ходил хмурый с той самой ночи, когда набросился с  обвинениями  на
Ларен и Меррика. В день отъезда он позволил Ларен обнять себя и  поцеловать,
однако, когда Меррик опустился  на  корточки  перед  мальчиком,  Таби  молча
отвернулся от него.
   Ларен ясно видела, какую боль он причиняет  Меррику,  и  в  ней  вспыхнул
неукротимый гнев. Схватив Таби за руку, она рывком заставила его  обернуться
к ней лицом:
   - Так-то ты обращаешься с человеком, который спас тебе жизнь,  который  и
меня тоже спас! С человеком, который старается  вернуть  тебе  все,  что  ты
утратил?
   Таби опустил голову, ковыряя босыми пальцами землю.
   - Отвечай, Таби! Ты знатного рода, а ведешь себя как сын  рабыни!  Что  с
тобой происходит?
   - Он меня не любит.
   Ларен отшатнулась, на миг едва не лишившись дара речи.
   - Что ты сказал?
   - Он не любит меня, Ларен, а то бы он не бросил меня, не стал бы говорить
дяде Ролло, где я живу.
   - Хватит молоть вздор. Послушай, Меррик любит тебя  намного  больше,  чем
любого другого человека.
   - Нет, - качнул головой Таби, - вовсе  нет.  Он  бы  не  уехал  от  меня.
Тебя-то он берет с собой!
   - Тут совсем другое дело. Меррик согласился наконец, что, если он приедет
один, дядя Ролло может и не поверить ему. Я знаю всех и  каждого  при  дворе
дяди Ролло и сумею помочь Меррику. Тебе же надо остаться здесь, чтобы ты был
в безопасности, а с собой взять тебя он не может, потому что будет все время
волноваться за тебя.
   - А за тебя он не боится?
   - Меньше, чем за тебя. Я выкручусь, я уже не раз Это доказывала.
   - А я разве нет?
   - Ох,  упрямец  маленький!  -  Пальцы  Ларен  пытались  расчесать  густые
спутавшиеся волосы. - Послушай же,  Таби.  Я  еду  с  Мерриком,  потому  что
пригожусь ему, а тебя он оставляет здесь, так как очень любит и боится,  что
кто-нибудь может причинить тебе вред.
   - А он не боится, что кто-нибудь причинит вред тебе?
   Ларен покачала головой: она знала, что Меррик тревожится и за нее, однако
это ни в какое сравнение не шло с его чувствами к Таби. Меррик  сам  не  мог
разобраться в этих чувствах, но они были столь сильны, что  викинг  оказался
совершенно беззащитным против них. Ларен смирилась с этим, хотя  по-прежнему
испытывала боль при мысли, что Таби занимает в его душе  куда  более  важное
место, чем она сама.
   - Мне никто ничего не сделает, - сказала она, поднимаясь,  но  не  убирая
руки с плеча Таби. - А теперь подойди к Меррику. Ты не должен злоупотреблять
его любовью.
   Таби долго молча глядел  на  нее,  потом  обернулся  к  Меррику,  который
негромко разговаривал с Олегом и Рораном. На лице мужа она увидела скорбь.
   Таби медленно направился к нему. Едва Меррик увидел малыша, темная печаль
в его глазах мгновенно растворилась в радостном облегчении.  Прижав  Таби  к
груди, Меррик закрыл глаза, тихонько нашептывая что-то в ухо  Таби.  Что  он
говорил ему? Даже смеясь и весело болтая с Ларен, он никогда  не  глядел  на
нее с такой всепоглощающей нежностью, с такой лаской. Впервые в жизни  Ларен
ощутила зависть к своему брату. Печаль терзала ее  сердце,  Ларен  с  трудом
сглотнула подступивший к горлу комок и отвернулась.
