Никто  не  мог
предположить, что в следующее мгновение он спрыгнет с коня и бросится на
хозяина  замка...  Грейлам  взглянул  на  красное  от   бешенства   лицо
Дайнуолда.
   - Какая муха тебя укусила, Дайнуолд? Кассия, не бойся, со мной все  в
порядке. Это наш сосед, который слегка спятил. Он  набросился  на  меня,
словно дьявол, выскочивший из преисподней.
   - Дай только мне встать, вонючий щенок, и я разрублю тебя надвое!
   - Нет, сэр, - вежливо сказал Рольф. - Не шевелитесь, а  то  я  сломаю
вам руку.
   Кассия смотрела то на Дайнуолда, то на мужа.
   - А-а... - наконец догадливо протянула она, - Дайнуолд узнал, как  ты
удружил ему, милорд, и приехал выразить тебе свое неодобрение.
   - Отпусти меня, ты, трус, и я вытрясу из тебя все кости!
   Грейлам присел возле друга:
   - Послушай меня, дурень, и послушай хорошенько. Тебе незачем жениться
на дочери короля, и ты сам это отлично знаешь. Мы с Кассией видели  твою
Морган, или Мери, или как там ее, и знаем,  что  ты  хочешь  только  эту
девчонку. Мы решили, что если ты соберешься на ней жениться, то  плевать
тебе на короля. Мы знаем, что ты ни перед кем не будешь кланяться,  будь
то король, султан или Бог. Разве не так?
   - Я женился на  ней  еще  до  того,  как  приехал  Бернелл!  -  взвыл
Дайнуолд. - Она уже стала моей женой!
   - Тогда в чем же дело? Ты ведешь себя как полоумный. Приди в себя,  и
я отпущу тебя.
   - Ее зовут не Морган и не Мери, черт бы тебя побрал! Ее зовут Филиппа
де Бошам, и она и есть проклятая дочка короля!
   Грейлам поднял глаза на жену, и они долго смотрели друг на друга.
   - Ну, - сказал наконец Грейлам, - такого поворота я не ожидал.
   Кассия опустилась на колени возле Дайнуолда и ласково коснулась рукой
его щеки.
   - Мой друг, ты напрасно упрямишься. Ты женился  на  девушке,  которая
была тебе предназначена королем. И она же  оказалась  той  девушкой,  на
которой ты сам хотел жениться. Чудесный финал. Все довольны  или  должны
быть довольны. Ты теперь королевский зять.  Это  же  так  много  значит!
Конечно, тебе придется стать  более,  э..,  разборчивым  и  не  с  таким
рвением освобождать толстых  торговцев  от  их  товара.  Возможно,  тебе
придется быть  несколько  более  почтительным,  особенно  в  присутствии
короля. Только и всего. Мы желаем тебе только блага, ты ведь знаешь...
   - Будь проклято ваше благо! - заорал Дайнуолд, и его  глаза  налились
кровью. - Твой паршивый муж сделал это, потому что думает, будто я украл
вино, которое отец послал тебе. Признайся,  толстозадый  сукин  сын,  ты
хотел отомстить мне - я знаю это, как знаю все твои уловки и хитрости!
   - Не смей оскорблять моего мужа, -  сказала  Кассия  тоном,  которого
Дайнуолд раньше никогда у нее не замечал: тихо и зловеще.  Это  охладило
его, но он обиженно повторил:
   - Да-да, он хотел отомстить мне, я знаю. Кассия улыбнулась:
   - Замолчи и веди себя прилично. Рольф,  отпусти  его,  он  больше  не
будет  делать  глупости.  Во  всяком  случае,  -   добавила   Кассия   и
многозначительно посмотрела на Дайнуолда, - лучше их  не  делать,  а  то
будешь иметь дело со мной.
   Дайнуолд  взглянул  на  красивую  беременную   женщину   и   натянуто
улыбнулся:
   - Я не хочу иметь с тобой дела, Кассия, но не могла бы ты отвернуться
на минутку? Я только хорошенько врежу твоему мужу. Всего один удар, один
маленький удар.
   -  Нет.  Идем,  выпьем  эля.  Где  Филиппа?   Где   твоя   прекрасная
новобрачная?
   -  Не  сомневаюсь,  что  она  пляшет  и  поет   для   этого   чертова
