Зака  с  точки
зрения безопасности. Туалеты находились  снаружи,  а  будка  служителя  была
расположена таким образом, чтобы он мог получать плату, не выходя из нее.
   - Пошли, - сказал Зак, - не так быстро, - добавил он, когда Джулия  вышла
из машины и направилась в сторону туалетов. Крепко сжав ее локоть, он  пошел
рядом, делая вид, что помогает ей пробираться по снегу. Когда они подошли  к
месту назначения, он и не подумал отпускать ее руку, и Джулия взорвалась:
   - Вы что, собираетесь идти со мной? - разъяренно выкрикнула она.
   Не обращая на эту вспышку ни  малейшего  внимания,  Зак  открыл  дверь  и
тщательно осмотрел крохотное, облицованное кафелем помещение в поисках окна.
Не обнаружив такового, он наконец отпустил ее руку:
   - Постарайся управиться побыстрее, Джулия. И не делай глупостей.
   - Каких, например? - язвительно спросила она. - Или  вы  боитесь,  что  я
удавлюсь туалетной бумагой? Пустите же меня, черт вас побери. - Окончательно
высвободив руку, Джулия вошла внутрь, и тут ее осенило - она  просто  запрет
дверь изнутри и  откажется  выходить.  С  трудом  сдерживая  ликование,  она
повернула ручку и одновременно захлопнула дверь, изо всех сил навалившись на
нее плечом. Раздался глухой металлический щелчок, но замок не защелкнулся, и
у Джулии  возникло  неприятное  чувство,  что  Бенедикт  предусмотрел  такую
возможность и держит ручку с противоположной стороны.
   В эту минуту ручка слегка повернулась в ее руке, и из-за  двери  раздался
насмешливый голос, подтверждающий ее опасения:
   - У тебя ровно полторы минуты, Джулия. Потом я открою дверь.
   Прекрасно. Значит, он еще и извращенец, подумала Джулия и постаралась как
можно скорее справиться с тем,  зачем  она  сюда,  собственно,  пришла.  Она
успела сполоснуть руки ледяной водой, до того как дверь  открылась  и  снова
раздался насмешливый голос:
   - Время истекло.
   Вместо того чтобы сразу сесть в машину, он продолжал стоять за ее спиной.
Рука с пистолетом лежала в кармане.
   - Залей в бак бензин, - приказал он, облокотившись на машину и пристально
наблюдая за ней. - Заплати, - раздался очередной приказ.
   Ну вот, она же еще должна платить! Безграничное возмущение взяло верх над
страхом и разочарованием. Гневные слова  уже  вертелись  на  языке,  но  тут
Джулия заметила, что Бенедикт протягивает ей две двадцатидолларовые  купюры.
Ее негодование многократно усиливалось тем, что при этом он едва  сдерживает
улыбку.
   - Кажется, вам это начинает нравиться! - съязвила она, вырывая деньги  из
его руки.
   Глядя на напряженную спину девушки, Зак напомнил себе о том, что было  бы
гораздо лучше  и  безопаснее  попытаться  хотя  бы  частично  преодолеть  ее
враждебность. А еще лучше, вернуть ей хорошее настроение. Поэтому он  слегка
улыбнулся и сказал:
   - Ты совершенно права. Мне действительно это начинает нравиться.
   - Мерзавец.

***

   Рассвет окрасил серое небо в  розовые  тона,  и  Джулии  показалось,  что
Бенедикт, судя по всему, заснул. Он заставлял ее ехать по  боковым  дорогам,
избегая автострад, и поэтому машина с трудом пробиралась по глубокому  снегу
со скоростью примерно тридцать миль в час. Трижды они застревали в  пробках,
но тем не менее продолжали медленно продвигаться вперед. Всю ночь  по  радио
передавали сообщения  о  его  побеге,  но  чем  дальше  они  углублялись  на
территорию  Колорадо,  тем  меньше  внимания  уделялось  его   исчезновению.
Наверняка никто не ожидал, что он направится на север. Туда, где не было  ни
аэропортов, ни важных железнодорожных магистралей, ни автобусов. Недавно они
проехали знак, сообщающий, что впереди  находится  площадка  для  отдыха,  и
Джулия молилась, чтобы на ней, так же как и  на  предыдущей,  было  хотя  бы
несколько грузовиков с водителями, отдыхающими в кабинах. На протяжении всей
изнурительной  ночной  поездки  она  не  прекращала  продумывать   возможные
варианты побега  и  остановилась  на  одном,  который  казался  ей  наиболее
вероятным. Как только они подъедут к площадке, она резко нажмет на тормоза и
выскочит  из  машины,  крича  достаточно  громко,  чтобы  разбудить   спящих
водителей. Тогда, если  все  получится  так,  как  ей  мечталось,  несколько
мускулистых  шоферов  -  желательно  вооруженных  пистолетами  и  кастетами,
проснутся, выпрыгнут из машин и бросятся ей на помощь. Они  повалят  Захария
Бенедикта на землю и разоружат его, а потом позвонят в полицию по одному  из
своих радиотелефонов.
