жив.
     - Вот и хорошо. Но голова, наверное, как в тумане.
     - Вот уж нет. У меня все так болит, что я просто не в состоянии отключиться, а уж тем более отправиться на небеса. И еще я тебя хочу.
     - Ты хоть понимаешь, что ты говоришь?
     - Да, я прекрасно понимаю, что говорю. Звучит довольно странно, не так ли?
     - Надеюсь, я смогу привыкнуть к твоей манере выражаться, так же как Марвин, узнав меня получше, со временем привыкнет ко мне и станет называть меня Шерлок, - медленно проговорила Лейси, глядя сверху вниз на мужчину, который за короткое время стал для нее самым важным из всего, что было в ее жизни.
     - Это здорово, - сказал Сэвич. - Пожалуй, насчет "хочу" я в самом деле выступил не вовремя. Это заявление было несвоевременным и грубоватым. Сорвалось с языка - ты уж прости. А что, если я попробую вернуться к этой теме несколько позже, когда эти трое перестанут на нас пялиться?
     - Отличная идея.
     Удовлетворенный ответом, Сэвич уронил голову - на этот раз он в самом деле уснул.
     - Малышка Шерлок-Сэвич, - пробурчал Марвин. - Вот это прикол так прикол. Фазз будет так ржать, что, наверное, пасть себе порвет.
     - Мне больше нравится просто Шерлок-Сэвич, - заявила Салли. - Это что-то особенное. С такой фамилией вполне можно претендовать на пост директора Бюро.
     Через несколько минут Куинлан, стоявший у телефона в дальнем конце комнаты, положил трубку и сказал:
     - Машина была арендована неким Марлином Джоунсом. Он расплатился наличными, но при этом показал сотруднику агентства по прокату кредитную карточку, на которой было указано его имя, и предъявил водительские права.
     - Мне это не нравится. - Лейси побледнела. - Очень не нравится. Но погодите, на фотографии-то наверняка был другой человек, ведь так?
     - Фотография на правах была замусоленная и расплывчатая, но, поскольку права были на то же имя, что и кредитка, это не вызвало у сотрудника никаких подозрений.
     - Джоунс. Марлин Джоунс. Эй, да ведь это серийный убийца, верно? - вскинулся Марвин-вышибала, который сидел за кофейным столиком и листал старый номер журнала "Экономист". - Я думал, что его держат в камере в Бостоне.
     - Так оно и есть, - подтвердила Лейси. - Не далее как вчера я с ним разговаривала. Он действительно в камере, причем в тюрьме, где режим безопасности чуть ли не самый строгий из возможных. Во время нашей последней встречи он ударил в висок своего адвоката и вырубил того на месте. Когда мы ехали сюда, по радио в новостях передали, что первое, что Большой Джон Баллок сказал, придя в себя, было: "Я добьюсь освобождения этого маленького ублюдка, чтобы получить возможность убить его". После этого он опять потерял сознание. По мнению врачей, у него сотрясение мозга.
     - Этот парень настоящий клоун, - сказал Куинлан.
     - Я не думаю, что слова Баллока можно списать на сотрясение мозга, - возразила Лейси. - Уверена, что Большой Джон знал, что говорит.
     - А я-то надеялась, что одним адвокатом станет меньше, - с кухни подала голос Салли. - Джеймс, иди сюда и помоги мне. Нам всем надо пообедать, уже почти пять часов.
     - Пойду наловлю окуньков, - сказал Марвин, вставая. - Где удочки, Куинлан?
     - А почему этот тип ударил своего адвоката? - спросила Салли у Лейси, шинкуя морковь и время от времени подъедая кусочек-другой.
     - Адвокат приказал ему заткнуться, потому что Джоунс в разговоре со мной признал, что убивал женщин в Сан-Франциско. После этого Марлин словно с цепи сорвался. Очевидно, он терпеть не может грубые выражения - даже когда их произносит мужчина. Жаль, что, когда его брали, полицейские не пристрелили его на месте, - вздохнула Лейси. Потом она медленно встала и сказала:
     - Пожалуй, мне лучше позвонить Джимми Мэйтланду. Боюсь, вся эта история ему очень не понравится.

***

     Лежа на диване, Сэвич занимался штопкой. Чтобы чувствовать себя хорошо, ему нужно было самую малость: лежать спокойно, не дышать глубоко и - в те моменты, когда глаза его были открыты, - видеть перед собой Лейси Шерлок. Шерлок-Сэвич. Звучит в самом деле замечательно, подумал Диллон. Он никак не мог дождаться того момента, когда они останутся наедине и он сможет поцеловать ее. После чего он собирался сделать ей предложение, на этот раз уже в более удобоваримой форме.
