- Веллингтон не  смог  вовремя  доставить  тяжелые  орудия,  и  проклятые
лягушатники ухитрились улизнуть.
   - Я так и думал. А где сейчас Веллингтон?
   - Должен вот-вот прийти навестить вас. Он впал в тихое  бешенство,  майор
лорд, если, конечно, понимаете, что я имею в виду.
   - Да, - тихо согласился Берк, - понимаю. Ему даже удалось выдавить бодрую
улыбку, чтобы успокоить Джошуа - тот явно никак не мог оправиться от  страха
и тревоги за хозяина.
   - Не волнуйся, я скоро поправлюсь. Только продолжай называть меня  "майор
лорд", весьма высокий титул!
   К счастью, он снова заснул, только чтобы пробудиться от окрика Джошуа:
   - Майор лорд! Майор лорд!
   Берк почувствовал, как его похлопывают по щекам, и попытался отвернуться,
возвратиться в прошлое, к Ариель, но этому не суждено было случиться.
   - Майор лорд! Ну же, просыпайтесь! Герцог  здесь  и  хочет  поговорить  с
вами!
   - Не  желаю!  -  отчетливо  произнес  Берк  -  Ну  а  командир  может  не
посчитаться с вашими желаниями, Рейвнсуорт.
   Берк заставил себя  открыть  глаза.  Рядом  с  койкой  стоял  Веллингтон,
улыбаясь чуть натянуто; глаза были обведены синими кругами -  усталости.  Но
мундир командующего был, как всегда, безупречно чист, а на черных вычищенных
сапогах не виднелось ни единого пятнышка.
   - Сэр, - пробормотал Берк, пытаясь поднять руку.
   - Лежите спокойно, Драммонд. У  меня  мало  времени,  мальчик  мой,  пора
отправляться в Париж. Я хотел сказать вам лично, что все было впустую - наше
сражение, множество погибших, - все зря. Наполеон отрекся,  отрекся  еще  до
того, как начался бой.
   Берк недоуменно уставился на герцога.
   - Вы шутите, - выговорил он наконец.
   - Хотел бы я, чтобы это было шуткой. Я так  долго  ждал  этого  дня,  так
горячо молился, но Господь исполнил мое желание только  ценой  гибели  почти
пяти тысяч рабов своих. Ну что ж, доктор считает, что вы скоро  поправитесь.
Возвращайтесь в Англию. Берк. Война закончена, хотя не знаю, надолго ли.
   "Да,  -  подумал  Берк  позже,  -  все  кончено.  Наконец-то  Ариель  уже
восемнадцать, в октябре исполнится девятнадцать. Достаточно взрослая,  чтобы
выйти замуж. Достаточно взрослая для меня. Но что,  если  она  помолвлена  с
другим?"
   Он отказывался даже представить себе это. Последние три года Берк иногда,
крайне  нерегулярно,  получал  письма  от  Ленни  и  всегда  гадал,  уж   не
догадывается ли невестка о причинах, заставляющих его  настоятельно  просить
ее подробнее писать о жизни домочадцев  и  соседей.  Он  узнал  о  внезапной
кончине. сэра Артура Лесли через  шесть  месяцев  после  своего  отъезда  из
Англии и немедленно  написал  Ариель  письмо,  в  котором,  как  полагается,
выразил соболезнования, но ответа, конечно, не получил.
   Что случилось с ней за эти годы? Ленни сообщала о свадьбе всех и  каждого
в округе, но ни словом не обмолвилась об Ариель. Возможно, она все еще  ждет
его.
   Эта мысль доставила Берку  несказанную  радость  и  позволила  излечиться
гораздо раньше, чем предполагал доктор.

Глава 2

Рейвнсуорт Эбби.

