овторил он. - Кто так обошелся с тобой?
   Ларен поморщилась от боли, непроизвольным жестом поднося руку к затылку.
   Еще мягче Меррик попросил:
   - Расскажи мне, что произошло.
   - Я упала, вот и все, упала и потеряла сознание - наверное,  на  минутку,
не больше. Я уже совершенно оправилась, Меррик, - но  даже  договаривая  эти
слова, она уже оглянулась через плечо, на узкую тропку.
   - Ты упала и платье на тебе разорвалось? Клянусь богами, ты скажешь  мне,
кто это сделал!
   Ларен не шелохнулась, но Меррик чувствовал, что она пытается  ускользнуть
от него. Он догадался наконец, что девушка смертельно напугана.
   Тогда он привлек ее к себе, нежно  поглаживая  по  спине  обеими  руками,
потом вспомнил, какие рубцы оставил на ней кнут Траско,  и  переместил  руки
выше, массируя плечи и шею Ларен, стараясь утешить ее:
   - Расскажи мне, что с тобой стряслось.
   - Я хочу вернуться в дом. Меррик, пожалуйста,  позволь  мне  вернуться  в
дом, скорее!
   Страх рвался наружу из глубины ее души. Меррик нахмурился:
   - Ни ты, ни я не двинемся с этого места, пока я не узнаю, в чем дело.
   Ларен уже трясло, она не могла справиться с собой. Она знала, что  Меррик
вступит в борьбу с братом, он не успокоится, она была уверена в том.
   - Он еще там. Он только порвал мое  платье,  но  больше  ничего,  клянусь
тебе, Меррик, он ничего не успел. Я ударила его, пнула ногой точно  так  же,
как тебя в Киеве, я слышала, как он кричит и стонет,  теперь  он,  наверное,
уже пришел в себя, сейчас спустится и увидит нас обоих, и  тогда  он  уведет
меня или тебе придется драться с ним, я  не  могу  допустить  этого,  вы  же
родные братья!
   Меррик промолчал, глядя вверх, на крутую каменистую тропу.
   Ларен начала вырываться из его объятий, она вся дрожала от страха, Меррик
чувствовал, как озноб пробирает Ларен.
   - Как долго ты лежала без сознания?
   - Я не помню! Не помню! Меррик, отпусти меня, пока он не пришел.
   - Помолчи, послушай, что я тебе скажу. Ты ушла с  поля  более  часа  тому
назад, поэтому я забеспокоился и начал тебя искать.
   - Час назад? - беспомощно повторила она. - Этого не может  быть,  Меррик.
Ты ошибаешься.
   Внезапно пальцы Меррика крепче сжали ее руки. Она обернулась  и  увидела,
что к ним направляется Олег, а позади маячит старый Фиррен.
   - Ты останешься здесь, Ларен, - распорядился Меррик, - не смей отлучаться
с этого места. Тебе ясно?
   - Но почему, почему? Куда ты идешь? - голос Ларен перешел в пронзительный
вопль, тело корчилось, словно в сильной судороге. Меррик выругался,  схватил
ее за руку и повлек за собой.
   - Быстро за мной. Олег, Фиррен, надо проверить, что сталось с Эриком.
   Они нашли хозяина Мальверна на вершине  скалы.  Кто-то  камнем  размозжил
Эрику затылок, он умер с час тому назад. В  руке  мертвеца  остался  обрывок
шерстяной материи, Меррик опознал его прежде, чем успела ахнуть  Ларен:  это
был ворот от ее платья.

Глава 15

   - Рабыня, жалкая рабыня, ты убила его, и теперь ты умрешь.  Я  постараюсь
не улыбнуться, нагла ты испустишь последний вздох, я уйду далеко,  где  меня
никто не заметит, и там буду смеяться,  смеяться  от  радости,  что  никогда
больше не увижу твоего лица. Я ничуть не боюсь твоего призрака - тебя зароют
так глубоко, что все твое колдовство умрет вместе с тобой!
