рую сразу можно было понять, что  он  совсем
не страшный. Он часто играл с Джейн в прыгалки, брал Александра  на  руки  и
подкидывал его в воздух, а однажды проделал  то  же  самое  и  с  няней  под
радостный смех детей и самой миссис Пиппин. Он появился  в  доме  по  весьма
печальной причине, но его присутствие было приятно всем.  Его  звали  Роберт
Блейк, и Берни проникся к нему глубочайшей благодарностью.
   Но оказавшись в зале суда, Берни уже не  смог  думать  ни  о  чем,  кроме
Скотта и собственной ненависти к этому человеку. Слушание  проводил  тот  же
самый судья, замены быть не могло, поскольку разрешением семейных конфликтов
занимался  только  он.  Этому  седовласому  человеку  с  сонным  взглядом  и
приветливой улыбкой казалось, что все на свете любят друг  друга  или  могут
полюбить, если чуть-чуть постараются.
   Он пожурил Скотта за "слишком рьяную и преждевременную  попытку  провести
побольше времени с дочкой". Берни чуть было не вскочил с места, и  Гроссману
пришлось силой удержать его.  Затем  судья  обратился  к  Берни  с  призывом
понять, как нестерпимо хочется отцу побыть вместе с родной дочкой.  На  этот
раз Билл не успел заткнуть Берни рот.
   - Ваша честь, это нестерпимое желание отсутствовало на протяжении  девяти
лет, а теперь вылилось  в  требование  миллиона  долларов  за  благополучное
возвращение девочки домой, и при этом...
   Судья благодушно улыбнулся Берни.
   - Мистер Фаин, я уверен, что это была просто шутка. Пожалуйста, сядьте на
место.
   Пока шли  прения  сторон,  Берни  сидел,  думая,  что  вот-вот  заплачет.
Накануне он звонил матери, чтобы рассказать ей обо всем, и она сказала,  что
судьи третируют его потому, что он еврей. Но Берни знал, что дело не в этом.
Его третируют потому, что он не родной отец Джейн,  хотя  это  не  имеет  ни
малейшего значения. Все заслуги Чендлера Скотта сводились  к  тому,  что  он
спал  с  матерью  Джейн  и  та  забеременела  от  него.  Это  оказалось  его
единственным вкладом в жизнь и благополучие Джейн, в то время как Берни стал
для девочки всем на свете. Гроссман, не жалея сил,  пытался  втолковать  это
судье.
   - Мой клиент глубоко убежден в  том,  что  финансовое  положение  мистера
Скотта и особенности его характера не позволяют ему на данный  момент  взять
на себя заботу о ребенке. Возможно, через некоторое время, ваша  честь...  -
Берни снова было рванулся с места, но остановился, заметив обращенный к нему
взгляд Билла. - Мистер Скотт неоднократно преступал закон  и  на  протяжении
нескольких  лет  не  имел  постоянной  работы.  Помимо  этого,  нам  удалось
выяснить, что в настоящий момент он проживает  в  низкопробной  гостинице  в
Ист-Оук.
   Скотт слегка заерзал на стуле.
   - Это действительно так, мистер Скотт? -  улыбаясь,  спросил  его  судья,
которому очень хотелось услышать, что на самом деле Скотт - прекрасный отец,
и тот постарался угодить ему:
   - Не совсем, ваша честь. Я жил на деньги, завещанные мне  родственниками.
- Он снова попытался  скрыться  за  маской  респектабельности,  но  Гроссман
поспешил разрушить всяческие иллюзии.
   - Вы можете доказать это, мистер Скотт? - спросил он.
   - Разумеется... К сожалению, эти деньги уже кончились. Но с этой недели я
начинаю работать в банке "Атлас".
   - Это с его-то судимостями? - шепнул Берни Гроссману.
   - Не волнуйтесь. Мы потребуем, чтобы он представил доказательства.
   - А вчера я снял квартиру в городе. - Скотт бросил  торжествующий  взгляд
на Гроссмана и Берни, а судья кивнул. - Разумеется, я далеко не  так  богат,
как мистер Фаин, но, по-моему, для Джейн это не так уж и важно.
   Судья снова закивал и поспешил выступить в поддержку Чендлера:
   - В данном случае материальные блага отнюдь не самое главное. К тому же я
совершенно уверен, что вы позволите мистеру Фаину регулярно навещать Джейн.
   Берни похолодел от ужаса, подался в сторону Гроссмана и шепотом спросил:
   - О чем он говорит? Что значит - мне позволят регулярно  навещать  Джейн?
Он в своем уме?
