остаточно всего остального, и если ты во всем  этом  хаосе
находишь время думать обо мне, лучше не стоит. Не желаю, чтобы  ты  обо  мне
думала.
   - Почему же нет?
   - Потому что ты просто меня не интересуешь. Ложь была настолько  груба  и
очевидна, что девушка  уставилась  на  него  зачарованно,  как  на  утреннюю
бабочку, обнаруженную на розовом бутоне.
   - Прекрасно, ты снова вынуждаешь меня быть откровенным. Я уже сказал, что
все это - обыкновенная похоть. Именно так оно  и  есть.  Не  будь  ты  такой
чертовски невинной, смогла бы сама  это  понять.  Нет,  я  беру  свои  слова
обратно. Ты, чертова женщина, желаешь окутать  мужчину  дымкой  сантиментов,
желаешь, чтобы он осыпал тебя цветами, комплиментами, стихами, пел романсы и
говорил о единении душ.
   - Тогда почему ты отправился меня  искать?  Хотел  утолить  свою  похоть?
Овладеть мной?
   Настала его очередь повернуться лицом к волнам.
   - Рафаэл помогает мне  управлять  рудниками.  Уил  Дэвид  снова  затопило
неизвестно почему. Возможно,  придется  его  закрыть,  пока  не  решим,  что
делать. Однако Уил Малколм дает огромное количество олова, так что  поставим
туда на работу как можно больше людей.
   Он немного помолчал и со вздохом добавил:
   - Мне еще так многому нужно научиться.
   - И мне тоже. Я послала Оуэна к  мистеру  Питри,  моему  управляющему,  и
велела поскорей начать уроки.
   - Думаю, Оуэн прекрасно справится. В конце концов это не женское дело!
   - Но почему нет, Норт?
   - Шахтами должны заниматься мужчины, и ты прекрасно это знаешь. Горняки -
грубый, неотесанный народ - привыкли к опасности как  к  неотъемлемой  части
своей жизни. Женщины, гарцующие по шахте, будут только отвлекать их от дела.
   - Похоже на сравнение с кобылой,  пытающейся  соблазнить  жеребца.  А  ты
отвлекся, если бы я гарцевала по шахте?
   - Ты так чертовски красива, что на тебя нельзя не обратить внимание, даже
если бы ты ползла по выработке с низко опущенной головой.
   Чертовски красива! Кэролайн понравилось, как он сказал это. И она одарила
Норта ослепительной улыбкой.
   - Ты правда считаешь, что я красива?
   - Угомонись, Кэролайн. Какими рудниками ты владеешь, кроме Уил Китти?
   - Уил Дэффел и Уил Билл.
   - Оба достаточно богатые. Если верить Рафаэлу,  в  Уил  Китти  добывается
больше всего олова в округе, а мистер Питри вполне достоин доверия.
   - Это приятный сюрприз. Мне еще нужно поговорить с Оуэном,  но  я  велела
ему выучиться всему, чему можно, чтобы он  не  вел  себя,  как  высокомерный
владелец-невежда.
   - Он не поедет в Лондон. В этом больше нет необходимости.
   - Откуда ты знаешь?
   - Оуэн приехал к отцу, и они долго беседовали. После этого мистер  Ффолкс
немного утих и прекратил свои обвинения. Оуэн узнал, что отец почти разорен.
Ему очень нужны деньги, он видел в тебе  единственное  спасение,  поэтому  и
преследовал тебя так.
   - Как чудесно знать, что тебя хотят  лишь  за  деньги,  а  не  за  другие
качества.
   - Такова жизнь, Кэролайн. Не будь дурочкой. И не  пытайся  убедить  меня,
что удивлена или потрясена мотивами мистера Ффолкса.
   - Прекрасно! Что же мы теперь собираемся делать? Ну вот, она сказала это.
