Из-за поворота показался  всадник.  Луи  Трюэль,  сощурив  плутовские
карие глаза, вгляделся в приближающуюся фигуру.
   - Коричневое и розовое. Цвета нашего дома. К чему бы это?
   - К засухе? - спросил Одуэн  Гартаж  и  вопросительно  поднял  бровь,
ожидая неизбежного.
   - Жабий хвост, - покорно произнес Луи, - вот  ведь,  приучил  вас  на
свою голову, теперь, хочешь не хочешь, говори глупости.
   - Твой хвост приносит нам удачу, - пояснил Рито Кэрна.
   - Мой хвост?! - Луи в шутливом гневе схватился за меч.
   - Давайте сначала узнаем, в чем дело. - Ювер Трюэль редко  вмешивался
в перепалку "волчат", предпочитая слушать и тихо улыбаться, но сейчас он
казался немного встревоженным.
   - И то правда, - сразу  пришел  в  себя  его  братец,  -  что  мы  не
сегодня-завтра появимся, всем  известно,  а  дед  зря  гонять  людей  не
станет.
   - И я  о  том  же,  -  пробормотал  Ювер,  напряженно  вглядываясь  в
подъезжающего, но первым узнал его все же Луи.
   - Базиль! Дело плохо. - Хлестнув коня, виконт поскакал навстречу.
   Базиль Пикок двадцать с лишним лет исполнял обязанности личного слуги
барона Обена, а последние лет десять был  его  ногами  и  глазами.  Если
старик погнал его в дорогу, да еще в ливрее Трюэлей,  значит,  случилось
что-то из ряда вон выходящее. Базиль между тем поравнялся с Луи,  они  о
чем-то быстро переговорили, затем виконт  повернул  к  отряду,  а  Пикок
повернул назад.
   - Ну и? - поинтересовался Одуэн. - Чего нас ожидает?
   - Так, гадость всякая. Сандер с эскотцами?
   - Где ж ему быть...
   Александр Тагэре и впрямь обсуждал достоинства  атэвских  скакунов  с
графом Ягосом. Предложение Луи немедленно отправиться на ужин к его деду
герцог воспринял с полной невозмутимостью. Он давно научился выслушивать
самые неожиданные новости и самые странные предложения.
   - Отряд поведут Одуэн и Рито, обрадуй их, а я утрясу с полосатиками.
   Эскотцы не возражали, Рафаэль Кэрна и Одуэн  Гартаж  были  достаточно
знатны,  чтобы  удовлетворить  самолюбие   послов   проигравшего   войну
государства. То, что  Эстре  поедет  вперед,  Ягос,  видимо,  принял  за
намерение предварительно переговорить с братом. Графа,  имевшего  случай
убедиться в том, что Александр Тагэре держит слово, это устраивало. Рито
и Одуэн согласились, что можно  передвигаться  и  медленнее,  и  кони  с
радостью перешли с рыси на шаг. Глядя в спину  стремительно  удаляющимся
всадникам, мириец внезапно ощутил под  сердцем  противный  холодок  и  с
трудом сдержал желание дать шпоры Браво и догнать Сандера, но сдержался.
Его дело ублажать эскотцев, а идти на поводу у дурацких предчувствий  не
стоит. Он рыцарь, а не девица, а на старого прохиндея и его внучат можно
положиться, Сандер с ними в полной безопасности. Проклятый, да что может
грозить в столице Арции победителю Джакомо и любимому брату короля...
   Рафаэль с улыбкой повернулся к графу Ягосу.
   - Я слышал, вы интересуетесь мирийскими обычаями.
   - Да, мне приходило в голову, что у нас довольно много общего.
   -  Например?  -  Голову  Рито  редко  заполняло  более  двух   мыслей
одновременно, а кабанья охота по-эскотски и  вправду  чем-то  напоминала
байлу.
 
2887год от В.И. 
20-й день месяца Зеркала. 
Арция. Мунт. 
