В то утро, когда Глеб Сиверов встречался с  генералом  Потапчуком  на
конспиративной квартире,  Игорь,  как  всегда,  проснулся  рано.  Но  не
потому,  что  берег  здоровье,  придерживаясь  режима,  к  которому  его
приучили в спорте, - просто натура у него была несложная, и мозг успевал
отдохнуть всего лишь за пять часов сна.
   В дверь ванной он в силу  своей  комплекции  проходил  только  боком.
Громко фыркая, матерясь, Игорь помылся, длинным ножом на кухне  раскроил
надвое батон и соорудил себе бутерброд размером с ладонь.  А  затем,  не
обращая внимания на то, что жена и девятилетний сын  еще  спят,  включил
телевизор, чуть ли не до  предела  выставив  уровень  звука.  Передавали
футбольный матч. Некоторых игроков Игорь знал  лично:  выступали  они  в
прошлом за один клуб, а в футболе спортсмены держатся  подольше,  чем  в
боксе.
   - Ты бы хоть звук убрал! - крикнула жена, отрывая голову от  подушки.
Кричала она не потому, что Игорь находился далеко, - сидел он на том  же
раскладном диване, где спала и она, -  а  для  того,  чтобы  перекричать
разрывавшийся ревом трибун телевизор.
   - По хрен, вставать надо. не оборачиваясь, ответил муж, - Зачем, если
выходной?
   - Ты у меня еще поговори!
   Клава  Потапова  знала:  с  мужем  спорить  не  стоит.  За  неимением
аргументов, он всегда мог пустить в ход кулаки,  а  она  слишком  хорошо
знала, какая тяжелая рука у бывшего боксера.
   Матч шел своим чередом, Игорь злился,  что  счет  никак  не  откроют.
Какого черта смотреть футбол, если голы не забивают?
   Жена уже возилась на  кухне,  сын  мылся  в  ванной,  когда  в  дверь
позвонили.
   - Эй, - крикнул он жене, - иди дверь открой. Оглохла, что ли?
   - У меня гренки подгорят.
   Заслышав спор родителей, мальчик, как был - с зубной щеткой во рту, с
белыми от пасты губами, - вышел в прихожую и крикнул через дверь:
   - Кто там?
   - Мне бы Николая, - послышался спокойный мужской голос.
   - Николая? - не очень-то уверенно переспросил мальчик.
   - Да Кольку я ищу! - в голосе зазвучало нетерпение.
   - Пап, тут дядю Колю спрашивают.
   Игорь немного насторожился. Квартирами с двоюродным  братом  Николаем
Меньшовым они поменялись несколько лет назад,  давненько  уже  никто  не
ошибался адресом. О занятиях Меньшова он  мог  только  догадываться,  но
знал наверняка, что у того нелады с законом: нигде не работает, а  денег
куры не клюют.
   И поэтому, чтобы мальчик не сболтнул лишнего, Игорь сам с недовольным
лицом, держа на отлете жестяную банку  с  пивом,  подошел  к  двери.  Но
открывать не стал, подумал:
   "Мало ли, вдруг милиция, участковый, опять начнет приставать,  почему
здесь живу без прописки".
   - Кого ищешь? - голос у Игоря был под стать комплекции.
   После детского писка Глеб чудесно расслышал его  утробный  бас  через
стальную утепленную дверь.
   - Кольку мне надо.
   - Какого еще Кольку? Здесь нет таких.
   Но Глеб-то до этого слышал, что сказал  мальчик,  и  теперь  до  него
донесся детский голосок:
   - Дядя Коля же тут жил?
   - Заткнись, дурак!
   - Эй, хорош базарить, у меня дело.
   - Пошел ты на ..! - рявкнул Игорь и преспокойно  отправился  смотреть
телевизор.
   Глеб, стоя на площадке, выругался сквозь зубы.
   Получалось глупо. Из-за какого-то идиота  он  потеряет  время.  Ясное
дело, если бы Потапчук прислал своих людей, те бы не церемонились,  этот
идиот открыл бы дверь как миленький. Кто же захочет, чтобы ее ломали?
