со мной. Я пытался... э... приучить его к мысли о грядущих переменах, заставить смириться с судьбой, причем совсем не такой уж плохой. Может, жена его образумит. Именно так я и сказал.
     - Он напился?
     - Не так чтобы очень. Ты всегда знал, Томас, как я ненавижу, когда молодые люди слишком много пьют.
     - Нет, не знал.
     - Поверь, это так и есть. Уильям ушел около полуночи, а вернулся сюда часов в десять. У меня для него был свадебный подарок.
     - Какой, если не секрет?
     - Прелестная ваза, принадлежавшая моей матери. Специально для середины стола. Понимаю, что ее поставят посреди твоего стола, но тем не менее молодая жена будет хранить ее всю свою жизнь.
     - Ты очень добр, Найлз. Лорд Киппер рассеянно кивнул.
     - Где, по-твоему, может быть девушка?
     - Понятия не имею.
     - Кстати, на случай, если ты еще сомневаешься, мой камердинер, Траппер, видел, как приехал Уильям. Мало того, сам привел его ко мне. Мол слуги не лгут, Томас. Как тебе известно, Траппер сражался при Ватерлоо. Этот человек не потерпит лжи ни от кого. Даже от меня.
     Томас согласно кивнул.
     - А где ваза?
     - Уильям увез ее в Пендрагон. Она была тщательно завернута, потому что он ехал верхом и боялся ее разбить.
     Теперь Томас вспомнил, что видел в вестибюле Пендрагона большой сверток. Проклятие!
     Томас вернулся домой и узнал от Тедди, что Дженни еще не нашли. Поиски под руководством Уильяма продолжались.
     Томас поднялся к жене, которая казалась глубоко погруженной в свои мысли. Несколько минут он смотрел на нее с порога, такой счастливый, что она жива, так искренне благодарный той силе, что сохранила ее, что едва не кричал от радости.
     - Мегги, - пробормотал он. Лицо ее мгновенно прояснилось.
     - Ты? Ну что, нашли? Он покачал головой.
     Мегги прикусила губу, нахмурилась и прошептала:
     - Ты не мог бы подойти обнять меня и посидеть рядом?
     Томас держал ее, пока она не уткнулась в его грудь. Только тогда он уложил ее на подушки и рассказал о поездке к лорду Кипперу.
     - Значит, Уильям не имеет ничего общего с ее исчезновением?
     - Похоже, что так.
     - Тогда кто, Томас? Кто мог ее похитить?
     Томас покачал головой, зная, как терзает ее эта загадка. Но он терзался не меньше.

***

     Два дня спустя Мегги отдыхала в гостиной на диване, когда-то обитом золотистой парчой, сейчас же в ярком солнечном свете казавшемся унылого серовато-желто го цвета. Неожиданно в дверях появились отец и Мэри Роуз. Мегги хотела вскочить, поняла, что это было бы неблагоразумно, и вместо этого расплылась в улыбке, при виде которой Тайсона захлестнули любовь и облегчение. Она жива, и все обойдется. Он должен был видеть Мегги, ее чудесную улыбку, чтобы действительно в это поверить.
     Он осторожно обнял дочь, потом прижал ее к себе, заметив, что забинтовано только левое плечо. Потом поцеловал ее в щеку и вдохнул исходивший от волос аромат розы.
     - Господи, Мегги, как я молился!
     Тайсон поцеловал дочь в лоб, в кончик носа, снова обнял, так крепко, как только мог, без опасения причинить боль.
     - Теперь все будет хорошо. Ты едешь домой, со мной и Мэри Роуз.
     - Я очень рада видеть вас обоих. - Мегги чуть отстранилась и улыбнулась Мэри Роуз. - А мальчики здоровы?
     - О да. И не могут дождаться встречи с тобой. Они требовали, чтобы мы взяли их с собой, но я не хотел рисковать.
     - Ты такая красивая, Мэри Роуз!
     - Спасибо, Мегги, по это только внешне. Внутри же я просто истерзалась от страха за тебя. Слава Господу нашему, ты выглядишь куда лучше, чем я ожидала.
     - Мегги!
     Мегги медленно подняла голову. На пороге стоял Джереми. За ним возвышался Томас. Лицо мужа было абсолютно бесстрастным, даже замкнутым, а темные глаза казались бездонными, как спокойные воды моря.
     - Джереми!
     - Мы счастливы видеть тебя живой и здоровой.
