- Вы двое когда-нибудь прекращаете работу?
   - Очень редко, - улыбнулась Мел.
   Они уже почти привыкли к этому после восьми  месяцев  супружества,  в
течение которых  он  сделал  девятнадцать  пересадок  сердца,  множество
шунтирований, а она -  двадцать  один  репортаж  и  пять  раз  в  неделю
выходила в эфир в выпусках новостей.  Как  и  предполагали,  рейтинг  их
программы значительно возрос. Питер сразу же пошел звонить в больницу из
другой комнаты, а затем быстро вернулся и поцеловал Мел на прощание.
   - Я должен идти. У нас появилось сердце. - Появился  донор,  которого
они так ждали, почти утратив надежду. - Ты закончишь здесь?
   Она кивнула, и он исчез, и  они  услышали,  как  машина  сорвалась  с
места. Агент по продаже недвижимости  покачал  головой,  но  Мел  только
улыбнулась.

Глава 33

   - ..И благодарю тебя, Господи, за мою бабушку, - он робко огляделся и
ухмыльнулся, понизив голос, - и за мой новый велосипед. Аминь.
   Все сидящие за столом в День Благодарения засмеялись. На  той  неделе
Мэтью исполнилось семь лет, и его  бабушка  преподнесла  ему  в  подарок
новый велосипед. Затем он снова сложил ладони и прикрыл глаза.
   - И благодарю тебя также за Мел. - Он с извиняющимся видом  посмотрел
на Вал и Джесс, но было уже слишком поздно, чтобы начинать сначала. Всем
не терпелось наброситься на еду.  Питер  уже  разрезал  индейку,  а  Пам
приготовила по своему любимому  рецепту  засахаренный  батат.  Двойняшки
помогли со всем остальным, и все были в праздничном настроении,  включая
Мел, которая заявила, что в нее больше ничего не лезет.  Теперь  ребенок
казался огромным. В последние два месяца Питер подшучивал над  ней,  что
снова родятся двойняшки, но доктор клялся, что это не так. На  этот  раз
он слышал биение только одного сердца. Ребенок должен был  появиться  на
свет через пару дней, и Мел больше всего радовалась, что  проводит  День
Благодарения вместе со всеми. Она боялась, что будет уже в  больнице.  И
хотя у них появилась новая экономка, она взяла  выходной,  так  что  Мел
готовила ужин сама.
   - Кто-нибудь хочет добавки? - Питер улыбнулся  с  довольным  видом  и
обвел взглядом присутствующих. Его последний пациент с донорским сердцем
чувствовал себя хорошо. А три недели назад они переехали  в  новый  дом.
Повсюду еще чувствовался запах свежей краски, но никто не обращал на это
внимания. В доме было красиво и уютно, и  у  каждого  теперь  была  своя
комната, даже у нового малыша. Все приготовили для него  массу  игрушек.
Мэтью вложил свою лепту в виде игрушечного медведя и  набора  ковбойских
ружей, а Пам, ни слова не говоря  Мел,  связала  маленькое  платьице,  в
котором малыша должны  были  принести  из  больницы  домой.  Она  ужасно
нервничала, правильно ли делает его, и вся семья, кроме Мел, знала о  ее
плане. Проведя последний выпуск  новостей  по  пятницам.  Мел  вернулась
домой расстроенная и, открыв подарок, заплакала.
   Почти  год  понадобился,  чтобы  справиться  со  всеми  переменами  и
наладить свою совместную жизнь.
   Они многое пережили за этот год: угрозы в адрес Мел,  безумный  роман
между  Вал  и  Марком..,  предстоящее  появление  на  свет  еще   одного
ребенка.., даже призрак Анны. Мел привезла ее портрет в  новый  дом;  он
висел теперь в комнате Пам и хорошо смотрелся  там,  а  свою  мебель  из
Нью-Йорка она наконец-то забрала со склада, и ее расставили в доме.
   - Счастлива, любимая? - улыбнулся ей Питер, когда они сидели у камина
в своей комнате. Дети развлекались внизу, в  огромной  комнате  для  игр
возле бассейна. Мел взглянула на Питера и взяла его за руку.
   - Да, только я слишком много съела.
   - Это даже незаметно.
   Они оба смеялись  над  большим  животом,  который,  казалось,  слегка
перемещался с одной  стороны  на  другую,  когда  Мел  чувствовала,  как
толкается малыш. В последнее время он был  особенно  активен,  и  ей  не
терпелось выпустить его  на  свет  Божий.  Особенно  после  сегодняшнего
ужина. Праздник Благодарения прошел, и теперь  Мел  была  готова  родить
ребенка, о чем она сказала Питеру, когда они легли спать в тот вечер.
   - Не говори этого сегодня, а то он услышит и вылезет.
   Они оба засмеялись, но спустя два  часа  Мел  почувствовала  знакомую
боль в нижней части спины.
   Она поднялась с постели и села на стул, но ей хотелось только  ходить
по комнате. Она  спустилась  вниз  и  выглянула  в  сад,  который  будет
красивым следующей весной, но и сейчас он выглядел чудесно.
   Она села в гостиной, чувствуя, что это - их общий дом, а не просто ее
или его, и они начинают в нем новую жизнь.
   Затем она вернулась в их спальню и попробовала снова лечь, но ребенок
толкнулся слишком сильно, и вдруг она почувствовала резкую боль в нижней
части живота, и на мгновение у нее перехватило дыхание.
   Она села и стала ждать, что будет дальше. И вдруг последовал еще один
приступ боли, и с радостным чувством она коснулась руки Питера.
   - Да? - Он только слегка пошевелился: было всего четыре часа.
   - Питер, - прошептала она после третьего приступа  боли.  Она  знала,
что это будет продолжаться несколько  часов,  но  ей  не  хотелось  быть
одной. Наступил момент, которого они так ждали, особенно Питер.
   - Что? - Он вдруг поднял  голову  и  серьезно  посмотрел  на  нее.  -