Мы, а не она одна. Кэролайн продолжала ждать, не отрывая глаз от  катившихся
волн. Если Норт не побережется, его сверкающие сапоги  вскоре  будут  залиты
водой. Пролетевшая над головой чайка приземлилась на черную  скалу  рядом  с
Кэролайн. Сокол сапсан лениво покачивался в вышине на распростертых крыльях.
   - Я поговорил с мистером Ффолксом после отъезда Оуэна, -  объяснил  Норт,
глядя вниз и протягивая ей руку:
   - Пора идти.
   Девушка поняла, что он не хочет касаться  ее,  вернее,  не  хочет  вообще
находиться рядом. И все из-за этой пресловутой  похоти!  Ничего  не  говоря,
Кэролайн улыбнулась, взяла его руку и позволила  осторожно  поднять  себя  с
камня. Они медленно направились к темным теням, гнездившимся под нависающими
скалами.
   - И что он сказал?
   - Ответил, что все равно заполучит тебя, и поклялся, что  третья  попытка
обязательно удастся.
   Кэролайн выругалась очень громко и очень  витиевато.  Норт  в  недоумении
уставился на нее и, откинув голову, заразительно  рассмеялся.  И  даже  этот
бесцеремонный смех в его устах звучал великолепно.
   - Ты совсем не мрачный, не угрюмый,  Норт.  У  тебя  такой  замечательный
смех. Я бы хотела слышать его чаще. Норт немедленно нахмурился и замолчал.
   - Это не должно случаться часто. Если я  буду  много  смеяться,  придется
известить Маркуса Уиндема, что он не может больше именовать  меня  зловещим,
опасным и печальным.
   - Как романтично! Нет, ничего ему не говори. Зловещий и опасный, верно?
   - Теперь ты говоришь совсем как юные кузины Маркуса, Антония и Фанни. Они
тоже находят меня бесконечно романтичным.
   - Норт, что нам делать с мистером Ффолксом?
   - Видимо, тебе придется за кого-нибудь выйти замуж.
   - За кого-нибудь?
   - Совершенно верно. За кого-нибудь.
   - Не за тебя?
   - Я не гожусь в мужья.
   Кэролайн долго, бесконечно долго смотрела ему в глаза, вздохнула и  стала
подниматься по тропинке, но, не пройдя и трех шагов, обернулась:
   - Прекрасно. Я стану женой Оуэна. Таким образом мистер Ффолкс получит мои
деньги, и не придется беспокоиться о том, что он может убить  моего  мужа  и
вынудить меня выйти за него. Да, Оуэн подходит лучше всего!
   - Оуэн! Ты что, растеряла последние мозги, данные тебе Богом?  Он  совсем
мальчишка и, по-моему, еще не бреется. Проклятие, да  у  него  и  подбородка
нет!  Не  пройдет  и  недели,  как  ты  затравишь  его  до   смерти   своими
приставаниями, Кэролайн. Он уже сейчас у тебя под каблуком. Подумать только,
убежать от такого папаши, чтобы оказаться у тебя  в  лапах,  в  лапах  самой
ужасной, которую я когда-либо встречал. Более того, Оуэн мне нравится. Он не
заслуживает подобной участи.
   - Ну а как насчет Беннета Пенроуза?  У  него  прекрасный  подбородок.  По
правде говоря, он даже красив и к тому же на три года старше тебя,  так  что
его нельзя назвать мальчишкой. Кроме того, Беннету нужна богатая наследница,
так что я вполне подойду. И если мистер Ффолкс застрелит его, чтобы  сделать
меня вдовой, по крайней мере я не стану так уж  грустить.  Что  ты  об  этом
думаешь, Норт?
   - Черт бы тебя побрал, Кэролайн!
   Он в мгновение ока очутился рядом, схватил ее за  плечи  и  стал  трясти.
Кэролайн не сопротивлялась, предоставляя Норту срывать на ней гнев.  Наконец
он остановился и в следующее мгновение уже целовал ее, безумно  и  неистово,
обняв так, что Кэролайн не могла дышать. Именно в  эту  минуту  она  поняла,
поняла  безоговорочно  и  ясно,  что  только  этот   человек   для   нее   -
один-единственный, на всю жизнь.
