л Хок, пытливо вглядываясь в ее лицо.
     - Мне казалось, тебе не терпится там оказаться. В конце концов, твоя любовница...
     - Ах да, любовница. А тебе известно, Фрэнсис, что почти каждый джентльмен имеет любовницу? Как ты смотришь на это?
     Она пропустила мимо ушей серьезность этого вопроса, расслышав только насмешку в голосе.
     - Я смотрю на это сквозь пальцы! Если бы тебе пришлось отказаться от любовницы, то и я была бы вынуждена бросить своих многочисленных любовников!
     - Неприятная перспектива. - На этот раз в голосе Хока не осталось ничего, кроме насмешки.
     - Так ты остаешься?
     - Допустим, да.
     - Только потому, что здесь гостят твоя сестра и Эдмонд?
     - Частично поэтому. Обязанности хозяина дома, сама понимаешь.
     - Не правда! Ты остаешься потому, что я еще не успела тебе наскучить!
     - Фрэнсис, дорогая, - сказал Хок, поймав в ладонь ее выпяченный подбородок и подняв ее лицо к своему, - ты можешь привести меня в ярость, можешь вызвать во мне желание придушить тебя, можешь пробить брешь в панцире, защищающем мою мужскую гордость, но наскучить
     Мне ты не можешь.
     - Не ты ли сам говорил, что хочешь заставить меня размякнуть? Когда я стану послушной дурочкой, ты сразу потеряешь ко мне интерес.
     - Ну и память у тебя, дорогая! Я так говорил, точно? Ну и как далеко мы продвинулись по этой дороге? Достаточно ты размякла? Достаточно поглупела?
     - Этому не бывать!.. - начала Фрэнсис и больно прикусила язык, когда дверь чувствительно хлопнула ее по спине.
     В дверях появился Маркус. Увидев их вдвоем, он покраснел до корней волос:
     - Милорд, миледи! Я не знал... я... э-э... я пришел за...
     - Полно, Маркус! - Хок благодушно прервал лепет управляющего и отпустил локоть Фрэнсис. - Ее светлость и я всего лишь обсуждали загадку исчезнувших купчих. Удалось ли вам раскрыть новые детали этого дела?
     Маркус рванул воротничок, который не впервые показался ему слишком тесным в присутствии хозяина. Лишь несколько минут спустя ему удалось обрести часть апломба, который он обычно выказывал на своем рабочем месте.
     - Увы, милорд, ничего нового обнаружить не удалось. Среди бумаг имеются только купчие на лошадей возрастом свыше четырех лет. Трех-и четырехлетки словно свалились в Десборо-Холл с неба.
     По правде сказать, Хоку было глубоко безразлично, откуда они свалились, но он постарался принять заинтересованный вид. Фрэнсис тоже успела обрести привычное самообладание, и он обратился к ней, как бы продолжая прерванную беседу:
     - Так вот, дорогая, лорд Чалмерс рассказал мне много неаппетитных подробностей о скаковом мире. Оказывается, там все насквозь прогнило, кругом продажность, подкуп, несчастные случаи происходят то с одной лошадью, то с другой. Например, призовой жеребец лорда Демерли (претендент на чемпионский титул в прошлом году) был отравлен накануне скачек. Виновным признан жокей, который сразу после этого сбежал на континент. Должно быть, в его карманах было не пусто после такой дьявольской проделки.
     - Какой кошмар! - воскликнула Фрэнсис. - Я и не подозревала, что такое случается.
     - Там, где дело касается денег, случается все, что угод-
     Но, - сухо заметил Хок. - Деньги и мошенничество всегда идут рука об руку.
     - Если на жокеев нельзя полагаться, - начала Фрэнсис, - то нельзя ли мне участвовать в скачках. В седле я держусь отлично и вешу немного...
     - Леди не имеют права участвовать в скачках. Если судьи узнают, нас исключат из числа участников. Но ты можешь не волноваться: у Белвиса есть молодой племянник, который будет в Десборо-Холле к концу недели. Поскольку он родня тренеру, вряд ли его удастся уговорить отравить лошадей.
     За обедом выяснилось, что Беатриса заготовила достаточно словесных снарядов, способных поколебать сопротивление почти любого противника.
     - Филип, ты же абсолютно ничего не смыслишь в скаковых лошадях! Конечно, каждый может выращивать племенных кобыл, но чистокровные скаковые лошади другое дело! Разве ты не знаешь, что Эдмонд владеет в Девоншире целой конюшней! У него больше скаковых лошадей, чем у всех дворян графства, вместе взятых. А ты никогда не проявлял интереса к делам Десборо.