лорда-канцлера и своего па.., тьфу, этого идиота лорда Генри де Бошама.
   - С чего ты взял, что она рада  твоему  побегу  из  Сент-Эрта?  А  ты
именно сбежал: накричал на  бедную  девочку  и  уехал  дуться  к  нам  в
Вулфитон.
   Дайнуолд посмотрел на маленькую  женщину,  сидящую  рядом  с  ним,  и
повернулся к ее мужу.
   - Закрой ей рот, Грейлам, - рявкнул он. -Она становится  невыносимой.
Она злит меня не хуже моей девки.
   Грейлам засмеялся:
   - Кассия говорит правду. У тебя есть жена, Дайнуолд, и какая разница,
кто ее отец! Ты ведь женился на ней не из-за отца.  Ты  женился  на  ней
потому, что любишь ее.
   - Нет! Прикуси свой длинный язык! Я  женился  на  девке,  потому  что
переспал с ней, а она оказалась девственницей, и у меня не было  выбора,
кроме как жениться, так как мой сын.., мой полоумный девятилетний сын..,
потребовал, чтобы я сделал это!
   - Ты бы все равно на ней женился, - сказала Кассия,  -  требовал  это
Эдмунд или нет.
   - Да, - согласился Дайнуолд, горестно понурив голову.  -  Я  не  могу
допустить, чтобы у нее был незаконнорожденный ребенок.
   - Тогда почему ты ведешь себя, как последний глупец,  который  думает
только о себе? - спросил Грейлам.
   - Не правда, я думал о ней, но я полагал, что ее отец - старый кретин
лорд Генри. Так нет же, ее родителем должен был оказаться король Англии!
Король Англии, Грейлам! Я этого  не  вынесу.  Я  откажусь  от  нее.  Она
завлекла меня и выставила на  посмешище.  Я  отправлю  ее  в  монастырь,
аннулирую наш брак.
   Она убаюкала меня нежными улыбками и словами о любви.
   Кассия скинула с кресла кошку и предложила Дайнуолду сесть.
   - Ты не сделаешь этого, Дайнуолд. Сядь, мой  друг,  и  поешь.  Ты  же
ничего не ел, так ведь? Вот свежий хлеб и мед.
   Дайнуолд безропотно подчинился.
   Грейлам и Кассия  предоставили  ему  полную  возможность  дать  выход
ярости, поругаться и побраниться всласть, не стесняясь в выражениях,  до
тех пор, пока на третий день после неожиданного  появления  Дайнуолда  в
Вулфитоне во внутренний двор замка не въехал Роланд де Турней.
   Увидев Дайнуолда, Роланд долго и пристально смотрел на него. Человек,
представший его опытному глазу, был в  самой  крайней  степени  нервного
истощения. Лицо осунулось, черные полукружья легли  под  ввалившимися  и
красными от бессонных ночей глазами - он  даже  отдаленно  не  напоминал
счастливчика, которому выпал завидный жребий.
   - Ну, - протянул Роланд, - а я-то гадал, куда ты исчез. Твоя  жена  в
ужасном состоянии, мой без пяти минут граф Сент-Эрт.
   - Я не желаю быть графом, черт возьми! Постой-ка... Что ты  говоришь?
Филиппа в ужасном состоянии? Она больна? Что с ней случилось?
   - Ты сам говорил, что она любит тебя, Дайнуолд, - сказала  Кассия.  -
Нет ничего удивительного,  что  после  твоего  бегства  она  мучается  и
страдает. Роланд вслух подивился непонятливости  Дайнуолда  и  терпеливо
пояснил:
   - Твоя жена любит тебя, что для меня совершенно необъяснимо, но, увы,
это так. Вот почему она в отчаянии от твоего неожиданного  исчезновения,
и все слуги тоже, потому что волнуются за нее. Твой сын  не  отходит  от
Филиппы,  пытаясь  поднять  ей  настроение,  но  это  не  в  его  силах.
Лорд-канцлер и лорд Генри в конце концов уехали, потому что в  Сент-Эрте
стало мрачно и уныло. Ни у кого нет желания веселиться,  даже  у  твоего
шута Круки. Он валяется в кустах и бормочет  что-то  о  Божьей  милости.