   Именно это и означает духовное слияние душ? И неужели она ожидает от него
сентиментальной чепухи вроде роз, комплиментов и стихов?
   Она приоткрыла губы и почувствовала  его  тепло  и  вкус  сладкого  вина,
выпитого Нортом за обедом, ощутила, как его язык  легонько  скользит  по  ее
языку. Солнце  наконец  пробилось  сквозь  тучи,  и  свирепо-яркое  свечение
окутало их. Странное это было чувство - жар  солнца  над  головами,  и  жар,
который Норт дарил ей, жар его рук, проникающий даже сквозь одежду.
   На этот раз Кэролайн понимала, что он не остановится. И понимала, что  не
остановит его, как не пыталась остановить и раньше. Будь  что  будет!  Пусть
завтра, на следующей неделе, через месяц  ей  придется  плохо,  но  Кэролайн
хотела, чтобы это случилось. Хотела его, и, может быть, только  может  быть,
он  почувствует  любовь,  которую  она  к  нему  испытывает,  преданность  и
верность, которые готова предложить. И Кэролайн подарит ему смех,  ведь  нет
ничего более соблазняющего и соблазнительного, чем смех. Но  Норт  почему-то
замер, опустил руки и, спотыкаясь, отошел.
   - Норт?
   Он смотрел на Кэролайн так, словно ненавидел ее.
   - Послушай, Кэролайн, меня ничто не сможет удержать. Ничего.  Это  чистая
правда. Хочешь, чтобы я взял тебя прямо здесь, на мокром берегу?
   Девушка смело взглянула ему в лицо:
   - Да. Я не стала бы сопротивляться. Пожалуйста, Норт, возьми себя в  руки
и сделай это!
   На лице Норта отражалась буря чувств, и Кэролайн видела, что он  пытается
отыскать новые аргументы, хотя было ясно, что  похоть,  неудержимая  похоть,
мешает ему думать. Возможно, это к лучшему.
   - Песок проникает повсюду, - выговорил он наконец. - В пятнадцать  лет  я
занимался любовью с Эмили Тривдор на пляже и потом целую неделю  ощущал  зуд
во всех совершенно недосягаемых днем  местах.  Бедная  девушка,  ей,  должно
быть, пришлось еще хуже.
   Кэролайн, в свою очередь, не смогла сдержать смеха.
   - О, Норт, ты просто великолепен! Мне все равно, где  ты  станешь  любить
меня, я слишком тебя хочу. И желаю, чтобы ты показал мне, как доставить тебе
наслаждение и подарить столько же радости, счастья и  волнения,  сколько  ты
даешь мне.
   Норт нахмурился, однако попытался пошутить:
   - Если ты доставишь мне еще хоть немного волнения, я попросту взорвусь.
   Кэролайн вопросительно склонила голову набок.
   - Мужчины - натуры  чрезвычайно  простые,  когда  речь  идет  о  плотских
удовольствиях. И не смотри на меня так. Ох, Кэролайн Деруэнт-Джонс,  что  же
мне с тобой делать?
   "Миссис Трибо, будь по-вашему, - подумала она, -  никаких  колебаний".  А
вслух у нее неожиданно вырвалось:
   - Жениться на мне!
   Норт пропахал пальцами свои густые темные  волосы.  Он  выглядел  странно
рассеянным.
   - Проклятие! Я не собирался жениться так скоро. Мне всего двадцать  пять,
и следующий день рождения наступит  только  через  четыре  месяца.  Я  хотел
жениться, когда стану гораздо старше, лет через десять, завести  наследника,
исполнив свой долг.
   - Наследник - это прекрасно, Норт, но думаю, существуют  и  другие  вещи,
которые могут принести тебе наслаждение и радость. Может, ты захочешь, чтобы
я была рядом, смеялась с тобой, разговаривала, и мы все делали бы вместе...