 
   Для своих семидесяти шести  Обен  Трюэль  держался  молодцом.  Сандер
нашел, что  граф  за  время  их  разлуки  совсем  не  изменился,  о  чем
совершенно искренне и сообщил старику, восседавшему в глубоком кресле  у
знаменитого  фронтерского  плюща,  который  заплел  всю  стену  кабинета
великого интригана.
   - Лучшее, что я могу услышать в своем возрасте - это  то,  что  я  не
изменился. А вот ты, Сандер, стал совсем другим. В прошлый раз тут сидел
неплохой воин, а сейчас - протектор Севера. И нечего смеяться.
   - Простите, Обен, просто я очень рад  вас  видеть  и  немножко  собой
горжусь. Но вы ведь пригласили меня не для того, чтобы накормить  ужином
и показать свое растение?
   - И это тоже. Ужин скоро подадут, а растение растет, и никого,  кроме
меня и Евгения, знать не  желает,  не  принимается  даже  у  королевских
садовников. Но  ты  прав.  Ты  стал  слишком  сильной  фигурой,  Сандер.
Когда-то я сказал твоему отцу, что для него  самое  безопасное  место  -
поле боя. Теперь я говорю это тебе. Чем скорее ты  вернешься  на  Север,
тем спокойнее я буду спать.
   - Меня хотят убить? Но кто и зачем?
   - Я очень долго живу, Сандер, несмотря на  свое  обжорство  и  прочие
штучки, которые, по  словам  зануд-медикусов,  укорачивают  жизнь.  И  я
научился чувствовать некоторые вещи. Крысы знают, какой корабль  утонет,
а я знаю, от кого постараются избавиться. Дай мне слово, что не  станешь
пробовать то, что случайно окажется  в  твоем  доме,  бегать  на  тайные
встречи, разворачивать неизвестно откуда взявшиеся  подарки.  Если  ключ
будет плохо поворачиваться в замке, вынь его и посмотри, нет ли  на  нем
шипа или зазубрины. Если у книжки слипнутся листки, ни в коем случае  не
мусоль палец, чтобы их перевернуть. Если тебя пригласят на охоту, надень
кольчугу и проверь оружие, особенно копье, оно может сломаться  в  самый
неподходящий момент. Мимо строящихся домов тоже лучше не ходить.  Обычно
в таком случае советуют опасаться женщин, но твоим врагам вряд ли придет
в голову убрать тебя с помощью любовниц по причине их  отсутствия.  Твой
лучший друг - молодой Кэрна. Это  хорошо,  парень  ловок,  как  атэвский
мангуст, у него вторая пара глаз на затылке, но в Мунте  пусть  с  тобой
ходит еще и Луи, у него прямо-таки нюх на подлости.
   - Луи - мой друг, я рад его обществу, но что все-таки случилось?
   - Пока ты тряс за шиворот Джакомо? Год выдался бурным, в двух  словах
не расскажешь.
   - А вы все-таки попробуйте.
   - Обязательно попробую, только вина налью. Со  мной  пить  можешь,  с
другими - не советую... Разве что в трактирах, и чтоб никому в голову не
пришло, что ты заедешь именно туда и именно сейчас. Этот напиток  старше
Евгения, замечательная лоза! Атэвы  его  делают  из  винограда,  который
растет только в  одной  долине,  они  выжидают,  пока  ягоды  наполовину
высохнут на солнце и покроются сизым налетом. Так о  чем  я  должен  был
тебе рассказать?
   - О том, кому и как я помешал.
   - Поговорим и об этом. Но сначала несколько новостей. Про девочек Фло
знаешь?
   - Я слышал, что Изо умерла в родах.
   - Мягко сказано. Герцог Ларрэн объявил, что ее отравила служанка.
   - А служанка что говорит?
   - Служанку он за это повесил...
   - Что с Жаклин?
   - Не знаю. Она исчезла, Жоффруа утверждает, что ее похитили Вилльо, а
Вилльо - что ее прячет Жоффруа, ставший вдовцом, чтобы прибрать к  рукам
вторую часть наследства Рауля. Я Жаклин искал и ищу, но пока безуспешно.
