не понаслышке. С прежней женой у него было их трое,  и  они
сводили его с ума.
   - ..Но если ты хочешь с ней возиться - возись, я тут ни при чем. Главное,
чтобы она мне не надоедала.
   - Если будет,  просто  вломи  ей  хорошенько.  Последняя  фраза,  похоже,
успокоила Джека, и он согласился оставить Хилари.
   Вечером  Эйлен  заперлась  в  ванной  и,  пересчитав   свои   сбережения,
спрятанные среди белья, пришла к выводу,  что  вместе  с  грядущими  восемью
тысячами у нес будет целых десять тысяч долларов.  Это  ее  обрадовало  -  с
такой суммой уже можно будет свалить отсюда. Хилари  она  возьмет  с  собой,
если от нее будет какая-нибудь польза. Если нет, то пусть Джек ее кормит или
юрист забирает. Эйлен считала, что она этому ребенку ничем не обязана, а вот
племянница перед ней в долгу.
   Артур приехал в мрачном настроении. С ним была няня, которую он пригласил
на один день. Его поразили худоба Хилари и  бледность  других  девочек.  Они
выглядели ужасно, у Артура даже возникли опасения за их здоровье.
   Он попросил Хилари выйти с ним во двор, чтобы поговорить наедине, узнать,
как она себя на самом деле чувствует. Она покорно вышла, но ничего толком не
сказала.
   Казалось, что теперь их разделяла  еще  большая  дистанция,  чем  прежде.
Артур даже не подозревал, как сильно Хилари его ненавидела за то, что он  их
оставил в этом кромешном аду.
   Все два месяца она  пыталась  из  мизерных  средств,  выделяемых  теткой,
обеспечить более или мен нормальным питанием сестер, а  о  себе  даже  и  не
думала. Она стирала, убирала, готовила, занималась с  младшими  и  постоянно
охраняла их от побоев со стороны тетушки и дядюшки. По вечерам  Хилари  пела
им колыбельные песни и утешала, когда они плакали, тоскуя по маме. Но на  ее
лице Артур ничего этого прочитать не мог  и  только  удивлялся,  почему  она
такая отстраненная.
   Теперь ему еще предстояло сообщить Хилари новость,  к  которой  ее  никто
заранее не подготовил, что сестры уезжают, а она  остается,  и  они  никогда
больше не будут вместе, а видеться смогут только время от  времени  и  то  с
разрешения приемных родителей. Артур предполагал,  что  Абрамсы  не  слишком
настроены на общение сестер. Они не хотели, чтобы  Меган  что-либо  знала  о
своей прошлой жизни, родителях и даже сестрах. Все это должно было исчезнуть
из ее жизни. Навсегда.
   - Хилари... - начал Артур смущенно.  Они  сидели  на  ступеньках  заднего
крыльца дома Джоунсов. Ноги им кололи сорняки, кругом жужжали тучи мух.
   - Я... Я думал... Я хотел тебе кое-что сказать. Артур желал бы ей сказать
все, что угодно, но только не это. Он знал, как Хилари привязана к  сестрам.
"Однако это ведь не моя вина, что все так получилось,  -  подумал  он.  -  Я
сделал все, что мог... Эх, если бы Марджори согласилась взять их..."
   - Что-нибудь случилось, дядя Артур?
   "Может, он собирается сказать, что мы не вернемся  в  нашу  квартиру?"  -
решила Хилари. Эйлен уже сообщила ей,  что  квартира  их  сдана,  и  девочка
свыклась с этим.
   Самым главным для нее было то, что они все  вместе,  пусть  даже  в  этой
дыре.
   Она подняла на крестного свои большие зеленые глаза.  Артуру  показалось,
будто сама Соланж смотрит на него. От этого он почувствовал себя  еще  более
скверно.
   - Я... Твои сестры ненадолго уедут... Не было  иного  выхода,  кроме  как
сообщить ей тяжелые новости, по возможности смягчив их.
   - Меган и Акси?
   Хилари была ошеломлена и растеряна.  На  Артура  снова  обратились  такие
знакомые изумрудные глаза.
   - Почему? Почему они куда-то уезжают?
   - Потому что...
   Сердце его разрывала мука. Он молил  бога,  чтобы  тот  не  позволил  ему
произнести это... Но не сказать было нельзя.
   - Потому что, Хилари, больше нет возможности оставаться вам вместе.  Тетя
не может, другие тоже. Меган и Александра поедут в две очень хорошие семьи в
Нью-Йорк и будут там жить. А ты останешься здесь, в Бостоне, у тети.