Возможно, просто ложная тревога.
   Мел опустила взгляд на огромный  живот  и  засмеялась,  но  смех  был
прерван очередным приступом.
   Она задохнулась и схватила его за руку, и Питер поддерживал ее,  пока
она не отдышалась. А когда боль прошла, он посмотрел на часы.
   Как часто они повторяются?
   - Я не знаю. Я забыла посмотреть на часы.
   - О боже. - Он сел в постели. Он умел лечить сердца, но дети были для
него загадкой, и он втайне волновался за нее все девять месяцев. - Тогда
скажи, когда ты встала?
   - Не знаю. Я почти всю ночь не спала. - Было пять часов утра.
   - Как долго продолжались схватки, когда ты рожала двойняшек?
   - Черт подери, я не знаю. Это было семнадцать с половиной лет назад.
   - Из тебя никудышная помощница. Я позвоню доктору. А ты одевайся.
   В этот момент ее пронзила очередная боль, но она показалась ей  более
длительной, чем предыдущие.
   Питер запаниковал, но постарался скрыть свой страх.
   Ему хотелось как можно скорее доставить ее в больницу на тот  случай,
если возникнут какие-нибудь осложнения.
   - Давай же. - Он помог ей встать, но через  минуту  она  вернулась  с
растерянным видом.
   - Что мне надеть?
   - Ради бога, Мел!... Что угодно.., джинсы.., платье...
   Она улыбнулась про себя и снова удалилась, а затем отошли воды, и она
позвала его из ванной комнаты, где  стояла,  завернувшись  в  полотенца.
Акушер сказал, чтобы Питер срочно вез ее  в  больницу,  и  они  оставили
записку на кухонном столе, где дети увидят ее, как только встанут.
   "Уехали в больницу за ребенком. С любовью,  мама",  -  написала  она,
улыбаясь.
   - Ты можешь поторопиться?
   - Зачем? - Она выглядела чрезвычайно спокойной, и  Питер  позавидовал
ей.
   - Потому что я не хочу, чтобы наш ребенок родился в новой  машине.  -
Он наконец-то продал "Мерседес" Анны и купил для Мел новую машину.
   - А почему бы и нет?
   - Не стоит, глупенькая, не стоит. - Никогда она не  была  так  дорога
ему. Он вез ее по знакомому маршруту, которым часто ездил поздно  ночью,
а когда ввел ее в больницу и повез на каталке в родильное отделение,  то
был ужасно горд.
   - Я могу идти сама, ты же знаешь.
   - Зачем идти, если можно ехать?  -  Но  добродушное  подшучивание  не
могло  выразить  того,  что  он  чувствовал  к  ней.  Множество   мыслей
проносилось  в  его  голове,  и  он  молил  Бога,   чтобы   все   прошло
благополучно. Ребенок казался ему огромным, и он подумал, не придется ли
делать кесарево сечение. Питер снова спросил об  этом  акушера  у  двери
предродовой палаты, но старый друг похлопал его по руке.
   - С ней все нормально, ты же знаешь. У нее все идет хорошо.
   Было уже почти восемь часов, значит, схватки  продолжались  пять  или
шесть часов.
   - Сколько еще это продлится, как ты думаешь? - вполголоса спросил он,
чтобы Мел не услышала, и доктор улыбнулся.
   - Некоторое время.
   - Ты говоришь совсем как Мел. - Питер свирепо посмотрел  на  него,  и
они снова пошли в палату.
   Мел сказала, что готова рожать, а акушер ответил, что  еще  рано,  но
когда он посмотрел вновь, то увидел, что ее пора  перевозить  в  родовую
палату. У Мел начались сильные схватки, а Питер и медсестры подбадривали
ее.
   - Я вижу голову ребенка, Мел! - радостно  воскликнул  доктор,  и  она
обрадовалась.
   - Неужели? - По лицу у нее струился пот, а  волосы  были  еще  больше
похожи на пламя на белых простынях, и Питер никогда еще не любил ее  так
сильно. В этот момент она снова  поднатужилась,  и  вдруг  они  услышали
крик. Питер шагнул вперед, чтобы увидеть новорожденного.
   - О, Мел.., какой красивый...
   - Кто это? - Но ей пришлось снова поднатужиться.
   - Мы пока не знаем. - Все засмеялись, а затем  вдруг  вышли  плечики,
туловище, бедра и ноги.
   - ..Девочка!
   - О, Мел! - Питер вернулся к ее изголовью и крепко поцеловал в  губы,
и она засмеялась и заплакала вместе с ним, и  ей  передали  ребенка.  Он
знал, как она хотела мальчика, но, казалось, она  уже  забыла  об  этом,
взяв девочку на руки, но затем она вдруг сделала ужасное лицо и схватила
Питера за руку, и кто-то осторожно забрал у нее малышку.
   - О.., боже... Как больно...
   - Это просто плацента, - беспечно произнес  доктор,  но  затем  Питер
увидел, как он нахмурился, и у него от  паники  задрожали  ноги.  Что-то
случилось с ней, и  у  нее  снова  начались  ужасные  боли,  даже  более
сильные, чем прежде.
   - О... Питер... Я не могу.
   - Нет, вы можете, - мягко сказал доктор, а Питер держал ее за руку  и
думал, почему они не снимут ее с кресла и не посмотрят в  чем  дело.  Но
вдруг она поднатужилась изо всех сил, и раздался еще один  вопль.  Питер
широко раскрыл глаза, а Мел уставилась на него, уже зная, что произошло.
   - Только не это...
   Питер все еще не мог понять, а доктор  уже  смеялся,  и  вдруг  снова
раздался детский крик, и тогда Питер понял и тоже стал смеяться.  У  нее
снова родилась двойня, но никто этого не предполагал, точно так же,  как
было с Джесс и Вал. Мел посмотрела на него с жалостью и изумлением.
   - Снова двойняшки.
   - Да, мадам. - На этот раз доктор протянул младенца  Питеру,  который
взял его с благоговейным трепетом, а затем передал Мел.
   - Мадам, - его глаза светились любовью, когда  он  встретился  с  ней
взглядом, - ваш сын.



