атривала  пару  и  уже
покачала было головой, но в этот момент блондинка сорвала с лица полумаску.
   - Это Мари Сент-Аллермейн, знаменитая певица. Да, да, я в этом уверена.
   И в этот миг Уитни заметила странное, почти зачарованное  выражение  лица
тети, рассматривавшей темноволосого мужчину в черном плаще.
   - Но если она - Сент-Аллермейн, значит, он...
   О Боже! Это он!
   Энн внимательно вгляделась в лицо племянницы, но та как раз наблюдала  за
тем, как незнакомец, переступив через порог, ласково провел ладонью по спине
блондинки. Девушка вспомнила, как эти самые руки обнимали ее,  и  покраснела
от стыдливого возмущения.
   - Почему ты спрашиваешь? - сухо поинтересовалась Энн.
   Но у девушки просто язык не поворачивался  признать,  что  она  оказалась
настолько глупа, чтобы отправиться с  сад  с  человеком,  которого  в  жизни
раньше не встречала.
   - Мне показалось, я знаю эту женщину, но теперь  вижу,  что  ошиблась,  -
пробормотала Уитни и облегченно вздохнула, когда тетка предпочла  заговорить
о другом.
   По правде говоря, Энн была рада сменить тему. Слишком долго она мечтала о
счастье племянницы, чтобы увидеть, как Уитни  станет  очередным  завоеванием
герцога Клеймора. Мари  Сент-Аллермейн  вот  уже  почти  год  как  была  его
любовницей, и ходили слухи, что он два месяца назад даже  сопровождал  ее  в
Испанию, куда певица поехала по личному приказу короля и королевы.
   Много лет сплетники связывали имя  герцога  с  именами  самых  прекрасных
женщин благородного происхождения в Европе, причем брак не входил  в  список
тех вещей, которые он предлагал.  Этот  титулованный  красавец  оставлял  за
собой шлейф разбитых сердец и  разрушенных  надежд  на  счастливую  семейную
жизнь, заставивших бы любую  разумную  незамужнюю  женщину  содрогнуться  от
ужаса! Да он был последним мужчиной на континенте, которого  Энн  хотела  бы
видеть рядом с Уитни. Последним мужчиной в мире!

Глава 7

   Ровно месяц спустя после маскарада в доме Арманов Мэтью Беннет  вышел  из
своей конторы и ступил в великолепный экипаж, покрытый  темно-красным  лаком
цвета бургундского вина, с  позолоченным  гербом  Уэстморлендов  на  дверце.
Положив саквояж из оленьей кожи, содержавший отчеты относительно мисс  Уитни
Элисон Стоун, на обитое бархатом сиденье, он  с  наслаждением  вытянул  ноги
перед собой.
   Вот  уже  почти   столетие   предкам   Мэтью   доверялось   вести   самые
конфиденциальные  правовые  и  юридические  дела  семьи  Уэстморлендов,  но,
поскольку Клейтон Уэстморленд в основном жил в Англии,  именно  отец  Мэтью,
глава лондонской конторы фирмы, лично знал герцога. До  сих  пор  Мэтью  был
знаком с нынешним герцогом Клеймо-ром лишь по переписке  и  потому  особенно
сильно  волновался  сегодня,  желая  произвести  хорошее.,  впечатление   на
богатого клиента.
   Лошади постепенно  поднимались  в  гору,  дорога  вилась  вокруг  зеленых
холмов, пестреющих полевыми цветами, и, когда  вдали  показался  французский
загородный дом герцога, Мэтью онемел от восхищения. Расположенное на вершине
холма большое двухэтажное здание из  камня  и  стекла  окружали  террасы,  с
которых можно было любоваться окружающей панорамой.
   Карета остановилась у двери, и Мэтью, захватив саквояж, медленно поднялся
по ступенькам крыльца  и  вручил  визитную  карточку  дворецкому  в  ливрее,
который и провел его в просторную библиотеку, заставленную книжными полками,
встроенными в небольшие ниши в стенах.
   Оставшись один, поверенный с почтительным  восторгом  осмотрел  бесценные
раритеты,  располагавшиеся  на  блестящих   столах   из   розового   дерева.
Великолепный Рембрандт висел над мраморным камином, а  одну  из  стен  почти
целиком закрывала прекрасно подобранная коллекция гравюр того же Рембрандта.
Противоположная  стена  была  полностью  собрана  из  стеклянных  панелей  с
высокими стеклянными дверями, выходящими  на  широкую  каменную  террасу,  с
которой открывался потрясающий вид на окружающий сельский пейзаж.
