е стояла мертвая тишина,
которая неизменно встречала его с тех пор,  как  умерла  Лиз,  причиняя  ему
невыносимую боль. Он все еще надеялся застать ее дома и увидеть  ее  веселое
красивое лицо, когда она вдруг выйдет  из  кухни,  поправляя  пряди  длинных
светлых волос и вытирая руки о передник. Но нет, никого и ничего. И так  уже
два года. Все кончено, и прежние надежды никогда не сбудутся.  Пришло  время
для новой жизни, новых мечтаний. Собравшись с силами, Берни затащил  коробки
сначала в прихожую, а потом в спальню. Он на минутку присел на  кровать,  но
тут же встал. Необходимо сделать это,  пока  воспоминания  не  нахлынули  на
него, пока он не успел слишком глубоко вдохнуть аромат далекого прошлого.
   Он не стал снимать платья с вешалок, а  просто  пачками  доставал  их  из
шкафа, как поступают кладовщики в магазинах, и укладывал их в коробки вместе
со свитерами, сумками и обувью. Он оставил только два ее платья: свадебное и
вечернее для выходов в оперу, решив, что Джейн  захочет  их  сохранить.  Час
спустя  в  прихожей  уже  стояли  шесть  огромных  коробок  с  вещами.   Ему
потребовалось еще полчаса, чтобы вынести их на улицу и загрузить в машину, а
затем он в последний раз переступил порог дома. Его придется продать, потому
что без Лиз он  перестал  что-либо  значить  для  него.  Дом  потерял  былое
очарование, ведь основой его было присутствие Лиз...
   Берни осторожно закрыл дверцы шкафа, в котором  теперь  висели  лишь  два
платья, упакованные в полиэтиленовые чехлы из  "Вольфа".  Шкаф  опустел.  Ей
больше не понадобятся никакие вещи. Она будет жить в уголке  его  сердца,  и
там  он  всегда  сможет  отыскать  ее  образ.  Бросив  последний  взгляд  на
погруженный в тишину дом, Берни отправился  к  дверям  и  вышел  на  залитую
солнечным светом улицу.
   Магазин подержанной одежды, куда Лиз в свое время сдавала  вещи,  которые
уже не могли пригодиться  Джейн,  находился  неподалеку.  Лиз  считала,  что
нехорошо выбрасывать вещи, которые вполне еще  могут  послужить  кому-нибудь
другому.  Женщина,  стоявшая   за   прилавком,   оказалась   приветливой   и
разговорчивой. Она долго пыталась уговорить Берни принять  деньги  за  столь
"щедрый дар", но он отказался и, печально улыбнувшись ей,  вышел  на  улицу,
сел в машину и не спеша поехал обратно на работу.
   Поднимаясь на эскалаторе  на  пятый  этаж,  он  вдруг  осознал,  что  его
отношение к магазину "Вольф" изменилось.  Ведь  он  принадлежит  не  ему,  а
другим людям. Полу Берману и членам правления из Нью-Йорка. Он знал, что ему
будет нелегко насовсем уйти отсюда, и в  то  же  время  понимал,  что  готов
сделать этот шаг.

Глава 45

   В тот день Берни рано ушел с работы, потому что его ждало множество  дел.
Покончив  с  ними  и  ощутив  прилив  радостного  волнения,  он  поехал   по
направлению к мосту Золотые Ворота. Он условился встретиться  с  сотрудницей
агентства по торговле недвижимостью в шесть часов.  Он  все  же  опоздал  на
двадцать минут из-за дорожной пробки в Сан-Рафаэле, но  работница  агентства
все еще сидела на месте, поджидая его. И дом,  который  Меган  показала  ему
несколько месяцев тому назад, по-прежнему предлагался на продажу.
   - Вы намерены поселиться в нем с семьей? - спросила его женщина, заполняя
бланки предварительного контракта.  Берни  уже  выписал  ей  чек  на  сумму,
предназьачавшуюся в задаток, и теперь ему не терпелось  приняться  за  дела,
которые позволят внести все деньги полностью.
   -  Да  нет.  -  Ему  еще  только  предстояло   получить   разрешение   на
использование дома в коммерческих целях, поэтому он  решил  не  вдаваться  в
объяснения прежде времени.
   - Если над ним немного потрудиться, вы сможете с успехом  сдавать  его  в
аренду.
   - Я такого же мнения, -  с  улыбкой  ответил  Берни.  К  семи  часам  они
оформили все документы по заключению сделки. Берни нашел  телефон-автомат  и
набрал номер Меган, надеясь, что дежурит она, а не Патрик.
