.  Они
бы оба посмеялись, помирились и пошли наверх, в спальню. А потом, много  лет
спустя, он бы рассказывал их ребенку, как глупо вел себя, узнав про будущего
малыша.
   Но Стивена дома не было. Он даже не звонил. И Адриана вечером садилась на
пол в гостиной и пыталась читать или сортировать бумаги.
   Сначала она хотела купить себе новую мебель, но  потом  решила  этого  не
делать, все еще в надежде на возвращение мужа. Какой смысл было бы иметь два
мебельных гарнитура в одной квартире?
   Автоответчик был почти все время включен, тем не менее Адриана  старалась
сама подходить к телефону. Звонили кто угодно - друзья, коллеги,  чаще  всех
Зелда - но только не Стивен.
   Адриане не хотелось ни с кем говорить. Ее  жизнедеятельность  проявлялась
только в поездках на работу и домой. Она чувствовала себя как робот, который
ежедневно встает, отправляется на работу, возвращается домой,  готовит  себе
что-то поесть и едет обратно к  одиннадцатичасовым  "Новостям".  Во  взгляде
Адрианы постоянно сквозила боль, Зелде тяжело было смотреть на нее, но  даже
она была не  в  силах  помочь  подруге.  Адриана  по-прежнему  не  верила  в
реальность содеянного и серьезность намерений Стивена.  Когда  она  пыталась
ему позвонить, секретарша всегда говорила, что его нет, вполне возможно, что
это была не правда. Адриану постоянно беспокоил страх, что  может  произойти
что-то чрезвычайное, и Стивен ей действительно понадобится. Пока  же  такого
не случалось, и она понимала, что должна просто сидеть и ждать, пока  он  не
одумается.
   В пятницу, накануне 4 Июля, Адриана снова встретила в супермаркете  Билла
Тигпена. Она возвращалась после позднего выпуска "Новостей" и вспомнила, что
дома на выходные ничего нет. Билл толкал сразу две тележки, в  которых  были
две дюжины бифштексов, несколько упаковок хот-догов, мясной  фарш,  булочки,
рулеты и другие продукты, какие обычно приобретают для пикника.
   - Здравствуйте! - воскликнул Билл, когда  они  столкнулись  в  проходе  у
полки, с которой он брал две громадные упаковки кетчупа. - Мы  целую  неделю
не виделись! - пошутил  он,  но  в  этот  момент  понял,  что  действительно
соскучился. В лице Адрианы было что-то свежее и привлекательное, отчего  ему
хотелось просто смотреть на нее. - Что в "Новостях"?
   - Все то же. Войны, землетрясения, взрывы, наводнения, обычный  набор.  А
что в сериале?
   Увлечение Билла "мыльной оперой" казалось Адриане забавным.
   - То  же,  что  в  "Новостях":  войны...  наводнения...  землетрясения...
взрывы... разводы... незаконные дети... убийства... обычный  веселый  набор.
Похоже, мы с вами занимаемся одним делом.
   Адриана улыбнулась:
   - Ваше, кажется, все-таки веселее.
   - Да... иногда...
   После отъезда Сильвии Билл  чувствовал  себя  одиноко,  но  отдавал  себе
отчет, что роман с ней был глупостью. Он не обогатил ни его, ни ее жизнь,  и
для Сильвии  действительно  лучше  было  уехать  к  швейнику  в  Нью-Джерси.
Коллегам по съемочной группе она прислала открытку, в  которой  расхваливала
дом, только что приобретенный Стэнли. А Билл,  оглядываясь  назад,  сожалел,
что был с ней. Теперь он испытывал такое чувство в отношении всех женщин,  с
которыми за последние годы встречался.  Он  решил  открыть  новую  страницу,
увлекаться только женщинами, которые будут для него что-то значить. Но  беда
состояла в том, что в его окружении таких не было. По роду своей  работы  он
имел дело с актрисами, которые готовы были переспать с ним ради того,  чтобы
получить роль в его сериале. Они считали  это  равноценным  обменом,  но  от
таких романов вряд ли можно было ожидать высоких чувств. В  результате  Билл
ни с кем не встречался уже целый месяц и, в общем-то, не жалел об  этом.  Он
хотел бы иметь подругу, с которой можно было бы говорить  до  поздней  ночи,
делиться своими идеями, радостями и огорчениями. Сильвия все равно для этого
не годилась. Фактически с момента разрыва с Лесли такой подруги  у  него  ни
разу не было.
   - Вы завтра вечером придете на пикник? - с надеждой спросил  он  Адриану.