Июнь 1814 года

   Берку все еще было не по  себе  в  своем  доме.  Он  был  восьмым  графом
Рейвнсуортом и абсолютным властелином здесь, каким два века  назад  считался
во Франции Король-Солнце. Он нес ответственность за каждое создание,  жившее
и дышавшее в этом поместье, и на его плечах лежал долг  произвести  на  свет
наследника, которому  перейдут  титул  и  земли,  когда  Берк  отправится  к
праотцам.
   Берк оглядел Золотую гостиную,  способную  запугать  и  устрашить  любого
слабонервного человека своей вызывающей роскошью - позолоченными стульями  с
изогнутыми  ножками,  итальянскими   мраморными   барельефами   и   изящными
филигранными инкрустациями, украшавшими столик-маркетри шестнадцатого  века.
Оставалось надеяться только,  что  эти  ненадежные  на  вид  древние  стулья
выдержат вес Берка. И,  как  ни  удивительно,  мебель  оказалась  достаточно
крепкой. В детстве его редко пускали в эту любимую комнату  матери,  до  сих
пор, как ему объясняли,  носившую  ее  отпечаток,  в  чем  Берк  сомневался.
Почему-то в представлении  Берка  образ  хрупкой,  увядающей  женщины  плохо
вязался с этой богато обставленной, кричащей комнатой.
   Напротив Берка сидела невестка, поправляя пояс на платьице дочери.
   - Они у тебя просто красавицы, Ленни, - заметил он. - Вижу, ты прекрасная
мать.
   Ленни горделиво оглядела девочек и громко хлопнула в ладоши. Миссис  Мэк,
няня Вирджи и Поппет, Взяла малышек за ручки и увела из гостиной. На  пороге
Поппет обернулась:
   - Дядя Берк, ты придешь потом поиграть с нами?
   - Конечно. Поппет. Не могу дождаться этой минуты. Что мы будем делать?
   - Играть в войну, - объявила Вирджи. - Ты станешь нашим сержантом,  и  мы
будем заряжать пушки и убьем всех лягушатников.
   - Небо, - ошеломленно пробормотал Берк. - Никаких приглашений на  чай?  А
куклы? Вы совсем про них забыли!
   Девочки окинули его недовольными взглядами, и Ленни вздохнула:
   - Меня не спрашивай, Берк. Не пойму, почему эти маленькие проказницы  так
кровожадны. С тех пор как умер Монроуз...
   - Ничего, Ленни. Вижу, битва будет долгой и тяжелой.
   Он махнул рукой племянницам, но не сказал больше -  ничего,  пока  те  не
исчезли за дверью.
   Ленни выбрала маленькое пирожное с  глазурью  и,  поднося  его  к  губам,
спросила:
   - Ты навсегда вернулся, Берк?
   - Да, все кончено. Надеюсь, Наполеон нас больше не потревожит.
   - Не представляю, почему Веллингтон  просто  не  велел  расстрелять  его.
Потратить столько денег, И все лишь для того, чтобы отправить  его  на  этот
остров... по-моему, это просто бессмысленно.
   Берк, не отвечая, улыбнулся невестке.  Возможно,  именно  от  нее  дочери
унаследовали столь неприкрытую кровожадность. Ленни совсем не изменилась  за
прошедшие годы. А Ариель? Конечно, она не могла не стать другой, ведь теперь
она превратилась в женщину. И скоро будет принадлежать ему.
   Берк  рассматривал  Ленни  поверх  сложенных  домиком  пальцев,   пытаясь
придумать, под каким предлогом разузнать о девушке.
   - Надеюсь, ты наймешь нового управляющего, - капризно объявила  Ленни.  -
Этот Керлью просто хам1 Вечно допрашивает, куда я истратила  деньги,  словно
какую-нибудь мещанку! Это так раздражает!
   Берк мгновенно проникся теплыми чувствами к  Керлью.  По  правде  говоря,
имение выглядело гораздо лучше, чем во времена правления брата. Везде чисто,
ни пылинки, необходимый ремонт производится  вовремя.  Даже  Джошуа  одобрил
управляющего.