   Отыскав Сарлу, Ларен еще раз обняла ее на прощание, и они пошли вместе по
узкой тропинке к причалу. Ларен тихонько  объясняла  Сарле,  как  сделать  к
дичине подливку из морошки, лесного ореха  и  лука,  -  два  дня  назад  все
хвалили жаркое, приготовленное по  ее  рецепту.  Сарла  серьезно  слушала  и
кивала, запоминая.

Глава 20

   - Сказку, Ларен, расскажи сказку!
   - Да, - произнес Роран, - хватит тебе, госпожа, сидеть тут  без  дела  да
думать о своем Меррике, который смеется над нами, пока  мы  надрываемся  над
веслами.
   Как раз поднялся ветер, и гребцы могли отдохнуть. Они расселись на  своих
ларцах, лицом к Ларен. Ларен улыбнулась и сказала:
   - Внимайте, я поведаю вам подлинную  историю.  Веланд,  советник  герцога
Ролло, повествовал о том, как Карл Третий, король франков,  пригласил  моего
дядю в Париж принести ему клятву верности. Карл приказал Ролло опуститься на
колени и поцеловать ему ногу, как  подобает  подданному  короля,  и  дядя  в
торжественной тишине опустился на колени, только целовать Карлу ногу  он  не
стал, вместо этого ухватил франка за пятки и столкнул его с трона  так,  что
тот шлепнулся на спину.
   Меррик и его люди схватились за животы от смеха. - И что же тогда  сделал
король? - поинтересовался старый  Фиррен,  аккуратно  сплевывая  за  борт  -
Придворные подхватили короля. Они едва дышали, боялись,  что  их  повелитель
прикажет им покончить с Ролло, но они прекрасно понимали, что в такой  битве
почти всем им придется погибнуть.
   Король  Карл  стоял  среди  своих  людей,  отряхивая  пыль  с   нарядного
шерстяного платья пурпурного цвета,  и  таращился  на  Ролло.  Придворные  в
страхе переминались на месте. Наконец, к их великой радости, Карл улыбнулся,
потом откинул голову и захохотал. Он объявил, что вполне доволен дерзостью и
отвагой Ролло, поскольку теперь уверен, что  владыка  викингов  не  позволит
новым захватчикам подниматься по Сене и разорять города. Этого Карла считали
простаком, но с моим дядей он обошелся вовсе не  глупо,  он  отдал  ему  все
земли на северо-западе, а за это Ролло обещал ему защиту. Пять лет миновало,
и мир пока не нарушен. Все даны и норвежцы  уважают  моего  дядю  и  боятся,
потому что у него много хорошо обученных  воинов,  к  тому  же  он  построил
крепости и снарядил их оружием. При короле Карле  франки  наконец-то  зажили
спокойно.
   Олег почесал пробивавшуюся бородку:
   - Слыхал я, говорили, будто твой дядя вовсе отказался присягать в  Париже
и послал франкскому королю сообщение, в котором говорилось: мы  не  признаем
никакого владыки, мы все равны. И к тому же он еще  плюнул  на  пергамент  и
растер слюну большим пальцем.
   - Не знаю, произнес ли мой дядя такие слова, хотя это похоже на него.  Он
человек надменный и беспощадный и никому  не  подчиняется.  Однако  я  точно
знаю, что он побывал в Париже, это так же верно, как то, что Веланд  никогда
не лжет. К тому же Отта, другой советник дяди, подтверждает его  рассказ.  -
На миг она смолкла, потом прибавила; - L-Если Ролло кого и боялся  в  жизни,
то это Альфреда, короля саксов, но Альфред уже  двадцать  лет  как  умер,  и
теперь никто не  тревожит  Ролло,  даже  его  родичи,  правители  Оркнейских
островов, которые порой грозятся уничтожить его, если он не поделится с ними
своими обширными владениями. Беспокойный они народ, эти владыки островов.
   - Значит, Ролло и вправду родом с Оркнейских островов?
   - Да, правда. Дядя Ролло говорил мне давным-давно, что они там  настоящие
дикари.
