ыл достаточно большой, и Сара спросила мать, не  будет  ли  она
против. Виктория сразу сказала им, что их друзьям всегда будут рады. Но Сара
предупредила, что его друзья должны вести себя прилично,  если  останутся  с
ними в доме родителей, чтобы не смущать их.
   - Какие глупости ты говоришь, Сара, - огрызнулся он. В последнее время он
становился все раздражительнее. Она совсем не была уверена,  происходило  ли
это из-за злоупотребления алкоголем, или  же  он  на  самом  деле  начал  ее
ненавидеть. - Ты меня ненавидишь, не правда ли?
   - Не говори глупости. Я просто не  хочу,  чтобы  твои  друзья  вели  себя
бесцеремонно в доме моих родителей.
   - Но ты ведь не чопорна, малышка. Моя дорогая бедняжка боится, что мы  не
сможем хорошо вести себя у ее родителей.
   Она хотела заметить ему, что он нигде не умеет вести себя, но удержалась.
Она постепенно отказывала себе во многом, зная, что будет  несчастна  с  ним
всегда. Вероятно, никогда не появится другой ребенок, но даже это теперь  не
имело значения. Ничто не имело значения. Она просто жила  день  за  днем,  а
однажды она умрет, и все будет кончено. Мысль о разводе с ним  никогда  даже
не приходила ей в голову, во всяком случае, если и приходила, всегда  только
мимолетно. Никто в ее семье никогда не разводился, и в самых безумных мечтах
Сара не допускала мысли, что она будет первой. Позор убил бы ее, так же  как
и ее родителей.
   - Не беспокойся, Сара, мы будем вести себя хорошо. Просто не  нагоняй  на
моих друзей скуку таким вытянутым грустным лицом. Ты вполне можешь испортить
вечер каждому.
   С тех пор как они поженились и она потеряла ребенка, все краски молодости
сошли с ее лица, весь румянец, исчезли вся joie de  vivre  и  волнение.  Она
всегда была живой, веселой и счастливой,  как  девочка,  но  внезапно  стала
казаться покойницей даже себе самой. Только  Джейн  настойчиво  говорила  об
этом, а Питер и родители просили ее не беспокоиться, они  надеялись,  что  с
Сарой все будет в порядке, потому что им хотелось в это верить.
   За два дня до приема у Томпсонов герцог  Виндзорский  женился  на  Уоллес
Симпсон. Свадьба состоялась в замке Шато де Капле во Франции и  привлекла  к
себе всеобщее внимание, все это казалось Саре пошлым  и  отвратительным.  Ее
мысли были заняты празднованием годовщины их брака, и она мгновенно забыла о
Виндзоре.
   Питер, Джейн и маленький Джеймс ради этого  большого  события  собирались
провести в Саутгемптоне неделю. Дом, полный цветов, был очень красив, а  над
лужайкой был натянут тент,  и  оттуда  открывался  вид  на  океан.  Томпсоны
подготовили превосходный вечер для Сары и  Фредди.  В  пятницу  вечером  все
молодые люди отправились из дома в "Каноэ-Плейсинн" и чудесно провели время,
беседуя, танцуя  и  смеясь.  Даже  Джейн,  которой  скоро  предстояли  роды,
присоединилась к молодежи, пошла и Сара, лицо которой вновь озарила  улыбка.
Фредди даже танцевал с ней, и в какой-то миг ей  вдруг  показалось,  что  он
хочет ее поцеловать. Вскоре после этого Питер, Джейн, Сара и  еще  несколько
человек вернулись  к  Томпсонам,  а  Фредди  и  его  друзья  отправились  на
небольшую попойку. Сара снова притихла, но  ничего  не  сказала,  когда  они
ехали домой вместе с Джейн и Питером. Ее  сестра  и  зять  все  еще  были  в
приподнятом настроении и, кажется, не заметили ее молчания.
   Следующий день выдался солнечный, а  вечером,  когда  заиграл  оркестр  и
Томпсоны  приветствовали  гостей,  которые  пришли  отпраздновать  годовщину
свадьбы  Фредди  и   Сары,   все   любовались   незабываемым   закатом   над
Лонг-Айленд-Саунд.
   Сара  выглядела   восхитительно   в   белом   платье.   Мерцающая   ткань
соблазнительно облегала ее фигуру и делала похожей на  юную  богиню.  Темные
волосы были высоко заколоты,  и  она  двигалась  через  толпу  со  спокойной
грацией, приветствуя своих друзей и гостей родителей,  и  каждый  говорил  о
том, как она повзрослела за прошедший год и насколько  она  стала  красивее,
чем  была  на  свадьбе.  Она  составляла  разительный  контраст   со   своей
располневшей сестрой Джейн, которая выглядела  по-матерински  трогательно  в
бирюзовом шелковом платье, скрывающем ее полноту.
