стного детектива.
   Тут она спохватилась, что Чепмен не знает, как она выглядит.
   - У меня тоже светлые волосы. Рост - метр шестьдесят... - И рассмеялась:
   - Извините. Я всегда забываю, сколько это в английских единицах. Кажется,
пять футов пять дюймов. Я буду в сером костюме.
   Александра имела  в  виду  серый  шелковый  костюм,  который  она  обычно
надевала с розовой  шелковой  блузкой  и  розовым  шарфом  от  Гермеса.  Уши
украсили изысканные клипсы фирмы "Булгари".
   Смущенная и взволнованная, она вошла в вестибюль "Бристоля". Ей казалось,
что сердцебиение  заглушает  стук  каблучков  по  мраморному  полу.  Оглядев
вестибюль и не заметив соответствующего описанию  мужчины,  она  хотела  уже
подойти к администратору, чтобы дать  объявление  по  громкоговорителю,  как
вдруг увидела его, спокойно сидящего в кресле с газетой "Геральд  трибюн"  в
руке.
   Джон Чепмен встал и направился к Александре с улыбкой, от которой  у  нее
потеплело на сердце. У него было открытое лицо и добрые глаза, его внешность
сразу же располагала к себе.
   Александра чинно пожала ему руку, стараясь не смотреть на  кейс,  который
Джон держал в другой руке, - она знала, что там кроются тайны ее прошлого  и
прошлого ее сестер.
   - Простите за опоздание... - Александра  говорила  едва  слышно,  и  Джон
легко догадался, что она очень взволнована. - Я вела машину сама и никак  не
могла найти, куда припарковаться. В конце концов я  просто  оставила  ее  на
попечение швейцара.
   Джон кивнул, и они сели на два стоявших в  углу  кресла,  обитых  красным
бархатом.
   - Что вы желаете? Спиртное, кофе?
   Но Александра покачала головой - ее снедало нетерпение, и она  сейчас  не
могла думать ни о чем другом, кроме как о содержимом его портфеля.
   - Спасибо, ничего не надо.
   Джон достал из кейса папку, ставшую гораздо толще, чем вначале. Теперь  в
ней были сведения о жизни Хилари, а скоро будут и материалы об Александре.
   - Вы близки к тому, чтобы найти моих сестер? Она заглянула ему в глаза.
   - Надеюсь, да. След Хилари затерялся в Нью-Йорке  примерно  двадцать  лет
назад, после того, как она посетила Артура Паттерсона. Она  была  в  ярости,
когда узнала, что ему неизвестно, где находитесь вы и ваша  младшая  сестра.
Полагаю, что Хилари пыталась сама вас найти, но,  очевидно,  не  смогла.  Во
всяком случае, она возложила на Паттерсона ответственность за  распад  вашей
семьи и, вероятно, ненавидит  его.  Что,  впрочем,  неудивительно,  учитывая
обстоятельства ее жизни в детстве и юности. Я еще не знаю, что  произошло  с
Меган, но, во всяком случае, в сравнении с вами Хилари  постигла  незавидная
участь.
   Он рассказал ей то, что  знал.  Александра  слушала  его  со  слезами  на
глазах, думая, что для любого человека такие испытания были бы  тяжелы.  Она
пробовала представить  своих  собственных  девочек  в  подобной  ситуации  и
содрогалась  от  одной  лишь  мысли  об  этом.  Неудивительно,  что   Хилари
прониклась горечью. Она - отвергнутая, беззащитная, всеми забытая - имела на
это полное право.
   - По моим данным, вернувшись в Нью-Йорк, Хилари навестила  Паттерсона,  и
больше ничего о ней не известно.  Но  по  моему  поручению  на  этой  неделе
проводятся интенсивные поиски, и,  думаю,  когда  вернусь,  о  Хилари  будет
свежая информация. Один раз я уже решил, что  нашел  ее,  но  это  оказалось
ошибкой... - Джон подразумевал женщину из Си-би-эй. - В следующий раз она не
повторится.
   - Боже мой, какая жуткая жизнь выпала  на  ее  долю!  Александра  вытерла
слезы и постаралась взять себя в руки. Джон дал ей  папку,  чтобы  она  сама
посмотрела все материалы.  Читать  такое  было  невыносимо.  Она  наконец  с
горестным выражением подняла на него глаза:
   - Как Хилари сумела все это  выдержать?..  -  Подумав  о  своей  жизни  в
сравнении с жизнью сестры, Александра ощутила острое чувство вины. -  Почему
так случилось?