Остается надеяться, что она все-таки жива и  где-то  прячется  или,  что
вероятнее, ее где-то прячут. Если найду, дам знать.
   - Я братца однажды чуть не убил...
   - И хорошо, что не убил. Он - мерзавец,  но  братоубийство  даром  не
проходит, хотя, не скрою, если б Ларрэн допился до смерти, одной заботой
стало бы меньше. Ты знаешь, кого видели входящим в его дворец?
   - Откуда же?
   - Призрак Филиппа Второго.
   - Я уже ничего не понимаю...
   - А тут и понимать нечего. Этот призрак живее всех живых, состоит  на
побегушках у герцога и, видно,  парень  не  промах.  Только  и  призраки
ошибаются. Его занесло  выпить  кружку  вина  в  тот  же  кабак,  что  и
стражника из Речного Замка, у которого хватило ума за ним  проследить  и
прибежать с этой новостью ко мне.  Свои  двадцать  ауров  он  получил  и
теперь рыщет по всему Мунту в поисках этого красавца.
   - Вы ему поверили?
   - Да, так как такая чушь может быть только правдой. Видел бы ты этого
Сашни, кстати, друзья его прозвали Боровом... Надумай  он  соврать,  это
было бы что-нибудь крепкое и простое, как дубовый пень. Нет, он  говорил
правду. Так что Пьера убили по приказу Жоффруа,  видимо,  Изо  тоже.  Не
удивлюсь, если на очереди ты.
   - Почему?
   - Потому что покойный Рауль, не  тем  будь  помянут,  вбил  в  голову
Жоффруа Тагэре, что он может стать королем.
   - Бред.
   - Не такой уж  бред,  если  вспомнить  Жана  Лумэна.  Добытый  Раулем
тестамент Генеральных Штатов о том, что Жоффруа -  наследник,  никем  не
отменен.
   - Глупости, тогда у Филиппа не было сыновей...
   - Не такие  уж  глупости,  если  Жоффруа  переживет  Филиппа,  многие
предпочтут видеть на троне какого ни на есть, но сына  Шарло,  мужа  или
вдовца дочери Рауля и отца  его  внуков,  а  не  мальчишку,  окруженного
сворой Вилльо. Поднять бунт, особенно имея деньги, легче, чем  погасить.
Если Жоффруа приберет к рукам еще и имущество Жаклин, он дел натворит, а
Паук поможет.
   - Филипп не собирается умирать, но, если что-то произойдет... королем
станет Филипп Пятый! Ларрэну ничего не обломится.
   - Ты не дашь? - подался вперед Обен.
   - Я.
   - Вот ты и объяснил, почему Жоффруа предпочел бы видеть тебя мертвым.
Ты не позволишь ему поднять лапу на племянников, а Вилльо  не  позволишь
сесть окончательно всем на голову. Эскоту ты ободрал, с Ифраной  -  мир,
но Паук продолжает кормить тех, кому не тошно жрать из его  рук.  Уверяю
тебя, он не забыл ни Кер-Септим, ни свинью на коне.  И  свинья  тоже  не
забыла. Всей этой своре герцог Эстре как кость поперек горла.  Не  знаю,
кто из них попробует тебя убить, а кто будет смотреть и радоваться, но я
буду не я, если они не рискнут.
   - Я начинаю казаться себе значительной фигурой, - улыбнулся Сандер.
   - Кто ж тебе виноват, что ты разделил страну на тех, которые  все  на
свете продают, и тех, кого не купишь. Когда я тебе отцовский меч  отдал,
я надеялся на тебя,  но  не  настолько  же...  Так  что  побереги  себя,
Александр Эстре. И не улыбайся, Проклятый тебя побери!  Шарло  улыбался,
Рауль тоже... "Тагэре для Арции" подразумевают живого  Тагэре.  Да  и  о
брате и племянниках подумай. Пока жив ты, их не тронут...
