уже
слишком поздно, и у меня голова  буквально  раскалывается.  Обещаю,  что
завтра мы будем гулять до  упаду.  А  сейчас  найди  подходящий  кустик,
Джордж, я подожду тебя тут.
   Ночь выдалась холодной, хорошо еще, что дул лишь  легкий  ветерок.  Я
поплотнее закуталась в плащ и стала  наблюдать  за  Джорджем,  которому,
очевидно, не нравился ни один кустик. Он медленно шел вперед, но  ничего
достойного его внимания не попадалось.
   - Когда же он наконец выберет?
   Это Джон! И я наедине с ним! Но это не важно.  Он  мой  племянник  по
мужу, и мне нечего бояться.
   - Его рекорд - одиннадцать кустов  и  одно  тощее  дерево.  Насколько
помню, в тот вечер было особенно тепло. А сейчас почти зима, и  он  вряд
ли замешкается.
   Так и вышло. Пятый куст вполне удовлетворил Джорджа. Посеменив назад,
он увидел Джона и принялся оглушительно тявкать, пока тот  не  подхватил
его.
   - Никогда не видела, чтобы Джордж так подлизывался к кому-то!
   - Я уже говорил при первой встрече, что животные от меня без ума.
   - Верно, но все-таки отдайте мою собаку. Доброй ночи, Джон.
   Он не произнес ни слова, за что я была крайне благодарна ему,  только
буравил взглядом мне спину.  Я  чувствовала  это,  пока  поднималась  по
лестнице с Джорджем на руках,  но  не  оборачивалась.  Это  вместо  меня
сделал Джордж и дружелюбно фыркнул. Значит, Джон все еще внизу.
   Пока я  переодевалась  в  ночную  рубашку,  Джордж  исследовал  Синюю
комнату. Обнюхал каждый угол, каждый предмет мебели, даже посидел  перед
камином, наблюдая, как взрываются и умирают крохотные  оранжевые  искры,
взлетая над пляшущими языками пламени. Потом подбежал ко мне и тявкнул.
   - Странно все это, правда? Так, незнакомо!  Ну  ничего,  мы  с  тобой
молоды и уступчивы. Приспособимся как-нибудь.
   Свечей в изысканных канделябрах было  так  много,  что  прошло  минут
десять, прежде чем я  их  задула  и  улеглась  в  постель.  Едва  терьер
устроился рядом, у моего  левого  бока,  где  обычно  проводил  ночи,  я
наказала:
   - Будь бдителен, Джордж. И если сюда забредет  какой-нибудь  призрак,
постарайся меня разбудить.
   Но Джордж уже храпел.  Впрочем,  мы  оба  мирно  проспали  всю  ночь.
Правда, я надеялась, что не храплю так громко, как Джордж, но если нас и
посетили духи, я этого так и не узнала.
   И когда утром в дверь постучали, к моему удивлению, это оказалась  не
Стелла и даже не чересчур любопытная Амелия. В комнату вошел  Брантли  и
тут же скромно отвел глаза, поскольку я была еще в пеньюаре. Разглядывая
гардероб, он услужливо сообщил:
   - Я пришел вывести на прогулку мистера Джорджа.
   Джордж, к тому времени  так  глубоко  утонувший  в  перине,  что  был
вынужден подпрыгнуть на  своих  коротеньких  ножках,  дабы  узреть,  что
происходит в комнате, увидел наконец Брантли, спрыгнул с высокой кровати
и потянулся. А потом... потом потрусил прямо  к  дворецкому  и  протянул
лапку. Должно быть, Брантли пришел в полный восторг, хотя  по  его  лицу
было трудно что-либо понять. Он молча пожал лапу  Джорджа  и,  подхватив
его, пообещал:
   - Мы скоро вернемся, миледи.
   Оба исчезли.
   Кажется, мистер Джордж обрел дом и друзей! А как насчет  меня?  Будем
надеяться, Лоренс ответит на все вопросы, которые терзают Амелию, и  тем
самым избавит меня от ее назойливой любознательности.