   - Не могу ответить на ваш вопрос. Повороты судьбы не всегда благосклонны,
миссис де Мориньи.
   - Я знаю, - тихо ответила Александра.
   Однако она никогда не осознавала этого столь отчетливо. Это  было  похоже
на один из тех калейдоскопов, которые она дарила дочерям, - стоит  чуть-чуть
его повернуть, и те же самые кусочки складываются в совершенно иную картину:
сейчас это цветы, а в следующую минуту -  огнедышащие  чудовища.  Александре
казалось очень несправедливым, что Хилари была  оставлена  с  чудовищами.  С
усилием она снова вернулась мыслями к Джону Чепмену.
   - Что я могу сделать, чтобы помочь вам разыскать сестер?
   - Пока ничего, если только вы не помните чего-то особенного, что могло бы
нам помочь. Я, однако, в этом сомневаюсь. Даже  если  вы  что-то  помнили  в
детстве, то потом наверняка это забыли. Я вам позвоню, как только мы  найдем
Хилари и Меган, а  затем  мистер  Паттерсон  пригласит  вас  в  свой  дом  в
Коннектикуте для встречи с ними. Это единственное, что  он  хочет  выполнить
перед смертью.
   - А какой он из себя? Это может показаться странным, но я его  совершенно
не помню.
   Как не помнила она и своего отца. Александра просмотрела вырезки из папки
Джона Чепмена и  была  поражена  красивой  внешностью  и  успехами  отца  на
актерском поприще. Ее мать была лишь на двух фотографиях.  С  одной  глядела
улыбающаяся  молодая  женщина  с  каскадом  ярко-рыжих  волос.  Как  это  ни
удивительно, Аксель была на нее немного похожа.
   На другой фотографии были три девочки:  Александра  и  Хилари  в  похожих
белых платьицах и сверкающих черных туфельках  и  малышка  Меган  в  длинной
кружевной рубашечке на руках  у  матери.  Снимок  был  сделан  вскоре  после
рождения Меган, в последнюю при жизни матери Пасху, у дома на  Саттон-Плейс,
но Александра не узнала этого места.
   Джон попытался ответить на ее вопрос:
   - Мистер Паттерсон  стар  и  серьезно  болен.  Не  думаю,  что  он  долго
проживет. Он очень хочет перед смертью воссоединить вас троих, для него  это
очень важно.
   - А если он умрет, прежде чем вы их найдете? - прямо спросила Александра.
   - На этот случай он распорядился, чтобы продолжать поиск  и  организовать
вашу встречу. Но мистер Паттерсон все же надеется на ней присутствовать.
   Александра кивнула. Он подумал обо всем. Жаль только, что не сделал этого
тридцатью годами раньше. Жизнь Хилари тогда не была бы такой ужасной. Именно
это Александра и имела в виду, спросив:
   - Если он был в близких отношениях с родителями, почему он нас не взял  к
себе и не растил вместе? Джон покачал головой:
   - Не знаю. Он говорил о том, что его жена возражала против этого.  Думаю,
он теперь сожалеет о своей уступчивости. Иногда мы совершаем ужасные ошибки,
но видим их только на  расстоянии.  -  И  затем  решился  спросить  то,  что
интересовало Артура:
   - Скажите, Александра,  вы  счастливы?  Извините,  что  задаю  вам  такой
вопрос...
   Она улыбнулась:
   - Я всегда была очень счастлива. Бог  дал  мне  замечательных  родителей,
которых я горячо любила. Пьер де Борис был чудесным человеком. Я  могу  лишь
благодарить судьбу, что  он  прожил  долгую  жизнь.  Он  был  радостью  моей
жизни... - И, зардевшись, добавила:
   - А я его. Александра широко улыбнулась.
   - Ну, а с моей мамой вы вчера познакомились. Разве она не  прелесть?  Она
моя  самая  близкая  подруга  и  верная  союзница.  Ей  было  очень   тяжело
рассказывать мне всю эту историю.
   Александра погрустнела, вспоминая, как мать накануне плакала.
   - Думаю, никому не было бы легко бередить такое, тем более  учитывая  все
подробности случившегося. Она вздохнула и твердо посмотрела на Джона:
   - Известно ли на самом деле, почему он убил ее?
   - Нет, - покачал головой Джон. - Я полагаю, что произошла какая-то ссора.
Возможно, что ваш отец был пьян.  Временное  умопомрачение,  как  утверждала
защита. Мистер Паттерсон по сей день считает, что Сэм Уокер боготворил  свою
супругу. Порой трудно понять, почему люди дают  выход  эмоциям  и  совершают
жестокие поступки, противоречащие всякой логике.
