й вздор. Он  герой  и  принадлежит  ей,  и  она  все
сделает ради него, все что угодно. И так будет всегда.
   Кэролайн коснулась губами его плеча.
   - Это было восхитительно, - сонно пробормотал он, поцеловал ее и  лег  на
бок. Кэролайн натянула одеяла на себя и мужа, прижалась к нему и  улыбнулась
в темноту.
   Но на следующее утро было уже  не  до  улыбок.  Эвелин  разбудила  ее  на
рассвете. Элис стало плохо. Девочку непрерывно рвало, влажные от пота волосы
обвисли тощими прядками, падая на бледное личико. Кэролайн послала горничную
Тимми за доктором Тритом, а сама вернулась в спальню и быстро оделась. Когда
она вновь пришла в комнату Элис, там уже был Норт. Он поддерживал девочку за
плечи, вытирая ее щеки влажным платком. Она вся дрожала  от  сильных  спазм,
сотрясавших худенькое тело, вряд ли даже сознавая, что мужчина  видит  ее  в
таком состоянии. Бесс Трит, и на этот раз не расставшаяся с братом,  тут  же
отогнала всех к порогу, пока доктор осматривал Элис. Эвелин стояла  в  углу,
ломая руки:
   - Бедное дитя! Я услыхала, как она плачет, а потом раздался крик. Когда я
вошла, ее выворачивало наизнанку. Несчастная малышка, бледная, как смерть.
   В спальню влетел Оуэн.
   - Иисусе, что здесь происходит? Элис больна? О нет, я так и знал:  что-то
неладно. Так и знал! Когда увидел, как доктор Трит выходит из  своего  дома,
сразу понял, что он направляется сюда.
   Норт невольно задался вопросом, что делал Оуэн в Гунбелле, но сейчас было
не время допытываться об этом. Даже Бесс Трит не  пыталась  уговорить  Оуэна
уйти, когда доктор Трит поднял сорочку Элис и нажал на вздутый  живот.  Оуэн
не сводил глаз с лица девочки, держал ее руку и что-то  шептал,  уговаривая,
что все будет хорошо и не стоит волноваться, пока он рядом.
   - Очень интересно, - заметил Норт Кэролайн.
   - Да, - согласилась она. - Я и не знала. Хоть бы все обошлось!
   Позже, в гостиной, доктор Трит  сказал  Кэролайн  и  Норту,  что,  скорее
всего, выкидыша не произойдет, а это самое главное.
   - Не знаю, Бенджи, - возразила Бесс. - Может, это было бы для  нее  лучше
всего. Элис сама еще ребенок, и что с ней станется потом?
   Кэролайн улыбнулась, правда, подумав при этом, что, видимо, Бесс Трит  не
такой уж сострадательный человек, каким хочет казаться.
   - У Элис все будет хорошо, мисс Трит. Неужели вы могли подумать, что тетя
Элинор или я можем выбросить ее на улицу с новорожденным  младенцем?  Такому
не бывать. Доктор Трит, скажите, что нужно делать.
   Выпив микстуру, приготовленную доктором,  Элис  почти  мгновенно  уснула.
Кэролайн и Норт заглянули к ней, прежде чем отправиться к себе,  и  увидели,
что Оуэн сидит у постели больной  и  нежно  гладит  маленькую  тонкую  руку.
Услышав шаги, он поднял глаза:
   - Она поправится. Я позабочусь о ней.  Доктор  Трит  считает,  что  Элис,
возможно, съела что-то не  то.  Вероятно,  все  дело  в  бульоне  из  бычьих
хвостов.
   - Кроме нее, его почти никто не ел, - согласился Норт.  -  Скорее  всего,
доктор прав. А может, виноваты грибы. Кэролайн шумно зевнула:
   - Прошу извинить, но я очень  устала.  Кажется,  с  некоторых  пор  здесь
постоянно что-то случается. Ни минуты покоя!
