одяя.  Монк  взвыл  и  уронил  стилет,
отлетев к стене здания, когда Найт отдернул шпагу.
   - Ублюдок проклятый! Прикончи его. Бой, он нам  ни  чему!  Лучше  прижмем
маленькую шлюху Триса!
   Найт развернулся, оказавшись лицом к лицу с наступавшим Боем.  Проклятье,
у малого пистолет! Его собственный спрятан во внутреннем кармане, и  времени
вытащить его не осталось. Бой выстрелил, и в тот  же  момент  Найт  отпрянул
влево. Пуля задела висок. Найт медленно, очень медленно опустился на колени,
слыша, как вопит Монк:
   - Смерть и ад, кого-то еще принесло! Быстрее, сматываемся отсюда!
   Последнее, что удалось увидеть Найту, -  как  Бой,  подхватив  под  мышки
Монка, поволок его прочь, сопя от натуги и ругаясь на каждом шагу.
   - Господи! Да ты ранен!
   Найту удалось приоткрыть правый глаз. Над ним наклонился Джулиан.
   - Какой же я осел,  -  пробормотал  Найт.  -  У  этого  чертова  Боя  был
пистолет, а я оставил свой в кармане пальто.
   - Все в порядке, старина. Сейчас доставим тебя домой. У тебя лицо  залито
кровью.
   Когда Джулиан Сен-Клер, граф Марч, появился в вестибюле Уинтроп  Хауса  с
бесчувственным  телом  виконта  Каслроза,  перекинутым  через  плечо,  Дакет
явственно-громко застонал:
   - О, Господи милосердный! Сэp, он не...
   - Нет, он не мертв, - поспешно заверил Джулиан. - Немедленно  пошлите  за
врачом, Дакет.
   Дакет пронзительно заорал, призывая лакея, и  начал  отдавать  не  совсем
связные приказания. Боже, сколько крови! Что, если его  лордство  смертельно
ранен.... что если... о Иисусе, нет! Нельзя забывать о своих обязанностях. К
приходу врача нужно уложить его милость в постель!
   Семейный врач Уинтропов, доктор Такмен, такой же старый  и  дряхлый,  как
первое издание древней рукописи, не замедлил прибыть. За свои шестьдесят лет
он много чего повидал, но лежащий без  сознания  в  луже  собственной  крови
виконт, без сомнения, оказался неприятным сюрпризом.
   - Посмотрим, посмотрим, что тут у нас, -  пробормотал  доктор,  отодвигая
Джулиана.
   После того, как рана была промыта, доктор Такмен сказал с мягким упреком:
   - Да это всего-навсего царапина? Взгляните.  Пуля  скользнула  по  левому
виску. Сильно кровоточит, конечно, но совсем неглубокая и неопасная рана.
   - Почему же он потерял сознание? - встревожился Джулиан.
   Стромсо держался подальше, к отвращению Сен-Клера, хотя он и знал о  том,
что камердинер не выносит вида крови.
   - Скорее всего шок, - решил  доктор  Такмен.  -  Завтра  он  проснется  с
ужасной  головной  болью,  но  ничего  более  серьезного,  уверяю  вас.  Его
грабители подстрелили?
   Джулиан, не вдаваясь в подробности и  не  слишком  уклоняясь  от  истины,
кивнул.
   - Какое безобразие, просто позор! Чтобы подобные вещи случались  в  таком
современном городе, как Лондон?
   В этот момент Найт застонал.
   - Благодарение Богу, - вздохнул Джулиан.
   - Никаких чудес, уверяю  вас,  совершенно  никаких,  -  ворчливо  объявил
доктор Такмен, застегивая саквояж.
   Дакет решительно не знал, как теперь быть. Он пытался сделать как  лучше,
честное слово пытался! И надеялся, что Чарли выполнил его наставления.
   Кто же мог предположить, что все обернется именно так?
   Услышав, как перед домом остановились лошади, он снова охнул. О  Господи,
Господи!
