капитаном или тем седым нобилем, который помог им спуститься. Проклятый,
какой большой корабль и как тихо...  Сколько  же  нужно  матросов,  чтоб
управлять такой громадиной?! Несколько сот, не меньше.  Рито  подошел  к
борту, пытаясь что-то рассмотреть в волнующейся и  глухо  шумящей  тьме.
Наследник герцога Энрике обладал чуткостью мангуста, но все же вздрогнул
от неожиданности, услышав негромкий голос:
   - Вы не возражаете, если здесь прибавится света?
   Рафаэль резко обернулся и оказался лицом к лицу с тем самым  моряком,
который им помог спуститься на  корабль.  Спаситель  улыбался,  держа  в
руках оплетенный четырьмя  цепочками  небольшой  светящийся  голубоватым
шар.
   - Я еще не поблагодарил вас за помощь, сигнор.
   - И не стоит, -  улыбнулся  моряк,  цепляя  светильник:  за  какую-то
свисающую сверху снасть, - я не думаю, что когда-нибудь об этом пожалею.
   - Я, наверное, должен назваться.
   - Вы ничего и никому не должны, - еще  раз  улыбнулся  незнакомец,  -
хотя при разговоре удобнее хоть как-то обращаться  к  собеседнику.  Меня
можно называть Аларик.
   - Я - Рафаэль, Рафаэль Кэрна. Мою сестру зовут Дариоло. Если бы вы не
оказались поблизости...
   - Да, удачно вышло, что я вас услышал, - подтвердил Аларик.
   - Услышал? - Брови Рито удивленно поползли вверх. -  Но  разве  можно
было нас услышать?!
   - Можно, - невозмутимо подтвердил моряк, - вы не представляете, какие
силы будит человек, готовый сражаться до конца и не подвластен страху. И
потом, я ждал чего-то подобного. Я видел, как вы с сестрой прыгали через
огонь, видел ту тварь, что шла по вашему следу...
   - Я... я не понимаю.
   - Возможно, - кивнул серебряной головой Аларик, - да это  и  не  суть
важно, главное, я успел вовремя. Но чем скорее вы покинете корабль,  тем
лучше. "Созвездие" не лучшее место для живых, хотя силы вам с сестрой не
занимать... Скоро мы подойдем к берегу, и вы сойдете.  Это  недалеко  от
Аданы. Отыщете там  таверну  "Отрубленный  язык"  и  передадите  хозяину
поклон от Сивого Анна. На первых порах он вас  приютит,  а  дальше  ваше
дело. Я так полагаю, что все ваше имущество состоит из ножа и обрезанной
юбки...
   - Да, у нас нет денег... Но вот это кольцо...
   - Пылающее сердце на черном, - моряк улыбнулся с какой-то горечью.  -
Кольцо наследника рода Кэрна. Что ж, я лишний раз убедился в том, что на
краю эпох случайности перестают быть случайностями, равно как и хитрости
хитростями...  Ловцы  сами  попадают  в  ловушки,  жаль,  что  вместе  с
невиновными.
   - Монсигнор, о чем вы?
   - Так, о многом и ни о чем. Кольцо оставьте  при  себе,  еще  найдете
кому отдать. А вот золото возьмите! И молчи...  Я  старше  вас,  Рафаэль
Кэрна, да и ауры не самая важная вещь в мире. Но  многие  двери  удобнее
открывать золотым ключом, да и сестре вашей и платье нужно, и крыша  над
головой.
   - Монсигнор, можно мне спросить?
   - Разумеется.
   - Вы не с Берега Бивней?
   - В известном смысле, - улыбнулся  Аларик.  -  Догадываюсь,  чего  вы
хотите. Вы правы, Новый Эланд - место как раз для  таких,  как  вы.  Но,
сдается мне, вам придется заняться куда более важным делом, чем война  с
ортодоксами.
   - Я не понимаю.