   В дальнем конце комнаты стояло массивное дубовое бюро, украшенное искусно
вырезанным орнаментом из листьев и  виноградных  лоз.  Мэтью  отнес  бюро  к
шестнадцатому веку, и, судя по великолепной работе, оно, вероятно,  украшало
королевский дворец. Пройдя по пушистому персидскому ковру, поверенный уселся
на один из кожаных стульев с высокой спинкой лицом к бюро и поставил саквояж
на пол.
   Двери библиотеки открылись,  и  Мэтью  поспешно  вскочил,  искоса  бросив
оценивающий взгляд на высокого темноволосого мужчину, от  которого  зависело
его будущее. Клейтон Уэстморленд в свои тридцать с лишним лет был необычайно
высок и красив. Решительная быстрая походка говорила о том,  что  герцог  не
любит засиживаться и ведет  активную  жизнь,  не  имеющую  ничего  общего  с
распущенностью, ленью и праздностью, которые Мэтью обычно приписывал богатым
джентльменам благородного происхождения. Аура сдержанной  силы  или,  вернее
сказать, стальной воли исходила от него.
   Пронизывающий взгляд серых глаз словно проникал в  самую  душу,  и  Мэтью
нервно сглотнул слюну, не зная, чего  ожидать.  Герцог  устроился  за  бюро,
кивнул Мэтью на стул рядом, приглашая садиться, и  с  властным  спокойствием
осведомился:
   - Ну что ж, начнем, мистер Беннет?
   - Конечно, - кивнул поверенный и, откашлявшись, заговорил:
   - Как вы приказывали,  ваша  светлость,  мы  навели  справки  о  семье  и
происхождении молодой леди. Мисс Стоун - дочь Сьюзен Стоун,  умершей,  когда
девочке исполнилось пять лет, и ныне здравствующего Мартина Альберта Стоуна.
Она родилась тридцатого июня  тысяча  восьмисотого  года  в  фамильном  доме
недалеко от городка Моршем, приблизительно в семи  часах  пути  от  Лондона.
Поместье Стоунов небольшое, но процветающее, и  Мартин  Стоун  жил  как  все
обычные  мелкопоместные  дворяне.  Но  года  четыре  назад  его   финансовое
положение резко изменилось к худшему. Если  ваша  светлость  .  припоминает,
некоторые районы Англии много недель подряд заливало  непрерывными  дождями.
Такие имения, как у Стоуна, не снабженные современными дренажными системами,
сильно пострадали. Мартину Стоуну пришлось хуже всех, потому  что  он  живет
продажей и разведением скота.
   Наши отчеты указывают, что Стоун сделал  ряд  рискованных  и  чрезвычайно
поспешных вложений в несколько ненадежных предприятий, а  потерпев  неудачу,
продолжал удваивать и утраивать вклады в подобные же спекуляции, очевидно, в
надежде возместить потери. Однако одна катастрофа следовала за другой, и два
года назад  он  заложил  поместье,  чтобы  собрать  достаточно  капитала  на
очередные авантюры. Все деньги он вложил  в  акции  колониальной  судоходной
компании, но и она вскоре разорилась.
   В настоящее время он заложил все свое  имущество  и  сильно  задолжал  не
только лондонским ростовщикам,  но  и  местным  торговцам.  Поместье  быстро
приходит в упадок, и в доме осталось всего несколько слуг.
   Пошарив в саквояже,  Мэтью  извлек  стопку  бумаг.  -  Здесь  список  его
кредиторов, хотя, возможно, мы не успели  выявить  всех  за  такой  короткий
период.
   Он положил документы  на  бюро  и  сжался,  ожидая,  что  скажет  герцог.
Откинувшись на спинку стула, Клейтон Уэстморленд с  бесстрастным  выражением
лица просмотрел бумаги.
   - Насколько все плохо? - осведомился он, перевернув последнюю страницу.
   - Сумма долгов составляет приблизительно сто тысяч фунтов.
   Эта  ужасающе  огромная  цифра,   казалось,   не   произвела   особенного
впечатления на герцога, который, отдав отчеты Мэтью, резко сменил тему.
   - Что еще вы узнали о самой девушке? Кто, мысленно спрашивал  поверенный,
вытаскивая папку, обозначенную "У. Стоун", должен знать  о  девушке  больше,
чем мужчина, чьей любовницей она вот-вот станет? Хотя герцог не упоминал  ни
о чем подобном, Мэтью уже предположил, что Клейтон собирается взять даму под
свое покровительство и обеспечить  ее  значительным  доходом  и  собственным
домом. Он отнес интерес к семейству девушки за счет того, что  герцог  хочет
знать, какого сопротивления можно ожидать от родственников.
