то я сделаю? Вначале я вам прострелю правое колено.  Будет
очень больно, вы будете кричать, будете ползать в луже  крови.  Затем  я
прострелю вам левое колено, и тогда вы расскажете мне все, все  что  вам
известно.
   - Кто вы? - вдруг спросил Прищепов. - Вы из МВД? Из ФСК? Из ФСБ?
   - Не надо об этом. Не надо гадать, это  ни  к  чему  не  приведет.  Я
просто интересуюсь наркотиками, мне просто надо знать.
   - Вы бандит?
   - Я же сказал, не надо гадать. После того, как я прострелю вам  ноги,
я подожгу вашу квартиру, и вся она вместе с барахлом, а  самое  главное,
вместе с вами сгорит дотла. Пожарные приедут не  скоро.  Вы  уже  будете
мертвы. И тогда будет поздно. Так что, решайтесь.
   - Какие гарантии, что я останусь жив? - тяжело дыша и давясь  слюной,
выдавил из себя Альберт Прищепов.
   Он смотрел  на  армейский  кольт  с  глушителем,  смотрел  на  черное
отверстие, из которого может вылететь пуля, и понимал, что этот мужчина,
сидящий перед ним на диване, шутить не будет, ведь он уже  видел  его  в
деле.
   "Господи, господи, как сообщить Савельеву? Как спасти свою жизнь?"  -
думал Прищепов, пытаясь унять дрожь.
   - Давайте по порядку. Вы мне расскажете все, что знаете, а я  за  это
оставлю вас в живых. Вы можете делать все, что захотите. Можете убежать,
спрятаться, скрыться - короче, делайте все, что вам заблагорассудится.
   Мне нужна информация.
   - Кто вы? - вновь спросил Альберт Прищепов,  едва  шевеля  онемевшими
губами.
   - Не важно, кто я. Важно, что я знаю, кто вы.
   Тон, каким разговаривал  Глеб  Сиверов,  вальяжно  расположившись  на
диване и поигрывая тяжелым пистолетом с глушителем,  был  таким,  что  у
Альберта Прищепова мурашки побежали по всему телу, а вдоль  позвоночника
потекли струйки холодного пота.
   - Я все скажу, - тяжело выдохнул он и, подойдя к креслу, опустился  в
него, - все, что я знаю. Только пообещайте  мне,  что  я  останусь  жив.
Пообещайте.
   - Если я пообещаю, вы мне поверите?
   - А что мне еще остается? - робко произнес любитель изящных  искусств
и антиквариата.
   - Ну что ж, резонно, - сказал Глеб, - говорите.

***

   Владимир Владиславович Савельев сидел на  втором  этаже  в  маленькой
комнатке,  оклеенной  белыми   обоями,   Лаборатория   по   производству
наркотиков  располагалась  внизу.  Савельев  смотрел  в  окно  на  голые
деревья, затем нажал кнопку селектора и попросил:
   - Олег Владимирович, зайдите ко мне.
   Пескаренко   отложил   бумаги,   удивленно   посмотрел    на    Павла
Иннокентьевича Кормухина, тот лишь развел руками в резиновых медицинских
перчатках.
   Пескаренко закрыл папку, в которой лежали бумаги, вышел из-за стола и
поднялся наверх.
   - Входите, входите, - радушно приветствовал Савельев ученого.
   Тот вошел.
   - Располагайтесь. Может, по чашечке кофе?
   Олег сел.
   - Ну, как у вас дела? - задал обычный вопрос,  с  которого  он  любил
начинать разговор, Савельев.
   - Все нормально, - спокойно ответил Олег.
   - Как жена? Как дети?
   - Спасибо, все в порядке.
   - Как вам живется в новой квартире?
   - Просто прекрасно. Жаль, что с семьей видимся редко.
   - Работа есть работа, -  философски  заметил  Владимир  Владиславович
Савельев.
   Он поднялся, выбрался из-за стола, подскакивая, как  мячик,  прошелся
за спиной у Олега Пескаренко.
   - Я вот зачем позвал вас, Олег Владимирович. Хочу попросить вас...
   - О чем?
   - Я хочу, чтобы вы сегодня оставили всю работу и занялись вот  чем...
- Савельев вновь зашел за спину Пескаренко, затем развернул его кресло и
посмотрел  Олегу  в  глаза.  -  Надо  быстро   сделать   технологическую
документацию: что и как вы получаете.
   - Не понял? - удивленно открыл глаза Олег.
   - Вы должны  подробно  все  изложить.  -  Савельев  разговаривал  уже
официально и строго, как хозяин со  своим  работником.  -  Дело  это  не
терпит отлагательства. Займитесь им прямо сейчас, к вечеру у меня должны
быть все бумаги.
   - Но это...
   - Я понимаю, но и вы поймите меня, - произнес Владимир Владиславович.
   - Ну, если надо...
   - Значит, надо.
   - А если я не успею?
   - Думаю, успеете. Все, можете быть свободны.
   Пескаренко направился вниз и сразу сел за компьютер.