   Ларен с трудом различала лицо  Летты:  в  спальне  Меррика  едва  коптила
лампа. Ларен давно уснула, провалилась в страшную тьму, а скопавший ее  ужас
и оцепенение, как вдруг услышала  над  собой  голос  Летты,  низкий,  полный
злобного торжества. И все же такое пробуждение лучше,  чем  пустота,  темные
тени, высосавшие из нее последние силы.
   - За все  заплатишь,  шлюха,  заплатишь  за  все.  Ты  рабыня,  Эрик  мог
пользоваться тобой, когда угодно, а ты убила  его,  и  теперь  Меррик  убьет
тебя, обязан убить, ведь он - его брат.
   - Я не убивала Эрика.
   - Ложь! Больше никого не было на той тропе. Только  Эрик  и  ты,  никого,
кроме вас двоих. Ты рабыня, всего-навсего рабыня.  Никто  не  поверит  твоим
словам. Люди уже обсуждают, как им поступить с тобой,  и,  чтобы  ты  знала,
Меррик молчит. Он и не думает заступаться за тебя.
   - Я не убивала Эрика, - повторила  Ларен,  вслушиваясь  в  дрожащий  звук
собственного голоса и понимая, что ни один человек не поверит ее словам,  ни
один.
   - Ты долго спала. Сарла, коровища глупая, думала, что  так  будет  лучше,
она не хотела, чтобы мужчины убили тебя, когда ты явишься на похороны Эрика,
а они бы тебя тут же и прикончили, прямо на месте. Она оставила  тебя  здесь
одну, чтобы ты выспалась, она пытается защитить  тебя,  но  все  без  толку,
скоро ты умрешь и будешь лежать в земле, как Эрик, которого ты убила.
   - Сарла - с ней ничего не случилось? Тут Летта ухмыльнулась:
   - О да, она чувствует себя замечательно. Она потеряла мужа, который порой
наказывал ее за дерзости, и  она  утратила  Мальверн,  хоть  она  еще  и  не
понимает этого. Теперь все принадлежит Меррику,  одному  только  Меррику,  а
вовсе не этой коровище, бесплодной, точно пятидесятилетняя старуха. Остались
только ублюдки Эрика, но Эрик не позаботился узаконить их, ведь он был молод
и  считал  себя  бессмертным,  он  даже  Кенну  не  усыновил.  Очень   жаль,
разумеется, но я от этого только выгадаю, я и Меррик, который теперь владеет
всей землей, какую видят его глаза. Да, теперь Мальверн достанется  Меррику,
мы поженимся, и я стану тут полной хозяйкой, а с  тобой  и  с  Сарлой  будет
покончено, уж я позабочусь об этом.
   - Меррик никогда в жизни не выгонит Сарлу из Мальверна.
   - Он постарается угодить мне. Я стану его женой, и он  будет  делать  то,
что я захочу.
   - Зачем ты вошла сюда, Летта? В дверном проеме  показался  Меррик,  одной
рукой он отодвинул занавес из медвежьей шкуры.
   - Я только  проверила,  проснулась  ли  она,  мой  господин,  -  ласковым
невинным голоском пропела Летта.  -  Сарла  послала  меня  разбудить  Ларен.
Странно, что вдова Эрика так печется о рабыне, лишившей ее мужа.
   Летта выпрямилась и медленно направилась к Меррику.  Остановившись  перед
ним, она посмотрела ему в глаза, коснулась рукой его плеча:
   - Я так сочувствую тебе, Меррик. Сперва умерли родители, а теперь  рабыня
убила твоего брата. Я хорошо понимаю, каково тебе, потому что я  только  два
года назад потеряла старшую сестру, когда мы обе уже  были  взрослыми,  и  я
страшно переживала.
   - Иди к отцу, Летта.
   Она еще раз улыбнулась жениху, похлопала его по руке и вышла.
   Меррик подошел к деревянной кровати и внимательно осмотрел Ларен:
   - По крайней мере, на этот раз дело обошлось без синяков и ожогов.
