е  посчитал  нужным
познакомить Глеба, сидели  в  темно-синем  "фольксвагене"  невдалеке  от
мусорных контейнеров. Это оказалось единственное место во дворе, где  их
нельзя было рассмотреть из другой, точно такой же машины,  где  дежурили
по очереди охранники из администрации Президента. Глеб смотрел  на  окна
квартиры Аллы. В кухне горел свет, то и  дело  возле  стекла  появлялась
женская фигура.
   "Не может быть, чтобы она не вышла из дому, - думал Глеб. - С  самого
утра сидит в своей квартире и носа не показывает наружу".
   Один из охранников сшивался возле подъезда,  второй  дремал,  положив
голову на руль машины. Их  явно  не  беспокоило,  что  вычислить  их  не
составляет никакого труда. Скорее всего, даже маленькие девочки во дворе
знали, кто они такие. Но это и не удивительно. В их  задачу  не  входило
прятаться, им нужно было  оградить  бывшую  секретаршу  от  контактов  с
посторонними людьми, пока не будет закончена программа,  которую  спешил
завершить Бушлатов.
   Свет в кухне погас. Глеб с тоской посмотрел на  окно  гостиной.  Если
сейчас свет загорится там, значит, его план не сработал. Свет загорелся.
   - Черт! - пробормотал Сиверов, в конце концов, это уже  начинало  его
злить. И тут же он спросил у полковника:
   - Когда закрывается вон тот гастроном?
   - он указал пальцем на сияющие неоном витрины магазина.
   Полковник без лишних слов приложил к глазам бинокль  и  посмотрел  на
дверь.
   - Сегодня будний день, и он работает до десяти.
   "Ладно, я тебе устрою!" - Глеб разозлился не на шутку.
   Он вышел из машины, зло хлопнув дверцей, и прошелся вдоль дома.
   Наконец ему удалось отыскать дверь с  надписью  "Бойлерная".  Немного
поковырявшись отмычкой  в  несложном  замке,  он  сумел  открыть  его  и
спустился в подвал. Тут было жарко, как в преисподней. На бетонном  полу
растеклись горячие лужи  воды.  Стрелки  манометров  застыли,  показывая
давление. К счастью, все  вентили  оказались  снабженными  табличками  -
маленькими фанерными прямоугольничками с написанными  на  них  чернилами
ценными указаниями. Но и без табличек Сиверов вскоре нашел  бы  то,  что
ему нужно.
   Прямо   из   стены   выходило   ответвление    магистральной    трубы
водоснабжения.
   Большой вентиль легко повернулся, задвижка перекрыла поступление воды
в дом.
   - Вот тут и начнется переполох! - заулыбался Глеб, на  всякий  случай
скрутил вентиль и припрятал его под раскаленными трубами бойлера.
   Затем он вышел из влажного помещения и оказался перед электрощитом.
   "Действовать, так уж наверняка!"
   Он взял  и  сразу  отключил  половину  дома,  именно  ту,  в  которой
находилась квартира Аллы.
   "Ну, теперь скорее, пока меня никто не видел!"
   Он выбежал из подвала, отмычкой же закрыл замок, а чтобы никто не мог
в  ближайшее  время  проникнуть  в  подвал,  воткнул  в  узкую  скважину
несколько спичек  и  аккуратно  обломал  их.  Затем  скользнул  в  кусты
палисадника и вышел  из  них  прямо  к  темно-синему  "фольксвагену".  С
невинным  выражением  на  лице  устроился  на  заднем  сиденье  и   стал
поглядывать на темную половину дома.
   - Что вы сделали? - строго спросил полковник.
   - Сейчас увидите.
   Вскоре  от  подъезда,  где  располагалась  бойлерная  и   электрощит,
послышались матерные слова. Двое мужчин, светя себе фонариком,  пытались
вставить ключ в отверстие. Если отбросить мат, то можно было понять:  те
возмущаются, что диспетчеров домоуправления на  месте  нет,  а  какие-то
мудаки слесари поменяли замок, не отдав дубликат  ключа  кому-нибудь  из
жильцов.
   - Что вы сделали? - уже теряя терпение, воскликнул полковник.
   - Отключил в половине дома свет.
   Студинский с отвращением посмотрел на Глеба.
   - Да, забыл сказать, я еще отключил воду.
   - Зачем? Какого черта?
   - А вы бы долго просидели в квартире, где невозможно ни почитать,  ни
посмотреть телевизор и даже не из чего сварить кофе?
   Студинский хотел что-то возразить, как тут же осекся. Дверь  Аллиного
подъезда отворилась, и на крыльцо вышла та, которую  они  поджидали  уже
битых три часа. Девушка держала в руках сложенный полиэтиленовый  пакет.
