.
   Дуглас посмотрел на своего дворецкого, и ему захотелось  обнять  его.  Но
вместо этого он устало и без выражения произнес:
   - Она в руках Джорджа Кадоудэла, Холлис, и скорее всего, он уже  отправил
ее во Францию. Я проследил его путь почти до самого Истборна, но потом пошел
дождь и смыл все следы. Я заходил в местные гостиницы, но безуспешно.
   Холлис похлопал его по плечу так, как будто Дугласу было десять лет:
   - Не волнуйтесь, милорд. Вы дадите мне  описание  этого  Кадоудэла,  а  я
передам его нашим людям. Они могут пуститься на поиски уже через час.  А  вы
должны немного отдохнуть.
   Дуглас хотел было воспротивиться, но был настолько  обессилен,  что  смог
только кивнуть.
   - Я принесу вам поесть и немного доброго бренди.  И  ваша  голова  станет
такой же ясной, как всегда.
   И вот через тридцать минут двадцать два  человека  под  предводительством
такого опытного генерала, как Холлис, выехали  из  ворот  Нортклифф-холла  и
двинулись в сторону Истборна.
   Перед отъездом Холлис доложил Дугласу:
   - Я известил о случившемся лорда Рэтмора. Думаю, он вскоре подъедет.  Его
светлость никогда не бросал вас в беде, вы же знаете.
   Дуглас что-то проворчал и отпил бренди. Приятное тепло разлилось  по  его
телу.  Он  отлично  пообедал;  затопленный  камин  быстро  нагрел   комнату.
Откинувшись на спинку кресла, он закрыл глаза. Около часа  он  крепко  спал,
никем не потревоженный; потом проснулся, чувствуя себя полностью отдохнувшим
и посвежевшим.
   Рядом с ним стояла Синджен.
   -  Привет,  сестренка.  А  где  Александра?  Внезапно  он  вспомнил,  что
произошло, и Синджен со страхом увидела, что он побелел как полотно.
   - Мне очень жаль, Дуглас. Что бы там ни говорила мама, я все равно  поеду
искать ее вместе с тобой. Как ты думаешь, нужно сообщить Тайсону?
   - Нет, пусть остается в Оксфорде. Он встал и потянулся.
   - Не могу поверить в это, - сказал, обращаясь сам к себе.
   - Уже поздно, Дуглас. Слишком  поздно,  чтобы  ехать  сейчас.  Уже  почти
полночь.
   - Двадцать два человека  занимаются  поисками.  Я  должен  быть  с  ними,
Синджен.
   Он помолчал, потом нежно взял ее лицо в свои руки:
   - Спасибо, что хочешь поехать вместе со мной, но я прошу тебя остаться  и
следить, как будут развиваться события. Ты же  знаешь  маму..,  и  потом,  я
должен быть уверен, что здесь все будет готово, когда я привезу Александру.
   Второй раз за этот день Дуглас ехал этой дорогой. Дождь уже  перестал,  и
яркий месяц освещал ему путь. В гостинице  "Мокрая  утка"  он  нашел  своего
старшего конюха Мак-Колэма.
   - О, я думаю, вашей милости не повредит немного выпивки.  Садитесь,  и  я
расскажу вам, что мы узнали. Я обосновал в этой  гостинице  штаб,  и  каждые
тридцать  минут  сюда  приходит  группа  наших  ребят  и   докладывает   мне
обстановку. Так вот. Да вы сядьте, выпейте эля. Ну, слушайте, милорд.
   В два часа дня сюда в распивочную пришла наша группа из пятерых человек и
рассказала, что этот Кадоудэл и ее милость сели на почтовый пароход,  идущий
в Кале. К несчастью, ребята не смогли пуститься  в  погоню,  так  как  из-за
встречного ветра на море поднялись сильные волны. Им ничего  не  оставалось,
кроме как ждать, когда уляжется шторм и переменится ветер.