Биллу нравилось с ней болтать, кроме  того,  он  хотел  познакомиться  с  ее
мужем. Адриана говорила, что он работает в рекламе,  но  внешне  был  больше
похож на актера. Билл не видел его почти две недели, с тех пор как он грузил
на грузовик мебель. - Пикник 4 Июля  в  нашем  жилом  комплексе  -  это  мой
ежегодный кулинарный звездный час. Вы не можете его пропустить.
   Он показал на тележки и улыбнулся:
   - Я делаю это каждый год, теперь уже просто по привычке. И бифштексы жарю
отменно, Так же улыбаясь, спросил:
   - А в прошлом году вы были?
   Билл не запомнил их по прошлому празднику, поэтому сделал вывод,  что  их
не было. Он бы не забыл такую девушку.
   В подтверждение его догадки Адриана покачала головой:
   - Мы обычно уезжаем. В прошлом году мы, по-моему, были в Ла Йолла.
   - На этот раз вы опять уедете? Он был явно разочарован.
   - Нет....Я... Стивен... Мой муж снова уехал. В Чикаго, - выдавила из себя
Адриана.
   - На все праздники? - удивился Билл. - Ну и  ну!  И  что  вы  собираетесь
делать в его отсутствие?
   Он задал этот вопрос не из нахальства, а по  дружбе.  Они  несколько  раз
очень славно болтали у бассейна, но Билл знал, что  Адриана  замужем,  и  не
игнорировал этого.
   - Ничего особенного, - ответила она неопределенно и слегка раздраженно.
   - Ну, тогда приходите на пикник.  Обещаю  вам  знаменитый  бифштекс  а-ля
Тигпен.
   Адриана посмотрела на выражение его лица и улыбнулась. Ему так  хотелось,
чтобы она пришла. Это нравилось Адриане.
   - Я... Я ужинаю с друзьями, - сказала она, не  переставая  улыбаться,  но
глаза снова погрустнели, и Билл это заметил. - Может, на следующий год.
   Он кивнул и обратил внимание на часы на стене сзади нее. Было  полпервого
ночи, а болтали они так, как будто встретились в десять утра.
   - Знаете, я еще не все взял, что мне нужно, - виновато произнес  Билл.  -
Приходите, если надумаете. И приводите своих друзей.  Еды  хватит  на  целую
армию.
   - Постараюсь.
   Но у Адрианы не было намерения  участвовать  в  пикнике.  Несколько  дней
назад она обнаружила в своем почтовом ящике написанное от руки  приглашение,
но без сожаления выбросила его. У нее были своя жизнь, свои проблемы,  и  ей
совершенно не хотелось развлекаться в компании холостяков из  числа  жителей
комплекса,  заводить  какие-то  новые  знакомства  или  флиртовать.  Адриана
считала, что ей, замужней женщине, следует ждать,  когда  одумается  Стивен.
Она не сомневалась, что это лишь вопрос времени. А когда он вернется,  можно
будет спокойно ждать ребенка. Пока она этот вопрос отложила  и  старалась  о
нем не думать, что было нетрудно делать, поскольку беременность в тот момент
напоминала б себе лишь нечастыми приступами тошноты,  усилением  аппетита  и
повышенной утомляемостью. Внешне еще ничего не было заметно, ведь шел только
третий месяц. Все мысли Адрианы были  сосредоточены  на  работе  и  ожидании
Стивена. Вначале, сразу после его ухода, она считала, что все  кончено,  что
он никогда не вернется, а если и вернется, то их  отношения  будут  навсегда
исковерканы. Но за последние две недели ей удалось  себя  убедить,  что  это
временный  кризис  в  их  в  общем-то  здоровом  браке.  Адриана  не  хотела
признавать, что поведение Стивена - и то, что он не звонил, и то, что сам не
подходил к телефону, не проявлял к ней интереса, - свидетельствовало  о  его
отношении к их браку как к окончательно распавшемуся.
   На выходе у касс Адриана еще раз увидела Билла. Он толкал перед собой три
нагруженные до краев тележки. Когда она несла к машине свои немногочисленные
покупки,  ей  снова  стало  грустно.  Продукты  на  неделю  теперь  свободно
помещались в одной сумке. С тех пор как ушел Стивен, все в ее  жизни  словно
помельчало.