   Даниэла СТИЛ 
   НАВАЖДЕНИЕ 
 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
Анонс 
 
   На склонах горнолыжного курорта встретились  два  одиноких  человека,
переживших крах  личной  жизни.  Франческа  Виронэ  и  Чарли  Уотерстоун
уверены,  что  больше  никогда  не  осмелятся  полюбить.  История   Сары
Фергюссон,  удивительной  женщины,  которая  не  побоялась  все   начать
сначала, помогает им освободиться от призраков  прошлого  и  найти  свое
счастье.
   Начало истории Чарли и Франчески - в романе "Призрак тайны".
 
Пролог 
 
   После разрыва с женой Чарли Уотерстсун долго не мог  прийти  в  себя.
Снова и снова он пытался разобраться в том, что произошло между  ним,  и
Карал. Почему она так с ним  поступила?  Кто  дал  право  этому  подонку
Саймону вмешиваться в их с Кэрол отношения ? Но  в  глубине  души  Чарли
прекрасно понимал, что Сайман скорее всего ни в чем не  виноват,  а  это
означало, что винить во всем он должен только самого себя.
   В один миг рухнула вся его жизнь. И Чарли  решил  бросить  все,  даже
работу,  которая  стала  ему  ненавистна.  Формально  Чарли  считался  в
отпуске, но он знал, что больше не вернется в Нью-Йорк, да и в  Лондоне,
где он прожил почти десять безоблачно счастливых лет, делать было больше
нечего. Он не волновался по поводу своей карьеры дизайнера.
   Чарли был убежден, что, останься он в Нью-Йорке, эта дурацкая  работа
прикончит его как профессионала гораздо вернее,  чем  годы  бездействия.
Лучше он будет преподавать архитектуру в каком-нибудь колледже.
   Впрочем,  на  ближайшие  полгода  он  запланировал  для  себя  лыжные
прогулки  и  путешествия;  Чарли  давно  лелеял  мечту   отправиться   в
путешествие по странам Европы,  чтобы  осмотреть  все  старинные  замки,
достойные внимания. Кроме того, он подумывал о  том,  чтобы  взяться  за
кисть и написать маслам несколько картин. Раньше у него на это вечно  не
хватало времени.
   Но что ему делать теперь до Рождества оставалась  всего  неделя.  Это
должно было быть первое Рождество, которое он встретит один - без Карал!
Самым разумным казалось уехать недели на две  отдохнуть,  покататься  на
горных лыжах.
   На  всякий  случай  Чарли  заказал  карты  Вермонта,  Нью-Гемпшира  и
Массачусетса. Горнолыжное снаряжение можно было взять напрокат прямо  на
месте, поэтому заранее беспокоиться о нем Чарли не стал.
   Чарли чувствовал себя как мальчишка, решивший удрать на Дикий  Запад.
Он только что послал к черту блестящую  карьеру,  но,  как  ни  странно,
нисколько об этом не жалел.  Должно  быть,  он  спятил,  и  это  было..,
прекрасно!
   Итак,  он  упаковал  вещи,  взял  напрокат  машину  и  направился   к
ближайшему  выезду  на  федеральное  шоссе.  У  развязки  он   ненадолго
остановился и разложил на коленях карты. Куда он поедет, Чарли не  знал.
Может быть -  в  Вермонт?  Насколько  он  помнил,  в  Вермонте  не  было
недостатка в головокружительных склонах, к тому же  место  это  было  не
слишком посещаемое.
   Чарли знал, главное - не  оглядываться  назад.  Там  не  было  ничего
такого, о чем следовало пожалеть или  взять  с  собой.  Взгляд  его  был
устремлен вперед, а по лицу блуждала улыбка.  У  него  не  было  ничего.
Ничего, кроме будущего.
 
*** 
 
   Прибавив  скорость,  Чарли  внимательно  смотрел  на  дорогу.  Машина
прекрасно слушалась руля, и Чарли подумал, что впервые в  жизни  он  сам
вертит свою судьбу.