Может, я чего-то не понимаю, но мне кажется, что  ты  просто  глуп,  мой
дорогой граф.
   - Я не граф, черт тебя побери!  И  не  спрашиваю  твоих  советов,  де
Турней!
   - Да, не спрашиваешь, но я решил дать их просто так,  как  говорится,
бесплатно. У тебя прекрасная жена, и она не заслужила  такого  жестокого
обращения.
   Казалось, Дайнуолд  вот-вот  набросится  на  Роланда  с  кулаками,  и
Грейлам поспешил вмешаться:
   - Я давно жду тебя, Роланд. Дайнуолд, иди зализывай  раны  где-нибудь
еще и не вздумай драться с Роландом. Он наш лучший друг, и, если ты хотя
бы плюнешь на него, Кассии это не понравится.
   Бормоча под нос ругательства, Дайнуолд  отправился  на  тренировочную
площадку Вулфитонского замка и там дал выход своей энергии в состязаниях
с Рольфом и другими солдатами.
   А Роланд повернулся к Грейламу и с улыбкой сказал:
   - Много времени прошло с тех пор, как мы виделись в последний раз. Но
наконец  я  здесь.  Это  твоя  жена?  Прекрасное  создание,  похожее  на
сказочную принцессу. Она называет тебя "мой волосатый воин", да?
   - Да, - вмешалась Кассия и протянула Роланду руку.
   Он легко сжал крепкими пальцами ее ладонь и улыбнулся:
   - У вас будет ребенок, миледи.
   - Это почти незаметно, но у тебя глаз острее, чем у орла,  Роланд!  -
пошутил Грейлам. - Да, еще чуть-чуть - и она подарит мне  очаровательную
дочь.
   - Сына, милорд. Я ношу сына.
   Роланд с удивлением посмотрел на них. Он много лет знал  Грейлама  де
Моретона и считал его другом.
   Но он знал его как человека твердого и неумолимого - ценного  в  бою,
если он на твоей стороне, сильного и храброго,  но  абсолютно  лишенного
нежных чувств и тем более способности угодить такой утонченной  женщине,
как Кассия. Но он угодил, это очевидно. Роланд дивился и думал, что  это
прекрасно, но не желал бы, чтобы такие перемены произошли и с ним.  Нет,
никогда. Он не понимает подобной чепухи и понимать не хочет.
   - Идем, Роланд, - сказал Грейлам, - я полагаю, у тебя есть  для  меня
что-то важное. Кассия, я бы хотел, чтобы ты отдохнула, дорогая. Нет,  не
спорь со мной, ты будешь отдыхать, даже  если  мне  придется  для  этого
привязать тебя к кровати. -  Он  ласково  коснулся  ладонью  ее  щеки  и
легонько поцеловал в губы. - Иди, любовь моя.
   И Роланд снова удивился.
   Мужчины с флягой эля расположились в большом зале.
   - Мне нужно ехать в Уэльс, но не под своим  именем,  -  без  обиняков
начал Роланд. - У  тебя  есть  друзья  среди  баронов  Марчер?  Дай  мне
рекомендательное письмо к кому-нибудь из  них.  Возможно,  мне  придется
нанести неожиданный визит.
   - Снова играешь в шпионов? - спросил Грейлам. -  Не  сомневаюсь,  мой
друг, что ты и Богу мозги  запудришь,  убедив  его,  будто  ты  один  из
ангелов. Можно поехать к лорду Ричарду де Авенеллу, отцу леди Чандры  де
Верной. Ты ведь знаешь ее мужа, Джернона?
   Роланд кивнул:
   - Да, встречал обоих в Иерусалиме.
   - Тогда решено. Я велю  своему  управляющему  написать  письмо  лорду
Ричарду. Он будет рад принять тебя. И скоро ты отправляешься?
   Роланд, скрестив руки на груди, озорно сверкнул глазами.
   - Знаешь, Грейлам, я бы, пожалуй,  немного  задержался  здесь,  чтобы
посмотреть, чем кончится у Дайнуолда с женой и тестем. Конечно, если  ты
не возражаешь.
   Грейлам засмеялся:
   - Да, я бы тоже не  прочь  посмотреть  на  лицо  Эдуарда,  когда  ему
скажут, что Дайнуолд, узнав, что он теперь родственник короля, выругался
и сбежал. Король, наверное, первый раз в жизни лишится дара речи.