   Ларен только головой покачала. Слава богам, он  не  видел  ее  грудь,  на
которой остались яркие пятна от жестоких объятий Эрика.
   - Все кончено, - произнес Меррик, - брат мой навсегда покинул нас.  -  Он
вновь припомнил, как мужчины несли тело Эрика по крутой горной тропе, сам он
держал его за плечи и не мог отвести глаз от разбитой головы, потом  женщины
умыли погибшего и переодели в лучший наряд. Эрика не вносили в  дом,  потому
что все боялись духа, который может вернуться и причинить им  зло.  А  потом
Эрика отнесли на кладбище и осторожно, ногами вперед,  опустили  в  глубокую
яму, вырытую рядом с курганом его отца. Вместе  с  Эриком  зарыли  его  меч,
топор, нож, которым он пользовался чаще других, любимую одежду и  украшения.
До сих пор Меррик испытывал  скорее  потрясение,  чем  скорбь,  боль  придет
позднее. Он все пытался понять, насколько же  Эрик  изменился  после  смерти
родителей, успел ли он восстановить  против  себя  большинство  своих  людей
высокомерием и заносчивостью? Может быть,  Эрик  уже  нажил  тайного  врага,
который и разбил ему голову обломком скалы? Вряд ли. На  лице  Сарлы  Меррик
читал лишь растерянность, ни грусти, ни  облегчения,  а  впрочем,  поскольку
одна щека все еще  была  багровой  от  пощечины,  которую  Эрик  дал  ей  на
прощание, понять выражение ее лица было трудно.
   Меррик произнес молитвы богам: Одину-Отцу, Тору Рыжебородому, Локи,  духу
зла, превознося отвагу Эрика в битве и его  честь,  а  потом  он  воззвал  к
Сатеру, владыке подземного царства, и поручился, что Эрику не  место  в  его
владениях и Сатер не получит своей доли в нем. Он просил богов принять Эрика
Харальдссона в небеса, за мостом из радуги, помочь викингу в  последнем  его
походе, даровать ему вечность. Он говорил, а перед глазами у  него  моталась
окровавленная голова брата. Меррик опустил веки, утратив на  миг  дар  речи.
Слишком много, слишком много утрат. Родители, старший брат...  Должно  быть,
над ними молитву читал Эрик. Чувствовал ли он  тогда,  как  слезы  жгут  ему
глаза, срывался ли тогда у брата голос, глотал ли он комок  в  горле,  чтобы
продолжить молитву, чтобы исполнить все обряды как должно?  Внезапно  Меррик
ощутил прикосновение детской руки и, глянув вниз, увидел опечаленное  личико
Таби - малыш знал, что с Мерриком случилась беда, только не  понимал  какая.
Меррик нагнулся и подхватил Таби на руки, прижал его  к  груди.  Он  целовал
теплые щечки малыша, тонкие ручонки обвились вокруг его шеи. Никто не сделал
ему замечание, даже Летта и Олаф Торагассон.
   Никто не пытался также заговорить с ним о Ларен, но  Меррик  догадывался,
что все ждут его приговора. Люди толковали о Ларен и о ее  вине,  но  Меррик
сделался владыкой Мальверна, и только его решение, его  приказ  имели  здесь
силу.
   Теперь Меррик смотрел прямо на Ларен. Его молчание затянулось, но и Ларен
до  сих  пор  не  промолвила  ни  слова.  Она  прикрыла  глаза,  а  ее  руки
непроизвольно сжимались в кулаки:
   - Я не убивала его, Меррик! Я пнула его  в  пах  и  бросилась  бежать,  я
споткнулась, ударилась, потеряла сознание. Поверь мне, я не убивала его!