   Сколько Глеб ни жал на звонок, больше никто не  отозвался,  словно  в
квартире  все  вымерли,  лишь  громыхал  телевизор  голосом  спортивного
комментатора, натужно-радостным и оттого противным.
   "Ну,  ладно  же!"  -  Сиверов  открыл  щиток,   за   которым   стояли
электросчетчики,  и  выключил   пакетники   квартиры   Меньшова.   Затем
преспокойно уселся на перила и закурил.
   В квартире раздался рев.
   - Мать вашу.., да я сейчас - захрустели замки,  на  площадку  вывалил
огромный, волосатый, голый до пояса, в спортивных штанах двоюродный брат
Меньшова Игорь Потапов.
   Глеб ожидал увидеть противника чуть поменьше и  понял,  что  если  во
время драки он по всем правилам  поставит  блок,  то  на  ногах  ему  не
устоять - вместе с этим блоком он и слетит с  лестницы.  Но  мирный  вид
Глеба на несколько секунд остановил Игоря.
   - Это ты, урод, свет выключил?
   - Я. Ты же не открывал.
   - Какого хрена? Какой Колька? Футбол передают,  -  Игорь  рванулся  к
щитку и пятерней включил все переключатели. В прихожей  загорелся  свет,
вновь забубнил телевизор.
   - Дурак ты, - спокойно  сказал  Глеб,  стряхивая  пепел.  -  Даже  не
спросил зачем я приходил. Николай тебе  голову  оторвет,  когда  узнает,
кого ты на хрен послал, - и Глеб спрыгнул с  перил,  сделав  вид,  будто
собирается уходить.
   - Николай мне голову оторвет? - рассмеялся Игорь, почесывая волосатую
грудь.
   - Скажешь ему, только запомни и ничего не перепутай,  приходил  Серый
из Балашихи, приносил пять штук баксов. Но дома его не застал и уехал  в
рейс. Понял?
   - Чего-чего? - даже крякнув, мгновенно  осевшим  голосом  переспросил
Игорь.
   - Гол! Гол, папа! Иди смотри, повтор  передают,  в  девятку  засадил,
смотри!
   Игорь даже не шевельнулся. То ли сумма его ошеломила, то ли  то,  как
спокойно говорил о таких огромных бабках странный мужик.
   - Эй, ты, погоди!
   - Ты сказал - Николая нет, я пошел. Времени у  меня  в  обрез,  чтобы
базары базарить.
   - Э, погоди, мужик, погоди! - Игорь бросился к Глебу, схватил его  за
плечо, разворачивая к себе лицом.
   Сиверов быстро, абсолютно неожиданным для боксера  движением  сбросил
руку и отошел на шаг в сторону.
   - Какие бабки? Погоди, зайди в квартиру.
   - Это другой разговор, - Глеб переступил порог.
   - Эй, Мишка, выключи телевизор,  орет,  как  бык  недорезанный!  Пиво
будешь?
   - Нет, не буду, я за рулем. Да и времени у меня в обрез.
   - Так ты что, Кольке бабки должен?
   - Вроде того.
   - Так оставь, я передам.
   Глеб   посмотрел   на   девяностопятикилограммового    верзилу    так
красноречиво, что слов уже не потребовалось.
   - Я тебе могу расписку оставить, что получил. Кто ты вообще такой?
   - Николая я знаю, мы с ним кореши. Пару раз работали вместе.  А  тебя
вообще впервые вижу. Такие бабки из рук в руки отдают, мужик.  Понимаешь
ведь, не дурак.
   И тут до тугодума Игоря дошло: какого черта мужик притащился именно в
эту квартиру? Ведь уже года три, как Колька здесь не живет.
   - А тебя что, может, на счетчик поставили?
   - Меня? - хмыкнул Глеб. - Да я сам кого хочешь поставлю.
