Я сказала это лишь затем,  чтобы  привлечь
твое внимание. Доброе утро, моя дорогая невестка. Кажется,  мой  сын  выбрал
очередной момент, чтобы доказать вам на деле свою привязанность?
   - Да, мэм.
   - Ах, он очень увлекающаяся натура, и в последнее время  его  страстность
проявляется исключительно в плотской форме. Марк,  неужели  тебя  больше  не
интересуют ни политические события, ни просто то, что делается в мире?
   Марк насмешливо фыркнул.
   - Все это слишком серьезные вещи, мама. Садись лучше к столу и  приступим
к завтраку. Я поухаживаю за тобой. Хочешь овсянки?
   Теперь, на прогулке, вдыхая полной грудью свежий воздух  полей  и  лугов,
Дукесса решила сказать своему мужу:
   - Мне очень понравилась твоя мама. Но  кажется,  ее  слегка  разочаровала
твоя отстраненность от всего, что происходит в большом Мире. Ведь  сама  она
интересуется тем, что далеко выходит за рамки ее личной жизни. Взять хотя бы
ее глубокий интерес к истории. Ты сам говорил, что она очень  неплохо  знает
времена королевы Марии. Если хорошенько расположить ее, то, думаю, мы сможем
узнать обо всех  светских  дворцовых  интригах  того  времени.  Боже!  Марк,
взгляни! Откуда только набежали эти черные  облака?  Как  бы  не  разразился
ливень!
   В  следующий  момент  уже  раздался  зловещий  удар  грома.  Куда  только
подевались все тепло и красота этого дня?! Грозовые облака клубились над  их
головами, превращая радостный светлый полдень в мрачные  сумерки.  Сверкнула
молния.
   Марк выругался.
   - Проклятие! Еще три минуты назад не было ни малейшего намека  на  грозу,
ни одного темного облачка, ни...
   - Не огорчайся,  -  прервала  его  Дукесса.  -  По  крайней  мере  сейчас
достаточно тепло, и мы не подхватим простуду. Возвращаемся в Чейз?
   В этот самый момент молния сверкнула прямо над головой  Бирди,  ударив  в
ветку клена и переломив ее. Воздух наполнился запахом  гари  и  дыма.  Ветка
упала прямо перед ними,  перегородив  дорогу.  Бирди  испуганно  шарахнулась
назад.
   - Дукесса!
   - Все в порядке, я держу ее. - Она наклонилась к шее Бирди, поглаживая ее
по мягким шелковистым губам, стараясь успокоить. Внезапно раздался  какой-то
резкий звук, и Бирди снова подалась назад, дергая шеей и вырывая уздечку  из
рук Дукессы. Марк, поставив Стенли рядом с Бирди, обнял  Дукессу  за  талию,
приготовившись снять ее с  лошади.  И  вдруг  снова  -  какой-то  непонятный
свистящий звук, за ним - еще один. Марк ощутил резкую боль в голове и  вдруг
все понял. Кто-то стрелял в них, и пуля оцарапала его левый висок.  На  долю
секунды он представил себя в  сражении  под  Тулузой,  когда  пули  свистели
вокруг него, он слышал вскрики раненых товарищей и должен был  призывать  их
идти вперед. Они шли на прорыв французской линии, было слишком много пуль  и
крови. Кровавое облако плыло у него перед глазами.
   Дукесса выкрикнула его имя.  Она  тоже  поняла,  что  они  стали  чьей-то
мишенью. Снова противный, резкий и свистящий звук.  Дукесса  заметила  вдруг
ствол ружья в листве клена, футах в десяти над ними. Не думая, она  кинулась
на грудь Марка, закрывая его своим телом. Следующий выстрел.
   Она ощутила резкую боль в левом боку и еще крепче прижалась к мужу. Бирди
вдруг резко рванула вперед и понеслась. Дукесса повисла  ногами  в  воздухе,
придерживаемая сверху крепкими руками Марка.
   - Дукесса! О Боже...