   Приехав домой,  в  свою  пустую  квартиру,  Адриана  сложила  продукты  в
холодильник и пошла наверх. В спальне на полу по-прежнему стояли  коробки  с
ее вещами так, как их там оставил Стивен. Адриана долго лежала  на  кровати,
не спала, все думала о нем, пыталась представить,  как  он  будет  проводить
уик-энд. Она испытывала огромное желание позвонить ему, упросить  вернуться,
сказать, что согласна на все... все, кроме аборта. Об этом уже не могло быть
и речи. Нужно было думать, как  организовать  жизнь  без  мужа.  Адриана  не
переставала удивляться силе своего чувства одиночества и брошенности. Будучи
всего два с половиной  года  замужем,  она  не  могла  вспомнить,  чем  себя
занимала до брака, словно никогда раньше не жила  одна,  словно  до  Стивена
жизни не существовало вообще.
   В четвертом часу она наконец  уснула,  а  когда  проснулась,  было  почти
одиннадцать утра. Сон стал теперь ее любимым занятием. Она  могла  бы  спать
целыми днями, если бы имела такую возможность.  Врач  говорил,  что  причина
сонливости - ребенок. Ребенок... Мечты о нем казались нереальными. Маленькое
существо, которое стоило ей брака. И все равно она его желала и считала, что
приняла правильное решение.
   Адриана встала, приняла душ,  сделала  себе  на  завтрак  яичницу,  потом
решила  заняться  стиркой  и  уборкой.  Оглядывая   пустую   гостиную,   она
рассмеялась. Следить за домом стало очень легко.  Нечего  было  приводить  в
порядок, не с чего стирать пыль, не нужно  стало  расстраиваться  по  поводу
пятен на диване, а также поливать цветы, их  Стивен  тоже  увез.  Оставалось
только стелить постель и пылесосить. В полтретьего она  пошла  позагорать  у
бассейна и увидела Билла,  который  был  занят  подготовкой  к  пикнику.  Он
совещался с двумя мужчинами из их комплекса, а две женщины устанавливали  на
длинном столе большую вазу с цветами. Судя по всему, мероприятие  предстояло
нешуточное, и Адриана почти сожалела, что не примет в нем участия. Ей нечего
было делать и некуда идти. Зелда с другом отправилась в Мексику, Адриане  же
оставалось разве что пойти в кино.
   Она помахала Биллу  рукой,  устроилась  на  одном  из  топчанов  и  стала
загорать: сначала на спине, а потом перевернулась на живот. Через  некоторое
время подошел Билл, усталый, но счастливый.
   - В следующем году напомните мне, чтобы я этого не делал, - сказал он  ей
доверительно, словно  старой  знакомой.  Впрочем,  они  действительно  стали
хорошими знакомыми, хотя бы потому, что регулярно натыкались друг на друга в
одних и тех же местах: жили и работали рядам  и  даже  продукты  покупали  в
одном и том же ночном супермаркете. - Я прошу  кого-нибудь  об  этом  каждый
год.
   И, понизив голос, как бы по секрету добавил:
   - От этих людей можно спятить.
   Адриана, взглянув на  Билла,  улыбнулась.  Он  был  забавен  и  при  этом
совершенно естествен. Видно было, что он очень переживает и заботы эти ему в
охотку.
   - Ручаюсь, что вам это нравится.
   - Да, конечно. Шерман, наверное, тоже с радостью вел солдат  на  Атланту.
Но ими было немного легче командовать, чем жильцами нашего комплекса.
   Билл наклонился поближе к Адриане, чтобы никто его не услышал:
   - Эти ребята говорят, что,  может,  лучше  бы  я  купил  омара.  Дескать,
бифштексы, гамбургеры и хот-доги я готовил три  последних  года,  и  хочется
чего-нибудь новенького. Дамы считают, что надо сделать сервировку.  Господи,
вы, когда были ребенком, видели хоть раз пикник с сервировкой? То  есть  кто
вообще слышал о сервировке к хот-догам на Четвертого Июля? - спросил Билл  с
оскорбленным видом. Адриана рассмеялась, идея и ей показалась странной. -  А
когда подросли, вы ездили на пикники на Четвертого Июля?
   Адриана кивнула:
   - Мы ездили в Кейп-Код. А когда я стала старше - в  Мартаз  Винъярд.  Мне
там  очень  нравилось.  Здесь  даже  ничего  подобного  нет...  Удивительное
ощущение лета, солнца, пляжей; дети, с которыми играешь каждое лето и  ждешь
встречи... Было здорово.
   - Да. - Билл улыбнулся, вспомнив свое детство,  -  Мы  обычно  ездили  на
Кони-Айленд. Катались на "американских горках"  и  смотрели  фейерверк.  Мой
отец всегда вечером разжигал на берегу  костер.  Когда  я  подрос,  родители
купили дом на Лонг-Айленде, и мама организовывала настоящий пикник во дворе.