   - Придет время, поймете. Или я расскажу.
   - Вы? Мы еще встретимся? Где? Когда?
   - Когда придет время, я найду вас. Или  пришлю  кого-нибудь.  А  пока
просто живите и не думайте ни о чем. Молодость  кончается  быстро,  а  у
вас, боюсь, кончится еще быстрее,  чем  у  ваших  сверстников,  так  что
постарайтесь быть посчастливее и повеселее... Пока сможете.
 
2885 год от В.И. 
Ночь с 6-го на 7-й день месяца Медведя. 
Арция. Мунт, Речной Замок. 
 
   Ив Сашни по кличке  Боров  смачно  выругался  и,  путаясь  в  ремнях,
принялся надевать доспехи,  собираясь  в  полуночный  обход.  Собственно
говоря, обходы эти были чистейшей воды глупостью, потому  что  в  Речном
Замке  некого  было  охранять  и  не  на  кого  покушаться.  Королевское
семейство предпочитало дворец Анхеля, а единственный узник замка -  Пьер
Лумэн, в очередной раз низложенный и водворенный со  своими  хомяками  в
Соляную башню, никаких хлопот не  доставлял.  Однако  глупое  начальство
требовало, чтобы каждые три оры караул невесть зачем  проходил  по  всем
лестницам и галереям. Как-то раз Сашни, перебрав царки, махнул рукой  на
эту  причуду,  но  его  враг  и  соперник  Виктуар  Тюлли,  по  заслугам
прозванный Хряком, донес об этом коменданту.  За  нерадение  Ив  получил
хорошую затрещину и остался без месячного жалованья. Потом  он  отплатил
Хряку той же монетой, но с тех пор, какой бы  мерзкой  ни  была  ночь  и
сколько бы царки  ни  было  выпито,  Сашни  и  Тюлли  пинками  поднимали
подчиненных и  отправлялись  в  бессмысленную  прогулку  по  бесконечным
коридорам,  в  глубине  души   проклиная   дурака-коменданта,   которого
ненавидели еще сильнее, чем друг друга. Сигнор  Пандайе  был  глуп,  как
пень,  а  место  свое  получил  потому,  что  был  женат  на  одной   из
многочисленных  родственниц  королевы.  Главнейшей  своей   обязанностью
комендант почитал портить жизнь  подчиненным,  чем  и  занимался  в  том
случае, если не перекрашивал стены в  караулках  в  бежевый  цвет  и  не
пытался одновременно извести подвальных крыс, мышей и кошек. Но каким бы
придурком  ни  был  Пандайе,  с  ним  приходилось  считаться,  и  Ив   в
сопровождении четверки  сонных  стражников  отправился  в  обход.  Вояки
протопали по оружейной галерее, полюбовались с Крысиной башни на горящие
за Льюферой огни харчевен и кабаков  и  спустились  в  Жемчужное  крыло,
примыкающее к Соляной башне.
   Впереди шествовал стражник  с  факелом,  за  ним  сам  Сашни  и  двое
алебардщиков, и замыкал шествие еще один факельщик. В  круглой  комнате,
вдоль стен которой стояли клетки и домики с хомяками, Ив сморщил  нос  и
сплюнул. На самом деле от зверюшек и не думало пахнуть, и уж  всяко  они
были  чище  и  аккуратнее  самого   караул-декана   <Младший   начальник
караульной службы, имеющий в  подчинении  десять  рядовых  стражников.>,
заработавшего свою кличку в том числе и за стойкое отвращение к  воде  и
мылу, но Сашни хотелось поскорее выпить и завалиться спать, поэтому  его
бесило все, что попадалось на пути. Покинув "мышатник", караул свернул в
Королевский коридор, и тут идущий впереди остановился, да так резко, что
Боров на него налетел. Из начальственной пасти уже готовы были вырваться
приличествующие случаю выражения, но они застряли  в  глотке.  Навстречу
караулу медленно двигалась светящаяся фигура в белом.
