ни постоянная занятость Армана.  Его  восхищало
то, с каким пониманием Лиана относится к мужу, как терпеливо ждет  его.  Ник
ломал голову, как мужчина находит такую женщину. Вероятно, первое,  что  для
этого нужно, - не поддаваться  слепо  чарам  восемнадцатилетней  дебютантки.
Хотя, судя по возрасту старшей из девочек, Лиана  тоже  вышла  замуж  совсем
молодой. Ник решил, что ей еще нет и  тридцати.  На  самом  деле  Лиане  уже
исполнилось тридцать два, но в отличие от Хиллари она  и  в  молодости  была
достаточно зрелой, чтобы принять на себя всю  ответственность,  связанную  с
замужеством.
   - Мы познакомились в Сан-Франциско, я была тогда еще совсем молодой.
   - Вы и сейчас молоды.
   - О нет. - Она засмеялась. - Тогда мне было всего пятнадцать...
   В дороге люди часто рассказывают друг другу то, чего ни за что не сказали
бы в другое время. Поколебавшись с минуту, Лиана повернулась к Нику,  подняв
на него широко открытые синие глаза:
   - Я очень любила жену Армана. Моя мама умерла, когда я только родилась, и
Одиль, его жена, стала для  меня  второй  матерью.  Он  служил  в  то  время
генеральным консулом в Сан-Франциско.
   - Они развелись?
   Ник был заинтригован.  Эта  женщина  казалась  воплощенной  добродетелью,
меньше всего она походила на соблазнительницу  и  разрушительницу  домашнего
очага. Лиана покачала головой.
   - Нет. Одиль умерла, когда  мне  исполнилось  восемнадцать.  Арман  очень
переживал, да и все мы. Я почти год не могла опомниться.
   - И он полюбил вас? История начинала проясняться.
   Лиана погрузилась  в  теплую  волну  воспоминаний;  ее  глаза,  казалось,
смотрели в давно минувшее, на губах играла мягкая улыбка.
   - Не сразу. Прошло почти два года, прежде чем мы поняли, что значим  друг
для друга. Когда мы наконец признались в этом себе,  мне  уже  шел  двадцать
второй год. Вот тогда мы обручились.
   - А потом поженились, и с тех пор живете счастливо, - закончил  Ник.  Эта
история, так похожая на сказку, очень нравилась ему.
   - Нет. Сразу после помолвки Армана перевели в Вену. А отец настоял, чтобы
я закончила курс в Миллз. Тот год показался вечностью, но мы  его  пережили.
Мы каждый день писали друг  другу.  Когда  я  наконец  закончила  учебу,  он
приехал, мы поженились, и я последовала  за  ним.  -  Теперь  она  улыбалась
широко. - Вена замечательный город.  Мы  были  там  очень  счастливы.  Потом
Армана перевели в Лондон. Мари-Анж родилась в Вене, а Элизабет - в  Лондоне.
Из Лондона мы вернулись в Штаты.
   - Ваш отец, наверное, очень радовался, что вы вернулись. - Едва произнеся
эти слова, Ник вдруг с ужасом вспомнил, что старый Крокетт умер  десять  лет
назад.
   - Нет, отца тогда уже не было в  живых.  Он  умер  сразу  после  рождения
Элизабет. - Она мягко улыбнулась Нику, заметив его смущение. - Кажется,  это
было так давно.
   - Вы часто приезжали в Сан-Франциско?
   - Нет. У меня там ничего не осталось. В нашем доме живет мой дядя, но  мы
с ним всегда были чужими... И потом... - В ее голосе появилась  нежность.  -
... Мой дом там, где Арман.
   - Он очень счастливый человек.
   - Не всегда. - Она засмеялась. - В каждой реке есть свои подводные камни.
Со мной тоже бывает нелегко. Арман очень хороший, добрый, мудрый человек,  и
я очень счастлива с ним. Отец всегда считал, что мне нужен  человек  намного
старше меня; наверное, он был прав. Я слишком долго жила одна с отцом.