Вблизи Сент-Эрта

   Вальтеру де Грассе хотелось плеваться, что он и делал. Во  рту  стоял
привкус желчи. Голова  раскалывалась.  Вчера  он  до  хрипоты  спорил  с
Бриттой, которая вцепилась в него и, заливаясь горючими слезами, умоляла
остаться с ней и не ехать вдогонку за Филиппой. Но  он  вырвался  из  ее
объятий. И вот теперь торчит здесь в  мучительном  ожидании  подходящего
момента.
   Он вернет Филиппу во что бы то ни стало. Он вернет ее и убьет наконец
Дайнуолда де Фортенберри. Чертов мерзавец! И он оставит у себя Бритту.
   Вальтер примерно наказал стражников, позволивших женщине с  маленьким
ребенком удрать из Крандалла. Теперь ему предстояло разработать план  ее
поимки.
   Вместе с шестью самыми искусными  и  неутомимыми  воинами  де  Грассе
разбил лагерь в редком лесочке в миле от замка  Сент-Эрт.  Один  из  его
людей постоянно находился в дозоре. Вальтеру уже  сообщили,  что  хозяин
Сент-Эрта куда-то уехал и пока не возвращался. Вальтер знал и о  приезде
лорда-канцлера и лорда  Генри  -  значит,  тайна  рождения  Филиппы  уже
раскрыта.
   Почему же тогда Дайнуолд ускакал из замка? Что за глупость!
   Наблюдая за отъездом лорда-канцлера,  Вальтер  испытывал  облегчение,
поскольку встречаться с королевскими солдатами у него не  было  никакого
желания. Потом Сент-Эрт покинул и лорд Генри со своими  людьми.  Вальтер
сидел, дожевывая кусок подгоревшего кролика, и ждал.

Замок Вулфитон

   - Девка какая есть, такая и есть, и с этим ничего не поделать.
   - Это верно, - согласился Грейлам.
   - Дайнуолд, ты ее любишь? - спросила Кассия, кладя на колени вышивку,
заниматься которой ей мешал большой живот.
   - Вы, женщины, всегда толкуете о любви. Любовь - это выдумка, которая
исчезает как дым, стоит лишь посмотреть на нее пристальнее.
   - Ты говоришь глупости почище Круки,  -  вздохнула  Кассия.  -  Нужно
смотреть правде в глаза, Дайнуолд. Ты обязан вернуться домой, к  жене  и
сыну. А если будешь осторожен, то по-прежнему сможешь совершать  набеги.
Я думаю, мой муж с удовольствием составит тебе компанию: с тех  пор  как
воцарился мир, он тоскует по приключениям.
   - Она права, Дайнуолд. Король ничего не обнаружит. Ты  сможешь  вести
прежний образ жизни, просто  теперь  нужно  будет  с  оглядкой  выбирать
очередную жертву. Да, Кассия верно говорит. Я бы и сам  с  удовольствием
немного размялся.
   Дайнуолд просиял.
   - Филиппа тоже  любит  приключения,  -  сказал  он.  -  Я  думаю,  ей
понравится участвовать в набегах.
   - Значит, вам будет о чем  с  ней  поговорить,  -  сказала  Кассия  и
опустила голову, стараясь скрыть от Дайнуолда улыбку.
   К огромному удивлению Грейлама и его жены,  Роланд  де  Турней  вдруг
возразил:
   - А я не согласен с Грейламом. Я согласен с тобой, Дайнуолд. Я думаю,
тебе надо отправиться в Кентербери и объяснить архиепископу, что с тобой
случилось. Мне кажется, архиепископ расторгнет ваш брак. В конце концов,
девка  поступила  нечестно,   скрыв,   чья   она   дочь.   К   тому   же
незаконнорожденная.  А  какой  мужчина  захочет  сочетаться   браком   с
бастардом? Избавься от нее, Дайнуолд! Какая тебе разница,  будет  у  нее
ребенок или нет? Пусть король об этом беспокоится. Жизнь в замке  войдет
в нормальное  русло,  а  ты  со  спокойным  сердцем  вернешься  к  своим
любовницам.
   Но, к еще большему удивлению Грейлама и Кассии, Дайнуолд  вскочил  на
ноги и посмотрел на Роланда так, словно тот вдруг превратился в жабу.
   - Заткни свой поганый рот, де  Турней!  Филиппа  не  знала,  что  она
незаконнорожденная! И это не ее вина. Она честная, чистая, нежная и... -
Он внезапно замолчал, сообразив, что  попался  в  искусно  расставленную
другом ловушку, и покраснел до корней волос. - Чтоб ты сдох, чертов сын!
- прорычал он и под дружный хохот выбежал из зала.