     - Не ходи вокруг да около, Беатриса, - поощрил сестру Хок. - Скажи напрямик, чего ты добиваешься.
     - Я считаю, что продажа в твоих же интересах, братец. Кроме того, этим ты доставишь огромную радость и мне, и Эдмонду.
     Хок промолчал, зная, что это, как ничто другое, подзадорит Беатрису. И в самом деле, та бросилась в бой со всем пылом своего темперамента.
     - Ты же понимаешь, что, будь я мужского пола, по праву наследования все перешло бы ко мне. В отличие от тебя я горжусь и восхищаюсь заводом Десборо, свято чту семейную традицию...
     - Неужели тебе будет недостаточно конюшен Эдмонда, чтобы бродить по колено в навозе? - мягко прервал ее маркиз, который до этого момента хранил задумчивое молчание. - Оставь Хока в покое, сделай милость. Неужели тебе до сих пор не ясно, что он принял решение?
     - Это все ее рук дело! - процедила Беатриса, бросая на Фрэнсис ненавидящий взгляд.
     - Отчасти это так, - согласился Хок.
     Я бы предпочла, чтобы она убралась назад в Шотландию, там ей самое место! Как ты мог жениться на каком-то ничтожестве и...
     Маркиз, не говоря ни слова, швырнул в дочь тяжелую серебряную ложку. Она попала Беатрисе в грудь, и та ахнула от боли:
     - Отец!
     Эдмонд, нимало не смущенный этой сценой, от души расхохотался. Он взял руку невесты, которую та прижимала к груди, и снисходительно похлопал по ней:
     - Ты зашла слишком далеко, дорогая. К чему было устраивать весь этот шум? Возможно, Хок со временем передумает. Скаковой мир отнимает время и деньги, заставляет сталкиваться с худшими из человеческих пороков, а это не каждому по плечу. Заканчивай обед и давай-ка проедемся верхом.
     Часом позже Фрэнсис сидела в своей комнате, уставившись невидящим взглядом в угол, на ширму. Когда Хок вошел через внутреннюю дверь, она выдавила из себя натянутую улыбку.
     - Как поживает мое шотландское ничтожество? - спросил тот легко.
     - Странно, что ты не рассказал сестре о том, при каких странных обстоятельствах женился.
     - Если бы я даже намекнул ей на эти странные обстоятельства, и часа бы не прошло, как весь лондонский свет обсасывал бы пикантную новость. Меня бы жалели, смеялись надо мной - словом, потешались бы от души, а я не привык к такой роли. Я боюсь даже предположить, как отнесся бы к этой новости регент.
     - Значит, знаем только мы с тобой и твой отец... я имею в виду, во всей Англии?
     Щеки Хока покрылись темным румянцем.
     - Кто еще знает, милорд? - спросила Фрэнсис, выпятив подбородок.
     - Хок, - поправил он механически, стараясь выиграть время.
     - Так кто же, Хок?
     - Моя любовница, - признался он смущенно.
     - Ты рассказал про нас любовнице?!
     - На твоем месте я молился бы за нее, - усмехнулся он, стараясь скрыть неловкость под бравадой. - Это ведь Амалия посоветовала мне любить жену так, как любят любовницу.
     Фрэнсис зажмурилась. Перед ней тотчас возникла картина: Хок в постели с другой женщиной, соблазнительной и прекрасной. Слава Богу, хоть ее лицо оставалось милосердно туманным. Хок, целующий и ласкающий ее... о-о! Ей показалось, что она никогда в жизни не испытывала такой боли
     Фрэнсис повернулась и слепо пошла к двери.
     - Не смей уходить, Фрэнсис! Если ты не остановишься немедленно, я тебя... С каких это пор ты ударилась в деликатность чувств? Роль жеманницы тебе не к лицу.
     - Меня сейчас нельзя трогать, - бросила она бездумно и взялась за ручку двери.
     - Еще шаг - и мы посмотрим, можно или нет!
     Внезапно Фрэнсис сообразила, что именно сказала несколько секунд назад, и слегка побледнела. Она выпрямилась, чуть ли не поднявшись на цыпочки, и заявила тонким голосом:
     - Нельзя, потому что как раз сегодня утром я узнала. что не беременна!
     На лице Хока выразилось горькое разочарование.