   - Вот именно, - подтвердил Оуэн. - Кстати, Кэролайн, миссис Мейхью,  Хлоя
и Молли тоже навестили Элис. Миссис  Мейхью  дала  мне  столько  наставлений
относительно ухода за больной, что, боюсь, я не смог  все  запомнить.  Очень
властная женщина. Совсем как мой отец.
   - Да, - пробормотала Кэролайн, снова зевнув и удовлетворенно улыбнувшись,
- совершенно такая же.
   Солнце золотистым сиянием уже заливало спальню, когда Норт снова  овладел
Кэролайн, медленно и нежно, не переставая  осыпать  ее  поцелуями.  Кэролайн
вздрогнула и застонала, перекатывая голову  по  подушке  в  порыве  страсти,
нашедшей выход в огненном наслаждении.
   - Мне нравится видеть улыбку на лице еще  не  проснувшейся  по-настоящему
женщины, - шепнул он, сжимая кольцо рук.
   - Скажи еще раз, что я прекрасная женщина, Норт. Норт на мгновение поднял
брови и принялся целовать ее закрытые глаза, нос и губы.
   - Лучше всех, Кэролайн, - заверил он и тихо  вздохнул;  когда  ее  ладонь
легла ему на  спину.  -  Верь  мне,  Кэролайн,  все  несчастья  когда-нибудь
кончатся, мы их одолеем.
   - Знаю, - ответила она, прижимаясь щекой к его плечу.

Глава 27

   Все это очень странно, особенно записка, смятый  клочок  бумаги,  лежащий
сейчас в кармане его бриджей, написанный незнакомой рукой и переданный через
горничную Тимми, пока тот в конюшне угощал сахаром пегого жеребца Тритопа.
   - Какой-то молодой парень, совсем  простофиля,  и  трещал  по-беличьи,  -
пояснил Тимми, добавив при этом, будто не узнал его, что само по  себе  было
странно: Тимми был знаком со всей округой, по крайней мере если  верить  его
словам. Норт осведомился, что значит "по-беличьи", и мальчик пояснил:
   - Этот дурачок и слова не мог выговорить, не заикнувшись, так что  ничего
не разберешь. Да я и не пытался, уж больно он глупый.
   Норт направил Тритопа к северо-восточным  границам  своих  владений,  где
земля была помягче, а невысокие холмы еще зеленели травой, словно лето никак
не хотело уступить место осени. Здесь было с  полдюжины  таких  курганов,  и
знающие люди говорили, что они насыпаны над могилами людей,  живших  задолго
до пришествия римлян, даже до того, как кельты населили Корнуолл.
   Норт припомнил, как прочел о раскопках в Силбери Хилл огромного холма,  в
котором, по слухам, скрывалось немало сокровищ. Герцог  Нортамберлендский  в
конце прошлого века нанял корнуоллских  шахтеров,  трудившихся  в  оловянных
рудниках, чтобы разрыть до основания груду камней и глины, но так  ничего  и
не отыскал, и с тех пор многие перестали говорить о том, что странные  холмы
созданы руками человека, а не Господним повелением.  Однако  местные  жители
время от времени находили в этих местах странные вещицы  -  осколки  древней
глиняной посуды, выглядевшей старше  самой  земли,  хотя  на  некоторых  еще
сохранилась яркая глазурь, обломки мечей и наконечники стрел. Совсем недавно
при раскопках еще одного кургана нашли нечто вроде узкого склепа, в  котором
лежали несколько скелетов и  уцелевшие  чудом  глиняные  горшки,  но  ничего
ценного.
   Норт слыхал, что в других частях страны часто находят  римские  монеты  и
даже кельтское оружие. Неужели король Марк  действительно  похоронен  здесь,
под поросшим травой холмом? И верно ли, что прадед нашел  где-то  поблизости
золотой  браслет?  Норт  сильно  в  этом  сомневался.  Он  натянул  поводья,
остановил Тритопа на вершине одного из холмов и огляделся,  мгновенно  забыв
об археологии, короле Марке и его  одержимом  похотью  племяннике  Тристане,
предавшем дядю с его женой - прекрасной изменницей Изольдой.
