ьс, и тут убийца выстрелил. Если бы не случай и не сестра, которая закрыла его собой, вполне возможно, что на этот раз ваш отец погиб бы, миссис Сантера. В лучшем случае его снова бы ранили. Пуля прошла через мочку мисс Томас и вонзилась в стену.
     Молли подбежала к кровати.
     - Папа, мы с Рамзи тут. Слава Богу, ты невредим!
     - Именно, - кивнул Мейсон. - Относительно жив и здоров. Везучий я ублюдок, ничего не скажешь. Сестра Томас получит от меня за храбрость солидное вознаграждение.
     Экспертам наконец удалось вытащить пулю.
     - Почти не смятая, - объявила женщина, - вполне пригодна для идентификации.
     - Вот и ладушки, - обрадовался чикагский детектив. - Сравним ее с той, что была найдена на Джефферсон-стрит после первого покушения. Вы судья Рамзи Хант?
     - Совершенно верно. И пули скорее всего выпущены из одного оружия, но, к несчастью, это нам мало что даст.
     - Хоть уверимся, что убийца - один и тот же человек, - проворчал О'Коннор.
     Молли, покачав головой, заметила:
     - Он выбил окно. Мы говорили о возможности покушения, но посчитали, что ближайшее здание слишком далеко. Наверное, не мешало быть предусмотрительнее.
     - Я не виню Гюнтера, - вмешался Мейсон, нарушив довольно долгое молчание. В комнате собрались семь человек, но при звуках его голоса все мгновенно притихли и повернулись к кровати. - Помнится, Молли, ты первая упомянула о такой вероятности, - невозмутимо продолжал он, - но тогда никто, включая и меня, не обратил на это внимания. Выходит, мы недооценили убийцу. Наука идет вперед, оружие с каждым годом совершенствуется, а наши мозги стареют Мы совсем из ума выжили, Гюнтер, и забыли об осторожности. Впредь нам урок.
     Он снова откинулся на подушки и закрыл глаза.
     - Но мы отодвинули кровать от окна, - пробормотал Гюнтер, бледный и осунувшийся. Таким Молли никогда его не видела. - Одно могу сказать, - добавил он, - парень, должно быть, первоклассный снайпер. Я знаю человек шесть, которые способны на такое.
     - Я попросил бы вас составить список, - оживился детектив, рассеянно проведя рукой по лысине. - Знаете, не отклонись назад мистер Лорд...
     Гюнтер кивнул.
     - Сейчас приготовят другую палату, сэр, - сообщил он Мейсону. - Никто не будет знать номера. И никаких окон, выходящих на дома!
     Мейсон рассмеялся, но тут же поперхнулся, закашлялся и сжал кулаки, выжидая, пока пройдет боль.
     - Гюнтер, тайна, которую знают двое, уже не тайна Я немедленно еду домой.

***

     - Скажи, Эмма, что ты чувствуешь?
     - О чем вы, доктор Лу?
     - Ну.., твой дедушка вернулся из больницы. Кстати, как он?
     - Майлз говорит, что он нездоров и очень слаб. Ив не разрешает мне подходить к нему и все повторяет, что я ребенок, а от детей один шум. Только я не такая уж шумная. Просто она не очень меня любит. Я видела лицо дедушки, когда его несли на носилках. Ужасно серое... и старое. Никогда не думала, что он такой старый. Знаете, дед похож на кинозвезду из старых фильмов, которые обожает мама. Такой черный и белый. Я даже сказать ему ничего не успела. Около него суетилось столько народу! Похожи на врачей. В белых халатах.
     - А как твоя мама? Держится?
     Эмма задумалась, коснулась пальцем клавиши, но не нажала. Волосы, обычно заплетенные во французскую косу, сегодня были распущены и вились, совсем как у матери.
     - Мама стала такая тихая. Почти не смеется. По-моему, она напугана. Все время чего-то опасается. И за меня тоже. Рамзи и она не хотят оставлять меня одну. - Эмма вздохнула. - Иногда я с удовольствием побыла бы в тишине.., и поиграла бы сама с собой, но они тревожатся, если долго меня не видят.
     Девочка подняла голову, откинула назад волосы и настороженно уставилась на закрытую дверь, за которой находились мать и Рамзи.
     - Знаете, доктор Лу, я так рада, что мы выходим замуж!
     Элинор не смогла спрятать улыбку. Несмотря ни на что, девочке на редкость повезло. Любовь родителей так велика, что непременно исцелит ее.
     - Когда же вы все женитесь?