   - Я могу  себе  представить,  как  ты  распласталась  на  спине,  а  Эрик
взобрался на тебя, срывал с тебя  платье,  пытался  раздеть  и  изнасиловать
тебя. Я знаю, ты защищалась изо всех сил. Я  думаю,  ты  схватила  камень  и
ударила его по голове, и я не виню тебя  за  это,  Ларен.  Но  ты  поступила
глупо, отправившись в одиночку на  скалу,  и  мой  брат  погиб,  потому  что
пытался овладеть такой женщиной, как ты.
   - Что ты собираешься делать?
   - Не знаю. Все уверены, что ты виновна.
   - Я не убивала его!
   - Ты рабыня, никаких прав у тебя нет.  Ты  рабыня,  а  Эрик  был  знатным
человеком, поэтому тебя ждет медленная и мучительная смерть, а казнить  тебя
должен я.
   - Что ты собираешься делать?
   - Не знаю. Я не могу допустить, чтобы сестра Таби погибла. Он не  простит
мне.
   При этих словах Ларен испытала облегчение  и  скорбь.  Сестра  Таби  -  и
только?
   - Почему ты не веришь мне, Меррик?
   - Как я могу поверить тебе? Ты так ничего и не рассказала мне с того дня,
когда я помог тебе бежать из Киева, ни  о  своей  семье,  ни  о  родине,  ты
умалчиваешь обо всем, а если мне и удается что-то проведать,  то  пополам  с
загадками и тайнами. А теперь ты хочешь, чтобы я положился на твое слово?
   Снаружи донеслись крики. Меррик отрывисто произнес:
   - Оставайся здесь! - и быстро вышел из комнаты. Ларен последовала за ним,
придерживая на груди разорванную рубаху.
   Двое из людей Эрика схватили Клива, третий наносил ему  удар  за  ударом.
Деглин вопил во всю мочь, призывая их немедленно покончить с рабом.
   Меррик ухватил одного из парней за  запястье  и,  оторвав  его  от  раба,
швырнул на землю, затем пнул второго, чтобы тот отошел прочь:
   - Оставь его в покое.
   Оба они поглядели на Меррика, с  характером  которого  они  были  гораздо
меньше знакомы, чем с нравом Эрика. Один  из  них  снова  сжал  руку  Клива,
выламывая ее и приговаривая:
   - Он явился сюда вместе с ней, Меррик! Мы выколотим из него правду,  она,
конечно, все рассказала ему об убийстве, может быть, он даже сам помог о ей.
   Второй мужчина в ту же минуту с размаху погрузил свой кулак в живот раба.
   Меррик не тратил больше слов.  Он  снова  схватил  нападавшего  и  ребром
ладони ударил его по горлу:
   - - Отпусти его или умрешь!
   Дружинник Эрика не знал, как ему следует поступить, краем глаза он  видел
подбегавшего к ним Олега, который, несомненно, встал бы на сторону  Меррика.
Он крикнул своим товарищам:
   - Скорей! Помогите мне!  Мы  отомстим!  Меррик  обеими  руками  сжал  шею
кричавшего и медленно начал сдавливать ее. Он неподвижно глядел в лицо своей
жертвы, принуждая его опуститься на колени, почти что лечь на землю. Мужчина
пытался еще заговорить, но не мог, в глазах у него потемнело,  и  он  рухнул
без сознания. Меррик выпрямился:
   - Кто еще хочет приняться за этого человека?
   - Это же раб, - возразил Олаф Торагассон. На этот раз он  держался  тихо,
потому что видел, каков Меррик в  гневе.  -  Всего  только  раб.  Дай  людям
позабавиться, Меррик. Они лишились своего господина, а этот человек - ничто,
к тому же они правы: он вернулся сюда вместе с  девушкой  и,  скорее  всего,
знает, как все произошло. Выдай его на пытку, Меррик! Наго волнует, будет он
жить или умрет?
   - Во всяком случае, самому Кливу это небезразлично. - Меррик обернулся  к
рабу:
   - Тебе больно?
   - Рука болит, но сломать ее они не успели. Благодарю тебя, господин.
   - Он - раб! - визгливо повторил Деглин.