   Вчера я забыла задернуть шторы, и яркие солнечные  лучи  вливались  в
комнату. Я  медленно  обошла  помещение.  Кресла,  диваны,  великолепная
кровать на возвышении, высокие окна. Я словно очутилась в море, играющем
самыми  разными  оттенками  синевы.  Три  стены  были  оклеены   обоями,
четвертую выкрасили в светло-голубой, почти белый цвет. Ковер  тоже  был
голубым, цвета  летнего  неба.  Лоренс  прав.  Комната  очаровательна  -
просторная, светлая и уютная. Не понятно, отчего все так волновались.
   Позвонив, чтобы принесли  горячую  воду,  я  все  продолжала  гадать,
почему домашние, подобно мне, не восхищаются Синей комнатой. В  чем  тут
загвоздка, черт возьми?

Глава 9

   Не прошло и  нескольких  минут,  как  в  комнату  ступила,  пыхтя  от
усердия, очень хорошенькая девушка с большим ведром горячей воды.
   - Для вашей ванны, миледи, - сообщила она и попыталась  присесть,  не
выпуская ведра, края которого доходили ей едва не до подбородка.
   - Боже, а где лакей?
   - Он мне ни к чему, - по-прежнему задыхаясь, пробормотала девушка.  -
Это моя работа, и я с ней справлюсь. Вот увидите, миледи.
   - Я уже вижу, - улыбнулась я. - Кто вы?
   Она наконец  поставила  огромное  ведро  и,  немного  придя  в  себя,
присела.
   - Я Белинда, подменяю Стеллу, если та больна или не в настроении, что
бывает в последнее время частенько, с тех  пор  как  она  рассорилась  с
мясником из Девбриджа-на-Эштоне. Это деревня, в миле к востоку отсюда.
   - А почему у Стеллы вышла размолвка с мясником? - заинтересовалась я.
   - Ну... не мое это дело - сплетничать, - замялась она, шагнув  ближе,
- но поскольку вы новая хозяйка, вам следует знать о парне, который, как
говорит  Стелла,  захаживает   к   миссис   Грейсток,   бабенке   весьма
сомнительной  репутации.  Миссис  Грейсток  обитает   в   очаровательном
коттедже на окраине деревни.
   - Вот как? Разумеется, это все объясняет. Рада познакомиться с  вами,
Белинда. Буду очень благодарна, если нальете мне горячей воды.
   - Я сделаю и еще кое-что: потру вам спинку. Никто и  никогда  не  тер
мне спинку. Во всяком случае, я не помню ничего подобного.
   - Звучит заманчиво.
   Так оно и было. После этого я и представить не могла, что  расстанусь
с Белиндой. Все свои траурные  платья  я  оставила  в  Лондоне.  Белинда
помогла мне надеть туалет из мягкого серого муслина, а потом усадила  за
туалетный столик и уложила волосы короной.
   - Будь сейчас вечер, я вплела бы вам в косы ленты, но сейчас утро,  и
не хотим же мы, чтобы миссис Томас выглядела рядом с вами чучелом!
   Поднявшись,  я  почувствовала,   что   настроение   мое   значительно
улучшилось, особенно когда девушка искренне воскликнула:
   - О, вы прекрасны, миледи...  настоящая  красавица!  Какие  роскошные
волосы  -  красно-каштановые,  похожи   на   осенние   листья.   Так   и
переливаются, да еще и вьются!
   Я бы поцеловала ее за такой изысканный комплимент, не вернись  в  это
время Брантли с Джорджем.
   - Мистер Джордж, - известил дворецкий, - добрался до самых конюшен  с
лакеем Джаспером, весьма энергичным  и  добродушным  молодым  человеком.
Джаспер  сообщил  о  крайне   удовлетворительном   результате   утренней
прогулки.