   Берк откашлялся, чтобы броситься в бой, но Ленни,  уже  забыв  о  Керлью,
продолжала:
   - Коринна, без сомнения, захочет приехать погостить. Ты ведь написал ей?
   - Собственно говоря, я остановился в их лондонском доме,  когда  вернулся
из Франции. Джослин уехал в Оксфорд.
   -  Да,  ужасно  странный  мальчик,  -  заметила  Ленни,   имея   в   виду
единственного сына лорда и леди Бойль. - С утра до вечера сидит за  книгами,
и ничего больше!
   - Из него выйдет настоящий ученый, Ленни. Его знания уже сейчас огромны.
   - Ну... я думаю...
   Ленни задумалась о странностях Джослина, без  сомнения,  возникших  из-за
чересчур властного характера Коринны, а  Берк  отдался  течению  собственных
мыслей.
   Лондон  гудел,  словно  потревоженный  улей,  долгожданной  новостью   об
отречении Наполеона. Русский царь  Александр  прибыл  в  английскую  столицу
шестого июня. Теперь в моде было все русское, от дамских платьев до  мужских
галстуков. Балы сменялись приемами, и царь Александр и его сестра  Екатерина
Ольденбургская   были   постоянной   темой   разговоров,    совершенно    не
интересовавших Берка. Он, вежливо улыбаясь, отвечал на вопросы дам, серьезно
беседовал с джентльменами о тулузском сражении и думал об Ариель. Как-то ему
пришло в голову завести любовницу, но Берк быстро обнаружил, что  просто  не
может сделать это. Он не хотел другую женщину,  ему  была  нужна  Ариель,  и
только Ариель.
   - Берк, в самом деле! Неужели ты ни  слова  не  слышал  из  того,  что  я
говорила? Ну вот, наконец-то Монтегю с чаем!
   Берк подумал,  что  Монтегю  был  живым  воплощением  старого  почтенного
епископа. С годами он совершенно не менялся: все  та  же  шапка  белоснежных
волос, таких же густых, как много лет назад, когда  Берк  бегал  в  коротких
штанишках.
   - Спасибо, Монтегю, - кивнул он, вежливо улыбнувшись дворецкому.
   - Милорд, - объявил Монтегю, - осмелюсь  сказать,  что  вы  нуждаетесь  в
отдыхе. Насколько мне известно, Джошуа ждет вас в спальне.
   - Ну вот, хоть я и стал штатским, по-прежнему получаю приказы.
   - Да, лорд Рейвнсуорт прав, - вмешалась Ленни, - вы не должны...
   - Я шутил, Ленни. Да, Монтегю, я чувствую себя немного усталым. Спасибо.
   Но Берк не собирался покидать невестку, пока не узнает об Ариель. Он взял
у нее чашку с чаем, снова уселся на стул и,  попытавшись  принять  небрежный
вид, сделал маленький глоток:
   - Расскажи мне о наших соседях. Ленни  оказалась  неистощимым  источником
сведений, и когда она на секунду замолчала, Берк спросил:
   - А Лесли? Я помню, ты писала, что сэр Артур скончался.
   - Боже, но это было так давно!
   - А по-моему, не очень. Что сталось с родными?
   - Ты имеешь в виду Ариель?
   - Да, - признался Берк, бессознательно выпрямившись, забыв  о  чае  и  не
сводя глаз с Ленни.
   - Я писала тебе об этом. Прекрасно помню.
   - Писала? Что и когда?
   - Господи, я уже говорила, это все давно забытые  истории.  Ариель  вышла
замуж.
   Чашка веджвудского фарфора упала на пол.  Берк  тупо  наблюдал,  как  она
скатилась  с  обюссоновского  ковра,  как   коричневая   жидкость   медленно
собирается лужицами на натертом паркете, но ничего не  соображал  -  слишком
велико было потрясение.
   - Берк! В чем дело? Рана разболелась? - Нет, все в порядке,  просто  я  в
последнее время стал неуклюжим.