   Гроссман помедлил, а затем спросил судью, пришел ли  он  к  решению.  Тот
попросил Билла подождать минутку и обратился с речью ко всем присутствующим:
   - Ни у кого не вызывает сомнений тот факт, что  мистер  Фаин  любит  свою
приемную дочь, но главное для нас не это, ведь, если у ребенка  нет  матери,
ему  необходимо  присутствие  родного  отца.  К   сожалению,   миссис   Фаин
скончалась, и теперь Джейн надлежит жить не с кем-нибудь, а со своим  отцом.
Суд понимает, насколько тяжела разлука с девочкой для мистера Фаина, поэтому
мы не будем считать этот вопрос решенным окончательно до тех  пор,  пока  не
увидим, как скажется на всех наше решение. - Судья благожелательно  взглянул
на Скотта, и Берни почувствовал, что его бьет дрожь. Он все-таки подвел  ее.
Он не сдержал обещания, данного Лиз. И теперь теряет Джейн. Он подумал,  что
это все равно, как если бы ему отрезали руку. Хотя последнее  было  бы  даже
лучше. Он с радостью согласился бы пожертвовать рукой  или  ногой,  лишь  бы
сохранить Джейн, но никто не предложил ему такого выбора. Судья посмотрел на
Скотта, на Берни, на обоих адвокатов и перешел к заключительной части:
   - Таким образом, мы передаем опекунство Чендлеру  Скотту  с  обязательной
оговоркой: Бернард Фаин сохраняет за собой право регулярно  посещать  Джейн,
скажем, раз в две недели. - У Берни от изумления  открылся  рот.  -  Мистеру
Скотту надлежит явиться за девочкой к месту ее проживания через сорок восемь
часов,  то  есть  в  полдень  двадцать  третьего  декабря.  Я  полагаю,  что
неожиданная поездка в Мексику свидетельствует лишь о том, что мистеру Скотту
не терпится зажить нормальной жизнью вместе с  дочерью,  и  суд  желает  как
можно скорее предоставить ему такую возможность.
   Услышав удар судейского молоточка, Берни  впервые  в  жизни  оказался  на
грани обморока. Он побелел как полотно и сидел, опустив голову и уставясь  в
стол. Перед глазами все поплыло, и у него возникло такое ощущение, как будто
Лиз только что умерла снова. Ему послышался ее  голос  и  слова:  "Поклянись
мне, Берни.., поклянись, что никогда близко не подпустишь его к Джейн..."
   - Вам плохо? - Поглядев на Берни,  Гроссман  испугался.  Склонившись  над
ним, он подал знак секретарю суда, чтобы тот принес воды. Они  сунули  Берни
помятый бумажный стаканчик с тепловатой водой,  он  отпил  глоток  и  слегка
пришел в себя. Не проронив ни  слова,  он  поднялся  на  ноги  и  следом  за
Гроссманом вышел из зала суда.
   - У меня остались какие-нибудь варианты? Я могу  потребовать  обжалования
этого решения? - Берни пребывал в каком-то шоке.
   - Вы можете добиться очередного слушания, но Джейн придется жить с ним до
этого  времени.  -  Желая  как-то  разрядить  атмосферу,  Гроссман   говорил
спокойным тоном, но это ничему не помогло. Во взгляде Берни  светилась  ярая
ненависть. Ненависть к Скотту, к судье, к  системе  законов.  Возможно,  она
распространялась и  на  Гроссмана,  но  он  подумал,  что  Билла  не  в  чем
упрекнуть. Это не правосудие, а пародия на него, и они тут бессильны.
   - А если я не отдам ему Джейн двадцать третьего числа? - негромко спросил
его Берни, когда они вышли из зала суда.
   - Рано или поздно вас посадят в тюрьму. Но тогда ему придется  прийти  за
девочкой в сопровождении шерифа.
   - Отлично. - Плотно сжав губы, Берни посмотрел на своего  адвоката.  -  У
меня к вам просьба: когда придет время, внесите за меня залог, чтобы я  смог
оттуда выйти. И еще: когда он появится, я постараюсь откупиться от него. Ему
хочется продать мне ребенка? Прекрасно, пусть только назовет цену.
   - Берни, это дело скорей уладится, если вы отдадите ему  Джейн,  а  потом
уже вступите с ним в переговоры. Суд  может  отнестись  с  предубеждением  к
вашей...