***

   А Савельев, с довольным видом потерев руки и хлопнув себя по  колену,
негромко сказал:
   - Ну, теперь к вечеру у меня будет то, что стоит больших денег.  "Ноу
хау" - самое главное в любом деле Я смогу продать технологию  тому,  кто
заплатит эти большие деньги А желающих, надеюсь, будет хоть отбавляй.

***

   Олег Пескаренко работал быстро. Он знал, что к вечеру  подготовленный
отчет будет записан на дискету.
   Ведь описывать то, что сам изобрел и  открыл,  всегда  приятно  и  не
составляет большого труда.  На  экране  монитора  мелькали  цифры,  одна
формула сменялась другой, строка бежала за строкой, и Олег улыбался.  На
его лице было удовлетворение. Он сейчас не думал о  том,  что  описывает
технологию  изготовления  страшного  зелья,  от  которого  уже   погибло
множество людей.
   Его все это занимало как чисто научная проблема.

***

   Полковник ФСК Станислав Петрович Поливанов работал с  картотекой.  Он
скрупулезно   просматривал   одну   за   другой   фотографии,    пытаясь
идентифицировать их со снимками, отданными ему Глебом Сиверовым.
   Но  три  часа,  затраченных  на  это  дело,   не   принесли   никаких
результатов. Ни один из тех, кто был изображен на снимках,  не  проходил
по картотеке лиц, связанных с наркотиками.

***

   А вот Глеб Сиверов времени зря не тратил. Альберт  Прищепов,  сидя  в
кресле и глядя на черный пистолет, лежащий на  коленях  гостя,  говорил,
запинаясь и нервничая:
   - Меня в это дело втянул бывший полковник КГБ Владимир  Владиславович
Савельев. Кто стоит за ним, я не знаю. Где он берет наркотики, я тоже не
знаю.
   - Как наркотики переправляются за границу?
   - Вот этим занимаюсь я - Каким образом? - допрашивал  Прищепова  Глеб
Сиверов.
   - Мы их переправляем вместе с экспонатами,  вместе  с  выставками.  А
выставки из Москвы уходят за границу чуть ли не каждый месяц. Это  канал
надежный.
   Его никто не проверяет, и никому даже в голову не может  прийти,  что
вместе с экспонатами через океан летят наркотики.
   - Понятно. Когда будет отправляться следующая партия?
   - Ровно через восемь дней. Вместе с экспозицией из  музея  творчества
крепостных.
   - Хорошо, хорошо, - прошептал Глеб.
   - Что еще. Я хочу показать вам кое-какие бумаги, - Прищепов поднялся,
направляясь к секретеру и продолжая на ходу  говорить.  -  Это  Савельев
вынудил меня  заняться  переправкой  наркотиков.  В  производстве  я  не
замешан.
   Глеб  внимательно  слушал.  Ему  наконец-то  становилась  более-менее
понятной вся кухня этого бизнеса.
   Но самого главного он пока не знал - где делают наркотики и кто стоит
за Савельевым. А то, что  за  ним  обязательно  кто-то  стоит,  Глеб  не
сомневался. Слишком уж большие деньги участвовали в этом бизнесе.
   А где большие деньги, там должны быть и большие люди.
   Прищепов, не переставая говорить, подошел к бюро и  стал  вытаскивать
из него толстые потрепанные каталоги и складывать на пол.
   - Сейчас, сейчас, я найду и покажу вам документы.
   В них указано, сколько партии было переправлено, в какие страны  и  в
какие города, с какими выставками. Где же он,  этот  проклятый  блокнот,
будь он неладен? - шептал Альберт Николаевич Прищепов, запуская  руку  в
глубину выдвижного ящика.
   Наконец его рука нащупала пистолет.
   - Ну где же? Где же этот чертов блокнот, куда он мог запропаститься?
   И только какое-то десятое чувство спасло Глеба.
   Краем  глаза  он  заметил  странное,   судорожное   движение   своего
собеседника, дающего важнейшие показания, и бросился на  пол.  Прогремел
выстрел. Пуля вошла в спинку дивана,  оставив  отверстие  точно  на  том
месте, где только что сидел Глеб. Прогремели еще два выстрела.
   А вот пистолет Глеба ответил одним выстрелом, почти неслышным. Глухой
хлопок - и черный ТТ, который сжимал  в  правой  руке  любитель  изящных
искусств и старинных вещей Альберт Николаевич Прищепов, упал на ковер. А
сам Альберт Николаевич качнулся и посмотрел  на  Глеба  Сиверова  широко
открытыми глазами.
   По его белой рубашке текла густая горячая кровь.
   Глеб выстрелил абсолютно механически, инстинктивно, он даже не  успел
подумать о  том,  что  Прищепова  следовало  бы  оставить  в  живых.  Он
выстрелил на поражение и сейчас смотрел, как Прищепов медленно  оседает,
пытаясь ладонями зажать рану на груди, из которой хлестала кровь.
   Глаза Прищепова закрылись, и он упал, уткнувшись лицом  в  персидский
ковер.
   Глеб подошел и приложил пальцы к шее Прищепова. Пульса уже не было.
   - Черт подери! - зло, сказал Глеб. - Не хотел я тебя убивать, хотя ты
заслужил это уже давным-давно.
   Он тут же связался с полковником Поливановым.
   - Мы выезжаем и скоро будем, - сказал Поливанов. - А тебе лучше уйти.
   - Я это и сам понимаю, - ответил Глеб. - Он  хотел  меня  убить,  мне
пришлось защищаться. Это правда.
   - Я тебе верю, - сказал Станислав Петрович.
   А затем Глеб сообщил, что у него появилась  зацепка,  назвал  фамилию
Савельева, бывшего полковника КГБ.
   И только услышав фамилию,  Поливанов  вспомнил  ту  догадку,  которая
мелькнула в его голове, когда, сидя в кафе, он рассматривал  фотографии,
сделанные Слепым.
   "Да, это он - Владимир Владиславович Савельев.
   Вот, оказывается, чем сейчас занимаются отставные полковники КГБ! Да,
конечно же, Потапчук будет изумлен, вряд ли  он  ожидает  подобного.  Но
пока лучше ему ни о чем не говорить. И вообще, с этой  информацией  надо
быть очень осторожным. Вполне возможно, что в их  аппарате  у  Савельева
остались влиятельные друзья, с которыми он время от времени встречается.
   А может быть, они также участвуют в этом преступном бизнесе".

