е сначала... Конечно буду, а как же иначе? Не на улице, конечно, а дома, в тепле.
     - А если недосчитаешься? - поинтересовался Руслан.
     - Спрошу с того, кто недодал.
     - Так с кого же ты спросишь? Он же за это время знаешь докуда добежит?
     - Никуда он не добежит. Тут будет сидеть, рядышком. В тепле, в покое, с коньячком, с закусочкой. Даже с девочками, если понадобятся, Руслан открыл рот, чтобы восхититься спокойствием партнера, но тут его окликнули от микроавтобуса.
     - Руслан! - позвал кто-то. Судя по акценту, это был кавказец. - Подойди на минутку!
     - Извини, - сказал Руслан и отошел к дровяному навесу.
     Кудрявый не ответил: шевеля губами, он считал деньги.
     Буквально через минуту его занятие снова прервал Руслан, подошедший сзади и тронувший его за плечо.
     - Старик, - сказал он, - ты меня, конечно, извини.
     Я понимаю, мы только что выпили за чувство юмора, но всему же есть предел. Этой твоей шутки я, хоть убей, не понимаю.
     Кудрявый раздраженно швырнул в чемодан наполовину пересчитанную пачку денег и резко обернулся.
     - Ну, что такое? - спросил он. - Чего ты не понимаешь? Грузите товар, что вы бродите, как колхозное стадо по Красной площади?
     - В поленнице? - уточнил Руслан.
     - Ну да, в поленнице, где же еще?
     - Вот я и спрашиваю: где? В поленнице ничего нет, старик. Если не веришь, можешь убедиться.
     Кудрявый медленно, без стука закрыл крышку чемодана и обвел взглядом двор. Обстановка здесь неуловимо изменилась, вмиг превратившись из скрыто настороженной в откровенно враждебную. Две группы телохранителей стояли друг напротив друга, держа наготове оружие, и угрюмо молчали, выискивая глазами мишени. Лысый бандит с первого взгляда понял, чем закончится перестрелка: небритых было больше, и они считали себя несправедливо обманутыми, в то время как во взглядах его людей читалась та же растерянность, которую ощущал он сам.
     - Так, - сказал он и легонько хлопнул ладонью по крышке чемодана с деньгами. - Так, так, так... Погоди, Руслан, дай разобраться. Ты хорошо посмотрел?
     - За кого ты меня держишь? - спросил Руслан.
     Дружелюбие начисто пропало из его голоса, а глаза превратились в две недобрые щелки. - Иди поищи сам. Может, я действительно чего-то не понял. Это было бы просто чудесно.
     Кудрявый двинулся к навесу, с трудом перебарывая желание выхватить пистолет и начать палить во все стороны, матерно вопя и свободной рукой срывая с себя одежду. "Сивый, - билось у него в голове, - Сивый, Сивый... Ах ты, тварь, ментяра, волк позорный! Обвел, кинул, как последнего лоха, оставил в дураках. Не жить тебе, Сивый. Не успокоюсь, пока тебя не закопаю. Быть мне последним пидором, если ты после этого хоть год проживешь, тварюга."
     Они обогнули грязную корму микроавтобуса и остановились перед наполовину разобранной поленницей. Дрова были искусно уложены в некое подобие стены, и через сделанный людьми Руслана пролом в этой стене была очень хорошо видна поросшая редкой обесцвеченной травой пустота на том месте, где совсем недавно стояли ящики с морфием. Кудрявый зачем-то очень внимательно изучил эту пустоту, заглянул в пустой железный кузов микроавтобуса и вдруг с размаха пнул бутафорскую поленницу ногой.
     Дровяная стена с сухим рассыпчатым грохотом обрушилась вовнутрь, мгновенно превратившись в бесформенную груду поленьев.
     - Не понимаю, - сказал Кудрявый. - Погоди, Руслан, молчи! Ничего не понимаю! Когда же он успел? - Руслан снова открыл рот, но Кудрявый заставил его замолчать яростным жестом руки. - Тихо! Не трогайте меня! Дайте мне пять секунд, иначе я кого-нибудь загрызу!
     Руслан отступил на шаг и демонстративно уставился на циферблат часов. Ровно через пять секунд он поднял глаза и сухо сказал:
     - Извини, старик, но твои пять секунд вышли. И если ты мне не объяснишь, что значит весь этот цирк, мне самому придется тебя загрызть.