   В  записке  сказано,  что  Кэролайн  назначила   свидание   любовнику   у
северо-восточных границ имения. Ну что же, Норт проверит,  так  ли  это.  Он
взглянул на старую дубовую рощу, где много веков назад друиды  сажали  своих
врагов в клетки, подвешивали на ветви деревьев и жарили заживо. Где она? Его
нарочно заманили сюда, Норт был уверен в этом, но все  же  надеялся  увидеть
Кэролайн. Она тут, поблизости. Где же ее кобыла Реджина? И,  увидев  наконец
Реджину, привязанную рядом с чьим-то жеребцом, Норт почувствовал, как громко
забилось сердце, тяжело, медленно,  и  сразу  стало  трудно  дышать.  Она  с
любовником? Гром и молния! Все это чушь, просто кто-то хочет  поссорить  их,
скорее всего, Триджигл или его приятели.
   Он не станет шпионить за  молодой  женой,  это  чистый  абсурд.  Кэролайн
обожает его, любит всем сердцем и  сама  не  раз  говорила  об  этом  Норту,
трепеща в экстазе, целуя мужа, повторяя снова и снова, что не может жить без
него. И Норт осознал, что постоянно хочет слышать  от  нее  эти  слова,  что
испытывает почти невыносимое удовольствие, когда Кэролайн произносит их.  Но
как она могла полюбить его за такое короткое время? Наверное,  такое  просто
невозможно.  Может,  это  именно  безграничное  наслаждение  заставляет   ее
говорить так, может, удовлетворенная похоть и есть  то,  что  люди  называют
любовью?
   Норт тряхнул головой и, пришпорил было Тритопа, но тут же  передумал.  Не
стоит объявлять о своем присутствии. Лучше  самому  во  всем  убедиться.  Он
медленной рысью подъехал, пока не смог увидеть Кэролайн и  ее  спутника.  Им
оказался Бенджамен Трит. Доктор стоял рядом с Кэролайн, вытянув руку  и,  по
всей видимости, что-то ей  показывал.  Нет,  на  любовное  свидание  это  не
похоже. Но что он показывал ей? И почему именно здесь? Кэролайн непохожа  яа
жен Найтингейлов, предававших мужей, жен, сохранявших верность лишь  до  тех
пор, пока не производили на свет наследников, а  потом  пускавшихся  во  все
тяжкие и рожавших ублюдков или изгоняемых  с  позором,  а  потом  умерших  в
нищете, как мать Норта. Нет, Кэролайн  предана  ему,  только  ему  и  никому
больше. Норт готов поклясться в этом всем, что имел, всем, что ценил:
   Кэролайн готова отдать за него жизнь.
   Но в этот момент доктор Трит наклонился к Кэролайн и положил ей  руку  на
плечо. Большую загорелую руку. Норт увидел, как властно эта ладонь лежит  на
плече жены, и это ему не понравилось. Но они продолжали говорить  о  чем-то,
тихо и очень серьезно. Норт почувствовал, как кровь застыла в  жилах,  когда
доктор поцеловал Кэролайн в щеку, не отнимая руки..,  нет,  кажется,  пальцы
скользнули вниз, доктор выпрямился,  отошел  и  направился  к  своему  коню.
Потом, улыбнувшись Кэролайн, помахал рукой и вскочил в седло.
