рел  стоил
очень и очень дорого. Но высокая цена всегда  была  оправдана  качеством
выполненной работы.
   Когда Мерцалов брался ликвидировать человека, то делал это виртуозно,
не  оставляя  после  себя  практически  никаких  следов.  Если  заказчик
указывал Мерцалову, что все должно выглядеть как несчастный случай,  так
оно  и  случалось.  А  на  расспросы,  как  именно  Мерцалов  собирается
проводить операцию, он отвечал неизменной улыбкой и молчанием.
   Если  же  заказчик  попадался  настойчивый,  Мерцалов  веско  говорил
посреднику:
   - Передайте ему, что излишнее любопытство мешает здоровому сну. Пусть
убивает сам или пусть поищет другого исполнителя.
   Он привык действовать через  посредников,  которые  искали  заказы  и
передавали ему деньги, оставляя себе проценты. В ценах на услуги  такого
рода Мерцалов разбирался и обмануть его было бы сложно.
   Олег открыл глаза.  Над  морем,  над  заливом  Бохус  летели  крупные
снежинки. Из всех пассажиров парома еще только пятеро отважились в такую
погоду выйти на верхнюю палубу. Да и те предпочли не садиться, а стояли,
облокотившись о поручни, глядя на неспокойную морскую воду. До  прибытия
парома в порт Осло оставалось часа два с половиной - три, и у  Мерцалова
было время поразмыслить о  своей  жизни,  кое-что  вспомнить,  составить
планы на будущее.
   Он уже давно избавился от стереотипного мышления  бывшего  советского
подданного и знал: отнюдь не все богатые люди проводят  свободное  время
под пальмами, в жаре,  на  берегу  теплого  океана.  Это  удел  среднего
класса. По-настоящему богатые выбирают другой отдых. Например,  половить
рыбу на замерзших норвежских озерах в кристально  чистой  воде,  которую
можно пить, зачерпнув прямо из лунки.  Он  знал:  по-настоящему  богатый
человек далеко не всегда носит костюмы от знаменитых кутюрье и  галстуки
с бриллиантовыми булавками. В подобном облачении его можно увидеть разве
что на светском рауте или в офисе  собственной  компании.  Выбираясь  на
отдых, такой человек скорее  всего  наденет  джинсы,  толстый  свитер  и
поношенную брезентовую куртку военного образца. Не станет он  выставлять
напоказ драгоценности и модельную обувь.
   Из дымки уже прорисовывался норвежский берег.
   Мерцалов поднялся и подошел к ограждению палубы.
   Он ни на секунду не сомневался,  что  задание,  полученное  им  через
посредника от неизвестного заказчика, выполнит  безукоризненно.  Если  в
начале своей карьеры  киллера  Мерцалова  иногда  интересовало,  кто  же
заказывает убийство, то теперь подобные детали абсолютно  не  возбуждали
его любопытства. Равно как его уже  давно  не  волновал  сакраментальный
вопрос, за что убивают того или иного человека, кто этот человек.
   Такая схема отношений  вполне  устраивала  и  заказчиков.  Во-первых,
всегда, если есть деньги, проще поручить кому-то работу и  остаться  при
этом в тени. Во-вторых, создавалась иллюзия, что  ты  не  запачкал  руки
чужой кровью. Это сродни молитве, когда  просишь  Бога  наказать  своего
врага.  Заказчик  всего  лишь  высказывает  вслух   пожелание,   а   оно
исполняется с помощью Мерцалова.
   Как матерый хищник, Олег Мерцалов никогда не шел по следу.  Ему  было
достаточно лишь знать, где нужно затаиться  и  ждать  появления  жертвы.
Что-что, а ждать он умел, как никто другой.
   Теперешнее задание почти не отличалось от всех предыдущих. Разве  что
Мерцалов был в курсе, что  человек,  которого  ему  надлежит  устранить,
русский по национальности. В самом ли деле его зовут  Валентин  Батулин,
или это вымышленные имя и фамилия, Мерцалов не знал, точно так  же,  как
не знал, чем этот человек занимается.  Ему  было  известно  только,  что
завтра этим же самым паромом Валентин Батулин прибудет из Копенгагена  в
Осло, чтобы проделать тот же самый путь, вторую часть которого Мерцалову
еще предстояло совершить. Но  необычным  в  задании  было  вот  что.  По
желанию заказчика, перед смертью Батулин должен услышать фразу: "Вспомни
пятнадцатое февраля". Чем знаменателен для заказчика и жертвы этот день,
Мерцалов не имел ни малейшего представления. У него самого с этой  датой
не связывалось ровным счетом никаких воспоминаний.