     - Мама сказала Рамзи, что мы отсюда вырвемся дня через два. - Девочка понизила голос и заговорщически сообщила:
     - Кажется, мы собираемся сбежать.
     Элинор громко расхохоталась, но туг же осеклась, поглядев в серьезные, совсем не детские глаза Эммы.
     Уж лучше бы девочка капризничала или закатывала истерики! Такая скованность просто неестественна для ребенка! И Рамзи все время это твердит. Что происходит в ее хорошенькой головке?
     - А ты хочешь улизнуть, Эмма?
     - О да, доктор Лу. Я собираюсь быть шафером Рамзи и маминой подружкой на свадьбе. И еще держать букет во время венчания.
     - Тогда все в порядке! Волноваться нет причин.
     - Есть, доктор Лу. Дедушка требовал, чтобы мы женились в его доме. Майлз говорит, что он хочет сам вручить маму жениху. Но Ив старается поскорее нас спровадить, значит, так и будет.
     - Почему?
     - Потому что дедушка болен и слабее Ив. Надо быть крепким, чтобы победить. - Эмма пристыженно опустила голову. - Только это не я придумала, а мама. Они говорили с Рамзи очень тихо, так что мне пришлось подкрасться поближе.
     - Что же, завтра расскажешь мне, как идут дела, хорошо? Кошмары снились?
     Эмма сползла со стула, ухватив пианино обеими руками.
     - Нет, доктор. Но я думаю о нем.
     - И что же ты думаешь?
     - Он обязательно вернется, Рамзи обещал, что, когда мы приедем в Сан-Франциско, за домом будут все время следить полицейские, чтобы сразу поймать его.
     Вчера Рамзи звонил офицеру Тролли и сказал, что его зовут Сонни Дикерсон. Рамзи показывал мне фото. Это тот самый человек. Я запомнила лицо. И правильно его описала.
     Доктор Лу тоже видела фотографию.
     - Да, Эмма, ты молодец. Ну а теперь скажи мне, веришь ли ты сердцем и своей умной головкой, что мама и Рамзи тебя защитят?
     Эмма много размышляла над этим. И сейчас сосредоточенно уставилась на свои кроссовки, почему-то вспомнив, что надела любимые клетчатые носочки, купленные Рамзи в Ирландии.
     Доктор Лу легонько погладила ее по руке. Малышка слишком худа, но можно надеяться, скоро поправится.
     Правда, родители волнуются из-за этого тоже.
     - Мое сердце уверено, - выговорила наконец Эмма. - Но голова - нет.
     Доктор Лу кивнула:
     - Умница. Ты права, поэтому, пока Дикерсона не поймали, держись рядом с мамой и Рамзи. Полиция поможет изловить этого типа.
     - Я попросила Рамзи еще поучить меня читать. Может, я сумею прочесть об этом человеке в книжке.
     - Прекрасная идея.
     - Мама говорит, я такая сообразительная, что стану читать декте.., дективные романы еще до того, как осенью пойду в школу.

***

     Молли невозмутимо смотрела на полусидевшего в постели отца. Изголовье больничной койки приподнято, на коленях Мейсона газета, на носу очки. Он, должно быть, решил настоять на своем, но и она не собирается сдаваться. Необходимо как можно скорее увезти отсюда Эмму.
     - Свадьба состоится здесь, - повторил он тем мягким, слегка пренебрежительным тоном, каким обычно обращался к дочери.
     Она молча покачала головой. Не стоит спорить.
     - Ты уже однажды присутствовал на моей свадьбе, - спокойно напомнила она. - Второй раз попросту неинтересно.
     - Мы хотим уберечь Эмму. Тут небезопасно, - пояснил Рамзи.
     - А в Сан-Франциско тишь да гладь? - уничтожающе осведомился Мейсон. - Насколько я помню, ублюдок стащил девочку прямо из-под вашего чертова носа, Рамзи.
     - Мейсон, нужно же считаться с родителями Рамзи, - вмешалась Ив. - Это несправедливо по отношению к ним.
     - Займись своими делами, Ив, - бросил он, не глядя на жену.
     Ив, ничуть не обидевшись, улыбнулась мужу.
     - Пожалуй, скажу, чтобы принесли чай. Кстати, Рамзи, машина будет готова к трем часам, если решитесь уехать.
     Она мельком взглянула на дорогие часики от Картье и, насмешливо скривив губы, вышла.