   Дуглас велел Мак-Колэму отправить людей  домой,  а  в  четыре  часа  утра
вернулся в Нортклифф и сам.
   Он поймал себя на том, что его тянет зайти в спальню Александры. Он вошел
туда и долго в темноте лежал на ее кровати без  сна  и  смотрел  в  потолок.
Никогда он не думал, что ему будет недоставать ее.  Сейчас  ему  вспомнилось
каждое грубое слово, которое он когда-либо сказал ей; вспомнилась боль в  ее
глазах, когда он говорил о Мелисанде и учил ее, как должна вести себя  леди,
и требовал, чтобы она подчинялась ему, своему мужу.
   Теперь  эти  воспоминания  причиняли  боль  ему  самому;  эта  боль  была
глубокой, опустошающей и неожиданной; к  нему  наконец  приходило  осознание
того, что он не может жить без своей жены.
   Вот она сидит за его столом и говорит по-французски своим чистым и  ясным
голосом, с таким неподражаемым прелестным акцентом.
   Он найдет ее, должен найти. Он уже не представляет себе жизни без нее.
   На следующий день шторм превратился в настоящую бурю. Уже не было речи  о
том, чтобы куда-то отправляться. Ветер рвал ставни, пригибая деревья средней
толщины до самой земли. Земля сотрясалась от грома. Дуглас помолился,  чтобы
Джордж с Александрой добрались до Франции благополучно.  После  молитвы  его
обуял истерический смех.
   Его мать, леди Лидия, была вынуждена признаться себе, что ее сын  уже  не
променяет ни на какую другую женщину эту выскочку, о которой  он  никогда  и
слыхом не слыхивал до того, как она обманом ворвалась в его жизнь.
   Мать Дугласа была достаточно умна, чтобы держать подобные мысли при себе,
так же как и надежду на то, что Александра никогда не вернется.
   Синджен старалась не оставлять Дугласа одного, но  он,  казалось,  никого
вокруг себя не замечал. Чем сильней бушевала буря  за  окнами,  тем  сильней
бушевала ярость в его сердце. Даже Холлис  ходил  по  комнатам  с  поджатыми
губами. Весь дом пребывал в напряженном молчании.
   Эту ночь Дуглас провел в спальне Александры.  На  этот  раз  ему  удалось
заснуть, потому что Холлис потихоньку подсыпал ему в  вино  снотворного.  Во
сне он видел Александру; она стояла в конюшне и похлопывала  по  спине  свою
кобылку, потом она говорила Дугласу, что любит его, любит, любит...
   Потом он проснулся, и рядом с ним, возле  кровати,  стояла  Александра  и
говорила с ним.

Глава 22

   Он уставился на нее,  потом  быстро  заморгал  глазами.  В  спальне  было
довольно светло, и это было странно, потому что  когда  он  ложился,  стояла
кромешная тьма. Но нет, вот она стоит у его кровати, и он может ясно  видеть
ее, слишком ясно, чтобы это было  правдой;  и  она  нежно  улыбается  ему  и
говорит:
   - С ней все в порядке.
   Или ему показалось, что она это сказала. Но эти слова четко запечатлелись
в его мозгу.
   Это была не Александра. Он протянул к ней руку, и  она  быстро  отступила
назад, хотя он даже не заметил движения. Он точно знал, что дотронулся до ее
рукава, но ничего не почувствовал, кроме воздуха.
   Его  охватил  глубокий,   неподвластный   разуму   страх,   страх   перед
неизвестным,  страх  перед  призраками,  гоблинами  и   прочими   сказочными
злодеями, которые живут в буфете и выходят оттуда  по  ночам,  чтобы  пугать
маленьких мальчиков.
   - Нет, - сказал Дуглас. - Нет, тебя нет, черт возьми. Я страшно переживал
за нее и потому мой мозг нарисовал мне тебя, чтобы  я  мучился.  Ты  -  плод
моего воображения, и больше ничего, ничего, черт тебя побери!