   - С этой стороны я не смотрел. Постараюсь выжить  тем  более  у  меня
есть еще одна причина.
   Старый граф внимательно посмотрел на своего любимца, и тот, отчего-то
смутившись, потянулся за вином, но так ничего и не рассказал. Не  успел.
Прибыл гонец - герцога Эстре срочно требовал Его Величество.
   Александр торопливо простился со стариком и через пол-оры оказался  в
объятьях короля. После первых приветствий Филипп с  сияющим  лицом  снял
орден Белого Сокола и надел на шею брату.
   - Будь я проклят, если  кто-то  достоин  его  больше,  чем  ты  Я  не
заслужил  такого  брата,  уже  одна  твоя  верность  превосходит  всякие
границы, но твои победы... Ты и впрямь куда больший сын нашего отца, чем
я, и я... Проклятый, да я горжусь тобой, ты единственное, чем  мы  можем
сейчас гордиться!
   - Филипп, - Сандер, немного растерянный от  такого  водопада  чувств,
улыбнулся королю, и тот решительно сгреб брата за плечи и расцеловал.
   - Сандер! Я горжусь тобой, и я хочу, чтоб об этом знали  все.  Прости
меня за Ифрану и за все остальное, что было не так.  Нас  слишком  мало,
чтобы мы посмели потерять еще и друг друга. А теперь ты должен выполнить
мою просьбу.
   - Конечно...
   - Нет, когда-нибудь я тебя точно убью. Небось вообразил, что  я  тебя
отправляю в какой-нибудь поход или на какой-нибудь турнир?
   - А разве нет?
   - Нет. Возможно, я и попрошу  тебя  заняться  кое-какими  делами,  но
сначала, Сандер, умоляю: позволь мне сделать что-то лично для тебя. И не
говори, что у тебя все есть и ты всем доволен. Чего ты хочешь? Если  это
в моих силах или даже за их пределами, но не слишком, ты  это  получишь.
Ну же, я жду...
   - Филипп, я как раз хотел попросить тебя об одной веши. Даро...
   - О святой Доминус и вся кротость его! Сандер, я УМОЛЯЮ  тебя  раз  в
жизни подумать о себе, а не о других. С мирийкой все в порядке, она  мне
во всем призналась. Проклятый, за какое чудище  вы  все  меня  держите?!
Пускай выходит за своего Артура, хотя он и глуп, как бубен.  Но  красив,
спору нет, особенно верхом и когда рот не разевает...
   - Что ты сказал?
   - Да успокойся, я любя... Артур в отличие от папаши славный парень  и
без двойного дна. Просто завидно немного, что  молодость  уходит,  я  же
вас, волков эдаких, на десять лет старше. Даро мне об этом напомнила, ну
да я не в обиде, пусть будет счастлива с кем  хочет,  хоть  с  Бэрротом.
Девчонка отказалась от королевской любви ради своей.
   Сначала я взбрыкнул, не без этого, а  потом  подумал,  что  ты  своей
честностью заражаешь всех вокруг. И хорошо, иначе мы бы  уже  задыхаться
начали. Короче, Даро с Артуром  я  взял  под  свое  крыло  и  без  твоей
просьбы.
   - Филипп...
   - Только учти, если тебе пришло в голову заступаться за Жаклин, то  я
не знаю, куда она сбежала от нашего братца. Найдется,  подумаем,  что  с
ней делать, если найдется, конечно... Сейчас ты будешь  просить  награду
для себя и только для себя, - король засмеялся, - ну же, Сандер...
   - Филипп, ты можешь отдать мне  ВЕСЬ  Север?  Хотя  бы  до  истечения
перемирия с Ифраной?
   - Так... Мой братец в качестве награды просит то, что я хотел всунуть
ему, как задачу. Ты и так протектор Севера с королевскими  полномочиями,
ты им и останешься. Но раньше чем в начале зимы я тебя никуда не отпущу,
слишком я по тебе соскучился. Предупреждаю последний раз, я от  тебя  не
отстану. Если ты не выберешь себя подарка, я его выберу сам.