     Кудрявый сунул руку в карман, и немедленно стоявший рядом кавказец с лязгом передернул затвор автомата.
     Кудрявый одарил его презрительным взглядом, вынул из кармана сигареты и закурил, выпустив через ноздри толстые струи дыма пополам с паром.
     - Это Сивый, - сказал он. - Больше некому.
     - Кто такой Сивый? - всем своим видом демонстрируя недоверие, спросил Руслан. - Что-то я о таком не слыхал. И потом, ты уверял меня, что все проблемы решены.
     - Сивый - это такая проблема, которую очень сложно решить, - признался Кудрявый. - Погоди, Руслан, не нервничай. Ты меня знаешь, я просить не люблю, но сейчас прошу: успокойся. Только потому прошу, что знаю, как все это выглядит. Отойдем в сторонку, незачем ребятам наши разговоры слушать.
     Руслан пытливо посмотрел на партнера. Таким он не видел Кудрявого ни разу, и это поколебало его уверенность в том, что лысый упырь подстроил все это сам.
     - Ладно, - немного смягчаясь, сказал он. - Давай отойдем.
     Они вернулись к столику, на котором все еще сиротливо лежали два кейса с деньгами. Кудрявый посмотрел на чемоданы, едва заметно вздохнул и отвел взгляд: деньги, за которые он уже успел подержаться, уплывали из рук.
     Было от чего прийти в ярость.
     - Так что это за Сивый? - спросил Руслан, ежась от холода и поднимая воротник своей потертой кожанки. - Учти, Василий Андреевич, мне байки слушать некогда.
     Ребята нервничают, да и я тоже не железный.
     - Кто такой Сивый, тебе лучше не знать, - сказал Кудрявый. - Все равно руки коротки. Это он, гад, марафет притьфил, больше просто некому. Товар я верну, дай только срок.
     - Какой срок? - спросил Руслан. - Ты пойми, старик, на меня тоже давят. Тяжкий груз обстоятельств, так сказать.
     - Знаю я твои обстоятельства, - проворчал Кудрявый. - Ты, Руслан, на меня не наезжай. Забыл, как в бараке на меня шестерил? В люди выбился? Откуда я знаю, какой срок? Может, мне через две минуты позвонят и скажут, что Сивый валяется в кювете кверху копытами, а может, за ним неделю гоняться придется. Он, гад, скользкий, что твой угорь.
     - Зря ты про зону вспомнил, - негромко сказал Руслан. - Зря, старик. Вы, гниды барачные, свое уже отжили.
     Кончилось ваше время, и власть ваша кончается. Вы теперь никто. Кто на вас смотрит, кто вас слушает? Сявки малолетние и те на вас плюют с высокой колокольни. Другие времена - другие нравы. В общем, старик, если что-нибудь еще подвернется - звони. Рафик! Забери бабки, сваливаем!
     - А ну, стой! - прорычал Кудрявый. - Ты, туз дырявый, будешь мне морали читать? Да я тебя из параши лакать заставлю, пес!
     Он схватил Руслана за плечо и рывком развернул лицом к себе. По всему участку залязгали затворы, кто-то метнулся в укрытие и залег, выставив перед собой автомат. Небритый, иссиня-черный Рафик высоко поднял над головой кулак с зажатой в нем гранатой и картинным жестом выдернул чеку.
     - Тихо! - крикнул Руслан. - Не стрелять! Не двигаться, я сказал! Рафик, убери гранату, идиот! Я сказал, сваливаем! Отпусти плечо, - сквозь зубы добавил он, обращаясь к Кудрявому.
     Кудрявый сник, выпустил его плечо и высоко поднял обе руки в умиротворяющем жесте.
     - Все, ребята! - крикнул он. - Никакой стрельбы!
     Враг у нас общий, так что мочить друг друга незачем.
     Телохранители начали опускать оружие, горячий Рафик зашарил в траве у себя под ногами, пытаясь отыскать отброшенную в порыве бесшабашной кавказской удали чеку и изо всех сил сжимая в кулаке гранату, чтобы, чего доброго, не сработал запал.
     - Не обижайся, старик, - сказал Руслан Кудрявому. - Но это бизнес, ты же должен понимать. Надеюсь, наш договор остается в силе? Может, тебе помочь отыскать этого.., как его?..
     Кудрявый открыл рот, собираясь ответить, но тут где-то рядом сухо треснул выстрел, и пуля вбила его слова обратно в глотку вместе с осколками зубов.