   Спустя минуту он услышал  голос  диспетчера  и  попросил  связать  его  с
доктором Джонс. Ему сообщили, что она выехала по вызову в больницу, но, если
он сообщит свое имя, имя и возраст ребенка и объяснит,  что  случилось,  они
свяжутся с ней через пейджер. Берни сказал, что его зовут мистер Смит и  его
девятилетний сын Джордж сломал руку. "Мы не могли бы приехать к ней прямо  в
больницу? Мальчику очень больно". Берни  было  немного  стыдно  использовать
такой предлог, но дело того стоило. Диспетчер пообещал предупредить  доктора
Джонс о его приезде. "Спасибо", - сказал он, стараясь скрыть свою радость, а
затем отправился к машине и поехал в больницу к Меган.  Неслышно  переступив
порог, он увидел, что она стоит спиной к нему около стола,  и  почувствовал,
как по всему его телу разлилось блаженство. Он весь день ждал момента, когда
сможет увидеть эти блестящие черные волосы, эту высокую изящную женщину.  Он
подкрался к ней и  легонько  шлепнул  по  бедру.  Она  вздрогнула,  а  потом
заулыбалась, тщетно пытаясь сделать вид, будто недовольна им.
   - Привет. Я как раз ждала пациента.
   - Держу пари, мне известно, кого именно.
   - Нет, не может быть. Это кто-то из новых. Я сама  еще  ни  разу  его  не
видела.
   Берни потянулся к ней и шепнул ей на ухо:
   - Мистера Смита?
   - Да.., я.., как ты... - Внезапно Меган залилась румянцем.  -  Берни!  Ты
что, решил меня разыграть? - Меган пришла в изумление, но  не  рассердилась.
Раньше он никогда так не поступал.
   - Речь шла о мальчике по имени Джордж, который сломал руку?
   - Берни! - Она погрозила ему пальцем, а он взял Мег за  руку  и  повел  в
бокс, слушая ее увещевания. -  Ну  разве  можно  так  делать?  Помнишь,  что
случилось с мальчиком, который кричал: "Помогите! Волк!" - и  попусту  гонял
людей?
   - На сей раз дело не в волке, а в "Вольфе", но я там больше не работаю.
   - Что? - Меган совсем оторопела и ошеломленно уставилась на него. - Что?
   - Я сегодня уволился, - радостно сообщил Берни и расплылся  в  улыбке.  В
этот момент он как нельзя более походил на выдуманного им самим мальчишку.
   - Почему? Что-нибудь случилось?
   - Да. - Он рассмеялся. - Пол Берман решил уйти на пенсию и предложил  мне
занять его должность.
   - Ты не шутишь? Почему же ты отказался? Разве ты не стремился к этому всю
свою жизнь?
   - Вот-вот. Берман сказал мне то же самое. - Берни принялся искать  что-то
в кармане, с невероятным удовольствием взирая на удивленное лицо Меган.
   - Но почему? Почему ты не... Берни посмотрел ей прямо в глаза.
   - Я сказал ему, что хочу открыть свой собственный магазин. В долине Напа.
   Казалось бы, способности удивляться есть предел, но слова Берни  повергли
Меган в еще большее изумление. А он стоял, глядя на нее и сияя от гордости.
   - Берни Фаин, ты сошел с ума или все это всерьез?
   - И то, и другое. Но это мы обсудим чуть позже. Сначала я должен  кое-что
тебе показать. - Он не стал рассказывать ей о том, что купил дом, в  котором
будет  помещаться  их  магазин.  Прежде  всего  она  должна   взглянуть   на
приобретение, которое он сделал после  работы.  Он  долго  и  тщательно  его
выбирал. Берни вручил  ей  маленькую  коробочку,  упакованную  в  подарочную
бумагу, и Меган посмотрела на нее с изрядным подозрением.
   - Что в ней?
   - Крохотный черный ядовитый  паучок.  Смотри,  будь  поосторожнее.  -  Он
веселился,  как  мальчишка,  а  Меган  дрожащими  руками  сняла  обертку   и
обнаружила под ней черный бархатный футляр  знаменитой  международной  фирмы
ювелирных изделий.
   - Берни, что это?