     - Думаю, милорд, сегодня вам придется посетить какую-нибудь доступную леди в Йорке.
     - Нет уж, мадам, на сегодня леди с меня достаточно! Я остановлюсь на ком-нибудь попроще.
     Фрэнсис уставилась на рисунок ковра.
     - Что с тобой? Ты чувствуешь боль?
     - Вовсе нет! - отрезала она, не поднимая взгляда.
     - Тогда почему ты ведешь себя, как деревенская простушка? Мнешься, жмешься... что это на тебя нашло, скажи на милость?
     - Я не простушка! Я не жмусь и не мнусь. Просто ты только что сказал... ты проговорился...
     - Да что такого я сказал, Господи Боже? Говори же. я не знаю, что и подумать!
     - Ты проговорился, что другие мужья не... не делают так в постели! - воскликнула Фрэнсис в совершеннейшем смущении. - Значит, это все-таки неприлично, гадко, непристойно?!
     Несколько секунд Хок смотрел на нее во все глаза, потом зашелся в приступе неуправляемого смеха. Разумеется, он смеялся над самим собой, но Фрэнсис это было невдомек. Он понял свою ошибку только тогда, когда в грудь ему с размаху ударился подсвечник.
     - Видоятый змей!
     - Видоятый? И как по-твоему, что это значит?
     - Ну, ядовитый, какая разница? Как бы я тебя ни назвала, этого все равно будет мало! У тебя нет сердца, вот в чем все дело!
     - Фрэнсис, я тебя л...
     Хок прикусил язык. Он почти признался жене в любви, вот незадача! Менее подходящего момента было не выбрать. Он что же, совсем выжил из ума?
     - Я уезжаю верхом! - заявила Фрэнсис, распахнула дверь и сделала жест королевы, отпускающей пажа. - Оставьте меня, милорд, мне нужно переодеться.
     - Ничего другого мне, как видно, не остается, - вздохнул Хок.
     Когда дверь спальни Фрэнсис с треском захлопнулась за ним, он покачал головой не то с досадой, не то с сожалением.
     Вечером наконец прибыло передвижное стойло. Его появление вызвало массу споров среди заинтересованных лиц. Кузнец сумел приспособить к передней стенке сиденье для кучера. Было также предусмотрено устройство, которое позволяло впрячь двух тягловых лошадей.
     - Умно придумано, - заметил Эдмонд, осмотрев повозку.
     - За время дороги лошади разленятся, - возразила Беатриса.
     - Надеюсь, Летуну Дэви понравится такой экипаж, - забеспокоилась Фрэнсис. - Что, если он испугается?
     - Давайте сразу и проверим, - предложил маркиз. Белвис сходил на конюшню и подвел лошадь к повозке.
     Конюхи натаскали внутрь свежего сена и наклонно прислонили широкую доску ко входу.
     - Ну, наш чистокровный друг, твоя карета подана, - провозгласил Белвис.
     Летун Дэви недоверчиво оглядел замкнутое пространство на колесах, недовольно всхрапнул и попятился.
     Фрэнсис устремилась вперед. Хок слушал, как она уговаривает жеребца, объясняя, что повозка - это знак оказываемого ему почета (не всякому королю делают карету на заказ, говорила она) и что к приезду в Ньюмаркет он отдохнет и отоспится. Летун Дэви внимательно слушал, пошевеливая ушами. Хок не особенно удивился, когда чуть позже он с громким фырканьем ступил на доску. Единственным признаком нервозности были резкие взмахи длинного хвоста.
     - Эта лошадь победит любого соперника! - воскликнула Фрэнсис, одарив собравшихся счастливой улыбкой.
     - Неподалеку от Йорка на следующей неделе ожидаются скачки, - сообщил Белвис. - Там мы и проверим способности Летуна Дэви.
     По прошествии четырех дней Эдмонд, несмотря на свои безупречные манеры, не сразу сумел закрыть рот при виде экипажа леди Констанс перед ступенями Десборо-Холла.
     - Конни! - пронзительно вскричала Беатриса и бросилась вперед с распростертыми объятиями. - Какая удача. что ты решила посетить этот провинциальный уголок! Здесь смертельно скучно, ни намека на утонченное общество!
     Леди обнялись, причем Констанс не удалось скрыть изумление таким горячим приемом.
     - Что за дьявольщина!
     Эдмонд обернулся. За его спиной стоял Хок, с ужасом глядя на леди Констанс.
     - Я удивлен не меньше вашего, дружище. Не иначе, как это дело рук Беатрисы.