   - Так уж и дикари? - заинтересовался Роран.
   -  Они  даже  писают  в  доме,  такие  они  невежественные.  -  Ларен   с
удовольствием прислушивалась к хохоту своих друзей, подставляя  лицо  южному
ветру, скользившему вдоль борта ладьи. Море затихло, вода стала темно-синей,
по ней лишь изредка пробегали невысокие барашки. Викинги плыли вдоль берега,
стараясь не терять землю из вида. К ночи, если  ветер  продержится  и  дождь
обойдет их стороной, они достигнут Сены.
   - Отдать землю Ролло и сделать его герцогом - все  равно  что  браконьера
превратить в лесника, - пробормотал Меррик. Он взялся за весло и стал грести
сильными ритмичными рывками. Мужчины последовали его примеру.  -  Да,  этого
Карла дураком не назовешь. Он подарил твоему дяде уже захваченную добычу. Да
он мудрец!
   - Ты говоришь так, будто мой дядя - наивный ребенок,  которого  приманили
погремушкой. Меррик расхохотался:
   - О нет, Ларен, я бы  не  посмел  отзываться  так  о  легендарном  Ролло,
которого все боятся и чтят. Твой дядя  желал  надежности  и  покоя  -  и  он
получил их, избавился от хлопот и добыл землю  для  своего  народа  и  своих
наследников. Если человек решил  обзавестись  хозяйством,  он  старается  не
ссориться с соседями. А теперь расскажи мне подробнее про Отту и Веланда.
   - Отта стал спутником моего дяди, когда король Харальд  изгнал  Ролло  из
Норвегии. Он моложе дяди и очень умен. Веланд командует воинами моего  дяди,
они выросли вместе, сражались бок о  бок,  женились  в  один  день  и  почти
одновременно овдовели. Они очень дружны.
   Гребцы затеяли уже свой разговор, и Ларен пристроилась  рядом  со  старым
Фирреном, который твердой рукой направлял ладью. Полуденное  солнце  светило
Ларен в лицо, и она задремала. Когда она очнулась, солнце уже  ушло,  а  над
ней, широко распахнув объятия, стоял Меррик.
   - Мы вошли в Сену и плывем  на  юг  вниз  по  реке.  Мы  разобьем  лагерь
поблизости от Руана. Всем надо хорошенько умыться и приодеться  прежде,  чем
мы войдем во дворец твоего дяди.
   Ларен вспомнила о трех платьях, которые Илерия успела соткать и сшить для
нее. Они хранились теперь в ларце Меррика, все три из  тончайшего  льна.  Да
уж, она постарается предстать перед нормандцами в самом лучшем наряде.
   Гребцы вытянули ладью на узкую пустынную полосу берега под сенью берез  и
тополей. Наступил теплый  вечер,  мухи  и  комары  как  безумные  кружили  в
воздухе, волна тихо плескалась о берег. Поблизости не было ни одной деревни.
Все было очень мирно.
   - Держи нос по ветру, Эллер, - приказал Меррик, - не пропусти врагов.
   - Я буду настороже, Меррик, не тревожься. И  все  же  Меррик  волновался,
хотя и не из-за врагов, которые могли бы  обрушиться  на  них  внезапно.  Он
уступил вполне разумным доводам Ларен,  которая  сказала,  что  если  Меррик
явится к Ролло один,  то  ее  дядя  скорее  всего  просто  выгонит  его,  не
выслушав, а то и убьет,  прогневавшись  на  столь  нелепую  выдумку.  Меррик
согласился с Ларен и взял  ее  с  собой,  однако  ему  крайне  не  нравилось
положение, в какое они попали.
   Конечно, Ролло не прикажет его казнить, хотя он и взял в жены  племянницу
герцога, предназначенную наследнику данов. Меррик понимал, что Ролло  сумеет
примириться с этим браком.  Но  кто  же  окажется  тем  предателем,  который
организовал похищение Ларен и Таби? Хельга? Вероятно... Тем более что  Ларен
в своем поэтическом повествовании дала ясно понять, что  именно  эту  сестру
она считает виновной. Но опыт подсказал Меррику: то, что кажется  простым  и
ясным, на деле часто оборачивается сложным.