   Он  подошел  к  ней  почти  вплотную,  ласково  провел  рукой  по  черным
шелковистым волосам и сказал так тихо, что, кроме Меган, никому  не  удалось
бы его расслышать:
   - Это начало новой  жизни,  любовь  моя.  Щелкнув  застежкой,  он  открыл
футляр, и у  Меган  перехватило  дыхание:  она  увидела  красивое  кольцо  с
изумрудом, обрамленным маленькими бриллиантовыми багетками.  Берни  пришлось
по вкусу и кольцо, и камень, и он решил, что изумруд - как раз то, что нужно
Меган. Ему не хотелось покупать ей такое же кольцо, какое было у  Лиз.  Ведь
они начинают жизнь заново. И он готов к этому. Он увидел, как слезы медленно
потекли по ее щекам. Она все еще плакала, когда он надел кольцо ей на  палец
и поцеловал ее.
   - Я люблю тебя, Мег. Ты согласишься стать моей женой?
   - Почему ты все это делаешь? Ты уволился с работы, просишь меня выйти  за
тебя замуж, ты собрался открыть свой магазин. Нельзя же в один день  принять
столько важных решений, это безумие.
   - Я шел к этому не один месяц, ты же  знаешь.  Просто  мне  потребовалось
немало времени, чтобы решиться, но теперь это уже произошло.
   Она ответила ему радостным и слегка испуганным  взглядом.  Он  прекрасный
человек, и она не напрасно ждала его все это время, хотя ожидание далось  ей
нелегко.
   - А как быть с Джейн?
   - В каком смысле? - Берни оторопело взглянул на Меган.
   - Тебе не кажется, что сначала надо с ней посоветоваться?
   Берни слегка встревожился, но Меган стояла на своем.
   - Ей придется пойти навстречу нашим пожеланиям.
   - По-моему, нам не следует ставить ее перед свершившимся фактом. - Десять
минут ушло на споры, но затем Берни согласился зайти  в  палату  к  Джейн  и
обсудить все с ней, хоть и боялся, что она не  готова  к  разговору  на  эту
тему.
   - Привет, - сказал он, войдя в палату, и растерянно улыбнулся. Джейн  тут
же заподозрила что-то неладное,  особенно  когда  заметила  мокрые  от  слез
ресницы Меган.
   - Что-нибудь случилось? - обеспокоенно спросила  она,  но  Меган  тут  же
замотала головой.
   - Нет-нет. Нам просто нужен твой совет. -  Она  спрятала  руку  в  карман
белого халата, чтобы девочка не смогла сразу обратить внимание на кольцо.
   - Насчет чего? - Ее слова заинтриговали Джейн, и  к  тому  же  она  вдруг
почувствовала  себя  очень  важной  персоной.  И  не  зря,  ведь  ее  мнение
действительно имело огромное значение для них обоих.
   Меган бросила взгляд на Берни. Тогда он подошел  к  кровати,  на  которой
лежала Джейн, и взял ее за руку.
   - Мы с Меган хотели бы пожениться, солнышко, и нам необходимо знать,  что
ты думаешь по этому поводу.
   В палате  надолго  воцарилась  напряженная  тишина.  Берни  ждал,  затаив
дыхание. Джейн лежала, опираясь на подушки и глядя на  них  обоих.  А  потом
вдруг расплылась в улыбке.
   - И вы решили сначала посоветоваться со мной? - Они закивали, и улыбка на
лице Джейн стала еще шире. Она пришла в восторг. "Ух ты, вот здорово".  Даже
мама в свое время не посоветовалась с ней, но Джейн  не  стала  говорить  об
этом Берни.
   - Ну, так что же ты скажешь?
   - По-моему, все нормально... - Она с улыбкой посмотрела на  Меган.  -  То
есть нет, по-моему, это просто замечательно.
   Меган и Берни тоже заулыбались, а Джейн даже захихикала.
   - Папа, а ты подаришь ей колечко?
   - Только что подарил. - Он  потянулся  к  Меган,  и  та  вынула  руку  из
кармана. -  Но  она  сказала,  что  не  сможет  мне  ответить,  пока  ты  не
согласишься. - Судя  по  взгляду,  который  Джейн  бросила  на  Меган,  этот
поступок должен был послужить залогом их вечной дружбы.
   - А мы устроим пышную свадьбу? - спросила Джейн, и Меган рассмеялась.
   - Мы  еще  не  успели  об  этом  подумать.  Столько  всего  произошло  за
сегодняшний день.
   - Что да, то да. - Берни сообщил Джейн, что уходит из  фирмы  "Вольф",  а
потом рассказал им обеим, что купил дом,  в  котором  будет  помещаться  его
собственный магазин. Это известие потрясло и Джейн, и Меган.
   - Папа, ты вправду это сделаешь? Откроешь магазин, и мы переедем в долину
Напа, и все такое прочее? - от радости Джейн захлопала в ладоши.
