погасил  окурок
о шершавый ствол ели и насторожился,  подобрался,  готовый  в  любой  момент
рвануться к составу. Хотя, по его расчетам, до подхода товарного  оставалось
еще с полчаса, но расслабляться было нельзя: звучит перестук колес -  берись
за работу.
   Прошло минут десять, и из-за поворота показался луч  прожектора.  Конечно
же, Андрей Антонов по кличке Кот даже и предположить не мог, что поезд, огни
которого он увидел, везет странный груз с коротким названием ЕАС-792. Он так
же не мог предположить, что из  пяти  вагонов,  прицепленных  к  локомотиву,
четыре - пустые и  только  один  почтовый  вагон  представляет  собой  нечто
ценное.
   Поезд медленно полз в гору. Андрей Антонов сплюнул под ноги  и  вразвалку
двинулся по насыпи рядом с составом.  Сначала  он  хотел  пропустить  первый
почтовый вагон, уж слишком близко тот был от локомотива, но потом  передумал
- от добра добра не ищут. И заспешил. На двери красовались целых три пломбы.
Окна бытовки выходили на другую сторону, да и шторы оказались опущенными...
 
*** 
 
   Сержант Котов и сержант Башлаков продолжали играть в карты "на  интерес".
Они были так увлечены, что не услышали, как взвизгнула  проволока  на  двери
багажного  отсека.  Но  затем  звук  все-таки  привлек   внимание   сержанта
Башлакова. Олег снял  сдвинутую  на  затылок  шапку  и  прислушался,  поводя
головой из стороны в сторону.
   - Ты чего, Олег? Тебе сдавать, - сказал Котов, перетасовывая колоду.
   - Погоди, какой-то странный звук. Слышал?
   - Да рельсы скрипнули, а, может, ветка какая по вагону ударила...
   - Какие к черту ветки!
   - Всякие. Может, дерево упало, может, еще что. Едем - и едем.
   - Да нет, тут что-то не так... - Башлаков поднялся, его рука потянулась к
короткому "АК".
   - Да сядь ты! Проигрываешь, вот  и  придумываешь  всякую  хрень.  Ты  еще
скажи, что на нас напали.
   Но в этот момент и до сержанта Котова донесся странный скрежещущий звук.
   - Во бля! - бросил Котов, хватая свой автомат и оттягивая затвор.
   Охранники несколько мгновений медлили,  в  растерянности  глядя  друг  на
друга.
   - Разбуди-ка майора,  -  шепотом  приказал  Котов.  Башлаков  заспешил  в
дальний конец вагона - туда, где, накрывшись бушлатом, дремал майор  Борщев.
Олег подошел к командиру и тронул его за плечо.
   - Товарищ майор! Товарищ майор! Глаза Борщева мгновенно открылись, словно
бы он и не спал.
   - Чего тебе? - прошептал майор.
   - Там какие-то непонятки.
   - Какие, на хрен, непонятки? - пробормотал майор, опуская ноги на пол.
   - Странные звуки.
   - Приснилось тебе, что ли?
   - Да нет, мы вдвоем слышали.
   Майор вразвалку, накинув на плечи бушлат, двинулся  к  двери,  ведущей  в
багажное отделение. У двери он  остановился.  Борщеву  не  хотелось  срывать
пломбы, да и ничего подозрительного он не слышал. Сорвешь - потом  составляй
акт, придется объяснять, отчитываться... Этого Борщев  не  любил.  Он  стоял
минуты три-четыре, приложив ухо к холодному пластику.
   - Ну что, товарищ майор? - поинтересовался Олег Башлаков.
   Майор пожал широченными плечами.
   - Хрен его знает. Я ничего не слышу.
   - Да вот, - приподнял указательный палец  Олег  Башлаков,  -  неужели  не
слышите?