   Джулия понимала, как глупо рассчитывать на то, что все  получится  именно
так, но даже  если  удастся  хотя  бы  ничтожно  малая  частичка  ее  плана,
например, если один водитель проснется и поинтересуется причиной ее  криков,
то, скорее всего, и тогда ей удастся избавиться от Захария Бенедикта. Потому
что если она выскочит и начнет кричать, ему не останется ничего  иного,  как
забрать ее машину и уехать. Он ничего не выиграет,  если  пристрелит  ее,  а
потом будет ходить от одного грузовика к другому  и  убивать  водителей,  не
говоря уже о том, что первый же выстрел привлечет всеобщее  внимание.  Любая
попытка повторить финальную сцену из его боевика  "Перестрелка  в  Оклахоме"
была бы большой глупостью. А Захарий Бенедикт был кем угодно, но  только  не
дураком.
   И она решила рискнуть.
   Джулия бросила испытующий взгляд на Бенедикта, чтобы  убедиться,  что  он
спит. Скрестив руки на груди и вытянув длинные ноги, он сидел, прислонившись
головой к боковому окну. Дыхание было ровным и спокойным.
   Приободрившись, Джулия слегка отпустила акселератор и наблюдала  за  тем,
как стрелка спидометра постепенно сползает с сорока пяти до сорока  двух,  а
потом и до сорока. Для того, чтобы незаметно для своего пассажира съехать  с
дороги на площадку для отдыха, необходима скорость, не превышающая  тридцати
километров в час, иначе любой толчок мог  бы  разбудить  его.  Целую  минуту
Джулия ехала с неизменной скоростью, а потом еще больше  ослабила  нажим  на
акселератор, стараясь делать это как можно более  плавно.  Нога  дрожала  от
напряжения, но теперь скорость не превышала  35  километров  в  час.  Джулии
показалось, что в салоне стало тише, и чтобы компенсировать это, она сделала
радио немного громче.
   До площадки было еще около четырехсот метров, и высокие сосны скрывали ее
из виду, но Джулия уже начала постепенно сбрасывать скорость до  тридцати  и
потихонечку поворачивать руль, отклоняясь с автострады. Сворачивая с дороги,
она горячо молилась о том, чтобы там оказалось хоть несколько грузовиков, и,
выехав на площадку, облегченно вздохнула. Неподалеку от небольшого здания, в
котором размещались туалеты, были припаркованы три грузовика, и хотя в такой
ранний час никого не было видно,  Джулии  показалось,  что  она  слышит  шум
работающих дизелей. Сердце выскакивало из груди, и  она  с  трудом  подавила
желание выпрыгнуть прямо сейчас. Для того чтобы  увеличить  свои  шансы,  ей
нужно было сделать это как можно ближе к грузовикам, дабы успеть добежать до
ближайшего из них, прежде чем Бенедикт успеет ее догнать.
   В  пяти  метрах  от  первого  грузовика  Джулия  явственно  услышала  шум
работающего мотора и нажала на тормоз. Все ее внимание было сосредоточено на
кабине  грузовика,  поэтому  когда  Захарий  Бенедикт,  проснувшись,   резко
выпрямился, она испуганно вскрикнула.
   - Какого черта... - начал было он, но  Джулия  не  дала  ему  возможности
закончить. Резко  остановив  машину,  она  схватилась  за  дверную  ручку  и
выбросилась из еще двигающейся по инерции машины, сильно ударившись бедром о
мерзлую землю. От резкой боли на глаза навернулись слезы, и сквозь их пелену
Джулия с ужасом увидела, что заднее колесо "блейзера" проехало в  нескольких
сантиметрах от ее руки.
   - ПОМОГИТЕ! - закричала она,  становясь  на  колени.  Ноги  скользили  по
слякоти и слипшемуся снегу, мешая ей встать. - ПОМОГИТЕ!
   Ей уже удалось подняться на ноги и устремиться  к  ближайшему  грузовику,
когда Захарий Бенедикт пулей вылетел из  машины  и  бросился  ей  наперерез.
Джулия попыталась обойти его и побежала к туалетам, надеясь добраться до них
раньше Бенедикта и запереться изнутри.