   - Э, ну погоди, мужик, давай разберемся. Я же тебя  тоже  первый  раз
вижу.
   - Мне нужен Николай, - разборчиво, как  говорят  с  детьми,  произнес
Глеб, выразительно похлопав себя по внутреннему карману, где лежало  его
портмоне - в нем действительно были деньги, естественно, не пять  тысяч,
а пятьсот, которые Глеб прихватил с мансарды на всякий случай.
   - Так у тебя бабки при себе?
   - При себе, - спокойно ответил Глеб  и  отвел  полу  куртки,  показав
черный краешек портмоне и кобуру с  пистолетом.  От  вида  оружия  Игорю
стало не по себе, и он понял, что мужик перед ним серьезный. Но вместе с
тем он и успокоился: мент  не  стал  бы  демонстрировать  оружие,  да  и
пистолет у незнакомца был заграничный, менты  таких  не  носят.  Похожий
Игорю приходилось видеть только в кино.
   - Слушай, а что это у тебя за пушка?
   - Какая пушка? Ты что это, парень, глюки у тебя, наверное?
   - Ладно, ладно... Не видел я пушки. Так тебе точно Колька нужен?
   - Был бы не нужен, я бы с тобой не болтал.
   - Попробую тебе помочь. А что мне с этого будет?
   - Ни хрена не будет, - глядя в глаза, сказал Сиверов. - Захочет брат,
скажет тебе спасибо, а не захочет - дела ваши,  моего  интереса  в  этом
нет. Давай, ищи брата, а то я уезжаю, а  дел  у  меня  еще  выше  крыши.
Деньги - дело такое, они пока есть,  потом  вдруг  кого  встретишь,  то,
се.., уеду, и хрен его знает, когда опять появлюсь.  Так  что  пошустри,
найди Кольку.
   Игорь вздохнул. Указания от Николая  были  довольно  жесткие:  никому
ничего о нем не говорить, никого к нему не направлять, мол, не знаю, где
хозяин, и точка. Но о должниках Николай Игорю ничего не говорил, и Игорь
понимал, если действительно брату возвращают  большие  бабки,  а  он  их
прошляпит, то  неизвестно,  не  захочет  ли  Николай  вернуться  в  свою
квартиру, а его вместе с семьей отправить назад в  однокомнатную.  Игорь
даже вспотел от напряжения: думать для него  было  так  же  сложно,  как
ходить в ластах по асфальту - можно, но далеко не уйдешь.
   - Ладно, давай так. Я позвоню.  Присядь.  Эй,  Мишук,  принеси  гостю
пивка из холодильника.
   - Я же говорил, я за рулем.
   - Да какой на хрен от пива алкоголь?
   - Ладно, неси, в машине выпью, - согласился Глеб.
   - А тачка у тебя какая?
   - Крутая, - спокойно ответил Глеб.
   "Ну, если у него такая пушка, - решил Игорь, - так и тачка, наверное,
ей под стать. БМВ с зеркальными стеклами".
   Это была его недосягаемая мечта. Он  прекрасно  понимал:  мечтать  не
вредно, но никогда ему в обозримом  будущем  не  сесть  за  руль  такого
автомобиля. Сын притащил банку с пивом; пиво было дешевое, но  холодное,
только из холодильника. Игорь наморщил низкий лоб, и тот стал  похож  на
меха гармошки. Бывший боксер запыхтел, как кузнечный горн.
   - Бля, какой у него  помер?  Номер  дурацкий,  запомнить  невозможно.
Четыре, семь, девять, пять..
   Точно, четыре, семь, девять, пять...  А  дальше  четыре,  три,  один.
Вроде правильно. Как я вначале говорил?
   - Четыре, семь, девять, пять...
   - Ага, верно. - Толстый палец не хотел пролезать в дырку диска, но  в
конце концов, кое-как, мизинцем Игорь набрал номер. Никто не отвечал. Он
посмотрел на гостя. - Бля, где-то бегает, наверное, бабки ему не нужны.