   "Легче было бы вонзить ей в сердце нож", - подумал Артур. Увидев, как  из
глаз Хилари потекли слезы, он позавидовал Сэму, что тот выбрал такую  легкую
судьбу, и возненавидел его за это.
   - Хилари, пожалуйста, дорогая, я старался устроить, я правда старался...
   Он протянул к ней руку, но Хилари  вскочила  и  бросилась  прочь,  сквозь
сорняки к главному крыльцу, словно боясь, что сестры уже уехали, и  на  бегу
кричала:
   - Нет! Нет! Я не разрешу тебе!
   Она вбежала в дом, метнулась  в  их  безобразную  комнату  и  без  всяких
объяснений крепко прижала к себе сестер. Она оставила их за игрой и поручила
Акси присмотреть за Меган.  Хилари  обнимала  сестричек  и  горько  плакала,
чувствуя себя беспомощной, зная, что не может пойти против воли крестного.
   Ей некуда было деваться, у нее не было денег, никто не мог ей  помочь,  и
ей было всего девять лет. Но они не могли так с ней поступить.., не могли...
Сестры были для нее всем... Мать и отец предали ее.., и дядя  Артур  тоже...
Хозяева этого дома ее ненавидели, и она их... На  всем  белом  свете  у  нее
никого не было, кроме Меган и Акси.
   - Что случилось, Хилли?
   Александра  устремила  на  сестру  свои  большие  голубые  глаза;   Меган
расплакалась,  не  понимая,  что  происходит,  и  Хилари  принялась  утешать
малышку.
   - Я люблю вас.., вот и все... Я просто  люблю  вас..,  всем  сердцем.  Ты
будешь это помнить?
   - Да, - серьезно ответила Александра, будто знала, что  должно  произойти
что-то важное.
   Вес трое немало вместе пережили и  научились  угадывать  настроение  друг
друга.
   - А что, Хилли, опять случилось что-то плохое? Как с мамочкой и папочкой?
Тебя тоже унесут в ящике?
   Она стала плакать, и Хилари поспешила успокоить сестру:
   - Нет, пет. Не бойся, Акси. Дядя Артур хочет взять тебя и Меган  с  собой
обратно в Нью-Иорк, в гости к своим друзьям.
   Хилари знала, что должна облегчить переживания сестер, как бы ей самой ни
было больно. Ради них она готова вынести все. Меган,  конечно,  легче  всех,
ведь она еще ничего не понимает. Она поплачет, когда ее  будут  забирать,  а
потом забудет.., навсегда... А она никогда-никогда их не забудет, пронесет с
собой через всю оставшуюся жизнь  и  обязательно  разыщет,  когда  вырастет.
Обнимая Александру, Хилари поклялась в этом.
   На пороге появился Артур с няней. - Хилари, нам пора, Ослепшая  от  слез,
она молча кивнула. Александра вдруг закричала:
   - Не хочу уезжать от Хилли!
   И уцепилась за руку старшей сестры.
   Хилари вытерла ей слезы и ласково поцеловала.
   - Ты должна ехать и помочь заботиться о Меган,  а  то  она  перепугается.
Хорошо? Сделай это ради меня, пожалуйста.
   Александра сквозь слезы кивнула. Что бы ей ни  говорила  старшая  сестра,
девочка  понимала,  что  происходит  нечто  ужасное,  и  тем  более  в  этом
убедилась, видя, как Хилари паковала все ее вещи.
   Эйлен в проводах племянниц не участвовала. Ее так  взволновали  новенькие
зеленые банкноты, которые Артур ей вручил, что она заперлась в ванной и  без
конца пересчитывала их. Перед тем как спрятать большую часть,  Эйлен  хотела
наглядеться на всю пачку.
   Хилари помогла усадить Александру и Меган на заднее сиденье машины  рядом
с няней. Меган тянула ручки к сестренке и плакала, Александра громко рыдала.
Артур последний раз взглянул на крестницу:
   - Я скоро приеду тебя навестить.
   Хилари ничего не ответила. Он предал ее. Выше ее сил  было  слушать  плач
сестер, она с трудом  сама  сдерживалась,  отошла  от  машины  и,  когда  та
тронулась, замахала вслед и закричала:
   - Я тебя люблю, Акси!.. Я тебя люблю, Меган!.. Я люблю вас!..
   Ее крик перешел в рыдание. Хилари стояла и все  махала,  пока  машина,  в
которой была вся ее жизнь, не исчезла, повернув за угол. Потом она упала  на
колени, не переставая повторять дорогие имена и желая, чтобы  кто-нибудь  ее
убил, прекратив страдания. Окружающий мир перестал для нее существовать.
