з Нью-Йорка и от мыслей о Саше.
   Когда он вошел к себе, в квартире трезвонил  телефон,  но  Джон  не  снял
трубки. Он не хотел слышать о  Доминике,  Паскале,  Пьере,  Андре,  Джозефе,
Иване и прочих. Его мутило от них всех, и даже  мысли  о  Саше  не  вызывали
прежнего энтузиазма.
   Утром он отправился в юридическую фирму Артура, просмотрел наследственные
дела Джорджа Горама и нашел именно то, что хотел. Артур сам давно мог бы это
найти, если бы поинтересовался.
   Последний контакт с Маргарет Миллингтон Горам был в 1962 году, когда  она
являлась уже графиней де Борне и жила в Париже на рю де Варенн.  С  тех  пор
фирма с ней не контактировала, но поиск ее  теперь  не  должен  был  вызвать
затруднений.
   Во второй половине дня Джон, полистав телефонную книгу Парижа,  обнаружил
в ней де Берне Маргарет с указанием того же адреса. "Если только она  сейчас
жива, - думал Джон, - и  знает,  где  находится  Александра,  тогда  дело  в
шляпе".

Глава 19

   - Что? Ты опять уезжаешь?
   На этот раз  Джон  спокойно  воспринял  Сашино  возмущение.  Работа  есть
работа.
   - Слушай, может, тебя завербовали авиалинии? Саша  негодовала.  Это  была
его третья командировка на протяжении последних трех недель.
   - Я ненадолго.
   - А куда теперь?
   Джон улыбнулся. Целью командировки было нечто более привлекательное,  чем
Джексонвилл.
   - В Париж. Хоть в приличных условиях поработаю. Саша не ответила,  только
пожала плечами. Она полагала, что он врет и мотается  куда-то  с  подругами.
Ведь раньше он никогда не ездил в командировки. Ей казалось странным, что он
вдруг стал сам выполнять работу сыщика.
   - Вернусь в четверг, самое позднее - в воскресенье.
   - Ты что, забыл? На следующей неделе я уезжаю  в  двадцатидневное  турне.
Получается, что до моего возвращения мы  не  увидимся.  Если  только  ты  не
захочешь прилететь на один из спектаклей.
   Но Джон знал, что это такое, - вся труппа в истерике, на  грани  нервного
срыва, а Саша тоже сама не своя - едва реагирует на его присутствие.
   - Ну и ладно. Я тоже буду занят.
   Еще год назад его бы расстроила невозможность видеть ее в течение  целого
месяца. Теперь он воспринимал это как облегчение. Сашина одержимость работой
начинала его угнетать.
   Ночь они провели вместе, но любовью не занимались, а утром Джон по пути в
аэропорт подбросил Сашу до ее дома.
   - Увидимся, когда ты вернешься. Он поцеловал ее в губы,  а  она  подарила
ему милую, невинную улыбку.
   - Счастливого пути. Я буду по тебе скучать.
   Для нее это были необычно нежные слова. Саша чаще жаловалась на погоду  и
ломоту в  ногах.  Джону  вдруг  стало  жаль  с  ней  расставаться.  Основной
проблемой в отношениях с ней было то, что она не сознавала  своего  крайнего
эгоцентризма. Ей это казалось в порядке вещей.
   Джон помахал ей из такси и  крикнул,  что  позвонит  из  Франции.  Машина
повернула за угол, и в следующую минуту он уже думал о том, что ждет  его  в
Париже. Замужество Маргарет Горам  с  французским  графом  давало  основания
надеяться, что судьба Александры разительно отличалась от жизни Хилари.
   Артур отплатил ему полет  первым  классом.  Самолет  совершил  посадку  в
Париже в полночь. Пройдя таможенный досмотр, Джон поехал  прямиком  в  отель
"Бристоль", в два часа был уже в кровати, но из-за переутомления уснул  лишь
в пять утра и, к своему ужасу, проснулся лишь в одиннадцать. Он  моментально
вскочил, заказал в номер кофе и рогалики  и,  перед  тем  как  принять  душ,
позвонил Маргарет.
   Ответил мужской голос. Джон, коверкая французский,  попросил  графиню  де
Борне.
   - De la pan de qui, monsieu? - раздался вопрос.
   Джон назвал себя, но не смог перевести фразу "она меня не знает".
   Через мгновение Маргарет подошла к телефону.
   - Месье Шапот? -  спросила  она  по-французски  с  заметным  американским
акцентом, не скрывая удивления.
   - Простите... - Джон улыбнулся. Ему понравился ее  голос.  -  Меня  зовут
Джон Чепмен. Я из Нью-Йорка.