   Еще и еще выстрелы. Марк натянул уздечку, разворачивая Стенли.
   - Быстрее, чертова скотина, пошел! Домой! Стенли мчался во весь опор, как
если бы на него наводили ствол пушки. Марк крепко прижимал к  себе  Дукессу.
Она не потеряла сознания, но  он  знал,  что  выстрел  задел  ее,  непонятно
только, куда попала пуля и как глубоко.
   Вскоре они должны были выехать из перелеска на дорогу, ведущую  к  Чейзу,
как вдруг при новом ударе грома стая скворцов сорвалась в  воздух  с  ветвей
огромного кряжистого дуба, где они находили  приют  от  дождя.  Перепуганный
Стенли встал на дыбы, вздрагивая и мотая шеей. Марк чувствовал, что не может
держаться и падает. Вместе  с  Дукессой  они  скатились  кубарем  на  землю,
несколько раз перевернувшись.
   Он лежал на спине, Дукесса распласталась на его  груди.  Марк  слышал  ее
слабые стоны, потом она затихла, и он почувствовал,  что  ее  тело  обмякло.
Прижимая ее изо всех сил к себе, почти ничего не видя из-за крови,  падающей
на глаза из раны на виске,  он  заставил  себя  подняться.  Оглядевшись,  он
заметил неподалеку Стенли, все еще подрагивающего от  страха,  но  терпеливо
ожидающего хозяина.
   Это стоило немалых усилий, но в конце концов Марк оказался в седле вместе
с Дукессой. Она была без сознания. Стенли как ветер понесся в сторону  дома.
Когда понадобилось преодолеть изгородь, отделявшую фермерские хозяйства,  он
легко взял ее на добрый фут выше.
   Марк уже с трудом  удерживал  Дукессу.  Никогда  еще  дорога  в  Чейз  не
казалась ему такой длинной. Из левой руки лилась кровь. Странно,  но  он  не
чувствовал боли, лишь страх, что  не  сумеет  добраться  до  Чейза,  довезти
Дукессу. Едва оказавшись перед фронтальным входом, он закричал во  всю  силу
своих легких:
   - Норт, Спирс, Баджи, сюда, скорее!  Первым  показался  Норт,  за  ним  -
Баджи.
   - Она ранена. Пошлите за доктором Рейвном в Дарлингтон, живо!
   Баджи и Норт с двух  сторон  подскочили  к  Стенли.  Они  сняли  Марка  с
Дукессой с седла, в которое тут же вскочил Норт и понесся в Дарлингтон.
   - Несите ее осторожнее по ступенькам, милорд. А, наконец-то и вы,  Спирс!
Приготовьте горячей воды и бинтов.  Лорд  Хилтон  уже  ускакал  за  доктором
Рейвном.
   Марк даже не чувствовал,  как  прижимает  к  себе  Дукессу,  когда  Баджи
сказал:
   - Опустите ее на постель, милорд. Вот так, осторожно.
   Надо снять с нее платье.
   Марк растерянно смотрел на свои руки.
   - Я весь в ее крови, Баджи.
   - Да, и не только в ее. Вы тоже ранены, милорд. Мой Бог, вы ранены дважды
- висок и рука! Нет, я даже не могу поверить, что вижу  все  это..,  столько
несчастья и боли!
   - Какого черта, что случилось? - Это была Мэгги, которая чуть не кричала.
Спирс шел за ней.
   - Она ранена, - спокойно сказал Баджи.  -  Надо  снять  с  нее  платье  и
остановить кровь.
   - Боже, опять, - прошептала Мэгги. - Этого не должно было  случиться,  не
могло...
   Через несколько минут Дукесса уже  лежала  на  боку,  закрытая  до  пояса
покрывалом. Марк прижимал ее рану  над  левым  бедром.  Появился  Сэмпсон  с
горячей водой и бинтами. Взяв у него смоченный в воде  бинт,  Марк  осмотрел
кровоточащую ранку.  Слава  Богу,  были  задеты  лишь  мягкие  ткани.  Ранка
казалась бы маленькой и незначительной, если бы не кровь, сочащаяся из  нее,
и не вспухшая покрасневшая плоть по  краям.  Марк  заметил,  что  кровь  уже
начала густеть и вытекала медленнее.