Глава 17

     Протиснувшись в узкий лаз, Сивый оказался в затхлой сырой щели между кирпичным забором и задней стеной гаража. Под ногами был сырой песок вперемешку с кусками застывшего бетона, клочки изумрудно-зеленого мха и редкие пучки чахлой, никогда не видевшей прямых солнечных лучей травы.
     Сивый отряхнул колени и локти, поставил "люгер" на боевой взвод и скользнул вдоль стены гаража. Добравшись до угла, он осторожно выглянул наружу.
     Все было рассчитано до мелочей давным-давно и тысячу раз проиграно в мозгу на разных скоростях и различных уровнях сложности, как в изученной до мелочей компьютерной игре. Разница была в одном - уровень здесь выбирал вовсе не игрок, а случай.
     Выглянув из-за угла, Сивый увидел кирпичную громадину дома, тяжело подмявшую под себя засеянный специальной, ярко-зеленой даже в эту пору года травой и расчерченный идеальными прямыми и полукружьями бетонных дорожек просторный двор. Третий этаж дома был опоясан украшенной безвкусными стрельчатыми арочками открытой балюстрадой, по которой прохаживался охранник с автоматом. Впрочем, в данный момент он вовсе не прохаживался, а стоял на месте, сгорбившись и зажав под мышкой автомат, - судя по всему, прикуривал сигарету. Это облегчало и без того не слишком сложную задачу.
     Сивый поднял пистолет, поймал в перекрестие оптического прицела стриженый затылок охранника и спустил курок. Он не задерживал дыхание, не улыбался демонической улыбкой и не отпускал в пространство хлестких напутственных фраз. Охранник на балюстраде был просто препятствием на пути к цели, и Сивый устранил его так же буднично, как автомобилист оттаскивает с дороги сбитый ночной бурей сук. Раздался негромкий хлопок, "люгер" подпрыгнул, рванувшись из ладони, как цепной пес с привязи, и охранник молча упал лицом в каменные плиты пола.
     Перед тем как выскочить из-за гаража, Сивый подумал, что, пожалуй, стоило подождать до вечера. Возможно, подгонявшее его смутное беспокойство было продиктовано просто лишней чашкой густого, как смола, черного кофе или парой-тройкой выкуренных сверх обычной дневной нормы сигарет. Сивый усмехнулся и едва заметно покачал головой: на месте Кудрявого он не стал бы тянуть с продажей товара, да и дело уже начато, так что нужно было либо доводить его до конца, либо вообще о нем забыть.
     Напоследок он бросил взгляд на окно караульной будки, прилепившейся к забору возле ворот. Окно запотело сверху донизу, возле будки никого не было, а значит, оставался вполне реальный шанс проскочить через двор незамеченным.
     Одним стремительным броском преодолев открытое пространство. Сивый прижался спиной к кирпичной стене дома, скрытый от сидевших в будке охранников сплошь застекленной пристройкой, в которой размещалась бильярдная. Парадная дверь находилась по ту сторону пристройки, но у Сивого и в мыслях не было стучаться к Кудрявому с парадного хода.
     Он задрал голову и посмотрел вверх. Дом Кудрявого изобиловал архитектурными излишествами, так что добраться до третьего этажа прямо по стене, в принципе, ничего не стоило. Не стоило, если бы не простреленная рука.
     Сивый посмотрел на руку, заметил в районе бицепса проступившее сквозь рукав пиджака темно-бурое пятнышко размером с головку спички и мысленно пожелал меткому ночному стрелку подохнуть в канаве от несварения желудка.
     Он двинулся вдоль стены и вскоре оказался возле задней двери, которой пользовались в основном прислуга и охрана. Дверь была заперта, но секретный замок с лазерной сердцевиной не мог надолго задержать того, кто действительно хотел проникнуть в дом.
     Сивый приставил ствол пистолета к замочной скважине и спустил курок. Пистолет издал еще один свистящий хлопок, изуродованная сердцевина замка со звоном вылетела вовнутрь. Сивый просунул в отверстие палец, оттянул собачку замка, и дверь бесшумно распахнулась.
     Раскошин хорошо изучил план дома. Способ, избранный для проникновения в жилище Кудрявого, был одним из самых простых, но далеко не самым лучшим: метрах в пяти дальше по коридору, где стоял сейчас Сивый, располагалась неприметная дверь, за которой сидел охранник, в обязанности которого входило наблюдение за мониторами камер наружного слежения. Вытянув шею, Сивый посмотрел на дверь. Дверь была закрыта, из-за нее доносилась приглушенная музыка.