   - Господи боже! Андре совершенно не воспринимает американских фамилий.  А
я вас знаю?
   Она  говорила  очень  непосредственно,  в  ее  голосе,  казалось,  звучал
сдержанный смех.
   - Нет, мадам. Я здесь по делу и хотел бы поговорить с вами, как только вы
сочтете это для  себя  возможным.  Джон  не  хотел  излагать  суть  дела  по
телефону.
   - Вообще-то... - Похоже, она была несколько растеряна.  -  Все  мои  дела
ведет нью-йоркская фирма. - Маргарет сказала ее название. - Кроме дел  мужа,
конечно. Речь идет о капиталовложениях?
   - Нет...
   Пугать ее Джону не хотелось, но что-то сказать было необходимо.
   -  Знаете  ли,  это  вопрос   более   личного   свойства.   Он   касается
расследования, которым я занимаюсь по просьбе  компаньона  вашего  покойного
мужа.
   - Пьера? Но у него не было никаких компаньонов.
   - Извините. Я имел в виду мистера Горама.
   - О, бедный Джордж.., но это было так давно. Он умер в пятьдесят восьмом,
тридцать лет назад, мистер.., э-э... Чепмен.
   - Я понимаю, но меня интересует именно то далекое время.
   - Вы обнаружили какие-то нарушения? Маргарет, видимо, была  заинтригована
и немного испугана.
   - Нет-нет. Мы просто надеемся, что вы могли  бы  помочь  нам  найти  одну
особу. Но я предпочел бы не вдаваться в подробности по телефону. Если бы  вы
могли уделить мне несколько минут, я был бы вам крайне признателен...
   - Ну хорошо... - сказала она нерешительно. Маргарет жалела, что не  может
посоветоваться с Пьером или еще с кем-нибудь, стоит ли  встречаться  с  этим
человеком. Что, если это шарлатан или преступник? Правда,  по  голосу  этого
сказать было нельзя.
   - Может, завтра, мистер Чепмен? Кстати, как называется ваша фирма?
   Джон улыбнулся. Она была права, что решила проверить, кто он такой.
   - "Чепмен и К°", Нью-Йорк,  Пятьдесят  седьмая  улица.  Меня  зовут  Джон
Чепмен. Во сколько вам удобно встретиться?
   - Давайте в одиннадцать.
   Ей хотелось поскорее  отделаться  от  этой  встречи.  Чепмен  начинал  ей
действовать на нервы.
   Но когда она навела справки у своих  нью-йоркских  адвокатов,  оказалось,
что им известна названная фирма и даже лично  знаком  Джон  Чепмен.  За  его
честность они поручились, однако не имели понятия, зачем он прибыл в Париж и
о чем намерен беседовать с ней.
   На  следующее  утро  Джон  пришел  точно  в  назначенное  время.  Пожилой
дворецкий с поклоном впустил его и проводил в кабинет графини,  обставленный
изящной мебелью в стиле Людовика XV. С потолка  кабинета  свисала  небольшая
люстра, она, казалось, состояла из миллиона  хрустальных  подвесок,  которые
ловили проникавшие в окно солнечные лучи и отбрасывали их на стены мириадами
радужных бликов. Джон залюбовался этим зрелищем и видом на прелестный сад  и
не услышал, как вошла хозяйка.
   - Мистер Чепмен?
   Она была высокой и элегантной, обладала крепким  рукопожатием  и  сильным
голосом,  смотрела  приветливо  и  с  теплотой.  Желтый  костюм  от   Шанель
подчеркивал стройность ее фигуры, в ушах поблескивали бриллиантовые серьги -
подарок  покойного  мужа.  Любезным  жестом  она  предложила  Джону  стул  -
несколько больший, чем остальные,  крайне  миниатюрные,  сама  тоже  села  и
улыбнулась:
   - Боюсь, эта мебель не была рассчитана на людей наших пропорций. Я  редко
пользуюсь этой комнатой. Ее проектировали как "дамский кабинет", но мне  все
равно никогда не было понятно ее предназначение. Моя  шестилетняя  внучка  -
это единственный человек из тех, кого  я  знаю,  кто  чувствует  себя  здесь
удобно. Вы уж простите.
   - Ну что вы, графиня. Здесь очень мило. Странным казалось так  обращаться
к ней, такой улыбчивой и непосредственной, но Джон подумал, что  официальное
обращение может ей прийтись по душе, а ему Маргарет нужна  была  в  качестве
союзника.
   - Знаете, я прибыл сюда по довольно деликатному делу,  которым  занимаюсь
по поручению Артура Паттерсона.