   Какого же дьявола здесь произошло? В этот момент каждое  слово  проклятых
дневников, которые вынудил его  прочесть  Триджигл,  встало  перед  глазами,
словно написанное огненными буквами  на  невидимой  стене.  Женщинам  нельзя
доверять. Его мать изменила  отцу,  бросила  его  и  умерла.  Та  же  судьба
постигла  деда  и  прадеда  Норта.  И  все  мужчины  жаловались  на  женское
вероломство, бесчестье, обрушившееся на род Найтингейлов, и воздавали  хвалы
предусмотрительности мужчин, позаботившихся о том, чтобы избавиться  от  жен
сразу после рождения наследника.
   Нет, думал Норт, он сумел избежать воздействия отца и страшного наследия,
потому что не мог вынести горечи и  пустоты  подобного  существования.  Отец
напыщенно утверждал, что Божье правосудие существует, раз его мать,  чертова
потаскуха, отправилась на тот свет. Норт вспоминал теперь, что в детстве  не
понимал смысла проклятий, но с тех пор вырос и поражался разнообразию  слов,
которыми мужчина может охарактеризовать обманувшую его женщину.
   Руки Норта вцепились в поводья жеребца. Слава Богу, десять  лет  назад  у
него хватило здравого смысла уехать, как только он понял, что  сможет  найти
собственный путь. Конечно, ему тяжело пришлось, но любая судьба  лучше,  чем
оставаться в Маунт Хок с отцом. У Норта не было ни малейшего Сомнения,  что,
останься он в Корнуолле, отец разве  что  в  глотку  бы  ему  не  вбил  этот
омерзительный дневник и продолжал бы вдалбливать сыну, что его обязанность -
подарить роду  Найтингейлов  очередного  наследника  от  любой  мало-мальски
приличной женщины. А потом вышвырнуть жену,  начать  собственный  дневник  и
утешаться жалобами на непостоянство слабого пола, и  жен  в  особенности.  И
все-таки, хотя Норт успел прочесть лишь несколько строк из записей отца,  яд
проник в кровь, и теперь он ненавидел себя за это. Норт совсем не  похож  ни
на прадеда, ни на деда, ни на отца, и наследие Найтингейлов, передаваемое от
одного мужчины к другому, умрет вместе с ним.
   Подъезжая к тому месту, где стояла Кэролайн,  он  не  мог  не  спрашивать
себя, о чем она думает. Только не о Бенджамене Трите! Этого просто не  может
быть. А Кэролайн думала с том, как красивы эта роща, окружающие ее  холмы  и
древняя каменная ограда, сложенная рукой неведомых строителей так тщательно,
что всего несколько камней выпало за  прошедшие  века.  Интересно,  кто  так
старательно обтесал эти камни? Кто приказал сделать ограду? А  эти  курганы,
для чего они?
   Кэролайн еще раз окинула взглядом окружающий  пейзаж,  увидела  Норта  и,
вскрикнув от радости, бросилась к  мужу.  Юбка  амазонки  оказалась  слишком
узкой, и Кэролайн, споткнувшись несколько раз, просто подобрала ее до колен,
не замедлив шага.  Норт  остановил  Тритопа  и,  спрыгнув  на  землю,  чтобы
схватить жену в объятия, поднял ее над головой и закружил.
   - Здравствуй,  -  прошептал  он,  медленно  опуская  Кэролайн  на  землю,
приникая к ее губам и стискивая изо всех сил. - Я скучал по тебе.  Чертовски
много времени ушло на то, чтобы тебя отыскать.
   Кэролайн  не  могла  насытиться  его  ласками  и,  отвечая  на   поцелуи,
пробормотала:
   - Кстати, как ты сумел меня отыскать?
   - Кто-то передал мне  записку,  что  ты  назначила  тут  свидание  своему
любовнику.
   Кэролайн уставилась на мужа с таким изумлением,  что  едва  не  забыла  в
очередной раз подставить губы, но тут же отдалась ощущениям знакомых запахов
и вкуса его кожи. Прошло еще немало времени, прежде чем она отстранилась  и,
немного задыхаясь, покачала головой:
   - Ты, конечно, шутишь?