   - К черту суд! - рявкнул Берни. - И вы можете провалиться туда  же.  Всем
вам глубоко плевать на мою дочку. Вам бы только не испортить отношения  друг
с другом, только бы все шло тихо-мирно.  Но  речь  идет  не  о  какой-нибудь
ерунде, а о жизни моего ребенка, и я знаю, что для нее хорошо, а что нет.  В
один прекрасный день этот сукин сын убьет девочку, и  я  ничего  от  вас  не
дождусь, кроме соболезнований по этому поводу. Я  говорил  вам,  что  он  ее
похитит, и вы решили, что я не в своем уме. Но я оказался прав. А  теперь  я
хочу предупредить вас: я не отпущу Джейн к нему в четверг. И если вам это не
по вкусу, можете отказаться от ведения дела, мне плевать.
   Гроссман от всей души пожалел Берни. Ситуация создалась чудовищная.
   - Я просто хотел объяснить вам, как на это посмотрит суд.
   - В суде все поставлено с ног на голову,  и  никого  не  волнуют  чувства
людей. То, что вы называете "судом", представляет ожиревший старик,  который
получил эту должность потому, что так и не сумел  пробиться  в  адвокаты,  и
теперь он занимается тем, что  портит  жизнь  другим  людям,  чувствуя  себя
важной шишкой. Его ни капли не взволновало то, что Скотт  похитил  Джейн,  и
если бы тот изнасиловал девочку, ему тоже было бы наплевать.
   - Я сомневаюсь в этом, Берни. - Гроссман счел своим  долгом  выступить  в
защиту системы,  частью  которой  он  являлся  и  в  которую  верил.  Однако
возмущение Берни нельзя было назвать неоправданным, и  это  сильно  угнетало
Гроссмана.
   - Вы сомневаетесь, Билл? А я нет.
   Позеленев от злости, Берни направился к лифту, и Гроссман пошел следом за
ним. Они молча спустились  на  первый  этаж  и  двинулись  к  выходу.  Берни
повернулся к Гроссману:
   - Поймите,  пожалуйста,  одну-единственную  вещь.  В  четверг,  когда  он
явится, я не отдам ему Джейн. Мы с Блейком встанем в дверях, и  я  велю  ему
убираться ко всем чертям, предварительно назначив цену. Я больше не поддамся
ни на какие уловки. И на этот раз, получив деньги, он даст расписку по  всем
статьям. Прошлые ошибки кое-чему меня научили. И если я  окажусь  в  тюрьме,
освободите меня  под  залог  или  наймите  мне  другого  адвоката.  Вам  все
понятно?
   Гроссман кивнул, и Берни зашагал прочь, не сказав больше ни слова  своему
юристу.
   Вечером он позвонил родителям, и Руфь заплакала прямо в телефон. Кажется,
им уже больше  года  не  доводилось  говорить  о  чем-нибудь  приятном.  Все
началось с переживаний в  связи  с  болезнью  Лиз,  когда  Берни  вполголоса
сообщал матери об очередных событиях, а теперь темой всех разговоров  служил
кошмар, которым обернулась жизнь с появлением Скотта. Берни сообщил матери о
своих намерениях, и та принялась  всхлипывать  в  трубку,  думая  о  внучке,
которую у нее могут навсегда отобрать, и о сыне,  который  может  угодить  в
тюрьму.
   Бабушка с дедушкой собирались приехать к ним в пятницу, но  Берни  решил,
что с этим лучше подождать. Уж больно напряженная создалась ситуация, и  все
из-за Скотта. Но когда он положил трубку на  рычаг,  няня  Пиппин  принялась
убеждать его в обратном:
   - Мистер Фаин, пусть лучше бабушка приедет. Детям необходимо повидаться с
ней, да и вам самому тоже. Эта встреча всех обрадует.
   - А если меня к тому времени посадят в тюрьму? Миссис Пиппин  усмехнулась
и с философским спокойствием пожала плечами.
   - Видимо, тогда мне придется самой разделить индейку на порции.
   Берни очень нравился ее шотландский выговор и добродушное чувство  юмора.
Похоже, этой женщине по плечу любые испытания,  будь  то  хоть  потоп,  хоть
голод, хоть чума.
