м и сам видел, насколько плох его старший брат. Когда он  и  Сара
вышли в гостиную, чтобы выпить бренди, которое принес  заспанный  слуга,
Хэвершем вслух сказал, что его брат скорее всего не жилец. Он, во всяком
случае, не представлял, как может выжить человек, который  больше  похож
на мертвеца. Но Сара не  разделяла  уверенности  родственника  -  она-то
хорошо знала, как живуч этот могучий, сильный мужчина -  ее  муж.  Но  в
глубине души она надеялась, что Хэвершем окажется прав.
   - Когда это случилось? - спросил  Хэвершем,  наливая  себе  бренди  в
серебряную рюмку, и его лоб пересекла озабоченная морщина. Он  и  раньше
знал, что если с Эдвардом случится несчастье  и  он  умрет,  не  оставив
наследника, то на него ляжет  огромная  ответственность,  но  сейчас  он
оказался совершенно к этому не готов. Хэвершем всерьез никогда не верил,
что такое может случиться; он считал, что  рано  или  поздно  у  Эдварда
обязательно будет сын, который и унаследует титул и земли. Граф  был  не
стар, да и Сара, несмотря на предыдущие неудачи, еще могла  родить  мужу
желанного наследника.
   - Слуги сказали, что сегодня  утром,  -  негромко  ответила  Сара,  и
Хэвершем, подняв на нее глаза, в очередной  раз  поразился  ее  глубокой
внутренней силе. Сара была гораздо сильнее и  мужественнее,  чем  многие
мужчины, в том числе и он сам.
   - Но они лгут, -  добавила  она  убежденно.  "Интересно,  откуда  она
знает?" - подумал Хэвершем и,  откинувшись  на  спинку  кресла,  вытянул
перед собой скрещенные ноги в покрытых пылью и грязью дорожных  сапогах.
В замок брата он примчался верхом - так он спешил, хотя, чтобы  заложить
карету, потребовалось бы всего минут двадцать - двадцать пять.
   - Я думаю, он не просто упал и  ударился  головой,  -  сказала  Сара,
задумчиво прищурившись. - Но сейчас не это  главное.  Когда  бы  они  ни
нашли его на самом деле, это уже не имеет значения.
   Она ничего больше не добавила, да и не было нужды в словах.  Оба  они
понимали, что раны, полученные Эдвардом, скорее всего смертельны.
   - А что сказал врач? - спросил Хэвершем, чтобы не дать  Саре  уйти  в
свои печальные мысли. - Он надеется.., или?..
   Сара молча пожала  плечами,  и  Хэвершем,  поспешно  отставив  кубок,
порывисто взял ее руки в свои.
   - Скажи, Сара, что ты будешь делать, если Эдвард умрет?
   - Оба они подумали о том, что тогда она наконец будет свободна.
   Сара покачала головой:
   - Не знаю. Наверное, просто жить. С начала, с самого начала... -  Она
несмело улыбнулась. - Жить, дышать, наслаждаться свободой.  Я  перестану
бояться, забуду про слезы. Я буду  надеяться,  что  случится  что-нибудь
хорошее и в моей жизни.
   Она и в самом деле еще не знала, как будет жить. Освобождение  всегда
казалось ей несбыточной мечтой. Только собственной смерти Сара ждала как
избавления - это казалось ей самым вероятным исходом,  -  и  теперь  она
растерялась. Может, если после  смерти  Эдварда  останутся  какие-нибудь
деньги, она купит крошечный домик или ферму и станет жить в нем  тихо  и
спокойно... Ничего  иного  ей  просто  в  голову  не  приходило.  Эдвард
вытравил, убил в ней все, в том числе и способность мечтать, смотреть  в
будущее с надеждой. В  последние  годы  ее  единственным  желанием  было
умереть, потому что иного способа избавиться  от  мужа  Сара  просто  не
знала. И только сейчас в ней начали  оживать  робкие  надежды  на  новую
жизнь.
   - Хочешь уехать со мной?
   Неожиданный вопрос  Хэвершема  так  потряс  ее,  что  Сара  не  сразу
нашлась, что ответить. Вот уже  несколько  лет  они  не  заговаривали  о
подобных вещах, поскольку это было небезопасно; оба могли легко потерять
власть над собой, и тогда - жди  беды.  Сара  сама  запретила  Хэвершему
говорить с ней о любви, и, хотя он никогда  не  нарушал  данного  слова,
Сара даже успокоилась, когда он  женился  на  Элис.  И  вот  теперь  все
начиналось сначала...