   Александра кивнула, однако ее  мысли  больше  занимали  сестры.  О  Меган
вообще ничего не было известно.
   - Я надеюсь, у Меган, у них обеих  все  благополучно...  -  Ей  казалось,
будто сестры вернулись к ней в образе ее дочерей. - У меня две дочки, Аксель
и Мари-Луиза, Странно, но мне кажется, что Мари-Луиза  похожа  на  Хилари...
Удивительно и то, что я живу на родине моей матери.
   И тут Джон задал ей трудный вопрос:
   - Вы рассказали мужу обо всем этом?
   Александра покачала головой.
   - Боюсь, Анри этого  не  поймет.  Думаю,  он  будет  очень  огорчен,  что
родители ничего ему не сказали, когда мы вступали в брак. Пока вы не найдете
остальных, нет смысла говорить ему. Это только его расстроило бы.
   Так она решила накануне вечером  и  почти  уже  сама  себя  убедила,  что
поступает правильно.
   - А когда мы найдем остальных?
   -  Тогда  мне  придется  ему  что-то  сказать,  -   смущенно   улыбнулась
Александра. - Я, мистер Чепмен, не смогу поехать в Америку ни с  того  ни  с
сего.
   - Но вы его не обманывали, вы же  сами  всего  не  знали,  -  пытался  ее
успокоить Джон, но она имела свое мнение на этот счет.
   - Мои родители,  однако,  знали.  Муж  очень  рассердится,  когда  узнает
правду. Он считает меня дочерью графа де Борне. Анри  придает  происхождению
очень большое значение. Он  знает  свою  родословную  на  протяжении  девяти
столетий. Не думаю, что убийца и француженка - солдатская невеста - это  те,
кого Анри хотел бы видеть в качестве дедушки и бабушки своих детей.
   "Может, и хорошо, что у нас нет сына, - с горечью подумала Александра.  -
Уж тогда бы он мне точно не простил. Хотя, возможно, и так не простит".
   Чувства отражались на ее лице, и Джон, наблюдая за ней, испытал  жалость.
Он догадался, что ее муж был сложным человеком.
   - Я думаю, что он свыкнется с этой мыслью. Вы давно в браке, и  он  любит
вас. Это много значит.
   - Не для всех, мистер Чепмен, - задумчиво улыбнулась Александра, про себя
рассуждая: "Как он может быть уверен, что Анри меня любит? Я сама не  всегда
в этом уверена. Я для него - собственность вроде изящного предмета мебели  в
стиле Людовика XV или картины великого  мастера.  А  если  картина  окажется
подделкой? Оставит ли он ее у себя только потому, что она ему нравится?"
   Александра знала, что некоторые так бы и поступили,  но  совсем  не  была
уверена, что Анри относился к этим некоторым. Он считал, что должен обладать
всем самым лучшим. Она понимала, что, узнав о ее происхождении, Анри  выйдет
из себя, несмотря на свою обычную сдержанность и холодность.
   Джон поглядывал на свою собеседницу и чувствовал, как растет его симпатия
к этой женщине. Держалась она скромно, но  с  достоинством,  и  у  нее  были
добрые глаза.
   Именно о такой подруге  жизни  он  всегда  мечтал.  В  ней  было  столько
женственности. Джон опасался, как бы изыскания Артура не причинили ей  боль.
Александра ее совершенно не заслуживала.
   - Разрешите пригласить вас на  ленч,  Александра?  И  извините  за  такое
неофициальное обращение.
   Он улыбнулся ей своей обаятельной улыбкой. Александра рассмеялась:
   - Вы знаете все секреты моей жизни. Я и не  рассчитываю,  что  вы  будете
обращаться ко мне как к титулованной особе.
   - Господи, так ваш муж тоже имеет титул?
   - Конечно... - Александра выглядела молодо, а смех делал ее совсем  юной.
- Барон Анри Эдуард Антуан Ксавьер Сен Брюмьер де Мориньи. Чудесное имя,  не
так ли?
   Она едва удержалась, чтобы не хихикнуть. Утро выдалось очень напряженным,
и Александре требовалась передышка. Она требовалась им обоим.
   - И в его  водительских  правах  тоже  все  это  перечислено?  Александра
улыбнулась, представив, как бы это выглядело, а потом погрустнела:
   - А вы, мистер Чепмен, что вы обо всем этом  думаете?  Вы  интеллигентный
человек. Вас эта история не шокирует?