     Боль в ребрах, бедре и лодыжке была не такой уж сильной, но Сэвича раздражало, что, вместо того чтобы утихнуть окончательно, она то и дело возвращается, накатывая волнами.
     Он почувствовал на щеке руку Лейси.
     - Я принесла тебе таблетку обезболивающего, - сказала она. - Открой рот.
     Сэвич повиновался. Вскоре боль настолько утихла, что он почти забыл о ней.
     - Хорошее лекарство, - сказал он.
     - Самое лучшее, - откликнулся Куинлан, - Прописано нашим любимым врачом.
     - А, доктором Недом Брэйкером.
     - Ну да. Он велел, чтоб ты позвонил ему, если нужно, чтобы он приехал и тебя осмотрел.
     - Давайте позвоним, - сказала Салли. - Сэвич, ты в самом деле неважно выглядишь.
     - Я чувствую себя лучше с каждой минутой, - сказал Дил-лон. - Нет, в самом деле. Я же не враг себе. Все в порядке.
     - Ну что, может, съешь что-нибудь? Марвин поймал трех окуней, причем довольно крупных. Я их выпотрошил, а Салли зажарила.
     При этих словах Куинлана Сэвич почувствовал резкий приступ тошноты. От одной мысли о жареной рыбе его едва не вывернуло наизнанку.
     - Думаю, не стоит, - сказала Лейси, осторожно приложив ладонь к щеке Сэвича. - Вкуснятину мы оставим себе, а он может съесть немного супа. У тебя найдется куриный бульон и вермишель, Салли?
     Не желая оставлять Диллона одного, Лейси всю ночь проспала рядом с ним на расстеленных на полу трех одеялах, то и дело прислушиваясь к его дыханию. Наутро, проснувшись, она вышла ненадолго из дома, а когда вернулась обратно, то увидела, что Диллон, заросший щетиной, стоит у небольшого бара, отделяющего кухню от гостиной, и пьет кофе.
     - Смотри-ка, ты и в самом деле не умер, - сказала она. Сэвич улыбнулся Лейси, глядя на нее поверх чашки.
     - Нет, конечно. Большое тебе спасибо за то, что ты всю ночь была рядом. Знаешь, чем бы мы могли с тобой заняться, Шерлок? Раздеться догола и устроить соревнование - на ком больше синяков и кровоподтеков. Пожалуй, теперь уже я тебе в этом не уступлю. Как твой бок?
     - Синяки почти сошли. Диллон, а каким образом Марлин Джоунс мог арендовать машину?
     - Очевидно, это сделал кто-то другой, использовав его документы. Мы с тобой завтра отправимся в Калифорнию, ладно?
     - Нет. Мы сделаем это не раньше, чем ты полностью поправишься. Я не хочу больше рисковать твоей жизнью.
     - Красиво говоришь.
     Лейси подошла к Диллону, ласково поцеловала в губы и осторожно задрала на нем рубашку.
     - Ну что же, если быть объективной, должна признать, что мои ребра были больше похожи на звездно-полосатый флаг, чем твои.
     Сэвич почувствовал, как пальцы Лейси легонько, чтобы не причинить боли, прикоснулись к его боку - они просто скользнули по его коже, но, к своему немалому изумлению, он тут же отреагировал на это эрекцией.
     - Не могла бы ты потрогать меня немного ниже? - прошептал он. Диллон вовсе не собирался это говорить - слова сами собой сорвались у него с языка.
     Рука, ласкавшая его, замерла на месте. Лейси расхохоталась.
     - Диллон, мне придется купить для нас билеты в салон первого класса!
     - Да, это было бы здорово. Послезавтра я уже буду в полном порядке, клянусь. Таким образом, завтра у нас будет целый день, чтобы обсудить с Куинланом кое-какие планы.
     Вдруг Сэвич с шумом втянул воздух и уставился на Лейси. Ее пальцы, пробравшиеся под резинку его трусов, стали тихонько поглаживать волосы у него в паху. Он понял, что еще минута - и он закричит или застонет в голос, и причиной тому будет отнюдь не боль в ребрах. Пальцы Лейси тем временем прикоснулись к его члену, затем она мягко сжала его в ладони. Диллон почувствовал, что сейчас либо умрет, либо извергнет семя, что было бы явно преждевременно. Случилось, однако, не то и не другое, а то, что чаще всего происходит в таких случаях, - в дом ввалился Марвин, во все горло распевающий какую-то песню.