***

   Через час сотрудники ФСК во главе с полковником Поливановым уже вовсю
работали  на  Крымской  набережной.  Полковник  Поливанов  отдал  четкое
распоряжение:
   - Пока об этом никто не должен знать. Проведите тщательный обыск.
   Он смотрел на труп Альберта Прищепова, не скрывая отвращения.  И  это
отвращение смешивалось с непонятной радостью. А радость была оттого, что
еще одним мерзавцем стало на земле меньше.
   Но главная цель пока еще не была достигнута - предстояло добраться до
тех, кто стоял за Прищеповым, до тех, кто все это придумал и закрутил.
   И полковник Поливанов верил, что он во что бы то ни стало и  чего  бы
это ему ни стоило доберется до  главарей.  Хотя  сейчас  он  даже  и  не
подозревал, какие люди замешаны в этом деле. Ему и  в  голову  не  могло
прийти, что люди, сидящие в Белом доме и на Старой  площади,  связаны  с
наркобизнесом, связаны так плотно и такими  прочными  нитями,  что  даже
трудно представить.

***

   Генерал Потапчук уже знал о случившемся.
   А еще через пять часов о  том,  что  произошло  в  доме  на  Крымской
набережной,  знал  и  отставной  полковник  КГБ  Владимир  Владиславович
Савельев.  Он  был  напуган,  но  сохранял  хладнокровие   и   продолжал
действовать, как всегда, расчетливо и осторожно.
   У него уже давно был заготовлен паспорт на имя Ивана Ильича Синицына,
московского предпринимателя, давно была открыта виза, и в  любой  момент
он мог бежать за границу - туда, где находились его деньги.
   Бежать, бросив все, ни о  чем  не  сожалея,  захватив  с  собой  лишь
дискету,  на  которой  записана  технология  получения  нового  дешевого
наркотика.
   А Санчуковский Матвей Фролович и те, кто  стоит  за  ним,  пусть  все
расхлебывают, пусть  за  все  отвечают.  Савельев  не  так  глуп,  чтобы
подставиться первым.
   Он заготовил все документы, все списки,  кому,  когда  и  сколько  он
передавал денег, когда и куда были переправлены наркотики. В  общем,  он
сделал  все,  чтобы  утопить  своих  компаньонов.  И  не  было  у   него
сострадания и жалости к этим людям. Он  прекрасно  понимал,  что  и  его
жалеть никто не станет, что его  сдадут  сразу  же,  как  только  начнет
сжиматься  кольцо.  Документы  лежали  в  сейфе  не  только   здесь,   в
лаборатории. Копии документов были у  него  и  дома.  Так  что  Савельев
чувствовал себя защищенным.
   Но самое главное - это он знал абсолютно точно - успеть  унести  ноги
до того, как кольцо сожмется.