   - Меня уже ничто не шокирует. Удручает, что так много жизней сломал  один
безрассудный поступок. И мне кажется, что нехорошо ворошить угли в  погасшем
очаге.  Но  не  мое  дело  судить  об  этом.  Кроме  того,  кому-то  из  вас
воссоединение с сестрами может быть действительно  приятно.  Вас  интересует
судьба ваших сестер?
   Александра кивнула.
   - Я немного помню Хилари..,  какие-то  фрагменты,  обрывки.  Они  всплыли
после вчерашнего разговора с мамой. - И со вздохом добавила:
   - Для нее это было сильнейшее потрясение.
   - И для вас тоже. - В глазах Джона светилось  сострадание.  Ему  хотелось
коснуться ее руки, но он этого не сделал. - Извините за то, что из-за  моего
появления у вас возникли сложности.
   - Пока их еще нет.
   "Но они будут, когда я найду остальных сестер", - подумал Джон и спросил:
   - А вы согласились бы пообедать со мной, несмотря на все это?
   Александра ему нравилась, он хотел ближе с  ней  познакомиться,  и,  хотя
убеждал себя, что делает это для того, чтобы представить более полный доклад
клиенту, Джон знал, что суть не только в этом. Средняя из сестер Уокер  была
очаровательной женщиной и нравилась ему.
   Александра колебалась лишь долю секунды, прикидывая, стоит  ли  принимать
приглашение, и решила, что стоит.
   - С удовольствием.
   - Какие у вас предложения? Я давно не бывал в Париже и,  наверное,  плохо
ориентируюсь, где нам лучше пообедать.
   - Лучше старых ресторанов, мистер Чепмен, ничего нет.
   Александра с улыбкой встала. Джон положил папку обратно в кейс  и  закрыл
его. Ей хотелось попросить у него  фотографию,  на  которой  она  изображена
вместе с сестрами, но тут же подумала, что  снимок  еще  понадобится,  когда
будут найдены Хилари и Меган.
   Теперь Александра вдруг поняла, почему у  родителей  не  было  ее  ранних
фотографий. Эта мысль мелькнула у нее, когда они шли через вестибюль.
   Джон заметил странное выражение ее глаз и вопросительно взглянул на нес.
   - Я только что осознала то, что мне всегда было непонятно. У родителей не
было моих детских фотографий, а я принимала это спокойно, как должное.
   - У вас не было причин в чем-то сомневаться. Куда мы идем обедать?
   -  Я  подумала,  что  лучше  всего  пойти  в  "Ритц",  где   предпочитают
встречаться пожилые дамы.
   Александра усмехнулась и взяла Джона под руку. Тот рассмеялся:
   - Звучит очень заманчиво.
   - В их обществе я чувствую себя жутко молодой и привлекательной.
   - А вы такая и есть, разве я не прав?
   - Я стараюсь на себя не смотреть. Вижу одни морщины.  Но  говорилось  это
несерьезно. Александре нельзя было дать и тридцати.  У  нее  были  идеальная
кожа и шелковистые волосы, глядя на которые Джон вспомнил,  что  представлял
ее себе другой.
   - Знаете, что любопытно? Я думал, что у вас рыжие волосы.
   Александра улыбнулась, и Джон еще раз поразился  ее  тонкому  очарованию.
Казалось, за счет прически и одежды она стремится выглядеть строже и  старше
своих лет, Он  задавался  вопросом,  какая  бы  она  была  внешне,  если  бы
позволила себе некоторую раскованность, и решил, что  Александра,  наверное,
стала бы похожа на свою родную мать.
   - У меня на самом деле рыжие волосы... - Слабая улыбка  мелькнула  на  ее
лице и погасла. - Но мужу это не нравится, и поэтому я их крашу.  У  Аксель,
моей младшей дочки, тоже рыжие волосы. Сама я уже много лет их обесцвечиваю.
Анри считает этот цвет волос экстравагантным.
   Александра сказала это как бы между прочим, а  Джон  решил,  что  ее  муж
определенно идиот.
   Ленч в "Ритце" прошел приятно  и  непринужденно.  Говорили  о  Бостоне  и
Нью-Йорке, о Кейп-Коде и Сен-Жан-Кап-Ферра - местах  их  летнего  отдыха,  о
яхтах, о своем детстве.
   Джон рассказал о том, как вопреки ожиданиям родственников стал сыщиком, а
не адвокатом. Они перешли на "ты", беседовали, словно давние добрые  друзья,
и оба сожалели, когда пришло время расставаться.
   Александра подвезла Джона до гостиницы и на прощание попросила:
   - Позвони мне, как только что-нибудь узнаешь о моих сестрах.