   Он ожидал, что эта фамилия произведет на нее  впечатление,  но  Маргарет,
похоже, она ни о чем не говорила.
   - Он был компаньоном мистера Горама много лет  тому  назад  и  помог  вам
удочерить Александру Уокер.
   Джон следил за  ее  глазами.  Маргарет  вдруг  изменилась  в  лице.  Она,
побледнев, молча ждала, что гость скажет дальше. Теперь было ясно,  что  она
вспомнила Артура.
   - Он теперь тяжело болен и по каким-то  соображениям,  я  думаю,  личного
плана, горячо желает разыскать сестер Уокер. Их родители были  его  близкими
друзьями, и он хочет убедиться,  что  у  сестер  все  обстоит  благополучно,
прежде чем...
   Пока Джон подбирал подходящее слово, Маргарет перебила его:
   - А не поздновато ли, мистер Чепмен? Они ведь уже не дети.
   - Согласен. Он, похоже, это долго откладывал,  а  теперь  хочет  получить
подтверждение их благополучия.
   - За чей счет?
   - Простите, не понял.
   Маргарет была разгневана. Она встала и принялась расхаживать по кабинету,
то и дело попадая в потоки радужного света.
   - За чей счет он хочет получить это подтверждение? Этим молодым  женщинам
дела нет до Артура Паттерсона. Даже если они его  прежде  знали,  то  сейчас
наверняка не помнят. Они тогда были совсем маленькие.
   По выражению ее глаз Джону было ясно, что она готова сделать  все,  чтобы
не допустить его контакта с дочерью.
   - Что это вообще такое?! Они все взрослые. Не знают сто. Да и друг  друга
не знают.
   Джон вздохнул. Ей нельзя было  отказать  в  правоте.  Но  он  работал  на
Артура, - Отчасти поэтому я их и разыскиваю... - сказал он  мягко,  стремясь
успокоить  Маргарет  и  снискать  ее  доверие.  -  Мистер  Паттерсон   хочет
организовать встречу сестер.
   - О господи!
   Маргарет снова тяжело опустилась на один из  маленьких  стульев  в  стиле
Людовика XV и категорично произнесла:
   - Я не позволю. Зачем подвергать их такой пытке?
   Моей дочери тридцать пять лет, сколько двум другим - не знаю.  Но  почему
они должны вдруг открывать для себя существование сестер? Вы  считаете,  что
это правильно? Я уже не говорю о болезненности такого открытия. Вам,  мистер
Чепмен, известны обстоятельства смерти их родителей?
   Джон кивнул. Она продолжала:
   - Мне тоже. Но моей дочери - нет.  И  знать  ей  этого  не  нужно.  Мы  с
Джорджем ее очень сильно любили, как родную,  и  граф  тоже  принял  ее  как
собственную  дочь.  Она  выросла  как  наш  собственный  ребенок,  со  всеми
вытекающими из этого преимуществами. Сейчас у  нее  своя  счастливая  жизнь:
семья, муж, дети. Ей не нужна эта сердечная боль.
   "А если узнает ее муж? - со страхом  подумала  Маргарет.  -  Что  она  не
только была удочерена, но и что настоящий отец Александры убил ее мать!"
   - Я понимаю вас, но, может быть,  она  захочет  познакомиться  со  своими
сестрами... Это возможно... Она, наверное, имеет право выбрать сама.  А  она
знает, что была удочерена?
   Маргарет задумалась:
   - Да... И нет... Мы говорили ей, давным-давно, но я не уверена,  что  она
помнит. Это больше не имеет значения. Ни для кого, мистер Чепмен. Я не скажу
ей о вашем визите.
   - Это нечестно по отношению к ней, - тихо сказал Джон. - И если вы меня к
тому вынудите, я ее найду. Но я бы предпочел, чтобы вы с  ней  поговорили  и
объяснили причину моего визита. Я думаю, что так ей будет гораздо легче.
   У Маргарет де Борне от гнева на глазах выступили слезы.
   - Это шантаж. Вы заставляете меня говорить ей то, что  сделает  ее  очень
несчастной.
   - Если она не захочет с ними встречаться, то вольна этого не делать.  Она
имеет право отказаться, и никто ее не может заставить. Но она имеет и  право
выбора. Вдруг она захочет их повидать?
   - Спустя тридцать лет? С какой стати? Что они теперь за люди? Что у нее с
ними общего? Ничего.