     - Я тоже, - растерянно пробормотала Мегги, но тут же взяла себя в руки. - Интересно, что ты здесь делаешь?
     Мысленно она проклинала и Джереми, и его появление здесь. Она не рада его приезду. Мало того, при виде почти кузена сердце почему-то не забилось, а привычное желание куда-то исчезло. Нет, ей хотелось мрачно нахмуриться и просить его уехать. Только хорошее воспитание мешало сделать это. Но сейчас она искренне наслаждалась отсутствием чувств к человеку, которого, как считала, будет любить вечно.
     - Это я написал о том, что здесь происходит, - объяснил Томас.
     - Томас также хочет, чтобы мы забрали тебя с собой, - добавил Тайсон.
     - О нет, - возразила Мегги, почти оттолкнув отца. - Томас хочет, чтобы я была рядом. Он просто боится, что третье покушение окажется удачным, Но я никуда из Пендрагона не уеду.
     Томас молча проследовал к буфету.
     - Тогда поедем в Фауи, - пригласил Джереми. Спина Томаса мигом напряглась, но он не обернулся. - У меня в конюшне живут кошки, проворные и злые, как черти. Будешь тренировать их к бегам. Если тебе надоест, займешься лошадьми, которые тоже нуждаются в умелой выучке.
     - Нет, спасибо, Джереми. Здесь мой дом. Я его не покину. Как Шарлотта?
     Рот Джереми почти до ушей растянулся в улыбке. Томас увидел лицо ненавистного соперника и представил, как Мегги корчится от боли, зная, что другая женщина заняла сердце Джереми. Но Мегги осталась совершенно невозмутимой. Мало того, смотрела на почти кузена с легкой усмешкой понимания и снисхождения. И никаких более пылких эмоций!
     - Она на сносях, - объявил Джереми, и Мегги показалось, что он так горд собой, что вот-вот начнет потирать руки. - Все твердит, что стала жирной уродиной, а я только смеюсь и целую ее.
     Мегги повернулась к мужу, более походившему на статую, чем на живого человека, и неожиданно спросила:
     - Томас, а ты будешь смеяться надо мной, когда я стану жирной и буду все время ныть?
     Он едва не уронил бутылку бренди.
     - Обязательно. Кстати, Мегги, я думаю, что тебе будет безопаснее у отца или в Фауи.
     - Возможно. Однако я никуда не еду. Если ты еще не забыл, пока что мое состояние не позволяет даже потанцевать с тобой. Так что можешь представить, как скажется на мне путешествие.
     "Она, как всегда, верна и преданна до конца. До последней капли крови", - подумал Томас, наливая джентльменам бренди и украдкой поглядывая на Джереми. Ничего не скажешь, красив. Вот человек, который в иных обстоятельствах, возможно, стал бы его другом. Но сейчас... сейчас Томас скорее вонзил бы шпагу ему в живот, будь он проклят вместе с Мегги, которая всеми силами старается показать мужу, что больше не любит ублюдка.
     Когда Джереми направился к нему, чтобы взять свой бокал, Томас заметил, что он прихрамывает. Кажется, он уже видел эту походку, но почему-то не обратил внимания. Интересно, как Джереми получил увечье? Оставалось надеяться, что причина была не из тех, которые чувствительные барышни считают крайне романтичными.
     - Мегги, дорогая, - прошептал Тайсон, гладя ее волосы, - мы все считаем, что ты должна вернуться домой. Хотя бы ненадолго, пока все не уладится.
     Мегги долго смотрела в любимое отцовское лицо, прежде чем перевести взгляд на Мэри Роуз, взволнованно ломавшую руки.
     - Как я люблю вас обоих за то, что навестили меня, - с улыбкой объявила она. - Но Томас позаботится о том, чтобы со мной ничего не случилось. - Она обернулась к мужу, державшему по бокалу в каждой руке. - Правда, Томас?
     Томас покачал головой:
     - Думаю, тебе нужно уехать в Гленклоуз-он-Роуэн, К следующей неделе ты поправишься. Если хочешь, можешь жить в Боуден-Клоуз. Слуги будут преданно ухаживать за тобой.
     Вместо ответа Мегги глянула в глаза Джереми, отчетливо ощущая, как Томас снова оцепенел. Но она все же улыбнулась своему почти кузену.
     - Скажи-ка, Джереми, только не вздумай лгать: Шарлотта оставила бы тебя в этих обстоятельствах?
     - Да, если бы я велел, - надменно заявил Джереми. Вид у него при этом был самый что ни на есть омерзительный. Но Мегги только ухмыльнулась.