   - ПОЖАЛУЙСТА, КТО-НИБУДЬ, - продолжала кричать она на бегу.  Краем  глаза
Джулия увидела, как  по  левую  руку  от  нее  открылась  дверца  одного  из
грузовиков и  из  нее  выбрался  водитель,  сонно  и  непонимающе  глядя  на
происходящее. Прямо за спиной раздавались тяжелые шаги Бенедикта.
   - ПОМОГИТЕ! - оглянувшись через плечо, она увидела, как ее преследователь
ненадолго остановился, чтобы набрать пригоршню снега.
   - ОСТАНОВИТЕ ЕГО! ОН... - Джулия не смогла закончить, потому  что  в  эту
секунду увесистый снежок сильно ударил ее по плечу, а веселый смех Бенедикта
заглушил ее дальнейшие слова:
   - ПРЕКРАТИ, ДЖУЛИЯ, -  весело  и  звонко  выкрикнул  он,  настигая  ее  и
опрокидывая на землю. - ТЫ ЖЕ ВСЕХ РАЗБУДИШЬ!
   Яростно сопротивляясь, Джулия пыталась набрать в грудь воздух и закричать
снова, но тяжелое тело придавило ее, мешая  дышать,  а  всего  в  нескольких
сантиметрах от своего лица она увидела разъяренное лицо Бенедикта. Его  губы
искривились в фальшивой  улыбке,  призванной  обмануть  водителя  грузовика.
Тяжело дыша, Джулия отвернула голову немного  в  сторону,  пытаясь  еще  раз
закричать, но на этот раз ее  рот  залепил  мокрый  снег,  который  Бенедикт
бросил ей в лицо. Задыхающаяся и ослепленная, она почувствовала, как сильные
руки мертвой хваткой сжали ее запястья, и услышала разъяренный шепот:
   - Я убью его, если он подойдет ближе. Черт побери, ты этого  добиваешься?
Того, чтобы кто-нибудь погиб из-за тебя?
   Всхлипывая, Джулия отрицательно замотала головой, не в  силах  издать  ни
звука, и закрыла глаза. Она не могла больше видеть своего мучителя,  но  еще
нестерпимее была мысль о том, что от свободы  ее  отделяло  всего  несколько
метров, но и их она не смогла  преодолеть.  Чего  она  добилась?  Того,  что
лежала в мокром грязном снегу, придавленная невыносимой тяжестью, а ее бедро
нестерпимо болело после неудачного прыжка из "блейзера"?
   - Он идет сюда, - звучал настойчивый шепот. - Поцелуй меня и  постарайся,
чтобы это выглядело убедительно, иначе этот человек умрет!
   Прежде чем она успела хоть как-то отреагировать, его губы впились  в  ее.
Джулия широко открыла глаза  и  увидела  приближающегося  водителя,  который
настороженно всматривался в их лица.
   - Черт бы тебя побрал, обними меня!
   Его рот по-прежнему накрывал ее губы, пистолет больно упирался  в  живот,
но руки теперь были свободны. Она могла бороться, и тогда бы этот водитель с
жизнерадостным лицом и  именем  "ПИТ"  на  черной  кепке  заподозрил  что-то
неладное и пришел бы ей на помощь.
   И погиб.
   Бенедикт  приказал  обнять  его  и  постараться,  "чтобы  это   выглядело
убедительно". Как марионетка, которую дернули за ниточки,  Джулия  безвольно
подняла онемевшие от холода руки и уронила их ему на спину. Но на что-нибудь
большее она была просто неспособна.
   Зак тщетно пытался разжать ее плотно стиснутые губы и чувствовал, как все
сильнее напрягается хрупкое тело, придавленное его массой.  Он  был  уверен,
что она набирается сил перед очередной попыткой освободиться, но на этот раз
с помощью троих водителей грузовиков.  Тогда  наступит  конец  его  короткой
свободе и одновременно конец всей жизни. Краем глаза Зак видел, что водитель
замедлил шаг, но не остановился. По мере приближения  к  ним  выражение  его
лица становилось все более настороженным  и  скептическим.  Вихрь  мыслей  и
чувств захлестнул Зака в те короткие мгновения, которые они лежали на  снегу
и так неубедительно и жалко пытались изобразить поцелуй.
   В последней, отчаянной попытке предотвратить неизбежное Зак оторвался  от
ледяных губ и прошептал одно-единственное слово, которое  он  не  употреблял
уже очень много лет:
   - Пожалуйста!  -  Покрепче  обняв  неподвижное  тело  женщины,  он  почти
простонал:
   - Пожалуйста, Джулия, я умоляю тебя...