   По правде  говоря,  ему  было  трудно  дышать.  Боль  в  груди  с  каждым
мгновением  становилась  невыносимее.  Берк  с  трудом   облизнул   внезапно
пересохшие губы.
   - Когда? За кого?
   - Несколько месяцев назад она овдовела, и с тех  пор,  кажется,  ни  один
человек не  видел  ее.  Подумать  только,  согласиться  стать  женой  Пейсли
Кохрейна, и всего в шестнадцать лет!
   Берк недоуменно уставился на невестку. Пейсли Кохрейн! Милосердный  Боже,
этот развратный старый сатир, известный своим распутством,  когда  Берк  был
совсем еще мальчишкой! Муж Ариель?
   - И ее отец допустил это? - тряхнув головой, пролепетал он.
   - О нет. После смерти отца ее опекуном стал сводный  брат,  Эван  Годдис.
Именно он устроил этот брак. Если хочешь  знать,  все  делалось  в  страшной
спешке и под шумок, не  прошло  и  полугода  после  смерти  сэра  Артура.  И
конечно, старый Пейсли умер так таинственно... в округе  только  об  этом  и
говорят.
   Но Берк уже не слушал.
   - Она живет в Рендел-холле? Поместье старого Кохрейна находилось всего  в
десяти милях к востоку от Рейвнсуорта.
   - Конечно, оно перешло к Ариель. Она  унаследовала  все,  не  то  что  я,
несчастная, вынужденная довольствоваться чужими милостями...
   - Довольно, Ленни, - добродушно велел Берк, поднимаясь.
   - Куда ты идешь?
   - Наверх, отдохнуть немного. Увидимся за ужином.
   Дождавшись, пока Джошуа перестанет причитать над ним, Берк лег на кровать
и уставился в потолок, где резвились пухленькие обнаженные херувимы.
   Она вышла за виконта Рендела всего в шестнадцать лет! Боже, да ведь этому
негодяю не меньше пятидесяти! И он дотрагивался до нее, и ласкал, и ...
   Нет, нужно немедленно остановиться!  Нельзя  изменять  прошлое!  Придется
принимать все, как есть, или забыть Ариель, третьего не дано.
   Подумать только, все эти годы Берк ничего  не  знал,  не  представлял  ее
рядом с другим... Единственное потерявшееся письмо - какая  горькая  ирония!
Но теперь Ариель овдовела, так что все это не имеет  значения.  И  ничто  не
имеет значения, кроме того, что она есть и Берк сможет видеть  ее  ухаживать
за ней, сделать своей женой. Он не позволит прошлому загрязнить настоящее.
   Берк забыл спросить Ленни, есть ли дети у Ариель. Если есть, он воспитает
их  как  собственных.  Вечером,  за  ужином,   он   как   бы   между   делом
поинтересовался этим.
   - Нет у нее детей, - сообщила Ленни. -  А  ведь  Пейсли  женился  на  ней
только ради этого. Он был одержим желанием иметь наследника. Но так ничего и
не вышло. А почему тебя это интересует, Берк?
   - Просто помню ее девочкой, очень милой  и  хорошенькой,  -  ответил  он,
старательно изучая герб Рейвнсуортов на серебряной вилке. - Ты встречалась с
ней после свадьбы?
   - Нет, ни разу. И все это крайне странно. Словно после венчания ее увезли
на край света. Никто не видел Ариель. Ходили, конечно, разные слухи, но я не
обращала на них. внимания. В конце концов, мы не в средневековье живем!
   - Какие слухи? Ленни пожала плечами:
   - Всякие глупости. Будто виконт Рендел держит ее взаперти,  не  позволяет
никуда выезжать и ни с кем разговаривать...
   - Но ты сама только  что  сказала,  что  ни  один  человек  ее  не  видел
последние два года.
   - Да, но не мог же виконт  содержать  ее  в  заключении!  Это  уж  совсем
немыслимо и глупо! Кроме того, не знаю,  слышал  ли  ты  об  Эване  Годдисе,
сводном брате Ариель, но репутация его была и остается отнюдь не из  лучших.