   - Спасибо, Брантли, - кивнула я, хотя, по правде  говоря,  совершенно
позабыла о Джордже с той самой минуты, когда  Белинда  начала  орудовать
губкой.
   - Еще только восемь утра, миледи, -  заметила  Белинда,  взглянув  на
изумительные старинные часы, стоявшие на каминной доске. - Миссис  Томас
не спустится вниз до десяти. Джентльмены, правда, встают рано,  если  не
считать мистера Томаса.  Ах  он  бедняжка,  ему  приходится  быть  таким
осторожным! Он такой хрупкий, и здоровье у него слабое.  Ему  предписано
двигаться по утрам как можно медленнее, пока он не убедится, что  все  в
порядке и за ночь не случилось никакой беды. Такого  красавчика  следует
беречь, нам всем не хочется, чтобы он занемог!
   - Он и вправду похож на греческого бога!
   - Не знаю, что за греческий бог, но от него глаз не отвести,  уж  что
верно, то верно, - убежденно кивнула Белинда. - Мы все за него молимся.
   Я взяла Джорджа и отправилась навестить мисс Крислок, которую застала
еще в постели. Густая черная с белыми прядками  коса  лежала  на  плече.
Такая добрая леди, почти ровесница моей матери. Мисс Крислок появилась в
нашем доме, когда я переехала в Дирфилд-Холл к дедушке, и  я  горячо  ее
любила.
   - Милли, - спросила я, целуя ее, -  помнишь,  как  я  рассказывала  о
некоем Джоне, с которым трижды встретилась в Лондоне?
   - Конечно, дорогая. Ты отчего-то боялась его, хотя не желала  в  этом
признаваться. Как она догадалась?
   - Нет, Милли, ничего подобного. Просто  он  был  несколько  дерзок  и
навязчив, пока наконец не оставил меня в покое.  Так  вот,  он  оказался
племянником Лоренса и, похоже, живет здесь постоянно.
   - Пути Господни неисповедимы,  -  задумчиво  заметила  мисс  Крислок,
нахмурившись. - Поистине неисповедимы, Энди.
   Я не осмелилась осведомиться, что она имеет в виду.
   - Так или иначе, он теперь  и  мой  племянник,  что  звучит  довольно
странно, но, думаю, мы сумеем поладить.
   - Интересно, что из этого выйдет.
   Она никогда не высказывалась ни за, ни  против  моего  замужества,  а
прямо спросить  ее  я  опасалась  и  поэтому  так  и  не  узнала  мнения
компаньонки. Улыбнувшись ей, я взяла Джорджа, который утомился от долгих
разговоров и требовал внимания.
   - Довольно странное хозяйство, но в каждом монастыре,  полагаю,  свой
устав. Однако дом большой, настоящий лабиринт коридоров:  слишком  много
людей строили его  и  перестраивали.  Если  хочешь  побродить  по  дому,
попроси тебя проводить. Ты познакомилась с экономкой, миссис Редбрист?
   -  Да,  очень  приятная  женщина.  Неиссякаемый  источник   всяческих
сведений. Днем мы договорились пройтись по дому.
   - Я  пришлю  тебе  свою  новую  горничную,  Белинду.  Ты  найдешь  ее
восхитительной.  Весьма  независимая  особа  и   переполнена   занятными
историями о здешних обитателях.
   - Поосторожнее, Энди! - вдруг сказала мисс Крислок.
   Чего мне, спрашивается, опасаться?
   Я начала спускаться вниз. Джордж семенил рядом,  с  трудом  перебирая
короткими лапками по  ступенькам.  К  тому  времени,  когда  он  наконец
добрался до Старого зала  и,  задыхаясь,  повалился  на  бок,  я  совсем
развеселилась. Джордж  немного  пришел  в  себя  и  принялся  обнюхивать
доспехи.
   - Надеюсь, он не повалит их на себя, - заметил Джон.
   К моему невыразимому ужасу, Джордж поднял лапу и оросил доспехи.