   До слуха майора тоже донесся странный звук - одновременно скрежет и  звон
металла.  Борщев  расстегнул  кобуру,   вытащил   пистолет,   снял   его   с
предохранителя, мягко оттянул затвор, досылая патрон в ствол.  Два  сержанта
тоже взяли автоматы наизготовку, хотя толком не могли понять, каким  образом
кто-то на ходу мог появиться в вагоне.
   - Может, крысы? - прошептал Василий  Котов.  -  Может,  закрепили  плохо?
Такой подъем, ящики и поехали.
   - Нет, нет, что-то не так, - пробормотал майор Борщев, но все еще медлил,
не решаясь вскрыть дверь.
   ...В багажном отсеке вагона уже хозяйничал Андрей Антонов Он знал, что  в
его распоряжении десять - двенадцать минут, не более. Поезд,  добравшись  до
перевала, буквально помчится вниз. Там уже  опасно  прыгать,  можно  сломать
шею.
   Андрей нажал кнопку фонарика, висевшего на ремне, и  желтый  луч  осветил
почти пустой вагон.
   "Да здесь ни черта нет, - подумал Антонов и пошарил фонариком по  вагону.
Луч  высветил  шесть  темно-зеленых  ящиков  у  дальней  стены.  -  Это  уже
кое-что... - отметил Андрей. - Хотелось бы знать, чем они набиты?"
   Мягко ступая в  меховых  унтах,  он  двинулся  к  грузу  ЕАС-792.  Такого
количества пломб видавшему виды грабителю никогда не доводилось видеть.
   "Интересно, что же там внутри?"
   От желания поскорее засадить фомку под крышку и заглянуть вовнутрь  ящика
у Антонова буквально  руки  зачесались.  Он  так  увлекся,  что  не  услышал
странный шорох за дверью. Единственное, что занимало мысли Андрея,  так  это
то, что в зеленых ящиках с многочисленными надписями, отбитыми под трафарет,
скорее всего хранится стрелковое оружие - автоматы, карабины или разобранные
пулеметы. В принципе, тоже хороший товар, хотя и опасный.
   Фомка  быстро  сорвала  пломбы.  Затем  Антонов  сунул  ее  под   крышку,
навалился. Жалобно взвизгнули гвозди, и крышка приподнялась. Андрей подцепил
ее рукой и сорвал, посветив фонариком  в  темное  чрево  ящика.  Там  тускло
поблескивали металлические цилиндры со сверкающими табличками.
   "Что за ерунда? Что за баллоны?"
   Антонов запустил руку в ящик и попытался поднять один из  цилиндров.  Тот
оказался невероятно тяжелым.
   "Наверное, снаряды какие-то... На хрен они мне нужны?"
   Но он уже не мог остановиться. Хоть  что-нибудь,  но  должен  был  взять.
Грабить другие вагоны не оставалось времени. Близился перевал.
 
*** 
 
   - Теперь слышите, товарищ майор?
   - Теперь слышу, - ответил Борщев,  прижавшись  спиной  к  перегородке.  -
Значит так, я тихо открываю дверь, - едва  слышно  шептал  майор  Борщев,  -
влетаю в вагон, а вы меня прикроете.
   Сержант Котов и сержант Башлаков согласно кивнули. Они стали  наизготовку
у двери. Майор Борщев сорвал пломбу, положил левую руку  на  дверную  ручку,
правой сжимая пистолет. Медленно повернул ручку вниз и, толкнув  ее  вперед,
влетел  в  темноту  грузового  отделения.  Он  сразу  же  увидел  светлеющий
прямоугольник распахнутых дверей и, даже не успев ощутить холода, крикнул:
   - Стоять! Стреляю!
   Но тут его оглушил раскатистый выстрел...
   Майор упал на пол и покатился.
   Слух у грабителя Антонова по кличке Кот был отменный. Он слышал шорох  за
дверью, видел, как медленно повернулась ручка, и за эти  короткие  мгновения
успел  вытащить  из-за  пояса  обрез  и  взвести  курки.  Как  только  дверь
распахнулась и  в  темноту  багажного  отделения  влетел  человек  с  криком
"Стоять, стреляю!" Антонов сразу же нажал на два курка одновременно.
