ался  честным,  хотя  найти  дарнийца,  который  выглядит
жуликом, трудней,  чем  белокурого  атэва.  Другое  дело,  что  врать  и
предавать уроженцы  вольных  торговых  городов  умели,  и  еще  как,  но
принесенные человеком по имени Вильхайм сведения походили на правду.
   Герцог Сезар расплатился с доносчиком, который  деньги  взял,  честно
признав, что ему один раз уже заплачено и заплачено щедро.  Мальвани  не
сомневался, что тринадцатая часть вырученной суммы будет чинно  передана
Церкви нашей Единой и Единственной, дабы святой Вильхайм,  святой  Отто,
святой Хайнц и прочие дарнийские святые не оставили  жертвователя  своей
милостью. Полученные сведения стоили заплаченных за них денег, знать  бы
еще, откуда они. Мальвани еще раз перечитал письмо. Почерк был хороший -
крупный, размашистый, без завитушек и росчерков,  он  немного  напоминал
почерк Сандера. Марта до сих пор не верит в смерть  брата,  он  тоже  не
хочет верить, но живой Александр уже где-нибудь бы  объявился.  То,  что
его не нашли враги, ничего не значит: в Гразских оврагах и болотах может
сгинуть и здоровый, а король был ранен. Садан никогда  не  имел  дела  с
трясинами, запросто мог принять топь за покрытую вкусной травой лужайку,
и все. Хотя такая смерть лучше плена...  Сезар  рванул  богато  расшитый
воротник и вернулся к посланию. Что бы сказали Сандер  и  отец,  если  б
получили такое? И что б они сделали, окажись это правдой? Герцог  потряс
украшенный оргондским  трилистником    колокольчик.  Немедленно  появившийся  аюдант
отнюдь не казался заспанным, хотя шла четвертая ора пополуночи.
   -  Сержи,  пригласи  братьев  Монтрагэ,  сигнора  Гартажа  и   нашего
мирийского друга, -  у  двери  аюдант  задержался,  он  казался  немного
растерянным, и Сезар невольно улыбнулся, - разумеется, сигнору тоже.
   Сержи поклонился и исчез. Мальвани проводил его  взглядом,  задумчиво
перебирая герцогскую цепь. Виконт Тирован  был  любимым  аюдантом  отца.
Узнав о смерти маршала, он места  себе  не  находил.  Бедняга  и  сейчас
изводит себя  мыслью,  что,  отправься  он  в  сбесившуюся  Лиарэ,  Анри
Мальвани остался бы жив. А сам он  лучше,  что  ли?  Тоже  думает,  что,
окажись он на Гразском поле вместе с Сандером, все пошло бы иначе.
   Никогда еще Сезар Мальвани не был так близок к тому,  чтобы  нарушить
данное в юности обещание и напиться. Он оставил Арцию и Александра  ради
Марты, Сандер отпустил друга к сестре, а сам попал в  ловушку  и  погиб.
Сначала Сезар надеялся, что Рафаэль или Луи отыщут Александра, но Трюэль
с уцелевшими дарнийцами всплыл в Гваре. Он ничего не знал ни про короля,
ни про маркиза Гаэтано, а Рито прислал письмо  из  Мунта  и  как  сквозь
землю провалился. Представить себе, что мириец где-то отсиживается, было
невозможно, и Сезар простился с обоими - и с королем, и  с  его  другом,
другом, который был рядом с Сандером, когда герцог Мальвани  наслаждался
жизнью в Оргонде.
   В непроглядной ночной темноте ярко  светила  голубая  звезда.  Амора!
Такой яркой он ее еще не видел, а может, дело  в  том,  что  люди  имеют
милую привычку связывать звезды со своими радостями и бедами.  Когда  мы
счастливы или, напротив, впадаем в отчаяние, мы чаще смотрим на небо...
   Герцог все еще стоял у распахнутого окна, за которым занималась заря,
когда Серж Тирован доложил, что все собрались.