   - Мама хотела, чтобы я была в красном, но я больше  люблю  этот  цвет,  -
шутила она со  старыми  друзьями,  и  Сара  улыбнулась,  проходя  мимо.  Она
выглядела лучше и казалась счастливой, но Джейн все еще беспокоилась о ней.
   - Сара так похудела.
   - Она... она болела в этом году.
   Она еще больше похудела с тех пор, как у нее случился  выкидыш,  и  Джейн
считала, хотя Сара и не признавалась ей в этом, что она все еще  чувствовала
вину и горевала о потере ребенка.
   - Детей еще нет? - постоянно спрашивали ее.  -  О,  вам  двоим  уже  пора
начинать! Или кончать.
   Она только улыбалась в ответ, а через  час  с  начала  вечера  она  вдруг
заметила, что Фредди куда-то исчез. Час назад  он  был  со  своими  друзьями
возле бара, а потом, пока она встречала гостей, стоя рядом с  отцом,  его  и
след простыл. Она спросила лакея, и он ответил, что мистер ван Деринг  уехал
несколько минут назад в автомобиле с  несколькими  своими  друзьями,  и  они
направились к Саутгемптону.
   - Они, возможно, поехали раздобыть кое-что, - мягко намекнул он Саре.
   - Спасибо, Чарльз. - Он был их лакеем не один  год  и  оставался  в  доме
зимой, когда они уезжали обратно в город. Она знала его с детства  и  горячо
любила.
   Сара начала  беспокоиться  о  том,  что  задумал  Фредди.  Он,  возможно,
отправился  с  друзьями  в  один  из   баров   в   Гемптон-Бейс   пропустить
рюмку-другую, прежде чем вернуться к аристократизму вечера ее  отца.  Но  ее
волновало, насколько они будут пьяны, когда вернутся.
   - Где же твой симпатичный муж?  -  поинтересовалась  пожилая  подруга  ее
матери, и Сара заверила ее, что Фредди через минуту спустится. Он  поднялся,
чтобы принести для нее шаль, объяснила она,  и  подруга  подумала,  что  его
внимание очень трогательно.
   - Что-нибудь случилось? - подошла к ней Джейн, спросив об  этом,  понизив
голос. Она наблюдала за Сарой последние полчаса. Джейн слишком хорошо  знала
сестру, чтобы ее  могла  ввести  в  заблуждение  неестественная  улыбка,  не
сходившая с лица Сары.
   - Нет. Почему ты спрашиваешь об этом?
   - Ты выглядишь так, словно у тебя в кармане змея.
   При этих словах Сара только рассмеялась. На какой-то  миг  она  вспомнила
детство и почти забыла о том, что Джейн беременна. Будет так  тяжело  видеть
ее в скором времени с ребенком, зная, что твоего ребенка больше  нет  и  что
другого уже не будет никогда. Они с Фредди ни разу не были близки с тех пор,
как у нее случился выкидыш.
   - Так где же змея? - спросила Джейн.
   - Его в самом деле нет. - При  этих  словах  Сары  сестры  рассмеялись  в
первый раз за долгое время.
   - Я не это имела в виду... но действительно прелестное сравнение.  С  кем
он ушел?
   - Я не знаю. Но Чарльз сказал, что он уехал полчаса назад по  направлению
к городу.
   - Что это значит? - Джейн посмотрела на нее с тревогой. Что  за  головная
боль для нее этот мальчишка, даже больше, чем они подозревали,  если  он  не
может вести себя достойно всего один вечер в доме ее родителей.
   - Может быть, неприятность. Во всяком случае, попойка. Очень похоже,  что
попойка. Если повезет, он будет держаться  вполне  прилично...  до  позднего
вечера.
   - Мама будет довольна. -  Джейн  улыбалась,  пока  они  стояли  вместе  и
наблюдали за гостями, которые  хорошо  проводили  время,  чего  нельзя  было
сказать о Саре.
   - Отец был в приподнятом настроении. - Они обе снова рассмеялись, и  Сара
глубоко вздохнула и взглянула на Джейн:
   - Мне жаль, что я так  ужасно  вела  себя  с  тобой  последние  несколько
месяцев. Просто я... Я не знаю... Мне тяжело думать о твоем ребенке...  -  В
ее глазах были слезы, и она снова отвернулась, и старшая сестра обняла ее.
   - У меня все в порядке.