   - Что, богатый стал Колька?
   - Да не сказал бы, что очень, но и не бедный. Хрен с тобой,  на  тебе
адрес,  сами  разбирайтесь.  Ты  на  колесах,  можешь  подъехать,  вдруг
застанешь. Спит, ванну принимает, а может, с бабой пихается.
   - Нормальные люди этим ночью занимаются, - сказал Глеб.
   - Так у него ж все не как у людей. Он как кот, ночью бегает где-то, а
днем трахается и отсыпается. Сызмальства такой.
   - Да что ты мне рассказываешь, я-то его знаю.
   И как понимаю, за последние три года он не изменился.
   - Точно, три года он уже здесь не живет. Я его выручил, он все  ближе
к центру хотел, так я с ним поменялся, правда, па  время.  У  меня  хата
однокомнатная, а тут малец да жена опять с брюхом ходит.
   Так что мне там не развернуться, а ему, холостому, нормально. Кровать
есть, а больше ему ничего и не надо. Записывай, - на этот раз Игорь даже
не морщил лоб, свой адрес знал наизусть,  в  отличие  от  номера  своего
телефона.
   Но Глеб с ходу запомнил и то, и другое.
   - Э, ты запиши адрес, а то забудешь.
   - Не забуду, - ухмыльнулся Глеб.
   Он подкинул банку правой рукой,  поймал  левой  и  поставил  рядом  с
телефоном.
   - Сам пивком оттянешься, а я себе по дороге куплю, если припрет.
   Все получилось отлично. Главное, чтобы Игорь сейчас не перезвонил  на
квартиру брату и не рассказал тому, что приходил мужик, желающий вернуть
пять штук баксов.
   Глеб уже был на этаж ниже, когда захлопнулась дверь.
   "Ладно, придется вернуться".
   Глеб поднялся на площадку,  вытащил  из  кармана  ножик  и  аккуратно
перерезал телефонный провод у самого основания. Затем  подпихнул  его  в
щель под наличник входной двери.
   "Долго придется обрыв искать!"
   Теперь надо было поторопиться. Глеб сбежал вниз.
   Игорь сел к телевизору досматривать матч. Игра у его любимой  команды
не клеилась, Игорь злился, мрачнел. Его клуб,  за  который  он  когда-то
выступал, забил  всего  один  гол,  да  и  тот  он  пропустил,  так  что
настроение у бывшего боксера испортилось совсем.
   Он то краснел, то начинал стучать огромным кулаком по колену,  словно
вбивал гвоздь, матерился прямо в экран, так громко и  так  яростно,  что
капли слюны попадали на стекло. До конца матча  оставалось  семь  минут.
Игорь вытерпел это мучение, его команда  проигрывала  со  счетом  три  -
один, и даже выход в четвертьфинал ей уже не светил.
   - Мудаки! - глядя в телевизор, ругался Игорь, - наверное,  их  купили
на корню. Ладно, позвоню Кольке, мать его...
   Прозвучал  финальный  свисток.  Потапов  поднялся  и,  увидев   возле
телефона оставленную гостем банку с пивом, обрадовался.
   - Бля, жаль только, нагрелась!
   Он ломанул банку и стал лить пиво себе в рот,  сжимая  жестянку,  как
спринцовку.  Теплая  пенящаяся  струя  лилась  в  горло.  Наконец  банка
опустела. Игорь выдохнул и опять мизинцем принялся набирать номер.
   Только набрав все семь цифр, он понял, что не слышит никаких гудков.
   - Что за аппарат у меня дурацкий? Трубку, что ли, плохо положил,  так
они и отключили? А может, опять жена не заплатила? Во, цирк! Ладно, я ей
ввалю, ввалю по первое число.
   Игорь  еще  постучал  указательным  пальцем  по  рычажку  телефонного
аппарата, но это не принесло никакого результата.
   - Хрен с ним, - хлопнул он трубку на рычаг.