   -  Сержи,  -  повернулся  к  аюданту  Сезар,  -  пригласите  всех   и
останьтесь.
   Виконт вспыхнул  и  вышел  скорее,  чем  следовало.  Сезар  пригладил
волосы, еще раз коснулся цепи с трилистниками и улыбнулся ранним гостям.
   - Моя сигнора,  благодарю...  Господа,  рад  вас  видеть.  Я  получил
письмо. Довольно необычным способом, должен вам заметить, но отмахнуться
от находящихся в нем сведений нельзя. Вы все  в  той  или  иной  степени
знаете наше положение и наших врагов. Мне  нужно  ваше  мнение  об  этом
послании. Слушайте.
   "Анонимные письма у людей благородных вызывают  законное  отвращение,
но в двух случаях отсутствие подписи оправдано. Когда  письмо,  попав  в
чужие руки, может  стоить  кому-то  чести  или  жизни  и  когда  подпись
заставляет забыть о содержании. Вряд ли кот, даже самый великий, поверит
тому, что ему напишет собака, и наоборот. На этом позвольте закончить  с
объяснениями и перейти к делу.
   Монсигнор,  все  понимают,  что  весна  не  принесет  Оргонде   мира.
Насколько мне известно, вы ждете удара в нижнем течении Ньера,  недалеко
от крепости Кер-Септим. В свое  время  ваш  отец  построил  в  Крокаллье
постоянный лагерь, более похожий на крепость, и был совершенно прав, так
как  находящихся  там  войск  было   довольно,   чтоб   перекрыть   путь
вторгнувшейся армии, какую б из трех  ведущих  к  столице  дорог  та  ни
избрала. Однако с падением Арции ваше положение ухудшилось, и  серьезно.
Вы не только потеряли союзника и приобрели врага, теперь  нацеленная  на
вас ифранская армия увеличилась  в  три  раза,  так  как  Ифране  больше
незачем держать войска на арцийской границе.
   Возможно, вам будет интересно узнать, что командует компанией  маршал
Аршо-Жуай. Во время Гразской битвы он довольствовался ролью  наблюдателя
и горит желанием доказать, что  достоин  называться  полководцем,  а  не
приложением к  предателям  и  интриганам.  Жуай  опасается  генерального
сражения, так как помнит уроки, преподанные ему вашим батюшкой, и желает
выиграть войну с минимальными потерями. Не буду  вас  утомлять  досужими
рассуждениями и перейду к достоверным сведениям.
   Маршал - неглупый человек, и он решил разделить свою  армию  на  две.
Первая (две тысячи рыцарей и около  двадцати  тысяч  пехотинцев)  должна
сковать ваши основные силы в Крокаллье, а вторая (шесть  тысяч  рыцарей,
десять тысяч пехотинцев и четыре  тысячи  стрелков)  переправится  через
Ньер и двинется на Лиарэ, куда одновременно с ней подойдут морские  силы
дарнийцев, которым хорошо заплатили за их услуги.  Кроме  того,  ведутся
переговоры с теми же дарнийцами о формировании третьей сухопутной армии,
которая должна  довершить  разгром,  однако  дарнийцы  весьма  опечалены
гибелью отряда  господина  Игельберга.  Дабы  почтить  его  память,  они
запросили тройную цену, и Ее Высочество пока не может переступить  через
фамильную бережливость.
   Начало кампании намечено на месяц Иноходца, когда спадет большая вода
и дороги станут проходимыми. Соответственно, штурм Лиарэ с моря и с суши
следует ожидать в конце месяца Медведя или в начале месяца Влюбленных.
   Вот, собственно, и все, что я  имею  вам  сообщить.  Надеюсь,  будучи
вооружены этими сведениями, вы найдете выход из безвыходного  положения,
в котором оказались. Если мне будет дозволено высказать свое мнение,  то
Тигру не зазорно вспомнить об опыте мелких  мяукающих  родичей,  которые
избегают ловушек успешнее, чем волки, а  в  случае  необходимости  могут
забраться на дерево или на крышу".