   Улегшись,  Меррик  повернулся  на  бок,  притянул  Ларен  к  себе.  Запах
нагревшегося волчьего меха  и  прикосновение  теплой  кожи  Ларен  мгновенно
возбудили его. Он откинул легкие пряди с лица Ларен  и  поцеловал  мочку  ее
уха, стараясь, однако, не разбудить ее.
   Меррик сам уже задремал, когда послышался вопль Ларен. Она изо  всех  сил
вырывалась из его объятий, дыхание со свистом вырывалось из  ее  груди,  она
непрерывно вскрикивала болезненным жалобным голосом, от  которого  сердце  в
груди Меррика сжалось.
   Он сильно встряхнул ее:
   - Очнись, Ларен, это сон, всего-навсего  сон.  Ларен  задрожала,  открыла
глаза и всхлипнула, пытаясь, удержать слезы.
   - Все тот же сон, Ларен? Она кивнула.
   - Тебе давно уже не снились кошмары. Опять приходили те люди за  тобой  и
Таби?
   - Я очень отчетливо вижу их лица, Меррик. Как ты думаешь, они по-прежнему
в Руане?
   - Тех самых наемников,  конечно,  давно  уже  нет,  но  найдутся  другие.
Разумеется, найдутся. Клянусь богами, мне не следовало соглашаться с  тобой.
Почему я не оставил тебя  в  Мальверне,  в  полной  безопасности?  -  Меррик
выругался.
   - Я в полной безопасности, если ты рядом. Ты знаешь это. Меррик.  Прости,
что разбудила тебя.
   - Тебе не за что извиняться. Да, со мной тебе ничего не грозит. Если  они
придут сюда, я их убью. А теперь спи, ночь еще не прошла.
   Ларен прижалась к нему, впитывая тепло его тела. Уткнувшись мужу в грудь,
она прошептала:
   - Ты скучаешь по Таби?
   - Да, очень. Он - моя радость  и  моя  боль  на  всю  жизнь.  Если  б  он
принадлежал не Ролло, он остался бы со мной навсегда.
   - У тебя острый глаз, Меррик.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Жалкий, грязный мальчишка встретился тебе на невольничьем рынке, и  все
же он сразу понравился тебе. Ты сумел разглядеть, кто он и  каков,  и  сразу
принял то, что поведали тебе твои глаза.
   - Верно, но я и не задумался над  его  происхождением.  И  ты  тоже  была
замурзанной и такой тощей, что я мог  обхватить  твою  шею  двумя  пальцами,
однако я принял и тебя, спас, сделал из тебя скальда и жену в придачу.
   Ларен приподнялась на локтях, пытаясь разглядеть лицо Меррика в полумраке
шатра. Она чувствовала на лице его теплое дыхание.
   - Ты хороший, человек, Меррик.
   - Это все, что  ты  можешь  сказать  обо  мне?  Она  покачала  головой  и
принялась целовать его, приговаривая:
   - Ты мой возлюбленный, самый замечательный, хотя, говорят, тебе надо  еще
поупражняться.
   Меррик легонько шлепнул Ларен и тут же принялся гладить ее.
   Ларен изогнулась в его руках, шепча:
   - Что теперь станется с Сарлой? Я не знаю, как принято у вас обращаться с
вдовами. Дядя Ролло выдал бы ее замуж за нужного ему человека.
   - Мне это не по душе, и отец тоже никогда так не поступал.  Конечно,  все
переговоры ведут родители, и они же решают, каково будет приданое, однако  и
женщина и мужчина вправе отвергнуть их выбор.