   - И бесконечно ссорились бы.
   - Несомненно! Это все частички жизни. Не могу поверить, что сумею держать
тебя под каблуком, как, по твоему мнению, я это проделала с Оуэном.
   - С каких это пор ты столько знаешь о жизни? Кэролайн  немного  помолчала
и, не глядя на него, тихо прошептала.
   - Я так много лет была одна и, по чести говоря, не очень-то много  вообще
знаю. Конечно, понимала, что существует столько всего мне  неизвестного,  но
не представляла, где и как это искать. Глубоко вздохнув, она посмотрела  ему
в глаза.
   - Теперь у меня так много всего. И ты! Как  прекрасно,  когда  существует
тот, к кому ты неравнодушна, о ком можно заботиться,  волноваться,  кому  ты
доверяешь. Все это еще  очень  ново  для  меня,  и  если  я  тебя  оскорблю,
пожалуйста, прости. Все дело в том, что я слишком невежественна. По-моему, я
просто выросла, как волшебный цветок в сказке,  в  тут  ночь,  когда  мистер
Ффолкс попытался меня изнасиловать. И хотя не так много узнала о жизни, зато
повзрослела. Нет, нет, я  не  пытаюсь  вызвать  в  тебе  жалость,  заставить
утешать. Вовсе нет, Норт. Я хочу выйти за тебя  замуж.  Ни  за  кого,  кроме
тебя. И провести жизнь с тобой, ни с каким другим мужчиной. Хочу остаться  с
тобой навсегда. Я неплохой человек, Норт, и клянусь, сделаю все, что в  моих
силах, лишь бы не разочаровать тебя, не приставать, когда ты захочешь побыть
один, не молить о лести романтике или о  чем-нибудь  в  этом  роде.  Клянусь
никогда не быть сентиментальной Он, казалось,  вот-вот  был  готов  затопать
ногами. Но вместо этого снова пропустил сквозь пальцы тяжелые пряди волос.
   - Но, Господи Боже, почему? Считаешь  меня  лучшей  защитой  от  Ффолкса?
Тогда это вздор. Вместо того, чтобы жениться на тебе  по  этой  причине,  я,
скорее, прикончу негодяя.
   - О нет!  Я  хочу  испытывать  на  себе  твою  похоть,  по  крайней  мере
последующие пятьдесят лет. - С этими словами она  подошла  и,  радуясь,  что
Норт на этот раз не отстранился, обняла его и посмотрела в глаза. - Я думаю,
лучше тебя на всем свете нет.
   Норт усмехнулся:
   - А если я решу отправиться побродить по болотам в компании гончих?
   - Попрошу Полгрейна дать тебе корзинку с плотным завтраком  и  помашу  на
прощание. А  когда  вернешься  домой,  улыбнусь  и  поцелую,  обниму,  стану
ласкать, пока не забудешь, что именно тебе нужно было на болотах.
   - Я привык быть один, Кэролайн, как и ты. Но разница в том, что  я  хотел
быть один. Это не одно и то же - оставаться одному и быть одиноким.  Я  знал
людей, многое испытал в жизни и решил, что предпочитаю собственное общество.
В шестнадцать лет пришлось покинуть Маунт Хок. И я никого не оставил  здесь,
ни единой родной души, и даже сейчас очень немногие могут назвать себя моими
друзьями. Я не очень стараюсь бывать на людях и не люблю общество, Кэролайн,
особенно женское, по крайней мере тех женщин, каких обычно называют леди.
   - Это совсем не так.
   Встав на цыпочки, Кэролайн поцеловала его в губы.
   - Почему ты говоришь, что не терпишь женщин? - Она снова начала  целовать
его легкими поцелуями-укусами, которым научил ее  Норт.  -  Мне  всегда  так
хорошо с тобой. Ты заставляешь меня смеяться, вызываешь желание  прикасаться
к тебе, целовать тысячу лет, пока наконец я не состарюсь и не одряхлею.