***

   Савельев уже дважды справлялся, как идет  дело  у  Олега  Пескаренко,
дважды просил его ускорить работу и завершить как можно быстрее.
   А  Олег  Пескаренко  и  так  почти  не  вставал  от  компьютера.   Он
самозабвенно трудился. С его лица не сходила торжествующая улыбка.
   - Вот как все блестяще! Вот как все просто!
   Экран пестрел формулами. За этими  формулами  Олег  ясно  видел,  как
происходят химические процессы, как одно вещество превращается в другое.
   "И почему до  этого  никто  не  додумался?  Неужели  я  действительно
гений?" - самодовольно думал Олег  Пескаренко,  постукивая  клавишами  и
попивая мелкими глотками уже давно остывший кофе.
   Ему хотелось курить, но на это не было времени.
   Не было времени даже на то, чтобы подняться  от  клавиатуры,  размять
затекшие ноги, потянуться, пройтись.
   Олег  спешил  изложить  свои  мысли.  Он  не  знал,  зачем  Владимиру
Владиславович Савельеву нужна эта информация,  он  просто  не  задавался
этим вопросом.
   А вот Станислав  Семенович  Бархатков,  увидев,  чем  занимается  его
ученик и коллега, почувствовал, как что-то сжалось в  груди.  И  смутные
догадки появились  в  его  голове,  догадки  были  очень  недобрыми.  Но
Станислав Семенович не стал делиться своими тревогами ни с кем  -  ни  с
Олегом, ни с Кормухиным. Он просто закурил сигарету, снял очки,  прикрыл
глаза и откинулся на спинку кресла, словно оцепенев.
   "Нет, нет, все идет хорошо, - пытался успокоить себя немолодой -  ему
недавно исполнилось  пятьдесят  шесть  лет  -  мужчина.  -  Все  хорошо,
хорошо...  -  как  заклинание   повторял   Бархатков.   -   Это   только
предчувствие. Ведь предчувствия возникали у меня и раньше. Я же понимаю,
чем мы занимаемся здесь и какие деньги зарабатываем.  Я  понимаю  также,
какие деньги зарабатывают те, кто реализует наркотики. Но сделать сейчас
я ничего не могу. А если бы и мог, то что? Пойти в ФСК, все  рассказать,
покаяться в содеянном и  получить  лет  пятнадцать  тюрьмы?  Сейчас  мне
пятьдесят шесть..."
   Станислав Семенович быстро прибавил к пятидесяти шести пятнадцать,  и
его лицо исказила болезненная гримаса.
   - Что такое, вам плохо? - обратился к нему Кормухин.
   Бархатков открыл глаза  и  попытался  улыбнуться.  Но  вместо  улыбки
получилась опять какая-то гримаса.
   -  Нет,  нет,  ничего,  Павел  Иннокентьевич,  просто  слегка  сердце
схватило.
   - Так вот  таблеточка,  -  Кормухин  услужливо  вынул  из  нагрудного
кармана белоснежного халата упаковку валидола.
   - Да, да, давайте, - Бархатков взял таблетку и сунул под язык.
   - Наверное, давление меняется, -  сказал  Кормухин.  -  У  меня  тоже
что-то суставы ломит, и как-то не по  себе.  А  видели,  как  наш  гений
старается? Даже в туалет не выходит,  -  кивнув  в  сторону  Пескаренко,
улыбнулся Кормухин.
   - Да, видел, - прошептал Барахтков.
   - Ну что, вам полегче? - участливо осведомился Павел Иннокентьевич.
   - Да, спасибо, - тяжело поднимаясь с кресла, сказал Бархатков.  -  Но
валидол нас не спасет.
   Станислав Семенович прошел  к  своему  рабочему  месту,  опустился  в
кресло и, облокотившись о стол, обхватил голову ладонями.

***

   А Олег Пескаренко по-прежнему улыбался. Он смотрел на мелькание цифр,
и голубоватое  мерцание  экрана  озаряло  его  лицо  каким-то  странным,
мертвенным светом.
   - Ну, давай же, быстрее! - поторапливал компьютер Олег Пескаренко.
   Бежали строки, пестрели формулы. Олег продолжал улыбаться, восхищаясь
самим собой.
   - Вот так-то, вот так-то, - приговаривал он, нажимая одну клавишу  за
другой.