Охранник  из  администрации  Президента  тут  же  сделал  вид,  что  его
чрезвычайно заинтересовали цветы на клумбе, и повернулся к Алле спиной.
   - Ну вот, я же говорил - идет в магазин.
   Глеб выскользнул из машины и, нагнувшись к окошку, в  котором  темнел
профиль полковника, произнес:
   - Значит, действуем, как договорились. Когда  я  сажусь  в  машину  и
отъезжаю, ваши люди должны задержать тех двух ребят.
   Глеб, сунув руки в карманы куртки,  резво  последовал  за  Аллой.  Он
проводил ее до самого магазина,  а  затем  задержался  на  углу.  Вскоре
девушка появилась на тротуаре. Она держала в руках полиэтиленовый пакет,
в котором ясно  просматривались  две  бутылки  минеральной  воды,  пачка
сигарет и полбуханки хлеба.
   На углу стоял  фонарь,  ярко  освещавший  протоптанную  нетерпеливыми
пешеходами тропинку - никому не хотелось обходить большой  газон.  Глеб,
стоявший в темноте, нервно облизал пересохшие губы  и,  воспользовавшись
тем, что девушка вынула из  кармашка  маленькое  зеркальце  и  принялась
рассматривать в нем свое отражение, бросил на тропинку портмоне, а затем
вновь отступил в тень. Не заметить кошелек было  просто  невозможно.  Он
лежал на утрамбованной сотнями ног земле и поблескивал медной застежкой.
   "Да смотри же под ноги! - приговаривал про  себя  Глеб,  наблюдая  за
Аллой из темноты. - Смотри под ноги!"
   Девушка словно бы услышала его мольбу и глянула на тропинку.
   Глеб усмехнулся.
   "Заметила!"
   Алла осмотрелась,  затем  нагнулась,  подняла  кошелек  и  застыла  в
нерешительности. Охранник только сейчас показался на крыльце гастронома,
держа в руках бутылку пепси-колы  и  несколько  пирожных,  завернутых  в
шелестящую бумагу.
   Алла явно колебалась - спрятать кошелек и исследовать его  содержимое
у себя дома или сделать это прямо здесь.
   Наконец, она выбрала последнее  и  открыла  застежку.  И  в  этот  же
момент, словно из-под земли, перед ней появился Глеб Сиверов. Алла  даже
охнула от неожиданности.
   - Простите, вы не видели здесь... - сказал  Глеб  и  тут  же  замолк,
увидев портмоне.
   - Я... - начала Алла.
   - Какое счастье, что вы его нашли!
   Девушка с подозрением посмотрела на мужчину,  прикидывая  в  уме,  не
врет ли он, не видел ли он  случайно,  как  она  поднимала  портмоне,  и
теперь просто хочет завладеть ее добычей?
   - А что, это ваше? - недоверчиво спросила Алла.
   - Как я бежал, - Глеб принялся  тяжело  дышать,  изображая  уставшего
человека. - Я тут стоял с приятелем  и  рассчитывался  с  ним,  а  потом
подошел к машине, вижу - нет портмоне. Так и знал, что оно здесь  лежит,
- Глеб обезоруживающе улыбнулся. - Да не волнуйтесь, это мой бумажник. Я
даже могу назвать сумму, которая в нем лежит - пятьсот долларов. А  если
вы не верите мне, что это я его потерял...
   Алла расстегнула одно из отделений и  вытащила  из  него  ровно  пять
стодолларовых банкнот.
   - Возможно, - проговорила она, склонив голову и  испытующе  глядя  на
Сиверова.
   - А в другом отделении лежит паспорт на мое имя.
   Девушка выглядела огорченной.  Не  каждый  день  доводится  найти  на
хоженой-перехоженной тропинке бумажник с деньгами. А тут нагло возникает
его хозяин и  ничего  не  остается  делать,  как  вернуть  собственность
владельцу. Уже понимая, что находка ускользает от нее,  Алла  все  равно
вытащила паспорт и раскрыла его.  С  фотографии  смотрел  тот  же  самый
человек, который стоял перед ней.
   - Действительно, вы Федор Молчанов, - с  сожалением  вздохнула  Алла,
протягивая ему портмоне и уже собираясь идти дальше.
   - Погодите, - остановил ее Федор, - как-то глупо все получается.
   - Да нет, ничего глупого, - вздохнула девушка.
   - Но хоть сотню я должен вам дать за находку, - Глеб принялся  рыться
в бумажнике.