   "Пятнадцатое так пятнадцатое. Клиент всегда прав.
   Потому что платит деньги".
   Почему-то Олегу подумалось, что убийство заказала  женщина.  Мужчинам
обычно не свойственна изощренная мстительность: они менее  эмоциональны.
Только женщина может наслаждаться, раз за разом проигрывая в воображении
мучительную смерть врага или обидчика. И только женщина может  захотеть,
чтобы жертва узнала, кто и за что послал ей эту самую смерть.
   Весь маршрут уже был просчитан до минуты. Пройдя паспортный  контроль
и сойдя на берег, Мерцалов тут же отправился на  вокзал,  откуда  уходил
поезд до Тронхейма. Олегу не пришлось долго ждать отправления.
   "Наверное, и Батулин точно так же, как я, получит в  руки  аккуратную
картонку билета и выйдет на перрон, - думал Мерцалов, идя вдоль  вагонов
скоростного поезда. - И точно так же качнется  и  поплывет  за  вагонным
окном городской  пейзаж",  -  он  смотрел,  как  за  безупречно  чистым,
совершенно  прозрачным  стеклом  вагонного  окна  все  быстрее  мелькают
облизанные до блеска малярными кистями фасады и стены строений.
   Единственное, в чем  Мерцалов  не  сумел  переделать  себя  за  годы,
проведенные вдали от России, - это  думать  на  каком-то  другом  языке,
кроме русского.
   Мягкое кресло приглашало расслабиться,  что  Мерцалов  и  сделал.  Он
опустил веки, откинул голову  на  мягкий  валик,  прикрытый  белоснежной
салфеткой, и задремал. Его  багаж  составляла  лишь  небольшая  сумка  с
самыми необходимыми вещами, к которым он привык. Все  остальное  ожидало
его в Тронхейме.
   Проплывали за окнами здания станций, входили и выходили пассажиры,  а
Мерцалов оставался неподвижным, дремал, запрокинув голову. Так далеко  в
глубь Норвегии он забирался  впервые.  Страна  маленькая,  спокойная,  в
такой все уже давно поделено, все отношения выяснены и никому и в голову
не придет заказывать убийство.
   Сидя в уютном вагоне, наслаждаясь теплом кондиционированного воздуха,
тяжело  было  поверить,  что  на  улице  минус  пятнадцать.  За   окнами
проносились занесенные снегом изгороди, искрящиеся на солнце сугробы. Но
все  это  казалось  каким-то  ненастоящим,  будто  увиденным  на  экране
телевизора.
   Зимний день, особенно в декабре, короток. Вскоре яркий  дневной  свет
померк,  уступая  место  сиреневым  сумеркам.  Небо   приобрело   темный
ультрамариновый оттенок, когда поезд остановился в Тронхейме.
   Мерцалов в подбитой мехом расстегнутой куртке, в теплой меховой шапке
спрыгнул на платформу и, не останавливаясь ни на секунду, прошел  здание
вокзала насквозь. На ступенях он  немного  задержался,  окинув  взглядом
автостоянку,  и  тут  же  из  припаркованных  возле   вокзала   десятков
автомобилей выделил нужный ему.
   Старая, видавшая виды "вольво" с кузовом "универсал" обращала на себя
внимание тем, что на ее крыше были укреплены пара лыж и лыжные палки.
   Не спеша Мерцалов направился к этому автомобилю. Чуть скосив  взгляд,
проверил номер и только после этого открыл дверцу своим  ключом.  Машина
еще не успела остыть, оставили ее здесь  минут  десять  назад.  Человек,
пригнавший ее на привокзальную площадь в Тронхейме, не  знал,  для  кого
она предназначается, как не знал и того,  куда  она  поедет  потом.  Ему
сообщили только размер лыжных  ботинок,  длину  лыж  и  комплект  вещей,
которые должны оказаться в автомобиле. Теперь  у  человека,  пригнавшего
"вольво" на привокзальную площадь, оставалась лишь одна забота - начиная
с третьего дня ежедневно наведываться сюда  перед  прибытием  поезда  на
Осло. И если машина вновь окажется на стоянке,  отогнать  ее,  чтобы  не
мозолила глаза.
   Двигатель  завелся   с   пол-оборота.   Мерцалов   немного   посидел,
прислушиваясь к его работе, и, не найдя ничего, к  чему  можно  было  бы
придраться, тронул автомобиль с места. Небольшой город кончился довольно
быстро. Машина неслась по белому даже в ночи, засыпанному снегом шоссе.