   - Я рада это слышать. Что касается дяди Ролло, то когда он поклялся Карлу
в верности, заодно принял и христианство. Он частенько  говаривал,  что  его
вполне устраивает чужая вера, поскольку она даровала ему много новых прав, к
тому же христианские монахи только  поспевают  благословлять  его  на  такие
дела, которых языческие боги никогда бы не допустили.
   - Например, использовать вдов как  ставку  в  своей  игре.  Твой  дядя  и
вправду очень умный и безжалостный человек, - Меррик произнес  эти  слова  с
восхищением, и Ларен в отместку пихнула его в живот. Меррик заурчал, ухватил
жену за руку и поднес ее руку ко рту. Он поцеловал  сперва  каждый  пальчик,
затем - ладонь. Ларен затихла. Медленно, осторожно Меррик уложил ее рядом  с
собой.
   - Если Сарла пожелает, я помогу ей вернуться к родителям.
   - Она любит Клива, и Клив любит ее.
   Меррик застыл.
   - Надеюсь, ты ошиблась. Если ты права, значит, Сарла предала моего брата.
Я не допущу этого, мой брат не заслужил измены.
   Ларен снова ударила Меринка, на этот раз уже не в шутку:
   - Измена! Ради богов, Меррик, твой брат уложил в свою постель и Мегот,  и
Кейлис, прямо на глазах у жены. Если уж говорить  о  предательстве,  то  как
тогда назвать поведение Эрика?
   - Мужчина может забавляться с другой  женщиной.  Жена  не  смеет  лечь  с
кем-нибудь еще, кроме мужа, ведь если она забеременеет,  то  родит  ублюдка.
Такое допускать нельзя. Сарла спала с Кливом?
   - Конечно же нет! Они оба так честны. Они стесняются своих  чувств  и  не
дают себе воли.
   - Мне надо крепко об  этом  подумать.  Не  знаю,  что  делать.  Я  хорошо
отношусь к Кливу, но он слишком беден для Сарлы. Тут есть над  чем  поломать
голову.
   - Ты не станешь заводить любовниц, а, Меррик?
   Меррик снова легонько шлепнул Ларен, рассуждая вслух:
   - Эрик говорил,  что  придется.  Как  знать?  Ты  ведь  так  холодна,  ты
равнодушно принимаешь мои ласки, ты  просто  терпишь  меня,  вот  и  все,  и
вздыхаешь от скуки, когда я наслаждаюсь  тобой.  Скоро  мой  посох  и  вовсе
увянет.
   Ларен расхохоталась, изо всех сил колотя  Меррика  в  живот,  но  тут  же
разжала кулак и принялась гладить его открытой ладонью. Она чувствовала, как
напрягаются  его  мускулы,  услышала,  как  Меррик  втянул  в  себя  воздух;
предвкушая ее прикосновение. Ларен улыбалась в темноте, но ее  пальцы  никак
не желали продвинуться ниже. . - Ты прав,  -  протянула  она  разочарованным
голосом, точно купец, только что заключивший  убыточную  сделку,  -  мне  не
удастся доставить тебе удовольствие. Погляди на мою руку.  Вот  видишь,  она
никак не хочет добраться до твоего увядшего посоха. Наверное,  я  так  и  не
смогу заставить ее. Что же мне теперь делать?
   Меррик усмехнулся, зажал ладонь Ларен в своей руке и сам  положил  ее  на
нужное место.
   - То-то, - произнес он, - тебе не о чем хлопотать, просто делай, что тебе
велят.
   Ларен обнаружила,  что  пальцы  вновь  готовы  служить  ей.  Она  гладила
Меррика, ласкала его, следя, как он содрогается под натиском нараставшего  в
нем желания.
   Она все еще смеялась, когда Меррик полностью погрузился в нее. Тогда  она
прикрыла глаза, ощущая его силу и мощь, вслушиваясь в  те  чувства,  которые
Меррик пробуждал в ней, все  глубже  и  глубже  вбирая  его  в  себя.  Ларен
стонала, касаясь губами его губ,  приподнималась,  опускалась  и  выгибалась
вновь, пока не закричала от неистовой радости. Меррик целовал ее, пока Ларен
не затихла, и сам он тоже достиг вершины восторга.