     Они уехали в пять минут четвертого. Прощание вышло весьма сухим. Представители прессы, разумеется, уже успели пронюхать, что творится в особняке Лорда, возможно, подкупили представителя компании, сдающей напрокат машины. Лимузин с тонированными стеклами отъехал от ворот. Репортеры ринулись следом.
     Рамзи, удовлетворенно кивнув, приказал:
     - Поехали, Гюнтер! Здорово придумано, а главное, исполнено!

***

     "Я замужем, - думала Молли, глядя в зеркало на свое вытянувшееся от страха лицо. - Снова замужем, только на этот раз я взрослая, не глупенькая наивная девчонка. И стала женой настоящего мужчины, от которого женщины наверняка без ума. При одной мысли о нем ноги подкашиваются. И он обожает Эмму".
     Она робко улыбнулась, тронула губы помадой и натянула роскошную сорочку персикового шелка, которую преподнес Рамзи несколько минут назад, да еще в присутствии Эммы, поскольку деваться все равно было некуда.
     - Это для нас обоих. И, собственно говоря, для Эммы тоже.
     При этом он выглядел так, Словно вот-вот расплачется.
     Молли вышла из ванной, но не торопилась тушить свет, прекрасно зная, как изящно обтекает тело мягкий шелк.
     - Ой, мама, - благоговейно охнула Эмма, чем весьма польстила Молли, - ты совсем как сказочная принцесса! Мы с Рамзи ждали тебя! Я тоже хочу выйти замуж и получить такую сорочку!
     Голосок Эммы звучал бодро и жизнерадостно: сон явно не входил в ее планы. Ну и что? В конце концов, не важно, когда будет брачная ночь и Молли останется наедине со своим мужем. У них впереди целая жизнь.
     Она так сильно стиснула Эмму, что та взвизгнула.
     - Мы женаты и по-прежнему вместе, - объявила Молли, приглаживая непокорные локоны девочки. - Нам невероятно повезло, Эм. Мне так нравится наш общий мужчина!
     Рамзи, все еще не снявший строгий черный костюм и белоснежную рубашку, гордо выпрямился. Молли засмотрелась на его галстук, не обычный, темный, а психоделический водоворот фиолетовых, розовых и желтых завитков. Сейчас он был похож на настоящего великана, а улыбка прямо-таки освещала комнату своим сиянием.
     - Он обещал, что никогда не растолстеет, мама, - вставила Эмма.
     - Верно, - признался Рамзи, - хотя сам в это не верю. Но чтобы помочь мне сдержать клятву, вы должны время от времени гнать меня в тренажерный зал. Ну, Эмма, теперь я твой новый папа. Не возражаешь?
     Судя по вопросу, он ужасно волнуется.
     Молли изучающе вгляделась в него, чуть склонив голову набок. Неужели он не знает, что Эмма просто помешана на нем? Должно быть, не терпится услышать подтверждение еще раз.
     Рамзи застыл в ожидании. Эмма отодвинулась от матери и, подойдя к нему, протянула руки. Рамзи подхватил ее и подбросил в воздух. Обняв его за шею, Эмма чуть отстранилась и с глубочайшей убежденностью объявила:
     - Лучше тебя нет никого в мире, Рамзи.
     - Спасибо, Эмма. А я думаю, что ты самая лучшая в мире девочка. И посмотри только на маму! Она тоже совсем неплоха. Ты права, мне досталась настоящая волшебная принцесса. Молли, мы с Эммой станем будить тебя каждый час и твердить, как ты прекрасна.
     - Теоретически мне это даже нравится, - протянула Молли, плюхнувшись на широкую кровать. - Ну, бандиты несчастные, как насчет партии в "ведьму"?
     - Нет, мама, ты же знаешь, я больше люблю "джин рамми".
     - Эмма, ты вечно в него выигрываешь. В конце концов, я новобрачная. Нельзя ли разок и уступить?
     - Ладно, - согласилась девочка, - тогда играем в подкидного".
     Рамзи взвыл от смеха. Эмма, по-видимому, крайне довольная собой, протянула ему колоду. Выиграв первую партию, она мудро заметила:
     - А в Ирландии мы тоже играли, и без всякой свадьбы, так что ничто не изменилось. И это хорошо.
     - Вот именно, не изменилось. Какая горькая правда! - грустно буркнул Рамзи, тасуя колоду.

Глава 31

     Среди ночи Молли проснулась от невыразимо приятных ощущений: Рамзи, навив ее локон на палец, нежно лизнул ушко, чуть прикусил и едва слышно прошептал.
     - Если согласна вступить в игру, мяч в центре поля.