   - О нет, Джордж, как ты мог?!
   Совсем рядом раздался смех Джона. Стоило Джорджу услышать его  голос,
как рыцари были забыты. На этот раз Джон хоть и улыбнулся ему, но твердо
заявил:
   - Джордж, веди себя прилично.  Понимаю,  что  доспехи  могут  явиться
непреодолимым искушением. Хорошо еще, что ты облегчился на  фламандские,
а не на английские латы. Но впредь  тебе  придется  учиться  дисциплине.
Нужно сдерживать себя!
   Мне было так стыдно! Я смотрела на Джорджа, который, в свою  очередь,
уставился на Джона с неподдельным обожанием, преобразившим его уродливую
морду. Хохолок так и ходил ходуном.
   - Не могу поверить, что ты способен на такое! Ты негодник, Джордж!
   - Он никогда не видел  столько  старых,  весьма  пахучих  и  тронутых
ржавчиной доспехов?
   - Никогда. Но Джаспер водил его гулять всего час назад. Господи,  что
же теперь делать?
   - Я передам Брантли, что фламандские доспехи нуждаются в  чистке.  Не
волнуйтесь. Думаю, у миссис Редбрист найдется средство  для  удаления...
э-э-э... всех следов преступления. - Он взъерошил шерсть Джорджа. - Если
хочешь, Джордж, можешь проводить нас в утреннюю столовую.
   - Он любит бекон.
   - Да, припоминаю, вы говорили. Кажется, дядюшка уже  там.  Он  ранняя
пташка.
   - Верно.
   Стоило нам появиться в маленькой очаровательной  круглой  столовой  с
окнами по всему периметру, как Лоренс встал.
   - Доброе утро, дорогая. Хорошо спали?
   -  Великолепно.  Правда,  велела   Джорджу   разбудить   меня,   если
какие-нибудь слишком ретивые привидения решатся потревожить  наш  покой.
Но если кто-то и являлся, мы не услышали их приветствия.
   - Не слушайте Амелию. Она истинная дочь своего отца, а это  означает,
что, как и он, верит в призраков и всяческие сверхъестественные явления,
которых, конечно, быть не может в Девбридж-Мэноре да и вообще на  свете.
Джон, да ты уже на ногах? Я очень доволен. Не зря предупредил  Суонсона,
чтобы он явился в кабинет ровно в девять. Начинается твое обучение.
   Джон только кивнул  и  повернулся  к  буфету,  на  котором  стояло  с
полдюжины серебряных подносов под крышками.  Я  присоединилась  к  нему,
восхищенная таким изобилием.
   К очевидному удивлению Лоренса, не успели мы с Джоном  устроиться  за
столом, как в комнату рука об руку вошли Амелия с Томасом.
   - Я ни разу не кашлянул с той минуты, как  открыл  глаза,  -  объявил
Томас с сияющей улыбкой. - Амелия посчитала  меня  достаточно  здоровым,
чтобы сойти к завтраку.
   Он был так красив, что я уставилась на него, забыв  о  насаженном  на
вилку кусочке яичницы.
   - Возьмите себя в руки, - посоветовал Джон.
   - Это так трудно. Неужели в нем нет ничего уродливого?
   - Не замечал, - заверил Джон и улыбнулся брату. Тот  успел  нагрузить
тарелку с верхом, не переставая рассказывать Лоренсу об  очень  коротком
приступе одышки, случившемся в два часа ночи.
   - Я массировала ему грудь, пока сердцебиение не пришло в норму,  -  с
неподдельным  участием  добавила  Амелия.  -  Хотя,  должна  признаться,
немного встревожилась.
   - Интересно, - вставил Джон, - чем это вы занимались в два часа ночи,
что у тебя случился этот припадок? Томас залился краской до самых корней
волос.
   - Вот как! - констатировал Джон, отсалютовав брату ножом. -  Если  бы
твое сердце не забилось сильнее,  значит,  усилия  того  не  стоили  бы.