   Громыхнул двойной выстрел Из коротких  стволов  вырывалось  пламя  Мощный
заряд  картечи  не  позволил  Борщеву  нажать  на  спусковой  крючок  своего
табельного оружия. Майора спасло лишь то, что в вагоне было  темно  и  поезд
шел на подъем. Стрелявший не смог сориентироваться. Целил он явно  в  грудь,
но, может, вагон качнуло, или просто у грабителя дрогнула рука...
   И сразу же автоматная очередь прошла над головой Антонова.  Стрелял  Олег
Башлаков, стрелял вслепую, не  видя  в  темноте,  что  творится  в  багажном
отделении.
   Единственной мыслью было не зацепить майора, поэтому он стрелял  почти  в
потолок.
   Антонов, как дикий зверь, метнулся в проем открытой двери и нырнул в него
так, словно бы прыгал в воду, наперед зная, что его  встретит  мягкий  снег.
Странный поезд с  пятью  почтовыми  вагонами  продолжал  движение.  Еще  две
короткие очереди выпустил  Олег  Башлаков  прежде,  чем  решился  вбежать  в
темноту багажного отделения.
   А вот бывший десантник Василий Котов сразу же метнулся к открытой  двери.
Он видел, что кто-то успел выскользнуть из вагона. Сержант уперся  спиной  в
дверной  косяк  и  принялся  стрелять  в  темноту  -  туда,   где   по   его
предположениям мог находиться грабитель.
   Андрею  Антонову  повезло.  Наверное,  действительно   он   родился   под
счастливой  звездой.  Он  не  ударился  ни  о  камень,  которых  здесь  было
множество, ни о ствол дерева, а  мягко,  как  в  перину,  вошел  в  огромный
сугроб, скрывшись в нем с головой. Андрей  лежал,  боясь  вздохнуть,  сердце
бешено колотилось. Правая рука продолжала сжимать ложе обреза. Холодный снег
забился в рот, в нос, но этот снег не казался  Антонову  холодным,  так  как
мгновенно таял на разгоряченном лице.
   Почти четверть часа лежал грабитель по  кличке  Кот  в  снежном  сугробе,
боясь выбраться наружу. Ему чудились шаги,  какие-то  крики,  слышался  мат.
Поезд уже давным-давно отгрохотал, растаяв в темноте за перевалом.
   Наконец Антонов решился выбраться. Еще лежа в сугробе, он ощупал себя,  в
первую очередь проведя ладонью по животу.
   "Нет, вроде бы не зацепили. Хотя от смерти я был на  волосок.  Интересно,
на что я нарвался? Да ну их к чертовой матери!" - сплюнул он в сердцах и как
огромный пес принялся отряхиваться.
   На всякий случай Андрей вынул  из  стволов  гильзы  и  загнал  два  новых
патрона, а стреляные спрятал в левый  карман  своей  меховой  куртки.  Фомка
осталась в вагоне, одна из рукавиц тоже.
   "Интересно, что же там было? Попал я в человека или нет? Тот мудак  упал,
наверное, я его все-таки зацепил. Может, даже и убил, - не без гордости,  но
со страхом подумал Антонов. - Надо будет рвать когти из поселка,  уехать  на
пару месяцев. Если я пристрелил охранника, то завтра же здесь будет милиция.
Вот не повезло! Такое хлебное место! Но ничего, отсижусь где-нибудь,  Ксения
будет привозить еду, и до весны, пока все забудется, меня никто  не  увидит.
Жалко рукавицу забыл, да и фомка исправно служила,  привык  к  ней.  Легкая,
крепкая... Сколько я ею вагонов вскрыл, сколько замков сорвал, сколько денег
она мне заработала! Ну и черт с ней!"