     Начинаем?
     - Всегда любила футбол! Кстати, где Эмма?
     Рамзи приподнялся на локте и заглянул ей в глаза.
     - Наша милая крошка так сладко уснула, что, по-моему, вот-вот захрапит. Я уложил ее в смежной спальне. И приоткрыл дверь, так что мы сразу услышим, если она проснется. Поэтому не советую вопить в порыве страсти. Договорились?
     Молли лениво подняла руку и коснулась его щеки кончиками пальцев. Глаза привыкли к темноте, и она, смутно различив черты его лица, осторожно обвела губы, пригладила брови.
     - Ты неотразим, Рамзи. Знаешь, когда я застала тебя голым в ванной, насилу удержалась, чтобы не наброситься и не повалить на пол.
     Рамзи сжал ее в объятиях и притиснул к себе.
     - Жаль, что не решилась, - простонал он. - Я умирал от желания стать жертвой нападения. Просто трясся от предвкушения!
     Молли положила ладони ему на плечи, провела по спине и только сейчас сообразила, что он успел сбросить шорты.
     - О Господи, - пробормотала она, куснув его в грудь, - на мне, кажется, чересчур много всего.
     Но уже в следующий миг роскошная шелковая сорочка полетела на пол. Молли припала губами к его подбородку - Хочешь, чтобы я повесила твой подарок, пока не помялся?
     И, услышав очередной стон, легонько ударила его и засмеялась. Он перекатился на нее, прижался всем телом, вдыхая неповторимый аромат, ощущая упругость грудей, мягкость живота.
     - Я столько раз мечтал об этом, что едва не свихнулся. Поразительно. Никогда не считал себя похотливым ублюдком, но стоит тебе приблизиться, и со мной творится нечто невообразимое, Молли.
     - Попробуешь прижать меня в туалете?
     Рамзи покачал головой и стал целовать ее, бормоча между поцелуями:
     - Нет, это неприлично. Впрочем, все сгодится, если Эмма не даст нам ни минуты передышки Молли выгнулась, нашла губами его губы и впилась с жадностью голодающей.
     - Ты еще не знаешь, что такое похоть, - призналась она. - Мне иногда хочется тебя съесть.
     Она снова принялась покрывать поцелуями-укуса1 ми его шею и плечи.
     - Теперь моя очередь, - запротестовал он. - Мужчина должен брать на себя большую часть работы. Ты еще покажешь, на что способна, Молли, только позднее.
     Гораздо позднее.
     Вместо ответа она раздвинула ноги, и Рамзи, понял, что пропал. Он ненасытно пробовал на вкус ее шею, уши, губы, грудь, сплетая гирлянды поцелуев по всему ее телу.
     - Черт! - выругался он, сжимая ее груди. - Эмма в соседней комнате, и я, сильный и всемогущий, боюсь отважиться на большее. Господь только знает, как мне хочется!
     Молли провела ступней по его ноге.
     - Продолжай в том же духе. Это просто великолепно.
     Рамзи встал на колени, с усилием оторвавшись от Молли, и оттолкнул ее руки, когда та хотела привлечь его к себе. И долго смотрел на нее, гладя, лаская, разводя ноги шире. Наконец сполз вниз и стал целовать ее живот.
     - Прекрасное местечко, - пробормотал он. Его пальцы проникли в нее, и не прошло и минуты, как Молли, изнемогая от непередаваемо прекрасных ощущений, забившись, сдавленно воскликнула:
     - О Боже, Рамзи, это уж слишком! Сейчас закричу!
     Он успел закрыть ей рот рукой, и она, уже не боясь быть услышанной, буквально взвыла, отчетливо понимая, что сейчас умрет, и в то же время твердо зная, что будет жить вечно и не желает, чтобы эти сладостно-греховные безумные ощущения подошли к концу.
     И когда она обмякла, сотрясаемая пробегавшими по телу крохотными электрическими разрядами наслаждения, он вошел в нее, и они стали одним целым.
     Рамзи навис над ней, оцепенев на какое-то мгновение. И в этот самый миг понял, что наконец нашел свою единственную, жену и возлюбленную, и это навсегда.
     Пока оба живы. От осознания столь простой, но самой важной на свете истины у него закружилась голова и бросило в жар. До этой ночи он и не думал, что в мире может существовать такая неразрывная связующая нить.