     - Извини, - сказала Лейси и поцеловала Диллона в ухо. Сэвич тяжко вздохнул.
     - Как ты думаешь, - спросил он, - может, я в своей предыдущей жизни совершил какой-то очень плохой поступок и теперь мне приходится за него расплачиваться?
     - Ты что-то тяжело дышишь, Диллон, - подозрительно посмотрел на них Марвин. - Эй, малышка, что это ты тут делаешь с нашим парнем?
     - Я его просто осматривала - точно так же, как вчера это делал ты, Марвин.
     - Сомневаюсь, малышка, очень сомневаюсь. По-моему, бедняга подвергся пыткам, да еще каким!

Глава 27

Лейси долго глядела на кнопку звонка, не решаясь нажать. Сэвич не торопил ее, молча разглядывая открывающийся за особняком, перед которым они стояли, чудный вид на остров Ал-катрас и пролив Золотые Ворота. День был прохладный и солнечный до боли в глазах. Залив бороздили десятки парусных лодок и яхт. Порывистый свежий ветер с моря так и норовил забраться под одежду.
     Полная чернокожая женщина средних лет с очень приятным лицом и глазами, в которых светился живой ум, открыла дверь, ахнула и сгребла Лейси в объятия.
     - Девочка моя, это ты, в самом деле ты, - причитала она. - Слава Богу, что ты приехала домой. Мне уже несколько недель подряд говорили, что ты должна приехать, и вот, наконец, ты здесь. А я-то уже думала, что ты больше не вернешься.
     Лейси тоже от души обняла негритянку. Изабелла всегда была для нее роднее, чем женщина, живущая в роскошно обставленной спальне наверху. Чернокожая Изабелла появилась в доме Шерлоков еще до рождения Лейси и с тех пор бессменно исполняла обязанности экономки и повара.
     - Я так рада видеть тебя, Изабелла, - сказала Лейси, отступая на шаг назад и вглядываясь в такое знакомое и такое любимое лицо, излучавшее теплоту и добрый юмор. - У тебя все в порядке? Как твои дети?
     - С моими-то домашними все в порядке, Лейси, а вот у твоих дела неважные, совсем неважные. Отец стал такой замкнутый и все молчит. Мама теперь совсем не выходит из своей комнаты - целыми днями сидит и смотрит какие-то дурацкие телепередачи. Говорит, что собирается написать книгу, а когда ее издадут, она, дескать, станет очень богатой и уйдет от твоего отца. Эй, а это еще кто с тобой?
     - Познакомься, это Диллон Сэвич. Он тоже работает в ФБР. Диллон, это Изабелла Таннер. Именно она поведала мне после моего шестнадцатилетия о том, что молодые люди - коварные и испорченные существа, и именно она предупреждала меня, чтобы я держалась подальше от "ягуара" Билли Уэлмана.
     - Жаль, что ты ее не послушалась.
     - О Боже, Лейси, ты хочешь сказать, что этот сосунок ползал по тебе в своем крохотном "ягуаре", покрывая тебя слюнями? Господи, а я-то думала, что сумела предостеречь тебя.
     - Мисс Изабелла, - сказал Сэвич, пожимая чернокожей женщине руку, - со всей ответственностью вам заявляю, что, если не считать того "ягуара", Шерлок не садилась здесь, в Сан-Франциско, ни в одну машину ни с одним молодым человеком. Так что ваши старания не пропали даром.
     - Надо же, вы называете ее Шерлок, - всплеснула руками Изабелла, колыхнув внушительных размеров грудью. - Это звучит немного странно, но в то же время довольно занятно. Ну что ж, проходите. Я напою вас хорошим чаем. И лепешки у меня только что из печки.
     - Кто там, Изабелла? - донесся откуда-то женский голос. Лицо негритянки стало совершенно бесстрастным. Медленно повернувшись на голос, она крикнула:
     - Это ваша дочь, миссис Шерлок!
     - Нет, этого не может быть. Белинда мертва. Не будь со мной такой жестокой, Изабелла.
     - Это не Белинда, а мисс Лейси.
     - Лейси? Вот оно что. Она сказала, что собирается вернуться домой, но я не поверила.
     - Не обижайся, Лейси, - поспешила успокоить свою любимицу Изабелла. - Просто сегодня у нее не самый лучший день, вот и все. И потом, тебя так долго здесь не было.