   Ее волосы были прямыми и длинными, и совершенно белыми; платье колыхалось
вокруг ее фигуры, хотя воздух, пропитанный дождем, был  тяжелым  и  плотным.
Конечно же, он видел ее раньше; и теперь снова его воображение с готовностью
нарисовало ему ее. Она приходила к нему той далекой ночью, когда  Александра
пыталась сбежать от него. И ей бы это удалось тогда  сделать,  если  бы  его
воображение не сыграло с ним эту штуку.
   Неожиданно,  без  всякого  перехода,  перед  мысленным   взором   Дугласа
предстала Александра. В мятом изорванном платье она лежала на узкой  кушетке
в маленькой комнате, связанная по рукам и ногам. Волосы в беспорядке  падали
на бледное лицо, на котором не было страха. Она не спала, и  он  практически
мог читать ее мысли. Она обдумывала план спасения. Дуглас улыбнулся:  "Алике
- молодчина".  Потом  он  увидел  так  же  ясно  маленький  домик,  где  она
находилась, а потом и все селение. Это был Итапль.
   Джорджу Кадоудэлу нельзя отказать в чувстве юмора.
   Дуглас громко произнес:
   - Это невозможно. Это не может быть реальностью. Но как...
   "Шторм уляжется рано утром". Эти слова  плясали  и  кружились  у  него  в
голове. Теперь она уходила, медленно и бесшумно отдаляясь от него, продолжая
улыбаться и кивать ему. Отдаляясь и все время колеблясь в воздухе, она таяла
и наконец совсем исчезла.
   Разум Дугласа отказывался  принять  это.  Он  выскользнул  из  кровати  и
побежал к тому месту, где она исчезла. Ничего.  Он  зажег  свечу  и  оглядел
комнату. Никого. Он тяжело дышал от пережитого страха.
   - Эй, ты, пустое место, а ну покажись еще раз! Боишься! Тебя  нет,  ты  -
нелепый фантом воспаленного ума!
   В полной тишине был слышен только звук дождя за окном, да  изредка  ветки
деревьев, раскачиваемые ветром, стучали по мокрому стеклу.
   Дуглас долго стоял посреди комнаты,  пытаясь  найти  разумное  объяснение
атому призраку, пока у него не разболелась голова.
   На рассвете дождь начал стихать и теперь мелко моросил. К семи часам утра
в плотной облачной завесе появились просветы и выглянуло солнце.
   Дуглас оделся и спустился в комнату для завтраков. Там его ждал  сюрприз.
За столом сидел Тони Пэриш и поедал яичницу с беконом и плюшки, запивая  все
это дымящимся кофе.
   Он поднял голову от тарелки и улыбнулся кузену.
   - Садись, поешь. Потом поедем. Мы найдем ее, Дуглас, не волнуйся.
   - Я знаю, - ответил Дуглас, присаживаясь к столу.
   Тони выждал несколько минут, чтобы Дуглас как следует  приступил  к  еде.
Потом спросил:
   - Что ты хочешь сказать этим "знаю"? "Сказать ему правду? Ах нет,  только
не это, даже ради удовольствия посмотреть, как выражение  лица  Тони  станет
как у пациента из Бедлама". Он улыбнулся этой мысли.
   - Джордж Кадоудэл увез ее в Итапль. Мы отправимся через несколько  минут.
Пересечем пролив и будем во Франции при удачном стечении обстоятельств через
восемь часов. Там мы возьмем лошадей и прибудем в Итапль ранним утром.
   - Как ты узнал, что она - там, Дуглас? Он что,  оставил  тебе  записку  с
требованием выкупа?
   - Да, - ответил Дуглас и принялся за тосты:
   - Да, это было некое послание. Я бы выехал раньше, но из-за бури не смог.