     - Брось, Джереми. Больше со мной эти штуки не пройдут. Говори правду.
     Джереми пришлось сдаться.
     - Она встала бы рядом и сражалась не на жизнь, а на смерть, - не колеблясь, признался он.
     - Она у тебя молодец. Знаешь, ведь я когда-то ненавидела ее. Хотела убрать из Англии навсегда и, может, подбить глаз перед тем, как велю похитить и посадить на корабль, идущий на край света. Но сейчас она кажется вовсе не такой уж плохой. Мало того, пожалуй, даже нравится мне, если она так неукротима, как утверждаешь ты. Когда вы с ней приедете в Пендрагон, мы выпьем чаю, и я расскажу ей о кошачьих бегах, которые мы собираемся устроить здесь, как только вся эта история закончится.
     - А может, - добавил Томас, не отрывая глаз от жены, - у тебя даже будут новые участники.
     - Никогда не знаешь, как обернется дело, - смеясь, согласился Джереми.
     - Я никуда не поеду, папа, но очень хотела бы, чтобы вы немного погостили, Пока все вы здесь, что может со мной случиться? А сейчас мне хотелось бы познакомить вас со свекровью, не говоря уже об Уильяме и тетушке Либби. О Господи, совсем забыла: Дженни пропала! Сейчас тут такое творится!
     И Мегги, спрятав лицо в ладонях, разрыдалась. Томас отдал бокалы с бренди тестю и, усадив жену на колени, принялся покачивать.
     - Все будет хорошо, Мегги, - шептал он, прислонившись щекой к ее волосам. - Бот увидишь, мы найдем Дженни.
     Но настала ночь, а Дженни так и не объявилась. Поиски отложили до утра, а Томас тем временем послал Пэдди допросить деревенских жителей. Наверняка кто-то заметил что-нибудь. Не могла же она исчезнуть бесследно!

Глава 33

     Преподобный Тайсон Шербрук, барон Бартуик из Килдрамми, вопросительно воззрился на мать Томаса.
     - Прошу прощения, мадам, но я не совсем уверен, что расслышал вас, - выговорил он глубоким, звучным баритоном.
     - Я сказала, милорд, что ваша дочь... видите ли, было бы куда лучше, если бы ваша дорогая дочь вернулась в Англию вместе с вами, не находите? Вдали от Пендрагона она будет в безопасности.
     По сравнению с тем, что мать действительно сказала в первый раз, это была капитуляция!
     Томас восхищенно взглянул на тестя. Может, хотя бы он ухитрится превратить Мэдлин в дипломата? От такой мысли у кого хочешь голова разболится!
     - Вряд ли, - вмешалась Мэри Роуз, готовая треснуть старую ведьму по носу, даже после того, как Тайсон сумел заставить ее запеть по-другому. - Однако я совершенно уверена, что вы, мэм, встретили ее с распростертыми объятиями.
     - Я полюбила бы ее еще крепче, если бы она успела забеременеть.
     - Представляю, каким бы это было подвигом, - бросил Томас, поднимаясь. - Но, матушка, ты не должна так беззастенчиво смущать отца Мегги своей прямотой. Учись выбирать слова. Ну а пока почему бы тебе не выпить чаю? Я привел тебе превосходного партнера для партии в вист. Джереми Стэнтон-Гревилла. Насколько я понял, все трое наших гостей превосходные игроки. Ты всегда твердила, что хотела бы помериться силами с настоящими мастерами, так что теперь прекрасно проведешь время. Милорд Шербрук, спасибо за то, что приехали. А я желаю вам спокойной ночи. Пойду посмотрю, как там Мегги.
     Он кивнул собравшимся, поднялся наверх и, насвистывая, вошел в Белую комнату. Мегги лежала на спине: волосы разметались по подушке, одеяло подтянуто к подбородку. Глаза закрыты.
     Томас тихо уселся рядом на стул, скрестил ноги и, задумчиво постукивая пальцами по колену, стал смотреть на нее.
     - Прекрати.
     А он-то думал, что она спит!
     Томас даже подскочил от неожиданности.
     - Откуда ты знаешь, что я делаю?
     - Наблюдаешь за мной.
     - Но это такое удовольствие - наблюдать за тобой, - оправдывался он. - Представь, когда я прибыл в Гленклоуз-он-Роуэн, чтобы принять отцовское наследство и титул, меньше всего думал о том, чтобы обзавестись женой. Однако стоило мне увидеть тебя, словно солнце бросило мне на голову горсть своих лучей.