     Сивый покачал головой. "Распустил Кудрявый своих гавриков", - подумал он и бросился вперед. Рывок был стремительным и бесшумным, коридор промелькнул и закончился, покрытые пушистой ковровой дорожкой ступени лестницы глушили шаги. На площадке второго этажа он нос к носу столкнулся с вооруженной пылесосом домработницей и походя всадил в нее пулю, даже не замедляя бега: церемониться и запугивать было некогда, в этом доме играли только по-крупному.
     Расположенный на третьем этаже кабинет Кудрявого был пуст. Пусты были и спальня, и примыкавшая к ней ванная, и гостиная с камином и роскошной медвежьей шкурой на полу. Над камином висела, бессмысленно тараща стеклянные глаза, огромная кабанья голова.
     - Ты, свинья, - сказал голове Сивый, - где твой трахнутый хозяин?
     Голова промолчала. Раскошин бросился в гардеробную и быстро проинспектировал платяные шкафы. Теплого плаща, который так любил Кудрявый, ни в одном из них не оказалось - Вот сука, - вслух сказал Сивый. - Неужели он поехал на Волоколамку сам? Ох, вряд ли!
     Закончив осмотр третьего этажа, он спустился на второй и в течение пяти минут перевернул его вверх дном. К концу осмотра он почувствовал, что даром теряет время: Кудрявого в доме не было. На это указывало все: от охранника на дороге, который расслабился настолько, что позволил себе притащить на пост бабу, до практически пустого, выглядевшего покинутым дома. Будь Кудрявый здесь, его быки торчали бы повсюду, как километровые столбики на шоссе. Сивый подумал, что, пожалуй, знает, где его бывший компаньон, но это следовало все же уточнить.
     Он спустился на первый этаж и пинком распахнул дверь в аппаратную. Сидевший в мягком кресле охранник вскочил, хватаясь за автомат, но тут же разжал руку и медленно сел, заглянув в дуло пистолета.
     - Интервью для светских новостей, - сквозь зубы сказал Сивый. - Всего один вопрос: где Кудрявый?
     - Нету, - выдавил охранник. На более пространный ответ у него, похоже, просто не хватило воздуха.
     - Сам вижу, что нету, - сказал Раскошин. - Где он?
     Говори, у меня мало времени.
     - Н-не знаю, - с трудом проговорил охранник. - Кажется, на даче... Не знаю, правда.
     - Жаль, - сказал Сивый и выстрелил.
     Долго гадать о том, куда подевался Кудрявый, не приходилось. Было только одно место, куда он мог поехать, если не совсем выжил из ума, и Раскошин понял, что нужно спешить. Возможно, он уже опоздал и лысый мерзавец успел продать товар и смыться с деньгами. Сивый не сомневался, что достанет Кудрявого из-под земли, но ему не хотелось тратить время и силы на поиски. Убедившись в том, что охранник не дышит, он вышел из аппаратной.
     Он выскочил во двор и бросился к гаражу, мысленно проклиная архитектора, уговорившего Кудрявого поставить гараж в стороне от дома. На этот раз ему повезло меньше: у дверей караульной будки торчал один из охранников, вышедший глотнуть свежего воздуха. Вместе с воздухом он глотнул пулю, но из будки тут же выскочил второй мордоворот и даже успел дать короткую очередь. Пули ударили в бетон в нескольких сантиметрах от ног Сивого, оставив в гладком покрытии цепочку непристойно белеющих выбоин, бетонная крошка секанула его по брюкам, а в следующий миг охранник уронил автомат и свалился с крыльца с пулей в голове. Путь был свободен.
     Все шло, как по заказу: ворота гаража оказались незапертыми, и один из джипов Кудрявого стоял в боксе с полным баком и с ключом зажигания в замке. Сивый выгнал машину из гаража, выскочил из кабины, забежал на секунду в караулку и привел в действие механизм, открывающий ворота. Глухая железная пластина рывками отъехала в сторону, и черный джип с ревом вырвался на дорогу.