Поверь, Томас, это вполне естественное явление.
   - Я так ему и сказала, - хладнокровно подтвердила Амелия, кладя  себе
два тоста.
   Я скормила Джорджу несколько кусочков бекона.  Тот,  к  счастью,  вел
себя идеально и чинно уселся между мной и Джоном. Я не поднимала  головы
и все внимание уделяла Джорджу. Слишком хорошо я понимала,  на  что  они
намекали. Не так уж я глупа! Просто поверить невозможно, что  они  имеют
наглость говорить за столом о подобных вещах!
   Лоренс откашлялся и легонько тронул мое плечо:
   - А, вот и мисс Крислок.  Добро  пожаловать,  дорогая  леди.  Могу  я
положить вам яичницы и копченого лосося? Я думала, мы увидимся не раньше
полудня.
   - О, Милли, садись поскорее.
   Как только ей подали чай, Лоренс громко спросил:
   - Вы знали Оливера Уилтона?
   - Разумеется, - пожала плечами Амелия. - Герцог Браутон. Отец  с  ним
знаком. Говорит, это настоящее ископаемое, но обладает блестящим умом  и
едким остроумием. Но он, кажется, недавно умер.
   - Совершенно верно. Видите ли, Энди - его внучка.  Титул  унаследовал
Питер Уилтон, ее кузен, внук  покойного.  Питер  и  Энди  росли  вместе,
потому что отец и мать Питера погибли вскоре после его рождения.
   - Собственно говоря, - добавила я, пытаясь выдавить улыбку,  -  мы  с
Питером скорее брат и сестра, чем кузены, и горячо друг друга любим.
   - В таком случае как ваше настоящее имя, Энди? -  осведомился  Томас,
пристально изучая масленку. Может, в масло попала муха?
   Наконец он отодвинул масленку и уставился  на  абрикосовый  джем,  по
моему мнению, просто восхитительный.
   - Когда я приехала к дедушке, - объяснила я, сунув Джорджу  очередной
кусочек бекона, - он собирался удочерить меня и дать  свою  фамилию,  но
мама не согласилась, и я до сих пор ношу фамилию отца. Андреа Джеймсон.
   - Андреа Джеймсон Линдхерст, - дополнил Лоренс. - Но так  или  иначе,
она внучка Оливера Уилтона,  единственный  отпрыск  его  дочери  Оливии,
названной в его честь.
   - И вы, и ваш кузен так рано осиротели, -  вставила  Амелия.  -  Нет,
дорогой.  Думаю,  ты  предпочтешь  яичницу  с  этого  блюда.  Она  лучше
поджарена и вряд ли расстроит твой желудок.
   Томас кивнул, и поднос в ту же минуту почти опустел. Джордж  тявкнул.
Джон взглянул в милую мордочку со свисавшими едва ли не до  пола  рыжими
прядями.
   - Джордж, ты так избалован, что вот-вот захочешь прыгнуть ко  мне  на
колени и есть с моей тарелки.
   - Всегда считала, - заявила мисс Крислок своим мелодичным голоском, -
что животное нельзя пускать в комнату, где обедают люди. Но  стоило  мне
познакомиться с Джорджем, как осе изменилось. Я согласилась  бы  пить  с
ним шоколад из одной чашки, попроси он меня об этом. Я просто влюблена в
этого маленького тирана.
   Мой беспредельно снисходительный муж расхохотался.

***

   Полчаса спустя я вернулась в Синюю комнату, чтобы сменить туфельки из
мягкой лайки на прочные башмаки для прогулки. Утро  было  прекрасным,  и
Амелия согласилась показать мне окрестности.
   Насвистывая,  я  развязала  ленты,   обмотанные   вокруг   щиколоток.
Неожиданно в глаза ударил свет, и я заморгала. Повернув голову, я  снова
зажмурилась. Странно. Я, как была в  одной  туфельке,  подошла  к  окну.
