верта Эмма поняла, что в нем изрядная  сумма,
никак не меньше тысячи.
   - Это, так сказать, аванс, чтобы ты гардеробчик могла обновить.
   - Спасибо. Я не забываю тех, кто мне помогает.
   - Но учти, будь осторожна, он мужик подозрительный. Мы пытались с ним
и так и сяк, но ничего не получилось. Так что вся надежда на тебя, Эмма.
   - Постараюсь оправдать ваше доверие, Григорий Германович.
   - Постарайся, постарайся, это в твоих  же  интересах.  Разберешься  с
генералом, дам много денег,  чтобы  ты  могла  себе  позволить  съездить
куда-нибудь с дочкой, может, во Францию, может, на Кипр или  куда-нибудь
еще, где потеплее.
   - Да, не помешало бы загореть.
   - Вот и загоришь. Кстати, насколько мне известно,  генералу  нравятся
блондинки, а ты жгучая брюнетка. Может, придется поменять имидж.
   -  Это,  Григорий  Германович,  мужики  только  говорят,  что   любят
блондинок или брюнеток, а на самом деле, им все равно. Цвет волос их  не
интересует,  главное,  чтобы  ноги  были  длинные,  да  тело  гибкое.  И
претензий поменьше.
   - Ну вот и хорошо. Приятно с тобой работать.
   Сколько мы знакомы?
   Эмма хотела сказать, но Бутаков опередил ее:
   - Пять лет по моим расчетам выходит. И как это  ты  так  глупо  тогда
попалась? Но, надеюсь, не жалеешь, - он  сознательно,  хотя  и  намеком,
напомнил Савиной, как она оказалась в поле зрения ФСБ.
   И от этого напоминания Эмме стало не по себе, даже  холодок  пробежал
по спине, а игривое настроение тут же исчезло, словно его сдуло  ветром.
Никогда раньше полковник не напоминал ей об обстоятельствах знакомства и
о пакете с наркотиками.
   Бутаков улыбнулся неприятной холодной улыбкой:
   - Ладно, иди. Кофе ты не хочешь, чая тоже, так  что,  давай,  вперед,
задело. И не откладывай. Кстати, завтра генерал Климов будет в ресторане
"Прага",  его  родной  брат  юбилей  празднует.   У   тебя   есть   шанс
познакомиться с нашим десантником в ресторане.
   - По мне, лучше у Патриарших.
   - Сама выбирай.
   Эмма еще раз посмотрела на фотографии генерала. На  двух  снимках  он
был в штатском, а на остальных - в форме.
   - Да, настоящий военный...
   - Настоящий, настоящий. И награды у него настоящие, боевые. Работенка
тебе предстоит непростая. Такого, как  танк,  не  сдвинешь,  надо  брать
хитростью.
   - Постараюсь.
   Зачем все это было нужно полковнику ФСБ, Эмма никогда не  спрашивала.
Да он и не стал бы посвящать ее в свои тайны и планы.
   "Платит за то, чтобы я делала свое дело и молчала. Платит  хорошо,  и
такая жизнь меня устраивает. Лучше  обслужить  генерала  в  какой-нибудь
гостинице и заработать две-три тысячи зеленых, чем трахаться черт  знает
с кем за сто или двести долларов и рисковать. А так, прикрытие  надежное
и, в случае чего, есть к кому обратиться за помощью".
   Бутаков не стал подавать гостье дубленку, даже не  вышел  в  прихожую
проводить. Зазвонил телефон. Он взял трубку:
   - Алло, слушаю! - и махнул рукой, показывая,  чтобы  Савина  поскорее
покинула квартиру, похожую на офис.
   Эмма не стала дожидаться лифта, легко сбежала по лестнице с  третьего
этажа, столкнувшись в подъезде с пожилым мужчиной, который вел овчарку в
наморднике. Пес зарычал.
   - Не бойтесь, не бойтесь, девушка, - прозвучал в полутемном  подъезде
мужской голос, - она у меня в наморднике.
   Эмма постаралась как можно быстрее  проскочить  мимо  огромного  пса.
Автомобиль сразу завелся,  и  "фольксваген-пассат"  помчался  по  ночной
Москве. На перекрестке машина остановилась.
   Эмма вытащила из кармана конверт, вытряхнула из него деньги и  быстро
пересчитала.
   - Тысяча долларов, - довольно улыбнулась она. - Угадала!
   "Каких-то два часа потратила, а  заработала  кучу  денег.  Думаю,  за
генерала, если все пройдет успешно, он мне заплатит тысячи две. Так  что
жизнь складывается неплохо. Вот если бы я работала не на него, а сама по
себе.., но лучше про это не думать, все идет хорошо, деньги сами  плывут
в руки. Ну, полежу  немного  на  спине,  повздыхаю,  побормочу,  покусаю
немного генерала, зато при деньгах буду".