   Для человека вроде Мэтью,  привыкшего  мыслить  финансовыми  категориями,
бедственное положение Стоуна  означало  лишь  то,  что  исход  дела  заранее
предрешен.  Мартин  Стоун  будет  рад  переложить  на   плечи   Уэстморленда
ответственность за свою дочь. Да и какой у него выбор?  Вряд  ли  он  сможет
одевать Уитни и вывозить в свет. Если  же  Стоун  беспокоится  за  репутацию
девушки, его собственная вот-вот будет окончательно уничтожена.  Как  только
кредиторы обнаружат, в каких стесненных обстоятельствах он находится, Стоуна
ждут не только позор и  бесчестье,  но  и  весьма  неприятное  пребывание  в
долговой тюрьме. Мэтью покраснел, неожиданно поняв, что  молча  уставился  в
открытую папку.
   - Хотя  оказалось  непросто  узнать  побольше  о.  личных  качествах,  не
возбудив нежелательных подозрений, все же нам кое-что удалось, например, что
мисс Стоун считалась весьма трудным ребенком с  непредсказуемым  характером.
Она, очевидно, очень начитана и необычайно хороню образована. Бегло  говорит
по-французски, по-гречески так, что время от времени выступает  переводчицей
для  дяди  на  приемах,  где  присутствуют   греческие   дипломаты.   Читает
по-итальянски, немецки и на латыни, кажется, может и говорить на  всех  этих
языках, но я не уверен.
   Мэтью поколебался, чувствуя себя совершенным идиотом,  поскольку  сообщал
лорду Уэстморленду все то, что он уже знает.
   - Продолжайте, - попросил герцог, еле заметно улыбаясь при виде  смущения
Мэтью. Тот неловко кивнул:
   - Многие из тех, кого мы опросили, утверждают, что между юной леди  и  ее
отцом существуют значительные разногласия. Некоторые соседи  во  всем  винят
отца, но большинство сочувствует Мартину, считая его  несчастным  человеком,
которого природа  наградила  непослушной,  непокорной  дочерью.  В  возрасте
четырнадцати лет мисс  Стоун  воспылала  ничем  не  оправданной  страстью  к
некоему джентльмену по имени Пол Севарин. Севарин на десять лет старше ее и,
судя по всему, был не более рад ребяческому увлечению  мисс  Стоун,  чем  ее
отец. Поскольку мистер Стоун, очевидно, не смог  найти  другого  выхода,  он
отослал дочь во Францию с тетей и дядей, когда той  было  около  шестнадцати
лет. Они представили ее обществу через  год,  в  семнадцать  лет  -  обычный
возраст. С этого времени она  пользуется  огромной  популярностью.  Конечно,
стань известным, что ее отец разорен, а о приданом не  может  быть  и  речи,
ситуация трагически изменилась  бы.  -  Мэтью  окинул  герцога  извиняющимся
взглядом и, вздохнув, продолжал:
   - Мисс Стоун могла бы получить немало предложений руки и  сердца,  однако
старалась обескуражить своих поклонников,  как  только  догадывалась  об  их
намерениях.  Те  же  господа,  которые  оказывались  наиболее  настойчивыми,
обращались к ее дяде, лорду Эдварду Джилберту, который обычно  отказывал  им
от  имени  отца  леди.  Ее  манеры,  как  говорят,  безупречны,  хотя  могут
показаться не совсем обычными. Здесь какая-то ошибка? -  недоуменно  спросил
Мэтью, когда герцог разразился смехом.
   - Нет. Никакой ошибки, - хмыкнул Клейтон. - Я бы сказал,  ваши  источники
информации чрезвычайно надежны.
   Он словно видел перед собой сияющие зеленые Глаза  в  тот  момент,  когда
Уитни подсмеивалась над всеми титулами, и его в особенности.
   - Что-нибудь еще? - осведомился он.
   - Всего несколько  примечаний,  ваша  светлость.  Ее  дядя,  лорд  Эдвард
Джилберт,  -  атташе  британского  консульства  и  пользуется  незапятнанной
репутацией. Мисс Стоун прекрасно ладит с ним и его женой, леди Энн Джилберт.
В настоящее время все считают,  что  Николя  Дю  Вилль  вот-вот  сделает  ей
предложение, которое лорд Джилберт, несомненно, посчитает наиболее выгодным.
Дю Вилли - одна из самых  знатных  семей  Франции,  и  Николя  -  их  сын  и
наследник.