   - Твой нос растет, Пиноккио.
   - Ой, замолчи, - снова усмехнулась Сара, и вскоре  они  присоединились  к
гостям.
   К тому времени когда все рассаживались за столы, Фредди еще не  вернулся.
Его отсутствие, а также отсутствие его друзей было мгновенно замечено, когда
гости сели за столы, накрытые на лужайке, на отведенные  места,  и  почетное
место Фредди, по правую руку от тещи, оказалось  незанятым.  Но  прежде  чем
кто-то успел прокомментировать это, а миссис Томпсон спросить  Сару  о  том,
где ее муж, раздался сумасшедший звук рожка, и Фредди в своем  "паккарде"  и
четверо его друзей, крича, размахивая руками и смеясь, въехали  на  лужайку.
Они подкатили прямо  к  столам  и  вышли  из  автомобиля  с  тремя  местными
девицами, одна из которых обвилась вокруг  Фредди,  в  то  время  как  гости
замерли от изумления,  глядя  на  них.  Юные  леди  были  непросто  местными
девушками, а женщинами,  которым  платят  за  проведенный  с  ними  вечер  и
оказанные услуги.
   Пятеро молодых людей были пьяны  и,  очевидно,  считали,  что  это  самая
забавная шутка из всех, какие  им  когда-либо  удавалось  проделать.  Но  их
спутницы выглядели несколько неуверенно, когда увидели  вокруг  себя  хорошо
одетых и явно потрясенных людей. Девица, которая была с  Фредди,  попыталась
убедить его отвезти их обратно в город, но к этому моменту сам черт  им  был
не брат. Группа официантов попыталась убрать автомобиль, а их  лакей  Чарльз
удалить девиц, а Фредди и его друзья путались у всех под ногами,  спотыкаясь
о гостей и приводя всех в замешательство. Фредди был хуже всех. Он ни в коем
случае не хотел отпускать девицу, которую они привезли с собой. Не думая  ни
о чем и ничего не понимая, Сара встала, глядя на него глазами полными слез и
вспоминая свадьбу, которая была всего лишь год назад,  свои  надежды  и  тот
кошмар, каким стала ее жизнь после свадьбы. Эта девица  была  олицетворением
того  ужаса,  каким  оказался  для  нее  прошедший  год,  и  вдруг  все  это
представилось ей страшным сном, и она стояла,  наблюдая  за  Фредди,  полная
молчаливого гнева. Все было как в страшном фильме. Плохо только то, что  она
участвовала в нем.
   - В чем дело, малышка? - обратился он к ней через несколько столов. -  Ты
не хочешь познакомиться с моей возлюбленной? - Он засмеялся, взглянув в лицо
Саре, а Виктория Томпсон быстро пошла через лужайку к своей младшей  дочери,
которую от  потрясения  словно  пригвоздили  к  месту,  и  она  застыла,  не
испытывая никаких чувств. - Шейла - продолжал он кричать, - это моя  жена...
а это ее родители. - Он важно помахал рукой, а гости с  изумлением  смотрели
на него. Но к этому времени Эдвард Томпсон перешел  к  действию.  Он  и  два
официанта увели Фредди и девицу решительно и  быстро,  а  остальных  молодых
людей  также  выпроводили  вместе  с  их  дамами  в   сопровождении   группы
официантов. Фредди немного сопротивлялся, когда тесть отвел его в  маленький
домик на берегу, в котором они переодевались. - В чем дело, мистер  Томпсон,
разве это не мой вечер?
   - Нет, как видно, не  ваш.  И  никогда  не  будет  вашим.  Нам  следовало
выбросить вас несколько месяцев назад. Но я смею заверить вас, Фредерик, обо
всем этом мы позаботимся  очень  скоро.  Вы  немедленно  уедете  отсюда,  на
следующей неделе мы  пришлем  вам  вещи,  остальное  вы  услышите  от  моего
адвоката  в  понедельник  утром.  Ваше  время  мучить  мою  дочь   окончено.
Пожалуйста, не возвращайтесь домой.  Вам  ясно?  -  Голос  Эдварда  Томпсона
гремел в крошечном домике. Но Фредди был слишком пьян, чтобы испугаться.
   - Мне... мне... кажется, что папа немного огорчен! Не говорите  мне,  что
вы время от времени  не  посещаете  девочек.  Пойдемте  со  мной,  сэр...  Я
поделюсь этой с вами. - Он открыл дверь, они увидели, что  девица  поджидала
Фредди.
   Эдвард Томпсон начал трясти Фредди, схватив его  за  лацканы  пиджака,  и
силой своего гнева едва не приподнял его.