   Она увидела, как мужчина, сидевший  за  рулем  остановившегося  рядом
автомобиля, пристально наблюдает за ней. Эмма быстро спрятала деньги,  и
светофор даже не успел еще вспыхнуть зеленым,  как  "фольксваген-пассат"
рванул с места.
   "Засмотрелся, деньги увидел", - подумала она о мужчине в "тойоте".
   На всякий случай взглянула в  зеркальце  заднего  вида.  "Тойота"  на
перекрестке свернула направо, а "фольксваген-пассат", за рулем  которого
сидела Эмма Савина, двинулся прямо.
   "Андрей Борисович Климов. Андрей.., хорошее имя. Надо будет  с  тобой
познакомиться,  Андрей  Борисович,  и  затащить  тебя  в  кровать,  что,
насколько я понимаю, не просто".
   Эмма вспомнила, как тяжело дался ей Самохвалов Евгений Ильич, сколько
времени и сил она на него потратила, почти месяц, пока они не  оказались
в затрапезной петербургской гостинице на скрипучей кровати. Тот  тоже  -
мужик с принципами был.
   А потом - пошло-поехало.
   "Интересно, где  он  сейчас?  Что-то  давно  не  звонил.  Или  я  ему
разонравилась? Я тогда по полной программе его обрабатывала,  старалась,
как для отца родного".
   В  конце  концов  "фольксваген-пассат"   въехал   во   двор.   Савина
припарковалась. Вспыхнула красная лампочка сигнализации,  и  Эмма  пошла
домой.
   Без дочери - единственного существа, которое она любила всем сердцем,
квартира показалась пустой, даже  безжизненной.  Эмма  тотчас  позвонила
сестре.
   - Ну, как вы там, Оля?
   - Дети уже спят. Сумасшествие какое-то!  Еле  уложила.  А  ты  откуда
звонишь?
   - Из дома.
   - Из дома? - удивилась кузина.
   - Да-да, из дома.  Работы  оказалось  немного,  затерялись  кое-какие
бумаги. Нашла, отдала, и все дела. Так что завтра  я,  наверное,  заберу
Аленку.
   - Да нет, пусть побудет. Им вместе веселее.
   - Где ты ее уложила?
   -  В  большой  комнате  на  диване.  Но  угомонить  эту  троицу  было
посложнее, чем выпившего мужа.
   Пришлось пообещать им поход в цирк.
 
Глава 10 
 
   Глеб Сиверов  не  предполагал,  что  ему  так  скоро  вновь  придется
оказаться в Питере, но разговор  с  генералом  Потапчуком  заставил  его
изменить  планы.  На  этот  раз  Сиверов  воспользовался  самым  быстрым
транспортом  -  самолетом,  поезд  его  не  устраивал.  Минуя   багажное
отделение, Глеб вышел на стоянку перед терминалом.
   Уже смеркалось. Город жил своей обычной жизнью.
   "Вот только кавказцев с прошлого года прибавилось, - отметил про себя
Сиверов, глядя на скопище пестрых сумок,  возле  которых  дежурили  двое
молодых джигитов. - Но все равно их  здесь  значительно  меньше,  чем  в
Москве".
   Водители-частники кучковались отдельно от шоферов такси. Игнорируя их
призывные  восклицания  типа  "куда  ехать?",  "до  города  за   полцены
подброшу", Глеб подошел к новенькому желтому такси "пежо" и забрался  на
переднее сиденье.
   - В город?
   - А то куда же!
   Сиверов еще не выработал конкретного плана действий.  Конечно,  нужно
постараться  воспользоваться  информацией,   предоставленной   генералом
Потапчуком. Но она была крайне скудной -  несколько  фотографий  молодой
женщины, название гостиницы да номер,  в  котором  неизвестный  фотограф
запечатлел,  как  полковник  Самохвалов   самозабвенно   развлекался   с
проституткой.
   Уже в городе Глеб назвал и конкретный адрес:
   - Гостиница "Заря", Курская, 40.
   В холле гостиницы было малолюдно. Администратор скучала за  столиком,
разгадывая кроссворд.
   Остро отточенным карандашом женщина вписывала в горизонтальную строку
длинное слово: Андалусия - южная провинция Испании.
   Глеб облокотился на пластиковый парапет и, пригнувшись, так  как  для
разговоров между стойкой и стеклом ограждения была оставлена лишь  узкая
щель, поздоровался:
   - Добрый вечер!