   - Хорошо, - тихо  сказал  Александр,  -  подари  мне  замок.  Гаэльза
слишком далеко от границы.
   - Выкрутился, волчара, - засмеялся король, - и  подарок  попросил,  и
дело сделал. Будет тебе замок, но учти, дворец для тебя я САМ построю.
   От  необходимости  отвечать  и  благодарить  его  избавила  королева.
Элеонора  в  бледно-лиловых  шелках  вошла  в   комнату   с   горделивой
уверенностью кошки, распространяя волны экзотических ароматов и с трудом
скрываемой ненависти. Это его и спасло - при Элле он не  мог  дать  волю
слабости.
   Ее Величество медово улыбалась и поздравляла,  герцог  Эстре  целовал
унизанную кольцами  холеную  ручку,  по  своему  обыкновению  односложно
отвечая на тончайшие шутки. Никто ничего  не  заметил.  Потом  Александр
поклонился и ушел. Филипп, опять же спасибо  Элле,  его  не  задерживал,
король уже отчаялся примирить жену и брата,  довольствуясь  их  взаимной
учтивостью.
   Сандер не  помнил,  как  вышел  из  королевского  кабинета  и  прошел
анфиладу заново отделанных комнат, в которых толпились придворные. С ним
заговаривали, он отвечал, улыбался, пообещал пожилой сигноре Траве взять
в качестве аюданта ее младшего сына, сказал несколько комплиментов дамам
и девицам, решившим лично выразить свое  восхищение  покорителю  Данлеи,
пожал руку Эжену Гартажу, выдержал  поздравления  Гастона...  Проклятый,
как же их много, и всем от него чего-то нужно! Хотелось то ли  броситься
вон, то ли выхватить меч, но он держался. Держался, даже когда  пришлось
пить вино с отцом  Артура,  обрушившим  на  него  целую  реку  словесной
патоки.
   Старший Бэррот был в восторге от сделанной сыном блестящей  партии  и
распинался в похвалах в адрес невесты Артура, ее брата и их  покровителя
герцога Эстре. Пойманный в  капкан  волк  взвыл  бы  в  голос  от  боли,
Александр молчал и улыбаться. Он был один в этом дворце, в этом  городе,
в этом мире...
 
2887 год от В.И. 
20-й день месяца Зеркала. 
Арция. Мунт. 
 
   Рито благополучно доставил эскотское посольство и передал  из  рук  в
руки канцлеру. Гастон Койла, разряженный и важный,  занялся  гостями,  а
мириец решил порадовать Даро. Сандер, видимо, все  еще  сидел  у  Обена,
откуда его, безусловно, потащат к королю, так  что  домой,  в  смысле  к
Мальвами, он попадет в лучшем случае  глубокой  ночью.  Надо  рассказать
сестре и об Эскоте, и о Шарло и Катрин. Пора  их  забирать  от  Люсьены.
Дети герцога - это дети герцога, им не место в мещанском доме.
   Рито  с  удовольствием  окунулся  в  городскую   суету,   разглядывая
хорошеньких горожанок и наслаждаясь  теплом  и  восторженными  взглядами
зевак. Байланте должны любить  все,  кроме  тех,  кто  ненавидит,  этому
правилу Рафаэль Кэрна следовал неукоснительно.
   Дорога до особняка  с  тифом  на  фронтоне  заняла  несколько  больше
времени, чем обычно, но  маркиз  Гаэтано  прибыл  туда  в  прекраснейшем
расположении духа, с ослепительной  улыбкой,  огромной  охапкой  поздних
белых роз для Миранды и берилловым браслетом атэвской работы для сестры.
Бросив к ногам герцогини цветочный сугроб  и  поцеловав  ее  руки,  Рито
весело сообщил о взятии Данлеи и о том, что в  Мальвани  все  прямо-таки
замечательно.