   Джулии показалось, что мир сходит с ума. Бенедикт умолял ее о помощи! И в
его голосе звучала такая щемящая боль, что от нее  сжималось  сердце.  Перед
тем как вновь приникнуть к ее губам, он прошептал:
   - Я никого не убивал, клянусь тебе!
   Мольба и отчаяние, которые она услышала в его голосе  и  почувствовала  в
поцелуе, сделали то,  чего  не  смогли  сделать  никакие  угрозы,  -  Джулия
заколебалась. Ей показалось, что только что этот человек сказал правду.
   Спутанные обрывки мыслей проносились  в  мозгу,  но  Джулия  уже  приняла
решение. Она не имела права рисковать жизнью водителя.  Но  кроме  нежелания
подвергать опасности чужую жизнь, ею  двигало  и  еще  что-то  -  не  вполне
осознанное и совершенно необъяснимое. Джулия  сглотнула  бесполезные  слезы,
неуверенно обвила руками Захария Бенедикта и уступила его поцелую. Он  в  ту
же секунду почувствовал, что она сдалась, и  по  его  телу  пробежала  дрожь
облегчения, а поцелуй стал более мягким и нежным. Джулия больше  не  слышала
приближающихся шагов, она  ощущала  только  то,  как  разжимаются  ее  губы,
уступая более настойчивым и опытным, а пальцы зарываются в густые  и  мягкие
волосы. Робко вернув поцелуй, Джулия услышала судорожный вздох,  и  внезапно
все изменилось. Теперь он целовал ее по-настоящему, его руки  жадно  гладили
ее плечи, шею, зарывались в намокшие волосы.
   Откуда-то сверху раздался озадаченный мужской голос с  сильным  техасским
акцентом:
   - Леди, так я не понял, вам нужна помощь или нет?
   Джулия слышала вопрос и пыталась отрицательно покачать головой, но  чужие
горячие, ищущие губы полностью  лишили  ее  способности  говорить.  Какой-то
частью своего существа она понимала, что это всего лишь спектакль. Это  было
ей так же ясно, как и то, что у нее не было  выбора  -  участвовать  или  не
участвовать в нем. Но почему она не могла даже покачать головой или  открыть
глаза?
   - Думаю, что не нужна, - непристойно хихикнув, продолжал голос. -  А  как
насчет  вас,  мистер?  Может  быть,  вам  нужна  помощь?  А  то   я   бы   с
удовольствием...
   Зак на мгновение оторвался от ее губ и хрипло сказал:
   - Придется тебе поискать другую женщину, парень. А эта моя.
   Отбрив водителя, он тотчас же снова коснулся губ Джулии. Обняв ее и тесно
прижав к себе, он осторожно  пытался  языком  приоткрыть  ее  рот.  Едва  не
застонав от неожиданных и совершенно незнакомых ощущений,  Джулия  полностью
отдалась самому страстному, чувственному и настойчивому поцелую в ее жизни.
   Метрах в двадцати от них открылась дверь  еще  одного  грузовика,  и  уже
другой мужской голос спросил:
   - Эй, Пит, что там за возня в снегу?
   - А как по-твоему? Какая-то парочка решила поиграть в маленьких детей.
   - Похоже на то, что они получат настоящего ребенка, если будут продолжать
в том же духе.
   То ли новый  голос,  то  ли  ощущение  того,  что  партнер  не  на  шутку
возбудился, то ли рев отъезжающего грузовика, то ли все  это  вместе  взятое
резко вернуло Джулию к реальности. Уперевшись руками в плечи Бенедикта,  она
вяло  попыталась  оттолкнуть  его,  но  эти  жалкие  попытки,   естественно,
оказались  совершенно  бесплодными.  Напуганная   собственной   необъяснимой
апатией, Джулия попробовала высвободиться более энергично.
   - Прекрати! - тихо, но настойчиво потребовала она.  -  Прекрати.  Он  уже
ушел.
   Почувствовав, что она вот-вот заплачет, Зак  поднял  голову  и  изумленно
посмотрел на влажное от снега лицо  и  нежный  рот.  Ему  с  большим  трудом
удавалось сдерживать сумасшедшее желание. Готовность, с которой она уступила
его настойчивым поцелуям, нежные прикосновения ее рук - все это делало мысль
о любви прямо здесь, в снегу, не такой уж  невероятной.  Очень  медленно  он
огляделся по сторонам и поднялся на ноги. Зак  так  до  конца  и  не  понял,
почему она вдруг отступила, но какими бы соображениями ни  руководствовалась
эта неуправляемая девушка, она заслуживала большего,  чем  изнасилование  на
снегу. Зак молча протянул ей руку и с трудом сдержал улыбку,  когда  Джулия,
еще  несколько  мгновений  назад  такая  податливая  в  его   руках,   вновь
ощетинилась и заняла круговую  оборону.  Демонстративно  проигнорировав  его
жест, она самостоятельно поднялась на ноги и, тщательно избегая его взгляда,
тряхнула волосами.