   В таком состоянии она пребывала до тех пор, пока не почувствовала  толчок
в плечо и болезненную  пощечину.  Хилари  подняла  глаза  и  увидела  Эйлен,
торжествующе смотревшую на нее  и  сжимавшую  под  мышкой  свою  потрепанную
сумочку.
   К племяннице она обратилась, как всегда, грубым тоном;
   - Какого черта ты тут делаешь?
   И, поняв, что младшие девочки только что уехали, добавила:
   - Слезами тут не поможешь. Лучше иди в дом  и  займись  уборкой,  дуреха.
Соседи, чего доброго, подумают, что мы с тобой плохо обращаемся.
   Эйлен рывком поставила девочку на  ноги  и  подтолкнула  к  дому,  Хилари
горько рыдала,  и  даже  вторая  пощечина  на  нее  не  подействовала.  Она,
пошатываясь, вошла в их комнату и  бросилась  на  кровать,  еще  сохранявшую
запах сестер, только что игравших на ней.
   Хилари лежала, рыдая, много  часов  кряду,  пока  наконец,  изнуренная  и
подавленная, не погрузилась в глубокий, но тревожный сон.  Ей  снилось,  что
она бежит.., бежит.., бежит  за  машиной..,  пытается  их  найти..,  повсюду
ищет.., а в отдалении слышен пьяный смех Эйлен.

Глава 8

   В тот год Артур звонил Хилари несколько раз, но она отказывалась  подойти
к телефону и поговорить с ним. В конце концов, чтобы не  испытывать  чувство
вины, он стал звонить все реже и реже. Он знал, что с другими девочками  все
в порядке: Горамы были в восторге от Александры и сильно привязались к  ней,
а Абрамсы просто влюбились в "свою" малышку. О жизни же Хилари Артур не имел
понятия, поскольку Эйлен его не информировала, а сама девочка не подходила к
телефону.
   Перед самым Днем Благодарения Артур поехал в Бостон  повидать  крестницу.
Но во время свидания Хилари сидела в гостиной словно истукан, ей нечего было
ему  сказать,  и  Артур  уехал  с  ощущением  вины  и  тихого  отчаяния.  Он
чувствовал, что нанес ребенку сокрушительный удар, но оправдывал  себя  тем,
что у него не было выбора, к тому же Эйлен все-таки приходилась  ей  теткой.
По пути  домой  Артур  выдумывал  тысячи  оправданий  для  успокоения  своей
совести.
   В следующий раз он позвонил только  на  Рождество,  но  никто  не  поднял
трубку, а потом на него навалились другие заботы. Джордж Горам скоропостижно
умер, а Дэвид Абраме неожиданно решил переехать в Калифорнию. Таким образом,
у Артура значительно увеличился объем работы. Конечно, в фирме были и другие
юристы, но Артур - один из самых  опытных  -  должен  был  принимать  многие
решения, особенно относительно средств Горама,  значительная  часть  которых
была вложена в их фирму. На  похоронах  он  видел  Маргарет,  но  Александру
оставили дома.
   Лишь весной Артур снова навестил Хилари и нашел ее еще более замкнутой, с
пугающим выражением отчаяния в глазах. Дом был в безукоризненном состоянии -
хоть это его обрадовало. Он решил, что  Эйлен  наконец  занялась  наведением
порядка. Артур понятия не имел, что она теперь вовсю использовала  Хилари  в
качестве прислуги. На десятилетнюю  девочку  свалились  все  обязанности  по
дому, включая прополку сорняков во дворе, стирку и глажку вещей тети и дяди,
уборку и готовку.
   При этом она ухитрялась всегда получать  хорошие  оценки  в  школе,  хотя
времени на приготовление уроков у нее оставалось  мало.  У  Хилари  не  было
подружек, она сама не хотела ни с кем дружить. Что у нее могло быть общего с
другими детьми? Те жили в нормальных семьях, имели  маму,  папу,  братьев  и
сестер. А она жила у тети и дяди, которые были к ней  равнодушны  и  слишком
много пили. Ежедневно ее ожидало множество  домашних  дел,  только  закончив
которые она садилась за уроки, а ложилась н полночь.
   Кроме того, с некоторых пор  Эйлен  стала  себя  плохо  чувствовать.  Она
постоянно говорила  о  своем  здоровье,  худела,  несмотря  на  употребление
большого количества пива, и ходила по врачам. Хилари краем уха слышала,  как
Джек что-то  говорил  о  переезде  во  Флориду.  У  него  там  были  друзья,
работавшие на военно-морской верфи, которые могли устроить и его. Он  думал,
что теплый климат был бы полезен  Эйлен,  и  к  следующей  зиме  рассчитывал
организовать переезд туда.