   Дверь распахнулась, и Лили,  в  сбившейся  набок  шляпке  и,  и  когда-то
красивом темно-синем, а сейчас измятом и грязном костюме для верховой  езды,
влетела в комнату и бросилась к Дакету:
   - Что с его милостью, Дакет? Пожалуйста, скажите, что он не умер!
   - Миссис Уинтроп, - начал было дворецкий и  остановился,  чтобы  облизать
пересохшие губы. - Вы... э-э-э... очень спешили...
   Он начал потеть и почувствовал, как макушка лысой головы взмокла.
   - Вы даже не в карете... Лили нетерпеливо взмахнула рукой, отвергая  все,
что, по ее мнению, было чистым вздором:
   - Конечно, мы ехали верхом. Его лордство, Дакет, как...
   - Какого дьявола вы тут делаете? Лили круто повернулась, оказавшись лицом
к лицу с Найтом, стоявшим  в  дверях  библиотеки  со  скрещенными  на  груди
руками. На голове у него белела повязка, но он был полностью одет, на  щеках
играл румянец и вообще он казался олицетворением цветущего здоровья.
   Волна облегчения охватила девушку. Господь ответил  на  ее  бессвязные  и
лихорадочные молитвы.
   - Вы не умерли! - завопила она, бросаясь к нему.
   Собрав вес присутствие духа, на Которое был способен, Найт схватил ее  за
руки и... и постарался отодвинуть от себя:
   - Лили, что вы делаете здесь? - повторил он.
   Лили удивленно моргнула и  отпрянула,  неожиданно  осознав,  как,  должно
быть, неприлично выглядит со стороны ее  стремительный  опрометчивый  порыв.
Найт уронил ее затянутые в перчатки руки.
   - Чарли приехал за  мной  в  Каслроз.  Сказал,  что  в  вас  стреляли  и,
возможно, тяжело ранили.
   Найт взглянул поверх ее  головы  на  Дакета,  стоявшего  неподвижно,  так
прямо, насколько мог позволить его пятифутовый рост, и пытавшегося при  атом
выглядеть более уверенным в своей правоте, чем любой судья.
   - Вы были покрыты кровью, милорд.  Весь  в  крови...  и  ужасно  бледный,
совсем как смерть.
   - Это правда, - поддержал Чарли.
   - Миссис Олгуд велела двум горничным отскрести пол в холле сегодня утром,
- продолжал Дакет, решив описать мрачные детали во всех подробностях.
   - Ужасно много крови, - добавил Чарли.
   - Чарли, тебя здесь даже не было, - ехидно заметил Найт, сознавая, что  в
этот самый момент оказался зрителем необычного спектакля.
   - Миссис Уинтроп, зайдите, пожалуйста, в библиотеку.  Дакет,  пошлите  за
чаем и закусками.
   Дверь библиотеки закрылась.
   Лили стояла, прислонившись к стене, глядя на виконта Каслроза.  Что-то  в
нем изменилось. Он стал совсем иным. И взгляд его был другим, не таким,  как
раньше. Что произошло? Лили хотела понять и не понимала.
   - Кто стрелял в вас?
   - Собственно говоря, это оказались наши старые знакомые, Монк и Бой.
   - О нет! - охнула Лили. - Но... я знала, знала это!
   - Вижу, вы быстро сообразили, что к чему! Да,  Лили,  я  понял,  что  они
начнут охотиться за мной, если вы уедете. Я не такой  дурак,  каким,  должно
быть, вы меня считаете.
   - Но я никогда не думала, что вы... что вы глупы. Если хотите  знать,  вы
слишком благородны!
   - Благороден? Как мило  с  вашей  стороны,  просто  не  ожидал!  И  очень
польщен, уверяю вас. Я надеялся, что они заявятся ко мне, и  предоставил  им
все возможности напасть первыми. Этой  возможностью  они  и  воспользовались
вчера ночью. Единственной  моей  глупостью  было  то,  что  у  Боя  оказался
пистолет, а мой  был  спрятан  в  кармане  пальто.  Я  не  ожидал,  что  Бой
выстрелит, людишки подобного сорта предпочитают действовать ножами во  мраке
ночи. С другой стороны,  я  уверен,  Монк  не  представлял,  что  моя  шпага
вонзится в его плечо. Думаю, он тяжело ранен и пролежит  не  меньше  недели.