   Норт поставил ее на ноги и вручил  записку.  Кэролайн  расправила  смятый
клочок и прочла его раз, потом другой.
   - Матерь Божья! - пробормотала она,  поднимая  наконец  глаза.  -  Просто
поразительно.
   - Я тоже так думаю.
   - Какая скотина написала это? Но не успел Норт что-то ответить,  как  она
расхохоталась Сначала Норт отстранился, не понимая причины  такого  веселья:
та часть его души, которая, как он думал, перестала существовать и где свили
гнездо ядовитые мысли, посеянные яростью и горечью отца, внезапно  вернулась
к жизни, и теперь терзала непрошеными вопросами. Почему она смеется?  Почему
так  весела?  Неужели  пытается  нагло  все   отрицать   и   сейчас   начнет
выкручиваться и лгать? Кэролайн вытерла глаза рукой и помахала запиской.
   - Этот идиот просто понятия не  имеет,  какой  ты  невероятный  любовник,
Норт. Не пойму, откуда у меня могут взяться силы еще  на  кого-то,  особенно
после всех этих безумных ночей? И, кроме того, кого я  могу  захотеть,  если
получила в мужья самого восхитительного мужчину на земле?  Конечно,  они  не
знают, что ты позволил мне сделать с собой. И, уж конечно, ни  один  человек
не поверит, что мне придет в голову привязать мужа к кроватным столбикам.
   У Норта хватило сил лишь молча смотреть на нее. Неужели он столько значит
для Кэролайн? И она действительно верит тому, что говорит?
   - Странная загадка, не так ли? - выговорил он наконец.
   - Загадка? - фыркнула Кэролайн. - Я бы назвала се чепухой и глупостью. Мы
женаты меньше месяца, и, прости, твои вздорные старики из  кожи  вон  лезут,
чтобы вбить между нами клин. Уверена, что именно они подвесили это  чудовище
перед моим окном в брачную ночь. Представляешь, Триджигла и  Кума,  лежащими
на крыше и спускающими проволоку, на которой  подвешено  чучело!  Жаль,  что
негодяи не подхватили простуду. Кажется, я узнаю стиль Триджигла вот в  этой
писанине. Она снова взмахнула запиской перед его носом.
   - Болваны несчастные!
   Кэролайн негодующе сверкнула глазами, и Норт почувствовал, как уголки его
рта невольно растягиваются в улыбке.
   Но жена тут же угрожающе нахмурилась и, казалось, готова  была  разорвать
на клочки проклятое письмо.
   - Но в этом случае они здорово промахнулись и ни  приняли  в  расчет  пыл
своего хозяина! Как могли предположить эти глупые старики, что я хотя бы  на
минуту выпущу тебя из виду? То есть  я,  конечно,  выпустила  тебя  из  виду
сегодня, но совсем ненадолго, и ты тут же меня отыскал.  Теперь  я  в  жизни
никуда не уеду без тебя, клянусь! Ну а теперь поцелуй меня. -  Он  с  охотой
подчинился, думая, что во всем Корнуолле нет женщины, подобной  Кэролайн,  и
теперь она принадлежит ему, и  со  всем  двуличием  прошлого,  предательским
наследством Найтингейлов и с грузом измен покончено раз и навсегда.  Да,  но
сегодня Кэролайн исчезла неизвестно куда.
   Норт посмотрел на жену, и в этом взгляде отразились все  сомнения,  давно
похороненные обвинения отца в адрес женщин:  глаза  его  потемнели  и  стали
непроницаемыми, черты лица словно заострились.