   Он вспомнил, сколько ему пришлось видеть всевозможных страшных ранений за
то время, пока находился в армии. Но то были здоровые и сильные  мужчины,  а
сейчас перед ним лежит Дукесса, его изящная жена, хрупкая, не созданная  для
того, чтобы выносить боль от подобных ран.
   - Успокойтесь, милорд, - шепнул Спирс, заметив его ярость.  -  Ей  сейчас
нужна помощь, а не ваш гнев. Вы дадите ему волю позже. Мы все вместе  решим,
что предпринять. Пуля пощадила ее и прошла навылет через  мягкие  ткани.  Не
думаю, что может быть поврежден какой-нибудь внутренний орган и нанесен вред
ребенку.
   Боже, еще и ребенок! Он ни разу даже  не  вспомнил  о  нем.  Марк  поднял
голову, осматриваясь по сторонам. Баджи, Сэмпсон, Спирс и Мэгги  -  все  они
были здесь, возле ее постели. Он глубоко вздохнул, тщательно расправил новый
намоченный бинт,  чтобы  приложить  к  ране.  Нужно  было  промыть  сквозное
отверстие с двух сторон и остановить кровотечение. Пока Марк был занят этим,
Спирс осторожно стирал кровь с его лица, задевая  ранку,  но  Марк  даже  не
ощущал боли.
   - Боже, она все еще в шляпке для верховой езды, - заметила вдруг Мэгги и,
подойдя к Дукессе, начала осторожно выдергивать булавки.
   Марк  подавленно  улыбнулся.  Дукесса  лежала  на  боку,   почти   совсем
обнаженная, но кокетливая шляпка наездницы, хотя и с переломанным пером, все
еще  красовалась  на  ее  взъерошенных  волосах.  Он  наблюдал   за   Мэгги,
расчесывавшей и приглаживавшей волосы  Дукессы,  стараясь  крепче  прижимать
бинт с обеих сторон к ране, чтобы остановить кровь.
   - Теперь, милорд, - произнес Спирс непреклонным тоном, -  вам  необходимо
позаботиться о собственных  ранах.  Передайте  свеженамоченный  бинт  Баджи,
пусть он пока займется обработкой раны Дукессы. Идемте, милорд.

***

   Казалось, что это продолжается целый день, но на  самом  деле  всего  два
часа  спустя  возвратился  Норт  с  доктором  Рейвном.   Первое,   чем   тот
поинтересовался, - пришла ли уже Дукесса в сознание.
   - Да, но не совсем, - ответил Марк, - она приходит в себя и тут же  вновь
впадает в беспамятство. По-моему, она еще даже не успела почувствовать боли.
   - Отлично, милорд, - сказал доктор Рейвн, подворачивая  рукава  и  слегка
отстраняя Марка с дороги.  Он  внимательно  осмотрел  рану.  -  Пуля  прошла
навылет, сэр, благодарение Богу. И вы сумели  остановить  кровотечение.  Да,
прекрасно! Теперь, пока она все еще без сознания, позвольте мне промыть края
ранок бренди и начать накладывать швы.
   - Не оставит ли это шрама на ее теле? - встревоженно спросила Мэгги.
   - Благодарите Бога, что она осталась жива. Что значит  какой-то  шрам  по
сравнению со спасенной жизнью!
   - Она не должна умереть, - проговорил Марк. - Боже, почему так случилось,
почему она должна выносить все это? Нет, она не  умрет,  это  невозможно.  Я
видел столько страшных ран, лихорадок, смертей.  Но...  Дукесса,  я  слишком
многое еще должен сказать ей,  нам  предстоит  еще  очень  много  прожить  и
пережить вместе. Боже, только не она, не моя жена!
   Доктор Рейвн пристально посмотрел на графа.