Джулиан, конечно, был посвящен во все и принес меня домой. Кровь  лилась  из
меня, как из зарезанной курицы, но доктор сказал, ничего серьезного.
   -  Понимаю,  -  наконец  сказала  Лили,  глубоко  вздохнув.  -  Я  ужасно
испугалась за вас.
   - Спасибо, - процедил Найт таким сухим тоном, какого она в жизни от  него
не слыхала. Что это с ним?!
   Но тут вошел Дакет с чайным подносом и блюдами с лепешками,  пирожными  и
бисквитами. Лили неожиданно поняла,  что  умирает  с  Голода,  и,  усевшись,
разгладила смятые юбки:
   - О Господи, я такая грязная...
   - Сначала поешьте, потом сможете умыться.
   - Спасибо, я очень проголодалась. Найт смотрел, как Лили вонзила  зубы  в
лимонное пирожное Катберта и, подождав, пока она набьет рот, сказал:
   - Я узнал, что требуют эти  типы.  Им  нужны  сверкалки,  иными  словами,
драгоценности.
   Лили едва не поперхнулась. Найт быстро шлепнул ее по спине и вручил чашку
с чаем:
   - О, простите меня. Нет, со мной все в порядке. Я ничего  не  знаю  ни  о
каких драгоценностях. Боже, почему...
   -  Они  -  сообщники  Триса.  И,  к  несчастью,  убили  его  прежде,  чем
обнаружили,  куда  он  спрятал  украденные  драгоценности.   Он,   очевидно,
попытался надуть их, и, по всей видимости,  не  очень  хорошо  все  продумал
перед  тем  как  упрятать  обоих  в  тюрьму.  Трис   называл   драгоценности
"побрякушками Билли",  которые  тот  заказал  для  своей  невесты  Шарлотты.
Шарлотта,  по  всей  видимости,  разорвала  помолвку,   и   Билли   отправил
драгоценности обратно, куда бы это ни было. Трис и его компаньоны украли их.
   Лили, почти ничего не соображая, молча смотрела на него, и  только  через
некоторое время смогла выдавить:
   - Я этому не верю. Трис не был преступником. Он  был  хорошим  человеком,
прекрасным отцом...
   - И, кроме того, исключительно любящим мужем,  не  так  ли?  -  Несколько
минут Лили не  могла  собраться  с  силами  для  ответа.  И  наконец  подняв
подбородок, твердо сказала:
   - Да, конечно. Он не был вором. И ни за что не  мог  связаться  с  такими
людьми.
   - Лили, но это все правда.  Нельзя  бороться  с  очевидным.  Единственный
вопрос... нет, собственно два вопроса, на которые я хотел бы получить ответ.
Первый: где драгоценности? Второй: у  кого  они  украдены?  Кто  этот  малый
Билли?
   - Говорю же я вам, не было никаких драгоценностей.  Неужели  вы  думаете,
что я не отыскала бы их после смерти Триса?
   - Монк и Бой почему-то уверены, что вы знаете, где они. Они, кроме  того,
убеждены, что Трис спрятал их. Мы должны отыскать  драгоценности  и  вернуть
законному владельцу. И тогда, по логике вещей, у Монка и Боя больше не будет
причин преследовать нас.
   Лили допила чай. Это просто невозможно... нет,  нет!  Она  изо  всех  сил
зажмурилась, пытаясь удержаться от слез. О Трис, нет, нет!
   - Вам не стоило приезжать. Лили расслышала слова, сухие, невыразительные,
бесстрастные, и лишь через несколько минут сумела взять себя в руки.