   - Нет! - сказал Меррик, обводя  взглядом  всех  своих  людей,  одного  за
другим. - Теперь он свободен. Слушайте мои слова,  вы  все!  Клив  отныне  -
свободный человек, один из моих людей!
   - Ага! - подхватил Олаф Торагассон. - Коли  он  свободный,  пусть  платит
виру за смерть Эрика, а если у него нет денег, он умрет от твоей руки!
   - Погодите! - вновь врезался в общий  шум  голос  Деглина.  -  Она  убила
Эрика, а не этот урод! Тащите ее сюда, убейте ее, она - рабыня!
   Меррик только головой покачал.
   - Тогда пусть он платит виру! - настаивал Деглин. - Он убил твоего брата,
и она участвовала в этом. Все знают об этом - все!
   - Вон она, допросите ее, пусть ответит.
   Ларен тихо и неподвижно стояла в тени. Меррик знал, что она  получила  за
свои рассказы серебряные монеты и  украшения,  но  этого  не  хватит,  чтобы
уплатить виру, тем более за двоих.
   Громко, отчетливо заговорил Клив, обращаясь к Меррику:
   - Мой господин, Деглин сказал правду. Эрика  убил  я,  а  не  Ларен.  Она
ударила его и убежала. Я убил его камнем, убил его в гневе. Я - в ответе  за
все.
   - Нет! - крикнула Ларен. Подбежав к своему другу, она ухватила его за обе
руки, встряхнула, требуя; чтобы он повернулся к ней. - Не смей лгать,  Клив!
Я не убивала его, но ты тоже не виноват в  его  смерти!  -  Она  обернулась,
глядя на всех мужчин и женщин, собравшихся вокруг нее. На  одних  лицах  она
читала ненависть, на других  -  недоумение.  Сарла  склонилась  над  очагом,
осторожно помешивая похлебку с  кабаньим  мясом.  Сарла  молчала,  рука  ее,
сжимавшая рукоять большого деревянного половника, ровно, неторопливо  ходила
по кругу.
   - Ты убила его, больше некому! - возразил один  из  людей  Эрика.  -  Все
остальные любили его, он был храбрым, достойным вождем.
   - Верно, верно! Внезапно раздался голос Сарлы:
   - Замолчите, все замолчите! - Она  прокладывала  себе  путь  через  толпу
людей, пока не остановилась перед Мерриком, и тогда она громко произнесла:
   - Я не позволю казнить Ларен или Клива. Эрика убила я, и я сделала это  в
одиночку. С тех пор как его родители  умерли  и  он  сделался  здесь  полным
хозяином, Эрик много  раз  бил  меня,  пока  я  не  возненавидела  мужа.  Он
преследовал Ларен и хотел овладеть ею  на  скале.  Все  вы  видели,  как  он
охотился за ней, хотя она -  женщина  Меррика,  его  родного  брата.  Похоть
ослепила его. Ларен сумела вырваться и бросилась прочь. Я  видела,  как  она
убегает. И тогда я нанесла ему смертельный  удар.  Эти  двое  ни  в  чем  не
виноваты.
   Крики, шум, смятение.

***

   Меррик поглядел  на  ее  грудь,  на  желтовато-пурпурные  полосы,  следы,
оставшиеся от глубоко впившихся в ее плоть пальцев Эрика.
   Протянув руку, Меррик осторожно сжал одну грудь  в  своей  ладони.  Ларен
ощущала исходившие от него тепло и силу, она  желала  его  еще  больше,  чем
прежде, несмотря на  вставшее  между  ними  горе  и  недоверие.  Она  хотела
прижаться к его рукам, опереться на него, упасть в его объятия, она  хотела,
чтобы Меррик поверил ей и заступился за нее. Ларен мечтала  поцеловать  его,
впитать жар его тела, испытать вновь то невероятное наслаждение, которое  он
даровал ей однажды, - казалось, это произошло уже так давно. И  все  же  она
стояла перед ним неподвижная, застывшая, и он видел только ее  оцепенение  и
думал, что она боится его.  Ларен  следила  глазами  за  рукой  Меррика,  за
пальцами, бережно прикасавшимися к свежим ссадинам, когда же  Меррик  поднял
голову, он не сумел пригасить яростный огонек, полыхавший в его глазах.