   - Она не умрет, я хорошо знаю свое дело. Но поторопитесь,  надо  наложить
швы, пока она еще без сознания, это позволит ей меньше страдать от боли.
   Граф крепко держал свою жену. Одна его широкая смуглая рука лежала на  ее
ребрах, другая - поверх бедра.
   - Отлично, - сказал доктор Рейвн, прокалывая иглой ее плоть вокруг  раны,
продергивая нить и осторожно стягивая края.
   Марк затаив дыхание наблюдал за ловкими движениями его пальцев.  Заметив,
что рана снова начала сочиться кровью, он готов был кричать.
   - Еще немного, - сказал доктор Рейвн, продолжая зашивать рану.
   Когда Дукесса вдруг застонала, все застыли от страха.
   - О нет, - сказал Марк, - только не это!
   - Держите ее крепче, милорд!
   Дукесса уже совсем пришла в сознание  и  полностью  чувствовала  боль  от
иглы. Она тяжело дышала и извивалась под  руками  Марка,  стараясь  уйти  от
боли, от его сильных рук. Баджи пытался влить ей в рот бренди, приправленный
опиумом. Ему удавалось это с трудом. Доктор Рейвн молча продолжал свое дело.
   - Потерпи, Дукесса, я знаю, как тебе больно. Боже, я знаю. Еще чуть-чуть,
любовь моя, - уговаривал ее Марк. Ему казалось, что прошла  целая  вечность,
когда доктор Рейвн наконец сказал:
   - Ну, вот и все, последний стежок и узелок. Я  закончил,  милорд.  Мистер
Спирс, присыпку из базилика, пожалуйста. Мисс Мэгги, намочите  этот  бинт  и
держите его наготове. Мистер Сэмпсон, не суетитесь, вам нужно лишь  спокойно
стоять, наблюдая, чтобы каждый исполнял то, что я ему говорю.
   Через несколько минут ее голова беспомощно откинулась на подушки. Боль на
время притупилась. Отняв руки от ее тела, Марк увидел в тех местах,  где  он
держал ее, синяки. Он беспомощно выругался.
   - Хватит, Марк, - сказал Норт, беря его за  руку  и  стараясь  отвести  в
сторону. - Предоставь Мэгги позаботиться о ней. Она наденет  на  нее  ночную
сорочку тут же, как только доктор Рейвн закончит перевязку. С ней все  будет
в порядке, Марк, я уверен в этом. Доктор Рейвн, настала очередь позаботиться
и о ранах Марка. Идем, она уже вне опасности.
   - Как ты можешь знать это? - Марк вдруг резко выдернул  от  него  руку  и
закричал:
   - Проклятие, ведь она могла умереть! Ты понимаешь это? Она заслонила меня
своим телом, увидев этот проклятый ствол, спрятанный в ветвях  дерева.  Этот
негодяй мог ранить ее гораздо серьезнее или вовсе убить! Боже, зачем  только
она закрывала меня? Достаточно было крикнуть, чтобы я все понял и  пригнулся
или отскочил в сторону! Зачем? Почему она поступила так?
   - Минуточку, сэр, - сказал доктор Рейвн. - Это  слишком  сложный  вопрос.
Позвольте мне лучше осмотреть вашу рану. О  Боже,  да  вам  обоим  одинаково
повезло, пуля также прошла навылет. Теперь ваш висок, милорд.

***

   В затемненной спальне было довольно сумрачно. Всего одна свеча горела  на
столике рядом с  постелью.  Дукесса  лежала  на  здоровом  боку,  обложенная
подушками за спиной и со стороны груди так, чтобы нельзя  было  повернуться.
На ней была легкая сорочка из белого батиста, и  простыня  закрывала  ее  до
талии. Дукесса выглядела в ней школьницей - высокий  ворот  почти  полностью
закрывал горло и был застегнут на маленькие жемчужные  пуговки.  Марк  сидел
рядом, не отрывая от нее глаз. Черт побери, она  не  задумываясь  подставила
себя под пули, предназначенные ему! Было не менее шести  выстрелов.  Ублюдок
держал наготове два заряженных  ствола.  Это  и  позволило  ему  палить  без
передышки.