     Ее сердце гулко забилось. Но Мегги продолжала молчать.
     - Во время нашей первой встречи ты отрывала от юбки липкие пальчики брата. Очевидно, кто-то дал ему конфету, чтобы удержать от проказ во время проповеди.
     - Верно. Мое новое платье! Бедняжка Рори, он так переживал, что расстроил меня! Да-да, он попытался слизнуть пятно с юбки!
     - Да, а ты расхохоталась и прижала его к себе, и тут меня как громом поразило.
     Мегги вдруг захотелось заплакать от счастья. Спрыгнуть с кровати, сказать, что лучше его нет на земле человека, что она будет с ним до самой смерти и что он принадлежит ей. Сейчас и навсегда. Но это означало - сказать прямо в эти прекрасные темные глаза, что она его любит. А ведь она не станет лгать, особенно в таком важном деле. Мегги твердо знала одно: она хочет его и хочет, чтобы он был счастлив с ней. Томас - такой же хороший человек, как ее отец и дяди. Мало того, в постели между ними пробуждается безумная страсть. Но иное... то лихорадочное волнение, пережитое, когда она впервые увидела Джереми после долгой разлуки, та умопомрачительная боль при виде его улыбки... нет, с Томасом она никогда не испытывала ничего подобного. Да и ни с кем другим, кроме Джереми.
     Но с другой стороны, когда Джереми сегодня вошел в гостиную, Мегги не почувствовала привычного неудержимого, тревожащего возбуждения, от которого кружилась голова и подташнивало. Ничего. Совсем ничего.
     - Спасибо за то, что напомнил мне о той чудесной минуте. И еще за то, что написал отцу и сказал про солнце, которое бросило тебе на голову горсть своих лучей.
     - Не за что, дорогая. Я был совершенно искренен с тобой. Но как ни неприятно мне это говорить, все же тебе следовало бы вернуться с ними. Собственно говоря, я и пришел, чтобы убедить тебя.
     - Хорошо, не так я глупа, чтобы рисковать головой. Может, в следующий раз, на мою беду, начнется отлив. Так и быть, я сделаю, как вы хотите.
     - Не верю! - воскликнул он, вытаращившись на нее. - Ты никогда не согласишься оставить меня.
     Мегги рассмеялась.
     - Наконец-то! Давно бы пора это понять! Ты совершенно прав: я не покину тебя. Но неужели не понимаешь, как мне легко соглашаться с тобой? К тому времени, как я достаточно окрепну для путешествия, все так или иначе разрешится.
     - Еще одно твое качество: ты редкостная оптимистка.
     - Нет, Томас, послушай! Человек, который все это устроил, независимо от того, мужчина это или женщина, сейчас вне себя. Боится разоблачения. Подумай сам: ни одно из покушений не удалось. Я жива, мало того, сюда прибыли еще три моих защитника, которые не спустят с меня глаз. Я сердцем чувствую: что-то должно произойти, и очень скоро, просто потому, что неизвестному больше нельзя медлить. Он должен все закончить, иначе его планы провалятся. А теперь иди ко мне, если, разумеется, поклянешься, что в гостиной в данный момент никого не убивают.
     - Все может быть, в зависимости от того, насколько азартны твой отец и моя мать во время игры в вист.
     - О Господи! Твоя мать-партнер Джереми?
     - Да.
     - Тогда они выиграют - у моих родителей нет ни малейшего шанса. Знаю я, как они играют: смеются, показывают друг другу карты, обмениваются сплетнями, Это ужасно бесит настоящих игроков.
     - Что-то мне все это не нравится. Мать относится серьезно только к двум вещам; к своим дневникам и висту. А как насчет Джереми?
     - Бьет наповал. Надеюсь, Шарлотта хорошо играет, - откликнулась она так небрежно, словно Джереми был всего лишь обычным знакомым, приятелем, в крайнем случае, дальним родственником. Томасу почему-то стало очень спокойно.
     - Хорошо, что нас там нет, верно? - хмыкнул он.
     - Очень! - с улыбкой подтвердила жена.
     Томас еще раз окинул ее взглядом, поднялся и скинул одежду. Оставшись обнаженным, он снова подошел к кровати. Правда, при этом думал о том, где искать завтра Дженни, следует ли начать поиски как можно раньше, каким образом заставить убийцу обнаружить себя и можно ли остановить это безумие.