   - Ты угодил мне, Меррик, - прошептала она, едва  отдышавшись.  -  Да,  ты
угодил мне. - Она легонько куснула его за плечо и прибавила:
   - В следующий раз я постараюсь, чтобы и тебе было лучше.
   Меррик не думал, что такое  возможно,  но  спорить  не  стал.  Он  сказал
только:
   - Тебе придется отмыться от моего запаха, не то  дядя  Ролло  убьет  меня
прежде, чем разберется, женаты ли мы.
   - Но мой запах пусть остается на тебе. Эти слова вновь  пробудили  в  нем
желание, и Меррик, содрогнувшись, проник в недра Ларен.
   - Надо поскорее заснуть, -  прошептал  он,  когда  сердце  его  чуть-чуть
замедлило свой бег. Он перекатился на спину, Ларен  устроилась  у  него  под
боком.
   - Да, - откликнулась она, целуя мужа в грудь.
   - Я все думаю об Эрике.  Ларен,  он  был  такой  живой,  так  наслаждался
жизнью, так жадно брал от нее все, что мог. Ты видела в  нем  лишь  человека
жестокого, несправедливого, заносчивого, но я-то знал его с детства.
   - Значит, он очень изменился?
   - Видимо, его уже тяготила власть отца - ведь отец правил железной рукой,
и никто в Мальверне не смел и пикнуть, даже его  старший  сын  и  наследник.
Могла же отец умер, Эрику внезапно досталась большая  власть.  Тут-то  он  и
переменился, сделался надменным и неразумным, перестал считаться  с  другими
людьми. Отец прекрасно умел бороться с его тщеславием.
   - Он все время обижал Сарлу.
   - Я видел синяки на ее лице. Да, он был с  ней  жесток,  хотя  она  милая
девочка, добрая и уступчивая. И все-таки я очень  жалею,  что  смерть  столь
внезапно и жестоко настигла его.
   - Деглин тоже умер, это должно утешить тебя.
   - Ну да, - ответил он, целуя жену в лоб  и  прижимая  ее  лицо  к  своему
плечу.
   Веланд, советник герцога Ролло, бывший его спутником с мальчишеских  лет,
здоровяк, способный выворотить из  земли  молодой  дубок,  явился  к  своему
господину с ухмылкой от уха до уха, точно гиена.
   - У меня есть новости, господин, замечательные новости!
   Народ именовал Ролло владыкой, хотя земли его  назывались  герцогством  и
сам он носил герцогский  титул,  будучи  лишь  вассалом  франкского  короля.
Обратив взгляд темных глаз на старинного друга, Ролло спросил:
   - И что же это за новости,  Веланд?  Ты  добыл  нубийскую  рабыню,  чтобы
согреть мои старые кости, или волшебное зелье, которое избавит меня от боли,
грызущей суставы? Или нашелся, наконец, жеребец такого роста,  что  я  смогу
сесть на него верхом, не касаясь стопами земли?
   - О нет, господин, эта весть дороже любых даров. Ларен вернулась.
   Ролло мрачно уставился на Веланда:
   - Ты смеешься надо мной, - проворчал он. - Ларен и Таби давно  умерли.  Я
многое спускаю тебе, Веланд, но это уж слишком.  Ты  что,  издеваешься  надо
мной?
   Веланд покачал  головой,  по-прежнему  ухмыляясь,  словно  он  одурел  от
радости, и крикнул:
   - Введите их!
   Ролло сразу узнал тоненькую девчушку с  прекрасной  копной  рыжих  волос,
свободно падавших ей на плечи. Он с детства заставлял ее распускать  волосы,
терпеть не мог ленты, заглушавшие золотой оттенок ее локонов, точно таких же
по цвету, как и у его стар