   В тот же четверг, укладывая Джейн в постель, Берни понял, как сильно  она
боится, что ее снова отдадут Скотту. В свое время  он  попытался  втолковать
это сотруднице суда, но она ему не поверила, а ее  разговор  с  самой  Джейн
занял не то пять, не то десять минут, и она пришла  к  выводу,  что  девочка
просто "робеет" перед родным отцом. На самом деле он вызывал  у  нее  жуткий
страх, и кошмары, которые приснились ей в ту ночь, оказались чудовищней всех
прежних. В четыре часа  утра,  услышав  ее  крики,  Берни  и  миссис  Пиппин
примчались к ней в комнату, и в конце концов  Берни  перенес  ее  к  себе  в
постель, прилег рядом, держа ее за руку, но даже теперь,  во  сне,  лицо  ее
оставалось  встревоженным.  Похоже,  лишь  Александра  никак  не   затронули
печальные события, посыпавшиеся на них с момента его рождения.  Мальчик  рос
веселым, улыбчивым и уже начал говорить.  И  пока  Берни  жил  в  постоянной
тревоге,  боясь  потерять  Джейн,   только   сын   немного   скрашивал   ему
существование. В четверг утром он еще раз позвонил Винтерсу:
   - Он и впрямь снял квартиру и переехал туда несколько дней  назад  вместе
со своей подругой. С работой в банке "Атлас" что-то непонятное. Они говорят,
что у них какая-то новая программа, позволяющая бывшим  преступникам  начать
честную жизнь, согласно которой они его и наняли.  Не  думаю,  чтобы  работа
была очень престижной, да он еще и не приступил к ней. По-моему, банк затеял
очередную рекламную кампанию, чтобы продемонстрировать  свою  либеральность.
Мы продолжаем заниматься этим вопросом, и как только узнаем что-то новое,  я
вам позвоню.
   Берни насторожило известие о том, что Скотт поселился в квартире вместе с
подружкой. Он ничуть не сомневался, что при первом  же  удобном  случае  они
исчезнут из города, прихватив с собой Джейн.  Но  Блейк  проследит  за  тем,
чтобы до этого не дошло. Боб с самого утра сидел в кухне, сняв пиджак,  а  в
кобуре у него - увесистый пистолет тридцать восьмого калибра. Александр  все
время показывал на него пальчиком и повторял: "Пиф-паф!  Пиф-паф!",  а  няня
неодобрительно хмурилась.  Но  Берни  сам  попросил  Боба  надеть  кобуру  с
пистолетом. Ему хотелось, чтобы Скотт обратил на  него  внимание,  когда  он
заявится на порог,  а  они  откажутся  выдать  ему  Джейн.  Берни  вовсе  не
намеревался проявлять  любезность  или  учтивость.  Дело  приняло  серьезный
оборот.
   Как и в прошлый раз.  Скотт  не  явился  к  назначенному  времени.  Джейн
спряталась у себя в спальне, а няня  сидела  с  ней,  пытаясь  хоть  немного
отвлечь девочку.
   Наступил час дня, а потом и два, но Скотт по-прежнему никак  не  давал  о
себе знать. Билл Гроссман, который отчаянно переживал все это время, наконец
не выдержал и позвонил, и Берни  сказал  ему,  что  пока  ничего  нового  не
произошло. В половине третьего Джейн на цыпочках вышла из спальни, но  Берни
с Бобом Блейком по-прежнему продолжали сидеть в ожидании в гостиной, слушая,
как тикают часы. Няня увела Александра с собой в кухню и взялась печь кексы.
   - Он так и не приходил, - недоуменным тоном сказал Берни, когда  Гроссман
позвонил ему снова. - Маловероятно, чтобы он обо всем забыл.
   - Может, он напился. В конце  концов.  Рождество  уже  на  подходе...  Не
исключено, что у них на работе устроили предпраздничный ленч.
   В пять часов няня принялась готовить обед, а Берни предложил  Бобу  пойти
домой, но тот отказался и решил, что подождет, пока что-нибудь не выяснится.
Что, если Скотт появится через десять минут после его ухода? Берни  не  стал
спорить и  пошел  налить  себе  и  ему  немного  выпить,  а  Джейн  включила
телевизор, чтобы посмотреть мультики или какую-нибудь  интересную  передачу,
но по всем каналам шла программа новостей. И тут она увидела Скотта.
   Его фигура показалась на экране.  Сначала  оператор  включил  замедленную
съемку, затем стоп-кадр. Скотт стоял в помещении банка  "Атлас",  держа  под
прицелом группу посетителей и сотрудников. Потом его  показали  в  движении:
этот высокий светловолосый пригожий человек  улыбнулся  и  нажал  на  курок.
Лампа,  рядом  с  которой  кто-то  стоял,  разбилась  вдребезги,   и   Скотт
расхохотался. Джейн пришла в такой ужас, что не  смогла  ни  вскрикнуть,  ни
позвать Берни. Когда они с Бобом вернулись в  гостиную,  прихватив  с  собой
бренди, она молча ткнула пальцем в телевизор.  Берни  взглянул  на  экран  и
замер. Чендлер Скотт решил ограбить банк "Атлас" среди бела дня.
