м. Диана  потрясла  головой,
отчаянно подыскивая повод для оптимизма,  но  таковой  оказался  не  слишком
убедительным.
   - Я ношу  распространенную  фамилию,  кроме  того,  у  мужчин  пользуется
популярностью мой дедушка. Я издаю журнал, большинство читателей которого  -
женщины. Не может быть, чтобы комментатор из Си-эн-эн узнал меня по голосу!
   - Логично, - подтвердил Коул, - однако он тебя узнал.
   - Почему ты не остановил меня!  -  простонала  Диана.  -  Тебе  следовало
забрать у меня телефон - нет, лучше вытолкнуть меня из самолета. По  крайней
мере я не чувствовала бы себя так отвратительно.
   Не в силах подавить улыбку, он кивнул на тарелку, стоящую  перед  Дианой,
отказываясь от дальнейших объяснений, пока она не подчинится его приказу:
   - Доешь грейпфрут, выпей апельсинового  сока  и  съешь  немного  яичницы.
Диана поежилась:
   - Все они такие.., чересчур желтые - грейпфрут, яичница, сок.  Этот  цвет
режет мне глаза.
   - Вот что бывает, когда слишком много выпьешь.
   - Благодарю за никчемную лекцию по вопросу, о  котором  я  могла  бы  уже
писать диссертацию.
   - Пожалуйста, - с непоколебимым чувством юмора откликнулся Коул. - А пока
съешь тост - он коричневый и не будет раздражать зрение.
   - На нем желтое масло!
   - Прекрати, Диана, - со смехом приказал он, - мне не легче, но я не  хочу
мучиться тошнотой в первое утро после свадьбы.
   - Извини. - Она взяла тост и оглядела его таким  встревоженным  взглядом,
что Коул испытал угрызения совести. Похоже, он слишком легкомысленно отнесся
к ее жалобам и попытался избежать очередных вопросов.
   - Что случилось? - мягко спросил он.
   -  Скажи  правду,  когда  я  звонила  всем  этим  людям,  как  я  с  ними
разговаривала? Возбужденно, заплетающимся языком?
   - Судя по голосу, ты  была  счастлива  и,  возможно,  немного  выпила,  -
тактично объяснил Коул, -  но  я  сомневаюсь,  что  этому  придадут  большое
значение. Невесты часто злоупотребляют шампанским в день своей свадьбы.
   - Злоупотребляют? - со стыдом переспросила Диана. - Я  была  омерзительно
пьяной...
   - Вовсе не омерзительно, - возразил Коул с едва заметной улыбкой.
   Немного успокоившись, но не желая сдаваться, Диана добавила:
   - Я не понимала, что делаю...
   - Не совсем, - галантно запротестовал он.
   - Я выпила столько, что вполне могла вывалиться из самолета! - Она  робко
откусила тост, затем сжевала кусочек побольше и отложила ломтик.
   -  Нет,  -  поспешно  заверил  Коул,  -  ты  заснула  после   долгого   и
утомительного вечера.
   - Удивительно, как это меня не вырвало! - Диана невольно  сделала  паузу,
ожидая, что Коул будет отрицать и это предположение.
   Но он выразительно смотрел на нее, приподняв бровь.
   - О, не может быть! - выдохнула она и закрыла лицо руками.
   - Потом тебе стало легче, -  спокойно  сказал  он.  Она  уронила  руки  и
глубоко вздохнула:
   - Больше я ничего не натворила?
   - Ты забавно шутила со мной. - Он подложил себе яичницы.
   - Всю ночь меня преследовали странные видения, такие яркие и  живые,  что
больше походили на галлюцинации, но я не  уверена,  происходило  ли  это  на
самом деле или же мне снился сон. Может, я забыла что-нибудь важное?  -  Она
снова взяла тост и в упор взглянула на Коула.
   "Очень важное", - подумал Коул, припоминая, как Диана устроилась  у  него
на коленях вскоре после вылета в Хьюстон. Пока самолет набирал  высоту,  она
со  смехом  читала  детские  стихи  с  глупенькими,   нелепыми   концовками,
придающими им веселый тон-Диана прильнула к нему в поцелуе, а  затем  сунула
ладонь ему под смокинг и обхватила другой рукой его за шею - сначала  робко,
а затем требовательно, прижимая к себе. Коул следил,  чтобы  дело  не  зашло
слишком далеко, а  его  прелестная  жена  наслаждалась  игривой,  не  вполне
трезвой и на редкость эффективной тактикой, предназначенной для того,  чтобы
выяснить, насколько он способен держать себя в руках.