   Однако Хилари ничего не сказала Артуру об этих планах. Ведь они для  него
теперь не имели значения.  А  ее  саму  волновал  лишь  один  вопрос  -  как
разыскать Акси и Меган. Хилари верила, что когда-нибудь это сделает...  Надо
только дожить до восемнадцати лет, и тогда она их  обязательно  найдет.  Она
мечтала об этом по ночам и словно чувствовала на  щеке  прикосновение  рыжих
локонов Акси  и  слышала  тихое  сопение  Меган...  Когда-нибудь..,  в  один
прекрасный день.., она их обязательно найдет.

***

   В октябре они переехали в Джексонвилл,  штат  Флорида.  К  этому  времени
Эйлен была серьезно  больна.  Она  почти  ничего  не  ела,  а  незадолго  до
Рождества окончательно слегла,  и  Хилари  инстинктивно  поняла,  что  тетка
умирает. Джек не проявлял заботы о жене, постоянно отсутствовал, пил и гулял
в свое удовольствие. Иногда Хилари видела, как он, выходя из соседнего дома,
целовал чужую женщину.
   На Хилари легла забота о тетке, выполнение всего, чего  требует  уход  за
умирающей. Эйлен не хотела ложиться в больницу, впрочем, Джек  говорил,  что
они и так не могли бы себе этого позволить. Поэтому все делала  Хилари  -  с
момента прихода из школы и до наступления утра. Порой она вообще не  смыкала
глаз - просто ложилась на пол рядом с кроватью больной и в случае надобности
обслуживала ее. Джек больше не спал в одной комнате с  супругой,  он  стелил
себе на большой веранде позади дома, приходил и уходил когда хотел и  иногда
целыми сутками не заглядывал к Эйлен. Та плакала и спрашивала, где был ночью
муж, а Хилари лгала ей и говорила, что он спал дома.
   Но даже болезнь  не  смогла  пробудить  в  Эйлен  ни  капли  теплоты  или
признательности к Хилари за ее непосильный труд. Она считала это  в  порядке
вещей  и,  даже  будучи  совсем  слаба,  грозила  племяннице  побоями,  если
усматривала в ее действиях недостаточное рвение. Теперь это была лишь пустая
угроза, по ненависть Хилари к тетке от этого меньше не становилась.
   С момента переезда во Флориду Эйлен прожила еще полтора  года  и  умерла,
когда Хилари было двенадцать лет. Перед  смертью  она  тянула  к  племяннице
исхудалую руку, силилась что-то  сказать,  но  Хилари  не  сомневалась,  что
добрых слов от нее все равно бы не услышала.
   Жизнь после смерти тетки стала, с одной стороны,  проще,  а  с  другой  -
намного сложнее. Не было больше обязанностей по уходу за больной, но  теперь
Хилари приходилось все время избегать Джека и женщин, которых он приводил  в
дом.
   На следующий же день после смерти Эйлен Джек сказал Хилари, что  согласен
на ее проживание в этом доме, если она не будет создавать ему  проблем.  Еще
он поручил ей разобрать вещи умершей, взять себе что  хочется,  а  остальное
выбросить. Похоже, Джек не хотел, чтобы хоть что-то напоминало ему  о  жене.
Хилари долго это откладывала, словно боясь, что Эйлен вернется и накажет  ее
за копание в чужих вещах, но наконец все-таки пересилила  себя.  Одежду  она
отдала  в  церковь,  на  благотворительный  базар,  всю  дешевую   косметику
выбросила.
   То же самое она хотела сделать и  с  бельем,  когда  на  одной  из  полок
заметила небольшой полотняный мешочек. На всякий  случай  заглянув  в  него,
Хилари обнаружила больше  десяти  тысяч  долларов,  преимущественно  мелкими
купюрами, если не считать нескольких пятидесяток, - как будто  тетка  копила
деньги годами, втайне от  всех,  даже  от  мужа.  Хилари  долго  глядела  на
мешочек, потом сунула его в карман, а  ночью  спрятала  среди  своих  вещей.
Именно это было ей необходимо для побега и поиска Меган и Александры.
   Весь следующий год Джек практически не обращал на нее  внимания.  Он  без
устали бегал за всеми женщинами, живущими по соседству, часто терял  работу,
но обычно без труда находил новую. Его ничего не волновало, пока у него была
крыша над головой, женщина в постели и упаковка пива в холодильнике.