   Просидевший в Речном Замке шесть  лет  Боров,  разумеется,  слышал  о
призраке некогда убитого в этих стенах Филиппа  Второго,  но  видел  его
впервые. Старожилы замка утверждали, что вреда от  привидения  никакого,
появляется оно редко и пророчит всяческие беды потомству своей  мятежной
жены <Филипп Второй,  обладавший  противоестественными  наклонностями  и
бывший  бездарным  и  слабым  правителем,  был  свергнут   своей   женой
Гортензией, вошедшей в историю под именем  Оргондской  Иволги.>.  Как-то
нынешний король, бывший тогда совсем мальчишкой, несколько месяцев кряду
пытался подстеречь тень удавленного предка, но тот так и не появился,  а
вот сегодня Проклятый принес.
   Стражи,  вжавшись  в  стену,  наблюдали,  как   плотный   мужчина   с
творожистым бабьим лицом, слепо шаря перед собой руками, проплыл мимо  и
скрылся за поворотом. Первым опомнился один из алебардщиков, дюжий малый
с рябоватой лошадиной мордой.
   - Приперся, что б его, вот ведь пакость!
   - Правильно Иволга сделала, что  его  придушила!  -  заметил  товарищ
рябого. - И к чему это он заявился, хотел бы я знать?
   - Не придушили его, а отравили, - возразил алебардщик.
   - Придушили!
   - Отравили... Точно знаю!
   - Сам он тебе рассказал, что ли?
   - А ты бы вовсе заткнулся!
   - Придушили, отравили, - взорвался Сашни, - нам то что...  Разве  что
запить это нужно...
   Последняя мысль примирила  всех.  Караул-декан  счел,  что  появление
призрака - достаточно веский повод, чтобы прервать обход и прямым  ходом
направиться в  караулку,  тем  паче  коменданта  сегодня  в  замке  нет,
доносить некому, а свои не выдадут - выпить всем хочется.
 
2885 год от В.И. 
Ночь с 6-го на 7-й день месяца Медведя. 
Арция. Мунт. Речной Замок. 
 
   Лунный  луч  отыскал  отверстие  между  занавесками  и  прошмыгнул  в
комнату. Пьер Лумэн спал очень чутко, особенно в полнолуние, и  пятнышка
холодного  голубоватого  света,   скользнувшего   по   лицу,   оказалось
достаточно, чтобы низложенный король проснулся.
   Пьер поворочался в постели, понял, что заснуть не получается, и  слез
на пол, решив перекусить. Жуя оставшиеся с ужина пирожные и  запивая  их
вкуснейшим напитком, Его бывшее  Величество  задумался  о  преимуществах
своего нынешнего положения. Впервые за много лет Пьер Лумэн был  спокоен
и счастлив. Больше ему не грозила никакая  опасность,  с  ним  были  его
малышоночки, и никто  его  не  заставлял  день  напролет  просиживать  в
неудобном  жестком  кресле  и  рисовать  подписи  на   куче   бумаг.   В
распоряжении Пьера была целая башня и  трое  слуг,  которые  по  первому
требованию приносили сласти и не  отлынивали,  когда  он  им  приказывал
насыпать свежих  опилок  или  зерна  для  любезных  королевскому  сердцу
зверушек. Пьер доел пирожное и блаженно улыбнулся.
   Подумать только, что совсем недавно он был так  несчастен...  За  ним
явились люди в доспехах, чужие и опасные, приказали надеть  неудобную  и
кусачую одежду, вывели из его замечательной уютной комнаты. Ему даже  не
позволили отдать распоряжения насчет Розочки, у которой  вот-вот  должны
были появиться детки, а потащили во дворец, который он так ненавидел. Но
даже это было не самым страшным. Там была жена, которая стала еще  злее.