   - Ваш муж похож на него?
   Теперь, выслушав ее рассказ, Ник захотел узнать о де Вильерах  как  можно
больше.
   - Что вы, совсем не похож.  Но  отец  хорошо  подготовил  меня  к  жизни.
Во-первых, я сама вела дом, и потом, я все время слышала, как  они  с  дядей
обсуждают свои деловые проблемы.
   - Вы были единственным ребенком?
   - Да.
   -  Моя  жена  тоже.  И  тем  не  менее  она  совершенно  лишена   чувства
ответственности. Она выросла в ожидании того, что ее  жизнь  будет  сплошным
праздником.
   - Она очень красива. С такой внешностью  трудно  не  стать  избалованной.
Красивые женщины часто думают, что их жизнь должна быть  необыкновенной,  не
такой, как у других.
   Слушая ее, Ник так и хотел спросить: "А вы? Почему вы  не  такая?"  Лиана
тоже была красивой, но совсем иначе, чем Хиллари: более  спокойной,  мягкой,
женственной. Но Ник не решился высказать этого.
   - Знаете, странно, что мы не познакомились раньше. Ведь наши  отцы  часто
встречались, заключали контракты, и потом, мы с вами почти одного возраста.
   Их семьи действительно принадлежали к достаточно узкому кругу  богатейших
промышленников страны.  Возможно,  если  бы  Лиана  училась  в  колледже  на
Восточном побережье, он бы встретил ее на балу или вечеринке, но она училась
в Миллз, а Ник немногим раньше в  Йельском  университете,  поэтому  их  пути
пересеклись только сейчас, на "Нормандии", в открытом море.
   - Мой отец был настоящим отшельником. Я видела очень немногих из  тех,  с
кем он был знаком или имел деловые связи. Он так и не смог оправиться  после
смерти моей матери. Удивительно даже, что я  встретила  Армана  и  Одиль,  -
наверное,  он  хотел  похвастать,  как  я  говорю  по-французски.  -   Лиана
припомнила рассказ Одиль об их первой встрече с  Гаррисоном.  Но,  не  желая
вновь пускаться в воспоминания, она повернулась к Нику. - Между прочим,  где
миссис Бернхам? - В вопросе не было  ничего  бестактного,  но,  взглянув  на
Ника, она сразу же из поняла, что именно этого-то и нельзя было спрашивать.
   - Ушла на массаж. Я потому и отправился искать  вас.  -  Лиана  удивленно
отложила книгу. - Я  хотел  предложить  вам  поиграть  в  теннис.  Мы  вчера
говорили об этом, помните? Может быть, пойдем прямо сейчас? На кортах никого
нет, я только что оттуда. Мы с Джоном ходили смотреть на собак. Позволите вы
мне ненадолго оторвать вас от книги?
   Лиана на минуту задумалась и взглянула на часы.
   - В полдень мы встречаемся  с  Арманом.  Он  обещал  сегодня  обязательно
освободиться до ленча.
   - Отлично. А мы с Хиллари договорились встретиться в час у кафе-гриль.
   - Тогда давайте сыграем, - улыбнулась Лиана. У нее никогда  еще  не  было
друга-мужчины, не считая, конечно, Армана, и это показалось ей  занятным.  -
Встретимся на корте, я пойду переоденусь.
   - Десять минут? - Он взглянул на часы.
   - Хорошо. - Они встали и поднялись  на  верхнюю  палубу,  каждый  в  свою
каюту. Через десять минут они  вновь  встретились  на  корте.  Лиана  надела
плиссированное платье для тенниса, высоко открывавшее ее стройные ноги.  Ник
переоделся в белые шорты и теннисный свитер.  Игра  началась  неторопливо  и
беззаботно. Ник дважды выиграл, но в конце  концов  Лиана,  к  немалому  его
удивлению, собралась с  силами  к  выиграла  у  него  со  счетом  6:2.  Игра
завершилась рукопожатием через сетку. Внезапно они  оба  почувствовали  себя
молодыми, счастливыми, свободными.