Глава 15

   Прошло два дня. Лаборатория по производству наркотиков, расположенная
в одном часе езды от Москвы,  продолжала  работать.  Ученые  производили
страшное белое зелье.

***

   А отставной полковник Комитета государственной безопасности  Владимир
Владиславович Савельев тем временем готовился к побегу. Ясное  дело,  он
никого не. посвящал в свои планы, даже  не  намекал  самым  приближенным
людям на то, что решил покинуть Россию,  покинуть  навсегда,  улететь  в
теплые края.
   Он давным-давно продумал план своего побега,  и  сейчас  только  ждал
удобного момента. Ведь дискета с описанием способа производства дешевого
наркотика с романтичным названием "снег" находилась уже  у  него  И  эта
дискета была для Савельева дороже всего. Он знал, что на Западе найдутся
сотни желающих приобрести дискету.
   "Вот только  бы  не  продешевить!  -  думал  Владимир  Владиславович,
потирая руки. - Только бы не продешевить!"
   Он  понимал,  что  без  труда  найдет  людей,  которые  будут  готовы
заплатить за эту информацию  большие,  очень  большие  деньги  Возможно,
такие большие, что их хватит Савельеву до конца дней. И не только ему, а
еще многим, кто будет с ним.
   Инстинкт самосохранения еще ни разу не подвел Савельева.  Ему  всегда
удавалось выходить чистым из самых грязных дел.
   А  обстоятельства  подсказывали,  что  кольцо  вокруг  него  начинает
сжиматься, и вскоре капкан захлопнется. Он уже знал о том, что  какой-то
агент по кличке Слепой убил  его  партнера  Альберта  Прищепова.  И  это
красноречиво говорило о том, что пора сматывать удочки.
   Документация на всех тех, кто с  ним  работал  или  каким-то  образом
контактировал, кто прикрывал подпольное  производство  наркотиков,  была
подготовлена. Одну из папок он оставил в сейфе на втором  этаже  здания,
где помещалась лаборатория. Еще один комплект документов, представляющий
собой шесть страничек с фамилиями, датами и суммами, находился  в  сейфе
квартиры Савельева на Кутузовском проспекте.
   Владимир Владиславович знал, что эти документы обязательно попадут  в
руки ФСК - и тогда все закрутится. Ведь  об  убийстве  его  партнера  по
преступному бизнесу Савельеву сообщили люди  из  ФСК,  которым  он  тоже
платил деньги.

***

   Черный  "мерседес"  бывшего   полковника   КГБ   быстро   мчался   по
Кутузовскому проспекту.
   Водитель обернулся к Савельеву:
   - Владимир Владиславович, - негромко сказал он, - за нами следят.
   -  Что?  -  словно  не  поверив  услышанному,  пробурчал  Савельев  и
оглянулся.
   И действительно, он увидел автомобиль, мчавшийся за ними.
   - А ну-ка покружи немного по  городу,  чтобы  убедиться,  -  приказал
Савельев водителю.
   Тот вначале проскочил на  красный  свет,  затем  свернул  в  какой-то
переулок, промчался по нему, не сбрасывая скорости, вновь  проскочил  на
красный свет. Черная "волга" неотрывно следовала за "мерседесом".
   "Кто это  может  быть?  -  напряженно  думал  Владимир  Владиславович
Савельев. - Неужели они меня уже вычислили? А  может,  кто-то  из  своих
сдал? Тогда дело  дрянь.  Тогда  обязательно  надо  ускорить  отъезд  из
России".
   Охранник, сидевший на  переднем  сиденье  черного  "мерседеса",  тоже
напрягся, запустил правую руку под куртку, проверяя, на месте ли оружие.
   Савельев вжал голову  в  плечи,  словно  боясь,  что  из  автомобиля,
следовавшего за ними, раздастся выстрел, и пуля войдет ему в затылок.
   - О дьявол! - прошептал Савельев.
   - Вы  что-то  сказали?  -  повернувшись,  опросил  охранник.  -  Куда
дальше?

***

   Глеб уверенно вел черную "волгу". Он заметил, что те, в  "мерседесе",
его засекли, и понимал, что его попытаются захватить, чтобы узнать,  кто
он и зачем преследует черный "мерседес", что ему нужно от Савельева.  Но
отступать уже было поздно. Глеб решил выйти  на  контакт  с  Савельевым,
решил пойти ва-банк.

***

   Через два часа Глеб Сиверов, связанный, с темной п