   Отъехав километров на десять, Олег остановил "вольво" и открыл ящичек
приборной панели. Здесь он нашел деньги, аккуратно уложенные  в  голубой
конверт, подробную карту этого  района  Норвегии,  несколько  оплаченных
счетов. Обычно к этому набору добавлялись и документы на новое  имя,  но
теперь Мерцалову предстояло воспользоваться теми,  которые  у  него  уже
были.
   - Вперед, - скомандовал себе Мерцалов, и машина помчалась  извилистой
дорогой по направлению к Олену - небольшому городку,  расположенному  на
реке Гломмо.
   Местные  красоты,  еле  различимые  в  темноте,  совсем  не  занимали
Мерцалова. Он отложил не нужные ему теперь очки на карту и надел их лишь
тогда, когда миновал дорожный указатель с названием гостиницы -  "Пещера
горного короля". Да, именно сюда должен прибыть завтра Валентин Батулин.
Мерцалов никогда не преследовал - он всегда опережал свою жертву.
   Ведь в первую очередь подозреваемых в убийстве ищут  среди  тех,  кто
приехал после потерпевшего, а не раньше него.
   Небольшой отель на двадцать номеров встретил Мерцалова светом, теплом
и приветливой улыбкой девушки-администратора. Фамилия,  на  которую  для
Мерцалова был заказан номер,  могла  принадлежать  человеку  практически
любой национальности, прибывшего с любого континента.
   "Слипин"  -  написанная  латинскими  буквами,   она   выглядела   как
американская или английская, а кириллицей - тут же становилась  русской.
А уж имя - Александр - было настолько же интернациональным,  как  и  сам
вид Олега Мерцалова -  наемного  убийцы,  умело  замаскировавшегося  под
очкарика-недотепу.
   Олег первым делом протер очки, запотевшие в помещении, а затем  якобы
случайно рукавом зацепил на столике ручку, которая свалилась на пол.
   Мерцалов  пробормотал  "простите",  неуклюже  нагнулся   за   ручкой,
расписался в регистрационном журнале. Он получил ключ,  выдал  небольшие
чаевые и заверил администратора, что помощь ему не требуется, свой багаж
из машины он заберет сам. Сходив за сумкой, Мерцалов зашагал по коридору
первого  этажа,  устланному  мягким  звукопоглощающим  ковром,  к  самой
последней двери. Соседний номер еще пустовал,  и  не  удивительно:  лишь
завтра его должен будет занять постоялец по имени Валентин Батулин.
   Сумку из своей машины Мерцалов не доверил бы никому. Мало  того,  что
ее содержимое не предназначалось для чужих глаз, но к тому же он дорожил
ею, как любой профессионал дорожит набором инструментов.
   Хотя Мерцалов предпочитал границы пересекать налегке, имея  при  себе
самый  обычный  багаж  путешественника  и  поддельные   документы.   Все
необходимое для "работы", предварительно собранное  Мерцаловым  в  сумку
еще  дома,  в  пригороде  Тегерана,  заботливый  незнакомец  поместил  в
багажник автомашины без его  участия.  Каким  образом  -  самолетом  или
кораблем - эта сумка попала из Тегерана в  Норвегию,  это  уже  не  было
заботой Мерцалова - главное, она оказалась здесь.
   Он заперся в номере и распаковал свой багаж, к  которому  прибавились
лишь зимние удочки и несколько теплых вещей. Одно из условий  контракта,
а именно упоминание о  пятнадцатом  февраля,  обязывало  Мерцалова  и  к
выбору оружия. Винтовка с оптическим прицелом здесь бы не подошла.  Пока
Олег остановил выбор на  пистолете  с  глушителем,  нескольких  ножах  и
черной шелковой удавке.
   Приняв душ, он причесался перед зеркалом и  надел  очки.  Стоило  ему
покинуть  номер  и  запереть  его  на  ключ,  как   движения   Мерцалова
изменились. Теперь они стали неуверенными, неловкими. Входя  в  бар,  он
задел плечом косяк, при этом выругался, чем привлек к себе внимание,  но
не очень пристальное. В большинстве своем отдыхающие сюда  приезжали  не
компаниями, а поодиночке. Исключение составляли лишь четверо  французов,
устроившиеся за столиком. Они громко спорили на  своем  языке,  выясняя,
чья сейчас очередь сдавать карты.