   - Я должна была, - прошептала  она,  открывая  глаза  и  видя,  что  Найт
рассматривает ее совершенно без всякого выражения.
   - Почему? Мы даже не родственники. Лили. Вовсе не родственники, - добавил
он намеренно холодно.
   "Он другой. Совсем другой. И ведет себя так, словно ненавидит меня".
   Найт продолжал мягко, не дожидаясь ответа:
   - Возможно... возможно, вы ведете очень тонкую игру.  Я  теперь  законный
опекун детей. Я несу за них ответственность. А вы, мадам...  ну  что  ж,  вы
можете оставить  их  на  мое  попечение  и  ехать  куда  угодно  с  огромным
состоянием - насколько я понял, драгоценности стоят больших денег.
   - Ч... что вы сказали?
   - Вы слышали меня.
   Лили вскочила, едва не уронив поднос:
   - Почему вы так странно ведете себя? За что такая жестокость?
   -  Вы  вернулись  с  Чарли,  чтобы  провести  последние  часы  у  постели
умирающего? Может, думали, что я, в благодарность за сочувствие,  женюсь  на
вас на смертном одре? Я могу сделать вас очень богатой женщиной, знаете  ли.
Гораздо богаче, чем вы станете, продав украденные драгоценности.
   Лили побледнела как смерть. Почему ей так внезапно стало холодно?  Почему
все внутри словно оледенело?
   Но сдержанность не  покинула  девушку.  Подбородок  решительно  поднялся,
глаза сузились. Измученная,  грязная,  в  помятом  платье,  с  растрепанными
волосами, смертельно  усталая....  и  невыразимо  прекрасная.  Но  Найт  был
непоколебим.
   - Или,  миссис  Уинтроп,  вы  вообразили,  что  останься  я  жив,  вашего
присутствия  в  доме,  без  дуэньи  и  детей,  будет  достаточно,  чтобы   я
почувствовал себя обязанным жениться? Конечно, вы  уже  успели  понять,  как
страстно я хочу овладеть вами? К  несчастью,  я,  в  своей  беспечности,  не
позаботился даже скрыть это! Но женитьба?  Не  такой  уж  я  глупец!  Можете
оставить Уинтроп Хаус, когда вам заблагорассудится. Мне нет  дела  до  вашей
репутации, пусть она даже будет уничтожена. Я не женюсь на  вас,  никогда  в
жизни. Не надейтесь.
   - Эти двое, - тихо выдавила Лили, - они сказали вам, правда? Сказали, что
я никогда не была замужем за Трисом?
   Найт рассмеялся, злобно, хрипло:
   - Если имеете в виду, что эти... именовали  вас  "штучкой  Триса"  и  его
"шлюхой", да, они сказали мне. Лили не издала ни звука,  просто  стояла,  не
двигаясь... невероятно спокойная,  невероятно  красивая...  и  невероятно...
оскорбленная.
   Но он должен держать себя в руках. Он не позволит себе вновь попасться на
удочку, увлечься ее красотой, быть обманутым великолепной актерской игрой.
   - Вы превосходно играете роль любящей матери. Все, кто видел вас, уверены
в этом. Нежная, добрая, воплощение чистоты.  Значит,  отец  отдал...  вернее
продал вас Трису всего в пятнадцать лет?
   Смог вовремя распознать шлюху даже в собственной  дочери.  Или  Лора  Бет
даже не ваш ребенок? Может, это очередной трюк, чтобы возбудить сочувствие к
бедной скорбящей вдове? Впрочем, я не желаю знать печальную правду.  Это  не
играет роли. Для меня, по крайней мере. Допейте  ваш  чай,  мадам.  И  ешьте
пирожные. Вы слишком худы,  а  для  того  чтобы  найти  нового,  богатого  и
влиятельного покровителя, нужно поправиться и лучше выглядеть.
   Лили чувствовала, как  ледяной  холод  ползет  уже  к  кончикам  пальцев,
превращая ее в замерзшую статую. И только боль, невыразимая боль,  сжимавшая
сердце, показывала, что она все еще жива.