Пастушки длинными посохами гнали  коров  на  пастбище.  Я  слышала,  как
садовники толкуют о розах  в  нижнем  саду,  как  раз  под  моим  окном.
Внезапно в дверь постучали. Я резко повернулась, но  тут  мой  рукав  за
что-то зацепился. Послышался  треск  рвущейся  ткани.  Приглядевшись,  я
заметила иззубренный кусочек металла, прикрепленный к  внешней  раме.  Я
осторожно выпутала рукав.
   - Интересно, что это? - спросила  я  вслух.  Джордж  фыркнул,  но  не
поднялся с мягкого ковра перед камином.  Я  снова  посмотрела  на  раму.
Похоже, обломок металла вонзился в маленькую дырочку. Дырка в раме? И не
одна: их несколько, расположенных через равные интервалы.
   Стук повторился.
   - Войдите, - откликнулась я. Это оказалась Амелия.
   - Как раз переобувалась, - пояснила я. - Встретимся на крыльце.
   Едва за ней закрылась дверь, как я подскочила к окну, изучая  длинные
ряды дырок. И едва не упала, поняв наконец, что это такое.
   Окна когда-то были  забраны  решетками!  Точно  такие  же  дыры  идут
поверху!
   - Спаситель милосердный! - прошептала я, растирая  руки,  покрывшиеся
гусиной кожей.
   Сердце глухо колотилось. Домочадцы считали, что мне не стоит  жить  в
Синей комнате. А я еще гадала почему.  Решетки!  Кто  был  узником  этой
спальни? И как давно он тут жил?
   "Может, какой-то сумасшедший дядюшка из прошлого века?" - подумала я,
посматривая на Джорджа, мирно сопевшего перед камином, положив голову на
передние лапы.
   Я снова подошла к  окнам,  распахнула  каждое  и  убедилась  в  своей
правоте. Моя комната когда-то служила тюрьмой.
   Я вздрогнула, но отнюдь  не  от  холода.  Что  тут  случилось?  Какие
трагедии происходили в столь прелестном уголке? Нет,  наверное,  в  этом
семействе кто-то действительно сошел с ума. Что ж, вполне правдоподобное
объяснение.  Во  всяком  случае,   призраков   никакими   решетками   не
удержишь... если только именно  привидения  не  довели  обитателя  Синей
комнаты до безумия.
   Я  швырнула  туфелькой  в  стену.  Кажется,  я  медленно,  но   верно
превращаюсь в истеричку. Все это  сплошной  вздор.  Кому  есть  дело  до
каких-то решеток? Господи помилуй, да особняк был построен почти  четыре
века назад. Возможно, на его каменные полы  не  раз  проливалась  кровь.
Каждое помещение в этом великолепном  доме  видело  смерть  во  всех  ее
проявлениях.
   Эти проклятые решетки, должно быть, стояли тут  много  лет  назад.  И
какое отношение они имеют ко мне? Но все же я была заинтригована.  Нужно
спросить Лоренса, как только мы останемся вдвоем.
   Я медленно закрыла окна, все  до  единого,  нашла  в  гардеробе  свои
башмаки, натянула и принялась зашнуровывать, то и  дело  оглядываясь  на
окна. Представляя черные железные прутья и исхудалые  руки,  цепляющиеся
за них. Вопли о пощаде, несвязные мольбы...
   Я оставила Джорджа грезить о беконе и отправилась вниз.

Глава 10

   Амелия ждала меня на крыльце, у парадного входа.  Погода  для  ноября
стояла теплая на удивление.  Легкий  прохладный  ветерок  шевелил  голые
ветви. Как не похож Йоркшир на южные графства! Йоркшир, с его грубоватой
красотой,  где  все  казалось  чрезмерно  большим:  непроходимые   леса,
вздымающиеся посреди равнины, хаотические нагромождения валунов и камней
в  самых  неожиданных  местах,  словно  разбросанные  капризной   дланью
местного божества. И конечно, унылые, покрытые вереском м