   Наклонившись, он опустил руку на ее лоб. Другая рука  была  на  перевязи.
Да, им обоим повезло.  Они  спаслись  каким-то  чудом.  Он  очень  длинно  и
затейливо выругался. Ее лоб на ощупь казался горячим.  Возможно,  начиналась
лихорадка. Он быстро вышел в холл, где спал доктор Рейвн.
   - Она вся горит, кажется, это лихорадка, - сказал он.
   Доктор мгновенно отреагировал, как будто сна и не было.
   - Сейчас я подойду к ней. Скажите Мэгги, чтобы она принесла холодной воды
и полотенце, милорд. У вас есть лед?
   - Я скажу Баджи.
   В два часа ночи все снова собрались возле ее постели. Она тихо стонала  и
металась в постели.
   Марку  хотелось  кричать.  Наклонившись,  он  протирал  ее  лицо  бинтом,
смоченным в ледяной воде.
   - Необходимо раздеть ее, милорд. Горячка усиливается,  и,  возможно,  нам
придется опустить ее в ванну с холодной водой.  -  Вдруг  он  понял,  что  в
комнате находятся пятеро мужчин. Смущенно покашляв, доктор сказал:
   - Пожалуйста, джентльмены, оставьте нас на время.  Его  сиятельство  и  я
позаботимся о ней. Прошу вас.
   - Нет, - ответил Баджи.
   - Нет, - проговорил вслед за ним и Спирс.
   - Да, Баджи, и ты, Спирс. Прошу вас, оставьте нас. Не надо возражений,  я
в состоянии позаботиться о ней. Конечно, моя рука не совсем в порядке, но  я
справлюсь.
   Наконец они остались одни. Даже Мэгги вышла из спальни.  Марк  расстегнул
маленькие жемчужные пуговки и стащил с  Дукессы  сорочку.  Повязка  на  ране
оставалась совершенно белой и сухой.
   - Очень хорошо, - сказал доктор Рейвн, -  я  рад,  что  не  возобновилось
кровотечение.
   - Мне до сих пор не известно ваше имя полностью, доктор.
   - Джордж.
   - Очень приятно, Джордж. А теперь покажите, пожалуйста, что надо делать.
   Они окунали ее в ванну и держали там по очереди.  Процедура  продолжалась
больше часа. Стрелка часов  уже  скользнула  дальше  трех.  Наконец  доктор,
потрогав ее лоб, грудь и рану на бедре, успокоил Марка:
   - Кажется, горячка спала. Только бы она не возобновилась вновь!
   - Как же она слаба, - заметил грустно Марк, беря свежую сорочку и надевая
на нее. -  Ничего  не  чувствует,  бедняжка,  как  будто  это  и  не  с  ней
происходит, - Не волнуйтесь, милорд. Она не умрет, клянусь вам. Для меня  не
была неожиданностью эта горячка. Теперь вы можете  немного  отдохнуть,  а  я
побуду с ней. Утром вы смените меня. Но прежде приложите компрессы с ледяной
водой к своим ранам, иначе у вас тоже начнется жар.
   Дукесса  погрузилась  в  очень  приятные  сны,  наполненные   прекрасными
видениями. Она  сидит  посреди  поля  маргариток  и  лилий,  наслаждаясь  их
пьянящим запахом. Потом вдруг перед ней возник розовый  куст,  и  она  стала
гладить пальцами бархатные темно-красные лепестки. Однако какой-то  странный
образ за кустом заставил ее вздрогнуть -  что-то  похожее  на  католического
монаха с выстриженной тонзурой, но он как бы  весь  съежился  до  невероятно
малых размеров. Почему-то монах казался ей старше даже холмистого ландшафта,
простиравшегося за ним. Он начал говорить:
   - Я был рядом с колодцем очень долго, но ты так и не нашла меня.  Я  ждал
столетиями, но  ты  все  не  шла.  Как  же  ты  глупа.  У  тебя  совсем  нет
воображения, не то что  у  меня  и  моих  братьев  по  вере,  с  которыми  я
осуществил этот прекрасный замысел. И нам  помогал  барон  Дэндридж  Локридж
Уиндем. Да, он был всего лишь простым бароном тогда, но пытался спасти  нас.