   - Как, ни одного слова оправдания, миссис Уинтроп? Ну что ж,  неважно,  я
припоминаю, что не так  давно  вы  решили  сами  покинуть  этот  дом.  Какая
жалость, что Уродина Арнольд разрушил столь блестящие планы! И  я,  конечно,
как последний идиот сыграл роль Святого Георгия, примчавшись,  чтобы  спасти
вас. Вам ведь моя помощь только мешала, не так ли?
   Лили, по-прежнему не двигаясь, онемев, широко раскрытыми глазами смотрела
на него. Потом медленно кивнула. Но Найт ничего  не  заметил.  Не  глядя  на
девушку, он мерил шагами комнату, спеша выговориться.
   - С вашей стороны было бы очень мудро сбежать от меня после того,  как  я
разделался с Арнольдом и его жалким наемником. Я  совершил  ужасную  ошибку,
набросившись на вас в экипаже.
   И вам понравилось это, правда, Лили? Вы,  моя  дорогая,  обладаете  всеми
теоретическими  качествами  прожженной  шлюхи.  К  несчастью,  в  вас  много
искренней страсти. Послушайтесь моего совета.  Истинно  преуспевающая  шлюха
холодна, как труп.
   Устав  от  длинной  речи,  Найт  издевательски  отсалютовал  девушке   и,
повернувшись на каблуках, устремился прочь из библиотеки, правда не  хлопнув
дверью, а очень аккуратно прикрыв ее за собой.
   Лили опустилась на кушетку, глядя прямо вперед, но не видя ничего,  желая
лишь одного - здесь же сейчас же умереть.
   Будь у нее хоть немного энергии, она немедленно покинула бы этот дом.  Но
девушка была просто измучена физически  и  нравственно  и  поэтому  медленно
поплелась наверх, в свою спальню. Бетти принесла ей воды для ванной,  миссис
Олгуд принесла ей ужин на подносе.
   - Его лордство ужинает дома? - спросила Лили.
   - Нет, сегодня он будет в клубе... а впрочем, не знаю.
   Миссис Олгуд нахмурилась:
   - Я, было, думала, что поскольку вы приехали из Каслроза...
   И, пожав плечами, добавила:
   - Ну, это не мое дело, не так ли? Что вы думаете о миссис Крамп?
   - Она очень добра. Ко всем нам.
   - Как и должно быть. Она моя кузина. Ее Эмили зовут. Я, конечно, написала
ей о вашем приезде и рассказала, какая вы милая. Желаю вам  спокойной  ночи,
миссис Уинтроп.
   "Мир тесен", - подумала Лили, и, едва закрыв глаза,  уснула  тяжелым,  но
глубоким сном.
   В час ночи Найт осторожно нажал на ручку двери. Она бесшумно  отворилась.
В комнате было темно, как в пещере. Найт напрягал  глаза,  чтобы  разглядеть
Лили, но не смог даже различить ее силуэта.
   "Свеча", - подумал он. Найт хотел увидеть  ее,  должен  был  увидеть  ее.
Споткнувшись о стул, он едва не выругался вслух. Нужно взять  себя  в  руки.
Найт не мог вспомнить, когда еще был исполнен такой решимости.
   Подняв зажженную свечу, он медленно направился к постели.

Глава 13

   В комнате было прохладно, и Найт быстро разжег огонь в камине. Он  желал,
чтобы в комнате стало тепло,  когда  обнаженная  Лили  будет  лежать  в  его
объятиях.
   Он не сдвинулся  с  места,  пока  оранжевое  пламя  не  рванулось  вверх.
Удовлетворенно кивнув, Найт поднялся, вытирая  руки  о  халат.  Полы  слегка
распахнулись, и он с отвращением заметил, что не так уж  равнодушен  к  ней,
как старался показать. Проклятие, у него все болит, а ведь он  даже  еще  не
видел, не коснулся ее!