Ты один или с Мелисандой?
   - С Мелисандой. Она сейчас спит.
   - А-а.
   - Пока ты ешь, расскажи мне,  что  за  тип  этот  Кадоудэл  и  зачем  ему
понадобилась Александра.
   Дуглас рассказал ему правду, теперь не было причин ее скрывать.  Конечно,
он не рассказал ему о плане Кадоудэла и о деньгах английского правительства,
выделенных ему, чтобы низвергнуть Наполеона, поднять восстание  в  Париже  и
возвести графа д'Артуа, брата  Людовика  XVI,  на  французский  престол.  Он
рассказал ему только о Жанин Дода и о том, что эта  женщина  заявила  своему
любовнику, Джорджу Кадоудэлу, что Дуглас - отец  ее  будущего  ребенка.  Она
побоялась признаться, что  отцом  скорее  всего  был  генерал  Белесьен  или
кто-нибудь из людей, которым тот одалживал ее  время  от  времени.  Ей  и  в
голову не приходило, что Джордж  захочет  отомстить  Дугласу,  а  когда  она
узнала об этом, было уже слишком поздно что-либо исправлять.
   - Эта женщина - ненормальная! Как она могла отплатить тебе  такой  черной
неблагодарностью, Дуглас? Ведь ты же спас ее!
   Дуглас положил себе в тарелку толстый ломоть ветчины.  В  голове  у  него
прокручивались сцены из прошлого.
   - Все очень просто. С ее точки зрения, я оскорбил ее тем,  что  пренебрег
ею как женщиной.
   - Ничего не понимаю. О чем ты говоришь? Дуглас, отодвинув стул, встал:
   - Я расскажу тебе обо всем по дороге в Истборн.
   Они вышли из дома и направились к конюшням. Воздух был свежим и холодным,
легкий ветерок обвевал  их  лица.  Гарт  нетерпеливо  топтался  на  месте  и
радостно  заржал,  приветствуя  Дугласа.  Мужчины  взяли  с  собой  ножи   и
пистолеты. Оба были в плащах, штанах из оленьей кожи и высоких сапогах.
   Когда они проехали уже несколько  миль,  Дуглас  вернулся  к  оставленной
теме.
   - Она решила, что я не хочу переспать с ней, потому что генерал  Белесьен
сделал из нее шлюху. Но это не правда. Конечно,  я  допускаю,  что  Белесьен
использовал ее именно таким образом, допускаю  также  и  то,  что  время  от
времени он предлагал ее своим гостям, друзьям, да кому угодно. Поскольку  он
предложил мне поразвлечься с ней, я со всем  основанием  могу  предположить,
что он поступал так и раньше. В любом случае она была страшно  оскорблена  и
разгневана моим отказом.  Поэтому,  узнав,  что  ждет  ребенка,  она  решила
насолить мне подобным образом. Однако я не думаю, что она до конца понимала,
чем это может для меня обернуться.
   Тони покачал головой и выругался. Потом задумчиво сказал:
   - Не понимаю, зачем Кадоудэл послал тебе записку.  Разве  не  проще  было
просто увезти Александру, ничего тебе не говоря? Что ему нужно, деньги?
   - Нет. Ему нужно кое-что еще.
   Тони хотел было расспросить, чего  же  хочет  этот  человек,  но,  увидев
плотно сжатый рот Дугласа, сдержался и молча продолжил путь.
   В Истборн они приехали, как и рассчитывали.
   Дуглас нанял видавший виды, но  все  еще  крепкий  одномачтовый  корабль.
Капитан был чем-то недоволен. Команда занималась своими делами  и  почти  не
интересовалась  пассажирами.  Через  два  часа  они  отплыли.  Течение  было
быстрым, и через семь с половиной часов они достигли Кале.