   Мэтью захлопнул папку.
   - Это все, что мы смогли узнать за то время, которое вы  нам  дали,  ваша
светлость.
   Предоставив поверенного размышлениям, Клейтон поднялся и подошел  к  ряду
окон, выходивших на зеленые холмы. Скрестив руки на груди, он облокотился  о
раму и рассеянно вгляделся вдаль, размышляя о  том,  как  лучше  осуществить
задуманный план.
   Каждый раз, когда герцог бывал во Франции и встречал Уитни, он все больше
и больше увлекался девушкой, подсмеиваясь над отпором, который раз за  разом
получали самые неотвязные поклонники.  Дважды  они  были  представлены  друг
другу. В первый раз Уитни была слишком молода, и герцог ее почти не заметил,
во второй раз девушку окружали кавалеры, стремившиеся любой  ценой  привлечь
ее внимание. Она лишь бросила в его сторону невидящий взгляд,  не  разглядев
его и не услышав имени.
   После этого Клейтон старался не подходить к Уитни,  понимая,  что  сможет
добиться ее, лишь потратив много сил и времени. Времени же у него  не  было.
Кроме того, Клейтон не мог припомнить, когда в  последний  раз  ухаживал  за
женщиной по-настоящему, да они и не  требовали  этого.  Он  до  сих  пор  не
встречал женщины, которая бы попыталась ему противиться. Они скорее  все  до
одной были готовы броситься ему на шею и лишь ждали удобного случая.
   И тут месяц назад случилось так,  что  он  стоял  в  саду  дома  Арманов,
наслаждаясь ее присутствием и мучительно подавляя безумный  порыв  наклонить
ее  голову  и  целовать,  медленно,   бесконечно,   пока   с   этих   нежных
соблазнительных губ не исчезнет улыбка,  а  потом  унести  ее  в  темноту  и
любить, любить, страстно, отчаянно, жадно.
   Уитни Стоун была прирожденной искусительницей, зовущей и манящей, с лицом
ангела,  стройным  роскошным  телом  богини,  с  неподдельным   очарованием,
заставлявшим герцога улыбаться при  одной  мысли  о  ней.  Девушка  обладала
бесспорным чувством юмора  и  совершенно  непочтительным  пренебрежением  ко
всему абсурдному и банальному, не уступающим его собственному.
   Клейтон давно перестал искать оправдания  тому  шагу,  который  собирался
сделать. Он хотел ее -  другие  причины  его  не  интересовали.  Уитни  была
остроумной, красивой,  доброй  и  неуловимой,  словно  бабочка  с  радужными
крылышками. Она никогда не надоест, как другие женщины; это подсказывал  ему
многолетний опыт общения с прекрасным полом.
   Приняв окончательное решение, он повернулся И шагнул к бюро:
   - Прошу вас подготовить некоторые документы. Учтите, необходимо перевести
значительную сумму на счет Стоуна, когда тот примет мое предложение.
   - Если Стоун примет предложение, ваша светлость, -  механически  поправил
Мэтью.
   Бровь Уэстморленда чуть приподнялась в сардоническом удивлении:
   - Он примет.
   Несмотря на предательское волнение, Мэтью, однако, оставался уважаемым  и
опытным адвокатом,  привыкшим  никогда  не  выказывать  внешних  эмоций  при
столкновении  с  делами  деликатного  свойства.  Тем  не  менее,  когда  его
светлость начал диктовать условия, на которых  Мартину  Стоуну  предлагались
огромные деньги, Мэтью поднял голову и  в  полном  потрясении  уставился  на
клиента.
   Клейтон стоял у окна, безучастно наблюдая  за  экипажем,  уносящим  Мэтью
Беннета по извилистой дороге назад в Париж. Герцог уже сгорал от  нетерпения
поскорее все завершить. Клейтон хотел Уитни, причем немедленно, но  будь  он
проклят, если начнет ухаживать  за  девушкой  во  Франции,  дожидаясь  своей
очереди в толпе поклонников, разыгрывая романтического идиота и пресмыкаясь,
как последний осел. На такое он не пойдет ни для одной женщины в мире,  даже
если этой женщиной окажется мисс Стоун. Кроме того, он слишком долго не  был
в Англии, а бы управлять финансами и деловыми предприятиями, необходимо быть
поближе к Лондону.
   Поскольку поместье Стоунов было всего в семи часах  езды  от  города,  он
сможет ухаживать за девушкой, одновременно занимаясь делами и  не  отлучаясь
надолго из столицы. Поэтому он и  решил  попросить  отца  Уитни  вызвать  ее
домой, как только тот подпишет документы и деньги будут переведены.