   До границы штата Вермонт оставалось совсем немного, и Чарли  надеялся
добраться туда засветло. Снег продолжал сыпать так же  густо,  видимость
упала,  и  дорога  стала  небезопасной.  Показался  залепленный   снегом
указатель: "Добро пожаловать в Шелбурн-Фоллс".
   Это  был  небольшой  аккуратный  не  то  городок,  не   то   поселок,
примостившийся у склона горы в долине. Место было открытое, снежная буря
бушевала здесь с особенной силой, и  Чарли  вынужден  был  расстаться  с
мыслью сегодня добраться до Вермонта. Ехать дальше м стоило -  по  такой
погоде это было даже рискованно.
   Неожиданно он заметил аккуратный домик. На калитке  висела  небольшая
табличка: "Палмер: ночлег и полупансион"
   Это было как раз то, что нужно.
   Хозяйкой пансиона оказалась очень милая, пожилая леди. Глэдис  Палмер
вату же семь лет сдавала комнаты гостям, и хотя деньги для нее  были  не
самым последним делом, общение было гораздо важнее. К  сожалению,  гости
бывали у нее по большей части летом, поэтому приезд Чарли стал  для  нее
настоящим подарком судьбы.
   Глэдис  сразу  прониклась  к  нему  симпатией.  Ей  очень  давно   не
встречался человек, который бы так пришелся ей по сердцу. Она знала, что
может предложить ему. Тепло ее  дома  и  тепло  ее  сердца,  убежище  от
непогоды и утешение в невзгодах - Чарли отчаянно нуждался во всем  этом,
когда постучался к ней в дверь. Но и сама она не  только  давала,  но  и
получала. После того как трагически  погиб  ее  сын  вместе  с  женой  и
маленькой дочерью, зима - в особенности Сочельник,  канун  Рождества,  -
стала для нее самым трудным временем года. В  эти  холодные  месяцы  она
чувствовала, себя особенно  одиноко  и  была  рада  отвлечься  от  своих
горестных воспоминаний. Глэдис предложила Чарли остаться и на Рождество,
и тот с радостью согласился, без колебаний изменив свои планы.
   Узнав, что Чарли архитектор, Глэдис показала ему дом,  построенный  в
стиле июле, доставшийся ей в наследство, который был особенно  дорог  ее
сердцу. Чарли сразу влюбился в этот дом. Ему  не  терпелось  узнать  про
него как можно больше, и Глэдис рассказала все, что  ей  было  известию.
Этот дом  построил  в  1792  году  хорошо  известный  в  здешних  местах
французский дворянин для своей возлюбленной  Сары  Фергюссон  -  женщины
поистине необыкновенной судьбы.
   Очарованный красотой дома, его изысканным убранством, Чарли  уговорил
Глэдис сдать ему тале. Ему казалось, что в  конце  концов  он  нашел  то
место, которое так долго искал, место, где он мог чувствовать себя дома.
А Глэдис была благодарна богу, который послал ей  Чарли.  Или  это  была
судьба?!
   Однажды вечером Чарли зашел в спальню.., и у видел в  центре  комнаты
женщину в длинном голубом платье.  Он  замер,  а  женщина  улыбнулась  и
протянула ему обе руки, словно хотела что-то сказать, но Чарли так и  не
услышал ни звука. В следующую минуту незнакомка исчезла за  занавесками.
Не сразу Чарли догадался, что это  была  не  кто  иная,  как  сама  Сара
Фергюссон.., вернее, ее призрак.
   Заинтригованный, Чарли решил выяснить все, что только можно, об  этой
женщине.
   В местной библиотеке, где  его  крайне  нелюбезно  встретила  молодая
библиотекарша, Чарли нашел старинные книги и в одной  из  них  обнаружил
портрет женщины, которую уже видел накануне Рождества в  своей  спальне.
Последние сомнения  отпали  -  ему  явился  призрак  Сары  Фергюссон  де
Пеллерен.
 