   Администратор терпеливо печатными буквами дописала название провинции
и, сложив газету, отодвинула ее на край стола,  после  чего  удосужилась
посмотреть на приезжего.
   - Добрый вечер!
   В  голосе  ее  не  было  ни  приветливости,  ни  злости   -   обычная
механическая фраза, которой она встречала тысячи приезжих.
   Сиверову захотелось нарушить серую монотонность гостиничной жизни:
   - У вас очень изящный крестик, - улыбнувшись, заметил он.
   Женщина  машинально  дотронулась  пальцами  до  золотого   нательного
крестика на тонкой цепочке, который поблескивал  в  глубоком  вырезе  ее
платья.
   - Да...
   - Такой я впервые вижу.
   - На заказ делала, - несколько растерявшись, объяснила она.
   Кроме крестика, остановить взгляд было не на чем. Ни особой красотой,
ни модной одеждой женщина не выделялась.
   - Сразу видно, что это не штамповка, грани прорезаны  наждаком,  -  с
видом  знатока   сообщил   Сиверов,   хотя   имел   очень   расплывчатое
представление о том, как обрабатываются цветные металлы. -  Я  бы  такой
хотел жене подарить, - усмехнулся Глеб. - Но это так, к слову. Мне нужен
номер, одноместный. Найдется?
   - Можно, - администратор принялась листать канцелярскую книгу.
   - Я у вас как-то останавливался, только не помню, не то сороковой, не
то  сорок  первый  номер  был,  -  Сиверов  назвал  номер,  соседний   с
интересующим его. - Мне там понравилось, тихо и чисто.
   - Вы хотели бы поселиться туда же?
   - Не обязательно, можно и где-нибудь поблизости, чтобы  окна,  как  и
там, во двор выходили. А то у меня в Москве окна  на  Ярославское  шоссе
выходят, хоть в командировке отдохну.
   - Если окна во двор, то это  никак  не  сорок  первый.  Сорок  второй
устроит?
   - А окна во двор?
   - Да.
   - Тогда хорошо.
   Глеб расплатился, быстро заполнил карточку на имя Федора Молчанова и,
оставив паспорт, с ключом в руках поднялся на второй этаж. В коридоре он
остановился возле плана эвакуации на случай пожара, какие висят во  всех
гостиницах  и  учреждениях  -  в  общем-то,  абсолютно  бесполезная  для
постояльцев информация. Но Сиверову она могла пригодиться, потому как на
плане были обозначены все служебные лестницы, обычно закрытые на ключ.
   - Ага, вот оно в чем дело, - пробормотал Глеб,  разглядывая  план.  -
Теперь понятно, как проститутка могла попасть в номер, чтобы при этом ее
никто из обслуживающего персонала не видел.
   Судя по информации Потапчука, она тут бывала не раз, ее бы непременно
запомнили.  Нельзя  же  предположить,  что   весь   персонал   гостиницы
сговорился  не  выдавать  проститутку  ФСБ,  тут  достаточно  и   одного
посвященного человека.
   Стол дежурной по этажу стоял в холле, а черная лестница находилась  в
самом конце коридора, скрытая от стола поворотом.
   "Нужны были два ключа, - рассуждал Глеб Сиверов, - от входной  двери,
выходящей во двор, и от двери в коридор. Вряд ли  эти  ключи  имелись  у
самой проститутки; кто-то ее встречал,  провожал  в  номер  и  аккуратно
закрывал обе двери".
   В холле послышались шаги. Глеб поспешил вперед по коридору, чтобы его
не застали за разглядыванием плана.  Ключ  легко  вошел  в  разболтанный
замок. Сиверов осмотрел дверь. В ней явственно виднелись  три  отверстия
от пуль, наскоро зашпаклеванные  и  покрытые  лаком  -  другим,  чем  на
остальной поверхности двери.
   Уже в номере он также обнаружил два следа от пуль на потолке, третья,
по-видимому,  ушла  в  окно.  Штапики  на  стекле  были  новые,  еще  не
покрашенные.
   Номер Сиверова располагался по соседству  с  тем,  в  котором  велась
съемка.
   Времени было около девяти часов вечера.
   "Ресторан наверняка работает  до  полуночи,  если  не  всю  ночь",  -
подумал Глеб.
   Гостиница была заселена лишь  наполовину,  может,  поэтому  в  ней  и
чувствовалось какое-то гнетущее напряжение, словно что-то вот-вот должно
случиться или только что произошло.
   Сиверов вышел из номера и не стал закрывать его на ключ. Брать у него
было нечего - приехал налегке. Он прошел в холл  и  увидел  дежурную  по
этажу. Та сидела за новым  письменным  столом  и  смотрела  телевизор  с
выключенным звуком.