***

   Она дралась и вырывалась, когда он усадил ее перед собой на лошадь. Чтобы
заставить замолчать, ему пришлось ударить ее по голове пистолетом. Удар  был
таким сильным, что она потеряла  сознание.  Когда  она  пришла  в  себя,  то
ощутила пульсирующую боль в затылке, от которой  ее  замутило.  Она  лежала,
переброшенная через дубовое бревно. Руки и ноги ее были  связаны  и  она  не
могла хорошенько осмотреться. Не успела она собраться с мыслями,  как  рядом
оказался он и влил ей в рот какую-то жидкость.  Прежде  чем  снова  потерять
сознание, она почувствовала, что пахнет морем.
   Проснувшись через какое-то  время,  обнаружила,  что  ее  куда-то  тащат.
Сколько времени прошло? Где она  теперь?  Она  лежала  в  маленьком  домике,
крепко связанная, и изнывала от голода и жажды.
   В комнате никого не было. Если и была какая-то охрана, то  за  дверью.  В
голове у нее все перемешалось,  и  она  закрыла  глаза,  чтобы  собраться  с
мыслями.
   - Итак, вы проснулись. Я очень надеялся на это, так как в  мои  намерения
не входило убивать вас. К сожалению, я  плохо  разбираюсь  в  лекарствах,  и
поэтому не знал точно, какое  количество  снотворного  можно  вам  дать,  не
опасаясь за жизнь. Разумеется, во всем остальном, - добавил он поспешно, - я
разбираюсь прекрасно.
   Она открыла глаза. Он стоял, склонившись над ней. Как он сумел  так  тихо
войти в комнату? У него был  усталый  вид,  глаза  запали,  щеки  ввалились.
Черные волосы слишком отросли и просили воды и  мыла.  Одежда  на  нем  была
дорогая, по английской моде, но видно было, что за  ней  довольно  долго  не
ухаживали. Выражение лица было недобрым. Как ни странно, она  не  испытывала
страха, по крайней мере сию минуту, зная, что Дуглас сейчас в безопасности.
   - Я тоже рада, что вы меня не убили. Я не слышала, как вы вошли.  У  вас,
должно быть, кошачья походка.
   Он пожал плечами:
   - Да, у меня много талантов, и мстительность - один из самых серьезных. Я
довел ее до настоящего искусства. Можно даже  сказать,  что  я  -  гений.  К
сожалению, до вас вряд ли когда-нибудь дойдет слава обо мне, потому что  еще
одним моим достоинством является благоразумие. Я не оставил ни одного следа,
ни одной ниточки, которая могла бы привести  к  вам  вашего  мужа.  Ваш  муж
никогда не найдет вас, так что можете оставить свои глупые надежды, как  это
уже сделал он.
   И все же она не чувствовала страха, даже несмотря на то, что лежала здесь
связанная, наедине с этим ужасным человеком.
   - Я скажу вам правду, месье. Единственное, чего я хочу, это чтобы мой муж
был в безопасности. Больше ничто не имеет для меня значения.
   Джордж злорадно засмеялся; глаза его загорелись сатанинским огнем.
   - Ах, как  трогательно!  Какая  романтичная  крошка!  Воображаю,  как  бы
утешила сейчас лорда  Нортклиффа  эта  ребяческая  преданность.  Как  раньше
утешали ваша довольно приятная внешность и  молодость.  Только  мужчины  его
склада  не  останавливаются  на  одной  женщине,  даже  если  это  маленькая
девственница с  героическим  обожанием  в  глазах.  Он  бы  изменил  вам,  и
возможно, раньше, чем кончилось бы лето.
   Александра нахмурилась. Этот человек не видит  разницы  между  любовью  и
детским обожанием? Ей хотелось возразить ему, что она не какая-нибудь глупая
девчонка, но вместо этого она сказала:
   - Вы думаете о Жанин. Джордж Кадоудэл вздрогнул:
   - Откуда вам известно о ней? У него что, хватило  бесстыдства  рассказать
вам, что он с ней сделал? Он хвастался перед вами? Перед своей женой?