Но мне всегда казалось, что на Кони-Айленде было лучше.
   У Билла остались замечательные воспоминания о детстве и интересных делах,
которые придумывали родители. Он, единственный ребенок, безумно их любил.
   - А сейчас они по-прежнему устраивают пикники?
   - Нет.
   Он покачал головой, думая о них, но не испытывал  при  этом  скорби,  его
воспоминания теперь были окрашены в светлые тона. Шок  от  потери  родителей
давно прошел. Билл посмотрел на Адриану, ему нравилось  выражение  ее  глаз,
нравилась россыпь темных волос на плечах.
   - Они умерли. Давным-давно...
   Шестнадцать лет назад. Ему было двадцать два, когда умер отец, и двадцать
три, когда, годом позже, не стало матери.
   - Мне кажется, весь этот спектакль Четвертого Июля я разыгрываю ради них.
Вероятно, таким образом я их поминаю.
   Он тепло улыбнулся Адриане:
   - Похоже, что большинство здешних жителей - народ приезжий.  У  них  есть
дети, собаки, подруги, друзья, но их тети, дяди, родители, бабушки, дедушки,
сестры и братья живут где-то в  других  местах.  Серьезно,  вы  когда-нибудь
встречали человека, который бы родился и вырос в Лос-Анджелесе?
   Адриана  рассмеялась.  Он   был   очень   реально   мыслящим,   глубоким,
основательным и в то же время веселым человеком.
   - Вот вы откуда родом?
   Она хотела было сказать: "Из Лос-Анджелеса", но не сказала.
   - Я из Коннектикута, из Нью-Лондона.
   - А я из Нью-Йорка. Но вряд ли туда когда-нибудь  вернусь.  А  вы  иногда
бываете в Коннектикуте?
   - Нет,  что  поделаешь?  -  усмехнулась  Адриана.  -  Мне  перестало  там
нравиться, когда они прекратили ездить в Мартаз Винъярд, я тогда поступила в
колледж. Но моя сестра там по-прежнему живет.
   "Сестра со своими детьми и своим жутко занудным мужем", - хотела добавить
Адриана. С ними со всеми было настолько тяжело общаться, что,  выйдя  замуж,
она практически и не пыталась это  делать.  Адриана  знала,  что,  рано  или
поздно, все равно придется  им  сообщить  о  ребенке,  но  хотела  подождать
возвращения в дом Стивена, после того как он одумается. Слишком сложно  было
бы давать объяснения и по поводу беременности, и по поводу ухода мужа.
   - Очень жаль, что вы сегодня не можете прийти,  -  сказал  Билл  грустно.
Адриана кивнула, смущенная своей ложью, но для нее легче было бы остаться  у
себя. Она  погрузилась  в  бассейн  и  стала  плавать,  а  Билл  вернулся  к
приготовлению ужина - бифштексы надо было еще промариновать.
   Около пяти часов Адриана вернулась домой, легла  на  кровать  и  пыталась
читать, но  не  могла  сосредоточиться.  В  последнее  время  это  ей  плохо
удавалось - слишком много проблем теснилось в голове. В  своей  спальне  она
слышала отзвуки подготовки  к  празднику.  В  шесть  часов  стали  прибывать
участники: раздавались музыка и смех - судя по  голосам,  собралось  человек
пятьдесят. Потом Адриана вышла на крышу, куда, кроме  шума,  долетал  еще  и
запах еды. Она не видела участников, как и они  ее,  но,  похоже,  атмосфера
была очень  праздничная.  Звенели  стаканы,  кто-то  включал  записи  старых
битловских альбомов и  музыки  60-х  годов.  Адриана  чувствовала,  что  там
весело, и жалела, что не пошла. Но ей было бы неловко  объяснять  отсутствие
Стивена, хотя она и сказала, что он в  командировке  в  Чикаго.  Вообще  она
стеснялась развлекаться одна. Адриана этого еще не делала и не  была  готова
начать. И все же запах еды возбуждал в ней волчий аппетит,  В  конце  концов
она опять спустилась вниз и заглянула в холодильник, но ничто там  не  могло
соперничать с ароматами пикника, да и готовить что-то серьезное  было  лень.