   - Да нет, что вы! - запротестовала Алла.  -  Это  ваши  деньги,  ваша
вещь. В конце концов, какое я имею к этому отношение?
   Она с тоской подумала о доме, где нет сейчас света, о том, что у  нее
не найдется свечи, она вспомнила о том, что у нее в плейере  давно  сели
батарейки, так что теперь придется скучать  и  жалеть  об  ускользнувшей
полтысяче долларов.
   Охранник, стоя на крыльце магазина, внимательно наблюдал за  Аллой  и
Глебом.
   - Так вы не хотите взять деньги?
   - Нет, - Алла сделала несколько шагов.
   Глеб догнал ее и перехватил полиэтиленовый мешок.
   - Все-таки я чувствую себя глупо, - рассмеялся он. - Я просто не могу
позволить вам уйти вот так, никак вас не отблагодарив.
   - Да какая благодарность! - немного злясь на себя, ответила Алла.
   Теперь она уже более внимательно посмотрела на Глеба. Красив,  силен,
наверное, не женат. Во всяком случае,  обручального  кольца  нет  ни  на
правой, ни на левой руке, нет даже следа его.  Да,  Алла  уже  научилась
распознавать женатых и неженатых мужчин с первого взгляда  по  маленьким
деталям:  как  говорят,  как  смотрят,  улыбаются.  У   женатых   обычно
проскальзывает какой-то испуг в глазах, стоит  им  очутиться  наедине  с
посторонней женщиной.  А  вот  неженатые  относятся  к  таким  случайным
встречам куда более спокойно.
   - Я не отпущу вас, - заявил Глеб, - и если уж вы отказываетесь  брать
у меня деньги,  то  давайте  прокутим  их  сегодня  вечером.  Только  не
говорите, пожалуйста, что вы их не заслужили.
   Алла  с  тоской  обернулась  на  охранника,  торчавшего  на  ступенях
магазина.
   "Пошли они все к черту! - подумала она. -  В  конце  концов,  это  их
проблемы, а не мои. Не стану же я сидеть в полной темноте, тупо глядя  в
мертвый экран телевизора!"
   - Идем-идем, - напомнил ей Глеб, - и не нужно меня бояться.
   - Я и не боюсь, - с робкой улыбкой отвечала Алла.
   - Если вы еще сомневаетесь во мне, то можете  позвонить  какой-нибудь
из своих подруг, сообщить ей мое  имя,  адрес,  чтобы,  если  я  окажусь
маньяком, она знала, кого должна разыскивать милиция.
   Алла засмеялась.
   - Кстати, - напомнил Глеб, - вы мне еще не представились.
   - Алла, - произнесла девушка. Сиверов, наклонившись, поднес ее  узкую
ладонь к своим губам и поцеловал.
   - Я с машиной. Подъедем куда-нибудь поближе к Центру и  посидим  пару
часиков в хорошем ресторане.
   - В людном месте, - добавила Алла.
   - Почему? Я не могу рассчитывать на большее? - в тоне Глеба  не  было
даже намека на неуважение.
   - Вы же маньяк, -  улыбнулась  девушка,  -  и  не  станете  на  людях
совершать злодеяние.
   - Идемте, - Глеб предложил ей руку, и они направились к машине.
   Охранник, стоявший  на  крыльце  магазина,  выхватил  из  внутреннего
кармана куртки рацию и зашептал в нее:
   - Миша, непредвиденная  ситуация.  Она  вместе  с  каким-то  мужчиной
садится в машину. Скорее сюда!
   Миша, сидевший  за  рулем  темно-синего  "фольксвагена",  моментально
проснулся, лишь только услышал, что рация ожила. Его не нужно было долго
упрашивать. Но лишь рука коснулась ключа зажигания, как вдруг он увидел,
что на ветровое стекло его машины легла тень: незнакомый мужчина  из-под
полы плаща направлял ему прямо в лоб ствол пистолета.
   - Ты что, Миша, уснул?  Я  тебя  жду!  Госномер  машины...  -  кричал
охранник в рацию.
   - Скажи ему, что уже едешь, - тихо проговорил мужчина с пистолетом  в
руке.
   - Я уже еду, - крикнул Миша в рацию и медленно отвел руку  от  ключей
зажигания.
   - За голову, лучше заложи руки за голову,  -  посоветовал  мужчина  с
пистолетом.
   Из-за  мусорных  контейнеров  выехал  темно-синий  "фольксваген"   и,
шелестя шинами по влажному асфальту, заскользил к гастроному.  Охранник,
стоявший на крыльце, даже не догадался посмотреть на  номер  машины.  Он
спешил, на предосторожности не оставалось  времени.  За  стеклом  темнел
силуэт - точно такая же, как у Миши, кепка.