   - Сегодня утром  около  одиннадцати  часов  в  отделение  банка  "Атлас",
расположенного в Саттер-энд-Мейсон, ворвался вооруженный грабитель, личность
которого удалось установить лишь позже. Его сопровождала сообщница, чье лицо
скрывала маска из надетого на голову чулка. Они вручили кассирше  записку  с
требованием выдать им пятьсот тысяч долларов. - "Похоже,  это  заветное  для
него число". - Кассирша ответила,  что  такой  суммы  у  нее  нет,  и  тогда
грабитель велел ей отдать ему все деньги, имеющиеся у нее в наличии.
   Диктор ровным голосом продолжал рассказ,  а  на  экране  появились  кадры
заснятой в банке пленки. Кассирше удалось  нажать  на  аварийную  кнопку,  и
через некоторое  время  полиция  окружила  здание  банка,  но  Скотт  и  его
сообщница захватили в качестве заложников всех, кто в  нем  находился.  Хотя
грабители устроили, как выразился комментатор, "развеселую пальбу", никто из
заложников не пострадал. Скотт велел работникам банка "пошевеливаться", а не
то он опоздает на свидание, назначенное на двенадцать часов. Но к  часу  дня
стало ясно, что им придется либо сдаться на месте, либо попытаться выбраться
на улицу, прихватив для прикрытия кого-то из заложников. В конце концов  они
решили прорваться через заслон, открыв огонь, но их обоих пристрелили  прямо
на тротуаре у входа в банк. Полиция установила, что высокого блондина  звали
Чендлер Энтони Скотт, или же Чарли Антонио Скиаво. Выяснилось, что в прошлом
он имел ряд судимостей. Его сообщницей оказалась  некая  Энн  Стюарт.  Джейн
смотрела на экран, раскрыв рот от изумления.
   - Папа, это та самая женщина, которая была с нами в Мексике..,  ее  звали
Энни.
   Она замерла, не в силах оторвать взгляд от телевизора,  когда  показывали
лужу крови на тротуаре, в которой лежали вниз лицом Скотт  и  его  подружка;
машину "Скорой помощи", которая потом увезла трупы; заложников, выходящих из
банка, и все это время было слышно, как где-то вдалеке на  улицах  распевают
рождественские гимны.
   - Папочка, его убили. - Она повернулась к Берни,  глядя  на  него  широко
раскрытыми глазами.
   Чуть погодя он бросил взгляд на Роберта  Блейка.  Телевизионный  репортаж
ошарашил всех, и на мгновение в голову Берни закралась мысль: а  может,  это
какой-нибудь другой человек по имени  Чендлер  Скотт?  Но  нет,  просто  все
случилось так неожиданно.., а теперь все  их  мучения  остались  позади.  Он
потянулся к Джейн, обнял ее и подал Бобу знак, чтобы тот выключил телевизор.
   - Солнышко, мне очень жаль, что  тебе  пришлось  столько  пережить..,  но
всему этому пришел конец.
   - Он был ужасным человеком. - Джейн показалась ему  совсем  маленькой,  и
голос ее звучал тихо и грустно. Она не сводила глаз с лица Берни. -  Хорошо,
что мамочка ничего об этом не знает. Она бы очень рассердилась.
   Ее слова вызвали у Берни улыбку.
   - Да, очень. Но теперь все уже позади, малышка.., все все...
   В это не так-то легко поверить, события развернулись  крайне  неожиданным
образом, и теперь Скотт уже никогда больше не потревожит их покой. Никогда.
   Немного погодя они позвонили бабушке с дедушкой и велели им вылетать  как
можно скорей. Берни обо всем рассказал прежде, чем передать трубку Джейн, но
она поспешила сообщить все жуткие подробности.
   - Бабушка, он лежал прямо на тротуаре, а  вокруг  натекла  огромная  лужа
крови.., нет-нет, честно.., меня чуть не стошнило, ей-богу.
   Но она заметно оживилась, и вид у нее стал как у самой  обычной  девочки.
Берни известил о  случившемся  Гроссмана,  а  няня  пригласила  Боба  Блейка
пообедать с ними вместе, но ему не терпелось вернуться  домой  к  жене.  Они
собирались  сходить  на  рождественскую  вечеринку.  Берни,  Джейн,  няня  и
Александр сели за стол вчетвером. Внезапно Джейн  вспомнилось,  что  еще  до
того, как умерла Лиз, они с дедушкой  каждую  пятницу  зажигали  по  вечерам
свечи. Ей захотелось сделать то же самое снова, ведь теперь для этого  вдруг
появилось время. У них целая жизнь впереди, и они всегда будут вместе.
   - Папа, а можн