   - Ничего не понимаю, - признался он, возвращая Кэролайн ее поцелуи.
   -  Видишь  ли,  -  пояснила  Кэролайн,   проникая   языком   сквозь   его
полураскрытые губы, - видишь ли, - снова повторила она, обдавая  его  теплым
дыханием, - я единственная женщина для тебя.  Не  тревожься,  Норт,  я  твоя
судьба. Возьми меня, потому что я хочу стать и твоей любовью.

Глава 18

   - Проклятие! - пробормотал он, опускаясь перед ней  на  колени.  Кэролайн
стояла неподвижно, ничего не понимая и пристально глядя на него.
   - Подумай, сможешь ли ты принять это, Кэролайн? И если то, что я  сделаю,
потрясет тебя до самых твоих крошечных девственных пальчиков на ногах, знай,
что именно о таком я мечтал едва ли не с нашей первой встречи.
   И, не говоря ни слова, он резким движением поднял ее платье, нижние  юбки
и сорочку.
   - Придержи их!
   Кэролайн молча повиновалась, все еще непонимающе глядя на  Норта.  Теперь
она осталась обнаженной, и он долго не мог насмотреться на ее  белые  бедра,
сильные и  упругие,  на  треугольник  тугих  завитков  каштанового  цвета  и
осторожно коснулся этих завитков кончиком пальца.
   - Расставь ноги.
   Кэролайн, охнув от неожиданности, подчинилась, тут же сообразив,  однако,
что теперь ее поза гораздо более устойчива.
   - Ты уверен, что хочешь этого, Норт? - все же пролепетала она. - Смотреть
на меня вот так? Ужасно смущает, честное слово. Никто в жизни не  видел  мою
талию.
   - Я смотрю не на твою чертову талию, а на то место, которое стану ласкать
губами и руками. Боже, как ты прекрасна!
   - Норт, но, наверное...
   Его рот коснулся крохотного холмика, пока пальцы  раскрывали  ее,  словно
лепестки цветка, Кэролайн замерла и тут же, к своему  полнейшему  изумлению,
ощутила дрожь, потрясшую ее с головы до ног. Колени подогнулись,  и  девушка
рухнула на землю, утопив Норта в ворохе юбок. Он оказался на ней,  прямо  на
ней, пристально глядя в подернутые дымкой глаза.
   - Ты прелестна, - повторил  он,  целуя.  И  прежде  чем  Кэролайн  успела
сцепить руки у него за спиной, Норт быстро встал и уставился на  нее  сверху
вниз.
   - Я все время представляю тебя такой - юбки подняты до самой груди, живот
обнажен. Да, да, ты постоянно стоишь  у  меня  перед  глазами.  Но,  знаешь,
Кэролайн, ты гораздо красивее здесь, во плоти, чем  в  моих  фантазиях.  Мне
нравится сочетание белых чулок и черных ботинок для верховой езды. Добавляет
таинственности. Ну же, вставай, мы едем домой.
   Он поднял ее и отступил, наблюдая, как Кэролайн дрожащими руками приводит
одежду в порядок. Девушка была непривычно молчалива.
   - Господи, - засмеялся Норт, - да ты и вправду  смущена!  Наконец-то  мне
удалось заставить тебя держать язык за зубами.
   И тут же застонал, согнувшись от боли в три погибели - маленький  крепкий
кулачок врезался прямо ему в живот. Но Норт лишь ухмыльнулся и объявил:
   - Мы поженимся на следующей неделе,  в  пятницу,  хорошо?  Хватит  у  нас
времени, чтобы подготовиться?
   Кэролайн подняла голову, заметила  искорки  лукавства  в  темных  глазах,
веселую усмешку в уголках красиво очерченного рта и покачала головой:
   - Нет, я предпочла бы среду.
   - Ох, Кэролайн, слишком длинный у тебя  язык,  но  мне  и  это  нравится.