   - Поехали!
   Охранник лишь успел сунуть голову в открытую дверцу,  как  тут  же  в
лицо ему брызнул какой-то едкий раствор. Он  даже  закричать  не  успел.
Мужчина, стоявший до этого под фонарем, подбежал к нему  и,  схватив  за
шиворот, отволок от машины.
   Полковник Студинский выпрямился на заднем сиденье.
   - Гони за моей машиной, - скомандовал он шоферу.
   Глеб Сиверов специально ехал  медленно,  чтобы  не  дать  заподозрить
неладное. Несколько раз Алла  торопливо  обернулась,  и  когда  заметила
следовавший   за   ними   на   почтительном    расстоянии    темно-синий
"фольксваген", успокоилась окончательно.
   - Так вот, Алла, я хотел бы провести этот вечер в ресторане.
   - В хороший ресторан в джинсах не пускают, - рассмеялась  девушка,  -
так что придется ограничиться чем-нибудь поскромнее.
   - Тогда выбирайте сами.
   Алла прикрыла глаза ладонью. Последние сомнения улетучивались  из  ее
души. Если предлагает сделать выбор самой - значит, это точно не подвох.
Она отвела ладонь и обернулась. "Фольксваген" следовал за машиной  Глеба
Сиверова, словно привязанный. Вечер, так скучно  начавшийся  отключением
света и воды, обещал стать увлекательным приключением.
   "Пусть помучаются, - подумала девушка, имея в виду свою охрану,  -  в
конце концов я никому не обещала, что я буду сидеть круглыми днями  дома
и не заводить новых знакомств".
   - Отличное место, -  показала  она  рукой  налево,  -  через  квартал
поворот и там новый ресторан "Испанский уголок".
   - Вы любите танцевать ламбаду? - усмехнулся Глеб;
   - Нет, я люблю танго.
   - Я тоже.
   Сиверов послушно свернул в указанную ему  улицу  и  вскоре  остановил
машину возле витрины недавно открытого ресторана. Правда, к испанцам  он
имел мало отношения. Построили и оборудовали его мексиканцы, но он и  не
был  рассчитан  на  слишком  взыскательную  публику.  Алла   справедливо
рассудила, что больше сотни она не заслужила, и этих денег ей и парню  с
простоватыми именем и фамилией на вечер хватит.
   Когда Глеб и Алла уже высаживались из машины, бампер в бампер за ними
остановился  темно-синий  "фольксваген".  Мужчина  и  девушка  вошли   в
ресторан.
   Следом за ними двинулись полковник с парнем в кепке, как у Миши. Алла
даже  не  придала  значения  тому,  что  никогда  не  видела  полковника
Студийского, мало ли кого могут прислать  охранять  ее!  Машина  та  же,
кепка та же, значит, все в порядке.
   Предупредительный метрдотель тут же провел Глеба  и  его  спутницу  в
зал.
   Около трети столиков оказались свободными, и Алла  долго  размышляла,
на каком остановить свой выбор.
   Наконец, ей приглянулся маленький столик на двоих с огромным  букетом
осенних цветов и маленькой настольной лампой поближе к эстраде. Половину
зала занимала площадка для танцев. Устроители ресторана  наперед  знали,
что московскую публику не так-то просто расшевелить, и держали две  пары
танцующих - здесь  подрабатывали  эквадорские  студенты  и  студентки  -
всегда легче выходить на площадку, если  кто-то  уже  танцует  и  ты  не
первый.
   Как-то в этот ресторан приводил Аллу сам  Бушлатов.  Это  было  после
первого дня их совместной службы. Вот тогда-то Алла и положила  на  него
глаз.
   "Боже, как  я  ошиблась!  -  подумала  девушка,  -  Мужчины  все-таки
сволочи.
   Берут то, что им нужно,  а  затем  пытаются  выбросить  тебя,  словно
салфетку, которой вытерли пот со лба. А этот, - она покосилась на Глеба,
- в общем ничего, только удивительно, почему до сих пор  он  холост.  На
слишком крутого он не похож, те по-другому  разговаривают  с  девушками.
Нет, конечно же, я не рассчитываю на то, что он влюбится  в  меня  и  со
временем сделает предложение, но провести интересный вечер, потанцевать,
выпить, а потом... Возможно, и отомстить с ним гаду Бушлатову. Он вполне
подходит".
   Идея отомстить больше  всего  привлекла  Аллу.  Главное,  мужчина,  с
которым она собиралась это сделать, куда красивее бывшего  ее  шефа.  И,
судя  по  глазам,  не  глупее.  Правда,  в  этих  глазах  были  какие-то
холодность и отстраненность, но они же и  создавали  романтический  флер
вокруг Глеба Сиверова.