   Антонов развернулся, посмотрел на небо, с которого сыпал  снег,  послушал
шум ветра в вершинах елей и обрадованный тем, что начинается метель, побрел,
по пояс увязая в снег, к одному ему известной тропинке, ведущей к поселку.
 
*** 
 
   Когда сержант Котов зажег в багажном отсеке свет, взглядам сбежавшихся на
выстрелы охранников  предстал  истекающий  кровью  майор  Борщев.  Табельное
оружие валялось в стороне, а майор скрежетал зубами  от  боли.  Под  ним  на
рифленом полу темнела лужа крови, вытекшая из простреленной ноги.
   - Картечью стрелял, сука! - выругался Борщев. - А  ведь  мог  и  в  живот
всадить или чуть ниже. От этой  мысли  майору  стало  не  по  себе.  Лазарев
бросился к своему сослуживцу.
   - Держись, Борис, держись, сейчас мы тебя перенесем на кровать.
   - Осторожно, товарищ капитан. Котов подхватил майора  под  мышки,  и  они
вместе с Лазаревым перетащили  раненого  в  отделение  для  персонала.  Там,
разрезав ножом штанину, подчиненные Борщева увидели, что вся икра левой ноги
майора иссечена картечью. Тут же  жгут  лег  выше  колена,  в  ногу  сделали
обезболивающий укол.  Майор  Борщев,  окончательно  придя  в  себя,  щелкнул
пальцами, приказывая сержанту Кудинову:
   - Ваня, там у меня в сумке фляга, тащи  ее  сюда.  Кудинов  быстро  нашел
литровую флягу в брезентовом чехле, свернул пробку и потянул носом.
   - Это что, спирт?
   - Он, он, родимый, -  сказал  майор  Борщев  и  взглядом  показал,  чтобы
сержант налил полкружки.
   Тот выполнил приказ. Командир трясущейся рукой взял алюминиевую кружку и,
не переводя дыхания, выпил.  Ему  немного  полегчало,  правда,  тяжело  было
понять от чего - то ли от обезболивающего укола, то ли от стакана спирта.
   - Капитан, посмотри, что с грузом.
   Капитан Лазарев уже побывал в багажном отделении.
   - Верхний ящик вскрыт, Борис. Но, по-моему, из него ничего не пропало.
   - А что в нем?
   - Не знаю, - пожал плечами Лазарев, - таких штук я никогда не  видел.  То
ли снаряды, то ли баллоны.
   - Что на них написано?
   - Какие-то сокращения. Химия, наверное.
   - А я-то думал, золото везем, - криво морщась от боли,  проговорил  майор
Борщев.
   - Может, и золото, - хмыкнул Лазарев, - но самое противное то, Борис, что
ящик вскрыт и пломбы сорваны:
   - Да куда уж спрячешься, - майор  указал  на  простреленную  ногу  сквозь
тугой бинт проступали пятна крови, - так  или  иначе  придется  объясняться.
Свяжитесь по рации, отметьте на карте место и время.
   - Будет сделано, - кинул на ходу Лазарев, направляясь к столу, на котором
стояла рация.
   Борщев лежал на нижней полке и смотрел в потолок.
   - Как чувствовал, что с этим долбанным грузом будут неприятности.
   - Слава Богу, живы, - попытался подбодрить командира Олег Башлаков.
   - Жив-то жив, а разборок будет, ты и представить себе не можешь.
   - Так ведь ничего не пропало, товарищ майор, все на месте.
   - Может, и плохо, что все на месте, - явно путаясь в собственных  мыслях,
пробормотал майор Борщев. - И почему я сразу не начал стрелять?
   - Там же было темно, товарищ майор, как у негра в жопе.
   - Да, не додумались, - как бы размышляя,  протянул  майор,  -  надо  было
вскрыть дверь и одновременно включить свет.
   - Конечно, товарищ майор, -  согласился  сержант  Котов,  -  если  бы  мы
поступили так, то наверняка Башлаков его пристрелил бы.