   - О, Норт, таким ты бываешь, когда рассердишься? Знаешь, мне  это  совсем
не нравится. Ты сразу становишься угрюмым и зловещим. Не будь ты моим мужем,
я бы нашла это безмерно романтичным, но на самом деле предпочитаю твои шутки
и смех, от них у меня ноги  слабеют,  а  по  телу  бегут  мурашки.  Конечно,
молчаливый  неулыбчивый  мужчина  может  заставить  любую  деву  дрожать  от
восторга, только все эти девы глупышки. Я просто рада, что так хорошо узнала
тебя, и уверена, что ты в жизни пальцем меня не тронешь, иначе испугалась бы
до смерти. Ты, должно быть, наводил безумный страх на  французов.  Как  они,
наверное, воспряли духом, когда ты продал патент и вернулся в Англию!
   - Что ты здесь делала?
   Кэролайн лукаво улыбнулась, сцепила руки у него на шее, притянула к  себе
его голову, снова прильнула губами к губам, и Норт, сдавшись, начал  ласкать
ее, прижимая к себе так крепко, что оба вскоре задохнулись.
   - Я здесь, потому что нашла  заметки  о  короле  Марке,  сделанные  твоим
дедом. Он все время ноет и ноет насчет королевы  Изольды,  как  она  предала
бедного мужа с его же племянником  Тристаном,  а  может,  и  не  племянником
вовсе, а сыном, и что Изольда  была  распутницей,  шлюхой  и  самой  мерзкой
тварью на земле, и монастырь был слишком хорошим местом для ей  подобных;  в
общем, все это ужасно скучно, и твой дед все время повторяет сказанное своим
отцом, но потом он немного отвлекся  и  рассказал,  как  Фаун  когда-то  был
совершенно иным местом, а потом изменился в результате природной  катастрофы
- смещения пластов земной коры еще задолго  до  того,  как  викинги  правили
почти всей Англией. И после того как земля  дрогнула  и  раскололась,  стало
очевидным, что король Марк вовсе не похоронен  в  южном  Корнуолле.  Так  по
крайней мере утверждал местный монах. Твой дед считал,  что  именно  в  этой
дубовой роще Марк встретился с Тристаном, чтобы изгнать  его  и  Изольду  из
королевства, и здесь умер, сраженный отравленной стрелой одного из союзников
племянника. Тут его и похоронили, у подножия одного из этих холмов. Может, в
этом есть доля  правды  -  кто  знает.  Нет,  не  смейся,  Норт.  Я  пытаюсь
воспринимать твоих предков как можно серьезнее.
   - Я пока не смеюсь. Но должен сказать тебе,  Кэролайн,  что  в  жизни  не
слыхал ни о каких землетрясениях к югу отсюда. Дед  ведь  не  упомянул,  как
звали этого монаха? И к какому ордену он принадлежал? Есть ли  в  библиотеке
подробный текст его сочинения?
   Кэролайн расстроенно сгорбилась.
   - Нет, конечно, нет. Правда,  я  не  просматривала  внимательно  все  эти
многочисленные тома. И больше всего меня мучает проклятый  золотой  браслет.
Откуда он взялся? И почему твой прадед не рассказал, где его хранил? И что с
ним случилось потом?  Отчего  отец  не  сказал  ни  слова  о  его  внезапном
исчезновении? Так или иначе, я приехала сюда только  посмотреть,  что  смогу
обнаружить.
   - И ничего не нашла?
   - Совершенно ничего, даже крошечного обломка меча. Оказалось, кроме того,
что все твои предки жили долго, и каждый писал не только о короле Марке,  но
и вероломстве всех женщин. Знаешь, Норт, твой прадед додумался даже до того,
что их следует держать в заточении, как в гаремах мусульман, и выпускать  их
только в спальню господина, пока не будет зачат наследник.  Ты  знал  о  его
ненависти к женщинам?
   - К сожалению, знаю, и слишком хорошо. Он был попросту  одержимым,  и  не
только он, но и его  отец  и  сын  тоже.  Иными  словами,  он  был  истинным
Найтингейлом, как, впрочем, и я.
   - Смуглым красавцем, исключительным во всех отношениях?
   Норт, ухмыльнувшись, поцеловал жену в кончик носа, обгоревшего нас