   - Итак, господа? Что вы об этом думаете?
   Мишель Монтрагэ поднял покалеченную руку. Когда-то это  помешало  ему
избрать военную карьеру, но личное несчастье молодого нобиля для Оргонды
обернулось   удачей.   Мишель   оказался   прирожденным   дипломатом   и
разведчиком. Пока Авира не сочла уместным разорвать отношения  с  Лиарэ,
он находился при ифранском дворе и знал его, как никто.
   - Я склонен  верить  письму,  -  твердо  сказал  дипломат,  -  но  не
представляю, кто его написал. Можно изменить почерк, можно взять перо  в
левую руку, но у нашего "друга" весьма своеобразная манера выражаться, и
он более, чем информирован. На первый взгляд, его следует  искать  среди
тех, кто был в Гразе вместе с маршалом Аршо, но вряд ли там оказался  бы
кто-то, желающий нам  успеха.  Разве  что  нас  предупредили  противники
Жоселин.
   По   приезде   я   докладывал,   что   у   девицы   Пата    множество
недоброжелателей, главным из  которых,  на  мой  взгляд,  является  граф
Вардо. Пока он ничем этого не  проявил,  но  у  меня  сложилось  твердое
впечатление, что он готовит переворот. Вардо достаточно умен и  циничен,
чтобы передать нам секретные сведения, ведь  военное  поражение  Жоселин
льет воду на его мельницу. Но он на ножах  с  маршалом  Аршо  и  другими
военными и вряд ли имеет доступ к подобным сведениям.
   - Что думает сигнор? Это ловушка или подарок? - сверкнул зубами  граф
Артьенде.
   - Это очень похоже на правду, - задумчиво проговорил Арно Монтрагэ. -
Аршо хочет выиграть войну, а  это  можно  сделать  и  без  приграничного
сражения. Если они сговорились с дарнийскими капитанами, оборонять Лиарэ
будет трудно.
   - Но взять еще труднее, - подала голос Марта,  -  продовольствия  нам
хватит, а гарнизон и жители встанут насмерть.
   - Пусть сигнора меня простит, - Мишель Монтрагэ виновато улыбнулся. -
Лиарэ и впрямь может продержаться несколько лет, но за это время Оргонда
станет  провинцией  Ифраны,  кроме  областей,  которые  Паучиха  подарит
Кантиске, чтобы Церковь закрыла глаза на войну.
   - Если ифранцы начнут обирать оргондцев, их начнут убивать по  ночам,
- протянул Диего Артьенде, поигрывая кинжалом, - а мы им поможем. Легкая
конница в тылу осаждающей армии изрядно  отравит  ей  жизнь.  Когда  Али
воюет с Сартахеной, он действует именно так.
   - Диего, - в глазах Арно вспыхнул живой  интерес,  -  вы  следите  за
вашими южными соседями?
   - Да, - засмеялся мириец. - Я очень ленив и не хочу ломать голову над
тем, что давным-давно  придумано.  Клирики  нас  попрекают  сходством  с
атэвами, но в этом  есть  свои  преимущества.  Легкие  доспехи,  быстрые
лошади, безумные всадники... Вряд ли это понравится серьезным дарнийским
господам.
   - Хорошая  мысль,  -  согласился  Сезар.  -  Но  прежде  чем  дергать
дарнийцев за хвост,  надо  дать  по  носу  ифранцам.  Я  не  позволю  им
маршировать через всю Оргонду с развернутыми знаменами.  Они  собираются
осадить Лиарэ в месяце Медведя. Дарнийцы раньше  не  подойдут,  незачем,
так что время у нас пока есть. Сигнор Гартаж, что  бы,  на  ваш  взгляд,
сделал Александр Тагэре?
   - Разбил бы Аршо, - вздохнул арциец, - не знаю, как, но разбил бы.