К сожалению, это было ему не под силу, да и никто не смог бы нас  спасти  от
презренного  Кромвеля  с  его  бандами  молодчиков,  разорившими  аббатство.
Локридж  тоже  очень  много  потерял  тогда,  его  поместье  погорело,  и  в
благодарность за его участие мы, в свою очередь, решили позаботиться о  нем.
Барон вскоре умер. Слишком скоро умер этот бедный человек,  прежде  чем  его
сын узнал обо всем. Но ведь остались ключи к отгадке. Он не смог  понять  их
значения. Известие о сокровище передавалось в роде Уиндемов из  поколения  в
поколение. Но все Уиндемы оказывались непроходимо глупы и недогадливы. То же
самое и теперь. Поэтому я и пришел к тебе. Что ты думаешь об этом?
   - Я знаю, что число девять играет роль ключа. Его надо повторить,  или  в
нем уже что-то повторено.., все это так смутно...
   - Ведь это ты теперь графиня? Не отвечай, я знаю: и  да,  и  нет.  Ты  не
можешь себя чувствовать достаточно уверенно. Я знаю  также,  что  ты  писала
забавные песенки. Ах, ты оказалась достаточно  умна  для  этого.  Почему  же
тогда ты не  можешь  догадаться,  где  спрятано  сокровище?  Не  будь  такой
рассеянной, а то в один прекрасный день я снова  явлюсь  тебе,  и  ты  тогда
очень пожалеешь, что теряла даром время. И  бойся  чудовища!  Имей  в  виду,
монстры никогда не умирают, они бессмертны.
   Монах вдруг стал еще больше съеживаться, пока не исчез совсем. Она  снова
была одна посреди цветов, но они вдруг тоже начали  съеживаться,  увядать  и
жухнуть. Яркие краски исчезли, все казалось коричневым и  серым,  даже  свет
дня померк, а воздух стал очень холодным. Холод с каждой минутой усиливался.
Она кричала, желая лишь одного - побыстрее убежать от этого праха и тления.
   - Тише, любовь моя, успокойся, ведь все в порядке. Его голос заставил  ее
проснуться. Открыв глаза, она увидела Марка, стоящего возле постели с  белой
повязкой на голове.
   - О Боже, с этой повязкой ты похож на лихого пирата. Я мечтаю,  чтобы  ты
похитил меня и унес с собой далеко отсюда.
   -  Очень  хорошо.  Я  уже  готов  похитить  тебя.  Но  прежде  ты  должна
поправиться. Надо сказать, я уже порядком устал от  постоянных  несчастий  с
тобой.
   - Не больше, чем я сама устала от этого. Тебе недостает лишь какой-нибудь
черной пиратской метки, Марк, и еще: твои рукава должны быть более  широкими
и свободными, чтобы они могли волноваться от ветра.  Ах,  ты  слишком  хорош
собой! Прошу тебя, забери меня немедленно на какой-нибудь далекий  пиратский
остров,  только  подальше  отсюда,  от  всех  этих   непрерывных   кошмаров.
Куда-нибудь за Китай, поближе к югу, чтобы мы могли  там  лишь  нежиться  на
солнышке и... Кажется, я несу какой-то бред, неужели я сошла с ума?
   - Нет, дорогая, это всего лишь приятная легкая фантазия, и я был  бы  рад
поиграть в эту игру с тобой. Но скажи мне сначала, как ты себя чувствуешь?
   Она молчала, слегка поеживаясь.
   - У меня болит бок, но ничего, я смогу перетерпеть. Кажется, на этот  раз
я отделалась не так легко, как в первые два. А что с твоей  бедной  головой,
М