   - Не говори так, - тихо сказала она, стараясь, чтобы ее голос  звучал
как можно тверже. - У тебя есть жена и твои  дочери.  Не  хочешь  же  ты
сказать, что готов бросить их и бежать со мной неведомо куда?
   Но именно это он и хотел сделать.  По  словам  Хэвершема,  он  всегда
этого хотел. Элис - его бедная маленькая жена -  так  мало  значила  для
него! Он и женился-то на ней только потому,  что  знал:  он  никогда  не
получит Сару. Но теперь.., теперь, когда все может измениться  и  у  них
появится шанс быть вместе... Если Эдвард умрет...
   Хэвершем не мог даже представить себе, что он может потерять Сару  во
второй раз.
   - Даже не думай об этом, - твердо  сказала  Сара.  Честь  по-прежнему
значила для нее многое, если не все. Хэвершем же  порой  вел  себя  так,
словно он был незрелым подростком. И это было, в  общем-то,  понятно.  У
него никогда не было  ни  графского  титула,  ни  малейшей  надежды  его
получить, и это наложило на  него  определенный  отпечаток  -  титул  ко
многому обязывал своего обладателя. К тому же, если не считать приданого
жены, у Хэвершема почти не было наличных денег.
   - А что будет с тобой, если он выживет? - спросил  он,  отворачиваясь
от зыбкого пламени свечи.
   - Тогда умру я, - без колебаний ответила Сара.  -  И  я  буду  молить
бога, чтобы это произошло как можно скорее.
   - Я не хочу! - в отчаянии воскликнул Хэвершем. - Я не хочу, чтобы  ты
умирала! И жить без тебя я тоже не хочу. Я не могу видеть, как  день  за
днем он губит тебя. О господи, если бы ты знала, как я ненавижу  его  за
это!
   Но Сара знала, что у него есть и другие причины  ненавидеть  Эдварда,
который едва ли не с самого рождения Хэвершема делал все, что было в его
силах,  чтобы  испортить  жизнь  брату.  Свою   роль   сыграла   тут   и
двадцатипятилетняя разница в возрасте, и  то,  что  Хэвершем  был  сыном
нелюбимой мачехи Эдварда.
   - Давай убежим! - снова повторил Хэвершем, наклоняясь вперед, и  Сара
подумала, что это бренди ударило ему в голову. Но это  было  верно  лишь
отчасти. План побега Хэвершем лелеял вот уже несколько лет,  но  ему  не
хватало смелости поделиться своей мечтой  с  Сарой.  Он  знал,  что  она
относится к его браку гораздо серьезнее, чем он сам, и сама мысль о том,
что он готов бросить жену и четырех дочерей,  не  могла  прийти  Саре  в
голову. Элис, конечно, была славная,  но  как  объяснить  Саре,  что  он
никогда не любил ее и женился  на  ней  только  потому,  что  Сара  была
несвободна и приданое было необходимо семье!
   - Мы убежим в Америку! - с жаром продолжил Хэвершем, хватая  Сару  за
руки. - Там мы будем совершенно свободны.  Ты  должна  уехать  со  мной,
Сара, должна!
   Обводя взглядом холодную и темную гостиную, Сара подумала, что,  если
бы она могла позволить себе честно ответить на этот вопрос, она  сказала
бы  ему,  что  это  самое  лучшее  предложение,  которое  ей  когда-либо
приходилось слышать. Но, увы, она не могла на него согласиться.  Она  не
могла поступить так хотя бы из-за жены Хэвершема. Кроме того, Сара  была
совершенно уверена, что если они убегут, а Эдвард выживет,  то  они  оба
могут считать себя покойниками. Ее муж не пожалел бы ни сил, ни времени,
ни денег, чтобы разыскать их обоих и отомстить.
   - Не говори глупости, - твердо сказала она. Ей очень хотелось,  чтобы
Хэвершем успокоился и остыл.  -  Ты  не  должен  подвергать  свою  жизнь
опасности из-за прихоти, из-за пустяка.
   - Быть с тобой до конца жизни - это не  прихоть  и  не  пустяк,  -  с
горячностью возразил Хэвершем. - Я готов умереть за это...
   Говоря  это,  он  придвинулся  к  Саре,  и  от  его  близости  у  нее
перехватило дыхание. Но он не должен был видеть этого!
   - Я  понимаю,  дорогой,  но...  -  Сара  слегка  сжала  его  руки  и,
улыбнувшись, выпустила. Ей очень хотелось, чтобы  все  было  по-другому,
чтобы и ее, и его жизнь сложилась иначе, но изменить что-либо, не рискуя
его и своей головой, она не  могла.  Сара  слишком  любила  Хэвершема  и
слишком дорожила  им,  чтобы  сделать  его  объектом  мстительной  злобы
Эдварда.