   На высоте тридцати двух тысяч ,футов он наконец не выдержал и  рухнул  на
диван, увлекая ее за собой. Этим утром он отчаянно старался забыть  то,  что
Диана не могла вспомнить. Но с другой стороны, ее забывчивость была только к
лучшему, поскольку случившееся никогда не повторится.
   - Ничего достойного внимания, - ответил Коул на ее вопрос.
   - Нет, я помню, как делала что-то еще. Кажется, я разглядывала казино  из
окна машины и думала, как ярко блестят огни и как вокруг шумно и  весело.  -
Она снова откусила тост и на сей раз сочла его вкус более приемлемым.
   Она увидела, как мрачное выражение на лице Коула сменилось плохо  скрытой
насмешкой, и в тревоге положила руки на стол, подавшись вперед.
   - Я натворила еще что-то, пока мы были там,  да?  -  настойчиво  спросила
она. Ее воспаленное  воображение  услужливо  нарисовало  фигуру  подвыпившей
женщины в лиловом платье, карабкающейся на сцену, а затем пляшущей вместе  с
танцовщицами. О Господи, а может, со стриптизерками? - Что бы я ни  сделала,
это выглядело ужасно., да? - слабо добавила она.
   -  Ну,  это  как  посмотреть.  Может,  ты  противница  азартных  игр   по
нравственным или религиозным соображениям?
   - Нет.
   - Тогда в твоем поступке не было ничего ужасного. Диана всплеснула руками
и возвела глаза к небу.
   - Я играла! - воскликнула она. Коул наблюдал,  как  она  переключается  с
торжественности на панику, переходит  от  облегчения  к  иронии,  и  что  он
всецело наслаждается ее обществом. Так бывало всегда. Криво улыбнувшись, она
взяла вилку и занялась яичницей.
   - И как у меня получалось?
   - Неплохо.
   - Я проиграла, - заключила  Диана  с  подавленным  смешком:  открытие  не
лишило ее ни веселья, ни аппетита. Когда  Коул  кивнул,  она  потянулась  за
стаканом с апельсиновым соком и сделала глоток. - Сколько?
   - В рулетку? Или в баккара? А может, у автоматов? Диана в  замешательстве
отставила стакан.
   - Так я проиграла и в то, и в другое, и в третье?
   - Да, но я остановил тебя прежде, чем ты  перешла  на  покер  с  крупными
ставками, - добавил он, поднося ко рту чашку кофе.
   - Сколько же мы пробыли в казино?
   - Недолго - всего полчаса.
   - Ну, тогда я не могла проиграть слишком много, - сделала вывод Диана, но
что-то в его уклончивом взгляде заставило ее  насторожиться.  -  И  все-таки
сколько?
   - Около трех тысяч долларов.
   Она содрогнулась, но тут же овладела собой и кивнула, деловито пообещав:
   - Я выпишу тебе чек.
   - Это ни к чему.
   -  Я  настаиваю!  Леди  подобает  самой  оплачивать  свой   проигрыш,   -
процитировала она с такой насмешливой уверенностью, словно заучила эту фразу
в школе.
   "Она не просто умна, прекрасна и остроумна, но и чертовски настойчива", -
решил Коул.
   - А в медовый  месяц  всегда  платит  джентльмен,  -  не  менее  уверенно
возразил он.
   К  сожалению,  назвав  тридцатиминутное  пребывание  в  казино   "медовым
месяцем", он  будто  издевался  над  собой  и  над  внезапным,  прозаическим
бракосочетанием, предшествовавшим этому "медовому месяцу". Коул заметил  это
сразу же, едва слова слетели у него с губ, и Диана тоже уловила  иронию.  Ее
улыбка погасла, однако Коул почувствовал,  что  она  не  рассердилась  и  не
оскорбилась. Она просто.., вернулась к реальности.
   - Напрасно ты разрешил мне звонить из самолета, - упрекнула она.
   - Я не остановил тебя потому, что это пойдет на пользу не только тебе, но
и твоей компании - люди должны как можно быстрее узнать,  что  ты  вышла  за
меня замуж.
   Но имелась еще одна причина: ночные  звонки  из  самолета  журналистам  и
комментаторам исключали малейший шанс, что утром Диана откажется от  сделки.
Однако эти мысли Коул мудро оставил при себе, а Диана невольно помогла  ему,
переключившись на более нейтральную тему.
   - По крайней мере теперь я понимаю, почему мне снились игровые  автоматы.