   Но  когда  Хилари   исполнилось   тринадцать,   он   вдруг   стал   более
требовательным - постоянно брюзжал, давал разные поручения, придирался,  что
дома не убрано, за ужином, на который вообще-то являлся редко, ругался,  что
еда приготовлена невкусно. Ему невозможно было  угодить;  прежде  совершенно
равнодушный к племяннице жены, теперь он стал всему придавать значение.
   Он даже критиковал то, как Хилари одевается, говоря,  что  блузки  у  нее
слишком свободные, а юбки слишком длинные. Шел  1962  год,  и  в  моде  были
мини-юбки. Джек считал, что в одежде ей следует больше подражать девушкам из
модных журналов и с телевидения.
   - Тебе что, не хочется, чтобы парни на тебя обращали внимание? -  спросил
он с пьяной развязностью как-то под вечер.
   Джек только что вернулся домой после игры в софтбол  с  друзьями,  такими
же, как  и  он,  бывшими  моряками.  Ему  было  всего  сорок  пять  лет,  но
многолетнее  пьянство  наложило  свой  отпечаток  на   его   внешность,   он
растолстел, обрюзг, огромный живот нависал над брючный ремнем.
   - Ты что, не любишь мальчиков, а, Хилари? Хилари надоели его приставания.
У нее никогда не хватало времени, чтобы интересоваться мальчиками. Она  была
слишком занята учебой и домашними  делами.  Осенью  ей  предстояло  пойти  в
девятый класс, на год раньше своих ровесников. Десять  тысяч  долларов  были
надежно спрятаны в комоде, ожидая своего  часа.  Ни  в  чем  больше  она  не
нуждалась.
   - Не особенно люблю, - наконец ответила Хилари.  -  У  меня  нет  на  них
времени.
   - Да? А как насчет мужчин? На  мужчин  у  тебя  найдется  время,  малышка
Хилли?
   Хилари не стала ему отвечать и пошла на кухню готовить ужин, подумав, что
Джек за эту пару лет превратился в настоящего южанина. Он растягивал слова и
говорил так, словно родился во Флориде, а не  в  Бостоне.  Бостон...  Хилари
всегда вспоминала его как место, где она недолго жила с Меган и Акси  и  где
их потеряла. От Артура Паттерсона не было никаких известий с  тех  пор,  как
они переехали  во  Флориду.  Впрочем,  Хилари  этот  человек  совершенно  не
интересовал. Она его ненавидела.
   В действительности причина, по которой Артур не звонил, была проста. Джек
и  Эйлен  при  переезде  не  оставили  своего  нового  адреса,  они  исчезли
бесследно, и Артур не имел понятия, где их искать. У него  к  тому  же  было
много собственных проблем.
   Примерно в то время, когда Джоунсы переехали во  Флориду,  от  него  ушла
Марджори. - Что сегодня на ужин? Джек появился на  кухне  с  банкой  пива  и
сигаретой. Он в последнее время стал с большим  интересом  приглядываться  к
Хилари, и это ей не нравилось, она чувствовала себя неловко.
   - Гамбургеры.
   - Отлично, - произнес он, уставясь на ее юные плотные груди.
   У Хилари были длинные  стройные  ноги,  тоненькая  талия,  густые  черные
унаследованные от отца волосы спускались до пояса. Она становилась  красивой
девушкой, и все труднее было это скрыть. Выглядела Хилари старше своих  лет,
может быть, из-за глубокой печали, затаившейся в ее глазах.
   Джек похлопал ее пониже спины и как бы невзначай задел своим  животом.  В
этот вечер он впервые крутился вокруг Хилари все время,  пока  она  готовила
ужин. Девочка была так смущена, что потом даже не могла съесть  ни  кусочка.
Она поспешно помыла посулу и поскорее ушла из кухни.
   Поужинав, Джек куда-то отправился, вернулся же он совершенно пьяный около
полуночи. Хилари давно спала, несмотря на шум непогоды: на  улице  разошелся
настоящий  тропический  ливень,  сверкали   молнии,   гремел   гром.   Джек,
пошатываясь, зашел в дом. Он пытался вспомнить, что намеревался сделать,  но
мысль ускользнула...
   Ругаясь про себя, он пробирался  по  коридору  и,  проходя  мимо  комнаты
Хилари, вдруг вспомнил свое намерение. Пьяно ухмыляясь, он постоял некоторое
время перед дверью, потом без стука вошел  и  включил  свет.  С  его  мокрых
ботинок вода текла на пол, тяжелое дыхание многолетнего кур