   Но совершенно скрыть свои чувства ей не удалось. Хэвершем заглянул  в
ее глаза и увидел там что-то такое, что последняя осторожность  оставила
его. Порывисто вскочив с кресла, он заключил Сару  в  объятия  и  крепко
поцеловал.
   - Не надо.., не делай этого! - задыхаясь, прошептала она, как  только
он оторвался от ее губ. Сара знала, что она должна  сделать  вид,  будто
рассержена, должна отослать его прочь, но это  было  выше  ее  сил.  Она
слишком изголодалась по ласке, по  простому  человеческому  участию,  и,
когда Хэвершем поцеловал ее снова, она ответила на его поцелуй.
   Наконец она с трудом отстранилась от него и покачала головой.
   - Мы не должны этого делать, любимый, - сказала она печально.  -  Все
это невозможно.
   "И очень, очень опасно", - добавила она мысленно.
   - Но почему? - возразил Хэвершем. - Мы сядем в Фальмуте на корабль  и
отправимся в Новый Свет, где нас никто не знает. Он не найдет  нас  там,
Сара! И никто не помешает нам жить счастливо!
   Он раскраснелся, глаза его сверкали, но Сара  только  улыбнулась  его
наивности и тому, как плохо он знает своего брата. Кроме того, ни у нее,
ни у него не было денег, чтобы заплатить за дорогу.
   - Тебе кажется, что это так просто, - убежденно проговорила она. - Но
посуди сам, что у нас будет за жизнь? Нам придется постоянно скрываться,
к тому же у тебя есть Элис.., и твои дочери.  Подумай  только,  что  они
будут думать о тебе, когда подрастут!
   - Элис еще молода, - поспешно перебил ее Хэвершем. - Она найдет  себе
достойного мужа. Да к тому же она не любит меня, я знаю, я чувствую это.
Такая жизнь ей тоже не в радость.
   - Все проходит, дорогой, все переменится.  Я  уверена,  что  в  конце
концов вы сумеете понять  и  полюбить  друг  друга.  Ваши  дочери  будут
подрастать, и со временем все в твоей жизни образуется.
   Сара хотела, чтобы Хэвершем был счастлив, чтобы он был  жив,  и  ради
этого она готова была пожертвовать своей любовью.  Но,  несмотря  на  ее
желание  спасти  его  любой  ценой,  Сара  почувствовала  и   огорчение.
Хэвершему двадцать девять лет, а он ведет себя как влюбленный мальчишка,
который не понимает, что играет с огнем. И с каким огнем! Вот  и  сейчас
отказ Сары только рассердил его, но не заставил задуматься, и теперь  он
сидел хмурый и надутый - точь-в-точь избалованный ребенок, не получивший
вожделенной игрушки.
   Некоторое время спустя они  снова  отправились  в  графскую  спальню,
чтобы проведать Эдварда. За окнами уже начинало светать, но замок еще не
начал просыпаться, и только эхо их шагов  тревожило  гулкую  тишину  под
высокими сводчатыми потолками.
   На время своего разговора с Хэвершсмом Сара оставила с мужем  старого
слугу. Когда они снова вошли в  спальню,  старик  поспешно  поднялся  со
стула.
   - Как он? - тихо спросила Сара.
   - Ничего нового, ваше сиятельство. Наверное, придется еще  раз  звать
лекаря, чтобы пустил кровь...
   Сара кивнула. Уходя, доктор сообщил ей, что навестит больного  утром,
однако Эдвард мог и не дожить до утра. Хэвершем тоже это понял, и в  его
глазах с новой силой вспыхнула надежда.
   - Я начинаю ненавидеть его все сильнее при  мысли,  что  он  делал  с
тобой все эти годы - со страстью и гневом шепнул  он,  когда  они  снова
вышли в гостиную.  От  выпитого  он  раскраснелся,  и  Сара  поняла,  то
Хэвершем готов на самые необдуманные поступки.
   - Не говори об этом, - негромко отозвалась она, обдумывая, под  каким
бы предлогом удалить от себя Хэвершема. В конце  концов  она  предложила
ему пойти отдохнуть в один из гостевых покоев, и, неожиданно  для  Сары,
он согласился почти без возражений.
   Предложение Сары, в общем-то, совпадало с планами  самого  Хэвершема.
Он все равно собирался остаться в замке до  тех  пор,  пока  судьба  его
брата так или иначе не определится. Слуги, которым он, уезжая,  приказал
отправляться в замок следом за ним, уже давно прибыли и разместились  на
ночлег на сеновале и в подвалах, и он чувствовал, что и ему не  повредят
несколько часов сна.