Все они представлялись мне гигантскими - выше тебя и по меньшей мере в  пять
футов шириной.
   - Это был не сон.
   - В  самом  деле?  -  с  вежливым  интересом  переспросила  она,  но  это
прозвучало скорее как учтивое утверждение. Она отгородилась стеной  любезной
сдержанности, а Коул по привычке принялся обдумывать детали сделки.
   - Нам придется обсудить кое-какие подробности, но это  можно  сделать  по
пути к твоим родным.
   Она кивнула, взглянула на часы и встала.
   - Мы доберемся до них  часам  к  пяти.  Сегодня  Кори  предстоит  сделать
несколько фотографий для журнала, и потому вся компания будет в сборе.
   Взявшись за ручку двери, ведущей в спальню, она остановилась:
   - Вчера ночью я ушла с тобой, прихватив бабушкину сумку вместо своей. Как
же мы поженились, если при мне не было никаких документов?
   Коул налил себе кофе и, подняв голову, криво улыбнулся:
   - Такая  проблема  и  вправду  возникла,  но  в  часовне  оказалась  жена
священника. Она узнала тебя, а с помощью нескольких сотен  долларов  ее  муж
признал, что этого доказательства достаточно.
   Диана кивнула:
   - Хорошо еще, прошлой ночью я оставила бумажник в машине, иначе не смогла
бы даже попасть к себе в квартиру и переодеться.

Глава 31

   За полчаса Диана успела облачиться в белые льняные слаксы, белые сандалии
и сиреневую шелковую рубашку,  завязанную  узлом  на  талии,  и  теперь  они
направлялись к дому ее родных по Инвуд-драйв.
   Поскольку у Дианы до сих  пор  кружилась  голова,  машину  вел  Коул,  и,
проезжая по  знакомым  бульварам,  окаймленным  величественными  особняками,
стоявшими среди парков, он испытывал острое ощущение дежа-вю   на фоне полной нереальности  происходящего.  Изо  всех  причудливых,
непредсказуемых поворотов и переходов,  которыми  удивляла  его  собственная
жизнь, самым странным было возвращение в этот город с Дианой Фостер, ставшей
его женой.
   Не подозревая, о чем задумался Коул в данную минуту, Диана сосредоточенно
размышляла, как лучше преподнести новость родственникам. Каким-то образом ей
требовалось изобразить оптимизм и одновременно убедить слушателей, что брак,
состоявшийся накануне, - не только разумный, но и идеальный поступок.
   Она разрабатывала стратегию, репетировала вступительную речь  и  выбирала
верный тон, время и место, когда Коул сунул руку во внутренний карман своего
темно-синего пиджака и извлек свернутый лист бумаги с эмблемой отеля.
   - Сегодня утром,  пока  ты  спала,  я  набросал  условия  нашего  устного
соглашения. В основном они сводятся к тому, что  наш  брак  продлится  ровно
год. По завершении этого периода мы тихо разведемся по  обоюдному  согласию,
не предъявляя друг к другу никаких финансовых претензий. Естественно,  любые
подарки, которые мы сделаем друг другу, такие, как  обручальные  кольца  или
ожерелье, которое я купил тебе прошлой ночью, останутся собственностью того,
кому были подарены.
   - Обручальные кольца? - эхом повторила Диана. - Какие кольца?
   Коул снова полез в карман, вытащил два простых широких золотых  кольца  и
протянул их Диане на ладони:
   - Вот эти.
   - Когда ты успел их найти?
   - Часовня "Серебряные колокола" - первоклассное заведение,  оборудованное
по всем стандартам. Я приобрел эти кольца у хозяина, и мы обменялись ими  во
время церемонии. - С притворным вздохом он добавил:
   - Как быстро иные из нас забывают  душещипательные  и  пикантные  события
жизни!
   Диана взяла меньшее из двух колец и покрутила в руке, удивленная странным
описанием вчерашней поспешной свадьбы.
   - А момент и вправду был душещипательным? - спросила она,  вглядываясь  в
его профиль. Губы Коула дрогнули в улыбке.
   - Похоже, ты в этом не сомневалась. Ты проплакала всю церемонию.
   - На свадьбах мне всегда хочется плакать, - грустно призналась Диана.
   - На собственной свадьбе, - безжалостно напомнил он, - ты рыдала так, что
дважды тебе пришлось останавливаться, чтобы высморкаться.