Ладно, помиримся на четверге. Придется найти епископа  и  взять  специальную
лицензию на брак, поскольку не стоит тратить время на церковные оглашения.
   - Да, это несколько недель, верно?
   - Месяц, три недели из которого  викарий  будет  объявлять  прихожанам  о
нашем намерении пожениться. Долго, слишком долго. Я хочу видеть тебя  совсем
обнаженной, чтобы бесконечно ласкать. Ты поднимешь для меня юбки еще раз?
   - Норт!
   - Как приятно хоть раз в жизни  переговорить  тебя,  Кэролайн.  Я  привык
проводить время в мрачном молчании, слушая, как остальные смеются  и  шутят,
но сейчас, когда  мы  вместе,  я  наслаждаюсь,  заставляя  тебя  краснеть  и
смущаться.
   Он снова расплылся в улыбке, погладил Кэролайн по щеке и подал руку:
   - Ну же, едем, Кэролайн, у нас еще полно дел. Осторожнее, тропинка  очень
крутая.
   Только  гораздо  позже,  ночью,  ворочаясь   без   сна,   в   ненавистном
одиночестве, Кэролайн сообразила, что мистеру Ффолксу ничего не стоит  убить
Норта, сделать ее вдовой и силой заставить  жениться.  Но  нет,  это  чистый
абсурд!  Его  попросту  повесят  за  убийство!  Она   становится   настоящей
истеричкой! Разум  затуманился  от  всех  неожиданно  восхитительных  вещей,
которые делал с ней Норт на берегу. Да, конечно, она смущена, потрясена,  но
не может забыть странного тепла, разгоравшегося внизу живота при одной мысли
о том, как его губы касались ее,  язык  проник  в  рот...  Господи!  Что  же
произошло бы, не остановись Норт и продолжай ласкать ее ртом и руками.
   В это время в Маунт Хок и Норту было не до сна.  Он  стоял  в  библиотеке
перед своими любимцами, причем на лицах  всех  троих  отражались  одинаковые
эмоции - недоверие, ужас, протест и полнейшее оцепенение.
   - Какого дьявола здесь происходит, черт вас возьми? Я женюсь на  Кэролайн
Деруэнт-Джонс. Она станет новой леди Чилтон и вашей госпожой. Вы ее видели и
знаете, что в ней нет ни капли алчности. Кэролайн согласилась выйти за  меня
замуж лишь из-за тех теплых чувств, которые питает ко мне. Хотите  услышать,
какого она мнения о вас троих? Ну, так я скажу: она считает вас  безгранично
изобретательными  и  сказала,  что  восхищается  коварством  и  столь   ярко
выраженными творческими способностями.
   - Дело не совсем в этом, милорд, - пояснил Триджигл, выступая  вперед.  -
То есть не в алчности.
   - Тогда в чем, черт возьми?
   - Вот, - объявил Триджигл и вручил Норту  тонкую  книгу  в  алом  кожаном
переплете.  -  Пожалуйста,  милорд,  прочитайте.  Это  необходимо.  Решение,
которое вы принимаете...
   - Я уже принял его, - бросил Норт, но все  же  взял  маленький  томик.  -
Какого дьявола вы мне это суете?
   - Мы думали.., возможно, именно потому вы и позвали нас всех,  -  пояснил
Триджигл. - Поэтому и сочли за  лучшее  подготовиться.  Это  заметки  вашего
прадеда, деда и, наконец, отца.
   - Понятно, - с отвращением поморщился Норт. - Разве им недостаточно того,
что они сочинили о короле Марке? Неужели им мало  той  проклятой  измены,  о
которой они толковали с утра до вечера? И это сочинение  должно  помочь  мне
превратиться в такого женоненавистника, как и вы,  старые  безумцы?  Предков
моих уже поздно исправить, но послушайте внимательно:  у  меня  нет  с  ними
ничего общего, совершенно ничего. Ну  а  теперь  убирайтесь,  и  немедленно!
Кэролайн и я поженимся на