*** 
 
   На новогодние праздники Чарли поехал на небольшой горнолыжный  курорт
в Клэрмонт. Здесь-то он и познакомился с очаровательной  малышкой  Моник
Виронэ. Девочка каталась совершенно одна, и Чарли заговорил  с  ней.  Из
разговора он узнал, что  родители  девочки  развелись,  что  ее  отец  -
профессиональный горнолыжник, а сама Моник приехала сюда со своей мамой.
В молодой женщине Чарли сразу узнал ту самую  нелюбезную  библиотекаршу.
Франческа Виронэ при первой же встрече поразила его своей резкостью.
   Она была,  несомненно,  красива,  но  во  всем  остальном  напоминала
вмерзший в лед осколок  стекла  -  незаметный,  но  способный  до  крови
располосовать неосторожную руку.
   И вряд ли, подумал Чарли, кому-нибудь удалось бы, растопить этот  лед
и отогреть ее застывшее сердце. Как он ошибался!
   Приглядываясь постепенно к Франческе, Чарли понял, что еще никогда не
видел женщины,  которая  так  явно  страдала  бы  от  каких-то  глубоких
душевных ран, и не представлял себе, как же мог так  ее  сломить  бывший
муж. Дело было  даже  не  в  ее  страданиях;  Франческа  напоминала  ему
втоптанный в грязь цветок, который у же никогда не расцветет.
   И еще одно обстоятельство огорчало его. Дело было  вовсе  не  в  том,
насколько ужасно обошелся с Франческой ее олимпийский  чемпион.  Главным
была убежденность молодой женщины в том, что с ней поступили подло,  что
ее предали, и теперь, потеряв надежду, разуверившись во всех и вся,  она
пряталась в свою раковину каждый раз, когда к  ней  кто-то  приближался.
Вместе с тем Чарли было  совершенно  ясно,  что,  несмотря  ни  на  что,
Франческа оставалась мягким, чувствительным, добрым человекам.
 
*** 
 
   Вернувшись после праздников в Шелбурн-Фоллс, Чарли не мог выкинуть из
головы Франческу Виронэ и ее очаровательную дочь. Женщина  заинтриговала
его. Своей настороженностью и неприятием мужчин она оказалась  для  него
настоящим вызовом, и Чарли почувствовал огромное желание приручить ее. В
то же время он представлял себе, какие  неимоверные  усилия  понадобятся
ему, чтобы сломать между тми толстый лед настороженности и недоверия.
   Между тем его не перестала волновать и история  Сары  Фергюссон.  Ему
неодолимо хотелось еще хоть раз увидеть призрак  этой  красавицы.  Чарли
принялся  обследовать  чердак,   в   надежде   найти   там   что-нибудь,
напоминающее о первых владельцах этого дома, и в дальнем, самом  т