   В случае с Хилари это, конечно, было так, но Джон еще ничего  не  знал  о
Меган. Пока над Хилари  издевались  тетка  и  дядя,  пока  она  моталась  по
кошмарным приютам, Александра каталась  на  пони  в  Париже.  Такой  расклад
казался несправедливым,  но  по  крайней  мере  к  одной  из  сестер  судьба
оказалась благосклонна. Тем большим было сочувствие Джона к Хилари,  которую
постигло столько несчастий.
   - Графиня.., прошу вас...  Помогите  мне,  чтобы  для  нее  это  не  было
болезненно. Она имеет право знать. А я обязан ей сказать.
   - Что сказать?
   - Что у нее где-то на земле есть две сестры, которые, возможно,  хотят  с
ней повидаться.
   - Вы их уже нашли? Джон покачал головой:
   - Нет. Но думаю, что найдем.
   Он предпочел выглядеть в ее глазах оптимистом и не делиться с ней  своими
опасениями.
   - Вот когда найдете, тогда и приезжайте.
   - Я не могу упускать время.  Я  вам  уже  сказал,  что  мистер  Паттерсон
смертельно болен.
   - Жаль, что он не умер до того, как решил всем поломать жизнь.
   В словах Маргарет звучали горечь и  злость.  Столько  лет  она  оберегала
Александру от правды,  а  теперь  этот  незнакомый  человек  приехал,  чтобы
причинить ей боль. Маргарет готова была убить его за это.
   Джону стало ее жаль. "Симпатичная женщина, - подумал он,  -  обидно,  что
вся эта история так ее расстроила".
   - Простите, я очень сожалею, что так получилось. Маргарет  посмотрела  на
него долгим, тяжелым взглядом:
   - А вы не могли бы просто сказать ему, что не удалось ее найти?
   Джон покачал головой. Маргарет вздохнула:
   - Мне надо подумать. Для дочери это будет сильным  потрясением,  особенно
если она узнает правду о родителях.
   "В конце концов, - говорил себе Джон, - Александра  достаточно  взрослая,
чтобы выдержать этот шок. Она не  ребенок.  Может,  это  и  к  лучшему,  что
Паттерсон так долго ждал".
   - Завтра я увижусь с ней за ленчем и поговорю об этом, если  представится
подходящий момент. Джон кивнул. О большем он просить не мог.
   - Я остановился в "Бристоле" и хотел бы потом сам с ней побеседовать.
   - Возможно, что она не захочет с вами встречаться,  мистер  Чепмен.  Если
откровенно, то я на это надеюсь.
   Маргарет де Борне поднялась со стула и,  не  подав  Джону  руки,  вызвала
звонком дворецкого.
   - Благодарю вас за визит. Всего доброго, мистер Чепмен.
   - Спасибо, графиня.
   Андре провожал гостя вниз с каменным лицом. По тому, как  графиня  с  ним
прощалась, он понял, что Джон Чепмен - "персона нон грата", и соответственно
поступил сам - выпустив, громыхнул за его спиной дверью.

Глава 20

   Александра нашла мать, как обычно, в ее  любимой  маленькой,  заполненной
цветами гостиной. Но на сей раз она не занималась рукоделием и, что уж  было
совсем нетипично, почти не имела на себе украшений и была  одета  в  строгое
темно-синее платье.
   - Маман, ты сегодня выглядишь очень серьезной. У  тебя  что,  была  утром
встреча в банке?
   Александра нежно ее поцеловала. Маргарет улыбнулась, но  ее  улыбка  была
какой-то рассеянной и неуверенной. После визита Чепмена она ночью  почти  не
спала.
   - Нет-нет, это просто так, - сказала Маргарет  неопределенно  и  оглядела
комнату, словно надеясь найти путь к бегству.
   Дочь, наблюдая за ней, нахмурилась:
   - Что случилось?
   Она не видела мать такой взволнованной со дня смерти отца и  недоумевала,
что могло ее так расстроить.
   - Ничего, просто у меня вчера была одна неприятная деловая  встреча...  -
Маргарет напряженно улыбнулась. - Не беспокойся, дорогая. А вот и ленч.
   И, словно сбросив  гору  с  плеч,  принялась  за  салат,  сообщая  дочери
последние сплетни, принесенные из парикмахерской. Александра  с  облегчением
слушала ее смех, но было очевидно, что матери не дают покоя какие-то  мысли.
Когда ленч подходил к концу, Маргарет снова стала странно молчаливой.
   - Маман! - Александра серьезно посмотрела на мать. - Что тебя тревожит? Я
вижу - что-то не так. Скажи, в чем дело?
   "Надеюсь, это не связано с се здоровьем,  -  думала  Александра.  -  Мама
выглядит очень молодо, но всякое может быть. А вдруг она летала  в  Нью-Йорк
на прошлой неделе как раз  для  того,  чтобы  побывать  у  врача,  а  не  за
покупками, хотя и привезла девочкам и мне замечательные подарки?"