Адриане вдруг ужасно захотелось гамбургера. Время  подошло  уже  к  половине
восьмого, а она ничего не ела с самого завтрака и  умирала  от  голода.  Она
подумала, нельзя ли будет подкрасться к компании, схватить что-нибудь поесть
и снова исчезнуть. Биллу Тигпену потом всегда можно  вернуть  свою  долю  за
участие в ужине. Беды тут не будет. Это не развлечение, это просто еда.  Все
равно что забежать в закусочную. Можно даже взять гамбургер и  принести  его
домой, без необходимости околачиваться на вечеринке.
   Она снова побежала наверх, посмотрелась в  зеркало  в  ванной,  расчесала
волосы, собрала их сзади и связала белой атласной лентой, затем надела белое
кружевное мексиканское платье, которое  они  со  Стивеном  купили  во  время
поездки в Акапулько. Оно было очень милым и женственным  и  скрывало  легкую
выпуклость живота, которая даже не была внешне очень заметна, но уже  мешала
носить слаксы или джинсы. На ноги она надела серебристые босоножки, а в  уши
вставила серебряные серьги в виде  больших  колец.  Прежде  чем  спуститься,
Адриана замешкалась на минуту: а что, если там сплошной флирт или вообще  не
будет ни одного знакомого лица? Но там же будет Билл Тигпен,  пусть  даже  с
подругой, знакомый, непосредственный и приветливый человек...
   Она спустилась по лестнице и в следующую минуту уже примкнула  к  группе,
находившейся у одного из больших столов,  на  которых  была  разложена  еда.
Группки  людей  были   повсюду.   Участники   пикника   смеялись,   болтали,
рассказывали анекдоты, кто-то  сидел  у  бассейна  с  тарелкой  на  коленях,
попивал вино, кто-то просто отдыхал и  радовался  празднику.  Казалось,  все
были очень довольны, а у жаровни, в красно-белой  полосатой  рубашке,  белых
джинсах и голубом фартуке стоял Билл Тигпен.
   Адриана  в  нерешительности  наблюдала  за  ним.   Он   профессиональными
движениями  раздавал  бифштексы,  разговаривал  со  всеми   подходившими   и
проходившими, но, похоже, с ним никого не было, впрочем, это  было  неважно.
Тут она сообразила, что даже не знает, есть ли у него вообще подруга, хотя -
какая ей разница. Однако Адриана почему-то решила, что у него никого нет, он
всегда производил впечатление совершенно свободного человека.  Она  медленно
подошла к Биллу. Тот, увидев ее, просиял широкой улыбкой. От его внимания не
ускользнуло ничего: ни белое кружевное платье, ни блестящие  темные  волосы,
ни большие голубые глаза. Она была восхитительна, и Билл пришел в восторг от
ее появления. Он чувствовал  себя  как  мальчишка,  влюбленный  в  соседскую
девчонку. Не видишь ее неделями, а потом поворачиваешь за угол,  и  вдруг  -
вот  она,  и  выглядит  неподражаемо,  и   ты   чувствуешь   себя   дураком,
спотыкаешься, не знаешь что сказать, а она удаляется, и для  тебя  весь  мир
перестает существовать, пока ты ее снова не встретишь.
   - Вот так сюрприз!
   Билл зарделся и  понадеялся,  что  Адриана  отнесет  это  на  счет  углей
жаровни. Так получилось, что она была первой замужней женщиной,  которой  он
серьезно, увлекся. И дело было не только в ее внешности. Ему также нравилось
говорить с ней. Самое плохое было то, что ему в ней нравилось все.
   - А друзей с собой привели?
   - Они в последнюю минуту позвонили и сказали, что не  могут  приехать,  -
легко соврала она и радостно посмотрела на Билла.
   - Я рад... То есть... ну, в общем, я рад, - произнес он и показал  ей  на
мясо, которое жарил. - Что вам угодно? Хот-дог, гамбургер, бифштекс? Лично я
рекомендую бифштекс.
   Билл пытался  замаскировать  свои  чувства  обычной  деятельностью  вроде
приготовления ужина. Он в самом деле каждый раз робел, видя  ее.  Но  и  она
ощущала то же. И что самое смешное, больше всего на свете ей хотелось с  ним
говорить. Быть с ним и разговаривать всегда так легко.
   Несколько  минут  назад  ей  до  смерти  хотелось  гамбургера,  но  вдруг
изумительными показались бифштексы.
   - Мне, пожалуйста, бифштекс. Самый замечательный.
   - Сию минуту. Вон там, на  столе,  еще  куча  всего.  Четырнадцать  видов
салата, холодное суфле, сыр, лосось. Это все не я готовил. Я  специалист  по