Я даже слыхала разговоры, будто он вынудил бедняжку Ариель  выйти  замуж  за
старого Пейсли и получил при этом кругленькую сумму. Трудно сказать, есть ли
в этом хоть какая-то доля правды.
   - Почему ты называешь леди Пейсли бедняжкой?
   - Но ведь после него так и не осталось детей, не так ли?  Как  раз  перед
его  смертью  -  я,  кажется,  говорила,  что  он  умер   при   таинственных
обстоятельствах, - незаконный сын виконта приехал из Франции.
   - Что ты имеешь в виду под таинственными обстоятельствами?
   - Вряд ли каждый день умирают, подавившись рыбьей  костью,  не  находишь?
Если верить слугам - а, как ты знаешь, кузина Марты -  младшая  горничная  в
Рендел-холле, - так вот, она клянется, будто этот незаконный  сын  и  Ариель
просто сидели и смотрели, как Пейсли задыхается.
   - Это звучит совершенно не правдоподобно.
   - Ты, скорее всего, прав. Я не стала бы сидеть тут  и  смотреть,  как  ты
устраиваешь спектакль!
   - Но ты видела Ариель с тех пор, как ее муж... как умер Рендел?
   - Однажды, когда навещала подругу в Ист  Гринстеде.  Леди  Фэншо,  ты  ее
знаешь. Она повезла меня в чудесную  маленькую  модную  лавку,  недалеко  от
Хай-стрит, и там оказались великолепные ленты для моей новой шляпки и...
   - Когда это было?  Как  она  выглядела?  Ленни  доела  вермишелевый  суп,
несколько мгновений решала, может ли позволить  себе  еще  немного,  но  под
конец вздохнула и, покачав головой, велела лакею Роберту положить ей немного
фрикасе из цыплят.
   - Ленни!
   - Что? Ax да, Ариель. Я уже сказала, что встретила ее  в  Ист  Гринстеде.
По-моему, выглядела она неплохо... ну, не  так,  чтобы  хорошо...  по-иному.
Слишком худа, но, правда, она никогда не отличалась полнотой. Да, и вот  что
странно: Ариель не носила  траура.  -  Ленни  немного  помедлила,  удивленно
склонив голову набок:
   - Но откуда такой внезапный интерес к леди Рендел, Берк?
   И прежде, чем Берк сумел подыскать подходящий ответ, добавила:
   - Просто глупо  называть  ее  леди  Рендел.  В  конце  концов,  ей  всего
восемнадцать. Ну что ж, когда встретишь ее, передай привет. Мне  она  всегда
нравилась и нравилось ее общество.

Рендел-холл

   Ариель очень медленно отложила пяльцы:
   - Где ты слышала это, Доркас?
   - Как где, в деревне. Миссис Гренейдж видела его и сказала, что он был не
один.
   - Эван, - прошептала Ариель, широко раскрыв измученные глаза.
   - Верно, и с вашим негодяем-братцем был Этьен Дюпон. Но тут я  ничего  не
понимаю. Что может хотеть Эван Годдис от этого  человека?  Вряд  ли  у  него
водятся деньги.
   - Не знаю, - отозвалась Ариель. - Я думала, что Этьен вернулся во Францию
сразу после похорон отца.
   - Возможно, по сейчас он снова появился. Шваль паршивая!
   - Интересно, Доркас, бывает на свете хорошая шваль?
   Доркас, занятая плетением кружев, подняла голову:
   - Улыбка! Превосходно, мисс Ариель!  Вам  нужно  улыбаться  почаще!  Лорд
Рендел давно уже мертв, пора выйти из заточения, посещать балы и приемы,  да
еще...
   Ариель подняла руку, чтобы остановить поток советов.
   - Нет, пока нет. Я еще не готова.
