопливым, лихорадочным полушепотом:
   - Ты не понимаешь... Я виноват перед ней...  Я  высосал  из  нее  все
соки... Я такое с ней сделал, что отец просто не должен делать со  своим
ребенком... - он умолк, а адвокат вдруг очень живо вспомнил  случившееся
несколько лет назад, еще до замужества Саманты.
   Она тогда пришла домой из гимнастического зала  и,  думая,  что  дома
никого нет, прошла в  гостиную...  Дейв  говорил  по  телефону  в  своем
рабочем кабинете, а он, адвокат, держа в  руках  стакан  чая  со  льдом,
подошел к раздвижным стеклянным дверям и уже хотел было поздороваться  с
девушкой, но в это время Саманта в  гостиной  сбросила  с  себя  шаль  и
начала растягивать мышцы, закинув  на  спинку  дивана  длинную  стройную
ногу. Адвокат позабыл о том, что она дочь его друга, что он знает  ее  с
рождения, и восхищенно уставился на девушку. Долгие годы о