   Кроме рыбной ловли и лыжных прогулок, здесь заняться было практически
нечем. Разве что коротать время в баре,  чем  и  занимались  большинство
богатых постояльцев. Их не огорчало отсутствие развлечений.
   Тихая, размеренная жизнь привлекала их куда больше, чем суета больших
городов, откуда они сумели вырваться, чтобы немного успокоить нервы.
   Мерцалов заказал себе водку со льдом. Рассчитываясь,  уронил  купюру,
потом  долго  ерзал  на  стуле,  прежде  чем  устроиться  за  одним   из
центральных  столиков,  хотя  имелась  и  пара  свободных  возле   стен.
Рождественские праздники еще не наступили, и отель только ожидал наплыва
постояльцев. Олег медленно цедил из бокала  спиртное,  присматриваясь  к
людям, волей случая оказавшихся под одной крышей.
   Первое, что установил для себя Мерцалов - здесь  не  было  ни  одного
кадрового  военного,  ни  одного  полицейского,  ни  одного   сотрудника
спецслужб. Этих людей он чуял  на  расстоянии,  поскольку  ему  пришлось
побывать в этой ипостаси, и подсказкой для него могли стать самые мелкие
детали: то, как человек оглядывается, заслышав за спиной шорох, даже то,
как прикуривает сигарету.
   Мерцалов  почувствовал  на  себе  чей-то   взгляд.   Он   безошибочно
распознавал  такие  вещи,  как   другой   человек   -   звуки,   запахи,
прикосновения. Олег обернулся не сразу, а лишь убедившись, что теперь на
него не смотрят. Он увидел через столик от  себя  относительно  молодую,
лет тридцати с небольшим женщину. В  том,  что  это  она,  а  не  кто-то
другой, смотрела на него, Мерцалов не сомневался.  И  заподозрить  ее  в
ином интересе, нежели в сексуальном, он не мог бы.
   По многим признакам можно определить, что женщина свободна и не прочь
завести роман. Например, по взгляду,  особому  наклону  головы,  томным,
замедленным движениям... Этого в незнакомке хватало с избытком. Но в  ее
желании не чувствовалось поспешности,  скорее  всего,  она  пока  просто
оценивала Мерцалова, и теперь раздумывала, есть ли  смысл  предпринимать
дальнейшие действия. Уж очень неловким  казался  этот  очкарик.  А  она,
отправляясь  сюда  отдохнуть,  мечтала  о  несколько  другом   герое   -
мужественном, уверенном в себе и, конечно же, не носящем дурацких очков.
Хотя женщина наверняка  догадывалась,  что  Мерцалов  силен  и  вряд  ли
застенчив. Она не проявляла пока явных знаков своего расположения,  даже
не удостоила Олега призывным взглядом, который он мог бы перехватить.
   Мерцалов тут же вспомнил книгу  регистрации,  и  его  фотографическая
память моментально извлекла из нее нужное имя - Шарлотта. Как  правильно
читается ее фамилия, Мерцалов не знал - несколько "о"  с  двумя  точками
сверху и неудобоваримое сочетание согласных.
   "Да, бабонька, - подумал Олег, - хочется тебе мужика, но  ты  слишком
осторожна, чтобы рискнуть завести с ним знакомство при людях. Ты  вполне
самостоятельна и можешь обеспечить себя в жизни всем необходимым и  даже
сверх  того,  не  хватает  только  одного  -   секса.   По   возможности
необременительного, с таким человеком, который приехал сюда ненадолго  и
больше не всплывет в твоей жизни и который достаточно  богат,  чтобы  не
претендовать на твои деньги.
   Я бы подошел тебе, ведь тебе  ничего  неизвестно  о  моей  профессии.
Посмотрим,  может,  оно  и  сладится.  Кажется,  я  сумею   найти   тебе
применение. Хорошее применение..." - Мерцалов не удержался от  улыбки  и
прикрыл рот стаканом с остатками водки.
   Все пока шло так, как было  нужно  ему.  Когда  он  уходил  из  бара,
женщина посмотрела ему вслед. На этот раз Мерцалову даже не понадобилась
интуиция - он видел отражение Шарлотты в  большом  зеркале,  укрепленном
над камином.
   "Шарлотта, Шарлотта..." - напевал он про  себя  по  дороге  в  номер.
Выпитая водка чуть кружила голову.
   Мерцалов вошел в номер, закрыл его изнутри на ключ, аккуратно  сложив
одежду, улегся в постель.