   - Об этом никому ни слова. Ехать еще далеко и по дороге мы решим,  что  и
кому говорить, как объяснить происшедшее.
   - Да, товарищ майор. Что делать сейчас? Лазарев уже вернулся от рации.
   - Я передал, что у нас неприятности.
   - И что? - посмотрел на своего починенного майор Борщев.
   - Перешли на открытый текст.
   - Однако!
   - Их интересовало лишь одно - пропало что-нибудь из груза или нет.
   - А ты что сказал?
   - Я сказал, что не знаю, сколько баллонов было  в  ящике.  Они  спросили:
"Три?" Я ответил, что три.
   - Помоги-ка мне встать.
   Капитан Лазарев помог Борщеву подняться, и тот, припадая на простреленную
ногу, двинулся, придерживаясь за стены, в багажное отделение.
   -  Дайте  хоть  глянуть,  за  что  меня  подстрелили.  Он  долго   стоял,
склонившись над ящиком, рассматривая поблескивавшие цилиндры.  Затем  изучил
металлическую  табличку,  прикрученную  никелированными   шурупами,   прочел
длинную надпись, состоявшую из букв, цифр и косых скобок.
   - Как ты думаешь, что это?
   - Я думаю, это контейнеры, - прошептал Лазарев, - а в  середине  какая-то
страшная химическая начинка.
   - Думаешь, нервно-паралитический газ?
   Лазарев кивнул:
   -  Да,  что-то  похожее.  Хорошо,  что  не  повредили  контейнеры,  когда
стреляли. Если бы прострелили, мы бы все уже были трупами.
   - А может, там платина или уран?
   - Нет, нет, - возразил капитан, - если бы  там  находились  радиоактивные
вещества,  к  каждому  контейнеру  был  бы  приделан  счетчик  и  стоял   бы
специальный значок. Это химия, что-нибудь из химического оружия.
   - Ладно. Опусти крышку и пошли отсюда. Не  нашего  это  ума  дело.  Слава
Богу, вовремя спохватились.
   - Могли бы и предупредить, - Лазарев опустил крышку.
   - Побыстрее бы избавиться от этой дряни...
 
Глава 6 
 
   Литерный поезд с пятью вагонами мчался сквозь ночь на  запад,  словно  бы
спешил убежать от наступавшего рассвета Везде ему  давали  дорогу,  семафоры
встречали его  зеленым  лучом,  и  поезд  беспрепятственно  проносился  мимо
маленьких станций, мимо составов, замерших на запасных путях. Туда,  вперед,
на запад, где должны встретить груз ЕАС -  792.  Туда,  где  кому-то  срочно
понадобилась смерть.
   Постанывал от боли майор Борщев. В почтовом вагоне никто  не  спал,  всех
вывело из  себя  это  странное  ночное  происшествие,  неожиданное,  нелепое
нападение на ночной вагон.
   - Как ты думаешь, Борис, это было случайное нападение? -  поинтересовался
у майора Борщева капитан Лазарев.
   - Да кто его поймет, - постанывая от боли, принялся рассуждать Борщев.  -
Думаю, что если бы  специальное  -  не  одиночка  бы  в  дверь  вломился,  и
вооружены нападавшие были бы не  хуже  нас  -  автоматами,  а  не  кулацкими
обрезами. Не стреляли бы картечью, а изрешетили бы нас  всех,  покатился  бы
пустой вагон дальше, и рация  молчала  бы.  Не  смогли  бы  мы  ответить  на
позывные.
   - Я тоже так думаю, - согласился капитан,  -  случайный  грабитель.  Ведь
предупреждали, что на этой дороге, особенно на сопках, есть любители  легкой
наживы. Вот один и нарвался на наш вагончик.
   - Жаль, не подстрелили, - пробурчал майор Борщев, прикрывая глаза тяжелой
ладонью.
   - Ты поспи, Борис. Хочешь, еще один укол сделаю?