   Первоначальный ужас Дианы сменился внезапной вспышкой веселья,  едва  она
представила  себе  подвыпившую  невесту  в  лиловом   платье,   одновременно
изливающую душу и облегчающую нос. Запрокинув голову на спинку сиденья,  она
Затряслась от хохота.
   - А ты до церемонии критиковал здание церкви, - сквозь смех заявила она.
   Но несколько минут спустя резкие слова Коула заставили ее посерьезнеть  и
выпрямиться.
   -  Просмотри  список  условий  и  обдумай  вопросы   или   замечания,   -
распорядился он.
   Диана развернула листок бумаги и прочла записанное Коулом соглашение. Его
размашистый и угловатый почерк был на редкость разборчивым.
   - Здесь все изложено достаточно понятно.
   - Чрезвычайно, - пробормотала Диана.
   - Твой адвокат может  воспользоваться  этим  наброском,  чтобы  составить
официальный документ. Как только он будет готов, пришли его по факсу ко  мне
домой, в Даллас.
   Не отнимая левой руки от руля, Коул вытащил из кармана бумажник,  порылся
в нем и нашел белую визитную карточку. Он протянул карточку Диане, и  она  с
тревогой осознала, что и в самом деле вышла замуж за человека, ни адреса, ни
номера телефона которого до сих пор не знала.
   - У тебя есть надежный и знающий адвокат?
   Диана не могла обратиться в юридическую  фирму,  представлявшую  компанию
Фостеров. Юристы часто сплетничали между собой, и, даже если ей  хватило  бы
смелости признаться кому-нибудь из них во всем,  она  сомневалась,  что  эта
информация не  станет  достоянием  общественности.  Единственным  адвокатом,
которому она доверяла в личном и  в  профессиональном  отношениях,  был  Дуг
Хэйуорд.  Дуг  оставил  карьеру  юриста  ради  политики  и  с  точки  зрения
компетентности уступал лучшим адвокатам, работающим на Коула,  но  речь  шла
всего-навсего о простом соглашении.
   Насколько   знала   Диана,   послебрачные   соглашения   были    довольно
распространенным явлением, однако она считала, что  им  обычно  предшествуют
добрачные договоренности. Судя по тому, что она слышала  и  читала,  богатые
люди среднего возраста, имевшие детей от первых  браков  или  осуществлявшие
опекунский контроль над наследством, часто пользовались такими соглашениями,
вступая в брак вновь, - потому что в случае суда они имели большее значение,
чем добрачные договоры.
   Чарльз Хэйуорд, отец Дуга, вероятно, мог бы дать хороший  совет  Диане  и
Дугу., Его рекомендации очень помогли Диане после смерти ее отца.
   - Да, есть,  -  ответила  она  на  вопрос  Коула  после  продолжительного
молчания.
   Коул свернул на длинную, обсаженную деревьями аллею, ведущую  к  дому,  в
котором Диана жила в детстве, и увидел несколько машин у крыльца.
   - Похоже, у вас гости.
   - На "эксплорере" приехала Кори, а на "БМВ" - Спенс. Спенс здесь  потому,
что  по  воскресеньям  мы  обычно  ужинаем  все  вместе.  Остальные   машины
принадлежат ассистентам Кори. Она решила переделать снимки,  которые  ей  не
понравились.

Глава 32

   Дом Фостеров имел внушительные размеры  и  походил  на  множество  других
виденных Коулом домов, выстроенных в конце пятидесятых - начале шестидесятых
годов, но в  комнатах,  которые  он  заметил,  пока  Диана  вела  его  через
вестибюль и по коридору к задней части жилища, царила совсем иная  атмосфера
Некоторые из них казались официальными и строгими, другие - уютными, но  все
вызывали желание задержаться здесь подольше.
   Огромная кухня, очевидно, была  предназначена  для  серьезных  кулинарных
проектов - две  плиты,  две  раковины,  чудовищных  размеров  холодильник  и
морозильник и изобилие медных кастрюль и сковородок, развешанных по  стенам,
Женщина средних лет, которую Коул принял за кухарку, экономку или  за  ту  и
другую сразу, резала на доске кабачок и, заметив вошедших, кивнула в сторону
двери.
   - Все еще работают на  заднем  дворе,  -  сообщила  она  Диане,  а  затем
раздраженно добавила. - Твой дедушка рассказал мне, что благодаря его новому
органическому  удобрению  кабачки   вырастают   еще   крупнее.   Но   зачем,
спрашивается, он по-прежнему выращивает кабачки? Нам уже негде  хранить  их,
мы  перепробовали  все  рецепты.  Холодильник  забит  запеканкой  и  прочими
кушаньями из кабачков. Если только твои бабушка и мама не  изобретут  рецепт
кабачкового мороженого, мне будет некуда девать такую уйму овощей!