Она велела ему сесть рядом с ней и кивать головой, когда она сжимала ему
руку. У нее были длинные острые ногти, и  ему  было  ужасно  больно.  Он
сидел и смотрел, а к ним подходило очень много людей, которых он никогда
не видел. Они говорили какие-то глупости, жена им отвечала, а он  кивал.
Это продолжалось долго, он устал сидеть, спать ему не давала  Агнеса,  о
Розочке не было никаких известий, а люди в красном и желтом  все  шли  и
шли. Но даже когда они кончились, его не отпустили, а отвели  в  большие
неприятные комнаты. Опять пришла жена, с ней был человек, которого  Пьер
когда-то где-то видел, и еще двое. Жена объяснила, что  это  его  сын  с
женой. Он попытался объяснить, что у него нет сына и что это сын Святого
Духа, как написано в Книге Книг, но ему сказали, что это его сын. И если
он хочет, чтобы к нему принесли Розочку, он должен это запомнить.  И  он
запомнил. Он делал то, что ему говорили. Розочку действительно принесли,
но остальных малышоночков оставили в Речном Замке.
   Он очень волновался и просился назад, но ему не  позволяли.  А  потом
жена и все куда-то уехали. Пьер сидел в  своих  комнатах,  пока  его  не
забрали и не отвезли в Речной Замок. Но тогда он не обрадовался,  потому
что испугался. За ним пришли очень злые люди, они его не любили  и  были
даже хуже, чем жена. Его малышоночки были в порядке,  но  даже  рядом  с
ними было страшно. Он почти не спал  и  не  хотел  есть.  Потом  приехал
Евгений. Он стал совсем старый, весь трясся и опирался на посох, но  был
умным и добрым. Он посмотрел на малышоночков, даже помог покормить  Сюсю
Пятого, а самому Пьеру велел есть только то, что приносят  слуги  и  при
них, не спускаться ночами к Розочке, не слушать тех, кого он не знает  и
ничего от них не брать. Пьер знал, что старик желает ему добра, и  делал
все, как тот велел. Он так и сказал, когда к нему пришел высокий  глупый
человек в синем и сказал, что король - это  он.  Рядом  с  высоким  была
женщина, такая же злая, как жена, только белая и без  усов.  Она  врала,
что любит малышоночков, но Розочка ее испугалась и Сюся Четвертый тоже.
   Пьер сказал синему, что тот привел с собой  нехорошую  даму,  которая
всем врет. И что он от них ничего не возьмет, потому что они  хотят  его
убить, и будет разговаривать только с  Шарло.  Кто-то  подлый  и  глупый
сказал, что кузен мертв, но он  ему  не  поверил.  И  правильно  сделал,
потому что вечером Шарло вернулся. Он не  хотел,  чтобы  его  узнали,  и
очень расстроился, хоть и не  рассердился,  когда  Пьер  назвал  его  по
имени. Он прятался, и Пьер его понимал,  он  тоже  не  хотел  сидеть  на
троне. И Шарло не хотел, хотя у него на голове  была  корона.  Это  было
совершенно ясно видно. Черная корона с зелеными камнями. Кузен  твердил,
что никакой короны нет, но  есть  вещи,  которые  нельзя  спрятать,  как
нельзя спрятать в рукав хомяка. Он обязательно высунется...
   Разумеется, Пьер не выдал Шарло. Когда  тот  сказал,  что  его  зовут
Александр и что он никакой не король,  Лумэн  кивнул  головой  и  дальше
называл его, как тот хотел. Кузен всегда был с ним добр, и Пьер  не  мог
его подвести. Они проговорили весь вечер.  Шарло  совсем  не  изменился,
хотя и придумал себе другой цвет волос и другое лицо. Смешно, он  думал,
что так его не узнают. Может,  он  и  обманул  кого-то  вроде  давешнего
глупца и его злой жены, но Пьер слишком  хорошо  знал  своего  красивого
кузена и не мог ошибиться. Тот вернулся, и теперь ни  самому  Пьеру,  ни
его малышоночкам ничего не грозит. Можно спокойно спать, есть и  гулять.