Глава 22

Замок Сент-Эрт

   Филиппа стояла во внутреннем дворе и  спорила  с  начальником  стражи
Сент-Эрта.
   - Мне все равно, что ты скажешь,  Элдвин!  Я  не  останусь  здесь  ни
единого дня,  да  что  там,  ни  единого  часа!  Твой  хозяин  сейчас  в
Вулфитоне,  зализывает  воображаемые  раны  и  жалуется  на  меня  лорду
Грейламу и его "восхитительной маленькой" Кассии.
   - Неужели вы хотите отправиться  в  Вулфитон,  хозяйка?  Ссориться  с
хозяином в присутствии лорда  Грейлама  и  слуг?  Лорд  Дайнуолд  -  ваш
господин и муж, и вы не должны делать ничего, что плохо скажется на  его
репутации. Покинуть Сент-Эрт! Это уж совсем последнее дело. Ваш  долг  -
оставаться здесь, пока лорд Дайнуолд не решит, что ему делать, и...
   Почувствовав, что  терпение  Филиппы  иссякло,  стоящий  рядом  Круки
бросил на Элдвина выразительный взгляд.
   - Ты просто старый дурак, приятель! - сказал он.  -  У  тебя  хватает
наглости говорить хозяйке, что она должна делать, а что не  должна.  Она
принцесса, так что прикуси язык. Принцессы делают только то, что  хотят,
и, если она собирается ехать за хозяином, тебе придется подчиниться.
   - Я тоже поеду, - заявил Эдмунд, - потому что он мой отец.
   - И я!
   - И я!
   Обескураженный Элдвин оглянулся на собравшихся вокруг людей,  которые
явно поддерживали Филиппу. Старая Агнес, ощерив в улыбке  свой  беззубый
рот, погрозила Элдвину костлявым пальцем, словно  он  был  провинившимся
мальчишкой.
   - Но, хозяйка, нельзя же всем уехать из замка! -  возразил  начальник
стражи. - Агнес обязана остаться, чтобы следить за шитьем новой  одежды,
Горкел  должен  присматривать  за  всем   остальным,   а   главное,   за
крестьянами.
   - Интересно, какую же работу ты оставил для себя? -  ехидно  спросила
старая Агнес.
   - Я поеду с хозяйкой, - объявил  Элдвин,  выпрямляясь  во  весь  свой
весьма немалый рост и глядя сверху  вниз  на  старуху,  которая  тут  же
поспешила спрятаться за спины окружающих.
   Филиппа  расплылась  в  улыбке,  и  Элдвин,  обрадованный  тем,   что
развеселил хозяйку, и  не  менее  довольный  отступлением  Агнес,  гордо
расправил плечи. Наверное, действительно стоит  поехать  за  хозяином  -
возможно, это самое лучшее, что можно сделать в создавшейся ситуации.  И
разве не его, Элдвина, долг сопровождать госпожу?
   - Да, хозяйка, пусть будет так, как  сказал  наш  храбрый  Элдвин!  -
прокричала старая Агнес. - А уж я позабочусь, чтобы  в  ваше  отсутствие
эти болтушки работали примерно. Пусть  только  безмозглый  кретин  Принк
посмеет мне перечить! Если старого дурака не успокоит Мордрид, я попрошу
Горкела пройтись плетью по его заднице.
   - Да, - вмешался Страшила Горкел, - я  прослежу,  чтобы  все  было  в
порядке. Не беспокойтесь, хозяйка, никто не будет отлынивать от работы.
   Филиппа  смотрела  на  знакомые  и  ставшие  такими  дорогими   лица.
Последние три дня  показались  ей  кошмаром,  несмотря  на  то  что  все
обитатели замка пытались ее  успокоить  и  развеселить.  Она  проглотила
слезы и даже одобрительно кивнула, когда Круки прочистил глотку и запел:

   Мы идем за хозяином
   По длинной и долгой дороге,
   Мы его и пальцем не тронем,
   Только вырвем руки и ноги.

   Круки смолк и  театрально  закрыл  рот  ладонью,  словно  ужаснувшись
собственным словам. Некоторое время  Филиппа  молча  смотрела  на  него,
потом засмеялась, и ей  вторили  неуверенные  смешки  в  толпе.  Филиппа
почувствовала, что  более  или  менее  успокоилась.  Она  повернулась  к
Элдвину:
   - Собери пятнадцать хорошо вооруженных мужчин. Мы отбываем в Вулфитон
через  час.  Что  касается  остальных...  Вы  будете  готовить  замок  к
возвращению хозяина. Мы закатим пир не хуже свадебного!

Вблизи Сент-Эрта

   Вальтер  кипел  от  злости.  Он  заметил  Филиппу  во  главе  отряда,
выехавшего из Сент-Эрта, но не решился  напасть:  у  нее  слишком  много
людей, и они основательно вооружены.
   Куда это она направилась? Неужели решила  бросить  мужа?  Да,  должно
быть, так оно и есть: Филиппа бросила своего подлого ублюдка.
   Наконец-то  она  достанется  ему!  Вальтер  подозвал   своих   людей,
взобрался на коня и приказал всем ехать за  ним.  Если  потребуется,  он
будет преследовать ее по пятам до самой Ирландии. Ведь  придется  же  ей
мыться  или  отправлять  естественную  надобность,  вот  тогда-то  он  и
захватит ее врасплох.

Между Вулфитоном и Сент-Эртом

   Дайнуолд  потрепал  Филбо  по  холке.  Конь  слегка   спотыкался   от
усталости, но летел не  останавливаясь  вперед,  только  вперед,  словно
чувствовал, что они едут домой.
   Дайнуолд мечтал о том, как обнимет свою жену, поцелует ее  и  скажет,
что простил все ее многочисленные прегрешения, даже если она сама о  них
не помнит. Он будет любить ее до  тех  пор,  пока  Филиппа  не  потеряет
голову от страсти и наслаждения.
   - Ах, Филиппа, - произнес он, глядя, как  подрагивают  уши  Филбо,  -
скоро все будет как прежде, несмотря на то что я теперь граф. Я преклоню
колени перед твоим  проклятым  отцом  и  докажу  ему,  что  Дайнуолд  де
Фортенберри - человек чести, который любит  его  дочь  больше,  чем  все
блага мира. Я научусь писать, чтобы воспевать твою  красоту  в  любовных
сонетах и читать их вслух. - Филбо  всхрапнул,  и  Дайнуолд  сконфуженно
замолчал. Последние слова показались ему чрезвычайно  глупыми.  Дайнуолд
тряхнул головой. - Нет, никакой поэзии, - быстро поправился он, -  но  я
покажу ей, как велика моя страсть. Я прошепчу ей на ухо о своей любви  и
околдую ее сердце нежными  признаниями.  Я