   - Мы всегда можем разрисовать их, - невозмутимо напомнила Диана.
   Коул еще пытался свыкнуться с мыслью  о  разрисовывании  кабачков,  когда
последовал за Дианой наружу в совершенно иной мир.  Участок,  прилегающий  к
дому,  занимал  по  меньшей  мере  три  акра,  и  каждый  его   клочок   был
предназначен, чтобы радовать взгляд, а  вместе  с  тем  приносить  и  пользу
семейному делу. Повсюду суетились люди.
   Пока два ассистента ждали поодаль с лампами и рефлекторами, Кори  посреди
обширного огорода придавала позу своей бабушке, облаченной в зимнюю  куртку,
с громадной тыквой в руках. У нее под ногами были разбросаны  сухие  дубовые
листья. Мэри Фостер с банкой краски в одной руке и кистью в другой  наносила
последние штрихи на лицо огородного пугала Все  три  женщины,  похоже,  были
удивлены, увидев Коула и Диану, но не выказали недовольства.  Это  означало,
что они еще не слышали последнюю новость.
   - Мы закончим через две минуты!  -  крикнула  Кори.  -  Еще  только  пару
кадров...
   Спенс стоял возле расстеленного на земле одеяла, поглядывая то  на  жену,
то на похожих как две капли воды близнецов, подбирающихся все ближе  к  краю
одеяла в погоне за большим мячом. Повернувшись, он улыбнулся Диане, а  затем
взглянул на Коула и кивнул - но на этот раз без улыбки.
   - Мы работаем над октябрьским номером, - пояснила Диана, кивнув в сторону
группы на огороде.
   - Твоя бабушка, должно быть, сварится заживо в  этой  куртке,  -  заметил
Коул.
   Столы были  расставлены  справа  от  огорода,  близ  мастерской,  которая
выглядела, как сказочная избушка. Какие-то женщины занимались  изготовлением
венков и композиции из шишек, ягод и  предметов,  которые  показались  Коулу
разрисованными овощами. Он с удивлением отметил, как привлекательно выглядят
овощи под слоем краски.
   Молодая пара за другим столом усердно  удаляла  пятна  с  больших  старых
медных дверных  молотков.  Три  двери  на  различных  стадиях  отделки  были
прислонены к стене мастерской.
   - Мы готовим статью "Пусть двери обретут свое лицо",  -  сообщила  Диана.
Пока она говорила, двое парней в рабочей одежде, заляпанной  краской,  вышли
из мастерской и принялись заносить двери внутрь.
   - Поосторожнее, ребята! - предупредил Генри  Бриттон,  стоя  у  верстака,
перед мастерской На верстаке и под ним  лежали  листки  бумаги  с  какими-то
чертежами, придавленные деревянными ящичками различных видов и размеров - их
назначение Коул так и не смог определить.
   Завидев Диану и Коула, Генри замахал рукой, подзывая их поближе. Он вытер
ладонь о фартук, чтобы обменяться рукопожатием с Коулом, а затем  повернулся
к внучке. Его морщинистое лицо и светло-карие глаза выражали нетерпение.
   - Я потратил на это уйму времени, Диана, и теперь уверен, что не  ошибся.
Ты только посмотри!
   Диана оглядела чертежи, а затем небольшие деревянные ящички,  с  которыми
возился ее дед.
   - Что это? - спросила она, изо всех сил стараясь сосредоточиться.
   - Скворечники! Они непременно будут иметь успех! - предсказал Генри. - Но
не какие-нибудь заурядные скворечники, Диана, а настоящие домики  для  птиц,
напоминающие маленькие замки, коттеджи с  черепичными  крышами,  миниатюрные
амбары и дома в южном стиле. Можно разработать и  несколько  современных,  в
виде городских домов и особняков.
   Кори, ее мать и  бабушка  закончили  работу  на  огороде  и  приблизились
достаточно, чтобы услышать последние слова Генри.
   - Генри Бриттон, я не ослышалась? - воскликнула его жена.  -  Неужели  ты
собираешься строить особняки для птиц?
   - Ничего подобного! Мы с Дианой говорили о декоративных скворечниках.
   - Папа, мы уже писали о скворечниках два года  назад,  -  напомнила  мать
Дианы.
   - Эти будочки предназначены