   Сара же и не собиралась ложиться, и Хэвершем почувствовал, как растет
его уважение и восхищение ею. Эта  маленькая,  хрупкая  с  виду  женщина
словно была выкована из стали. Казалось, усталость  и  напряжение  щадят
ее, в то время как его самого уже не держали ноги.
   Поэтому, когда она предложила  ему  пойти  поспать,  он  возразил  ей
только из самолюбия, но быстро сдался и ушел, а Сара вернулась в спальню
мужа и, отослав слугу, села в кресло возле его кровати с балдахином.  Но
стоило только ее спине коснуться подушек, как усталость  взяла  свое,  и
Сара начала клевать носом, а потом и задремала.
   Ей приснился Хэвершем,  стоящий  на  палубе  какого-то  судна.  Ветер
трепал его светлые волосы, одной рукой он показывал  куда-то  вперед,  а
второй манил ее за собой.
   Сара вздрогнула и открыла глаза. То,  что  предлагал  Хэвершем,  было
совершенным безумием, хотя сама по себе идея сбежать в Новый  Свет  была
вовсе не так уж плоха. Вот только как ее осуществить? Сара очень  хорошо
понимала, что у них нет ни малейшей возможности исполнить задуманное,  и
главным препятствием были ее собственная честь и порядочность,  изменить
которым она была не в силах.  На  месте  Хэвершема  она  никогда  бы  не
поступила так с Элис и девочками, хотя от Эдварда она  бежала  бы,  даже
рискуя погубить свою душу.
   Так она размышляла, и ее голова склонялась все ниже на грудь. Утро  -
необычайно солнечное и светлое - застало ее крепко спящей, и даже  крики
горластых петухов во дворе не смогли ее разбудить.
   Проснулась Сара от боли. Кто-то сжимал ее  руку  словно  в  тисках  и
свирепо встряхивал, словно собака, которая треплет пойманную в амбаре  и
уже задушенную крысу.  В  первые  мгновения  Сара  приняла  все  это  за
продолжение своего беспорядочного и изнуряющего сна, но боль становилась
все сильнее,  и  она  подумала,  что,  верно,  какое-нибудь  животное  -
возможно, действительно собака - пробралось в спальню и теперь  требует,
чтобы его выпустили. Но тут ее руку рванули  с  такой  силой,  что  Сара
невольно вскрикнула от боли и открыла глаза.
   Сон слетел с нее в один миг, когда она увидела, что Эдвард смотрит на
нее, сжимая ее хрупкие пальцы в своей огромной волосатой  руке.  Увидев,
что она проснулась, он стиснул  ее  руку  сильнее,  желая  заставить  ее
закричать от боли, и Сара удержалась лишь с огромным трудом.
   - Эдвард!..
   Она видела, что он не только очнулся, но и каким-то чудесным  образом
вернул себе всю свою прежнюю силу, но разум ее все еще отказывался этому
верить. За  прошедшую  ночь  Сара  слишком  сжилась  со  своей  безумной
надеждой, чтобы отказаться от нее в одно мгновение.
   - Как ты себя чувствуешь, Эдвард? - проговорила Сара, едва  сдерживая
отчаяние. - Ты несколько дней был без сознания. Тебя привезли на телеге,
полумертвого... Доктор пускал тебе кровь, но  это  не  помогло.  Мы  все
думали...
   Ах какие неосторожные слова сорвались с ее губ! Глаза графа  налились
кровью, а голос зазвенел от холодного бешенства, которое так хорошо было
знакомо ей.
   - Вы думали, что" я сдохну, да?! Как какой-нибудь бродячий пес?..  Вы
надеялись, что я сдохну, и теперь вам очень-очень  жаль,  что  этого  не
случилось... - Он продолжал  сжимать  ее  руку  в  своих  пальцах,  явно
радуясь тому,  что  даже  сейчас,  ослабевший  и  больной,  он  способен
причинять ей боль.
   - Ты, наверное, уже известила этого идиота - моего брата? -  прошипел
он с ненавистью и неожиданно выпустил ее  руку,  так  что  не  ожидавшая
этого Сара невольно отшатнулась от его постели.
   - Я... Мне пришлось, Эдвард, - тихо призналась она. - Мы думали,  что
ты не доживешь до утра.
   С этими словами она  отодвинулась  от  кровати  мужа  еще  немного  и
поглядела на него с настороженностью и опаской, как на ядовитую змею. Он
и был змеей, готовой ужалить в любой момент.