Шарло никогда не позволит причинить ему вреда, он так  и  сказал,  когда
Пьер попросил приказать всем его не убивать. Шарло можно верить...
   Низвергнутый и заточенный арцийский король блаженно улыбнулся.  Кузен
уехал в южные провинции на целый месяц Он говорил, что там живут  особые
хомяки с черной  полоской  на  спинке,  и  обещал  привести.  Скорей  бы
приехал! Прошлый раз его так долго не было, но Шарло вернется, он всегда
возвращается, потому что обещал и знает, как его ждут... Пьер  собрал  и
доел  крошки  и  допил  пахнущий  черносливом   напиток,   от   которого
становилось тепло и радостно. Скоро приедет  кузен,  привезет  обещанных
полосатых малышоночков. Их нужно будет устроить... Сначала  он  поместит
полосатиков отдельно, пусть привыкнут, а потом познакомит  с  другими...
Но куда поставить клетки? Пожалуй, между Пионом и Масей можно  поместить
еще одну. Или возле Сюси?
   Вопрос требовал немедленного решения, и Пьер  решительно  встал.  Пол
покачнулся,  но  это  было  даже  приятно.  Король  был  охвачен  жаждой
деятельности. Сейчас он спустится к малышоночкам,  проверит,  все  ли  в
порядке,  и  переставит  клетки  так,  чтобы  новеньким   было   удобно.
Пошатываясь и улыбаясь во весь рот, Лумэн распахнул дверь  и  ступил  на
узкую  высокую  лестницу,  соединявшую  его  комнату  с  помещением  для
хомяков.  Внезапно  нога  за  что-то  зацепилась,  король,  изогнувшись,
попробовал схватиться за перила, но те отчего-то  оказались  скользкими,
Пьер не удержался на ногах и кубарем покатился вниз...
 
Проклятый. 
 
   Сирень все еще цвела, тяжелые гроздья всех оттенков  от  белоснежного
до темно-фиолетового казались застывшим  колдовским  пламенем.  Когда-то
ему  казалось,  что  красота  Сада  навеки  привяжет  к  нему  Циа.   Он
ошибался... И вообще Циа давно нет, нужно не  прошлое  оплакивать,  а  о
будущем думать.  О  том,  что  предстоит  сделать  ему  и  светловолосой
женщине, разыскавшей его в цветущем аду.  Он  должен  исполнить  клятву,
данную Ларэну. Неужели Лунный король погиб? Да, видимо, так. Пока  он  в
Саду Адены оплакивал свою нелепую любовь, Ларэн  попробовал  в  одиночку
остановить чудовищное зло и погиб. Силы оказались неравны.  Теперь  мощь
их противника выросла многократно, но когда растет  мощь,  появляются  и
уязвимые места. Убить льва трудно, но легче, чем  затаившуюся  в  камнях
змею. Кажется, атэвы говорят именно так... Атэвы! Они с Ларэном  были  у
них, пытаясь понять, что же все-таки происходит.  Тогда  они  так  и  не
разгадали загадку, но теперь, теперь он узнал от Геро то, чего не знал и
не мог знать его учитель. И чем больше он думает, тем больше  убеждается
в. своей правоте. Он не знает имени того, кто прятался в Сером море,  но
это не суть важно, но вот его природу он, похоже, разгадал.
   Эрасти улыбнулся, поймав себя на мысли, что гордится  собой  и  хочет
поделиться своими выводами с Герикой.  Куда  же  она  могла  пойти?  Сад
велик, а женщина старается ему не надоедать, хотя он рад ее видеть.  Она
живая, и он снова жив благодаря ей. Этот Рене и вправду Счастливчик, что
бы с ним ни произошло, его любят,  и  за  него  бьются,  а  вот  ему  не
повезло...