   - Вы обманывали меня. Вы очень хорошо играете, - сказала  Лиана,  еще  не
отдышавшись от быстрой игры.
   - Вовсе нет. Да и вы играете неплохо. - Для Ника игра  послужила  хорошей
разрядкой, и он чувствовал себя намного лучше. - Спасибо. Это  как  раз  то,
что мне было нужно.
   Лиана посмотрела на него снизу вверх:
   - Вам, с вашим ростом, наверное, тесно здесь. Каким  бы  большим  ни  был
корабль, все равно это ограниченное  пространство.  Вас,  должно  быть,  это
угнетает.
   - Я бы не сказал. Просто иногда хочется отвлечься от всех проблем.
   Лиана вспомнила его контракты  с  Парижем  и  Берлином  одновременно,  но
теперь этот факт почему-то уже не казался ей таким важным. Он  порядочный  и
честный человек.  Трудно  устоять  и  не  поддаться  его  обаянию,  и  Лиана
чувствовала себя с ним все свободнее.
   - В самом деле, мне это здорово помогло. Еще раз спасибо.
   - Всегда рада, - улыбнулась она. - При таком количестве еды,  как  здесь,
полезно иногда размяться.
   - Тогда давайте сыграем еще. Завтра в это же время, идет?
   - Хорошо. - Она взглянула на часы. - А  сейчас  мне  в  самом  деле  надо
бежать. Арман, наверное, уже ждет меня.
   - Передайте ему привет, - крикнул Ник, когда она уже бежала к "Трувилю".
   - Обязательно. - Она помахала ему рукой и исчезла. Ник еще  долго  стоял,
опершись  о  перила,  и  вспоминал  рассказ  Лианы.  История  ее  замужества
произвела на него большое впечатление. Арман  был  как  раз  тем  человеком,
какой ей нужен. И Лиана, кажется, понимает это.

***

   В час Ник направился к  кафе-гриль.  Подходя  к  условленному  месту,  он
увидел Хиллари, которая смотрела на него, как на  приближающийся  злой  рок.
Ник снова надел свой блейзер и брюки, на Хиллари было синее шелковое  платье
и открытые синие туфли на высоких каблуках.
   - Как массаж? - Ник сделал знак официанту и заказал виски себе и Хиллари.
   - Прекрасно.
   - Так где, говоришь, у тебя  массаж?  -  Ник  с  притворным  спокойствием
потягивал виски, глядя прямо в глаза Хиллари.
   - Ты что, следишь за мной?
   - Не знаю, Хил. Ты считаешь, уже надо?
   - Какая тебе разница, ходила я на массаж или нет? - Хиллари отвела глаза,
как будто ей надоело смотреть на него, но было заметно, что она  нервничает.
Ей стало очень неуютно под его холодным пристальным взором.
   - Для меня важно, лжешь ты или нет. Я уже говорил тебе, что все,  что  ты
здесь  делаешь,  очень  быстро  станет  известно  всем.  У  меня   сложилось
впечатление, что ты слишком много времени проводишь во втором  классе,  и  я
хочу, чтобы это прекратилось.
   - Тупой сноб. Что же,  я  должна  сидеть  с  этими  развалинами,  которые
родились еще до нашей эры? По крайней  мере,  там,  внизу,  хоть  есть  люди
помоложе. Не забывай, мой дорогой, я не такая старая, как ты.
   - Будет неприятно, если мне придется запереть тебя в каюте.  -  В  глазах
Ника мелькнули злые огоньки, но Хиллари только засмеялась:
   - Не будь ослом. Я просто вызову  горничную.  Или  ты  привяжешь  меня  к
кровати?
   - Кажется, ты сама на это  напрашиваешься.  Кого  ты  здесь  нашла,  Хил.