   - Так мы и поступим. Моя Сигнора, я намерен оставить  Лиарэ  на  ваше
попечение. Если дарнийцы  придут  раньше  нас,  вам  придется  выдержать
несколько штурмов.
   - Я сделаю все, что могу, но оставьте мне настоящего полководца. Я  -
женщина, хоть и урожденная Тагэре, а не командор.
   - Я помню и о первом, и о втором, - Сезар подошел к жене и  поцеловал
ее руку. - Сигнор Арно, с сегодняшнего дня гарнизоном  Лиарэ  командуете
вы.
   - Мы продержимся, - просто сказал маршал.
   - Не сомневаюсь. Диего, вы  отправитесь  с  нами.  У  вас  будут  все
возможности развлечься.
   - Мы готовы танцевать все ночи напролет, - засмеялся мириец, -  иначе
бы нас здесь не было.
   -  Сигнор  Гартаж,  я  могу  рассчитывать  на  арцийцев,  стоящих   в
Крокаллье?
   - Трижды. Как герцог Оргонды, как Мальвани и как наследник арцийского
престола.
   - Что ж, господа. Мы встретим Аршо там, где это удобно нам, а не ему.
2896 год от В.И. 22-й день месяца Агнца ТАЯНА. ГЕЛАНЬ

   Таянский  король,  недолго  думая,  возвел  своего  гостя  в   звание
коронного   и сделал  его  милитарием  , так что о билланской войне  Сандер  знал  все  или
почти все. Это  было  традицией.  В  свое  время  арцийская  императрица
Белинда Гардани отправила своего первенца на выучку  к  деду.  Арцийский
наследник вернулся в  Мунт  в  звании  коронного,  а  единокровный  брат
Белинды Стефан получил звание командора Арции. Так  продолжалось  две  с
лишним сотни лет, потом в Мунте об этом забыли, а  в  Гелани  -  нет.  В
Арции Рене Счастливого старались вспоминать пореже, портреты его - и  те
исчезли, в Таяне же это имя произносили с благоговением.
   Когда Анджей объявил, что Гардани остаются вассалами  Арроев,  Сандер
сперва растерялся, а потом попытался обратить все в шутку,  сказав,  что
лучше он вернет себе трон Арции. В ответ  таянец  заметил,  что  вернуть
трон с таянскими  саблями  легче,  чем  без  них,  но  эти  сабли  нужно
освободить. То есть раз и навсегда выиграть войну с Билланой  и  Тарской
или, по крайней мере, нанести такой  удар,  чтоб  "рогатым"    и  в  голову  не  пришло
нападать, пока таянцы будут заняты с Тартю.
   Все было решено еще до появления  Александра.  Получив  письмо  графа
Лидды, Гардани не колебался ни мгновения: на троне Арции не должно  быть
бастарда, да еще такого подлого, но прежде, чем воевать на западе, нужно
обезопасить себя  с  востока.  Гонцы  в  Варху  и  Гар-Рэннок  поскакали
немедленно, и союзники откликнулись, появившись в Гелани в начале весны.
   Первых в своей жизни гоблинов и  эльфа  Александр  Тагэре  увидел  на
Военном Совете, и у него закружилась голова. Нет, это был не Роман,  но,
несомненно, его родич, тоже  стройный  и  гибкий,  с  узким,  неимоверно
правильным лицом и огромными, чуть  раскосыми  глазами.  У  Романа  были
золотые, небрежно  подстриженные  волосы  и  синие  глаза,  и  он  носил
арцийское дорожное платье. Эльф был одет в странные,  серебристо-зеленые
одежды, а каштановые, зачесанные назад локоны  поддерживал  изумительной
работы обруч, но это не мешало видеть очевидное. Эльта... Эльтова  скала
или... Эльфова скала?!
   - ...наш гость...
   - ...Нидаль Рябиновая Гроздь из Дома Ивы  Клана  Лебедя,  пережившего
Разлуку,  -  эльф  с  грацией  горностая  наклонил  голову,  -   я   рад
приветствовать и знакомых, и тех, кого вижу впервые. К сожалению,  Эмзар
не смог приехать - в  Вархе  слишком  неспокойно,  а  Клэр  все  еще  не
вернулся из зимнего поиска.