     Мимо своей "Волги" Сивый проскочил, даже не посмотрев в ее сторону: на это не было времени. Он гнал, не разбирая дороги, джип бешено взревывал и скакал с ухаба на ухаб. Перед мысленным взором Раскошина стояла карта подмосковных дорог - гораздо более подробная, чем в любом из существующих атласов, и он рвался к даче Кудрявого напрямик, временами съезжая с дороги, чтобы сократить путь. Машину немилосердно трясло и швыряло, каждый толчок отдавался болью в простреленной руке, но Сивый не обращал на это внимания: игра входила в завершающую стадию, и он не имел права отвлекаться по мелочам.
     Истерично взвизгнув покрышками, джип свернул с Минского шоссе на проселок, в считанные секунды долетел до леса и с ревом помчался дальше, расплескивая глубокие лужи и окутываясь белым паром, когда грязная вода захлестывала раскаленный мотор. Выбравшись на ровный асфальт перед самыми дачами, Сивый энергично надавил на акселератор и с удивлением обнаружил, что педаль и так вдавлена до самого пола. Он покосился на часы Оказалось, что дорога отняла у него каких-то полчаса. В это верилось с трудом, но часы невозмутимо тикали, утверждая, что он совершил невозможное.
     Вихрем проскочив мимо стоявшей на обочине "девятки", Сивый резко затормозил и выпрыгнул из кабины, не тратя времени даже на то, чтобы заглушить мотор.
     Видневшиеся в отдалении железные ворота были слегка приоткрыты, и он, не веря своей удаче, понял, что успел.
     Он не стал ни входить в ворота, как Кудрявый, ни бродить по задам, продираясь через кусты и преодолевая заграждения из колючей проволоки, как Слепой с Активистом.
     Вместо этого он, отсчитав двенадцать досок влево от ворот, поддел тринадцатую ногтями, потянул на себя и легко отодвинул в сторону.
     В открывшуюся щель был во всех подробностях виден широкий пустой двор, микроавтобус возле развороченной поленницы, столик с двумя лежавшими на нем кейсами посреди подъездной дорожки и стоявшие возле него Кудрявый и Руслан. Даже если бы Сивый не знал, кто такой Руслан, микроавтобус возле дровяного навеса и кейсы на столе говорили сами за себя. Кудрявый решил воспользоваться моментом и толкнуть товар в одиночку.
     Сивый деловито просунул в щель ствол "люгера", припал к окуляру прицела и, как обычно, без мелодрамы, буднично и спокойно спустил курок.
     Девятимиллиметровая пуля вошла Кудрявому в полуоткрытый рот, выбив сначала зубы, а потом и мозги, которые кровавым сгустком вылетели через затылок. Сивый отлично видел это через прицел и испытал глубокое удовлетворение, как всякий мастер от хорошо проделанной работы.
     Во дворе начался ад кромешный. Никто не видел, откуда стреляли, и телохранители Кудрявого, вполне резонно решив, что это сделали люди Руслана, открыли огонь.
     Стоявший посреди двора, как живая мишень, небритый оптовик был убит первой же очередью и кулем свалился на бетон, сбив со стола хрустальный графин, который с треском разлетелся вдребезги в нескольких сантиметрах от его головы. Смуглый Рафик, с некоторым облегчением поняв, что искать чеку больше не нужно, швырнул свою гранату и плашмя упал на землю, накрыв руками голову.
     Граната разорвалась с диким, совершенно некиношным грохотом, заставив джип, на котором приехал Кудрявый, тяжело подпрыгнуть и осесть на одну сторону. Секунду спустя прятавшийся за джипом автоматчик в черном кашемировом пальто выпал из-за машины, как опрокинутый манекен, с отчетливым стуком ударившись о бетон окровавленной башкой.
     Небритые охранники Руслана отступили в лес, и два оставшихся в живых телохранителя Кудрявого оказались в крайне невыгодном положении - посреди пустого двора.
     Они бросились к воротам, бешено отстреливаясь наугад, и упали один за другим, срезанные прицельными очередями из кустов. Когда последний человек в кашемировом пальто повалился на землю в двух шагах от ворот, стрельба прекратилась.
     Сивый быстро вскочил с земли, еще раз заглянул в щель и увидел, как люди Руслана, пятясь и оглядываясь по сторонам, грузятся в микроавтобус. "Курятник" во время перестрелки лишился лобового стекла и одной фары, но потрепанная зеленая "вольво" пострадала куда сильнее: она стояла на линии огня, и выстрелы с обеих сторон превратили ее в решето. Небритый кавказец