Старого нью-йоркского друга или кого-то поновее?
   -  Никого  я  не  находила.  Просто  компания  молодых   людей,   которые
путешествуют не в такой роскоши, как ты.
   - Ну так сделай одолжение, попрощайся с ними. Не делай из себя посмешище,
не изображай богатую простушку, которая хочет пообщаться с простонародьем.
   - Они так не думают.
   - Ты плохо их знаешь. Это очень старая игра. Я делал то же  самое,  когда
был мальчишкой. Но я тогда учился в колледже и  не  был  женат.  Я  не  хочу
надоедать тебе, Хил, но ты не свободная женщина, и едешь  ты  не  во  втором
классе, а здесь, в люксе. Могло бы быть и хуже, правда.
   - Куда уж  хуже.  -  Она  снова  стала  похожей  на  маленькую  капризную
девчонку. - Мне скучно до смерти.
   - Ничего, потерпишь немного. Через два дня мы будем в Париже.
   Хиллари не ответила Она заказала еще виски, съев при этом только половину
сандвича. После ленча Ник решил прогуляться с ней по магазинам, надеясь, что
это немного отвлечет ее от новых друзей. Но стоило ему  уйти  в  бассейн  за
Джоном, как Хиллари исчезла. Ник ждал ее в каюте,  пока  она  не  вернулась.
Когда она появилась на пороге, он вдруг почувствовал,  что  теряет  контроль
над собой. Его захлестнула бешеная ярость - не  соображая,  что  делает,  он
размахнулся, чтобы дать ей пощечину, но, к счастью, заметил  в  этот  момент
Джона, выглянувшего из своей комнаты. При виде сына  Ник  пришел  в  себя  и
опустил руку. Уже не первый раз Хиллари буквально толкала его к пропасти, но
никогда раньше ему не стоило такого труда удержаться и  не  ударить  ее.  Он
видел, что она изрядно выпила. Внезапно Ник вздрогнул, как от удара: на  шее
Хиллари краснел след от укуса. Он подтащил ее к зеркалу, дрожа от отвращения
и ярости.
   - Как ты смеешь возвращаться сюда в таком виде, ты, шлюха! Как ты смеешь!
- Он понимал, что Джонни у себя в комнате прекрасно его слышит,  но  не  мог
остановиться. Хиллари с силой вырвалась.
   - И что же я должна была делать? Остаться там?
   - Может быть.
   - Может быть, и останусь.
   - Ради Бога, Хил, что с тобой? Неужели ты совсем потеряла  стыд?  Как  ты
можешь валиться в первую попавшуюся постель?
   Хиллари не стала сдерживаться и с размаху дала Нику пощечину.
   - Я уже говорила тебе - буду делать все, что хочу, черт бы  тебя  побрал!
Ты думаешь, сукин сын, что я  -  твоя  вещь?  Тебя  интересует  только  твой
паршивый завод, твои контракты, твоя идиотская династия!  А  мне-то  что  до
этого? Какое мне дело до твоей империи? Мне наплевать на все  это!  Слышишь?
Наплевать на тебя и на твой бизнес!
   Она замолчала, сообразив, что сказала лишнее. Ник отвернулся и со слезами
на глазах молча вышел на террасу. Хиллари некоторое время смотрела  на  него
через открытую дверь,  потом  вышла  за  ним.  Ник  стоял,  склонившись  над
перилами.
   - Прости меня, Ник, - сказала Хиллари хрипло.
   - Оставь меня.
   Что-то детское появилось у него в голосе, и на  миг  Хиллари  стало  даже
жаль его. Но он оставался ее злейшим врагом,  человеком,  который  лишал  ее
свободы. Ник повернулся к ней, в его глазах блестели слезы.
   - Вернись в каюту.
   - Ты что, плачешь? - Хиллари была потрясена.