     Он безгранично любил Эмму. И был готов защищать ее ценой собственной жизни. Эмма была самым главным человеком для Рамзи. Молли неизменно оставалась на втором плане. Но так ли это? Теперь он уже далеко не был уверен. И знал наверняка лишь одно: никогда и ни с кем ему не довелось испытать подобного всепоглощающего наслаждения. Быть в ней и с ней - нет большего блаженства.
     Рамзи, вздрогнув, излился в глубины женщины, которую знал меньше двух месяцев, бывшей жены знаменитого музыканта и дочери гангстера. Жизнь иногда выкидывает самые невероятные фортели.
     Молли медленно открыла глаза. Ничего не случилось.
     Она моргнула. По-прежнему ничего. Молли нехотя решила спуститься на землю. Она до сих пор не могла отойти от тех ощущений, которые испытала в объятиях мужа.
     "Теперь можно попробовать поговорить, - подумала она. - Только поговорить. Не шевелиться. Кажется, я произношу слова вполне связно. Огромное достижение".
     - Спасибо, Рамзи, все было очень мило.
     Рамзи еще не вышел из нее. И это было прекрасно.
     Молли снова закрыла глаза, благодаря судьбу за то, что они нашли друг друга. Немного погодя она приподняла бедра. Рамзи охнул:
     - Какого дьявола ты имеешь в виду? Что значит мило?
     Довольно скользкое определение. Из лексикона голубых! Для нормальных мужчин это почти оскорбление.
     - Ладно, так и быть. Потрясающе. Восхитительно.
     Плоть Рамзи мгновенно отвердела и налилась.
     - До сих пор тебе не с чем было сравнивать. Ты можешь, конечно, воображать, что я снова готов, но это не так. Необходимо укрепить мой дух. Дай мне еще по крайней мере пять минут.
     Он придавил ее к кровати своим весом. Голова лежала на соседней подушке. Молли опять принялась гладить ему спину.
     - Я совершенно забыла про ожог! Зажило?
     - Как на собаке.
     - Кожа совсем гладкая. А нога?
     - Не беспокоит Как насчет твоей руки? Швы рассосались?
     - До единого. Только маленький шрамик. Рамзи, ты не станешь возражать, если я признаюсь, что ты мне не просто нравишься. Все гораздо серьезнее.
     Рамзи молчал. Молли нервно заерзала.
     - Нет, - наконец объявил он, все еще не в силах пошевелиться. - Честно говоря, я тоже испытываю к тебе что-то в этом роде. - Он приподнялся и, наклонив голову, поцеловал ее в губы. - Знала бы ты, сколько раз я смотрел на твой рот и гадал, какой он на вкус и что ты сделаешь, если я тебя поцелую. Я с ума сходил от твоих губ. И все думал: вдруг ты сама меня поцелуешь?
     Не прошло и нескольких минут, как Рамзи решил, что к нему вернулась утраченная было сила Духа. Они снова любили друг друга, и на сей раз именно он пребывал в полной уверенности, что не доживет до утра. И был не так уж далек от истины. От счастья иногда тоже умирают.
     Под утро маленькая ручка погладила Рамзи по плечу. Слава Богу, у него хватило ума натянуть шорты и даже уговорить Молли надеть сорочку, хотя бедняжка была почти без сознания.
     Он подхватил Эмму под мышки и уложил рядом с матерью. Молли, так и не просыпаясь, протянула руку, чтобы снова коснуться его дремлющей плоти.
     - Здесь Эмма, - прошептал Рамзи.
     Молли тотчас успокоилась и улыбнулась.
     Эмма обняла мать за талию и прошептала на ухо:
     - Я знаю, мама, ты самая красивая, хоть сейчас темно и я тебя не вижу.
     - Спасибо, Эм. Правда, для этого необязательно будить меня каждый час.
     Она снова погрузилась в сон и, перед тем как забыться, увидела мирового судью, объявляющего их мужем и женой, Эмму, широко улыбавшуюся и объяснявшую жене судьи, которая продала им букет за десять долларов, как чудесно, что теперь они женаты и все будет хорошо. Женщина, благослови Господь ее душу, кивнула и постаралась отвлечь Эмму, пока Рамзи целовал жену.
     Она проваливалась в теплую темную пропасть, забыв о расстриге-священнике Сонни Дикерсоне, который зашел так далеко, что, вероятно, скорее умрет, чем откажется от Эммы.
     - Знаешь, о чем я думаю? - прошептала Молли на следующее утро, оглядываясь на Эмму, старательно выводившую свое имя в блокноте.
     - Готовишь какую-то проделку! Ты вот-вот лопнешь от смеха! Я все вижу