   Но Маргарет лишь печально посмотрела  на  нее,  в  душе  проклиная  Джона
Чепмена. Она глубоко вздохнула и ждала, пока Андре, разлив по  чашкам  кофе,
удалится. Его присутствие вообще-то не мешало, потому что он был глуховат  и
не понимал по-английски. Однако Маргарет все равно медлила.
   - Вчера у меня был довольно неприятный визитер - как будто явился призрак
из прошлого.
   Маргарет  взглянула  на  дочь  глазами,  полными  слез.  Александра  была
поражена. Она никогда не видела мать такой расстроенной.
   - Что за призрак?
   - Ах!.. Не знаю,  с  чего  и  начать.  Это  такая  длинная  и  запутанная
история...
   Маргарет вынула из рукава кружевной платочек и приложила его к глазам,  а
затем протянула дочери ладонь. Александра придвинулась к ней ближе и, крепко
взяв ее руку, стала поглаживать, стараясь ободрить.
   - Ты помнишь то, что было очень-очень давно, до  того,  как  я  вышла  за
Пьера?
   - Нет, маман, не помню...
   Все это было таким далеким и туманным.  Александре,  однако,  показалось,
что если очень постараться, то она могла бы что-то вспомнить.
   - А что? Что ты имеешь в виду?
   - Ты помнишь, что до твоего отца, то есть Пьера, я была замужем за другим
человеком?
   Как Маргарет и ожидала, разговор складывался трудно. Александра задумчиво
прищурила глаза, а затем кивнула:
   - Да.., вроде бы... Кажется, это  был  мой  настоящий  отец,  но,  честно
говоря, я его не помню. Я помню только папа.
   Маргарет кивнула. Другого ответа она и не ожидала.
   - Ну так вот, я прежде была замужем, а Пьер, когда мы с  ним  поженились,
сразу тебя удочерил. Возможно, ты это помнишь.
   Александра улыбнулась.  Она  почти  все  забыла,  и  лишь  теперь,  после
напоминания матери, что-то стало смутно всплывать: они ходили к адвокату,  в
мэрию, а потом вместе отправились в ресторан "Максим" отметить событие.  Это
был счастливейший день в ее жизни, и странно, что он стерся из памяти.
   - Знаешь, это смешно, но мне кажется, что я почти забыла о том, что  была
удочерена. - Зардевшись, она добавила:
   - Наверное, мне надо было сказать Анри, но я никогда не  придавала  этому
значения. Да и папа говорил...
   Обе знали, что Пьер говорил по этому поводу. Александра  вдруг  подумала,
что Анри был бы сильно разочарован, если бы  узнал  о  факте  удочерения,  и
поэтому ничего не сказала ему и сама постаралась забыть об этом факте.
   - Твой отец относился к тебе только так. Ты была Для него родной.  Однако
тебя удочерил... - Маргарет сделала паузу словно для того,  чтобы  набраться
храбрости, - не только  Пьер,  но  также  и  мой  первый  покойный  муж.  Мы
удочерили тебя, когда тебе не исполнилось еще и шести лет.  Твоих  родителей
не стало, компаньон Джорджа сказал нам о тебе.., и  мы  тебя  полюбили,  как
только увидели в первый раз.
   Слезы текли у нее по щекам и капали на  их  сплетенные  руки.  Александра
изумленно глядела на мать. "Что такое она говорит? Что хочет  этим  сказать?
Что она мне не мама?" - лихорадочно соображала она.
   Александра вдруг порывисто обняла Маргарет  и  крепко  прижалась  к  ней,
словно боясь ее потерять.
   - Я этого совершенно не помню... Я  всегда  думала,  что..,  что  ты  моя
мама... - произнесла Александра, в то же время думая: "Как я могла забыть?..
Как это получилось?.. Это ничего не меняет, но кто тогда были мои  родители,
кто моя настоящая мать?"
   Маргарет всхлипнула и промокнула глаза. Все получилось даже труднее,  чем
она ожидала.
   - Когда умерла твоя мама, тебе было четыре с небольшим  годика,  а  через
несколько месяцев не стало и отца. Тебя отдали тете, кажется,  по  отцовской
линии, но она не могла долго  держать  у  себя  всех..,  держать  тебя...  -
Запнувшись, Маргарет затем продолжала:
   - Поэтому друг семьи стал искать кого-то, кто мог бы тебя удочерить. И ты
сделала нас счастливейшими на земле людьми. А полгода спустя Джордж