     Эдмонд повел плечами и отошел. Констанс явно чувствовала себя не в своей тарелке. Едва успев получить кое-как нацарапанное, торопливое письмо Беатрисы, она помчалась а Йоркшир с новой надеждой в душе. Она уже начала думать, что произошла какая-то ошибка, как вдруг заметила Филипа Хоксбери за спиной Эдмонда Лэйси. В дни разлуки Констанс отчаянно скучала по нему. Она робко помахала, но тут Беатриса стиснула ее в повторном объятии, нашептывая на ухо:
     Ты правильно сделала, что приехала, Конни. Ты с первого взгляда поймешь, на каком ничтожестве женился наш Филип. Ужасное создание! Когда он решится представить ее лондонскому обществу, все будут дружно смеяться за его спиной. Ему нужно раскрыть глаза, напомнить, что такое настоящая леди. Когда он увидит тебя, такую утонченную, очаровательную, он поймет, какую ужасную ошибку совершил.
     Раскрыть глаза? Напомнить? Констанс меньше всего хотелось напоминать что-либо Филипу Хоксбери - это был не тот человек, который потерпел бы вмешательство в свою личную жизнь. Она начала горько сожалеть о том, что приехала.
     Хок, всегда старавшийся сохранить хорошую мину при плохой игре, приветствовал ее тепло. Маркиз, прирожденный интриган, воспользовался положением дел, чтобы очаровать молоденькую пустышку. Особую пикантность ситуации придавал тот факт, что Констанс была дочерью его заклятого врага, недалекого лорда Ламли.
     Беатриса суетилась вокруг "подруги", оставив ее в покое только тогда, когда Эдмонд обратился к ней с заметной угрозой в голосе:
     - Дорогая, мне нужно серьезно поговорить с тобой. Немедленно. За пару минут с Констанс ничего не случится.
     Беатриса сделала гримаску, но без возражений последовала за женихом в курительную, где в этот момент никого не было.
     - Чего ради ты задумала всю эту нелепицу?
     - Идею ты подал мне сам, Эдмонд. Ты сказал, что Филип заупрямился только потому, что это шотландское ничтожество сбило его с толку. Если он переметнется к Конни, то, без сомнения, последует за ней в Лондон. Там он опомнится и быстро потеряет интерес к прожектам этой особы.
     Беатриса ждала насмешек или упреков, но Эдмонд, к ее облегчению, впал в продолжительное раздумье.
     - А знаешь, дорогая, ты совершенно права! Я хочу сказать, выбранный тобой способ неудачен, но сама идея мне нравится. Мои поздравления, Би! У меня появилось предчувствие, что дело пойдет на лад. Я обдумаю, что можно сделать по этому поводу.
     Они вышли из курительной рука об руку и присоединились к остальным собравшимся в гостиной. К тому моменту Констанс познакомилась с Фрэнсис Хоксбери и мечтала лишь о том, чтобы удариться в бегство. К сожалению, ее лошади нуждались в продолжительном отдыхе. По отношению к Беатрисе, затеявшей ее "воссоединение" с Филипом, Констанс испытывала чувство, близкое к ненависти.
     Когда та появилась в дверях гостиной в сопровождении своего жениха, Констанс как раз старалась выкрутиться из неловкого положения.
     - Надеюсь, мое присутствие не обременит вас, милорд, - обратилась она к Хоку. - Я еду в гости к моему дядюшке Джорджу (он прислал приглашение, и под влиянием момента я решила обрадовать дорогого родственника) и заехала к вам только для того, чтобы поздравить вас и вашу жену с законным браком.
     Беатриса посмотрела на нее с удивлением. До этого момента она считала Констанс непроходимой дурочкой.
     "Дядюшка Джордж, скажите на милость! Этот олух давным-давно приказал долго жить, будучи застрелен на дуэли новым возлюбленным своей молодой любовницы!" - Маркиз усмехнулся, тактично прикрыв рот ладонью
     Хок просто вежливо улыбнулся, а Фрэнсис, находившаяся в счастливом неведении, предложила гостье чай.
     Все же Беатрисе не хотелось так легко отказываться от своего хитроумного плана, и она перенесла все внимание на хозяйку дома.
     - Знаете, Фрэнсис, Филип и Конни были знакомы, знакомы давно и близко. Не правда ли, Филип?
     - Восемь месяцев - не такой уж долгий срок, - заметил Хок.
     - Но ведь ты был близким - очень близким! - другом Конни.