   - Добрый вечер! Вы что, знаете сериал наизусть, и вам не нужен звук?
   Женщина перевела взгляд с экрана на Глеба.
   - Да нет, конечно, просто директор гостиницы запретил  включать  звук
телевизоров, чтобы не мешать постояльцам. После девяти вечера приходится
смотреть так.
   - О постояльцах заботится?
   - О  ком  же  еще.  Стараемся...  Но  если  вы  хотите  посмотреть  -
пожалуйста, смотрите со звуком.
   - Я  не  очень  люблю  телевизор,  предпочитаю  реальную  жизнь.  Так
говорите, у вас тихая гостиница?
   - Достаточно тихая, - уклончиво ответила дежурная.
   - Я в сорок втором номере поселился.
   - А, понимаю, - женщина улыбнулась,  -  еще  не  все  отремонтировать
успели.
   - Гостиница тихая,  но  постреливают.  Мне  даже  в  какой-то  момент
показалось, что войду в номер, а там труп лежит.
   - Нет-нет, у нас стрельба только один раз и была. Две  недели  назад.
Никого не убили. После этого директор запретил,  селить  лиц  кавказской
национальности.
   - Не  знаю  такой  национальности.  Есть  чеченцы,  ингуши,  осетины,
армяне, грузины, а такой национальности не существует.
   Дежурная с подозрением посмотрела на Глеба.
   Обычно славяне не бросались защищать кавказцев, но на южанина Глеб не
походил.
   - Не знаю, кто уж они были, но - черные, кучерявые, носатые, смуглые,
- женщине явно хотелось дорассказать о недавнем происшествии. - Бизнесом
каким-то занимались - то  ли  фруктами,  то  ли  цветами.  Теперь  и  не
поймешь.
   Напились в ресторане, повздорили  с  каким-то  мужиком,  проститутку,
вроде, не поделили. А тот тоже пьяный был. Вместе  с  девушкой  кавказцы
поднялись в номер, а мужик  оказался  милиционером  в  отпуске,  да  еще
оружие при себе имел.
   Поднялся в номер, стал стучать. Ему не открыли;  он  и  выпустил  три
пули. Милиция приехала,  забрала  всех.  Уж  не  знаю,  что  потом  кому
присудили, но с тех пор у нас в гостинице кавказцев не селят.
   "Бывает и такое, - подумал Сиверов, - три дырки в двери от пуль  -  а
простая случайность, совпадение, не имеющее  отношения  к  тому,  чем  я
занимаюсь".
   - Так говорите, всех забрали?
   - Да. И кавказцев, и мужика-милиционера, и проститутку.
   - А кавказцев-то за что?
   На этот вопрос дежурная вразумительно ответить  не  смогла.  Для  нее
было достаточно того, что мужчины - черные, носатые, кучерявые - провели
в номер проститутку.
   - Спасибо, успокоили меня. А то я  уж  думал,  в  моем  номере  убили
кого-то.
   - Призраков боитесь?
   - Да нет, просто знать, что на твоей кровати труп лежал..
   - А как же больные в больнице? Там в палате каждый  месяц  кто-нибудь
умирает, и ничего, - Замки-то в дверях у вас хоть разные, или  их  можно
одним ключом открыть?
   - Я бы вам не советовала дорогие  вещи  в  номере  оставлять.  Ключи,
конечно, разные, но замки дешевые.
   - Как известно, лучше один раз увидеть, - пристально  глядя  в  глаза
дежурной по этажу, сказал  Глеб,  -  чем  сто  раз  услышать.  Можно,  к
примеру, попробовать мой номер ключами от сорокового открыть?
   Когда  Сиверов  назвал  номер,  в  котором  побывали   Самохвалов   с
проституткой,  он  не  заметил  в   глазах   женщины   ни   испуга,   ни
настороженности, - лишь удивление.
   - Боитесь, сосед пьяный к вам в номер посреди ночи зайдет?
   - И такое случается.
   Просьба была довольно странной, никто раньше к дежурной с  такими  не
обращался. Немного растерянная, она выдвинула ящик стола.
   - В этом номере никто не живет, но если хотите, можете  проверить,  -
она подала ключ от сорокового номера.
   С первого взгляда было понятно,  что  ключи  от  сорокового  и  сорок
второго разные, но Глеб, словно не замечая этого, взял ключ в руки.
   - Ну что, убедились?
   - Не могу понять, - продолжал разыгрывать из себя простачка Сиверов.
   - Ну вот же, разные, - дежурная взяла в руки ключи и приложила один к
другому. - Видите. отличаются, что вы еще хотите?