   - Как вы, должно быть, оба  разочарованы  теперь...  Хорошая  из  вас
получилась бы парочка: скорбящая вдова и новый граф Бальфорский!..  Нет,
моя милая, не так скоро. Я еще поживу!..
   Он сделал неуловимо быстрое движение и, снова схватив Сару  за  руку,
заставил ее наклониться, так что ее лицо оказалось в считанных дюймах от
его опухших глаз  и  спутанных  волос,  падавших  на  исцарапанный  лоб.
"Сколько же в нем силы!.. - поразилась Сара. - Он только что  умирал,  а
теперь от него не вырваться. Или это его бешеная злоба питает его?"
   - Никто из нас не желал и  не  желает  тебе  зла,  Эдвард,  -  твердо
сказала она, когда он снова выпустил ее, и на  всякий  случай  отошла  к
самой двери.
   - Тебе принести что-нибудь поесть? - добавила  она,  стараясь  чем-то
оправдать  свое  явное  бегство.  -  Есть  овсяная  каша,  есть  горячий
бульон...
   - От таких помоев недолго и ноги протянуть, моя красавица, -  покачал
он головой. - А силы мне скоро понадобятся.
   Но Сара не только видела, но и чувствовала, что его силы прибывают  с
каждой минутой и Эдвард становится опасен.
   - Хорошо, я схожу  распоряжусь,  чтобы  тебе  приготовили  что-нибудь
более существенное, - сказала она, опуская глаза.
   - Живо поворачивайся! - со злобой и раздражением  прикрикнул  на  нее
муж, и Сара увидела в его глазах гнев. Этот взгляд  был  ей  так  хорошо
знаком. Когда она была моложе, стоило ему взглянуть на нее так,  и  юная
Сара лишалась и сил, и воли к  сопротивлению,  однако  со  временем  она
привыкла и научилась справляться с собственным ужасом,  который  леденил
ей душу и парализовал члены.
   Она была уже на пороге спальни, когда ее настиг голос Эдварда.
   - Я знаю своего слизняка-брата,  -  проговорил  он  с  угрозой.  -  И
догадываюсь.., нет, знаю, на что  он  тебя  подбивал.  Не  надейся,  моя
козочка, Хэвершем тебя не спасет. У него на это просто духа не хватит. А
если он все-таки попробует, то - куда бы вы ни поехали, как бы далеко ни
забрались - я найду вас и сверну его цыплячью шею. И тебя я  тоже  убью.
Не забывай об этом, Сара, ты меня знаешь.
   - Я не сомневаюсь, Эдвард, - ответила Сара ровным  голосом,  хотя  ее
сердце едва не остановилось  от  страха.  Знала  ли  она  его?  Еще  бы!
Пожалуй, она знала Эдварда слишком  хорошо.  -  Тебе  нечего  опасаться.
Поверь, нас объединила только забота о твоем здоровье - и больше ничего.
   С этими словами она покинула  спальню  и  закрыла  за  собой  тяжелую
дверь.
   Ноги у нее подгибались от страха. Эдвард как будто прочел  ее  мысли,
разве что про Америку не упомянул. Не мог же он в  самом  деле  услышать
то, о чем они разговаривали вчера в гостиной. Какой же Хэвершем все-таки
глупец, если думает, что можно обмануть Эдварда. В том, что  Эдвард  без
колебаний убьет их обоих, Сара не сомневалась, но за  себя  ей  не  было
страшно. Она боялась за Хэвершема. Нет, она не должна  дать  Эдварду  ни
малейшего повода; отныне  никаких  объятий,  никаких  поцелуев,  никаких
встреч наедине, что бы ни случилось.  Может  быть,  вдруг  пришло  ей  в
голову, для Хэвершема будет лучше, если она исчезнет. Тогда, по  крайней
мере, Эдварду будет не в чем  обвинить  брата.  В  противном  случае  за
любовь к ней он рано или поздно заплатит своей жизнью.
   Пока Сара спускалась в кухню, в голове ее роились мысли одна безумнее
другой. На кухне никого не было,  но  это  было  Саре  только  на  руку;
продолжая строить свои фантастические планы, она поставила на поднос еду
для мужа. Сара кликнула Маргарет  и  велела  отнести  поднос  в  спальню
графа.
   Когда она поднялась на второй этаж, один из слуг уже брил Эдварда,  и
Сара на мгновение застыла на пороге,  завороженно  глядя  на  сверкающую
бритву, снующую туда и сюда возле горла мужа. Ей стоило  немалых  усилий
отогнать от себя греховную мысль, но в  конце  концов  она  совладала  с
собой и шагнула в спальню, сохраняя видимость спокойствия.
   Увы, после бритья и умывания на лице графа не осталось почти  ника