   - Он сказал мне, что помог ей бежать из Франции и добраться до Англии.
   - Ха! Я верил Дугласу Шербруку так  же,  как  и  всем  этим  безжалостным
англичанам. А он предал меня. Он изнасиловал ее. Это животное, этот генерал,
держал ее у себя в заключении, а потом проиграл ее Дугласу в  карты,  и  тот
изнасиловал ее, избив и унизив. Потом он предложил  ей  сотрудничество,  так
как моя Жанин достаточно сильная и сумела  вес  выдержать.  Он  сказал,  что
такова будет ее плата за то, чтобы уехать в Англию, ко мне.
   - О нет, Дуглас не мог сделать этого. Он - джентльмен, человек чести.  Вы
ошибаетесь. Ваша Жанин солгала вам. К несчастью, я не знаю, почему  она  его
сделала; я плохо знаю французский и  не  смогла  понять,  что  она  говорила
Дугласу. Я спросила у него, но он сказал, что это не мое дело.
   Джордж Кадоудэл планировал держать у  себя  эту  девчонку,  пока  она  не
забеременеет, а потом вернуть ее Дугласу. В том, что ему это удастся, он  не
сомневался  ни  на  минуту.  Это  не  потребует  много  времени.  Все  будет
происходить с глазу  на  глаз,  а  потом  он  сможет  вернуться  к  операции
похищения Наполеона. Но она оказалась совсем другой, чем ему представлялось.
   Он покачал головой, вспоминая, как она повела себя с ним в книжной лавке,
раскричавшись как сумасшедшая на своем ужасном французском. Да еще  чуть  не
сломала ему книжкой нос. Нос остался в целости, но сам факт был  в  принципе
унизительным. Он смотрел на нее  и  размышлял.  Почему  она  не  кричит,  не
плачет, не умоляет его о пощаде?
   - А что вы хотите сказать, говоря, что слышали ее разговор с Дугласом?
   - Это было на балу. Я увидела, что она  висит  у  Дугласа  на  руке.  Мне
показалось, что она хочет соблазнить его.  Я  попыталась  прислушаться,  или
подслушать, если вам так больше нравится, но, как я уже сказала, я  не  знаю
французского. Я сочла это подозрительным и попыталась  расспросить  Дугласа,
но он замкнулся, и мне пришлось отступить. В  любом  случае  Дуглас  слишком
уважает себя, чтобы нарушить свое обещание. Мне очень хочется пить. Не могли
бы дать мне воды?
   Он выполнил ее просьбу просто потому, что своим  простодушием  она  сразу
обезоружила его. Он развязал ей руки и подал кружку. Он понимал, что  делать
этого не стоило, но было уже поздно вырывать кружку у нее из рук. Она залпом
выпила всю кружку, не заботясь о том, что вода стекает у нее по  подбородку.
Потом вытерла рот тыльной стороной руки и блаженно закрыла глаза.
   - Хотите еще? - услышал он свой голос.
   - Да, пожалуйста. Вы так добры.
   - Черт возьми, я вовсе не добр. Он вышел, хлопнув дверью, и она услышала,
как ключ повернулся в замке. Александра могла поклясться, что он  проклинает
все на свете сейчас за дверью. И ей удалось уловить по крайней мере один раз
"merde". Значит, и правда, Дуглас выучил ее одному из самых  употребимых  во
Франции ругательств.
   Оставшись одна, она вдруг почувствовала, как на нее  обрушился  холодный,
липкий, отвратительный страх. Боже, что  она  наделала?  Она  исповедовалась
ему, как будто он священник, добрый и всепрощающий. Какая же  она  дура.  Он
сейчас, наверное, придумывает план, как бы отомстить Дугласу и сделать с ней
то же, что, как он полагает, сделал Дуглас с его Жанин. Бессовестная