   И чтобы хоть чем-то заняться,  Потапов  пошел  на  балкон  курить.  А
Мишка, - обрадовавшись, что отец отлип от телевизора, принялся щелкать с
программы па программу, пытаясь отыскать себе  что-нибудь  поинтереснее.
Докурив сигарету почти до фильтра, Игорь взял ее так, чтобы  можно  было
щелкнуть.
   Он  загадал:  если  бычок  долетит  до   крыши   соседского   БМВ   с
тонированными стеклами, который  стоял  почти  прямо  под  балконом,  то
деньги найдут брата.
   Тогда он, Игорь, зная, что деньги у Кольки есть,  сможет  перехватить
сотку-другую и, естественно, потом не отдавать: родственник все-таки,  и
как-никак, он тоже приложил руку к тому, чтобы деньги попали к хозяину.
   Бывший боксер тщательно прицелился,  задержав  дыхание,  как  снайпер
перед мягким нажатием на спусковой  крючок,  и  резко  щелкнул  пальцем.
Бычок, кувыркаясь, взмыл в воздух и описав дугу, полетел вниз.
   - Ну, ну, ну... - шептал Игорь, провожая его взглядом.
   Иссеченные шрамами губы  уже  растянулись  в  улыбке.  Бычок  по  его
расчетам должен был  спланировать  на  капот,  но  в  последний  момент,
подхваченный порывом ветра,  упал  на  решетку  ливневой  канализации  и
провалился под землю.
   - Бля! - ругнулся Игорь и со злостью плюнул, абсолютно не целясь.
   На этот раз ему повезло: плевок упал точно на лобовое стекло и пополз
по нему. Игорь довольно хмыкнул:
   - Вот захочешь - не сделаешь, а наобум - и прямо в точку.  Пойду  еще
раз попробую братану звякнуть. Включится же этот  долбанный  телефон,  в
конце концов!
   Но телефон по-прежнему не работал. Матюгнувшись, Игорь выгнал сына из
кресла, примостился поудобнее, закинул ногу за ногу,  почесал  волосатую
грудь и спросил:
   - Когда фильм начнется?
   - Он уже идет.
   - Да? И что там было?
   Сын принялся подробно объяснять отцу, что  произошло  в  первые  пять
минут.
   - Ну, и что они, эти бандиты?
   - Да пока ничего, решают, как его убить.
   - Вот этого черномазого, что ли?
   - Да, он из полиции.
   - Ишь ты, даже негры в полиции работают. А вот если бы у нас в Москве
негры в ментовке служили, вот смеху было бы! Сразу вычислишь.  Видишь  -
черный, значит, мент.
   Эта мысль развеселила Игоря,  и  он  принялся  с  интересом  следить,
сочувствуя бандиту, а не негру-полицейскому.  Но  выходило  плохо,  негр
мочил бандитов одного за другим.
   - Херня  какая-то,  быть  такого  не  может,  чтобы  один  черномазый
стольких завалил! Не бывает такого!
   Я бы его с одного удара положил, я бы ему челюсть в глотку вбил.  Как
ты думаешь? - спросил он у сына.
   - Точно, батя, ты бы вбил. Я же помню, как ты мужика во дворе жахнул.
   - Что, классно было?
   - Классно, батя! Все пацаны во дворе меня обходят и уважают.
   - Это хорошо, если что, скажешь, я их, уродов, по стенам размажу.  О,
смотри, что чернозадый выделывает!
   - Да там все какие-то гомики, - фыркнул Мишка.
   - Что ты городишь, какие гомики?
   - Да ты посмотри на них, серьги в ушах, патлы до плеч, а негр  ничего
- стриженный.
   - Точно, ничего, - сказал Игорь, и  полицейский  сразу  вырос  в  его
глазах, несмотря на цвет кожи. -  Пива  бы  еще  выпить...  -  задумчиво
протянул Игорь, ни к кому конкретно не обращаясь.