   Найт потуже затянул пояс, словно это могло чему-нибудь  помочь.  Бесшумно
приблизившись, он встал над девушкой, просто вглядываясь в нее. В комнате  с
каждой минутой становилось все теплее, огонь отбрасывал  на  стену  пляшущие
тени.  Из-под  одеяла  внезапно   показалась   тонкая   рука,   и   девушка,
заворочавшись во сне, сбросила одеяло, которое сползло почти  до  талии.  Но
Найт по-прежнему не попытался коснуться ее.  В  эту  минуту  он  желал  лишь
одного - смотреть и смотреть, пока не наглядится. Косы расплелись, и  волосы
разметались по  подушке,  невероятно  густые,  такие  прекрасные,  что  Найт
судорожно сглотнул, едва  удерживаясь,  чтобы  не  запустить  пальцы  в  эти
светлые пряди. Ресницы, чуть темнее волос, лежали на щеках полумесяцами.  Во
сне она выглядела очень  молодой  и  такой  невинной!  Будь  проклята  такая
невинность!
   Найт  едва  удержался,  чтобы  не  фыркнуть,  громко,   презрительно   от
брезгливости и отвращения к себе. Взгляд стал еще  более  пренебрежительным,
когда он разглядел ее ночную сорочку. Девственно-белая, с высоким воротом  и
рядом крохотных пуговок от горла до талии. Найт попытался  представить,  как
она выглядела бы в неглиже, купленном им  для  Дэниеллы  два  месяца  назад,
вещичке из тонкого шелка персикового  цвета,  облегающей,  подчеркивающей  и
открытой...
   Но как Найт ни старался,  не  мог  представить  Лили  в  этом  вызывающем
наряде.
   Он поставил свечу на маленький столик у постели. Довольно этой чуши. Найт
сел на кровать, по-прежнему опасаясь дотронуться до девушки.
   -  Шлюха,  -  шепнул  он  пустой  комнате  и  спящей  женщине.  -   Самая
притягательная женщина, которую я знавал в  жизни,  и  оказывается  чертовой
шлюхой!
   Он сухо расхохотался.
   Лили услыхала этот смех. Это не сон. Он был здесь, рядом с ней.
   Глаза девушки широко распахнулись. Она слегка повернула голову на подушке
и увидела виконта.
   - Найт? - Как странно, что он в этой комнате, сидит на постели, улыбается
ей. Нет, не улыбается. Смеется. Совсем непонятно. Может, она, сама  того  не
зная, сказала что-то забавное? Или это сон такой, и она вовсе не проснулась?
- Вы вправду тут? - Она подняла руку  к  лицу  Найта,  но  тут  же  поспешно
опустила:
   - О Господи, что-то случилось? Дети?
   - Приветствую, дорогая Лили. Да, я здесь, но ничего не случилось.
   - Найт! - Он здесь в ее комнате, и в халате! - Нет! Что вы здесь делаете?
Неужели...
   Задохнувшись, Лили замолчала и попыталась сесть, но Найт  схватил  ее  за
плечи и прижал обратно к подушке.
   - О Лили, я хочу видеть тебя такой... на спине...
   Девушка недоуменно, сконфуженно смотрела на него молящими глазами:
   - Не  понимаю...  Что  вы  здесь  делаете?  С  детьми  правда  ничего  не
случилось?
   На этот раз Найт не рассмеялся, но губы дернулись в пародии  на  усмешку.
Однако он продолжал сжимать ее плечи:
   -  Ничего,  совсем  ничего,  дорогая.  Я  здесь,  чтобы  проверить   одно
предположение, не более того.
   - Какое предположение? - безучастно переспросила Лили.
   Ах этот невероятно смущенный, недоуменный, невинный взгляд!
   - Вы так хорошо это проделываете.  Лили.  Возможно,  вам  следует  давать
уроки начинающим актрисам.
   Лили по-прежнему отказывалась понимать его; слова не имели смысла:
   - Вы пьяны, Найт?
   - Ни капельки. Может,