   - Несомненно. - Он с улыбкой поглядел на свою дочку и невесту  и  сел  на
один из стульев, предназначенных для посетителей. - Я даже придумал для него
название, пока ехал сюда.
   Обе его дамы с любопытством смотрели на него.
   - Я думал о вас обеих, об Александре и обо всем хорошем, что случилось  с
нами за последнее время.., о счастливых мгновениях нашей жизни. И тогда меня
осенило. - Меган тихонько взяла его за руку, и он  порадовался,  вспомнив  о
кольце, когда почувствовал прикосновение изумруда к пальцам. Он улыбнулся ей
и дочке. - Я назову его "Все только хорошее". Что вы на это скажете?
   - Мне очень нравится. - Лицо Меган осветилось счастливой улыбкой, а Джейн
заверещала от восторга. Она даже перестала жаловаться на то, как ей  надоело
лежать в больнице, ведь в их жизни происходит столько замечательного.
   - Меган, а можно, я буду подружкой невесты? Ты  разрешишь  мне  подержать
твой букет или нести за тобой фату?
   На глазах у Меган выступили слезы, и она с улыбкой  кивнула  в  ответ,  а
Берни потянулся и поцеловал свою невесту.
   - Меган Джонс, я люблю тебя.
   - А я люблю всех вас, всех троих, - прошептала она, взглянув  по  очереди
на Берни и на Джейн и думая об Александре. - И ты придумал отличное название
для магазина... "Все только хорошее"... - Ведь эти слова  как  нельзя  более
точно определяли события,  происшедшие  в  их  жизни  с  тех  пор,  как  они
повстречали друг друга.



   Даниэла СТИЛЛ
   ДРАГОЦЕННОСТИ


   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru

Глава 1

   Воздух был так тих под ослепительным летним солнцем,  что  пение  птиц  и
каждый звук были слышны за мили. Сара задумчиво сидела у окна  и  любовалась
великолепным парком, который был разбит Ле  Нотром  наподобие  Версальского.
Кроны могучих деревьев зеленым балдахином обрамляли парк замка  Шато  де  ля
Мёз. Сам замок стоял уже четыре столетия, а Сара, герцогиня  Вайтфилд,  жила
здесь пятьдесят два года. Она приехала сюда с Вильямом почти  девочкой.  При
этом воспоминании она улыбнулась, наблюдая, как  два  пса  сторожа  гонялись
друг за другом. Представив, какую радость молодые  овчарки  доставят  Максу,
она расцвела в улыбке.
   Сара всегда ощущала умиротворение, глядя на парк, в который было  вложено
столько труда. Вновь вспоминались отчаяние военных лет, бесконечный голод  и
пустые поля, отдавшие им все, что они могли дать. Ей казалось, что это  было
совсем недавно... хотя с тех пор прошло пятьдесят лет... половина  столетия.
Она  опустила  взгляд  на  руки,  на  два  перстня  с  прекрасными  крупными
изумрудами, с которыми почти никогда не расставалась.  Она  никак  не  могла
привыкнуть к своим постаревшим рукам. Хотя они, хвала  Всевышнему,  все  еще
сохраняли красоту и изящество, тем не менее это были  руки  семидесятилетней
женщины.
   Она жила долго и счастливо, слишком долго, думала она  иногда...  слишком
долго без Вильяма... И всегда нужно было что-то сделать, увидеть, подумать о
чем-то, что-то спланировать, присмотреть за их детьми. Она  была  благодарна
за прожитые годы, и даже теперь у нее не было ощущения, что  жизнь  для  нее
кончилась. Судьба вдруг делала еще один неожиданный поворот,  случалось  еще
какое-нибудь событие, которое невозможно предусмотреть и где необходимо было
ее участие. Казалось странным, что они все еще нуждались в ней,  хотя  часто
они обращались к  ней  для  того,  чтобы  дать  ей  почувствовать,  что  она
по-прежнему нужна им и может быть для них полезной. А еще были их дети.  Она
улыбнулась, вспомнив и о внуках. Со  своего  излюбленного  места  она  могла
видеть, как  они  подъезжали  к  замку...  видела  их  лица,  улыбающиеся  и
смеющиеся или обеспокоенные, когда, выйдя из  автомобилей,  они  с  надеждой
смотрели вверх на ее окна. Казалось, они знали, что она  будет  стоять  там,
наблюдая за ними. Несмотря на все дела, которые  ей  предстояло  сделать,  в
день их  приезда  она  всегда  находила,  чем  заняться  в  своей  маленькой
изысканной гостиной наверху, пока ждала их. И даже после стольких лет,  хотя
все они уже были взрослыми, она всегда испытывала легкое волнение,  видя  их
лица, слушая их рассказы и обсуждая их проблемы. Она  беспокоилась  за  них,
она любила их, так же как любила их всегда, и в какой-то  степени  любовь  к
каждому из них была крошечной частью их огромной любви с Вильямом. Какой  он
был замечательный человек, лучше, чем можно себе вообразить и  о  чем  можно
мечтать. Даже после войны  он  имел  влияние  и  с  ним  считались,  он  был
человеком, которого каждый, кто знал его, запоминал навсегда.