   - В Вархе неспокойно? - переспросил Гардани. - Магия или мечи?
   - И то, и то. Наши разведчики доходили до Монтайи и дальше на  север.
Там готовятся не к обычным летним  набегам,  а  к  войне.  Кольцо  горит
по-прежнему, но требует все больше и больше силы. Год Трех Звезд близок,
те, кто чтут Ройгу, верят, что Варха должна пасть.
   - Эмзар думает, что ударят по Вархе?
   - Это вероятно, но билланский господарь и тарскийские  жрецы  горазды
на хитрости. Ясно одно - они  собрали  всех,  кого  могли,  и  готовы  к
вторжению. Мы не спустим с них глаз - это  все,  чем  мы  можем  помочь.
Варха вычерпывает нас без остатка, но Огонь не погаснет, пока  жив  хотя
бы один Лебедь.
   - Таяна  благодарит  короля  Лебедей,  -  в  голосе  Гардани  звучала
неподдельная теплота и тревога, - мы поведем войска к  Глухариной.  Став
там лагерем, мы станем ждать известий.
   - Это хорошее место, - согласился Нидаль, - оттуда удобно  ударить  и
по Вархе, и по  Рысьему  тракту,  и  по  Франке.  Вы  перережете  дорогу
билланцам, куда б они ни пошли, а мы их из виду не  выпустим.  А  теперь
прошу меня простить...
   - Но ты ведь только приехал, - не смог скрыть удивления Анджей.
   - Верно, но все, что нужно, я сказал, а мое  место  у  Кольца.  Узник
Вархи рвется наружу. Я боюсь, если так пойдет  и  дальше,  нам  придется
вернуть даже разведчиков и Клэра, - эльф поднялся  и  слегка  поклонился
Александру. - Я рад узнать Последнего из Королей  и  надеюсь  на  долгий
разговор с ним в Лебедином Гнезде  не  позднее,  чем  в  месяце  Сирени.
Этикет не дозволяет одного гостя просить другого проводить его до  коня,
но, возможно, Александр Тагэре окажет мне эту любезность.
   Сандер встал и вышел вместе с эльфом, ему казалось,  что  он  спит  и
видит сон. Нидаль улыбался, но в глазах застыла осенняя отрешенность.
   - Я и впрямь надеюсь на встречу, но мое сердце слишком часто  тоскует
по несбывшемуся и несказанному. Вот и теперь оно  твердит,  что  встречи
может и не быть. Тебе  еще  расскажут  о  Всадниках  Таяны.  Смыслом  их
существования было не дать Ройгу перейти  Горду.  Они  держались  долго,
дольше, чем мы надеялись, но враг оказался слишком силен, и они пали.  Я
все чаще и чаще их вспоминаю. Это придает сил, но лишает надежды.
   - Мне кажется, я попал в сон, в легенду.
   - Нет, мой друг. Это Арция спит и видит серый кошмар, а Таяна жива, и
твоя легенда еще не сложена. Знаешь ли ты, что Пророчество Эрика о тебе?
Скоро взойдет твоя Звезда - она зажжена Первым, но будет  светить  тебе,
Последнему. И не бойся пойти на ее зов.
   Когда ты был мальчиком, ты встретил нашего родича, и он  научил  тебя
жить, когда ты был юношей, ты встретил Вернувшегося, и  он  научил  тебя
сражаться. Ты не должен их подвести.
   - Ты знаешь о них?! Они в Вархе?!
   - Нет. Как они тебе назвались?
   - Роман и Аларик. Но теперь я знаю его полное имя.
   - Роман... Нэо Рамиэрль был нашим разведчиком в мире людей, из одного
похода он не вернулся. Мы еще надеемся на встречу, но путь  домой  порой
бывает слишком долог. Рене Аррой приходит и уходит, как ветер. Здесь  он
бывает редко, он принадлежит морю и живет морем, но ты его еще увидишь.