   - Да, плачу. - Казалось, он нисколько не стыдился своих слез, и  это  еще
больше потрясло Хиллари. Мужчины не плачут.  По  крайней  мере,  те  сильные
мужчины, которых она знала. А Ник Бернхам плакал. А ведь  он  очень  сильный
человек. Ник сейчас глубоко страдал,  мучительно  сожалея  о  той  глупости,
которую совершил, женившись на этой женщине. - Игра кончена, Хил.
   - Хочешь развестись? - оживилась Хиллари. Ник посмотрел ей прямо в глаза.
   - Нет, не хочу. И, думаю, никогда не захочу. Ты можешь избавиться от меня
только  одним  способом.  Как  только  ты  согласишься  на  мое  условие,  я
немедленно даю тебе развод. Но до этого дня ты моя жена. Запомни это. И еще.
С данного момента мне нет дела ни до тебя, ни до твоих похождений.
   - Ты хочешь, чтобы я отказалась от Джонни?
   - Именно.
   - Этого я никогда не сделаю.
   - Почему? Ведь тебе он не нужен, так же как и я. - Ник,  разумеется,  был
абсолютно прав, но Хиллари не собиралась уступать.
   - Джонни я не  отдам,  -  злобно  сказала  она.  Ник  всегда  придумывает
что-нибудь, чтобы осложнить ей жизнь. Вот и теперь дразнит ее разговорами  о
разводе, а сам спит и видит, как бы отнять у нее сына. - Позабудь об этом.
   - Почему же? - Ник заметил, что она прикрыла  шею  шарфом,  и  вдруг  ему
снова захотелось ударить ее.
   - Что подумают люди, если я от него откажусь?
   - Тебя это волнует?
   - Конечно. Еще подумают, что я пьяница или какая-нибудь дрянь.
   - Так ты и есть пьяница. И даже хуже - ты шлюха.
   - Если ты, сукин сын, еще будешь оскорблять меня, ребенка тебе не  видать
как своих ушей!
   - Ладно. Запомни вот что: можешь убираться когда захочешь. Но одна -  без
него.
   Хиллари хотела сказать еще что-то обидное, но внезапно почувствовала, что
говорить ей нечего. Она прекрасно понимала,  что,  если  развод  начнет  она
сама, ей  потребуется  представить  доказательства  его  неверности,  а  это
невыполнимая задача. Ник был ей верен. В редкие минуты их близости он  бывал
таким страстным, каким может стать только мужчина, сгорающий от  одиночества
и желания. Хиллари задохнулась от бессильной ярости. Она никогда, никогда не
добьется от него того, что ей нужно. И почему она должна отдавать ему Джона?
В конце концов, это ее сын. Через несколько лет он подрастет, и с ним станет
довольно занятно. У  него  появятся  друзья,  а  Хиллари  нравится  общество
молодых людей. Она просто не любит возиться с малышами, вот и все. Нет,  она
никогда не отдаст Джона. Если она это сделает,  у  нее  за  спиной  начнутся
пересуды. Скажут еще, что Ник ее бросил, это уже совсем невыносимо. Если они
расстанутся, пусть все знают - это она его бросила.
   Ник долго стоял на палубе, стараясь  успокоиться.  Он  понимал,  что  его
жизнь сделала крутой поворот. Впервые они с Хиллари  серьезно  заговорили  о
разводе. Даже здесь, на "Нормандии", она продолжает изменять ему.  Теперь  у
него не осталось никаких иллюзий на ее счет, он окончательно убедился в том,
кто она такая. Никогда Ник уже не сможет быть с ней  прежним.  Возможно,  со
временем Хиллари эта игра  надоест.  Возможно,  она  все  же  решит  уйти  и
оставить ему Джона. И даже неважно, женится ли Ник еще, все равно он сделает
жизнь сына счастливой. Но сейчас не время думать об этом - пока он женат  на
Хиллари, как бы тяжело это ни было. Ник  наблюдал,  как  заходит  солнце,  и
размышлял о себе. Наконец солнце село, он ушел в  каюту  и  запер  за  собой
дверь.