   Эрасти Кэрна обругал себя вслух по-суриански, он же  дал  себе  слово
перестать себя жалеть, и отправился на поиски Геро. Следы ее присутствия
отыскались  сразу  же.  У  Зеленого  мостика  копошилось  полчище  уток,
несомненно, привлеченных даровым угощением, чуть  дальше  по  воде  плыл
венок из желтых цветов,  но  самой  Герики  не  было.  Проклятый  прошел
довольно далеко вдоль пруда, с удивившей  его  радостью  замечая  всякие
мелочи вроде пары  ярких  бабочек  или  алой  от  маков  полянки.  Жизнь
все-таки прекрасна, и она и не думала кончаться. Эрасти  довольно  долго
бродил по Саду, но Геро нашел почти на том месте, с которого начал  свои
поиски. Оказалось, она все это время бегала по его следам.  Кэрна  хотел
посмеяться над этим совпадением, но  лицо  женщины  было  напряженным  и
расстроенным. Эрасти, сам не понимая, как это у него вышло, обнял ее  за
плечи.
   - Что случилось? Сон? Память?
   - Ни то, ни другое, - она не вырывалась, да и зачем, они  ведь  стали
настоящими друзьями безо всяких клятв и обетов. Ему бы  и  в  голову  не
пришло воспользоваться этой дружбой, и Геро  это  понимала.  Она  вообще
многое понимала, в отличие от Циа, которую ничего  не  волновало,  кроме
собственных желаний.
   - Что-то не так в Саду?
   - Эрасти, -  Геро  как-то  по-кошачьи  извернулась,  умудрившись,  не
разрывая кольца обхвативших ее рук,  заглянуть  Проклятому  в  глаза,  -
Эрасти, что-то случилось с твоим камнем. В нем  словно  огонь  вспыхнул,
даже утки и те перепугались.
   - Расскажи подробнее.
   - Да рассказывать-то особенно  и  нечего.  Полыхнуло,  я  сначала  не
поняла что. Утки в стороны, у меня на пальце  словно  маленький  костер,
хотя жара не было. А потом все погасло,  -  она  чуть  ли  не  удивленно
посмотрела на руку: черный камень казался прежним.
   - Ты поняла, что это значит?
   - Третий шаг?
   - Да. Кто-то совершил подлость, без которой  Тарра  вполне  могла  бы
обойтись. Осталась еще одна, последняя, после чего понесется... Так что,
дорогая Эстель Оскора, наше ожидание заканчивается. Пару  здешних  дней,
если не меньше, и если не будет другого выхода,  придется  проламываться
домой в открытую. Пойдем в беседку, что ли, нам нужно поговорить  Что-то
мне подсказывает, что я должен сделать это сейчас а то не успею.
   Герика молчала, пока  они,  держась  за  руки,  шли  между  цветущими
кустами, утреннее солнце играло на каплях росы,  щебетали  птицы,  прямо
перед ними пролетела большая глупая стрекоза. Сад  захлебывался  поздней
весной, и под ясным синим небом,  среди  молодой  листвы  и  цветов  его
собственные мысли показались Эрасти нелепыми и невозможными...
 
2885 год от В.И. 
23-й день месяца Медведя. 
Арция. Урб. 
 
   Герцог Эстре был в седле, когда брат Ее Величества, зевая,  соизволил
выйти во двор. Александр равнодушно наблюдал, как Фернан Реви садился на
коня, но внутри его все кипело. Этот выскочка и наглец, навязанный ему в
спутники, ничего не понимал в том, чем они занимались, постоянно путался
под ногами и при этом развлекался в меру своего достаточно-таки убогого,
с точки зрения Сандера, воображения. Ночные попойки и распускание рук по
отношению  к  женам   и   дочерям   хозяев   замков,   в   которых   они
останавливались, вызывали  у  Александра  отвращение.  Впрочем,  нобили,
пресмыкающиеся