     - Вот это да!
     Неожиданное восклицание немедленно заставило его вспомнить о том, что он стоит обнаженный перед собственной женой, которая потрясенно уставилась на темный треугольник волос внизу его живота. Он опустил глаза. Ничего удивительного: его плоть затвердела, подобно персиковой косточке, которую Барнакл швырнул сегодня в вестибюле, на радость Мисс Криттенден, немедленно бросившейся следом. Наблюдая за кошкой, дворецкий удовлетворенно заявил хозяину, что миледи наверняка одобрит новый метод тренировки.
     Томас отступил, но это мало чему помогло. Непослушная плоть затвердела еще больше. Правда, он был ужасно доволен, что жена восхищается его телом.
     Вожделение его росло с каждой минутой. Еще немного, и он взорвется.
     - Ты нездорова, Мегги, - едва не плача, пробормотал Томас. - Выброси из головы похотливые мысли! Надеюсь, тебе будет легче взять себя в руки при мысли о том, что твой отец и одновременно викарий сейчас сидит в гостиной.
     Он ни на миг не поверил той ангельской улыбке, которая озарила лицо жены.
     - Ты прав. Но можешь хотя бы обнять меня?
     О да, он, разумеется, мог обнять ее. Черт возьми.
     Когда она устроилась у него под боком и ее теплое... нет, жаркое дыхание опалило его кожу, Томас вдруг почувствовал, как нежная ручка скользит по животу.
     Боже, Боже...
     - Мегги, тебе сейчас не до этого.
     - Лежите тихо, милорд, - велела она, и он снова едва не разрыдался, услышав эти волшебные слова.
     Нет, он должен быть благородным и остановить ее! Усилие едва не прикончило Томаса, но он все же выдавил;
     - Ты еще слишком слаба, ты...
     - Это всего лишь рука, Томас. Я буду осторожнее.
     - Хорошо...
     - Я подумываю о том, как воспользоваться твоим беспомощным положением, - объявила она. И воспользовалась.
     Засыпая, Томас впервые размышлял о том, что, возможно, это его мать желает смерти Мегги. Кому лучше знать, как не ему! Сколько раз он сталкивался с ее ослиным упрямством и приступами ярости! Она может быть злой и расчетливой. И мыслит совсем не так, как остальные люди. Доходит до крайности и в словах, и в поступках. Но почему она настолько ненавидит Мегги, чтобы убить?! И если так, кого она наняла, чтобы выстрелом сбить жертву с обрыва?
     Ответа нет.

***

     К концу следующего дня Дженни так и не нашли. Никто не верил, будто она убежала в Дублин, чтобы не выходить замуж. Все были уверены, что она уже мертва. Все были убеждены, что ее убили.
     Постепенно становилось ясно, что местные жители считали убийцей Уильяма Малкома, который скорее всего выманил Дженни из дома, прикончил и спрятал труп.
     Поскольку Мегги была еще слаба, Томас на руках снес ее в гостиную, где его мать разливала чай. Мэдлин заметно присмирела и каждые несколько минут сокрушенно повторяла:
     - Вчера мне шла ужасная карта, иначе вы, викарий, никогда не выиграли бы.
     - Совершенно верно, - вот уже в третий раз учтиво соглашался Тайсон, одаривая хозяйку самой светской из своих улыбок. Мэри Роуз, наспех заколовшая свои чудесные рыжие волосы на затылке, так, что масса локончиков обрамляла встревоженное лицо, мерила шагами комнату, словно переняв привычку у Томаса, который теперь предавался ей еще чаще, с тех пор как начались неприятности. Время от времени Мэри Роуз поглядывала на падчерицу, все еще немного бледную. Несмотря на то, что плечо по-прежнему болело, та наотрез отказывалась принимать опий. Вид у Мэри Роуз был самый что ни на есть отчаявшийся. Томасу было хорошо знакомо это чувство.
     Зато у него наконец появилась идея. Мэри Роуз повернулась к вошедшему в гостиную лорду Кипперу.
     - Барнакл, похоже, отлучился со своего неизменного поста у двери, - объявил он с порога, - и я взял на себя смелость войти.
     - Добро пожаловать, Найлз, - приветствовал Томас. - Ты как раз к чаю.
     Лорд Киппер открыл было рот, явно собираясь сказать что-то забавное, но осекся и воззрился на Мэри Роуз, стоявшую спиной к окну. Яркий солнечный свет струился в комнату, зажигая ее