   - Если я когда-нибудь увижу тебя снова, маленький мерзавец, я убью  тебя.
Теперь убирайся отсюда и держись подальше от Сары! - прорычал он,  а  девица
тряслась от страха, глядя на него.
   - Да, сэр. - Фредди отвесил проститутке пьяный поклон и предложил ей свою
руку, и через пять минут он, его друзья и их "дамы" уехали.
   В это время Сара, удалившись в свою комнату,  сидела  там,  вцепившись  в
Джейн, рыдая и настаивая, что все это к лучшему, что с самого  начала  жизнь
была для нее кошмаром, что, может быть, это ее вина, потому что она потеряла
ребенка, может быть, ребенок бы его изменил. Часть того, что  она  говорила,
имело смысл, что-то нет, но все это вырвалось  из  самой  глубины  ее  души.
Быстро вошла Виктория, чтобы посмотреть, как она, но должна была вернуться к
гостям, оставшись удовлетворена тем, что  Джейн  держит  ситуацию  в  руках.
Прием потерпел сокрушительное фиаско.
   Этот вечер был долгам для всех присутствующих. Но  каждый  ел  как  можно
быстрее, несколько храбрецов танцевали, и все очень вежливо делали вид,  что
не обратили внимания на то, что произошло, а потом распрощались пораньше.  К
десяти часам никого из гостей не осталось, а Сара все еще лежала,  рыдая,  в
своей спальне.
   На следующее утро в доме Томпсонов, когда вся семья собралась в гостиной,
состоялся серьезный разговор. Эдвард Томпсон объяснил Саре,  что  он  сказал
Фредди накануне вечером, и твердо посмотрел на нее.
   - Решение примешь ты, Сара, - объявил он, и  вид  у  него  при  этом  был
несчастный, - но мне хотелось бы, чтобы ты развелась с ним.
   - Отец, я не могу... это было бы ужасно для любого... - Она  оглядела  их
всех, боясь смущения и стыда, которые она причинила бы им.
   - Для тебя будет гораздо  хуже,  если  ты  вернешься  к  нему.  Теперь  я
понимаю, через что ты прошла. - Когда он думал об этом, он чувствовал  почти
благодарность за то, что она потеряла ребенка. Он  с  грустью  посмотрел  на
свою дочь. - Сара, ты любишь его?
   Она долго колебалась, прежде чем ответила, а затем отрицательно  покачала
головой, проговорив почти шепотом:
   - Я даже не знаю, почему я вышла за него замуж. - Она снова посмотрела на
них. - Тогда я думала, что люблю его, но я его даже не знала.
   - Ты сделала ужасную ошибку. Ты была введена им в заблуждение, Сара.  Это
может случиться с каждым. Теперь мы должны решить эту проблему  за  тебя.  Я
хочу, чтобы ты позволила мне сделать это. - Эдвард ни единого  мгновения  не
колебался в своем решении. Другие также кивнули в знак согласия. - Так как?
   Она чувствовала себя потерянной, словно снова была ребенком, и  постоянно
думала о всех тех  людях,  которые  видели,  как  он  опозорил  ее  накануне
вечером.  Сомнений  быть  не  могло.  Это   было   унизительно...   привести
проституток в дом ее родителей... Она проплакала всю ночь, и ее ужасало, что
скажут люди про это страшное унижение для ее родителей.
   - Я хочу, чтобы ты все предоставила мне. - Потом он подумал еще об одном.
- Ты хочешь жить в Нью-Йорке? Она посмотрела на отца и покачала головой:
   - Я ничего не хочу. Я хочу только вернуться домой с тобой и  с  мамой.  -
При этих словах ее глаза наполнили слезы,  а  мать  нежно  похлопала  ее  по
плечу.
   - Хорошо, ты поедешь, - взволнованно сказал он, в то время  как  Виктория
вытирала ей слезы. Питер и Джейн крепко взяли ее за руки. Все  это  огорчало
каждого из них, но Сара принесла им облегчение.
   - А как вы с мамой? - Она печально смотрела на них обоих.
   - Что мы?
   - Вам не будет стыдно, если я разведусь? Я чувствую себя,  словно  я  эта
ужасная женщина, Симпсон, - все будут говорить обо мне и о вас тоже. -  Сара
снова заплакала и закрыла  лицо  руками.  Она  была  еще  слишком  молода  и
потрясена событиями последних месяцев.
   Мать обняла ее и попыталась утешить:
   - Что могут сказать люди, Сара? Что он был ужасным  мужем,  что  ты  была
очень несчастлива? Что ты сделала ошибку? Тебе надо примириться с  этим.  Ты
не сделала ничего плохого. Это Фредерику должно быть стыдно, но не тебе.