   Только сейчас Алла сообразила, что полиэтиленовый пакет с минералкой,
сигаретами и половиной буханки хлеба  она,  как  дурочка,  прихватила  с
собой в зал, и теперь лихорадочно пыталась убрать его с  глаз  подальше,
вбив себе в голову, что официант может  подумать,  что  они  принесли  с
собой спиртное и собираются его втихаря выпить.
   Глеб, мало понимавший в испанской кухне, решил не рисковать.
   Они с Аллой остановили  свой  выбор  на  бараньем  жарком  и  бутылке
красного вина. Глеб, мило улыбнувшись, сообщил Алле, что,  к  сожалению,
пить не будет, что ему все-таки вести машину, а крутых друзей  в  ГАИ  у
него нет.
   Полковник Студинский со своим подчиненным устроились в  другом  конце
зала, и Аллу, честно говоря, уже раздражали их настороженные взгляды.
   Перекусив и  выпив  бокал  красного  вина,  Алла  почувствовала  себя
немного разомлевшей. Нужно было - встряхнуться. А тут  как  раз  заиграл
оркестр.
   Несколько пар вышли на площадку, и она с недвусмысленной просьбой  во
взгляде посмотрела на Глеба. Тот промокнул губы салфеткой, встал, обошел
столик и произнес:
   - Может, потанцуем, Алла?
   В этом обращении было что-то странное. Он не называл ее ни  на  "вы",
ни на "ты", словно бы предлагая самой сделать выбор.
   - Пойдем, - в тон ему ответила Алла. Они ступили на некрашеные  доски
площадки, лишь слегка натертые мастикой. Алла немного застеснялась.  Она
не умела танцевать танго так, как  латиноамериканские  студенты.  И  они
принялись танцевать незамысловато - так, как это  делают  в  большинстве
ресторанов на танцплощадках - попросту топтаться на месте.
   - Тебе не кажется, - наклонившись к ее уху,  прошептал  Глеб,  -  что
танец - это только повод для того, чтобы обняться.
   - Обниматься на людях и наедине - совсем разные вещи, - погрозила ему
пальцем Алла.
   - А ты, когда смотришь,  на  мужчин,  представляешь  себя  с  ними  в
постели?
   Это было  произнесено  с  такой  непосредственностью,  что  причинило
обиды.
   - Не всегда, - ответила Алла.
   - А про меня ты уже думала?
   - Ты слишком быстрый, - девушка  подняла  руку  и  легонько  щелкнула
Глеба по носу.
   И тут он крепко-крепко прижал ее к себе. Алла запрокинула  голову,  а
Глеб поцеловал ее в губы.
   Полковник Студинский злился, глядя на эту идиллию.
   "Ну и мерзавец! - думал он, - Тут  дело  нужно  делать,  а  он  роман
заводит!"
   Конечно, все можно было провернуть и сейчас,  время  уже  не  вносило
кардинальных изменений в план Сиверова, но он решил наказать полковника,
просадив все деньги, выданные ему. Выпить и наесть на  все  полтысячи  в
этом довольно скромном ресторане не  представлялось  возможным,  и  Глеб
соображал, что ему делать.
   Алла  пока  молчала,  ошеломленная   внезапным   поцелуем,   а   Глеб
оглядывался по сторонам.
   "Вот что мне нужно", - наконец-то сообразил он,  заметив  прилавок  с
сувенирами.
   Здесь была тьма всякой всячины: огромные сомбреро, кожаные  сапоги  с
отворотами  и  сверкающими  серебром  шпорами,  бутафорские   пистолеты,
дамские украшения, пышные юбки, кастаньеты и прочая дребедень.
   - Настоящее испанское танго нужно танцевать не так, - сказал Сиверов.
   - Я знаю.
   - Но ты не знаешь, почему у нас с тобой не получается.
   - Почему?
   - Мы с тобой одеты не так, как нужно.
   Глеб  взял  Аллу  за  руку  и  подвел  к  прилавку.  Сонная  татарка,
изображавшая из себя испанку, оживилась и тут  же  принялась  предлагать
мужчине, собравшемуся сделать подарок своей девушке,  тонкие  серебряные
цепочки, католические крестики.
   - А сколько стоит вон то  платье?  -  указал  Глеб  рукой  на  что-то
немыслимое, обилием кружев вызывающее в памяти образы  прошлого  века  и
кадры из вестернов.
   Это платье, честно говоря, никто из хозяев ресторана и  не  собирался
продавать, оно присутствовало здесь как