   - Бывает, что и разные ключи подходят к одной двери.
   - Так в сороковом же никто не живет. Чего вам дался этот номер?
   - Можно проверить? - с обворожительной улыбкой, перед которой женщина
не могла устоять, попросил Сиверов.
   - Ладно, пошли. Странные у вас желания...
   Ключ  от  сорокового  номера,  естественно,  не  открыл  дверь  сорок
второго. Но Глеб преследовал этим спектаклем двойную цель: во-первых, он
узнал, что в  сороковом  номере  постояльца  нет,  а  во-вторых,  теперь
дежурная  обязательно  расскажет   работникам   гостиницы   о   странном
постояльце,  которого  интересует  ключ  от  сорокового  номера.  И  эта
информация должна насторожить человека, который помогал проститутке. Он,
скорее всего, заинтересуется Сиверовым. И тогда вычислить его  будет  не
очень сложно.
   - А ресторан у вас до которого часа работает?
   - До полуночи. Но если посетители есть, то и позже.
   - Что ж, думаю, воспользуюсь.
   Глеб зашел в номер.  Не  прошло  и  пятнадцати  минут,  как  зазвонил
телефон.
   "Интересно..."
   Он взял трубку и спокойно ответил:
   - Алло!
   - Добрый вечер, - раздался ласковый, вкрадчивый женский голос.
   - Добрый, - все так же спокойно поздоровался Глеб.
   - С праздником вас.
   - С каким? - искренне удивился Сиверов: как он ни напрягал память, не
мог сообразить, какой сегодня праздник.
   - Ну как же, с церковным.
   - Я не верующий.
   Но даже такой ответ не смог  привести  в  замешательство  говорившую.
Чувствовалось, что эта женщина привыкла беседовать с незнакомцами.
   - Вечером, наверное, одному скучно... - мечтательно произнесла она.
   - Да, - подыграл ей Сиверов.
   - Могли бы прийти в гости, или,  если  хотите,  я  к  вам  наведаюсь.
Вдвоем веселее, развлеклись бы немного. И недорого, - добавила женщина.
   - Я не в настроении, - ответил Глеб и повесил трубку.
   "Да, прокол, - подумал он, - обыкновенная гостиничная проститутка,  -
но тут же усмехнулся. - Значит,  служба  оповещения  в  "Заре"  работает
отлично. Откуда  проститутке  известно,  что  в  номере  совсем  недавно
обосновался одинокий мужчина? Наверняка администратор за небольшую плату
сбрасывает информацию сутенерам.
   Остается только ждать, когда информация дойдет до адресата".
   Сиверов легко сбежал вниз, до закрытия ресторана  времени  оставалось
немного - как раз поужинать. В ресторане было  почти  пусто.  В  прежние
годы здесь собирались шумные компании, а теперь, когда появились  крутые
заведения, публика переметнулась туда. В центре зала за столиком  сидела
женщина, одетая так, что сомневаться в ее  профессии  не  приходилось  -
проститутка. Из небольшой  пузатой  бутылочки  она  подливала  в  стакан
фанту, две пустых стояли рядом. На лице женщины мелькнула улыбка, но  не
рассчитанная на то, чтобы привлечь мужчину.
   Глеб сразу понял, что это она звонила ему совсем недавно.
   "Да, не повезло тебе, девочка, можешь сегодня остаться без работы".
   Сиверов развел руками, мол, ничего не поделаешь,  у  меня  настроения
нет, так что поищи себе другого  клиента.  Проститутка  некоторое  время
колебалась, а затем, прихватив недопитую бутылку фанты и стакан, подошла
к Сиверову.
   - День у меня сегодня идиотский какой-то.
   Можно присесть?
   - Пожалуйста, только чисто по-дружески.
   - Вот и с вами сорвалось, -  вздохнула  она,  присаживаясь  на  самый
краешек стула. - Это я вам звонила.
   - Я понял.
   Метрдотель  посмотрел  на  Сиверова.  Если  бы   посетитель   выразил
неудовольствие, он сразу  бы  вмешался.  Но  Глеб  кивнул,  мол,  ничего
страшного, все в порядке, пусть сидит.
   - Живешь здесь? - спросил он женщину.
   - Да, номер снимаю.
   - И часто работать приходится?
   - Как  когда,  -  уклончиво  ответила  проститутка  и  покосилась  на
опустевшую бутылку фанты.
   - Ужином покормить? - спросил Сиверов.
   - Не отказалась бы.
   Глеб подозвал официанта, заказал два скромных ужина. Проститутка была
явно разочарована: мало того,