   Денег у него не было, у  сына  и  подавно.  Жена  наверняка  пива  не
принесет, так что по  всему  выходило,  день  не  задался,  и  таким  же
грустным окажется вечер.
   Да  еще  команда  проиграла...  Выиграла  бы,  хоть   настроение   бы
поднялось, а так - тоска. Хоть пойди да кому-нибудь рыло начисти, просто
так, за кривой взгляд, за матерное слово. И Игорь решил:
   "Пойду-ка пройдусь, может, друзей каких  встречу,  а  может  повезет,
кто-нибудь из незнакомых расколется".
   Он принялся одеваться, уступив место у телевизора сыну.
   - Придет мамка, так скажи, я работу пошел искать по объявлению.
   - По какому, батя?
   - В газете прочел, что требуется молодой сильный мужчина, не боящийся
тяжелой работы. А если она спросит, почему я не позвонил, скажи, телефон
неисправен. Пусть оплатит и от соседей позвонит, чтобы включили.
   - Ага, хорошо.
   Игорь решил, что часика два-три погуляет, а потом рванет к Николаю за
деньгами.
 
Глава 13 
 
   Катя, приехавшая поразвлечься  к  Николаю  Меньшову,  довольно  плохо
поняла, что же произошло. Да, она знала, что  у  Николая  язва,  ведь  у
людей  существует  странная  традиция:   занятие   любовью   обязательно
соседствует, как сказали бы  биологи,  с  совместным  поглощением  пищи.
Многое  можно  скрыть,  сидя  за  одним  столом  -   злобу,   ненависть,
импотенцию, - но язву скрыть нельзя.
   Не удивительно, что  человек,  постоянно  откладывающий  операцию,  в
конце концов нарвался на обострение и угодил в больницу. Дело было не  в
том, что Меньшова забрали на "Скорой",  в  растерянность  Катю  повергло
другое...
   Меньшову еще повезло, что  в  машине  "Скорой  помощи"  не  оказалось
санитаров,  и  врач  с  шофером  снесли  его  вниз  на  носилках,  иначе
непременно перед этим дежурный врач заполнил бы строку в журнале -  имя,
фамилию  больного.  Но  поскольку  больной   находился   в   критическом
состоянии, в спешке это сделали только в больнице.
   Меньшова, сделав ему пару обезболивающих  уколов,  увезли  наверх,  а
Катя осталась в приемном покое.
   - Имя, фамилия, отчество больного? Адрес? - спросила дежурная сестра.
   Катя хотела было назвать своего знакомого, но  вдруг  вспомнила,  что
отчества его так и не знает, да и живет он в квартире, где не прописан.
   - Вообще-то я... - замялась она. - Имя... Николай...
   - Вот же люди! - не удержалась сестра.
   - Вы обо мне?
   - Да нет, врач со "Скорой"! Привез человека на операцию,  а  передать
его нам по всей форме не удосужился. А вас бы не оказалось...  Тогда  бы
думай, гадай.
   А если помрет? - медсестра говорила об этом очень спокойно, как может
говорить человек, встречающийся каждый день со смертью. И тут ее  взгляд
упал на светло-зеленую брезентовую куртку,  которую  Катя  набросила  на
Меньшова, когда его выносили из квартиры.
   Медсестра  порылась  в   карманах   и   вытащила   пухлый   бумажник.
Демонстративно, так, чтобы Катя видела, что она ничего  не  взяла  себе,
просмотрела содержимое.
   Отыскался и паспорт. И тут у Кати глаза на лоб полезли от  удивления:
она прочла "Потапов Игорь Николаевич". Сперва ей даже пришло  в  голову,
что в бумажник к Николаю каким-то образом попал чужой паспорт.
   - А вы говорите, Николаем зовут, - усмехнулась медсестра.
   - Волнуюсь так, что отчество с именем перепутала.., мы не  так  давно
живем вместе...
   Положив руки на стойку, Катя  заглянула  через  барьер.  Со  страницы
паспорта на нее смотрел с фотографии именно Николай.
   Медсестра полистала странички,