     - Не более близким, чем я, - вставил Эдмонд, прерывая дальнейшие бестактности. - Расскажите лучше, что новенького в Лондоне, Констанс.
     - О, вы и представить себе не можете! - с жаром начала та. - Лорд Меллори и леди Лоутон делают из себя настоящее посмешище! Разумеется, виноваты не они, а леди Мел-лори, которая позволяет себе в открытую скандалить с мужем.
     Хок заставил себя расслабиться, зная, что этот фонтан иссякнет тогда, когда язык Констанс перестанет шевелиться от усталости. Фрэнсис, которой ни одно из названных имен ни о чем не говорило, позволила своим мыслям свободно блуждать от воспоминания к воспоминанию. В какой-то момент она заметила, что свекор иронически ей подмигивает, и едва заметно пожала плечами.
     К ужину Беатриса наконец отказалась от своих далеко идущих планов, утешая себя тем, что она все-таки сделала попытку.
     Фрэнсис переодевалась к ужину, когда во внутреннюю дверь постучали. Она слегка нахмурилась, спрашивая себя, что может быть нужно мужу в это время.
     - Ты все хорошеешь, дорогая, - искренне сказал Хок. - Можете идти, Агнес.
     - Что это? - полюбопытствовала Фрэнсис, заметив в зеркале, что муж держит длинный и узкий бархатный футляр.
     Хок молча открыл его и вытянул колье с великолепными сапфирами, сверкнувшее зелеными искрами в свете свечи.
     - Оно пойдет к цвету твоих глаз.
     - Но у меня серые глаза!
     - Да? Хм... не шевелись.
     Теплые кончики пальцев коснулись шеи, и Фрэнсис тотчас испытала это нелепое, глупое волнение, стремительно зародившееся внутри. Оно не только не исчезло за время, которое они были в постели врозь, но даже как будто усилилось. Это что-то извращенное, подумала она виновато, какое-то постыдное отклонение...
     - Ну, что ты об этом думаешь? - спросил Хок, отступая. Колье лежало на груди, как поблескивающая змейка.
     - Оно прекрасно! Почему ты хочешь, чтобы я носила его?
     - Потому что отныне оно твое. Когда-то оно принадлежало моей матери, а еще раньше - бабушке. Может быть, оно выглядит старомодным... в таком случае сменим оправу камней.
     - Нет-нет, мне так больше нравится. Спасибо, Хок! - Фрэнсис поднялась из-за туалетного столика и озадаченно посмотрела мужу в лицо. - Все-таки почему?
     - Почему что?
     - Почему ты даришь его мне?
     - Сапфир, согласно древнему поверью, смягчает ревнивое сердце. Надеюсь, мой щедрый дар заставит всю твою ревность претвориться в любовь.
     - Так ты даришь мне сапфировое колье, чтобы успокоить ревность, которую я могу почувствовать к Констанс? Щедрый выкуп, ничего не скажешь! Выходит, Беатриса была права, когда сказала, что ты был близок с нашей гостьей.
     - Не настолько близок, глупышка. Что касается Беатрисы, она поставила Констанс в неловкое положение, вытащив ее сюда. Будь великодушна к этой лондонской пустышке, и вскоре мы сможем благополучно препроводить ее к дядюшке Джорджу, если таковой существует.
     - Неужели Беатриса считает, что ты способен развестись со мной?
     - Я уверен, ничего настолько радикального у нее и в мыслях не было. Скорее всего она думала, что приезд Констанс даст мне понять, чего я лишился, и заставит последовать за ней в Лондон.
     - Скорее бы Беатриса уезжала... - вздохнула Фрэнсис. - Но я не ревную, и не надейся!
     - Ни на маковое зерно?
     - Флиртуйте с кем хотите, милорд, я тоже найду, с кем развеять скуку!
     - Бедняга Маркус! Этот достойнейший молодой человек обречен. Придется ему одной рукой обнимать мисс Мелчер, а другой - тебя.
     Фрэнсис вспыхнула, понимая, что ее стрела не попала в цель.
     - Лучше поцелуй меня, дорогая, прежде чем мы спустимся в столовую. - Хок притянул ее к себе и поцеловал не столько со страстью, сколько с нежностью. - Как долго, как долго!.. придется ждать завтрашней ночи, я правильно понимаю?
     - Ты считаешь дни? - спросила Фрэнсис, против воли улыбаясь.
     - Конечно, считаю! - подтвердил он со вздохом.