   Меррик вошел в спальню не постучавшись, и Ларен не успела укрыться.
   Меррик сказал:
   - Рубаха разорвана в клочья, ее уже не зашьешь.  Утром  я  попрошу  Сарлу
дать тебе новую.
   Наконец он убрал ладонь с ее груди и отвернулся  от  Ларен.  Стараясь  не
смотреть на нее, он спросил:
   - Сильно болит?
   Ларен покачала головой, потом догадалась, что он не заметил ее  жеста,  и
ответила:
   - Нет, не очень.
   - У женщин здесь кожа особенно нежная. Ты говоришь не правду.  Мне  жаль,
что брат так поступил с тобой.  Но  он  умер,  а  смерть  -  слишком  тяжкое
наказание за его проступок.
   - Я не убивала его, Меррик. Сарла и Клив тоже не могли этого сделать, они
оба солгали, чтобы спасти меня.
   Меррик рассмеялся негромким, хрипловатым  смехом,  он  все  еще  смеялся,
когда обернулся, чтобы взглянуть на Ларен, и тут улыбка словно  примерзла  к
его губам.
   - Оденься! - приказал он, и Ларен различила в его голосе голод и страсть.
В самом ли деле он хотел ее - или так же  подействовала  бы  на  него  любая
обнаженная женщина?
   Ларен поспешно исполнила его  приказ,  натянула  разорванную  материю  на
плечи. Вздернув подбородок, она уставилась прямо в глаза Меррику:
   - В чем дело? Ты боишься, Таби не  понравится,  как  ты  глядишь  на  его
сестру? Он огорчится, узнав, что в тебе тоже просыпается порой  похоть?  Или
ты смотришь на меня только оттого, что у тебя нет здесь другой женщины?
   - По правде говоря, я забыл о Таби, - откликнулся он.  Меррик  подошел  к
кровати,  присел   на   ее   край,   согнулся,   обхватив   руками   колени,
заинтересовался узором шерстяного ковра на полу. - А ты - ты  в  самом  деле
моя, Ларен?
   - По-моему, ты сам так решил, ты принял меня заодно с Таби.
   - Когда я вошел в твое тело, когда я разорвал покров твоей  девственности
и коснулся матки, я меньше всего думал о Таби.
   - Ты говоришь откровенно, Меррик.
   - А ты - ты звала меня, пока я не причинил тебе боль. Как прекрасна  твоя
грудь! Я и забыл.
   - У большинства молодых женщин грудь еще красивей, в особенности у Летты.
   - Меня нисколько не интересует ее грудь. Хоть бы она и ее родные поскорее
покинули Мальверн! - Тут он запнулся, потом печально усмехнулся, глядя вниз,
на свои руки. - Я ведь отныне хозяин Мальверна. Я велю  им  уехать.  Мне  не
нравится самоуверенность Летты, а ее отец вечно вмешивается не в свое  дело.
Мне не нужна жена, которая собирается править мной, - Меррик поднялся. - Как
все это  глупо!  Я  не  думал  стать  владельцем  Мальверна.  Я  никогда  не
рассчитывал на это. Если бы у Эрика остался сын, я  бы  сберег  усадьбу  для
него, пока он не стал бы достаточно взрослым, чтобы управляться самому. Я не
могу передать Мальверн Кенне, хотя он паренек  смышленый  и  крепкий.  Он  -
незаконный сын, люди не признают его. Что же мне делать?
   - Меррик, я не убивала его! Он вздохнул:
   - Я тебе верю. Насчет Клива я сомневаюсь. Он  всегда  старается  защитить
тебя, если он видел, как Эрик напал на тебя, то вполне мог  уложить  его  на
месте, разве нет?