   - Когда?
   - Не знаю, но, если время не сойдет с  ума,  ваши  пути  пересекутся,
Рене найдет тебя, он никогда надолго не терял тебя из виду.
   - Могу я спросить, откуда вы знаете обо мне?
   - Многие годы Роман шел по следу Пророчества, а звезды  указывали  на
дом Тагэре. Сначала мы считали Последним из Королей твоего отца, затем -
брата, потом поняли, что это - ты. Но Роман разыскал  тебя,  потому  что
поклялся в этом Эдмону.
   - Эдмону?! - Александру показалось, что он ослышался. - Где? Когда?
   - Перед казнью. Спасти его Роман не мог. Мы не всемогущи, к  тому  же
зимой силы эльфов слабеют, но наш родич был  с  твоим  до  конца.  Эдмон
шагнул в песню, смертный ужас его миновал. Но я  отвлекся.  Роман  нашел
тебя...
   - Тогда я не хотел жить, он меня заставил.
   - И, возможно, спас этим Тарру. Роман рассказал о тебе королю Лебедей
и Рене. Мы стали за тобой следить, с  каждым  годом  убеждаясь,  что  ты
выстоишь там, где другие сломаются. Тебе ничего не  давалось  даром,  ты
сделал свою жизнь сам, ты готов к последнему бою.
   - Последний бой, когда он будет?
   - Не знаю. Возможно, он уже идет.
   Они вышли на крыльцо, где ждал конь, родной брат того, что  носил  на
себе Романа, вернее, Рамиэрля. Нидаль еще раз  поклонился  и  вскочил  в
седло.
   - Прощай, и да хранит  тебя  Звездный  Лебедь,  -  золотистая  молния
рванулась сквозь высокую арку и исчезла. Это  было  как  пробуждение  от
волшебного сна, но Сандер Тагэре всегда просыпался сразу. Там,  наверху,
сейчас говорят о войне, там все понятно, и его место там.

НЭО РАМИЭРЛЬ

   Легонна оказалась гостеприимной, а конд -  вызывающим  уважение.  Они
сразу поладили, возможно, потому,  что  Вайярд  Легонский  напомнил  Нэо
Стефана Ямбора, только был постарше.  Лет  сорока,  слегка  располневший
из-за вынужденной неподвижности (наемный убийца ударил Вайярда  кинжалом
в спину, и у конда отнялись ноги), с хорошим, волевым лицом, он думал не
о своих бедах, а о своем долге, хотя жил  в  аду.  Владел  собой  Вайярд
отменно, но Нэо едва не опустил глаз, когда после  первой  встречи  двое
дюжих охранников подхватили  кресло  с  сюзереном  и  понесли  к  двери.
Таэтану следовало предупредить гостя, но он этого не сделал, и Нэо  даже
понимал почему. "Ворон" привык к увечью своего господина и к  тому,  что
об этом известно всем, а Романа признал за  своего,  вот  и  упустил  из
виду, что тот ничего не знал о несчастье.
   Они были откровенны друг с другом  настолько,  насколько  могли  себе
позволить. Нэо не сказал, что он эльф и маг, а  Вайард...  Вайарду  тоже
было что скрывать. Свою боль,  бессилие,  отчаяние.  Но  помочь  легонец
согласился. После свадьбы Таэтан проводит их с  Аддари  и  Норгэрелем  к
Тропе. Вайард обещал, что конд Фамарский согласится  пропустить  чужаков
на свои земли. Еще бы ему не согласиться,  ведь  его  дочь  со  временем
станет кондессой  Легонны  и  матерью  наследников.  Тамарин  -  славный
парень, хотя до брата ему далеко. Так же, как Зенону и Марко было далеко
до Стефана.
   Если Тропа над обрывом не сказка,  то  Фэрриэнн  будет  лишь  краткой
передышкой на их пути не поймешь куда. Этот м