   - Я насквозь промокла, - пробурчала она, - и вся в снегу.
   Зак  потянулся  было,  чтобы  помочь  ей  отряхнуться,  но  Джулия  резко
отскочила в сторону и, засунув руки в  задние  карманы  джинсов,  с  вызовом
сказала:
   - Не думай, что можешь прикасаться ко мне  из-за  того,  что  только  что
произошло!
   Но Зак почти не слушал ее.  Он  с  восхищением  обозревал  результаты  их
поцелуя - огромные глаза возбужденно сверкали, на красиво очерченных скулах,
обтянутых нежной кожей, горел легкий  румянец.  Такая  Джулия  Мэтисон  была
абсолютно сногсшибательна. Кроме  этого,  девушка,  несомненно,  была  очень
добра. Как упорно и мужественно она противостояла его угрозам и  жестокости,
но сразу уступила отчаянной мольбе.
   - Я позволила тебе поцеловать себя только  потому,  что  поняла,  что  ты
действительно прав. Никто не должен погибнуть из-за  меня.  А  теперь  давай
трогаться дальше. Чем скорее это все закончится, тем лучше. Зак вздохнул:
   - По вашему кислому тону, мисс Мэтисон, я понял, что мы снова враги?
   - Естественно, - отпарировала Джулия, -  и  давай  договоримся  -  я  без
всяких фокусов довезу тебя туда, куда тебе нужно.  Но  как  только  мы  туда
доберемся, ты сразу отпустишь меня, договорились?
   - Договорились, - солгал Зак.
   - Тогда поехали.
   Отряхивая снег с рукавов куртки, Зак пошел следом за ней, с удовольствием
разглядывая  развевающуюся  по  ветру  гриву  блестящих   волос   и   изящно
покачивающиеся при ходьбе стройные бедра. Судя по гордо  поднятой  голове  и
твердой походке,  она  была  настроена  очень  решительно  и  не  собиралась
допускать никаких романтических поползновений с его стороны.
   Но и здесь, как, впрочем, и во  всем  остальном,  Зак  преследовал  прямо
противоположную цель. Он попробовал ее губы и почувствовал, как они отвечали
на его поцелуй. Его тело, изголодавшееся за долгие годы, требовало  и  всего
остального.
   Одна часть его мозга предостерегала, что вступать в связь с заложницей ни
в коем случае нельзя. Что это чистой воды безумие. Это  только  окончательно
все запутает и усложнит, а у него и без того хватало проблем.
   Но эти здравые рассуждения полностью заглушались другими, диктуемыми  его
возбужденным  телом.  В  конце  концов,  добровольно  помогающие   заложники
становятся почти соучастниками. Не говоря уже о  том,  что  с  ними  гораздо
приятнее коротать время.
   Зак решил во что бы то ни  стало  соблазнить  Джулию.  Но  это  вовсе  не
значило, что она его сильно привлекала  или  он  испытывал  к  ней  какую-то
особую нежность и симпатию.
   Нет,  Зак  решил  соблазнить  Джулию  Мэтисон,  потому   что   это   было
целесообразно. И, конечно, чрезвычайно приятно.
   С галантностью, которую Джулия сочла абсолютно нелепой  и  неуместной,  а
при  нынешних  изменившихся   обстоятельствах   даже   настораживающей,   он
препроводил ее  на  водительское  место.  Правда,  дверь  ему  открывать  не
пришлось. Она и без того была открыта после ее неудачной попытки к  бегству.
Зак скользнул на свое место, но  вдруг  заметил,  как  Джулия  вздрогнула  и
поморщилась от боли.
   - Что случилось?
   - Я поранила бедро, когда выпрыгивала из машины, и еще  потом,  когда  ты
повалил меня на землю, - резко ответила она, продолжая злиться  на  себя  за
то, что не могла забыть вкус его поцелуя. - Только не пытайся меня  убедить,
что это наполняет тебя раскаянием.
   - Но это  действительно  так,  -  спокойно  возразил  Зак.  Джулия  резко
отвернулась, чтобы не видеть его улыбки.  Она  не  могла  поверить  в  такую
чудовищную ложь. Да и не желала этого. П