   - Хотела бы я тебе сказать то же самое, - Миранда подобрала  розы,  -
спасибо тебе, они чудесные, но...
   - Что-нибудь случилось? Опять Жоффруа? Или "пуделя"?
   - Рито, я не понимаю, как это произошло. Не могу понять, мне кажется,
что я сошла с ума, но это не так. К сожалению.
   - Вы меня пугаете.
   - Нет, - Миранда слабо улыбнулась, - пытаюсь  успокоить.  Рафаэль,  я
оказалась очень плохой дуэньей. Мне казалось, Даро мне  доверяет,  но  я
просмотрела...
   - Только не говорите, что она  опять  беременна,  -  трое  детей  для
новобрачной это слишком, хотя с этой парочки станется. Или  нет?  Что-то
случилось?!
   - Даро ушла. Сейчас она под покровительством бланкиссимы  Мунта.  Она
испросила разрешение Филиппа на брак с Артуром Бэрротом, и тот разрешил.
Свадьба через кварту.
   - Этого не может быть! Проклятые капустницы!  Они  все-таки  добились
своего.
   - Нет, Рито, - Миранда грустно покачала головой, - это ее собственный
выбор. Он дался ей нелегко. В том, что  она  ушла  добровольно,  оставив
письма мне, тебе и Сандеру, сомнений нет. Ты же знаешь Артура, он  не  в
состоянии лгать, а на Даро смотрел и смотрит, как на святую Циалу. Да  и
зачем сестрам выдавать ее замуж за Бэррота, рассуди, какой в этом смысл?
Я виделась и с ней, и  с  родителями  жениха.  Там  нет  никакой  магии,
никакого  принуждения.  Да,  она  чувствует  свою  вину  и   боится   за
Александра... Рито!
   - Сигнора, - мириец говорил совершенно  спокойно,  но  Миранде  стало
страшно, - я убью эту тварь своими рукам.
 
2887 год от В.И. 
20-й день месяца Зеркала. 
Арция. Мунт. 
 
   Наконец ему удалось выбраться из парадных залов и подняться  к  себе.
Здесь не было герцогов и графов, только стражники и прислуга, которые не
позволили бы себе первыми заговорить с братом короля.  Оказывается,  уже
стемнело, хотя чего удивляться, осень она и есть осень, хоть и ранняя...
Александр Тагэре вошел в свои покои,  отпустил  дежурного  слугу,  запер
дверь и рухнул в кресло  у  камина.  Теперь  он  мог  не  улыбаться,  не
слушать, не говорить вежливую чушь. До утра он совершенно свободен...
   Проклятый, если бы только его никто никогда больше не трогал,  он  не
может больше! Не может! У каждого есть предел. О том, как просто загнать
даже самую лучшую лошадь, знают все, отчего  же  никто  не  думает,  как
легко загнать человека. Артур Бэррот... Красивый, смелый дурак,  готовый
тысячу раз отдать за него, Александра Эстре, жизнь и зарезавший его  без
ножа. Он наверняка ничего не знает, иначе  бы...  Иначе  бы  отмочил  бы
какую-нибудь рыцарскую глупость, равносильную  самоубийству.  Нет,  Даро
ему ничего не сказала, и он  не  скажет.  Зачем  лишать  счастья  троих,
хватит и одного... Подумать только, узнать правду  именно  в  тот  день,
когда он наконец решился поговорить с братом, поставив все на  карту.  А
ставить было нечего. Его драгоценности оказались  подделкой  стекляшкой.
Даже не стекляшкой, а ледышкой, растаявшей в руках...
   Сандер с трудом оторвал взгляд от огня. Филипп, несомненно, приказал,
чтобы в покоях победителя  Данлеи  все  было  по  высшему  разряду.  Но,
несмотря на роскошные драпировки и развешанное по стенам оружие, спальня
казалась мрачной, хотя сегодня ему даже райский сад показался  бы  адом.
Александр поднялся, подошел к окну, отод