   И снова остальные члены семьи кивнули в знак согласия.
   - Но люди ужаснутся. Никто в нашей семье никогда не разводился.
   - Так что же? Мне дороже твое счастье и безопасность. - Виктория  Томпсон
чувствовала вину и боль из-за того, что не поняла, насколько  плохо  обстоят
дела у дочери. Одна Джейн подозревала, как сильно страдала сестра, но  никто
не слушал ее. Все они думали, что она чувствует себя несчастной из-за  того,
что у нее был выкидыш.
   Сара по-прежнему находилась в подавленном состоянии, когда позднее  Питер
и Джейн уехали в Нью-Йорк, и на следующее утро,  когда  отец  отправился  на
встречу со своим адвокатом. Виктория осталась с  ней  в  Саутгемптоне,  Сара
была непреклонна в своем решении не  возвращаться  в  Нью-Йорк.  Она  хотела
спрятаться здесь навсегда, так она сказала, а больше  всего  она  не  хотела
видеть Фредди. Она согласилась на развод, предложенный отцом, но ее  страшил
весь ужас, который, как она предполагала, был связан с этим. Сара  читала  о
разводах в газетах, и всегда  они  выглядели  неприятно  и  приводили  ее  в
смущение, но она  была  ошеломлена,  когда  Фредди  позвонил  ей  вечером  в
понедельник, после разговора с адвокатом ее отца.
   - Все в порядке, Сара. Думаю, это к лучшему для нас обоих. Мы  просто  не
были готовы.
   - Мы? - Она не могла поверить, что он в самом деле сказал это. Он даже не
винил себя, он просто был счастлив от нее освободиться,  во  всяком  случае,
освободиться от ответственности, чтобы ему не докучали такие вещи, как дети.
   - Ты не сердишься? - Сара была изумлена и чувствовала глубокую обиду.
   - Совсем нет, малышка. - Последовало продолжительное молчание.
   - Ты рад? - Снова молчание.
   - Ты любишь задавать подобные вопросы, не так ли,  Сара?  Какая  разница,
что я чувствую? Мы сделали ошибку, а твой отец помогает нам ее исправить. Он
- милый человек, и я думаю, что мы поступаем правильно.  Мне  жаль,  если  я
доставил тебе какую-то неприятность...
   "Вроде скучного уик-энда и испорченного вечера",  -  грустно  усмехнулась
про себя Сара. Он не имел представления о том, каким для нее  был  прошедший
год. Никто не мог вообразить этого. Он просто радовался,  что  избавился  от
всего, ей стало ясно это, пока она его слушала.
   - Что ты собираешься теперь делать?  -  Она  еще  не  выяснила  для  себя
многого. Новое положение смущало ее. Она знала, что не хочет возвращаться  в
Нью-Йорк. Она не  желала  никого  видеть  и  рассказывать  кому-то  о  своем
неудачном замужестве.
   - Я думаю поехать на несколько месяцев в Палм-Спрингс. Или,  может  быть,
на лето в Европу. - Он размышлял, строя планы, пока говорил.
   - Звучит заманчиво.
   Их разговор был похож на разговор двух незнакомых людей, и  от  этого  ей
снова стало грустно. Они совсем не  знали  друг  друга,  никогда,  это  была
только игра, и она проиграла. Они оба в проигрыше. Но кажется,  его  это  не
беспокоило.
   - Береги себя, - сказал он, словно старому другу или школьному  товарищу,
с которым он расстается на время, но они прощались навсегда.
   - Спасибо. - Она сидела, тупо уставившись на телефон, пока держала трубку
и слушала его.
   - Мне сейчас лучше уехать, Сара. - Она молча кивнула. - Сара?
   - Да... Мне жаль... Спасибо за то, что позвонил. -  "Спасибо  за  ужасный
год, мистер ван Деринг... Спасибо за то, что вы разбили мое  сердце..."  Она
хотела спросить, любил ли он ее когда-нибудь, но не осмелилась. Да и  стоило
ли спрашивать, ответ она и так знает. Было очевидно, что он ее не любил, как
не любил никого, даже самого себя.
   Виктория видела переживания дочери. В таком состоянии Сара провела  июль,
а затем август и сентябрь. Единственное, что привлекло ее внимание в июле, -
исчезновение Эмилии Эрхарт, а через несколько дней  -  вторжение  японцев  в
Китай. Но большую часть времени она думала о разводе, и  ее  мучили  стыд  и
вина. Она чувствовала себя даже хуже к тому времени, когда у сестры р