   Клейтон ни на секунду не усомнился в том, что Мартин Стоун  откажется  от
предложения, и был уверен в собственных способностях увлечь Уитни.
   Однако его тревожили отмеченные в отчетах разногласия между  Уитни  и  ее
отцом. Вполне вероятно, если она слишком рано узнает  о  его  планах,  может
взбунтоваться лишь для того, чтобы сделать назло  Мартину  Стоуну.  Инстинкт
предостерегал Клейтона, что, если Уитни каким-то образом  вынудят  поступить
против ее воли, она может  превратиться  в  весьма  решительно  настроенного
врага. Но Клейтон желал не вступать с ней в поединок, а унести в  постель  и
любить до потери сознания.
   Существовали, однако, и другие сложности, связанные с  его  репутацией  и
скандальной известностью, не говоря уже о положении в обществе. Сам  Клейтон
скорее мечтал об идиллическом романе  в  сельской  глуши,  но  вряд  ли  это
возможно, если окружающие начнут кланяться и пресмыкаться, предусмотрительно
держась на расстоянии. И стоит газетчикам  обнаружить,  что  герцог  Клейтон
живет в далеком, Богом забытом городишке,  предположения  и  догадки  о  его
намерениях вызовут настоящий фурор, а местные жители  будут  с  фанатическим
любопытством следить за каждым его шагом, особенно когда он  начнет  уделять
внимание Уитни.
   И поскольку Уитни  была  весьма  невысокого  мнения  об  аристократии,  и
герцогах в частности, Клейтон  начинал  серьезно  подумывать  о  том,  чтобы
держать в секрете не только договор с ее отцом,  но  и  свое  имя,  пока  не
завоюет ее.
   Семь дней  спустя  Мэтью,  вернувшегося  во  французский  загородный  дом
герцога, проводили  на  широкую  веранду,  где  за  затейливым  столиком  из
кованого железа перед разложенными на нем бумагами сидел герцог.
   - Выпьете со мной бренди, Мэтью? - спросил он, не поднимая головы.
   -  Да,  спасибо,  ваша  светлость,  -  пробормотал  Мэтью,  польщенный  и
удивленный тем, что герцог назвал его по имени и дружески предложил бренди.
   Герцог Клеймор оглянулся через плечо на лакея, маячившего возле  каменной
балюстрады, и тот мгновенно принес  графин  и  две  рюмки.  Несколько  минут
спустя его светлость отодвинул бумаги  и  воззрился  на  сидевшего  напротив
Мэтью. Тот, как и слуга, повинуясь молчаливому приказу,  вынул  из  саквояжа
документы и вручил герцогу.
   - По вашему требованию  я  включил  пункт,  указывающий  на  то,  что  вы
полностью берете на  себя  все  финансовые  расходы  мисс  Стоун.  Нужно  ли
обозначить какую-нибудь предельную сумму?
   - Нет,  она  может  тратить  сколько  захочет,  -  рассеянно  откликнулся
Клейтон, просматривая страницу за страницей, и  уже  через  несколько  минут
отодвинул всю стопку и улыбнулся Мэтью:
   - Ну? Что вы думаете об этом?
   - Уместнее спросить, что думает мисс Стоун, - ухмыльнулся Мэтью.
   - Это, к сожалению, пока неизвестно. Она ничего обо всем этом не знает. И
кроме того, мы почти незнакомы.
   Мэтью постарался скрыть, как  ошеломлен,  сделав  огромный  подкрепляющий
глоток превосходного бренди.
   - В таком случае желаю вам удачи с отцом и юной леди.
   Герцог небрежно отмахнулся, словно  не  нуждаясь  ни  в  какой  удаче,  и
откинулся на спинку кресла.
   - На следующей неделе я  возвращаюсь  в  Англию,  чтобы  обсудить  все  в
подробностях с Мартином Стоуном, и, если он согласится, мне понадобится дом,
чтобы жить неподалеку. Передайте своему отцу в лондонскую контору, чтобы  он
нашел что-нибудь подходящее для меня. И поскромнее, - подчеркнул он,  к  еще
большему удивлению Мэтью. - Если возможно, то не более чем в  получасе  езды
верхом от поместья Стоуна. Не желаю тратить больше времени, чем  необходимо,
на то, чтобы уладить дела с мисс Стоун, как, впрочем, и на поездки в  имение
ее отца.
   - Скромное местечко, не более чем в получасе езды от Стоунов, -  все  еще
не придя в себя, повторил Мэтью.