   - Нет, лучше сто граммов спирта. Мне так больше по душе.
   Лазарев отвинтил крышку на  фляге  и  плеснул  в  кружку  неразбавленного
спирта.
   - Так и будешь пить? Или может развести немного? Вода в чайнике осталась.
   - Не надо разводить, давай как есть.
   - Смотри...
   Майор Борщев приподнялся, взял в правую руку кружку и одним глотком выпил
неразбавленный спирт. Затем надолго закашлялся.
   - И сигарету дай.
   - Ты же не куришь.
   - Нога болит.
   - Вроде кость не задело.
   - А ты откуда знаешь? - злясь на боль, огрызнулся майор Борщев.
   - Я же пощупал твою ногу.
   - А что се щупать, небось, не женская грудь... Вся онемела, как протез.
   - Это от жгута, - улыбнулся капитан.
   - Можно подумать, мне от этого легче. Дурак я - сам же полез...
   Четыре сержанта сидели  поодаль,  у  двери  в  багажный  отсек.  Их  лица
оставались сосредоточенными.
   - Возим черт знает  что!  Даже  понятия  не  имеешь,  из-за  чего  голову
подставляешь, - сказал Олег Башлаков.
   - Какая тебе разница, знал ты, что лежит в этих ящиках или нет?
   - В принципе, ты прав, - согласился Башлаков, прикуривая сигарету.
   А поезд, грохоча по стыкам рельсов, мчался сквозь ночь на запад.
 
*** 
 
   Ни майор Борщев, ни капитан Лазарев - никто из шестерых охранников  груза
ЕАС - 792 не подозревал, что их составом интересуются  не  только  случайные
грабители. На одном из перегонов, до которого  литерному  поезду  оставалось
часа три с половиной ходу, уже была запланирована авария.
   На военной карте красовался черный крест, обведенный красным маркером.  В
полукилометре от запасного пути, в лесу стояли, дымя выхлопными трубами, два
КамАЗа - один с кунгом, другой трайлер. В теплом, жарко  натопленном  кунге,
за столом сидели четверо мужчин в камуфляжной форме. Лицами,  выправкой  они
совсем не походили на кадровых военных - небритые щеки, горящие взгляды - ни
дать ни взять, партизаны. Сухощавый мужчина то и дело поглядывал на карту, а
затем на свои часы. Остальные трое обращались к нему, называя не иначе,  как
"полковник".
   - Так вот, ребята, через три с половиной" часа  литерный  поезд  окажется
вот здесь, - он чиркнул ногтем по карте. - Отсюда он должен  будет  свернуть
на запасной путь. Там стоят составы, груженые лесом. Подъезд  свободен,  еще
вчера его расчистили Литерный должен врезаться на всем  ходу  в  товарняк  с
лесом. Пока суд да дело, мы будем на месте. Быстренько перекинем на  трайлер
шесть ящиков и уедем. Все понятно?
   - Куда уедем? - поинтересовался один из "партизан". Полковник  улыбнулся:
странно, но под кожей,  обтягивавшей  его  череп,  еще  существовали  мышцы,
способные выразить чувства.
   - Все знать не положено, особенно на войне! Всем понятно?
   - Конечно, понятно, полковник, - сказал широкоплечий  мужчина  и  поскреб
небритую щеку. - Уже две ночи торчим здесь, неужели нельзя объяснить все как
следует?
   - Ты хочешь хорошо заработать?
   - Конечно., хочу.
   - Тогда сиди и помалкивай, -  отрезал  сухощавый  мужчина,  которого  все
называли Полковником, и потер покрасневшие от бессонницы глаза.
   - Жарко тут, как в бане.
   - А кто тебя заставляет так топить? Жарко - иди выйди, проветрись.
   - Там мороз.
   Полковник хрустнул суставами пальцев, встал и разогнулся в  полный  рост.
Его седая голова почти упиралась в потолок невысокого кунга.
   - Ты кого послал