   "Но когда это  будет?  -  спросила  себя  Доркас,  возвращаясь  к  своему
кружеву. - Бедная мисс Ариель - малышка претерпела такие страдания  в  лапах
этого  чудовища,  а  теперь...  что  удерживает  ее  в  Рендел-холле?  Можно
подумать, она и впрямь узница".
   - Надеюсь, вы не намереваетесь носить по нему траур целый год?
   Ариель оглядела свое бледно-желтое муслиновое платье. Вряд ли  это  можно
назвать трауром. Скорее праздничные цвета,  и  последнее  время  она  носила
только такие.
   Девушка посмотрела на Доркас - не только свою бывшую няню и горничную, но
и преданную компаньонку. Старая женщина оказалась единственным человеком  на
земле, которому было до нее дело. Ариель по-прежнему не имела представления,
где сейчас Неста и ее муж. Месяца  четыре  назад  она  получила  потрепанный
конверт с короткой запиской от сестры из  какого-то  забытого  Богом  места,
называемого Макао. О возвращении домой не было ни слова.
   Ариель поднялась  со  стула  и  подошла  к  широкому  полукруглому  окну,
выходившему на покатый передний газон Рендел-холла. Теперь все  принадлежало
ей. Она не была безумно  богата,  но  муж  оставил  после  себя  достаточное
состояние, чтобы Ариель могла жить, ни  В  чем  не  нуждаясь  -  именно  это
повторял  ей  каждый  понедельник  при  еженедельных  встречах   управляющий
поместьем мистер Хэролд Джуэлс. Две недели назад он намекнул, что  ей  стоит
отправиться в Лондон и немного развлечься, а Ариель  просто  стояла  и  тупо
глазела на него. Нет, она просто  не  могла  никуда  ехать.  Пока  нет.  Она
слишком боялась. Слишком стыдилась. Слишком остро  чувствовала  свой  позор.
Люди сразу поймут, если увидят ее. Прочтут правду в ее глазах. Ариель просто
не сможет этого вынести.
   И кроме того,  она  не  сможет  встречаться  с  мужчинами  и  терпеть  их
ухаживания, улыбки, взгляды. Ариель с трудом заставляла себя разговаривать с
мистером Джуэлсом, худым как щепка, лысым и совершенно безвредным.
   Ариель вновь обернулась к Доркас, принужденно улыбаясь:
   - Думаю,  мне  стоит  поехать  покататься  верхом.  Бедная  Миндл  совсем
застоялась. По крайней мере наконец-то на небе появились облачка!
   - Возьмите грума, - окликнула Доркас.
   -  Я  возьму  Джорди,  -  отозвалась  Ариель,  но  при  этом  совсем   не
руководствовалась правилами приличия. Она просто  боялась  оставаться  одна.
Даже на земле Ренделов. Жила в постоянном  ужасе  перед  сводным  братом,  а
теперь еще и Этьен появился. Хотя это, наверное, крайне глупо с ее  стороны!
Но Ариель ничего не могла с собой поделать. Она так устала  жить,  постоянно
оглядываясь! Почему все они  не  исчезли  как  по  волшебству  после  смерти
Пейсли? Почему она чувствует себя загнанной жертвой? Что,  в  конце  концов,
Энан может си сделать? А Этьен? Наговорить  гадостей?  Но  какое  это  имеет
значение?
   Все это бессмыслица и чепуха, так почему же страх  не  уходит,  парализуя
ее?
   Джорди взнуздал Миндл и помог Ариель сесть в седло.
   - Позвольте мне оседлать Ригби, миледи, и можно ехать.
   - Не спешите, время еще есть, -  отозвалась  Ариель,  улыбнувшись  слуге.
Джорди был шотландцем, уроженцем Глазго, невысоким,  но  крепким,  с  такими
сильными руками, что он, казалось, мог с легкостью сломать шею  любому,  кто
осмелится напасть на Ариель. И кроме того, он был предан ей. Ариель  уволила
почти всех слуг Пейсли сразу же после его смерти. Они бы