   - Обещаю.
   Он коснулся ее руки, лежащей на руле,  а  потом  наклонился  и  поцеловал
Александру в щеку.
   - Береги себя. И надеюсь, что, когда мы в  следующий  раз  встретимся,  у
тебя будут огненно-рыжие волосы!
   Оба  рассмеялись.  Александра  помахала  ему  рукой  и   направила   свой
автомобиль в поток машин, чувствуя, что приобрела нового друга.
   Джон был хорош собой, обаятелен, умен, но, как ни странно, не  женат.  Он
только сказал, что разведен и имеет несчастье находить себе женщин с трудным
характером. Но он так понравился Александре, что она не могла понять, почему
никто не заарканил его сразу же после развода.
   Однако затем мысли ее снова  переключились  на  причину  его  прибытия  в
Париж. Вся эта история была совершенно удивительной.
   Заходя в дом, Александра взглянула на часики и поразилась, что уже четыре
часа. А в этот вечер они давали званый ужин. Она торопливо проверила, все ли
готово   -   посуда,   столовые   приборы,   цветы,   повидала   повара    и
проконтролировала, чтобы все было в порядке.
   Потом Александра вышла в сад, где девочки играли с  подружкой.  Они  были
радостно возбуждены в ожидании  предстоящих  каникул  и  скорого  отъезда  в
Кап-Ферра.
   В полседьмого она пошла одеваться; услышала,  что  Анри  у  себя,  но  не
хотела его беспокоить - включила воду в ванной и вынула из шкафа длинное, до
пола, белое шелковое платье. Обычно она носила к нему длинные  бриллиантовые
серьги, принадлежавшие покойной свекрови.
   Александра как раз доставала их из шкатулки, когда дверь  открылась  и  в
комнату вошел Анри. Вид у него был разъяренный.
   - Привет, милый.
   Она встала, чтобы поздороваться с мужем, но улыбка застыла  на  ее  лице,
когда она подняла на него глаза.
   - Что случилось? Я все проверила, мне показалось, что все в порядке...
   Но было совершенно очевидно, что произошло нечто ужасное.
   - Слушай, ты вообще соображаешь, что  делаешь?  Ты  же  выставляешь  меня
дураком перед всем Парижем!
   - Боже мой, Анри, о чем ты?
   - О том, что тебя сегодня видели в "Ритце", где ты  обедала  с  мужчиной.
Неужели ты вообразила, что надежно спряталась?
   Александра сильно побледнела, но абсолютно спокойно объяснила:
   - Если бы я имела намерение прятаться, то вряд ли пошла бы в "Ритц".  Это
был деловой обед с человеком, который прибыл сюда из  Нью-Йорка  в  связи  с
делами моей мамы.
   - Я слышал об этом вчера.  Дважды  это  у  тебя  не  получится.  Но  твое
вчерашнее поведение становится понятным.  Ты  перестала  соображать,  совсем
потеряла голову. Так вот, я не собираюсь терпеть такого оскорбления.  Завтра
же утром ты уедешь в Кап-Ферра.
   Он хотел наказать ее,  как  непослушного  ребенка.  Несправедливость  его
обвинений возмутила Александру до слез.
   - Анри, я тебя никогда не обманывала. Ты должен мне верить.
   Она не решалась подойти к нему, и они стояли  в  разных  концах  комнаты:
Александра в глухом отчаянии, а ее супруг в бешенстве.
   - Я тебе верил до сих пор. Но ты не можешь  рассчитывать,  что  поверю  в
данном случае.
   - Но это правда!
   - Не убеждай меня. А твоей матери я скажу, что думаю  по  поводу  дымовых
завес, которыми она тебя прикрывает. Я не желаю нынешним летом видеть  ее  в
Кап-Ферра.
   - Анри, это же несправедливо. Она хочет повидать девочек.
   - Надо  было  раньше  думать,  до  того,  как  она  стала  помогать  тебе
встречаться с любовниками.
   - У меня нет никаких любовников! - повысила голос Александра.  -  И  мама
тут ни при чем...
   Анри медленно приближался к супруге  со  странным  выражением  в  глазах.
Александра опустилась на стул, подавленная и несчастная.
   - Это...
   - Так что же это за дела?
   Он грубо приподнял ее за подбородок, чтобы  заглянуть  в  лицо,  так  как
знал, что она не сказала всей правды.
   Однако Александра не могла ее сказать. Она понимала, что сделала бы  этим
только хуже.
   - Я сейчас не могу объяснить тебе. Это конфиден