   Он засыпал почти мгновенно, приучил себя к этому еще во время  службы
в Советской армии. Ему было все равно, где и по скольку спать,  он  умел
восстанавливать силы, засыпая на полчаса, на двадцать минут, сидя и даже
стоя. Мерцалов был неприхотлив в еде,  отдыхе  и  развлечениях,  хотя  и
любил иногда позволить себе лишнее, но только после того, как дело  было
сделано.
 
*** 
 
   Мерцалов проснулся  рано,  но  выходить  к  завтраку  не  спешил.  Он
вслушивался в негромкие разговоры в коридоре, в  тихие  звуки  шагов.  И
лишь когда в отеле жизнь почти  замерла  и  все  постояльцы  отправились
рыбачить на озеро, он покинул номер.
   - Надеюсь, вы хорошо отдохнули,  мистер  Слипин?  -  осведомилась  на
неплохом английском девушка, вчера сидевшая за столиком  администратора,
а теперь протиравшая бронзовую раму зеркала кусочком замши.
   - Благодарю. Спится в вашем отеле  замечательно,  -  любезно  ответил
Мерцалов.
   - Рада, что вам понравилось в "Пещере горного короля".
   Олег  вошел  в  бар.  Там   он   увидел   бармена,   который   убирал
использованную посуду - ставил на поднос тарелки и  бокал.  Край  бокала
был чуть тронут  губной  помадой,  а  в  пепельнице  на  столике  лежала
выкуренная до половины сигарета. Столик был тем самым, за которым  вчера
сидела женщина по имени Шарлотта.
   - Погода у вас отличная, - произнес Мерцалов, глядя в окно  на  яркое
солнце над близким лесом.
   - У нас здесь всегда отличная погода, - отозвался бармен.
   - Плохой погоды не бывает, бывает плохая одежда, - вспомнил  Мерцалов
английскую пословицу.
   Бармен отнес поднос с грязной посудой  и,  вернувшись,  спросил,  что
будет брать на завтрак новый посетитель. Мерцалов заказал кофе и  гренки
с сыром. По чуть недоумевающему взгляду бармена Мерцалов догадался: того
удивляет, почему он не заказывает спиртное. Обычно, отправляясь  с  утра
на  рыбалку,  все  посетители  заказывали  немного  спиртного,   которое
позволяло  дойти  до  замерзшего  озера,  сохранив   тепло   и   хорошее
настроение. В обед дозу горячительного, как правило, повторяли.
   С внутренней усмешкой Олег Мерцалов разглядывал огромное чучело щуки,
укрепленное на стене прямо над входом в бар. Рыба была никак  не  меньше
полутора метров в длину  и,  наверняка,  спроси  он  об  этой  рыбине  у
бармена, тот поведал бы дивную рыбацкую историю.  И  непременно  заверил
бы, что если не в  этот  раз,  то  в  следующий  приезд  кому-нибудь  из
посетителей удастся поймать  еще  одну  матерую  обитательницу  местного
озера.
   - Если желаете, - сказал бармен, подавая на столик заказ, - то я могу
вам предложить отличные снасти.
   - Нет, спасибо, я предпочитаю ловить собственными, - улыбнулся  Олег,
вспомнив о своем профессиональном оснащении.
   - Да, конечно. - По блеску в глазах собеседника Мерцалов  понял,  что
бармен любитель порыбачить самые лучшие снасти - это те, которыми  ловил
уже не один раз. Вот у меня есть счастливая удочка...
   - У меня тоже, - рассмеялся Мерцалов, хотя на самом деле рыбную ловлю
почти ненавидел.
   - Если я беру ее с собой, то всегда поймаю что-то этакое... -  бармен
глянул на щуку, укрепленную над дверью, но бахвалиться не стал.
   - Я-то впервые ловлю в ваших краях, - Мерцалов допил кофе и  поднялся
из-за стола.
   - Обязательно поймаете большую рыбу, - напутствовал его бармен.
   - Не сомневаюсь.
   Взяв в номере снасти, Мерцалов вышел на крыльцо гостиницы. Озеро было
совсем недалеко, метрах в ста от  отеля.  На  льду  виднелись  небольшие
деревянные домики для рыболовов, установленные на полозьях. Над  трубами
вился легкий дымок.
   Из холла Мерцалова окликнула девушка-администратор:
   - Мистер Слипин!
   - Да, - обернулся он.
   - Я могу посоветовать вам вот тот крайний домик.
   Там всегда хороший клев.
   "Конечно же, - с иронией  подумал  Мерцалов,  -  лучший  клев  в  том
домике, который свободен. Небось эту фразу она говорит каждому, кто идет
на озеро".
   Но спорить н