   И только тогда потрясенная услышанным  Лиана  позволила  себе  встать  со
скамейки на своей террасе и уйти к себе. Выходя  из  "Довиля",  ни  Ник,  ни
Хиллари не заметили ее.  Все  время  их  разговора  Лиана  сидела,  не  смея
шевельнуться. Больше всего она боялась, что  Бернхамы,  в  особенности  Ник,
догадаются, что она невольно подслушала их разговор. И теперь, сидя у  себя,
Лиана с глубокой жалостью думала о Нике.  Какая,  должно  быть,  несчастная,
одинокая жизнь у этого человека! И он ничего не  может  изменить.  К  такому
одиночеству приговорила его эта женщина, его жена.
   - Боже мой, что  случилось?  -  воскликнул  Арман.  Он  поцеловал  Лиану,
которая сидела, опустив голову, у своего туалетного столика.
   - Что? А, это ты... - Она попыталась улыбнуться, но не смогла скрыть, как
тяжело у нее на душе. Несчастья других никогда не оставляли ее равнодушной.
   - Ты ждала кого-то другого?
   - Нет конечно. - Она снова улыбнулась, но Арман видел: что-то не так:
   - Что случилось, дружок?
   Лиана подняла на него грустные глаза:
   - Только что здесь произошла ужасная сцена.
   - Кого-нибудь побили? - забеспокоился Арман.
   - Нет. Размолвка между Ником Бернхамом и его женой.
   - О Боже! Семейный скандал? Но как ты там оказалась?
   - Я сидела на террасе, они просто не заметили меня.  Они  вышли  на  свою
часть палубы, и я слышала каждое  слово.  По-видимому,  эта  женщина  завела
интрижку с кем-то из пассажиров.
   - Ничего удивительного. Но он тоже виноват, раз не следит за женой.
   - Как ты можешь так говорить! Кто  же  она  такая,  если  позволяет  себе
подобное?
   - Потаскушка, и все. Но он, наверное, не раз прощал ей такие вещи.
   Лиане ничего не оставалось, как согласиться с мужем.
   - И все-таки мне жаль его, Арман... Он еще упрекал  ее  в  том,  что  она
забросила мальчика. - На глазах Лианы показались слезы;  Арман  нежно  обнял
ее.
   - И теперь ты решила усыновить их обоих и взять с собой во  Францию.  Ах,
Лиана, доброе дитя, у тебя такое мягкое сердце. Мир полон людей,  окруживших
себя злом.
   - Но он хороший человек. Он не заслуживает этого.
   - Возможно. Как бы там ни было, не стоит так сильно переживать  за  него.
Он со временем сам решит свои проблемы, а у тебя и так много своих. -  Арман
знал, что иногда слишком большое участие создает нежелательные  ситуации,  и
хотел уберечь Лиану от этого.  В  некотором  отношении  она  оставалась  еще
слишком неопытной, и он чувствовал, что должен защитить ее от себя самой.  -
Что ты наденешь сегодня на праздничный ужин?
   - Не знаю... Я... Арман, как ты можешь сейчас говорить об этом?
   - А что же я, по-твоему, должен  делать?  Ты  хочешь,  чтобы  я  пошел  в
"Довиль" и застрелил его жену?
   - Нет, -  засмеялась  Лиана.  -  Но  все-таки,  бедняжка...  И  их  малыш
страдает...
   - Успокойся. Давай не будем вмешиваться  в  чужие  семейные  дела.  Может
быть, сейчас они, несмотря на  все,  что  ты  слышала,  предаются  страстной
любви. Возможно, она ему нравится и такая.
   - Сомневаюсь.
   - Откуда ты знаешь? -  Арман  внимательно  посмотрел  на  жену,  стараясь
понять ее скрытые мысли.
   - Я вчера играла с ним в теннис. Мы поговорили, и мне показалось, что  он
не очень счастлив с ней.
   - По крайней мере,