     - Как и Белинды, - вставила Лейси.
     При этих ее словах Изабелла лишь взмахнула руками.
     - Проходи в гостиную, дорогая, - сказала она и, повернувшись к лестнице, ведущей на второй этаж, крикнула:
     - Миссис Шерлок, вы спуститесь?
     - Естественно. Я сейчас приду, только сначала мне нужно почистить зубы.
     Разглядывая гостиную, Сэвич решил, что дом Шерлоков похож не столько на семейный очаг, сколько на музей. Все вокруг сверкало чистотой - очевидно, благодаря усилиям Изабеллы, - но выглядело на редкость чопорным и холодным.
     - В этой комнате никогда никто не засиживается, - сказала, обращаясь к Диллону, Лейси. - Она какая-то неуютная и... чересчур официальная, что ли. Ты согласен? Я уж и забыла, какую тоску она нагоняет. Лучше нам пойти в отцовский кабинет. Обычно я проводила большую часть времени там.
     Любому, входящему в кабинет судьи Шерлока, сразу становилось ясно, что в этой комнате обитает мужчина. Здесь царил так называемый творческий беспорядок. Повсюду были разложены стопки книг и журналов. Мебель - громоздкая, обитая темно-коричневой кожей - выглядела мрачновато, но устилавшие пол восточные, по всей видимости, афганские ковры теплых тонов радовали глаз. Подоконник широкого окна был уставлен множеством горшков с папоротниками. Среди них затерялся телескоп. Сэвич ожидал увидеть нечто совсем иное - он, пожалуй, и сам не смог бы определить, что именно, но уж никак не это обжитое, заботливо обустроенное помещение, которое его обитатель явно очень любил и в котором наверняка проводил много времени.
     - Какая замечательная комната, - заметил Диллон, глубоко вздохнув.
     - Да, верно, - согласилась Лейси и прошла к выходящему на залив окну. - Это самый красивый вид в Сан-Франциско, откуда бы ты ни смотрел. - Тут губы Лейси сами собой расплылись в улыбке - на пороге кабинета возникла Изабелла с тщательно начищенным серебряным подносом в руках. - О, Изабелла, эти лепешки пахнут просто восхитительно. Я так давно их не ела.
     Сэвич, не теряя времени, откусил солидный кусок от лепешки, украшенной кремом. В этот момент дверь снова отворилась, и в кабинет с грацией королевы вошла одна из самых красивых женщин, которых ему когда-либо доводилось видеть. Его отец называл таких женщин весьма колоритно - "полный улет". При этом ни в ее лице, ни в ее фигуре нельзя было заметить никакого сходства с Лейси. В отличие от дочери, у которой волосы были золотисто-рыжие, мать оказалась блондинкой, с волосами мягкими и легкими, как нежный шелк. У Лейси глаза были светло-зеленые, у ее матери - ярко-синие. Лейси была девушкой рослой - в ней было по меньшей мере пять футов восемь дюймов, в то время как миссис Шерлок, женщина хрупкая и тонкокостная, была не выше пяти футов трех дюймов. Лейси была облачена в деловой темно-синий шерстяной костюм и кремовую водолазку, ее мать - в шелковое платье персикового цвета. Великолепные волосы миссис Шерлок были сколоты на затылке золотой заколкой. Ни в одежде, ни в украшениях матери Лейси не было ничего слишком дорогого или броского, но с первого взгляда было ясно, что это женщина из хорошей семьи, привыкшая жить в достатке. Лицо свежее, гладкое, почти без морщин. Должно быть, ей было далеко за пятьдесят, а то и к шестидесяти, но Сэвич дал бы ей сорок пять, если бы не знал, что ее старшей дочери, которую несколько лет назад убил маньяк, будь она жива, сейчас было бы почти сорок.
     - Значит, вы и есть Диллон Сэвич, - сказала миссис Шерлок, остановившись неподалеку от двери. - Вы тот самый человек, который говорил с отцом Лейси по телефону после того, как я сказала ей, что мистер Шерлок пытался сбить меня своим "БМВ".
     - Да, мэм. - Сэвич подошел к матери Лейси и протянул руку. - Я действительно Диллон Сэвич. Как и ваша дочь, я работаю в ФБР.
     Лейси показалось, что прошла целая вечность, пока миссис Шерлок собралась пожать протянутую ей руку.