   Сара медленно отошла от окна, прошла мимо  белого  мраморного  камина,  у
которого часто сидела холодными зимними вечерами,  размышляя,  делая  записи
или сочиняя письмо кому-нибудь из своих детей. Она часто звонила им в Париж,
Лондон, Рим, Мюнхен, Мадрид, но очень любила писать письма.
   Она стояла, глядя на стол, покрытый поблекшей парчой, прекрасный  образец
старинной работы, которую купила много лет  назад  в  Венеции,  и  осторожно
поднимала наугад фотографии, чтобы лучше разглядеть их. И перед ее мысленным
взором ожил тот самый момент в день их свадьбы. Вильям смеялся над  какой-то
шуткой, сказанной одним из  гостей,  а  она  смотрела  на  него  влюбленными
глазами, застенчиво улыбаясь. Счастье переполняло ее,  и  ей  казалось,  что
сердце не выдержит и разорвется от нахлынувших на нее чувств.  На  ней  было
бежевое атласное платье,  отделанное  кружевом,  модная  кружевная  шляпа  с
небольшой вуалью, в руках она держала букет орхидей. Их обвенчали в доме  ее
родителей. На небольшой церемонии бракосочетания, кроме них,  присутствовали
лишь близкие друзья ее родителей. Томпсоны устроили скромный, но  изысканный
прием, на котором собралось около сотни гостей. На этот раз не было подружек
невесты,  не  было  шаферов,  не  было  огромного  праздничного   торжества,
юношеской неумеренности. Только сестра в прекрасном голубом платье из атласа
и роскошной шляпе от Лили Даше сопровождала ее.  Их  мать  была  в  коротком
изумрудно-зеленом платье. Сара улыбнулась при  этом  воспоминании...  Платье
матери было почти такого же цвета, как два ее изумруда. Как довольна была бы
мать ее жизнью, если бы она только была жива.
   Здесь стояли также другие фотографии, фотографии ее  детей  в  детстве...
чудесная фотография Джулиана с его  первой  собакой...  и  Филиппа,  который
выглядел ужасно взрослым, хотя ему тогда исполнилось только девять лет, - он
впервые попал в Итон. И Изабель  на  юге  Франции,  когда  ей  не  было  еще
двадцати... и каждый из них на руках у Сары, когда они только что  родились.
(Глядя на фотографии Сары с новорожденным малышом,  Вильям  тайком  смахивал
слезу.)  И  фотография  крошечной  Элизабет...  стоящей  рядом  с  Филиппом,
фотография была такой желтой, что ее с трудом можно было рассмотреть. И  как
всегда, слезы выступали на глазах Сары, когда она рассматривала фотографии и
предавалась воспоминаниям. Ее жизнь была счастливой и  полнокровной,  но  не
всегда легкой.
   Она долго стояла, глядя на фотографии, вспоминая те  мгновения,  думая  о
каждом из них, осторожно приводя их в  порядок  и  в  то  же  время  пытаясь
отогнать те, что больно ранили.
   Она была высокой и  грациозной,  с  гордо  посаженной  головой.  Когда-то
черные как смоль волосы теперь стали снежной белизны. Огромные зеленые глаза
были такого же цвета, как ее изумруды. Только Изабель унаследовала от матери
такие глаза, но даже у нее они не были такими темными, как у Сары. Но  никто
из них не обладал ее силой  и  величием,  ни  у  кого  из  них  не  было  ее
твердости, решительности, той силы, которая помогла ей  выдержать  все,  что
выпало на ее долю. Их жизненные пути оказались легче, и она была  благодарна
за это судьбе. Однако Сара задумывалась, не избаловало ли их  ее  постоянное
внимание, не была ли она слишком снисходительна к ним и не сделала  ли  этим
их слабее. Но никто не назвал  бы  слабым  Филиппа...  или  Джулиана...  или
Ксавье... и даже Изабель... Однако у Сары было то, чего не было ни у кого из
них, такая сила духа, которая,  кажется,  исходила  от  нее,  когда  за  ней
наблюдали. Таким же был и Вильям, только  более  экспанси