     - У вас слишком броская внешность, - заявила мать Лейси, пристально разглядывая Сэвича. - Я никогда не доверяла красивым мужчинам. Отец Лейси - красивый мужчина, и посмотрите, что из всего этого вышло. Насколько я могу судить, вы еще и великолепно сложены. Вы спите с моей доверью?
     - Миссис Шерлок, может быть, вы выпьете чашечку чая? - заговорил Сэвич своим мягким, сочным голосом, игнорируя заданный ему вопрос. - Чай прекрасный - как я понимаю, индийский. Уверен, что и лепешки вам понравятся. Они просто восхитительные. Изабелла прекрасно готовит. Вам очень повезло с поварихой.
     - Привет, мама, - поздоровалась Лейси.
     - Лучше бы тебе не приезжать, Лейси, но твой отец будет рад. - Миссис Шерлок говорила с жалобными интонациями, как будто упрекая в чем-то, но красивое лицо ее оставалось совершенно бесстрастным. Сэвича это немало удивило. Неужели эта женщина никогда и никак не проявляла своих эмоций - ни гнева, ни радости? Неужели ничто не могло заставить ее сбросить маску равнодушия?
     - Мне показалось, ты хотела, чтобы я приехала.
     - Поначалу так и было. Потом я решила, что тебе нечего тут делать. Здесь творится что-то не то, явно не то. Но раз уж ты приехала, то, полагаю, захочешь остаться.
     - Всего на несколько дней, мама. Ты не будешь возражать, если Диллон тоже погостит у нас?
     - Он слишком красив, - отрезала миссис Шерлок. - Однако и в этом случае, как я понимаю, выбора у меня нет. Наверху по меньшей мере четыре пустые спальни. Он может разместиться в одной из них. Надеюсь, что ты не спишь с ним, Лейси. На свете столько всяких болезней, и все их разносят мужчины. Разве тебе об этом не известно? Теперь это наконец-то доказано, но я и раньше это точно знала. Именно поэтому я перестала спать с твоим отцом. Не хочу, чтобы он заразил меня какой-нибудь гадостью.
     - Чашечку чая, мэм?
     Миссис Шерлок приняла из рук Сэвича чашку из китайского фарфора и присела на краешек обтянутого дорогой коричневой кожей стула.
     - Ненавижу эту комнату, - сказала она, обводя взглядом кабинет мужа и отхлебывая из чашки. - И всегда ненавидела. А вот гостиную я люблю. Я сама ее отделывала. Лейси вам рассказывала об этом, мистер Сэвич?
     Было заметно, что Сэвич лихорадочно обдумывает ответ, Лейси же выглядела просто усталой. Очевидно, такие разговоры были ей не в диковинку. Диллону пришло в голову, что миссис Шерлок вела себя примерно так же, как одна его родственница, тетушка Мими, - та тоже, поминутно твердя всем и каждому о своей "хрупкости и незащищенности", считала возможным говорить что ей вздумается - лишь бы быть в центре всеобщего внимания. Сэвич не сомневался, что миссис Шерлок в самом деле страдает каким-то психическим заболеванием, но невольно задавался вопросом, что в ее поведении в самом деле обусловлено болезнью, а что является плодом ее распущенности и не имеет к заболеванию никакого отношения.
     - Я забыла рассказать ему об этом, мама, - ответила Лейси. - Но что касается этой комнаты, она не так уж плоха. Здесь так много книг.
     - Терпеть не могу беспорядок, - заявила миссис Шерлок. - Беспорядок - признак хаотичности мышления. Твой отец собирается продать свой "БМВ". Кажется, вместо него он хочет купить "мерседес" - не знаю, правда, какой модели. Если это окажется большая машина, мне придется быть очень осторожной, когда он садится за руль. Ты знаешь, когда стоишь на подъездной аллее, из-за кустов совсем ничего не видно, и машина появляется совершенно неожиданно, как в тот раз, когда твой отец чуть не сбил меня.
     - А когда это случилось, мама? Недавно?
     - О нет, это было прошлой весной. - Миссис Шерлок сделала паузу, отхлебнула из чашки еще глоток чая и едва заметно нахмурилась, глядя на расстеленный у ее ног замечательный тебризский ковер. Впрочем, даже теперь на ее высоком аристократическом лбу не появилось ни одной морщинки. Она взмахнула изнеженной, лилейной ручкой. - Или прошлым летом. Сейчас уже трудно вспомнить. Но если уж я что-то запомню, то это навсегда.
     - Да, мама, я знаю.
     - Возможно, ваш муж купит какой-нибудь небольшой "мерседес", - встав